Текст книги "Плач по мечте"

Автор книги: Максимилиан Уваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

 

– Ой, не пой мне песни, – Пыса залез в свой карман, достал горсть семечек, сдунул с них пыль и закинул в рот. – Был у нас в доме до войны еврей один. Шиллер-Миллер какой-то. Так он ходил в обносках и ел только хлеб и воду, а как помер, так в его матраце полмиллиона старых денег нашли и еще коробку с золотишком в шкафу. Так что ты там посмотри как следует. Потом меня найди. Мы у них все это барахлишко экспроприируем.

 

Артем хотел было возразить Пысе, что у этих людей нет ни гроша, но в этот момент увидел Давида, спешащего к нему. Тот радостно улыбнулся, увидев Артема, и махнул ему рукой.

 

– О! – Пыса усмехнулся. – Смотри-ка, какой жиденок забавный. На бабу похож. Уж не с ним ли ты шуры-муры водишь?

 

– Да я тебе сейчас! – Артем подскочил и схватил Пысу за воротник футболки.

 

– Эй-эй! Парень! Да и ты правда Псих, – Пыса оторвал от себя руки Артема, – шуток уже не понимаешь? Ладно, – он встал, поправил ворот футболки и сплюнул шелуху от семечек на землю. – Я пошел. Если чо, узнаешь про золотишко еврейское – сам знаешь, где меня найти, – и с этими словами Пыса пошел по дорожке в сторону трамвайных путей.

 

– Это кто был? – спросил Давид, поравнявшись с Артемом. – Твой друг?

 

– Знакомец старый, – сказал сквозь зубы Артем.

 

– Тем, чего ты такой странный? – удивился Давид. – И глаза вон блестят.

 

– Да вчера под дождем промок и простыл. Трусит меня немного, – озноб и правда вернулся в его тело.

 

Несмотря на то, что Роза приказала Артему немедленно лечь в постель, тот вооружился молотком, раздобыл у Фимы пару гвоздей и прибил щеколду к внутренней стороне двери.

 

– Принимай работу, – сказал он Давиду. Он тут же закрыл дверь, щелкнул задвижкой и всем телом прижался к Артему. – Не выдумывай, – Артем приложил руку к его вытянутым трубочкой губам.– Еще не хватало, чтобы ты заразился от меня.

 

Роза дала Артему горячего морса, натерла ему грудь вонючим скипидаром и замотала горло теплым шерстяным платком. Выходя из комнаты, она посмотрела на щеколду, обернулась и тяжело вздохнула.

 

– Тем, – Давид уселся на диване и серьезно посмотрел на Артема, – вчера… ну… – его щеки вспыхнули. Он заправил черную прядь волос за красное ухо и продолжил. – Тебе вчера понравилось?

 

– Понравилось, – Артем улыбнулся и почесал шею, которую колол шерстяной платок. – Если честно я никогда таким не занимался.

 

– Я тоже, – опустил глаза Давид, – а это считается, что мы ну… что между нами что-то было?

 

– Конечно считается, – уверенно кивнул Артем. – Правда, это был не совсем секс, но было приятно.

 

– Секс? А как тогда по-настоящему заниматься сексом? – у Давида загорелись глаза, и он подвинулся поближе.

 

– Ну-у-у… – Артем задумался, – не скажу, что я в этом что-то понимаю… вернее, я знаю, как надо… вернее, не то чтобы знаю. Вернее… – поняв, что просто не сможет рассказать о гейском сексе Давиду, Артем смутился и замолчал.

 

– Тем… я не маленький, – нахмурился Давид.

 

– Ты не маленький, но понимаешь… это как-то может прозвучать грязно и напугать тебя, – Артем попытался взять Давида за руку, но тот дернулся и отстранился.

 

– Рассказывай, – уверенно кивнул он.

 

– Понимаешь… Ну, можно его… ну… член… в попу, короче, – выдохнул Артем.

 

– Как в попу? – Давид широко распахнул глаза и открыл рот. – Шутишь? Серьезно туда? – он покосился себе за спину и засмеялся. – Да ну тебя, Темка!

