Текст книги "Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом (СИ)"

Автор книги: Макс Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Что за мысль? – спросил инженер.

Военный глубоко вздохнул.

– Сфера смогла увернуться от спутника Каллисто, который шел на нее со скоростью пятьдесят три тысячи километров в час. Когда мы задумали этот проект, мы не знали об этом, – генерал посмотрел в глаза Ван Цзы.

– Вы думаете, она так же увернется от Флоренс?

– А почему нет?

– Я считаю, что Сфера смогла увернуться от Каллисто, потому что она знала его орбиту. Нам остается надеется на то, что возникший на ее пути астероид станет для нее неожиданностью.

– И на то, что астероид сможет повредить ее, – добавил генерал.

– Подобный астероид оставил на Земле кратер размером с мексиканский залив, собственно, и образовав его! – произнес Ван Цзы. – Конечно он повредит ее! А то, что она увернулась от Каллисто, когда от Юпитера практически ничего не осталось, подтверждает то, что она уязвима для кинетического снаряда.

Генерал ничего не ответил. Лишь многозначительно кивнул.

* * *

Ракета успешно стартовала и устремилась в сторону астероида, до которого была неделя пути. Планировалось подлететь к Флоренс сбоку относительно его траектории на расстояние двух километров и выстрелить в него зондом Тяньвэнь-3. Проблема заключалась в том, что пятикилометровый Флоренс имел очень слабое гравитационное поле, хотя у этого астероида были свои два спутника – два камня длинной триста метров. Чтобы управлять астероидом, зонд должен был как-то перемещаться по его поверхности. К примеру, если нужно повернуть камень направо, зонду необходимо переместиться на левый бок Флоренс и запустить двигатели. Но любое движение зонда по небесному телу, практически не имеющему гравитации, будет приводить к тому, что зонд начнет взлетать с поверхности этого тела. Проблему эту решили следующим способом – зонд обладал гусеницами, а на его верхней части возле основных сопел, из которых должно было выбрасываться вещество для управление астероидом, были еще сопла в разы меньше. Из них выброс вещества был синхронизирован с движением зонда. Когда Тяньвэнь-3 трогался с места, выброс из маленьких сопел прижимал зонд к поверхности Флоренс. Перехватить Сферу планировалось на подлете к Земле после того, как она уничтожит Марс, потому что расстояния и скорости не позволяли сделать это быстрее. Удар астероидом будет произведен как можно быстрее после удара ядерным оружием в случае, если оно не уничтожит Сферу.

Глава 9. Убийца

Когда Сфера долетела до Марса, на Земле наступила всеобщая паника. Глядя на то, как космический убийца уничтожает планеты, мировое население разуверилось в том, что на Сферу можно вообще хоть как-то воздействовать. Никто не верил в успех проектов по ее уничтожению. Первое время людей пытались успокоить тем, что к Лучу добавились его соратники, что они спасут Землю, но когда все видят через эфиры блогеров-астрономов, как на глазах тает Марс, как его спутники Деймос и Фобос приближаются к планете и вот-вот упадут на нее, доверие к обещаниям властей у людей начало угасать. От Марса со дня на день ничего не останется. А дальше что? Дальше – Земля. И смерть… Осознание того, что через неделю все живое будет уничтожено, с каждым днем ввергало людей во все больший социальный хаос. Жизнь в Москве была полностью парализована. Федеральная Служба Охраны, выполняя свои прямые обязанности, запрятала президента, министров, мэров, губернаторов по бункерам, причем против их воли. Следом из инфопространства пропали граждане статусом пониже – генералы, начальники МВД и Росгвардии, главы служб пожаротушения и МЧС, лидеры политических партий, известные актеры и телеведущие. Простые люди перестали выходить на работу. Телеканалы прекращали свое вещание постепенно, и в результате телевидение полностью исчезло. Новости можно было получать лишь из частных каналов в социальных сетях, куда ушли в том числе и журналисты с телевидения. Атомные электростанции были принудительно остановлены, но электричество в городах все еще оставалось за счет ветряных, гидро и солнечных электростанций. Продуктовые магазины толпы народа опустошили еще позавчера, когда люди поняли, что организованных силовых структур практически не осталось. Те немногие силовики, которые не покинули свои посты, в основном охраняли важные политические и исторические объекты и памятники культуры.

