Текст книги "Доппельгангеры семьи Бодари (СИ)"

Автор книги: Макс Роуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

–   Да что вы! – Бодари только всплеснул руками. – Избавьте нас от этой заразы и я отдам вам хоть половину моего состояния!

   Холлисток улыбнулся:

–   Хорошо. Ну а теперь, послушайте, что я буду говорить и запоминайте.

                                                                                                                        Глава 4. Холлисток говорит.

–   Исходя из вашего повествования, для меня сложилась следующая картина, месье Бодари, – Холлисток сел поудобнее и, скрестив кончики пальцев, посмотрел на своего визави. – Нет сомнений, что изначально один из доппельгангеров проник в вашего отца, затем другой в мать, а последняя тройка в вас и ваших детей. Вероятно, вашему отцу достался какой-то предмет, через который доппельгангер проник в него. Месье Бодари, вы можете припомнить что-то, что сначала принадлежало вашим родителям, а потом от них перешло вам? Предметов должно быть не менее трех и ими не могут быть книга, ложка для обуви и обеденный стол. Между ними должна быть четкая связь или, даже, унификация. Чего у вас не было сорок лет назад, потом появилось, а после смерти родителей теперь принадлежит вам троим, можете вспомнить?

–   Сложно сказать, – после некоторого раздумья Бодари развел руками. – Много чего есть в доме, так сразу я, пожалуй, не смогу сориентироваться.

–   Ладно, оставим пока, – Холлисток коротко махнул кистью руки. – Слушайте дальше... итак, ваш отец оказался во власти доппельгангера, который начал последовательно изменять его личность, изменяя некоторые ее черты в выгодную для себя сторону. Затем второй доппельгангер проник в вашу мать, таким образом начав содействовать первому и помогать. Вы спросите, зачем они это делают? Да попросту развлекаются, дорогой месье Бодари. Доппельгангер живет в астральном мире, где возможно все, кроме плотских наслаждений. Там нет денег, вина, секса, наркотиков, азарта, новейшей техники, в том виде, как мы их понимаем, а жителям тонкого мира тоже хочется вкусить всех этих удовольствий. Люди же не особенно волнуются о том, что делают во сне или в мыслях, так и доппельгангер не переживает о последствиях своих действий. Он получает удовольствие, развлекается, а последующие страдания оставляет донору. Пусть тот подлечится и тогда доппельгангер снова начнет свою игру. Ощущения тонкого мира – это действие мысли. Ты можешь сделать практически все, но физического удовлетворения не получишь. Моральное, это да, но этого не всегда достаточно. На земле любой нищий может мысленно видеть себя миллионером, которому доступно все, слабый видит себя всепобеждающим героем, а неудачник —сразу любимчик фортуны. И где-то внутри себя они именно такие, но на физическом плане этого не происходит. В тонком мире земные ценности не имеют такой роли, но здесь они определяют все течение жизни, являются ее основами.

–   А любовь? – вдруг спросил Бодари.

–   Что – любовь?

–   Любовь там есть?

–   Любовь есть, – Холлисток утвердительно кивнул. – Она не только есть, она и там правит всем, но тот драйв, который можно испытать здесь, там отсутствует. Конечно, главное это чувства, но иногда хочется и горяченького. Так, месье?

–   Вы хотите сказать, что доппельгангеры здесь вроде туристов? – Бодари удивленно воззрился на Генриха. – Человек для них как источник физических переживаний?

–   Именно.

–   Но как это возможно?!

     Холлисток тонко улыбнулся:

–   Вы верите в то, что у вас есть душа?

–   Конечно!

Так вот ваша душа существует именно в астральном мире, а доппельгангер, как исконный обитатель этого мира, охотится на нее и иногда выгоняет из принадлежащего ей тела. Он просто сильнее, вот и все.

–   А он может полностью подменить её собой?