 

– Конечно не шучу, – улыбнулся Артем.

 

– Ну, если… Я все сделаю, что ты хочешь, – уверенно сказал Давид.

 

– Нет, Давид, – покачал головой Артем, – я этого не хочу. Я просто хочу, чтобы ты был рядом со мной. Мне этого достаточно.

 

– И мне, – Давид, резко нагнувшись, жадно впился в губы Артема…

 

========== Глава 22 ==========

 

Благодаря заботе Розы и Давида Артем быстро поправился и уже в выходной вызвался идти на рынок за продуктами. Начиная с субботы в бараке панировалось грандиозное мероприятие: приготовление заготовок к зиме. В связи с этим Роза сама решила идти на рынок за солью и специями.

 

– Мам, мы сами все купим, – пытался ее отговорить Артем, – чего тебе на рынке делать?

 

– Во-первых, вас могут обвесить, обсчитать или подсунуть некачественный товар. А во-вторых, засиделась я вдали от города. Хочется на люди выйти, – объяснила им женщина.

 

Артем шустро толкал впереди себя пустую тележку. Давид шел рядом с ним, поедая свое любимое мороженое. Роза шла впереди них, плавно покачивая широкими бедрами, и тоже ела мороженое, которое, по ее словам, уже и на вкус забыла.

 

– А давайте сфотографируемся? – неожиданно предложил Артем и притормозил возле фотоателье.

 

– Ой, та не выдумывай, Темочка! – махнула рукой Роза. – Я и не причесана.

 

– Мам, ви у нас и так красавица, – Давид чмокнул мать в щеку.

 

– Давайте, а? На память, – добавил Артем и потащил упирающуюся Розу за руку в дверь ателье.

 

Хозяином оказался старый седобородый китаец. Старик усадил Розу на стул, а за ней поставил Артема и Давида. Фотограф потянул какую-то веревку, и за ними открылась картина, которая, видимо, изображала светлое будущее. На фоне ярко-голубого неба летали причудливые дирижабли. По гладким, как паркет, дорогам ездили автомобили, а по краям стояли высоченные башни.

 

Китаец долго присматривался к троице через объектив камеры, периодически подходя и поворачивая головы то одному, то другому.

 

– Улыбаимися, – прошамкал он. – Сейсас вылетит псиська!

 

Как все фотографы, он оказался вруном. Никакой птички так и не вылетело, зато все трое были ослеплены яркой вспышкой реактива, укрепленного на стойке над аппаратом.

 

– Приходити в понезельник, – кивнул им на прощанье китаец.

 

– Только смотри, чтоб с фотошопом… Тьфу ты, с ретушью не переборщи, – сказал ему, уходя, Артем.

 

– Молодой селовек, – покачал головой китаец, – обизаес! Я был лутсий худозник в своей сколе.

 

– Ну смотри! Чтоб все узнаваемые были, – добавил Артем и вышел за остальными на залитую солнцем рыночную площадь.

 

Роза торговалась как Бог. Уже через полчаса тележка, которую вез Артем, оказалась набита разными овощами, приправами и солью.

 

– Додя, – обратилась женщина к сыну, – ты бы отвез тележку, а мы с Темочкой еще пройдемся по рынку и на сэкономленное купим муки, кондитерского жира, дрожжей и ягод. Завтра пирогов сделаю, и мы после работы устроим чаепитие. А ты дойдешь – скажи мужикам, чтоб печку топили, и воды натаскайте к нашему приходу. Будем рассол готовить.

 

Они вернулись домой через полтора часа. У барака кипела работа. Мужчины ведрами таскали из колодца воду и выливали ее в большие тазы, в которых женщины мыли помидоры и огурцы, собранные с грядки. Артем выложил на кухне сумки и, глянув в окно, крикнул пробегающей мимо с ведром морковки Зойке:

 

– А Додька где?

 

– Ой, – притормозила девушка, – забыла. Он сказал, шо пошел к речке ополоснуться. Будет ждать тебя на вашем месте. Сказал, шо ты знаешь, де это, – и Зойка побежала дальше.

