Текст книги "Погружение"
Автор книги: Максим Калашников
Соавторы: Сергей Кугушев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 48 страниц)
Май 1940-го. Наголову разгромив англо-французские войска и прижав их к Дюнкерку, гитлеровцы могли устроить там грандиозную мясорубку, уничтожив последние остатки британской армии. Но немцы не сделали этого. Они позволили британцам покинуть материк, прихватив с собой даже кое-какую тяжелую технику. Так, словно не хотели делать англичан смертельными врагами.
После Дюнкерка в мае 1940 г. Англия практически беззащитна и деморализована. Армии у нее нет. Ее приходится восстанавливать после тяжелого поражения на материке. На островах приходится создавать отряды ополчения, вооружая их допотопными винтовками. Вот – самый удобный момент для броска немцев через Ла-Манш! Его можно оградить минами от действий английского флота, бросив против британских кораблей всю мощь авиации Геринга – как это было вскоре на Средиземном море. В конце-концов, Норвегия была не менее безумной операцией. Но … немцы не делают этого. Вместо этого они летом 1940-го, надеясь принудить англичан к заключению сепаратного мира, начинают воздушную кампанию над Британией. Очень странную, больше похожую на нахрапистый наскок малыми силами, чем на серьезную воздушно-наступательную операцию. Позже это назовут «Битвой за Англию».
Англичане не любят вспоминать и о том, что немцы в 1940-м воевали походя, не особо себя утруждая. Их экономика, в отличие от английской, не прошла мобилизации, и они даже снижали выпуск бомбардировщиков и истребителей в самый разгар воздушного наступления на британцев. Вот факт: в пору так называемой «Битвы за Англию» немцы выпускали в среднем 178 самолетов ежемесячно, а британцы – 470. В августе 1940 года число истребителей, которыми располагали люфтваффе Германа Геринга, составляло только 69 процентов от того, что они имели всего тремя месяцами ранее. Они странным образом не додумались до того, чтобы обеспечить хорошее прикрытие своим бомбардировщикам, оснастив свои истребители подвесными баками, почему-то не стали развертывать сильную сеть аэродромов на севере Франции. Это что, война всерьез?
Всерьез немцы с Британской империей не воевали!
Вот один вопрос: почему отлично мыслящие и моделирующие немцы не стали совмещать свой небесный натиск на Альбион летом-осенью 1940-го с развертыванием подводной войны против него? Судите сами. Разгар «войны в воздухе» над Англией – это июль-сентябрь 1940 года. А что в это время делают немецкие подводники? Они еще очень слабы и ни о какой тотальной морской блокаде Британии даже речи не идет. На 1 сентября у немцев в распоряжении имеется 57 субмарин – ровно столько же, сколько и годом раньше, при официальном начале Второй мировой. На позициях вокруг Британии они могут держать всего 7-8 лодок, оставляя огромные бреши для прохода кораблей снабжения. Топить все, что идет в Англию, они не могут чисто физически – и потому не способны оставить англичан без топлива и продовольствия. К тому же, флот Германии слеп: из-за упрямства Геринга он лишен самолетов разведки и наведения. Летом-осенью 1940-го командование подводных сил Рейха не имело больше четырех самолетов-разведчиков в своем распоряжении! А на Рождество 1940 года в море находилась одна-единственная немецкая лодка. Одна – против всей Англии! И только в июле 1941 года число немецких лодок, наконец-то, превосходит их количество на 1 сентября 1939-го.
Странная война с Англией получается: когда напрягаются немецкие ВВС – слабы немецкие ВМС. Когда же начинается серьезная морская война – прекращается германский воздушный натиск. Какая-то очень скупая и неорганизованная война со стороны немцев выходит. Будто бы они англичан жалеют.