Гречкин сидел на полу в гостиной своего коттеджа и держал смятый в руке листок бумаги. Рядом валялись три гайки. Запрокинув голову, прислонившись затылком к холодной стене, он смотрел сквозь потолок, сквозь крышу, сквозь облака, будто не было никаких преград на пути его зрения, будто вглядывался он в глубины космоса. Мысленно Гречкин спрашивал у бесконечной черной пустоты – за что нам досталась такая учесть? Почему именно мы? Космос ответа конечно же не давал. Какое дело космосу до какого-то сознания, заточенного в оболочку из углеродного тела. Таких тел, как Юра, в бесконечных вселенных бесконечное множество, как и планет, находящихся в обитаемых зонах возле своих звезд. И нет выбора своей судьбы. Есть лишь причины и следствия. Он вздохнул и швырнул комок бумаги в сторону. Гречкин медленно поднялся и, шаркая ногами, будто старик, побрел в коридор. Мужчина накинул желтую спортивную кофту поверх майки (на ногах были синие джинсы), надел белые кроссовки и вышел на улицу. Сев в свой БМВ, космонавт незамедлительно тронулся.

На кладбище было пусто, хотя обычно, утром в будний день, здесь всегда кто-нибудь поминает близких. Гречкин об этом не знал, потому что на кладбищах ему бывать не доводилось. Отца он ни разу не видел, а бабушку и деда кремировали. Отсутствие живых людей вокруг Юре казалось естественным для этого места. Гречкина Мария Сергеевна покоилась на Красногорском кладбище. Юре сообщили о смерти матери, когда он был на карантине после прилета. Стоя напротив памятника Гречкин ничего не чувствовал. С матерью у них отношения были натянутые, но она любила его всем сердцем.

– Я хотел попрощаться, – шепотом произнес Юра, – я знаю, что мы не очень ладили…

Гречкину подступил ком к горлу. Он вдруг осознал, что больше никогда не увидит ее.

– Прости меня за всё, – сказал он, – я был не очень заботливым сыном. Я не…

Юра покосился, когда почувствовал на себе чей-то взгляд: мужчина лет тридцати, одетый в обноски, напоминавший бездомного, стоял через несколько могильных оградок от Юры. Как Гречкин повернул на него голову, тот резко отвернулся.

– Откуда он взялся? – подумал Юра. – Только что же никого не было. Из могилы вылез?

Юра снова сосредоточился на образе матери.

– Мне сегодня приснился сон, что я снова ребенок, – говорил он ей, – я сижу в гостиной, еще на Филевском парке когда жили, в этой комнате нашей с дурацкой зеленой мебелью. Ну денег тогда не было, эх (усмехнулся), н-да… играю в приставку, и ты заносишь мне торт со свечками. Я загадываю желание – хочу быть космонавтом – и дую на свечи, а они не задуваются. Я дую изо всех сил… ты стоишь и улыбаешься. Я дую снова и в этот раз ты помогаешь мне. Вместе мы их задуваем… вот… такой вот сон. Н-да… Ты во многом помогла мне в жизни. Особенно в юности, когда можно было ступить не туда… Спасибо. Я… наверное поеду. Прости еще раз… и прощай…

Гречкин периферическими зрением увидел движение слева от себя. Для Юры все произошло будто в замедленном воспроизведении: вот человек в обносках вынимает из-под кофты пистолет, и вот в этот же момент Юра прыгает через оградку и укрывается за соседним памятником, буквально тут же раздаются выстрелы, и куски мрамора сыплются на Гречкина.