 

Артем прошел мимо небольшого пляжа, где они купались, и свернул в лес. Он нашел Давида за беседкой. Тот стоял возле небольшого дерева и что-то вырезал на его стволе маленьким перочинным ножом.

 

– Что такое «ДА»? – спросил его подошедший сзади Артем.

 

– Давид и Артем, – не оборачиваясь, ответил Давид.

 

– А почему не наоборот? Артем и Давид? – спросил Артем и провел пальцем по грубой коре дерева.

 

– Потому шо наоборот получится «АД», – Давид опустил нож и обернулся. – Я знаю, шо ты надумал, – сказал он, сдвинув брови.

 

– Ну-ка, просвети, – улыбнулся Артем и попытался обнять его. Давид отодвинулся и, опустив голову, ответил:

 

– Ты хочешь вернуться в прошлое и все исправить. Сделать так, чтобы я про тебя забыл. Ты просто хочешь меня бросить, – закончил он и, подняв глаза, внимательно посмотрел на Артема.

 

– Вот с чего тебе это в голову пришло? – Артем притянул Давида к себе и поправил длинную челку, падающую ему на глаза. – Если б я так захотел сделать, я бы это уже давно сделал. Но я с тобой и никуда не собираюсь пропадать. Знаешь… Если бы я сейчас решил вернуться, то я бы проиграл все заново. Каждый день. Только вот грозу исправил бы. Между нами тогда ничего бы не было, и мама нас бы не застала. И никогда не узнала, что мы с тобой вместе.

 

– Нет, – мотнул кудрявой головой Давид. – Я бы ни одной секунды с тобой не променял ни на какие сокровисча. А мама все равно када-нибудь про это узнала бы. А почему ты сказал, шо мы фотографируемся на память? Я вот и решил, шо ты нас бросить хочешь.

 

– Ну, просто так говорят, когда фотографируются. Только я это фото для другого сделал, – Артем чувствовал под рукой тепло тела Давида, смотрел в его глаза и задыхался нежностью.

 

– Для чего? – Давид положил ему голову на плечо и потерся об него щекой.

 

– Потом расскажу, а пока… Пошли купнемся, и надо помогать заготовки делать.

 

Вечерело. Женщины убирали со стола тазики, собирали обрезки от овощей в ведра, а мужчины таскали их курам. Давид принес с кухни большой заварной чайник и сахарницу.

 

– У меня есть сердце-е-е… А у сердца песня-а-а… А у песни тайная-а-а. Тайна – это ты, – промурлыкал он, проходя мимо Артема.

 

– Ой, наш Додя влюбился, – тонко пискнула Зойка.

 

– Так и пора бы уже, – гулко поддержала его тетя Соня. – Гляди-ка, какой кавалер вырос! Красавец! От девок, небось, отбоя нет! – толкнула она Розу.

 

– Какие девки? – натянуто улыбнулась та. – Он еще дите неразумное. Рано ему  женихаться!

 

– Да ладно тебе, Роза! Додик у тебя умный, красивый. А как на скрипке играет! Просто заслушаться можно! – поддержала тетю Соню старенькая Анна Аркадьевна.

 

– Да наш Додька краше любой девки! – засмеялась Зойка. – Была б парнем, влюбилась!

 

– Хватит тебе чушь пороть, Зойка! – шикнула на нее Роза. – Совсем парня засмусчала!

 

– Да ладно тебе, теть Роз. Не серчай, – улыбнулась ей девушка, – а что, Додька? Не та ли это девушка, с которой ты на катке зимой развлекался? Представляете, иду мимо катка, а наш Додя такую деваху красивую завалил! Они там прям на катке и кувыркалися!

 

Женщины громко засмеялись и пошли за стаканами и кружками для чая, по ходу хлопая и гладя по плечам красного от смущения Давида.

 

Ночью Давид как всегда запер дверь, погасил керосинку и юркнул под одеяло к Артему.

 

– Ну ты шо? – обиженно засопел он, когда Артем увернулся от поцелуя и отодвинулся от него.