–   Бывает и такое, – Холлисток сделал утвердительный жест. – Но в основном для него это скучно, понимаете. Обычная жизнь это, по большей части, рутина, а турист именно бежит от рутины! Турист получает удовольствие, отдыхает и возвращается к своему обычному существованию, такому простому, понятному и привычному. Так же действуют и доппельгангеры. Другое дело, что использованное человеческое тело, даже если оно еще может функционировать, уже не представляет интереса ни ему, ни душе, которая вернулась в это тело. Она подавлена и унижена, а потому исход один в любом случае. Так произошло с вашими отцом и матерью.

–   Но они прожили достаточно долго!

   Генрих только усмехнулся:

–   А что такое время для обитателя астрального мира? Это игра, месье Бодари, а короткая она или длинная, это не важно. Там, где нет времени, любой срок как мгновение, а в игре главное что?

–   Что?

–   Её суть! Один допельгангер постепенно начал выстраивать новую жизнь для вашего отца, второй принялся ему помогать, завладев матерью, а остальные сейчас принялись отрываться по полной программе на ваших детях и вас. Таковы правила данной игры, и каждый исполняет в ней свою роль. Кому что нравится.

–   Мы так в компьютере обращаемся с юнитами, – Бодари вздохнул. – Но оказывется, я теперь сам юнит!

   Холлисток развел руками:

–   Видите, как просто!

–   Значит, надо нейтрализовать игрока и вернуть все на место?

–   Да.

–   Но как?

   Холлисток пожал плечами:

–   Есть много надежных способов, а какой из них применить, покажет время. Для начала мне необходимо побеседовать с вашими детьми, а вам, месье Бодари, нужно припомнить, какие предметы принадлежали вашим родителям и вам. Каждому лично!

–   А за то время, пока вы будете вести дело, с нами ничего не произойдет? Этот мой доппельгангер узнает, что я был у вас?

–   Может быть и узнает, но мгновенных действий не стоит ожидать. Время у нас будет.  Завтра утром вы сможете быть дома, скажем, часов в одиннадцать?

–   Вы хотите зайти?

–   Да.

–   Я буду дома.

–   И ваших детей задержите, если захотят уйти.

–   Разумеется! – Бодари встал и протянул Генриху руку. – Я буду ждать вас, месье. Мой адрес Рю Друо, дом 10, пятые аппартаменты.

–   Хорошо, месье, Бодари, – Холлисток пожал протянутую руку, а затем повернулся в сторону двери. – Масси, проводи господина!

   Когда Бодари уже выходил, Холлисток внезапно его окликнул:

–   Месье Бодари!

–   Да? – тот обернулся.

   Холлисток стоял возле стены, на губах играла тонкая улыбка:

–   Ваше отношение к миру изменилось, но это не навсегда. Вы многое узнали и под воздействием обстоятельств приняли все эти знания. Сейчас вам ничто не кажется странным, а уж тем более, смешным – астральная жизнь, тонкий мир, доппельгангеры. В абсолютном большинстве случаев, разговорами на эти темы людей водят за нос различные «маги», умеющие лишь ловко обращаться с чужой психикой и выбивать деньги из несчастных посетителей. Мой вам совет – думайте об этом поменьше, сейчас это мое дело.

–   Я постараюсь, месье Холлисток, – Бодари с грустью пожал плечами. – Посмотрим...до свиданья!

–   До завтра!

                                                                                                                  Глава 5. И снова Генрих Холлисток.

     Генрих Холлисток. Он появился на земле в самом начале восьмого века, когда ему уже было более тысячи лет, если считать по общепринятому летосчислению. Рожденный в 638 году до нашей эры в потустороннем мире от обычной земной женщины Габриэлы и Четвертого Демона Вельтона, он с самого начала готовился на ту роль, которую ему предстояло играть на земле, а именно – поддержание баланса между силами, управляющими развитием цивилизации.