Юра оглянулся – сзади стояла часовня, метрах в десяти. На доли секунды Гречкин высунулся. Увидев, что стрелок в этот момент перешагивает через метровую оградку, Юра рванул за часовню. За спиной снова раздались выстрелы, но Гречкин успел свернуть за здание. Не мешкая он побежал по дорожке, ведущей между могил, правда не туда, откуда он пришел. Машина его была припаркована в противоположном направлении. Гречкин бежал не оглядываясь. Сзади раздались еще два выстрела. Юра резко свернул за кустарник и лег. Перевернувшись на спину, он окинул взглядом местность. Дорога, по которой он бежал, уходила в лесополосу, через которую просматривалось пустое шоссе, а правее была тропинка, ведущая вдоль этой лесополосы. Гречкин бросился через кусты параллельно дорожке к шоссе. Стрелок не отставал. Когда Гречкин, миновав лесополосу, перепрыгнул через кювет и оказался на дороге, возле него просвистела пуля, и следом тут же раздался звук выстрела. Юра рванул через дорогу и лег в противоположный кювет. За дорогой сразу начиналось поле, бежать туда не имело смысла, там он окажется как на ладони.

– Ползти по кювету? Зачем? Медленно будет. Рвануть обратно в лесополосу? Не успею, он уже должен быть там.

Внезапно возле Юры остановилась машина. Злой и напуганный Гречкин поднял голову. Дверь грязной белой Нивы раскрылась перед ним. Юра увидел с виду придурковатого паренька, сидящего за рулем.

– Залезайте! – крикнул парень.

– Ты еще кто такой, мать твою?! – крикнул в ответ Гречкин.

– Я Саша Васечкин! Залезайте в машину, если хотите жить! – Васечкин сам удивился от того, насколько эпично у него прозвучала эта фраза.

Гречкин запрыгнул в салон машины, а Саша, не дожидаясь пока Юра захлопнет дверь, вдавил педаль газа в пол.

Развернувшись на сиденье, Юра увидел сзади, как человек выбежал на дорогу и прицелился в сторону беглецов. Машина успела отъехать от преследователя метров пятьдесят. Юра схватился за руль и слегка потянул его в сторону, как раз в этот момент раздались выстрелы. Васечкин, зажмурившись, сполз чуть ли не на пол, но продолжал давить на педаль, а Гречкин крутил руль в разные стороны. Машина, виляя, чуть не вылетела с дороги в кювет. Одна пуля прошла сквозь подголовник Саши и оставила дыру в лобовом стекле, возле крыши.

– Всё, – произнес, Юра, глядя вперед и подруливая, чтоб не вылететь с полосы, – оторвались. Поднимайся.

Ошарашенный Васечкин с глазами по пять рублей медленно выполз наверх.

– Ты как там поместиться умудрился, – сказал Юра, глядя на небольшой зазор между сиденьем и педалями.

– Жить захочешь и не так сложишься, – ответил Саша дрожащим голосом.

– И то верно.

– Я еще на педаль газа жал, – произнес парень, рассматривая дыру в лобовом стекле.

Юра еще раз обернулся. Сзади никого.

– Ты знал, что меня хотят убить? Следил за мной? – спросил Гречкин.

– Не совсем, – начал Саша, – я приехал к вашему дому. Все знают где вы живете, кто интересуется вами и полетом на Титан. Я давно хотел с вами сфотографироваться, еще до полета. Когда я подъезжал, то увидел, что вы выходите. А на противоположной стороне дороги стояла машина. И вы как только сели в свою машину, та развернулась и поехала за вами. Я тоже поехал следом, но немного отстал. Как вы не заметили, что за вами следят?

– Я привык, – ответил Юра, – то репортеры, то просто люди хотят автограф или, как и ты, сфотографироваться. Поэтому я уже давно не обращаю внимания, если за мой кто-то ходит.

– Когда мы доехали до кладбища, вы пошли к могиле. А тот человек остался в машине. Я подумал, что послежу за ним. Он вышел через пару минут после вас и пошел следом. Я тоже пошел следом. Ну, а дальше он начал стрелять. Вы побежали к шоссе, а я побежал к своей машине. Объехал кладбище, выскочил на Пятницкое и вижу вас. Дальше вот… мы тут едем вместе с вами уже.

– Понятно, – со вздохом произнес Гречкин, – ладно, Вася, спасибо тебе за спасение…

– Я Саша.

– Да… спасибо. Но мне надо к дому.

– К дому? Вы шутите? – воскликнул Васечкин, – Вы меня вообще не слушали? Я же говорю, он караулил вас у вашего забора. Это один и тех сумасшедших, кто считает, что Сфера идет за вами! Вам нельзя домой!

– И что ты предлагаешь?

– Поедем ко мне.

Юра почесал затылок.