 

– А нишо, – проворчал Артем, – чо это за девка, про которую Зойка трепалась?

 

– Ой, та ладно тебе! – улыбнулся Давид. – Это было до тебя. Меня ребята с дирижерского на каток позвали. А я кататься не умею. И вот стою я такой на коньках возле заборчика, и тут меня как мотанет вперед. В обчем, эта девушка за меня въехала, и мы оба упали. Так потом она мне встать хотела помочь. Возилась несколько минут, да так и бросила. А я ползком добрался до выхода и смог на ноги встать тока у скамеек, где переобуваются.

 

Артем еще несколько минут пытался удержать на лице обиженное выражение, но не выдержал и засмеялся. Он по-медвежьи сгреб хохочущего Давида ближе к себе и прервал его смех своим поцелуем.

 

========== Глава 23 ==========

 

После той самой грозы жара, душившая город, спала. Установилась теплая умеренная погода с легким прохладным ветерком и мягкой температурой. Вечера стали прохладными, а вода в речке заметно остыла.

 

Артем закончил работу и, перейдя через пустую рыночную площадь, открыл дверь в фотоателье. Старый китаец не обманул. Фотография были яркой, но ретушь не исказила лица людей, запечатленных на ней. Умелый мастер только убрал с лица Розы усталые морщинки, от чего она на фотографии выглядела моложе. Артем бережно провел пальцем по милым лицам и, убрав фотографию в жесткий конверт, вышел на улицу.

 

Он шел по знакомой дороге, щурясь от яркого солнца. На душе было тихо и спокойно. Где-то на соседней улице на скамейке возле консерватории его ждал Давид, дома готовила ужин мама. Зойка вчера снова пришла под утро, и Сигизмунд снова гонял ее по двору. Сейчас он, скорее всего, ругается из-за этого с тетей Соней. Ева после больницы стала немного реагировать на окружающих и даже однажды угостила Давида и Артема яблоком. Сейчас она сидит в своей комнате и слушает стрекот старенькой Зингер. Роза шьет кому-то наряды. Маленький Родька с Эдиком сидят на кухне и делают уроки, а Анна Аркадьевна медленно ходит за их спинами и следит за тем, чтобы малышня не отвлекалась.

 

Артем оглянулся по сторонам и рванул на себя дверь подъезда. Он поднялся на этаж, открыл перекошенную дверь квартиры и вошел в комнату.

 

Стоя у слепого оконного проема, Артем достал из кармана огрызок простого карандаша, вынул из конверта фотографию и написал на ее обратной стороне: «От любящей жены Розы и сына Давида». Он еще раз взглянул на фотографию и сказал в темноту:

 

– Дед, ты там не перепутай. Твой – который кудрявый. Ну, а Розу ты точно узнаешь!

 

С этими словами он сунул фотографию в конверт, провел языком по его краю и запечатал его. Капнув на конверт клеем, прихваченным из лавки, Артем просунул руку в щель между стеной и шкафом. Убедившись, что конверт хорошо приклеился к задней стенке, он вынул руку, отряхнул испачканный пылью рукав тонкой куртки и вышел из квартиры.

 

Он пробежал два лестничных проема, на последнем сел на уцелевшие перила и скатился вниз, точно приземлившись на ноги у входной двери.

 

– Здорово, Псих, – услышал он из темноты знакомый голос. – Смотрю, резвишься? – Пыса вышел в полосу света, пробивающуюся из окна подъезда.

 

– И тебе не хворать, – мрачно поприветствовал его Артем, кинув взгляд на еще три мрачные тени за его спиной.

 

– Тут с тобой поговорить хотят. С нами пойдешь, – Пыса вынул из мятой пачки папиросу, дунул в нее и, смяв пальцами фильтр, сунул ее в рот.

 

– Никуда я с вами не пойду, – по спине Артема пробежал холодок, – а кому надо, пусть сам приходит и говорит.

 

– Не дури, парень, – Пыса ласково похлопал Артема по плечу, и тот почувствовал, как в его бок уперлось острие ножа. – Пойдем. Меченый сказал тебя к нему привести.