Возжелай Гитлер в 1940-м действительно сломать хребет британцам, то он бы навалился на них по нескольким направлениям сразу, дополняя атаки с воздуха подводной блокадой Англии, да еще и нападениями надводных рейдеров. Так, чтобы перерезать трассы танкерам, которые доставляли нефть англичанам из США, чтобы оставить Англию без подвоза продовольствия. (Нефть-то в том году поступала на Британские острова не с Ближнего Востока, а из Америки). Если б Гитлер рассчитывал воевать с англичанами всерьёз, то он и лодок бы настроил, да ещё и завалил входы-выходы из британских гаваней магнитными минами, как они сделали это с нами на Черном море. Вполне логичным представлялось разбомбить Ливерпуль – главный морской порт, через который шло внешнее питание Англии, разгромить несколько предприятий, выпускавшие авиамоторы и боевые самолеты, парализовать их железнодорожное сообщение, разбомбив транспортные узлы и железнодорожные мосты. После этого можно было растирать гордых бриттов в порошок без всяких препятствий, расстреливая с воздуха паровозы и автомобили. Так, как это в 1944-1945 годах делали бомбардировщики англичан и американцев уже с самой Германией. Да еще бы и поддержал по-настоящему антианглийское восстание в Ираке в мае 1941-го, лишив нефти английские войска в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Но ведь было все иначе, и англичане подавили иракское восстание!
А что произошло на самом деле? Пощадив британский корпус при Дюнкерке, немцы сначала начинают воздушную войну. Бросив ее на полпути, немцы неспешно занимаются подводной войной против Англии, разворачивая ее по-настоящему только в 1941-1942 годах. Знаете, так настоящие дела не делают.
Да и сколько самолетов бросили немцы в 1940-м на англичан? 2200. В июне сорок первого они против нас кинут почти пять тысяч машин. Разница есть?
Таким образом, Гитлер рассматривал англичан как братский народ, который следовало вывести из войны. Поэтому гитлеровцы били англичан, в общем, не в солнечное сплетение, а долбили их психику. Немцы не английскую промышленность уничтожают, а собор в Кентербери и бомбят бедные окраины Лондона. Ну, еще пытаются устроить «воздушный Верден»: перебить английские истребители в воздушных боях. Так, чтобы темпы уничтожения авиапарка британцев опережали темпы выпуска истребителей на британских заводах. Видно совершенно четко: немцы сберегали Англию, они щадили ее. Ну, Ковентри они разрушили – так ведь это небольшой город с текстильной промышленностью. Но не случилось ни одного налета на богатые районы Лондона – наци громили только рабочие предместья. Двух зайцев одним махом убивахом: и элиту, мол, не злим, и народ на эту элиту натравливаем. Пусть английский рабочий класс потребует прекращения войны, мира с немцами, надавив на своих аристократов. Сдается нам, что означает это одно: Гитлер до последнего надеялся на то, что кабинет Черчилля падет, и к власти в Великобритании придут сторонники союза с Германией.
Эта версия объясняет и загадочный полет Гесса, сподвижника Гитлера, а Англию. Гесс в мае 1941-го перелетел на Ме-110 в Британию, очевидно – для переговоров с британскими верхами относительно замирения и совместной борьбы с русскими. Мы пока не знаем, что англичане сказали Гессу, да и сам он, просидев в заключении все эти годы, якобы покончил жизнь самоубийством, повесившись в тюрьме Шпандау в 1987 году. В то, что это было самоубийством, никто не верит. Во всяком случае, мы прекрасно знаем о том, что после миссии Гесса Гитлер спокойно нападает на Россию, будто рассчитывая на то, что Англия мешать ему не станет.
Давайте влезем в шкуру наблюдателя из мая 1941 года, забыв о том, что мы – люди 2000-х. Что творилось с точки зрения Сталина того времени? Нечто очень похожее на завязывание тайного германо-британского союза. Кто срывал все попытки СССР 1938-1939 годов сколотить антигитлеровскую коалицию с саботировал переговоры? Англия. Кто ему не мешал? Англия. Кого Гитлер странно щадил? Англию. Странный полет Гесса и его таинственное общение с англичанами наводило на нехорошие мысли.