     Известные нам как представители иных форм жизни, о которых все знают, но фактически которых никто не видел, они существуют в сознании большинства людей лишь как часть мифов, страшилок и различных культов. Привидения, демоны, ангелы, вампиры, домовые, кикиморы, умертвия, зомби, черные тени, русалки, призраки, суккубы, оборотни – о них не только говорят, снимают фильмы, пишут множество книг, но и боятся. Как можно боятся того, что существует только в воображении? Ответ прост – наше воображение, лишь отражающее частицу подсознания, позволяет видеть гораздо больше, чем может воспринять разум. Они существуют – нет, их никто не видел – да, они страшные – да, так может быть все это есть – да. Вот простейший алгоритм работы нашего мозга, который должен оставаться в четких рамках, предписанных теми, кто создал человеческий разум. Единственным, во что позволено верить всем, являются религиозные культы, которые необходимы для управления сознанием масс, и хотя различные боги мало чем отличаются от остальных форм внеземного разума, отрицание их существования порождает у людей дикую ярость, а сопоставление этих богов влечет одну войну за другой.

      Генрих Холлисток, или Армор, как его звали в действительности, приводил в исполнение решения Высшего Совета, которые касались непосредственно той самой, незаметной части земной жизни. Именно он мог уничтожить зарвавшуюся нежить или человека, если их действия не состыковывались с планами тех, кто управлял жизнью на планете. Это и было его основной задачей, но большую часть времени Генрих был предоставлен сам себе и единолично мог выбирать, чем и как ему заниматься. Его тело, не подверженное старению вследствие особенного метаболизма, отвечающего за данный процесс, тем не менее требовало постоянной подпитки. В качестве пищи использовалась не только обычная еда, но также человеческая кровь, и та энергия, которую человек отдает в пространство под воздействием ярких эмоциональных переживаний. Именно такой симбиоз давал ему силы на протяжении сотен и сотен лет существовать в физическом мире, одновременно оставаясь в полюбившемся теле, которому не было страшно никакое внешнее воздействие. Одновременно с этим, являясь представителем иного мира, он мог свободно перемещаться между остальными мирами, оставаясь самим собой даже после процесса развоплощения, обязательного в таких случаях.

     Пять миров, составляющие Вселенную, именуются: физическим – то есть Землей, тонким – который существует параллельно с ним и служит непосредственно для низших духов и людей, имеющих возможность выходить из своей оболочки, загробным – являющимся для человека олицетворением рая и ада, где души людей находятся во власти сил света и тьмы, потусторонним – где обитают только внеземные сущности, и наконец – миром теней. Именно из него идут сигналы в предыдущие четыре мира, и именно в нем сосредоточено всеобщее правительство – Высший Совет, плюс гигантский инкубатор, совершенно беспредельный по своим масштабам, из которого постоянно выходят миллиарды новых сущностей и людских душ, составляющие население остальных миров.

       Начиная с четырнадцатого века Холлисток, имевший звание Восьмого Лорда всех тридцати вампирских легионов, находился на земле, постигая систему жизни физического мира. Для последующей работы ему было необходимо научиться видеть природу любого события, происходящего здесь, в совершенстве знать психологию людей, предвосхищать их действия, обращая все в свою пользу. Живя в мире людей, он использовал их в качестве доноров или подручного материала, помогающего справляться с основными задачами, но не более. Если ему требовались помощники, он обращал нужных людей в вампиров, чтобы с ними, сильными и неутомимыми, работать над разрешением тех или иных проблем. Были ли у него поражения? Нет, сложности были, но поражения – никогда. К тому моменту, когда Холлисток приступил к выполнению своей миссии, а именно, в середине пятнадцатого века, он был полностью готов к ней. Люди были изучены, находящиеся на земле сущности к нему привыкли, линия поведения, свойственная ему одному, была найдена и доведена до совершенства. К людям он относился спокойно, без лишних эмоций, всегда получая от них желаемое. Когда к нему обращались за помощью, он не отказывал, но всегда брал за свою работу высокую плату, не по наслышке зная о законе сохранения энергии, требующем равного распределения затраченных сил между обеими сторонами. Он сам выбирал, кого из обращавшихся пригласить к себе на прием, и нередко именно от этих людей узнавал о том, что какое-либо из сверхъестественных существ начало играть не по правилам.