 

Артем шел по улице, окруженный плотным кольцом незнакомых парней. Пыса крепко держал его за локоть, другой рукой приставив к боку нож. Где-то совсем рядом на лавочке Артема ждал Давид, положив на колени футляр со скрипкой. Роза шила на машинке, Сигизмунд ругался с тетей Соней, а мальчишки делали уроки. Сердце Артема болезненно сжималось, когда он представляло эти картины. Беспокойство накатывало на него огромными волнами, заставляя леденеть руки и ноги и выступая на лбу крупными капельками холодного пота.

 

Вокруг жил своей обычной жизнью город. Люди спешили с работы домой. Мамочки гуляли со своими непослушными чадами. Студенты и школьники проходили мимо шумными стайками.

 

Войдя в арку дома, где жила Катька Рыжая, компания нос к носу столкнулась с молодым милиционером. Тем самым, что Артем встретил в свое первое посещение прошлого. Милиционер отошел в сторону, пропуская толпу парней, и встретился глазами с Артемом. Артем всеми силами попытался дать понять ему, что с ним беда. Он показал глазами вниз и одними губами прошептал: «Помогите!», но милиционер равнодушно скользнул по нему взглядом и прошел мимо.

 

Пыса толкнул Артема в дверь, и нож с его бока исчез. Артема провели по длинному коридору, и он оказался в небольшой кухне. За столом сидел мелкий парень с короткими черными волосами и поедал вареную картошку с малосольными огурцами, запивая это все водкой.

 

– Ну, здорово, Псих! – ухмыльнулся парень, сверкнув золотой фиксой. – Знаешь, кто я?

 

Он приподнял короткую челку и показал Артему шрам на лбу в виде молнии. Увидев его, Артем не удержался и прыснул со смеху.

 

– Гарри Поттер? – спросил он, давясь смехом.

 

– Гарри? – удивленно поднял брови парень. – Это Игорь с Крестьянской заставы? Ну, что потный он – согласен. Только шрама у него вроде нет. Я – Меченный. Слыхал про меня? – Артем перестал смеяться и кивнул. – А откуда у меня шрам, знаешь? – не дожидаясь ответа, Меченный продолжил: – Мы в мусарню с ребятами проникли. Перебили охрану и в комнату с вещдоками прошли. Потом другие мусора налетели. Хорошая драка была, – Меченный откинулся на спинку стула и блаженно улыбнулся. – Один из легавых мне рукояткой пистолета по лбу вдарил. Так я устоял и ему брюхо ножом вспорол. Вот после этого меня и стали Меченым звать, – парень взял из миски вареное яйцо, постучал им по столу, очистил и протянул Артему. – На-ка… Выпей и закуси, – Меченый налил в рюмку водки и пододвинул ее к Артему.

 

Артем выпил, поморщился, выдохнул и сунул в рот яйцо целиком.

 

– А теперь о деле, – хлопнул рукой по столу Меченый. – Ты выяснил про еврейское золотишко и червонцы? Знаешь, где прячут?

 

– Нет у них ничего, – качнул головой Артем. Водка быстро потекла по его венам, расслабляя мышцы и дурманя разум. – Нищие они все.

 

– Ой нехорошо, Психушка! – покачал головой Меченый. – Ты себе все решил прикарманить? Делиться не хочешь?

 

– Да головой отвечаю. Я все перерыл. Нет у них ничего, – твердил Артем заплетающимся языком.

 

– А мы вот и проверим, – блеснул фиксом Меченный. – Пойдем шмон у шаломщиков наведем. Повеселимся. А ты с нами пойдешь.

 

– Меченный, – Артем побелел от ужаса. – Да не трогай ты их. Они ж все переселенцы. Если что и было у них, все вместе с домом погорело.

 

– Прям так и все? – подмигнул ему главарь. – Ну, если ничего не найдем, то хоть душу отведем. А то засиделись мои ребята без дела.