Резоны Сталина
Можно предположить, почему Сталин до последнего не верил в то, что Гитлер нанесет по нему удар первым. Сосредоточение немецких группировок у западных границ СССР в 1941-м? Это какая-то гигантская операция по дезинформации или же элементарная мера предосторожности Берлина – против неожиданного удара со стороны СССР.
Ну не может быть, чтобы немцы вязались в войну на два фронта! Наверное, Гитлер либо готовит десант на Британию, либо готовится к оккупации Швеции, чтобы взять под контроль месторождения марганца, так нужного для производства брони, либо он что-то затевает на Средиземном море – вроде броска в Египет ради вывода из войны Британской империи и перетягивания ее на свою сторону. А концентрация немецких войск у границ СССР – это мера, типичная для военных доктрин той поры. Нужно прикрыть свою спину от возможного удара со стороны русских. После Первой мировой войны во всем мире было принято создавать армии прикрытия опасных направлений – чтобы возможный противник не вторгся и не сорвал мобилизацию армии. Именно поэтому Сталин и колебался – ведь сосредоточение гитлеровских дивизий у наших границ могло быть элементарной мерой немецкой предосторожности.
Версия о том, что Сталин был уже почти полностью готов сам ударить первым, несостоятельна. Уже многие исследователи показали, что советские войска на Западе были недоразвернуты, не создавали нужной плотности на границе, и, к тому же, оказались разделенными на три линии-эшелона, каждый из которых был слабее немецкого «кулака вторжения» и потому обрекался на разгром «по очереди».
Возьмем другой момент. При том разгроме, который немцы учинили нашей армии летом сорок первого, в их руки неминуемо попали бы оперативные планы такой войны, носители этих планов. Хотя бы в единственном экземпляре! Ну не могли их все сжечь и уничтожить все до единого! Немцы, которым нужно было во что бы то ни стало оправдать свою агрессию, распубликовали бы их везде, где только можно. Но ведь они этого не сделали!
Предложим еще один вариант. Резун может быть правым отчасти. Видимо, Сталин переоценивал силу Красной Армии и готовился к иной операции. Хорошо, допускал он, немцы снюхались с англичанами. Англичане позволят Гитлеру воевать с СССР. Тогда нужно сделать так, чтобы Гитлер напал первым. Нельзя выставить Россию агрессором – это означает страшное поражение на политическом и психологическом фронтах. Нет, пусть немцы нападут, нанесут первые удары – и тем самым с ходу проиграют психологическую войну, полностью развязав руки русским. И тогда наша могучая армия сотрет в порошок агрессора, хлынув в Европу для наказания Гитлера. Во всяком случае, бестселлер конца 1930-х Николая Шпанова «Если завтра война» представлял из себя именно такой сценарий.
Если же сосредоточение немцев у границ СССР – это лишь прикрытие операции против Англии, думал Сталин, значит, так тому и быть. Это Москве даже на руку. С Гитлером мы потом разберемся. Если же он нападет на Россию – то огребет сокрушительный контрудар, получив кошмар Германии – войну на два фронта. Даже если немцы вдруг объединятся с англичанами, все равно Союз с его колоссальными авиационными, бронетанковыми и пехотными силами их сомнет.
Сейчас, когда история Второй Мировой известна, легко судить да рядить. А если поставить себя на место государственного вождя хотя бы мая 1941-го? Ведь ни черта неясно, и развитие событий может пойти в любую сторону. Это сродни бизнесу на фондовом рынке: когда видишь всю кривую графика курса акций через месяц, кажется, что она по-другому лечь не могла. Но когда ты глядишь на нее в каждый текущий момент, то теряешься в догадках: и куда она вывезет? Никто в СССР в тот момент и представить себе не мог того, что за какие-то четыре месяца немцы пропрут до Москвы, а два миллиона русских угодят в плен.
