Текст книги "Режим Easy (СИ)"

Автор книги: Макс Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Да будет тебе дружище. – Сэм положил руку на плечо друга. – Успокойся, что мы можем с этим сделать? Не платить? Придут инквизиторы, нет у нас силы противостоять им. На рудники я больше не хочу.

– Да знаю я, знаю. Так скреплю зубами от злости не более.

– Дядька. – Пека смотрел поверх их голов забыв даже про свой котелок. – А там не Грин случаем галопом идет.

Все резко повернулись на дорогу, ведущую к их делянке на краю леса, по которой во всю возможную прыть, шла тяжеловозная лошадь с ездоком на спине уходя от громадного медведя.

– Луна, силок из вьючной веревки, ярд шириной, вон туда живо. – Дебр как обычно, в стрессовой ситуации, взял ответственность на себя. – Пека ты приманка, стоишь вон там. Сэм ты с того края, я с этого.

Несколько десятков ударов сердца ушло на выполнение всех команд, с задержкой только у девушки, в спешке, привязывающей веревку с петлей к дереву. Дровосеки спрятались в нескольких шагах от силка за стволами, а Пека встал со своим топором наотмашь прямо по средине импровизированной дороги.

Лошадь шла почти на десяток ярдов дальше огромного медведя, таща на себе улюлюкающего седобородого мужлана с крепкими мышцами, и весело сверкающего глазами.

– Эгегей братва! – Заголосил он на подходе к лагерю. – Я вам гостинцы привез.

И махом пролетел мимо.

– РАААААР. – Громоподобно закричал гигант, выступая перед косолапым и привлекая к себе его внимание, подняв высоко руки.

Медведь на секунду стушевался, меняя приоритеты, и чуть отклонившись, не сбавляя скорости, пошел на другую цель. Луна дернула силок в тот момент, когда передняя лапа медведя оказалась прямо в петле. Зверь по инерции попытался продолжить бег, но получил только короткий полет с гулким падением шестьсотфунтовой туши о землю.

– БОЙ! – Дебр тут-же выскочил из-за укрытия нанося удар обухом топора по голове.

От удара зверь только рассвирепел. Вскочив, он одним росчерком острого когтя порвал веревку, и развернулся на дровосека. Тут же сзади по голове прилетел удар от Сэма. Медведь опять качнулся, вставая на задние лапы, поражая всех своими чудовищными габаритами.

– Сэм, колени. – Дебр подсев, чтобы не попасть под удар лапой, со всей дури ударил зверя топором по колену.

Второй дровосек, с разницей в доли секунды по второй ноге. Хруст костей животного, смешался с его воем и косолапый завалился вперед. Пека тут же бросился к нему и с огромного замаха топором, раздробил ему позвоночник у основания черепа.

– Хорошая шкура. – Сэма все еще потряхивало от напряжения, не мешая тем не менее внимательно разглядывать поверженное животное. – Пека, молодец, хорошо ударил.

Парень расцвел, в широкой улыбке.

– Да я чё, я ни чё. Вот вы его положили, красиво, ууух. – Он начал махать топором изображая удары.

– Ну ты потише маши, – Луна острожное шагнула назад, нахмурив брови и смотря на огромный, рассекающий воздух топор в руках разбушевавшегося парня. – поранишься, опять на тебя все бинты изводить.

Пека стушевался, опустив топор на землю. Сзади к гиганту подошла лошадь, боднув носом его в плечо.

– Грин. – Дебр отвлекся от трупа медведя. – Ты где его нашел? Еще и матерого. Они же из леса вообще не выходят.

– Да откель я знаю, чё он привязался, пришлось даже телегу бросить. Рыжуху с Мухой в поле согнал, а сам на Туруса, – Он похлопал тяжеловоза по крупу. – и к вам. А я смотрю вы всю похлебку без меня съели, а я ведь без обеда с деревни вышел.

Грин обошел вокруг костра выглядывая остатки еды и ничуть не смутившись подобрал котелок с порцией Пеки и сел его доедать. Сэм все наматывал круги вокруг мертвого зверя разглядывая, а временами пиная его, выплескивая внутреннее напряжение, накопившееся после драки.