     Обычному человеку сложно представить жизнь отдельного индивидуума в столь огромные временные промежутки, но в данном случае человеческие понятия о времени не действовали. Тысячелетие большой срок только для того, чья жизнь ограничена, максимум, сотней лет, но для существ, относящихся к другим мирам, столь строгих рамок не существует. Обычные вампиры, также как и оборотни, кикиморы, русалки, домовые, могут пребывать на земле до трехсот лет, привидения и умертвия до четырехсот, призраки и черные тени до тысячи, вампиры высокого уровня, к каким относился и Холлисток – до десяти тысяч лет, а демоны или ангелы и вовсе вечны в своих физических воплощениях.

      К моменту начала данного повествования, а именно, июню 1999 года, Холлистоку был 2361 год, что никак не позволяло его назвать даже пожилым, а его помощнику Масси, некогда обычному молодому человеку, которого Генрих по стечению обстоятельств превратил в вампира, около 150 лет. Много лет эта неразлучная пара ездила по миру, выжигая каленым железом то и дело появлявшиеся очаги дисбаланса между людьми и прочими сущностями. Ими было проведено расследование сотен происшествий, от незначительных до глобальных, повержено множество врагов и приобретено множество интересных знакомств. С середины 1982 по начало 1997 года с ними находилась жена Холлистока – Анна Гоф, но она, будучи беременной, покинула землю, переместившись в потусторонний мир для рождения ребенка.

    В начале 1998 года Холлисток, никогда не задерживающийся на одном месте более нескольких месяцев, вдруг решил поселиться в Париже. Ему всегда нравился этот город, а теперь он и вовсе приобрел здесь апартаменты, в которые неизменно стал возвращаться из всех поездок. Периодически он здесь же устраивал приемы посетителей, по обычаю представляясь доктором философии и специалистом по оккультным наукам. Каждый посетитель становился для него источником пищи – иногда энергетическим, иногда материальным, а иногда и вполне реальным донором крови, жизненно необходимой любому вампиру для поддержания кондиций собственного тела. Франсуа Бодари исключением не был...

                                                                                                                       Глава 6.  Пять золотых «петухов».

     Едва закрыв дверь за уходившим Бодари, Масси направился к Холлистоку.

–   Что у него, босс? – спросил он, заглядывая в комнату.

 –   Любопытство – не порок! – Холлисток, до этого задумчиво изучавший пепел от выкуренной сигары, поднял на него глаза. – У него доппельгангеры, Масси.

–   О-о! – тот присвистнул. – Сколько же их? Плохо себя ведут?

–   Видел – хромает?

–   Ну, это еще ничего! А помните, в тридцать первом году мы ездили в Массачусетс к толстой негритянке? Несколько раз в неделю она напивалась, а потом превращалась в белую длинноногую красавицу и бегала голой по улице, предлагая себя всем желающим! Некоторые даже пользовались предложением...Вот это был у нее доппельгангер!

–   Да, – Холлисток усмехнулся, – она пела вторым голосом в церковном хоре.

–   Точно!

–   На этот раз их трое, Масси. Ведут себя вполне обычно – игра, деньги, противоположный пол.

–   Развлекаются, значит!

–   Да.

–   Через какой предмет они прошли? А кто остальные двое – его жена и ребенок?

–   Дочь и сын. Всё ты торопишься! – Холлисток улыбнулся. – Пока ничего не известно, но завтра утром мы поедем к ним в гости. Рю Друо, дом 10 – посмотри, где это?

–   Сейчас, – Масси подошел к ноутбуку, стоявшему на столе и, развернув его экраном к себе, набрал указанный  адрес. – Это тут недалеко, босс, во втором округе. Ехать минут двадцать.

–   Ну и отлично, – Холлисток зевнул. – Завтра в половине одиннадцатого выезжаем.