Если мы станем на место Сталина начала лета 1941 года, то поймем: никакой твердой уверенности в том, что немцы нападут на нас, тогда не существовало! Более того, зачастую факты говорили об обратном.
Сталин накануне войны получал совершенно точные доклады: экономика немцев неотмобилизована для затяжной войны. В захваченной Гитлером Европе, в самом сердце Германии тогда работала разветвленная и мощная разведсеть СССР – «Красная капелла». В имперском министерстве экономики действует семья русских разведчиков – высокопоставленный чиновник Арвид Харнак и его жена Милдред. Как признает в своих воспоминаниях Вальтер Шелленберг, через Харнака СССР в 1941-1942 годах получал такую полную информацию о ресурсах Германии, каковой не имело, например, даже гитлеровское министерство вооружений. И донесения суперагента гласили: запасы сырья в Рейхе очень малы! Тем паче, что советская делегация 1940 года, которую встречали в Германии на самом высоком уровне, своими глазами видела, как немцы снимают металлические ограды у домов и решетки на балконах – правая рука Геринга, генерал Удет, признавался им в том, что стране остро не хватает металла. О какой войне с огромной Россией может идти речь?
Сталин читал разведсводки и знал: немецкая боевая техника ни по числу, ни по характеристикам не превосходит нашу, у них действительно нет запасов зимнего обмундирования, резервов горючего непозволительно мало и разбомбить даже небольшую Англию они не сумели. Развертывание войск на границах с СССР? Типичная мера прикрытия для защиты тыла в случае крупной операции против тех же англичан.
Но трезвый, сугубо рациональный и холодный ум Сталина ошибся в одном. Он не понял, что ему противостоит Гитлер – существо с совершенно иной логикой. Хаотичной, магической, иррациональной, неаналитической. Что Гитлер может начать войну вопреки всем объективным обстоятельствам, без солидных запасов, рассчитывая на психический эффект.
Эта ошибка стала для нас роковой…
Проницательность президента Рузвельта
Самым же проницательным и хитрым политиком в этой обстановке выказал себя человек в инвалидной коляске – президент США Франклин Д. Рузвельт. Вернее, вся его команда стратегов и аналитиков, среди коих был даже основатель кибернетики Норберт Винер. Они тоже читали Маркса-Энгельса-Ленина и знали неизбежность новой мировой войны после окончания Первой. Именно они вскрыли замысел Гитлера: создать ось «Лондон-Берлин-Токио», превратив Россию в ресурсную базу такого союза. Они прекрасно видели, что Латинская Америка очарована немцами, что Мексика до сих пор помнит, как США отняли у нее Техас.
Итак, налицо большая угроза: весь мир может пойти на Соединенные Штаты. Что нужно сделать? Добиться того, чтобы соперники США начали уничтожать друг друга, чтобы формальные враги американцев стали крошить и крушить их формальных союзников. И тогда получится победоносная кампания «Янки против всех», причем никто даже не поймет, в чьих интересах на самом деле льет кровь и таскает каштаны из огня.
Русским при любом повороте событий приходилось туго: в этой войне все хотели Россию попользовать. Либо как источник сырья, либо в роли штрафного батальона.
Американцам удалось расстроить намечающийся союз немцев и англичан, после чего они намертво «пристегивают» Британию к себе. Когда британский премьер Чемберлен в 1938-м заключил самоубийственный для его империи пакт с Гитлером в Мюнхене, хитрый Рузвельт послал ему телеграмму с единственным словом: «Молодцы!». Уже давно известно, что Рузвельт вел тайную переписку с Черчиллем, тогда – еще морским министром Великобритании (случай беспрецедентный). Именно США приложили немало усилий для прихода антинемецки настроенного Черчилля на пост английского премьера-диктатора. Гесса прячут в тюрьму, а потом – чтоб ничего не разболтал и не нарушил «светлый образ» всегда антинацистской Англии – убирают в 1987-м.