– Дебр, как думаешь, сколько дадут за его шкуру? – Он кое как приподнял морду медведя двумя руками, присев рядом на корточки. – Ты посмотри какой он огромный. Если бы я его толком рассмотрел перед боем, то быстрее Туруса бы отсюда убежал.

Конь как будто поняв, что речь о нем, недовольно хрипнул повернувшись к дровосеку задом.

– Зато медвежатины нам теперь надолго хватит. – Дебр достал огромный нож и подошел к поверженному зверю. – Давай-ка перевернем его.

– Пека. – Грин держа котелок на весу, широко улыбнулся парню, кивнув на тушу мертвого зверя. – Это тебе подарок от меня, на день рождения!..

Глава 3

– Расцвея, спасибо тебе, что бы мы без тебя делали? – Дебр поднял огромную бутыль, литров в десять, с пола и взвалил ее на плечо.

– Вы только сильно на нее налегайте, а то с утра и настойка Луны не поможет. – Знахарка, скрестив руки на груди, с ухмылкой посмотрела на лесоруба. – Как-никак почти четыре месяца уже настаивается.

– Да ладно, чай не подзаборные пивахи, меру знаем. Ты-то сама к нам идешь? Пека рад будет.

– Приду обязательно, но попозже. – Расцвея разгладила длинное приталенное платье, по своим широким бедрам, и распахнула перед гостем дверь.

– Спасибо, еще раз. – Дебр ногой прикрыл за собой дверь и широким шагом направился к своему дому на другой конец деревни.

Расцвея пересчитала серебряные монеты, которые ей только, что дал ушедший гость и тихонько нажав на неприметную выемку в стене, открыла выскочившую дверцу.

– Вот мужики, сколько себя помню им только дай повод в три горла залить. – Она сложила монеты в почти полную шкатулку и убрала все назад. – И под юбку к кому-нибудь залезть…

Длинный стол был накрыт прямо во дворе дома лесоруба, под двумя тильями – деревьями с густой, высокой кроной, спасающими как от дневной жары, так и проливного дождя. Стол был заставлен простыми, но очень вкусно пахнущими блюдами из свежей медвежатины, лосятины и птицы, все это было вперемешку с вареной картошкой, тыквой, ягодами воджи, обильно полито маслом и сметаной. Между всем этим стояли глиняные графины с очень резким запахом, беломутной настойки. На двадцатилетие Пеки скидывались всей деревней.

Гости гудели уже пару часов. Охотники, пахари, животноводы, шкуроделы, да все, так или иначе были в каком-то долгу перед молодым парнем. Его сила приспосабливалась всюду и везде, а добрый и мягкий нрав пользовался всеми и всегда. При этом всём, его не могли не любить. Будучи воспитанником самого сурового мужика в деревне, Пека всегда был для всех просто душкой.

– А помнишь, когда у меня в конюшне опорная балка подгнила и завалилась? – Грин весело размахивал полулитровой кружкой, разбрызгивая содержимое на соседей. – Так думал все, падет все к шурдовой бабушке. А нет, Пека красавчик, постамент каменный от наковальни притащил, встал на него да всю крышу руками и поднял.

Извозец сделал большой глоток и смачно занюхал своим рукавом.

– Да так и держал пока мы с Дебром меняли балку-то. Часа два наверное. Вот. – Он задрал руку с кружкой вверх. – Выпьем за нашего Пеку, таких как он в мире больше нет.

И не дожидаясь никого, Грин вновь приложился к кружке.

– Ага, мне потом Мифлодий такого нагоняя дал, за этот постамент. – Засмеялся именинник. – Я ведь наковальню на землю прямо бросил.

Все в голос засмеялись, вспоминая как невысокий кузнец гонял хворостиной по деревне пацана в два раза больше его. При этом хлопая по спине самого кузнеца, ржущего громче всех.

– Ну раз силушку твою вспомнили, Пека, а слабо тебе подкову разогнуть? – Влез в общий смех небольшой, сутуловатый мужичок, с широкими, непропорциональными предплечьями.

– Не слабо, уже разгибал дядька Румер.

– А ну-ка покажи, что-то не верится. – С этими словами сутулый кинул здоровяку чуть покоцаную, со следами сбитой ржи подкову, несколько непривычной формы.

– Это, что за чудо? – Повертел в руках необычную вещицу парень. – Первый раз такую вижу, ну давай попробуем.