   На следующее утро, плотно позавтракав, Генрих Холлисток и Масси Грин спустились в гараж, сели в машину и, влившись в плотные ряды автовладельцев, спешащих по своим делам, поехали по указанному адресу. За рулем сидел Масси – сам Холлисток, хотя и умел водить, предпочитал находиться на пассажирском сиденье. В это прекрасное июньское утро, залитый солнцем волшебный Париж менее всего располагал к какой-бы то ни было работе, но двое вампиров, в отличие от многих своих собратьев, не боящиеся дневного света, были далеки от подобных сантиментов. Во-первых, за полтора года оба уже привыкли к городу и, как истые парижане, не замечали всех его красот, а во-вторых, долгое нахождение под прямым солнечным светом все же не лучшим образом сказывалось на состоянии их бледного кожного покрова. Холлисток, более спокойно выдерживал подобные испытания, но Масси Грин, не обладая его возможностями, все же любил более пасмурные дни. Их белый  «Тойота Ланд Крузер 100», полностью тонированный светоотражающей пленкой и оснащенный мощным кондиционером, предоставлял возможность прятаться от прямых лучей, одновременно не теряя мобильности, что было весьма кстати в огромном городе. Обычно Холлисток и Масси пользовались общественным транспортом, но сейчас, осев в Париже, купили роскошный внедорожник. Масси сам настоял на выборе данной модели, а Генрих, до того предпочитавший седаны, поначалу хотя и высказывал некоторые сомнения, теперь тоже влюбился в суровую роскошь автомобиля.

     Дом номер десять по улице Друо оказался фешенебельным строением конца 19 века. Входные двери оказались заперты, но через несколько секунд подоспевший консьерж уже впустил посетителей. Вежливо осведомившись о именах господ, он сверил их с записью в своем журнале, после чего пригласил проследовать на третий этаж, где и размещались апартаменты Бодари. Хозяин сам встречал их в дверях:

–   Доброе утро, господа, – сказал он, широким жестом приглашая войти внутрь. – Я еще вчера вечером отпустил слугу, потому все делаю сегодня сам. Я не хотел афишировать ваш приход – мало ли что, тема-то деликатная.

–   Доброе утро, месье, – ответил Холлисток, пропуская Масси вперед себя. – Вы правильно сделали.

–   Хотите позавтракать? Правда, сегодня у нас все по-простому – кофе, тосты, сыр. Мой сын Жан этим занимался.

–   Нет, спасибо. А что же ваша дочь, она не любит готовить?

–   Спит! – Бодари пожал плечами. – Пришла в середине ночи, теперь до сих пор спит! Жан! Жан, подойди, пожалуйста, сюда!

–   Проведите нас в гостиную, – сказал Холлисток, наблюдая, как из двери одной из комнат выходит высокий молодой человек. – Здравствуйте, месье!

–   Доброе утро, – Жан Бодари кивнул в ответ. – Отец мне сказал, что к нам придет психоаналитик... интересно будет пообщаться!

     Холлисток улыбнулся:

–   Нам тоже!

–   Полин будить, месье Холлисток? – спросил Бодари. Проведя визитеров в гостиную, он предложил им сесть на большой диван, напротив которого стояло три кресла, разделенные журнальными столиками.

–   Нет, пусть пока отдыхает. Давайте поговорим с вами для начала, – Холлисток огляделся. – Я смотрю, здесь много старых вещей – это все от родителей?

–   Да, очень многое.

–   Хорошо. Ну что же, тогда начнем разговор. Садитесь и вы, господа!

    Сев на кресла напротив, некоторое время мужчины молчали, продолжая присматриваться друг к другу. Бодари немного нервничал, но в целом был даже более спокоен, чем накануне, а что касается Жана, то под маской безразличия явно чувствовалось большое волнение, смешанное с недоверием к происходящему. Масси Грин с интересом осматривал комнату, демонстрируя показное спокойствие и даже, некоторое безразличие, в то время как по непроницаемому лицу Холлистока вообще было невозможно что-либо понять. Первым, в итоге, заговорил именно Холлисток.