– А где ты живешь?

– В Москве, метро Смоленская.

– Н-да… – протянул Юра, – ты, пожалуй, прав.

– Вот и я о том.

– Но мы едем в другую сторону.

– А вы хотите сейчас развернуться?

– Нет…

– Я съеду на соседнее шоссе и поедем к Москве. О! Кстати! Сегодня ночью вместе понаблюдаем!

– Что понаблюдаем?

– Марс! Деймос и Фобос должны сегодня упасть на Марс! Сфера почти поглотила его! Вы же любите астрономию?

– Люблю? Я же космонавт. Конечно люблю.

– Ну вот. Посмотрите на Марс в телескоп.

Юра окинул взглядом салон машины. Его ноги стояли практически на грунте, настолько грязный был резиновый коврик.

– Машина у тебя конечно…

– А что не так?

– Как можно было ее так загадить?

– Это же Нива. Ей положено.

Гречкин увидел паутину, тянущуюся от бокового зеркала к двери.

– У тебя там паук живет, – произнес космонавт.

– Это Николай.

– Очень смешно.

Саша свернул направо, на дорогу, ведущую к Ленинградскому шоссе. Васечкин чуть не проехал этот поворот, от чего сворачивать пришлось достаточно резко. В багажнике у него что-то с грохотом повалилось.

– Что у тебя там сзади скачет? – спросил Юра.

– Дрова.

– Дрова?

– Да. Дрова.

– Ты возишь с собой дрова? – Юра издал негромкий смешок.

– Мало ли где захочется костер развести, – недовольно ответил Саша, – и вообще, какая вам разница, что я с собой вожу.

– Да нет никакой. Просто, ты немного странный.

– Если бы не я, вас бы уже не было. Вы, кстати, теперь мой должник.

Юра усмехнулся.

– Ну, в принципе, ты прав, – ответил космонавт, – но надеюсь, мне не придется отдавать тебе долг.

– Я тоже надеюсь.

Глава 10. Солнечный парус

Катя Иванова ехала по Ярославскому шоссе в сторону города Королева, где находился филиал СЭТИ, в котором она работала. Жила девушка на ВДНХ и до работы в былое время добиралась на общественном транспорте, потому как пробки были неимоверные. Сейчас же дороги опустели – все, кто могли, покинули Москву, а те, кто остался, сидят дома и не высовываются. На улице находиться теперь опасно, да и незачем.

В 2031 году началось строительство космопорта “Королев”, аналога Байконуру. Для этого южнее города вырубили прямоугольник леса полтора километра на два километра, и спустя четыре года Байконур переехал из Казахстана в Королев, поменяв свое название. СЭТИ удобно расположился возле нового Российского космодрома.

Катя работала над проектом “Космический парус”, который являлся частью большого проекта “Старшот”. А в рамках спасения людей эти все проекты переименовались в “Код человечества”. В чем же концепция космического паруса? Все очень просто – проект предусматривает запуск ракеты, которая доставит около тысячи крошечных космических аппаратов массой один грамм на высокую орбиту, а затем запустит их один за другим. Каждый микрозонд соединён сверхпрочными стропами с солнечным парусом размерами четыре на четыре метра, толщиной сто нанометров и массой так же один грамм. А дальше лазеры с Земли в течении нескольких минут будут фокусировать луч на этот парус, что обеспечит ускорение около 30 000 джи, за счёт чего зонды достигнут целевой скорости в двадцать процентов от скорости света. Путь такого зонда до ближайшей к нам звездной системы Альфа-центавра займет всего двадцать лет. Изначально этот проект был предназначен для запуска микрозондов, чтоб они смогли сфотографировать планеты возле других звезд и передать фото на Землю, но Сфера внесла свои коррективы. Теперь “Старшот” или “Космический парус”, ставший “Кодом человечества”, должен был сохранить это самое человечество.