Но одновременно США внушают немцам: кидайтесь на Россию, бейте коммунистов – Англия вам поможет, а США вообще останутся нейтральными. В 1939-м в Берлин по поручению Рузвельта едет миллионер Дэвис, который ведет некие переговоры с Герингом. Когда же немцы начинают войну, Лондон в июле 1941-го неожиданно для Гитлера заключает антинемецкий союз с коммунистической Москвой, а в сентябре – подписывает Атлантическую хартию с Вашингтоном, обязуясь вести совместную борьбу с Гитлером до победного конца.
Затем, чтобы Россия не рухнула и не попала меж двух огней, надо сделать так, чтобы японцы напали на США. Тогда у США появляется предлог объявить войну не только агрессору-Японии, но и союзнику Токио – Германии. Причем в условиях, когда воевать и нести многомиллионные потери будут не янки, а русские. К тому же, нападение японцев на США позволит заткнуть рот сторонникам невмешательства в войну в самой Америке. И Рузвельт предпринимает летом 1941-го ряд дипломатических шагов, которые больно бьют по Японии и просто вынуждают ее пойти на агрессию в декабре.
Но как американцам удалось удержать Англию от компромисса с Гитлером? Раздобыв через свою агентуру (агентуру крупных корпораций США) документы реальных переговоров англичан с Гессом, Рузвельт вполне мог шантажировать сторонников компромисса с Гитлером в Англии. Мол, рыпнетесь – опубликую, и Черчилль слопает вас с потрохами, опираясь на антинемецкую часть электората. К тому же, американцы к лету 1941-го сумели накрепко повязать Лондон кредитами.
Возможен еще один вариант: Америка могла пригрозить англичанам и гражданской войной: поддержкой сепаратизма в Северной Ирландии, в Шотландии и в Уэльсе. Ирландское-то лобби в Штатах тогда было ой как влиятельно!
Можно предположить и то, что американцы заставили англичан продолжать теперь уже ложные переговоры с Берлином, подталкивая его к нападению на Россию. Ведь Вашингтону немецко-русская бойня была просто жизненно необходима. Пожалуй, именно эта грязная игра и скрывается до сих пор. Недаром в Британии главные архивные документы по истории Второй Мировой лишатся грифа «секретно» лишь в 2020 году.
Так или иначе, но США удалось втянуть Англию в войну по американским правилам, и в итоге ее англичане оказались второй проигравшей войну страной: их империя рухнула в 1947-м (год отделения Индии от империи), а сама Англия впала в затяжную экономическую депрессию, уже в 1950-х годах безнадежно отстав экономически от Западной Германии. 1950-е годы – это вообще самый унылый период английской истории.
В пользу этой версии говорят дневники начальника штаба сухопутных войск Гальдера. Еще 3 июля 1941 года он в эйфории пишет о том, что поход против русских выигран за две недели, а уже в августе его записи мрачны, насквозь пропитаны пессимизмом. Не потому ли, что англичане, вопреки ожиданиям Берлина, заключили союз со Сталиным?
Это – лишь наша версия. Но она может объяснить множество неувязок и «затемнений сознания» у Сталина и Гитлера. Верна ли она? Подождем открытия британских архивов в 2020-м.
Бесспорным остается одно: немцам надо было решить «английскую проблему» до того, как начнется война с русскими. Сделать этого не удалось именно потому, что кто-то умело втемяшил в голову Гитлера мысль о том, что англичане – это братья, которых до смерти бить не надо. Что прежде нужно молниеносно сразить русского медведя.