 

– Стой! Погоди! – Артем подскочил на месте, но сильные руки сзади усадили его обратно на стул. – Я покажу вам, где золото спрятано, – в его голове внезапно созрел дикий план: увести банду в лес за деревней и там сбежать от них и предупредить жителей барака об опасности.

 

– Знаешь, Псих! – Меченный скривился. – Чую я неладное. Не доверяю я тебе. Мож, ты легавый? И нас точно в лапы мусорам сведешь?

 

– Какой я легавый? – наигранно обиделся Артем. – Я с Ростова. Там в такой же шайке-лейке был.

 

– С Ростова, говоришь? – подмигнул ему Меченный. – Эй! Детка! Подь суда!

 

В кухню вошел огромный парень. Он бросил недружелюбный взгляд на Артема и сел рядом на стул.

 

– Вот Детка у нас тоже с Ростова. Так где ты там, говоришь, жил?

 

Артем был в Ростове один раз, когда ездил с родителями по Золотому кольцу. Их гостиница стояла на Красной улице. Больше про Ростов Артем ничего не знал, поэтому решил идти ва-банк.

 

– На Красной, – уверенно кивнул он Меченному.

 

– Соседи, – ухмыльнулся Детка. – Я на Яблоневой. А главный у вас кто был?

 

– Шланг, – как можно увереннее сказал Артем.

 

– Слыхал о нем, – кивнул Детка и бросил Меченному: – С ним наш Гнусавый свои дела делал.

 

– Так вот что я решил, – Меченный снова хлопнул по столу, подытоживая разговор. – Ты тут останешься, пока мы шмон у евреев наведем, а вот если не найдем ничего, тогда вернемся, и ты нам все про заначку расскажешь. Но учти: если нас легавые и повяжут, живым ты отсюда не уйдешь. Детка, ты с ним остаешься. Глаз с него не спускай!

 

Детка провел Артема по тому же коридору, завел в небольшую комнату, закрыл дверь и уселся возле нее на стуле.

 

– Слушай, земеля, – обратился к нему Артем, – какое сегодня число?

 

– Четырнадцатое августа с утра было, – недобро посмотрел на него Детка.

 

========== Глава 24 ==========

 

Артем сидел на пустой панцирной кровати и прислушивался к происходящему. В квартире явно происходила движуха. Входная дверь открывалась, впуская все новых и новых «гостей».

 

– Косого позвать надо с братьями, – слышался голос Меченного из кухни. – Пыса, метнись к Катьке Белой. Он у нее последнее время ошивается. Еще с Литейного Муху нужно позвать. У него ствол имеется и пара гранат. Будет чем отбиться, если что. И парням скажи, чтоб смесью горючей у Сивого запаслись. Как стемнеет, выступаем!

 

Артем сначала нервно стучал тяжелыми ботинками по полу, потом встал и подошел к окну. Разбить стекло можно было и просто локтем, да и выпрыгнуть с третьего этажа не проблема. Вот только внизу прямо под окном была куча бетонных блоков с торчащими зубами арматуры, видимо, после ремонта дома приготовленных на вывоз. Прыгать смысла не было. Кинуться к двери, оттолкнув Детку? Тоже не вариант. Комната маленькая, особо не разбежишься, да и Детка выше и крепче Артема. Выдюжит удар.

 

– Сядь, не мельтиши, – рявкнул на него Детка.

 

Артем хотел было что-то возразить, но парень подошел к нему и грубо толкнул на кровать.

 

– Еще раз встанешь – я тебе морду разобью, – пояснил он свои действия.

 

Артем откинул голову к стене, закрыл глаза и от бессилия стал биться затылком об стену, подвывая:

 

– Су-у-уки-и-и… Ненавижу-у-у…

 

– В Ростове нет Красной улицы, – вдруг тихо сказал Детка. – И про Шланга я не слышал.

 

– Почему тогда подтвердил мои слова? – Артем открыл глаза и с интересом посмотрел на парня.