Проект был практически закончен. Главная проблема в лабораторных испытаниях была решена. Раньше лазер прожигал парус, и микрозонд не успевал достигнуть нужной скорости, но теперь, после долгих лет кропотливой работы, материал паруса выдержал излучение. До прилета Сферы на Землю оставалось по грубым подсчетам меньше недели. У Кати и ее команды было времени лишь на последнюю попытку осуществить проект. Ракета с несколькими тысячами микрозондов на борту ожидала запуска на космодроме “Королев”. После вывода зондов на орбиту они там распределятся за ближайшие несколько суток и тогда лазеры, расставленные для этого проекта по всей планете, начнут фокусироваться на парусах. В течении еще нескольких дней зонды поочередно устремятся в бесконечность.

После запуска зондов домой Катя уже не планировала возвращаться. На ВДНХ девушка жила одна в съемной однокомнатной квартире, куда пришлось съехать от бывшего мужа. Родителей у нее не было, а детей завести не удалось.

Припарковавшись, Катя посмотрела на себя в зеркало заднего вида. Черноглазая, миниатюрная брюнетка в двадцать девять лет выглядела на шестнадцать. Она поправила каре, заведя волосы за уши, и вышла из машины.

Глава 11. На крыше

Двухкомнатная квартира Саши находилась на последнем этаже старинной семиэтажки, а если сказать точнее, то восьмиэтажки, но первый этаж дома был полностью отдан под торговые помещения. Вопреки ожиданиям Гречкина обитель Сашина оказалась чистой и ухоженной.

– Ты тут один живешь? – спросил космонавт, разглядывая из коридора кухню и гостиную.

– Да, жены нет, родителей тоже, – разуваясь, ответил парень, – пойдемте чай попьем. Вы голодны?

– Нет, но так, маленько перекусить можно.

– У меня тортик есть – Панчо.

Юра снял обувь.

Кухня у Саши была большая – двадцать квадратных метров. Гречкин бывал в старых домах центра Москвы, так что размеры помещений и высота потолка его не удивили.

– А у вас есть семья? – спросил Саша, – вы никогда не упоминали в интервью об этом.

– Нет.

– Даже подруги нет?

– Подруга, пожалуй, есть.

– А где она и как ее зовут? Вы получается к ней уедете? – Васечкин заволновался, ведь парень надеялся провести как можно больше времени со своим кумиром детства.

– Ее зовут Элли.

– Элли? Ого. Не из России что ли?

– Да. С другой звездной системы.

– Ха… а вы шутник, Юрий, – улыбнулся Саша, – я и правда подумал, что вы не одиночка.

Саша разлил чай по кружкам, а в голове у него вертелось миллион вопросов, которые он хотел бы задать Юре, вот только парень понимал, что доставать такого большого человека не очень хорошая идея. Но ничего поделать Васечкин не мог и из него повалилось…

– А на Титане были опасные животные? Монстры? – начал Саша.

– Были.

– Расскажите! – Саша поставил на стол торт и принялся резать. Гречкин сидел напротив парня возле окна, из которого было видно Москву-реку.

– Ну… там были осьминоги.

Юра отхлебнул чай.

– Вы их убили?

– Скорее, мы еле унесли ноги.

– А драться с хищниками пришлось?

– Да. Был там один, паукообразный. Он напал на нас с Жоржем в подводной пещере. Я его убил.

– В подводной пещере?! Вы там ныряли?!

– Да, точнее не в подводной, а в поджидкометановой. Наверное, так правильнее будет сказать.

– Там есть море Кракена, оно самое глубокое на Титане.

– Я знаю. Я был на его дне.

– Серьезно?! – Саша чуть не подавился чаем.

– Да. Погружение в это море было частью исследовательской миссии.

– Об этом не говорили нигде.

– Многое не говорили. И не скажут никогда уже.

– Я сейчас пью чай с человеком, который был на дне моря, фактически на другой планете! Обалдеть! А что еще там было интересного?

– Ну… я даже не знаю.

– А как все-таки так вышло, что вы вернулись оттуда за неделю? Поговаривают, что вас Сфера сюда телепортировала.

– Нам помог пришелец.

– Вау… расскажите! Как он выглядел? Как он вас сюда отправил?!

– Просто мы оказались тут и всё. А себя он нам не показывал.

– Я знаю, это тот Луч.

– Откуда ты знаешь?

– Есть у меня связи кое-какие. На самом деле я знал, что вам помогла не Сфера, просто интересно было что вы ответите.

– Да, Луч помог.