–   Как вам спалось сегодня? – спросил он, смотря, в первую очередь, на молодого Бодари.

–   Нормально, – тот пожал плечами. – А что вы имеете ввиду?

–   Вы каждую ночь хорошо спите? – Холлисток будто не заметил обращенного к нему вопроса.

–   Да, не жалуюсь.

–   Месье, – Холлисток перевел взгляд на Бодари, – вы не вспомнили ничего нового по тому вопросу, который я задавал вам вчера?

–   Вы имеете ввиду вещи, которые принадлежали моим родителям?

–   Именно.

–   Месье Холлисток, здесь почти о любом предмете можно так сказать! – Бодари наклонился вперед, а затем, взглянув на сына, вновь выпрямился и обвел руками гостиную. – И эта мебель, и посуда, и картины – все принадлежало моим родителям. Вещи очень дорогие, в отличном состоянии, так что у меня и в мыслях не было покупать что-то новое. А что касается именно личных вещей, то естественно, что и у меня и у моих детей осталось что-то. Подарки, письма, фотографии.

–   Какие подарки, месье? – Холлисток бросил на обоих Бодари внимательный взгляд. – Я говорил о вещах, которые принадлежат каждому из вас, но имеют нечто общее между собой.

–   Я не знаю! – Франсуа Бодари сокрушенно пожал плечами. – Может быть, посуда?

–   А про монетки ты забыл? – младший Бодари выразительно посмотрел на отца.

–   Ты про наших «петухов»?

–   Да.

–   Действительно, забыл. Но вещицы больно уж незначительные, так что немудрено.

–   Что за «петухи»? – спросил Холлисток.

–   Золотые двадцатифранковые монетки с изображением Марианны и галльского петуха, – сказал Жан. – Дедушка каждому из нас подарил по такой монете на день рождения.

–   Ого, интересно! – Холлисток переглянулся с Масси. – Расскажите об этом поподробнее.

–   Давай ты, пап, – Жан переглянулся с отцом, – ты все же лучше знаешь эту историю.

–   Хорошо. Эти монетки мой отец нашел в какой-то баночке из-под монпансье, которую откопал, когда еще работал на виноградниках моего деда. Он с самого начала начал относиться к ним как к талисманам, что ли. Одну монетку он всегда носил с собой, потом подарил одну маме, потом мне, а когда родилась Полин, то и ей. Последняя монета досталась Жану – ему подарила ее бабушка, потому что дед всегда говорил, что как только родится внук, то надо и его не обделить. Вот, собственно, и все.

–   Скажите, а вы не задумывались, что именно с появлением этих монет жизнь вашей семьи начала меняться? – спросил Масси. – Я не знаю полностью вашу историю, но мне кажется, что это само бросается в глаза.

    Франсуа Бодари пожал плечами:

–   Отец и мать предавали этому очень большое значение, но я и дети уже не относились к этому настолько серьезно. Да, наша жизнь действительно начала меняться, но разве дело в монетах? –   Отец просто выбрал для себя талисман, а как известно, именно человек наделяет предмет силой, а не наоборот.

–   А вы что думаете по этому поводу, Жан? – Холлисток вопросительно посмотрел на молодого человека.

–   Я считаю, что какая-то правда в этом есть. Лично я свою монетку берегу, хотя и не ношу с собой.

–   А Полин?

–   Ой! – старший Бодари только отмахнулся. – Вот как раз она постоянно носит свой подарок на шее. Сделала дырочку в монетке, купила специальную тонкую цепочку и носит как украшение. Честно говоря, когда вы спрашивали о предметах, которые принадлежали нам всем, я и не вспомнил об этих безделицах. А вам, месье Холлисток, это кажется важным?

   Тот кивнул:

–   Несомненно, месье. Кстати, а где находятся монеты, которые принадлежали вашим родителям?