 

– Потому что хочу, чтоб вся эта шайка во главе с Меченным подохла! – Детка зло сверкнул глазами. – Эта сволочь сестру мою убил. Она аптекарем работала. А эти подонки решили морфия достать. Ну и нагрянули, когда она аптеку закрывала. Она была единственным моим близким человеком после того, как мама от тифа в тридцать первом умерла. Меня воспитала. На ноги поставила. Я в этой банде уже почти три года. Шанса отомстить не представлялось. А тут прям удачу словил в твоем лице, легавый!

 

– Слышь, а звать тебя как? – Артем приподнялся с кровати.

 

– Серега, – ответил Детка и жестам показал, чтоб Артем сел на место.

 

– Слушай, Серега! – Артем послушно сел. – Я не мент… не мусор… не легавый, короче. Понимаешь, там мои родные. Там мама и… любимый человек. И сейчас они могут… – он тяжело сглотнул, – они могут погибнуть. Я себе этого не прощу. Понимаешь? – он с надеждой посмотрел на Серегу. – Если ты не поможешь, то погибнут очень хорошие люди. Ты должен меня выпустить!

 

– Ага, – нахмурился Серега, – а если ты врешь? Если ты это говоришь, чтоб выбраться, золото еврейское грабануть и смыться? Меня потом из-за тебя они на куски порежут.

 

– Да нет никакого золота, Серег! Нет и не было! – крикнул в сердцах Артем.

 

– А чо ты врешь, что там твоя родня? Ты на еврея не похож, – прищурился Серега. – Врешь, как про Ростов?

 

– Так я и не говорил, что еврей, – вздохнул Артем. – Мама Роза мне не родная мать, но она… она позаботилась обо мне. Приютила. Как к родному ко мне. Серег! Решайся, парень! Время уходит!

 

– Йех! – махнул рукой Детка. – Была не была! Нравишься ты мне, Пси… Или как там тебя в миру?

 

– Артем, – кивнул Артем, – я побегу к бараку, а ты дуй до милиции. Объясни ситуацию. Скажи, чтоб к оврагу ехали. Срочно!

 

Серега встал, отодвинул от двери стул и открыл ее.

 

– А Меченый врет, – сказал он на прощание. – У него этот шрам с детства. Ему на катке коньком по лбу попали.

 

Но Артем его уже не слушал. Он бежал по темным ночным улицам, спотыкаясь о бордюры, перемахивая через заборы и продираясь через кусты.

 

Как только он вышел на знакомую дорогу вдоль деревни, ветер донес до него запах гари. Овраг был освещен ярким светом. Барак горел, как огромный костер. Пожар сопровождался страшным гулом огня, треском горящего дерева и грохотом падающих балок. Был слышан громкий плач женщин, грубая мужская брань и звуки драки.

 

Артем сбежал по узкой дорожке и рванул было к бараку, но его остановил голос из кустов.

 

– Артемка! – в кустах сидел перепачканный сажей и испуганный Родик. – Ты вернулся?

 

– Где Роза и Давид? – задыхаясь, кинул ему Артем.

 

– Додька, видел, к реке побежал. Тетя Роза кричала ему, шобы ховался. А сама до деревни за мужиками побегла. Вона деревенские с бандюганами счас бьются, – рассказывал Родька, громко шмыгая носом.

 

– Так… Ты тут сиди. Не вылазий. Счас милиция подоспеет. Я за Давидом. Розу увидишь – скажи, чтоб к бараку не ходила. Пусть навстречу милиции лучше идет.

 

Артему было наплевать, что тонкие ветки деревьев хлещут его по лицу, а острые сучья втыкаются в кожу. Он выскочил на поляну и сразу увидел Давида. Тот сидел на полуразрушенных ступеньках беседки. Его рубашка была порвана на груди, а один из рукавов обгорел. На руке был сильный ожог, губы разбиты, а на скуле красовался огромный синяк. Давид сидел на ступеньке, чуть покачиваясь, смотрел куда-то в темноту и прижимал к груди обгоревший футляр со скрипкой.

 

– Давид! Родной! – Артем подлетел к нему. Давид вздрогнул и отшатнулся. – Это ж я, Артем! Узнаешь? Все будет нормально, Додь! Сейчас приедет милиция, и все закончится, – он сел рядом с Давидом и обнял его за плечи.