– У меня сестра работает в СЭТИ. Катя Иванова. Может знаете ее? Она руководит проектом “Код человечества”!

– Серьезно? Мир тесен. Знаю ее. Мы виделись один раз. В ООН на заседании.

– Да, там, где было решено организовать проекты по спасению Земли. Я, честно сказать, не верю в их успех.

– Я тоже.

– Я еще знаю, что Лучу сейчас помогают его сородичи.

– Тебе Катя всю секретную информацию что ли докладывает?

– Не всю, на самом деле она мало что рассказывает. Из нее приходится выпытывать. Но я могила. Никому ничего не выдаю. Я понимаю, что ей нельзя говорить, иначе ее могут посадить за разглашение. Допивайте чай, пойдемте, скоро уже Марс будет видно.

– Куда?

– Как куда? На крышу. У меня ключи есть. Я оттуда иногда наблюдаю, но редко. В городе засветка сильная, а сейчас уличное освещение отключено, можно с крыши смотреть.

– Если Марс еще цел.

– Цел, цел. Я-то точно знаю. Я слежу за этим.

* * *

Саша и Гречкин, допив чай, стояли обутые возле двери. Юра держал в руках ноутбук и подставку для камеры, а Васечкин что-то искал на полке. Телескоп его лежал в кейсе на полу.

– Вот они, – Васечкин вытащил два раскладных рыболовных стула и повесил их себе на плечо, просунув руку в отверстие ножек.

– Ты еще стол возьми, – усмехнулся Юра.

Васечкин покосился на космонавта и следом достал небольшой раскладной столик.

– И дрова? – спросил Гречкин.

– Вообще да, хорошая идея. Пожарные уже не работают, можно взять мангал и…

– Я пошутил. Не надо на крыше разводить костер.

– Ну ладно. Не будем. Пойдемте, – Саша протиснулся между Юрой и стеной к двери на лестничную клетку.

* * *

Выйдя на крышу, Юра, оглядывая вечернюю Москву, вдруг понял, что городской воздух стал чище. Васечкин разложил столик и подставил к нему оба стула. Пока парень выставлял телескоп, Гречкин приметил с крыши человека, сидящего на садовой оградке чуть в стороне от прохода к их подъезду.

– Марс уже наверняка сжался в несколько раз, – произнес Саша, закрепляя телескоп на штативе.

– Ты что, блогер? – спросил Гречкин.

– Да. Канал АстроСаша.

– АстроСаша, – усмехаясь повторил Юра, а сам продолжал рассматривать человека внизу.

– Между прочим, мои эфиры сейчас смотрит более ста тысяч человек, – хмуро произнес Васечкин.

– Слушай, ты не помнишь, на какой машине был этот стрелявший?

– Помню. Хендай Солярис черный. Я даже номер записал. Правда, полиция уже всё… до свиданья… не работает.

Юра принялся взглядом перебирать все припаркованные во дворе автомобили. Нужного ему не оказалось.

– А что?

– Там вон человек какой-то сидит, – Гречкин уперся руками в ограду у края крыши, – но одет иначе, не как тот.

Васечкин подошел к Юре.

– Ну… мало ли что он тут сидит. На того не похож. Хотя у вас, наверное, недоброжелателей много появилось.

– Наверное.

– Могли нас выследить?

– Не знаю.

– Мы будем осторожны. Идти же нам пока никуда не надо? – Саша вернулся к телескопу. Парень поставил штатив для камеры.

– Идти? – задумчиво произнес Юра, – я боюсь, что мне надо.

– Куда?

– У меня назначена одна очень важная встреча, – Юра достал телефон и уставился в него.

– В такое время? С близкими людьми?

– Практически.

– Если случится страшное, я думаю, буду с сестрой. А вы с кем?

– С коллегами по работе.

Юра повернулся к Васечкину. Тот закончил с установкой камеры и взялся за ориентирование телескопа. На сумрачном небе Марса видно не было, так что Саше пришлось вбивать координаты Веги и Полярной, чтоб потом относительно них навестись на область неба, где должна находиться красная планета.

– И что вы планируете делать с коллегами? – Васечкин водил пальцем по сенсору телескопа.

– Мы хотим просто увидеться.

– Ясно. Попрощаться?

– Да.