–   А вон там, в шкатулке, – Бодари указал в сторону большого шкафа, стоявшего у стены. – Хотите посмотреть?

–   Да, обязательно... и ваши личные монетки принесите сюда, пожалуйста.

–   Как скажете! – Бодари вновь недоуменно пожал плечами, посмотрел на сына и они вместе вышли из комнаты.

     На время Холлисток и Масси истались одни.

–   И что теперь делать? – Масси сделал резкий выдох и, принимая более удобную позу, вытянул ноги.

   В ответ Холлисток сделал неопределенный жест:

–   Придется ловить шалунов.

–   В двух мирах?

–   Иного выхода нет.

–   Ладно, сделаем! – Масси улыбнулся. – Хотя, вот казалось бы, мелочь, а дело хлопотное.

–   Пыль всегда сложно убирать, дружок. Тяжелый предмет взял, и передвинул, а чтобы убрать пыль, нужно переставлять с места на место кучу вещей. А потом, это для нас доппельгангеры мелочь, а для этих людей это весьма опасное соседство. Они или сами погибнут до срока, либо наложат на себя руки.

–   Что вы с них возьмете?

–   Потом решим, – Генрих тонко усмехнулся. – На этот раз хочется чего-то прекрасного!

   В этот момент на пороге вновь появились оба Бодари, и Масси, который собирался еще что-то спросить, счел за лучшее промолчать.

–   Вот, пожалуйста! – Франсуа Бодари протянул Генриху раскрытую ладонь, на которой желтели четыре небольшие монетки. – Пятая у Полины, как я уже сказал...

–   Ничего, ничего, я позже с ней поговорю, – Холлисток взял монеты, несколько секунд посмотрел на них, а затем положил на стол.

                                                                                                                    Глава 7. Проклятие семьи Бодари.

–   Господа, – сказал он, когда оба Бодари вновь сели на свои места, – сейчас я расскажу вам, что с вами происходило, происходит и будет происходить впоследствии, а вы, пока слушаете, подумайте, что хотите мне еще рассказать. Предупреждаю сразу – нужна только правда, а если вам сложно говорить, то я сделаю это сам, за вас.

–   Что вы имеете ввиду, месье? – спросил Жан.

–   Вот как раз вас это касается в первую очередь, молодой человек, – акцентируя внимание на своих словах, Генрих поднял вверх указательный палец. – Есть вещи, в которых вы даже себе боитесь признаться, а это сделать необходимо. Сейчас не должно быть тайн, а иначе все кончится очень плохо.

–   Я не очень понимаю, о чем вы говорите, месье, но с удовольствием вас послушаю.

–   Вы согласны быть откровенным, месье Бодари? – Генрих перевел взгляд на Бодари. – Если да, то необходимо рассказывать всё.

–   Я согласен.

–   Прекрасно, тогда слушайте. Ваш отец, Франсуа, и ваш дед, Жан, действительно нашел в земле эти монеты, и именно тогда он, а потом и все вы, стали объектами охоты для доппельгангеров. Действуют они так – человек, нашедший нечто, принадлежащее доппельгангеру, становится уязвимым для его проникновения в собственное тело и становится игрушкой в его руках. Игры, как вы знаете, тоже бывают разными: долгие – это стратегии, экш – быстро, грязно и кроваво, ролевые – тоже долго, но с элементами того же экшна. Это я уже научился работать с компьютером, так что пользуюсь современной терминологией, – Холлисток улыбнулся. – Так вот, в вашем случае играется стратегия с ролевыми элементами, господа. Сначала был один доппельгангер, который через вашего отца начал раскручивать всю эту историю, постепенно изменяя не только его личность, но и материальное благосостояние, чтобы привести его к желаемым кондициям. Потом, когда вторая монета попала к его жене, она тоже начала помогать, а когда монеты были переданы вам, Франсуа, и вашим детям, то игра вошла в финальную стадию. Доппельгангерам нет дела до вашей дальнейшей судьбы, они получают желаемое и исчезают, удовлетворенные, а тело, которым они пользовались, уже ни на что не годится. Понимаете? В другой ситуации и для других людей то, что я говорю, звучало бы полнейшим бредом, но для вас, господа, это вопрос жизни и смерти. Вот вы, Жан, как часто в последнее время испытывали непреодолимое желание уйти из дома под ночь, чтобы отправится куда-нибудь развлечься, а потом приходили в себя уже дома, не помня ничего из того, что произошло? Тело и голова болит, тут и там ушибы, деньги исчезли, так?