И взявшись за концы старой железяки, Пека с натугой попытался развести ветви подковы в разные стороны. Буграми вздулись мышцы на руках, спине и шее парня, побелели пальцы на руках, и затрещали зубы от напряжения. Железка не поддалась. Румер умолчал, о том, что эту подкову, не смог обработать даже Мифлодий, долбя ее целый день. Нет, ржавчину и налет он с нее конечно сбил, но вот выправить, по удобной для посадки на копыто лошади дугу, не смог. Даже раскалённый до красна металл не подался.

– Ха! – Румер потер руки, когда Пека опустил подкову. – Ну, Литас проспорил червонец.

– Да как так-то? – Отозвался старший охотник. – Да он при мне тогда разогнул подкову в полоску.

– Ну тогда смог, а щас нет. – Румер попытался забрать из рук парня свой раритет, но тот резко убрал руку вверх.

– Луна, солнце ты наше, – Влезла в разговор Расцвея, сидящая тут же в начале стола. – можешь принести из дома подкову, что я для Грина из города привезла.

– Эй-ей. – Вскочил Грин. – Ты чё удумала? Там подковы для тяжей, они в два раза дороже стоят.

– Не бойся, если, что я тебе новую куплю. Все одно их там с запасом было.

Луна молнией метнулась к дому, принеся буквально через минуту, более крупную железку.

– Эта больше, чем у Румера. – Влез Литас. – Несите нормальную, верховую.

Но Пека уже схватился за концы изделия и неимоверным усилием начал медленно разводить руки. Буквально на половине разгиба подкова не выдержала и лопнула посредине, спокойно разъехавшись на две части. Все, кто был за столом на несколько ударов сердца замерли с открытыми ртами.

– Во! В этот раз смог. – Пека положил разорванную подкову на стол, и достал из-за пояса предыдущую, чуть меньше размером, но сильно прочнее.

– Ты вещь-то верни на родину. – Протянул к ней руку Румер. – Поигрался и хватит.

Пека отдал железку хозяину.

– Че-то темнишь ты дядька Румер.

– Да-да, колись давай, где взял вещичку-то. – Литас, был явно доволен лежащей на столе поломанной подкове. – И десятку отдать не забудь, подкова разогнута.

– Яйца склириса тебе, а не десятку. Моя-то целая осталась.

– Это металл дваргов. – Спокойный голос Расцвеи, заставил замолкнуть быстро набирающий обороты спор. – Такими подковами они подковывали кривоспинов.

– Да с чего ты взяла это? – Румер быстро спрятал предмет спора за пазуху. – Умники одни сидят.

– Потому, что вижу, что ее пытались ковать, да не получилось. – Расцвея говорила, также спокойно, ковыряясь небольшим ножиком у себя в ногтях. – Люди так и не научились обрабатывать металл дваргов и альвов. Поломать, да, могут, а сделать что-то толковое – нет. Альвы использовали всегда Рухов и Ларионов, их подковывать не надо было, а вот дварги перемещались на кривоспинах, и эта подкова как раз с копыта такого существа. И нашел ты ее самое вероятное при пашке земли пару дней назад. Привильно?

– Да идите вы все. – Пахарь обиженно засопев встал и пошел в сторону калитки, даже не допив свою кружку с самогонкой.

– Вот что он обиделся? – пожал плечами Дебр, спросив больше самого себя, чем других. – Румер, стой. Никто не претендует на твою находку, и никому мы про нее не расскажем. Ты только тряси ей меньше, чем своими яйцами склириса, целее будет.

Никого не послушав пахарь вышел через калитку и свернув на дорогу скрылся за домом.

– Вот настоящий придурок, – Литас пододвинул к себе кружку пахаря, смотря в никуда. – нашел такую вещь, и вместо того, чтобы продать ее в Грязном квартале, решил заработать, светя ей на весь честной народ. Неужели он действительно думал, что выиграет спор и мы не догадаемся про металл дваргов.

– А ты догадался? – Влез второй охотник Лени.

– Ну не сразу, ну все равно понятно было.

– Если бы не Расцвея, плакали бы твои десять серебрянников, так, что ей спасибо скажи.

– Кстати, да Расцвея. – Сэм всем телом повернулся к знахарке. – А ты откуда так про дваргов догадалась?

Женщина не торопясь отпила из своей кружки и задумчиво, даже не поморщившись, поставила ее на место.