– Это с Саидом, Стивом, Жоржем и Мингли?

– Да.

– А где они?

– Едут.

– В Москву?

– Да. После карантина они отправились по домам. К семьям. Сейчас они едут сюда.

– На чем? Самолеты и поезда же не ходят.

– На машинах.

– Из Китая, Франции и Ирана на машинах?

– Да.

– А как же Стив?

– Стив американец, но последние годы жил в Бельгии. Они вместе с Жоржем едут.

– Понятно. И что вы будете тут делать?

– Саша, может хватит меня уже засыпать вопросами?

– О… да, простите. Я просто немного взволнован нашей встречей.

– Ну вот не надо. И без этого есть поводы для волнения.

– Вы смирились со скорой смертью?

Юра на мгновение задумался.

– Я умирал уже много раз. Там на Титане. Когда тебя приговаривают к высшей мере, а потом оказывается, что ты помилован, и так много раз, то становишься черствым. Психика ставит какой-то барьер, после чего уже не стать прежним. Я больше не боюсь умереть.

Васечкин вспомнил про Федора Михайловича Достоевского. Писателя приговорили к смертной казне через расстрел. Обвиняли в замысле на ниспровержение государственного устройства. Приговоренным был не он один, а круг из более чем десяти лиц. Осужденных привезли на площадь, где их должны были расстрелять. По процедуре к столбам их выводили по трое. Уже было готово императорское помилование и решение заменить казнь на другие виды наказания, но Достоевскому и другим приговоренным об этом не сообщали. Власти решили разыграть маленький спектакль и как будто действительно провести расстрел. Возможно, палачи хотели потешиться, видя людской страх, а может проучить якобы заговорщиков. Достоевский после вспоминал, что был в списке шестым и наблюдал за казнью со стороны, зная, что он следующий. А вот один из осужденных, который на самом деле был в первой тройке и ждал выстрелов с мешком на голове, сошел с ума.

– Не каждый может, умерев таким виртуальным способом, потом обрести твердость, силу и храбрость перед новыми вызовами со стороны смерти, – думал Саша, – Гречкин же после такого мог и крышей поехать…

– Вы сказали, что ничего особенного, кроме осьминогов на Титане не было… а, ну и еще паука там какого-то… А теперь говорите, что были там на волоске от смерти много раз, – произнес Васечкин.

– Мы могли бы закончить эту тему?

– Да, простите, я опять начинаю… Хотите посмотреть на Марс?! Правда, скорее на его остатки.

Гречкин подошел к ноутбуку.

– Вот, – Саша показал на блеклое пятно в программе, – скоро стемнеет. Сегодня на Марс должны упасть… точнее… Фобос уже упал, мы не успели, а вот Деймос увидим.

* * *

Через час начало темнеть. Все это время Васечкин пытался вытянуть какую-нибудь информацию из Гречкина, и у него даже что-то получилось. Например, он узнал подробности про пещерных слизней и мембранного паука, имитирующего звуки. Саша сказал, что если бы он в пещере Титана услышал бы свой голос из какого-то темного прохода, то помер бы на месте от инфаркта.

Подозрительный человек, сидящий возле подъезда, пропал. Гречкин попросил Сашу сегодня не запускать эфир. Чем меньше людей узнают, что космонавт укрылся у блогера, тем лучше.

Сфера сжала Марс более, чем в два раза, но судя по тому, что Деймос уже вторые сутки приближается к планете, можно сделать вывод, что Лучи выбили большую часть массы из Сферы, пока та летела от Юпитера. В противном случае, донеся всю массу Сатурна и Юпитера до Марса, Сфера просто снесла бы его и полетела бы дальше, не заметив красного “бога войны”, как автомобилисты не замечают насекомых, врезающихся в лобовое стекло.

Двадцати трех километровый Деймос упал на Марс в половину девятого вечера. Хотя этот спутник во много раз меньше тех, что падали на Юпитер, вспышка на небе все же была яркая. Все из-за того, что Марс находится гораздо ближе к Земле, чем Юпитер.

– Ну вот и всё, – произнес Васечкин, – сейчас она доест Марс, а следом и мы. Причем уже на днях.