–   Жан! – старший Бодари посмотрел на сына. – Это ведь правда? Не вздумай отпираться сейчас, все это очень важно!

–   А что отпираться, если вы все и так знаете?! – После потока свалившейся на него информации, тот не выглядел удивленным, но был весьма растерян. – Всё это так, пап. У Полины то же самое, кстати. Мы не могли в этом никому признаться, потому что это верный способ загреметь в психиатрическую клинику. Раздвоение личности...я много про это прочитал и, честно говоря, испугался. Когда ты мне вчера вечером рассказал про доппельгенгеров, я как раз воспринял все это очень серьезно и даже не спал в эту ночь, чтобы со мной вновь не произошло это превращение. Я всегда чувствую, когда внутри что-то начинает происходить...но самое странное, знаете...

–   Вам это не неприятно? – спросил Холлисток, видя, что молодому человеку трудно подобрать слова.

–   Да, месье, именно так.

     Холлисток с пониманием кивнул:

–   Доппельгенгеру важно, чтобы вы воспринимали его подсказки и действия как свои, поэтому до того момента, пока еще не произошло превращение, он подталкивает вас к получению удовольствий. Человек много от чего может отказаться, но только не от этого. Иметь возможность неплохо провести время и не делать этого – вот это как раз ненормально. Жизнь человека коротка, часто короче, чем хочется, так что надо успеть получить от нее как можно больше. В старости, если случится до нее дожить, желаний уже не так много, а возможностей для их исполнения еще меньше. Кстати, ваш отец говорил вам, что недавно он тоже испытал подобное и его отсутствие также связано с доппельгангером?

–   Да, у нас был разговор.

–   А что Полин?

   Старший Бодари тяжело вздохнул:

–   Она ушла раньше, чем я вернулся домой...пришла вот, под утро.

–   Можно вопрос, месье? – спросил Жан, который то и дело поглядывал на Холлистока и его спутника.

–   Спрашивайте, – Холлисток пожал плечами. – Мы здесь и собрались, чтобы поговорить.

–   Скажите, вы занимаетесь магией?

–   Немножко, – Генрих улыбнулся.

–   Я всю ночь читал про этих доппельгангеров и так понял, что их весьма непросто изгнать. Это не одержимость, а именно вторая личность, та, которая с обратной стороны.

–   Магия тут не поможет, друг мой, вы правы. Для доппельгангеров есть другой способ, но в чем он заключается вы поймете только в процессе дела.

–   Получается, что мы всего лишь игрушки в чужих руках?

–   Да! – Холлисток откинулся назад и положил ногу на ногу. – Игры злые, но если опять провести параллель с компьютерными играми, да и не только, то много ли вы внимания обращаете на тех, кто в них погибает вокруг вас? Пять доппельгангеров, оседлавших вашу семью, устроили для себя настоящую игру, сложную и интересную. Первые двое создали базу для остальных, а оставшаяся троица уже резвиться вовсю. Вы спросите, какой был интерес для первых двух заниматься этим так долго? Так у доппельгангеров, молодой человек, тоже у каждого свой характер и свои интересы. В любой игре кто-то начинает и кто-то заканчивает, один строит – другой разрушает, один обороняется, другой наступает. Время же для них не значит ничего – там, где они обитают, его попросту нет в обычном понимании этого слова, а здесь они не так и долго находились в захваченных телах. Вошел-вышел, вошел-вышел, это забавно и интересно! Кстати, как часто вы за последний месяц подвергались воздействию?