– А ты поживи с мое, пройди через-то, что прошла я, потаскайся по миру столько же, сколько и я, и тогда будешь знать все, и про дваргов и про четырехлистный клевер и про кольца бессмертия…

Солнце медленно уходило в закат, окрасив небо в темно-бардовую расцветку, тут же плыли сине-красные облака, пушистыми кораблями, принимая причудливые формы. В надвигающихся сумерках по всей округе стрекотали кузнечики и пели цикады. Где-то подальше в лесу раздавались первые уханья совы и клекот вирлисы. А недалеко от околицы горел небольшой костер вокруг которого расположились отдыхающие люди. Гостей осталось не много, все в основном разошлись по домам, но все близкие друзья были тут и сейчас кипятили травяной настой в котелке, на костре, недалеко от дома.

– Пека. – Дебр палкой расшевелил костер, чтобы тот загорелся по ярче. – Твоя мама, моя сестра – Снежна, за пару дней до родов, передала мне это письмо.

Лесоруб достал из заплечной сумки небольшой кожаный конверт.

– Она как чувствовала свою скорую смерть, и попросила отдать тебе это на твое двадцатилетие. Я хранил это письмо как зеницу ока и сегодня вручаю тебе.

Пека дрожащими руками взял в руки две плотно сшитые между собой полоски кожи.

– Мама. – Он прижал конверт к груди и на его глаза навернулись слезы. – Мамочка.

Несколько минут он сидел просто, прижав конверт и смотря в огонь. Вода в котелке уже закипела и Луна ловко сняв его начала быстро разливать кипящий, благоухающий настой по кружкам.

– Дядька прочти ты, пожалуйста. – Он протянул конверт обратно Дебру.

– Твое письмо, ты и читай.

– Да я плохо очень читаю, не вразумился я в этой науке. Да и секретов у меня от вас нету.

Дебр аккуратно ножом разрезал нитки и достал пожелтевший лист бумаги.

– Гхмм. – Прочистил он горло…

«.. Дорогой мой сын, раз ты читаешь это письмо, значит я не смогла победить свою болезнь. Смогла ее остановить, но не победить. Да с «Черной кровью» можно бороться, как и с другими неизлечимыми болезнями. Можно и нужно. И то, что не получилось у меня, обязательно получиться у тебя. Ты сможешь до конца разобраться в альвийском рецепте, и явить миру лекарство от любого смертельного недуга.

Теперь расскажу тебе все по порядку, чтобы ты меня понял.

Мой брат Дебр, должен тебе рассказать о моей жизни, все, что ему известно. Я расскажу, то, о чем он не знает. Мое призвание – кухарка, профессия тяжелая и временами неблагодарная, но лучше всего в жизни я умею готовить еду. Это мне досталось от моей мамы – твоей бабушки. Я обожаю доставать из печи румяные пироги и вдыхать их аромат, а что может быть лучше, корки на крольчатине, тушенной с кабачком и картофелем под соусом из специй веду? А видеть, как все это уплетают, твои родные и близкие, облизывая ложки, разве может быть что-то прекраснее?

Я не буду описывать, почему я покинула родные края, на то были свои причины, но судьба занесла меня в форт “Волчья крепость”, в котором я пробыла чуть больше двух лет. Сначала работала в таверне в городке, а потом перешла в сам форт, в общую кормильницу. Тут я и познакомилась с твоим отцом – Брасом. Поверь, он был лучшим из мужчин, которых я встречала в своей жизни. Он был стражем форта – храбрым, смелым, рассудительным и если бы жизнь сложилась чуть иначе, то он бы точно стал десятником, а возможно и старшим офицером форта. Спустя полгода ухаживаний, мы с ним поженились. Это были самые счастливые моменты моей жизни, пока однажды разведчики не принесли весть о боевом лагере ликанов.

Я не буду тебе рассказывать, что будет с мирными людьми Королевства если вдруг ликаны прорвутся за стены форта, но главная из задач стражей “Волчей крепости” уничтожать любое приближение этих жутких тварей. Я была вместе с передовым отрядом в полевой кухне и видела все своими глазами. Мы быстро нашли лагерь ликанов и одержали славную победу стерев с лица земли порождение зла, но когда мы стаскивали трупы для погребального костра, я увидела за нательным поясом одного из поверженных волколаков – небольшой тубус. Я знаю, что все что связано с магическими свитками должно отдаваться в Храм, божьим жрецам, но такой шанс выпадает раз в жизни. Шанс подняться над собой и прикоснуться к великим знаниям, шанс перестать быть никем и хоть, что-то значить в этой жизни. Я вскрыла тубус.