– Если она доест Марс завтра, – сказал Гречкин, – то до Земли ей лететь в десять раз ближе, чем было от Юпитера до Марса. Значит примерно через полтора-два дня она будет тут.

– Когда Сфера подлетала к Марсу, ученые давали прогноз – пять дней.

– До Земли?

– Да. Несколько дней она провозится с Марсом, и потом день лететь до нас. Ну и видимо день накинули сверху.

– Эти расчеты исходили из того, что Лучи ее сильно ослабят?

– Да. Они и правда ее сильно ослабили. Может она и не долетит до Земли? – предположил Саша.

– Не знаю.

– А вы не собираетесь за своей машиной?

– А если там какой-нибудь взрывное устройство?

– Я об этом не подумал.

– Да и зачем она мне теперь.

– А на чем вы поедете на встречу со своими друзьями?

– Каршеринг.

– Ах да… точно… Кстати! Вы ужинать не хотите?

– Нет, пока не голодный.

* * *

За эту ночь Сфера не успела впитать в себя Марс полностью – планета сжалась до видимого углового диаметра с двадцати секунд до пяти. За это время Саша и Юра успели отойти на ужин, а еще Васечкин все же развел ночью костер на крыше. Гибель Марса Васечкину наблюдать не суждено, потому как исчезнет он по расчетам парня сегодня часам к шести вечера.

Они легли спать в пять утра: Cаша в своей спальне, Гречкин на диване в гостиной. Будильник прозвенел через четыре часа, от чего Юра подскочил, будто вырвался из ночного кошмара. По лбу его стекал пот, а сердце бешено колотилось. Сонный Саша стоял в дверях.

– Вы чего? – спросил астроном.

– Ничего, – Юра сел и протер глаза.

Гречкин взял телефон и принялся что-то печатать.

– Ваши друзья успеют?

– Не знаю, – сухо ответил Юра.

– Ясно. Я там нам яичницу пожарил. Я встал в восемь. Не могу спать. Вы кофе пьете?

– А? – Гречкин поднял голову. – Кофе?

Юра казался растерянным, а на лице его читалось волнение.

– У вас все нормально?

– Да… кофе? Давай, буду, – Гречкин снова принялся что-то печатать.

– Я тогда сейчас до машины дойду, заберу зарядку от телескопа и позавтракаем.

Юра кивнул.

Саша накинул ветровку и вышел из квартиры. Лифт не работал. Васечкин спустился бегом по лестнице, а когда вышел на площадку первого этажа, на мгновенье остолбенел от неожиданности. Незнакомец не вздрогнул, увидев выскочившего из-за угла Сашу, потому что топот бегущего парня было слышно задолго.

– Драсьте, – произнес Васечкин почти шепотом, и через секунду, придя в себя, зашагал к выходу на улицу. Сорокалетний мужчина молча проводил парня взглядом. Когда Саша вышел из подъезда, то тут же бросился к соседнему подъезду. Забегая за стену, Саша успел увидеть, что мужчина тоже вышел на улицу.

– Это он, тот, что вчера сидел тут, – воскликнул в мыслях Саша, выглядывая из-за стены подъезда, – он точно знает мою Ниву. А вот меня он видимо не знает.

Саша ощутил приток адреналина. Мужчина вышел на проезжую часть перед домом и оглянулся. В этот момент из припаркованного автомобиля вышел еще один человек. Васечкин узнал машину. Тот самый Хендай Солярис. Парень, прижимаясь к холодной стене, одним глазком рассматривал охотящихся за Гречкиным людей. Неожиданно Саше показалось, что он встретился взглядом с тем, кто вчера стрелял в них. Парень тут же отшатнулся назад, развернулся, набрал код домофона и заскочил в соседний подъезд. Бегом он поднялся на последний этаж, открыл дверь на крышу и перешел в свой подъезд. К счастью, ключ ко всем дверям крыши был один. Сделано это было для удобства управдома, который, кстати, и дал Васечкину дубликат ключа, чтоб парень мог наблюдать звезды. Саша глянул сверху в проем между лестницей – кто-то поднимался по ступеням. Васечкин не мешкая открыл дверь в свою квартиру и подлетел к Гречкину.

– Они тут, – прошептал он, схватил Юру под руку и потянул к выходу.