Сталин тоже недостатком ума не страдал. Не сумев найти контакта с Парижем и Лондоном в 1935-1938 гг., он сблизился с Америкой. Потом, уже в начале 1950-х годов, когда в США начнется знаменитая «охота на ведьм» под председательством сенатора Маккарти, выяснится: ближайшее окружение президента Рузвельта тесно контактировало с русской разведкой. (Что не мешало Америке вести свою игру и с Германией). Нет, люди Рузвельта не были нашими агентами: просто янки хотели использовать Россию в своих целях, а Сталин, не желая допустить войны на два фронта, старался создать доверительные отношения с политическим истеблишментом Соединенных Штатов.
Опасаясь одновременной войны с немцами и Японией, Сталин с 1938 года пытается связать самураев в Китае, оказывая помощь гоминьдановскому правительству, воюющему с самураями. В Японии он ведет игры с «прорусской» партией принца Коноэ. Сталин был готов пойти на союз с кем угодно – лишь бы подольше сдержать Гитлера, навязать ему войну на два фронта и потом рвануть в Европу, взяв ее до Ла-Манша. Гибкость Сталина в поиске временных союзников проявилась уже в сорок первом, когда он пошел на союз даже со злейшим своим врагом – Черчиллем, ради создания антигитлеровской коалиции.
Самоубийство – попытка расследования
На что надеялся Гитлер, нападая на Россию? Ведь вывести англичан из игры не получилось, заключить с ними союз или хотя бы сепаратный мир – тоже.
Сейчас во множестве книг (особенно у «Суворова»-Резуна) сквозит одна и та же мысль: план «Барбаросса» был для немцев сущим самоубийством. Приводятся многочисленные статистические свидетельства: у Германии действительно не хватало горючего, у нее были слабые танки, производство боеприпасов же по объемам уступало даже Германии 1918 года. Более того, германская экономика и ее рабочие ресурсы в 1941 году еще не были полностью мобилизованы на нужды войны (это случится только в 1943-м, после грандиозной победы русских под Сталинградом). Еще в 1942-м в домашней прислуге Германии работало 1,4 миллиона человек. Немцы до последнего не хотели направлять женщин на заводы, как это делалось в СССР, Англии или США или в Германии 1914-1918 годов. Гитлер до 1943 года не желал сокращать производства потребительских товаров, направляя все ресурсы на выпуск оружия. Парадокс: Германия 1941 года была отмобилизована гораздо хуже, чем Германия 1914-го!
Немцам не хватало каучука и марганца, локомотивов и вагонов. Особенно не хватало хрома, без которого немыслим выпуск танков, самолетов, орудий и снарядов. (Подвижной состав в 1941-м был меньше того, что имелся в 1915-м.) Факт общепризнанный: немцы начали войну с нами, не обладая даже запасами зимнего обмундирования или оружейной смазки, не застывающей на морозе. А топлива запасли всего на полтора месяца боев.
Кроме того, вторгаясь в Россию-СССР, немецкие силы попадали в настоящую стратегическую «воронку». Если западные границы нашей Империи размещались на сравнительно узком, если брать по меридиану, участке (узкое горлышко «воронки»), то дальше Россия расширялась, образуя «раструб». Так что, продвигаясь к Москве, немцы неминуемо распыляли свои дивизии, ослабляли силу наступательных операций. При этом у немцев не было стратегической авиации, и им нечем было бомбить уральскую промышленную базу, ковавшую оружие русских, и нефтепромыслы Баку, питавшие топливом Красную армию. Даже если бы они в 1941-м и вышли бы, как планировалось, на линию «Архангельск-Астрахань», война все равно не закончилась бы. Добавим к этому то, что в тылу немцев оставалась пусть ослабленная, но все-таки непобежденная Британская империя – и вы получите полную картину немецкого самоубийства.
Не зря множество гитлеровских военачальников считали войну проигранной уже осенью 1941 года, когда немцы завязли в Смоленском сражении, получили контрудар под Ростовом-на-Дону, обломали зубы об Одессу и Севастополь и натолкнулись на бешеное сопротивление русских под Москвой. Гитлеровские генералы были уверены в том, что началась затяжная война, в которой Германии не выстоять. Сил же на прорыв в Египет, к нефтяным полям Ирака-Ирана и к индийскому сырью просто не хватало. Неужели немцы вдруг сразу сошли с ума и превратились в самоубийц?