 

Давид смотрел на него глазами, полными ужаса и отчаяния, и испуганно кивал головой.

 

– З-Зойка… – прошептал он, – они вломились до ней в комнату… Она т-так кричала, – заикался он. – А потом затихла. Они… они ничего не нашли. П-потом стали кидать бутылки. Я пытался… Но она… она задохнулась.

 

– Суки, – прошипел сквозь зубы Артем.

 

– Дядя Фима… Помнишь, он просил починить ему дверь? – Давид размазывал по лицу черные от гари слезы. – Ее заклинило. Он не смог открыть и сгорел. Мама побежала до деревни. Потом пришли Семен, дядя Женя и Константин Иванович. А я скрипку вон… – Давид протянул Артему обгоревший футляр. – Там огонь… а я руки тяну… а там… так жарко… я… – Давид задохнулся слезами и уткнулся в плечо Артема.

 

– Все кончилось, Додь… Теперь все будет хорошо! Главное – что Роза и ты живы. Теперь мы заживем, – Артем гладил его по спине. – Я нашу фотку на стенку шкафа прикрепил. Твой отец купит эту квартиру, затеет ремонт и отодвинет шкаф. А там, прикинь, – Артем поднял голову Давида и улыбнулся. – А там наша фотография. Он обрадуется, что увидел сына и…

 

– Опа! – раздалось из темноты. – Картина маслом. Шерочка с Машерочкой, – из-за деревьев показалась низенькая фигура Меченного и еще четырех парней из банды. Среди них Артем узнал только Пысу. – Вы уж извиняйте, что помешали вам миловаться, – Меченый криво ухмыльнулся. – Ну, чо? Скрипач, а сбацай нам на своей скрипке Мурку.

 

– Меченный, оставь его, – Артем встал и загородил собой Давида. – Чего меня не задираешь? Или боишься?

 

– Чо? – Меченый нахмурился и сделал шаг вперед. – На шару меня берешь, Псих? Или, мож, у тебя и правда с этим жиденком шуры-муры? – он зло засмеялся. Глядя на него, загоготала и остальная братия. – А чо, братва? Жиденок-то вылитая баба. Мож, кому этой рыжей сучки не хватило? Так может, заодно и его оприходуем?

 

– Не, Меченный, – Пыса поморщился, – я брезговую.

 

– Ну, раз он нам играть не хочет, может, мы ему ручонки переломаем? – Меченный сплюнул на землю.

 

– Вот это я с удовольствием, – Пыса засучил грязные рукава рубашки.

 

– Только сначала вам придется меня прибить, – Артем сделал шаг вперед. – Но просто так я вам не дамся, – он нащупал в темноте какую-то палку и воинственно выдвинул ее перед собой.

 

– Бей суку! – завизжал Меченный. Пыса бросился вперед, но в этот момент в его голову прилетел кусок земли.

 

– Ну-ка, хулиганье! Оставьте моих мальчиков в покое! – Роза вышла на поляну, держа в руке большой камень. – Хоть волосинка с их головы упадет – и я вас голыми руками передушу, – Роза встала перед Артемом и, замахнувшись камнем, загородила его собой.

 

– Ах ты жидовка! – Пыса вытряхивал из кепки куски земли и мха. – Сейчас ты у меня, сука, получишь! – он сделал еще шаг вперед, но в этот момент раздался громкий свист и крики:

 

– Атас! Легавые! Текаем!

 

Бандиты метнулись в разные стороны. Замешкался только один… Меченный. Он быстро вынул из кармана какой-то круглый предмет и со словами:

 

– Горите в аду, жидовские морды! – кинул его в сторону Розы.

 

Артем видел все как в замедленном действии. Черная «Лимонка» упала в нескольких метрах от ног женщины. Граната подпрыгнула на мягкой земле и закрутилась на вросшем в землю куске цемента.

 

Недолго думая, Артем оттолкнул от себя женщину, в три прыжка оказался возле гранаты и упал на нее грудью.