Но Гитлер вовсе не был самоубийцей. Просто его стратегия была не аналитической, а чудесной, нацеленной на психологическое уничтожение противника. Он просто начал рискованную игру в «молниеносную войну», будучи уверенным в том, что после первых тяжелых поражений Красной Армии у Кремля сдадут нервы, и он капитулирует. (Или, как вариант, произойдет политический переворот, Сталина отстранят от власти – и новое правительство запросит у Германии мира.)
Еще Гитлер думал: пусть с Англией дело и не выгорело, но зато ранней осенью в войну с Россией на Дальнем Востоке вступит и Япония. И тогда русские попадут в гигантские клещи. Соединенного удара двух врагов Советский Союз выдержать не сумеет. В этом случае верхи СССР должна была обуять паника, они теряли волю к сопротивлению. Да и советский народ превращался во взвинченную, деморализованную массу. Гитлер считал, что в таком случае немцы смогут одержать победу безо всяких стратегических запасов и не подвергая гражданское население Германии серьезным лишениям.
Расчет Гитлера был, как ни странно, очень логичным. В Манчжурии, вплотную к русским границам, развернута миллионная Квантунская армия – армия-государство. Армия, обладающая своими военными заводами и неисчерпаемыми ресурсами рабской силы из числа покоренных китайцев. Эта армия могла вести свою войну, не имея никакой связи с Японией. Да и Россия на Дальнем Востоке уязвима: разгроми русских в Приморье – и тебе открыт путь в громадную, редконаселенную Сибирь. Да ее и не надо оккупировать целиком – достаточно перерезать Транссибирскую магистраль южнее Байкала. Это все равно, что перешибить человеку позвоночник, разорвав ему спинной мозг. Квантунская армия как раз и нацеливалась на захват Приморья и Забайкалья, на овладение Иркутском и Новосибирском. Перехвати Транссиб – и тогда американцы просто не сумеют высадиться на Дальнем Востоке с тем, чтобы перебрасывать Сталину материальную помощь. Занять же гавани Владивостока, Находки и Николаевска-на-Амуре Японии 1941 года не составляло большого труда: у нее – огромный флот на Тихом океане. Одних авианосцев – шесть вымпелов. А у русских там флота – кот наплакал.
Именно на это и рассчитывал Гитлер, нападая на СССР в июне сорок первого. Он думал, что самураи бросятся бить русских, а не американцев.
Казалось, все идет по плану. Да, Сталин выдержал и не стал молить о пощаде. Но после серии тяжелейших поражений на Западе Сталин вынужденно начал переброску войск с Дальнего Востока под Москву. Казалось, момент для Японии наставал великолепный. Напомним: с Америкой тогда самураи еще не воевали. Поэтому Гитлер имел все основания считать, что для него война с русскими долго не продлится.
Зачем американцы спасали СССР?
Но японцы не оправдали надежд фюрера. Они заколебались. Да, сибирские просторы манят. Но Япония не имеет своей нефти, столь нужной и для промышленности, и для военных. А самый доступный источник нефти – это не Сибирь, а Индонезия, голландская колония. Совсем в другой стороне, надо сказать.
И тут геостратегическую в игру вступил президент США Рузвельт. Да, столкновение русских и немцев – это то, что нужно. Но Рузвельт понимал: поражение России под совместными ударами немцев и японцев крайне опасно для Америки. США не нужен стремительный крах СССР! Нужна именно затяжная война России с немцами, которая обескровит и тех, и других во имя интересов США. 21 октября 1941 года, например, разведуправление армии США доложило Рузвельту: сейчас Квантунская армия превосходит силы русских в Сибири в соотношении 2:1, и потому вероятно начало агрессии против СССР независимо от воли Токио. Если же Сталин вынужденно перебросит на Запад еще большие резервы, и квантунцы превзойдут советские войска троекратно, то японцы ударят по Сибири непременно! И тогда Россия может пасть. И тогда США окажутся под угрозой войны на двух океанах сразу. Тем более, что Гитлер убежден в том, что захват Сибири усилит Японию на Дальнем Востоке – в противовес Америке.
И тогда Рузвельт предпринимает сильнейший ход, достойный занесения в хрестоматии по стратегии непрямых действий. После нападения Гитлера на СССР он вводит эмбарго на поставки нефти в Японию, с которой США официально находятся еще в мире. Он требует от Токио вывести войска из Индокитая. То бишь, он провоцирует Японию на войну с Америкой, прекрасно понимая, что никакой возможности победить США у самураев нет. Тем самым он спасает Сталина!
И вот, не осмелившись напасть на русских, японцы совершают совершенно безумный ход. Даже еще более безумный, нежели вторжение Гитлера в Россию – они в декабре 1941-го нападают на главную базу американского флота в Перл-Харборе на Гавайях. Причем блестяще спланированный удар падает почти в пустоту: из Перл-Харборе оказалась выведенной главная сила американского флота – авианосцы. Безумием это было потому, что сами японские стратеги признавали: лишенная своего сырья, Япония не в состоянии выдержать длительной войны со Штатами, которые экономически в двадцать раз мощнее самураев, что промышленный потенциал Японии сравним с голландским.
Почему же японцы бросились не на нас, а на американцев? Да потому, что японцы рассуждали точно так же, как и немцы. На войну с Россией, мол, нам придется задействовать громадные силы. Американцам же вовсе не понравится, если Япония займет Приморье и русские тихоокеанские гавани. США боялись этого еще в 1918-1922 годах и считали Японию своим соперником на Тихом океане. Поэтому стоит лишь японским силам отвлечься на Россию – янки ударят в тыл.
Очевидно, именно потому Токио действовал точно так же, как и Берлин. Если Гитлер для того, чтобы обеспечить свой тыл перед войной с русскими, обрушился на Францию, то японцы решили сначала «отключить» США на Тихом океане, налетев на Перл-Харбор. Японцы рассчитывали на то, что от разгрома своего тихоокеанского флота американцам придется отходить очень долго, и они сначала предпочтут уступить инициативу. Тогда можно будет без опаски нападать на русских, завоевывая сырьевую базу.
В итоге получилось так: и немцы, и японцы действовали, как самые бесшабашные игроки, рассчитывая друг на друга и на то, что удастся победить методом молниеносной войны. Что можно действовать с отчаянной смелостью, ошеломив противника первыми ударами – чтобы воля его сломалась.
Могли немцы и японцы победить? Да, могли – если бы верхи СССР оказались сломанными психологически в тяжелых 1941-1942 годах и пошли бы на капитуляцию перед Германией. По мнению такого известного стратега, как Сергей Переслегин, последний шанс у них был в самом начале лета 1942-го.
Тогда немецкие дивизии, разгромив русских под Харьковом, рванулись к Сталинграду, Астрахани, на Кавказ, к нефти Баку. Тогда Роммель в Северной Африке гнал англичан, двигаясь к Александрии и к Суэцкому каналу. Тогда японцы, захватив господство на Тихом океане и в восточной части океана Индийского, пока США не отмобилизовались, могли двинуть свои авианосцы в Красное море, нанести удары по англичанам в Египте, помочь Роммелю.
И тогда Англия, отрезанная от источников нефти на Ближнем Востоке, отсеченная от своей главной экономической базы в Индии, могла запросить пощады. Был шанс на то, что в таком случае и Москва пойдет на заключение мира с немцами – при посредничестве Токио. Ну, и если бы Гитлер при этом не стал жалеть немецкий народ, объявив тотальную мобилизацию экономики и народа не в начале 1943-го, а полугодом ранее.