Как оказалось, пергамент лежавший внутри был – рецептом. На его расшифровку ушло больше полугода, но у меня почти получилось. В фортовой библиотеке был труд армариуса (*армариус – библиотекарь, хранитель знаний, историк) Тода, с помощью которого я смогла вычислить нужные ингредиенты, а далее экспериментируя у меня получилось замесить тесто, из которого я выпекла необычные хлебцы.

Все это я делала втайне, ингредиенты для выпечки я покупала вместе с продуктами питания для кухни, выдумывая новые блюда для гарнизона, ведь они стоят не дешево. Приходилось работать почти круглосуточно не покладая рук. Действие хлебцев опробывала тут же на солдатах, просто подавая на раздаче нужному солдату в нужный момент. И вот таким нехитрым путем я выяснила, что все было не зря. С помощью моих хлебцев можно остановить любую болезнь, не вылечить, но остановить. О своем открытии я рассказала фортовому армариусу Омну, умолчав только о рецепте. Вечером того же дня меня заковали в подвальной камере. К утру прибыли храмовники и начали пытать, а вечером следующего дня на форт напали ликаны.

Из камеры меня вытащил Брас, уже глубокой ночью. Форт проигрывал. Комендант форта погиб, командующий гарнизоном погиб, капитан стражи погиб, армариус Омн и храмовники погибли, почти весь гарнизон пал. А Брас бросился спасать меня. Не убежал, когда представилась возможность и как сделали некоторые стражи, а спас меня. Мы спрятались в подвале заброшенного дома на краю города, завалив вход кладкой стены. В тот день Белые Пастыри опоздали – Волчья крепость пала. Почти треть города при форте ликаны вырезали, залив улицы кровью.

На следующую ночь, Брас начал перевоплощаться, оказывается он был укушен, но мне ничего не сказал. Я убила его. Не спрашивай как, сама не знаю, но он успел расцарапать своими когтями мне спину. Так я заразилась «Черной кровью». Три дня я не могла выйти из подвала, не хватало сил поднять люк, три ночи я смотрела на разлагающийся труп своего мужа и не могла сомкнуть глаз. Выжила лишь благодаря заплечной сумке Брана, в которой была маломальская еда и питье.

Когда орден Искореняющих уничтожил всех оборотней, местные жители раскопали подвал, меня освободили, но оставаться в форте я уже не могла, забрав свои запасы хлебцев и пожитки из своей комнаты я ушла.

Спустя месяц я смогла вернуться домой. Родители и брат приняли меня, хотя я вернулась домой после стольких лет отсутствия, беременная тобой и умирающая. Они сделали, все, что могли, чтобы спасти меня, потратили все сбережения и продали свой большой дом переехав на край деревни. Дебр продал лошадь, и даже его друг Сэм продал аметистовый перстень, доставшийся ему от отца. Но ни один лекарь не смог помочь, а на святого клирика денег нам все равно не хватило.

В итоге в тайне от всех я тяну свою жизнь на хлебцах. Но ингредиентов очень мало, денег на покупку новых тоже нет. Почему в тайне? Да, чтобы они не продали свои последние портки, чтобы я протянула лишний месяц. Они заслужили лучшего. Моя главное задача сейчас протянуть еще неделю, до твоего рождения. Надеюсь, я успею тебя обнять, и посмотреть в твои глаза. Но что бы не случилось знай, сын, мой маленький ангелочек, я люблю тебя больше всего на свете.

Я не отправлю тебя в этот мир с пустыми руками, в этом конверте лежит тот самый рецепт изготовления лечебных хлебцев, с переводом, который я смогла сделать. На обратной стороне дописано, как из этих ингредиентов замесить тесто, и далее выпекать. Но ты не должен на этом останавливаться, переведи рецепт до конца, я уверена там написано больше, и конечный результат должен излечить любую хворь. Сын, я верю, что ты сможешь..»

Тут Дебр закашлялся, взяв кружку и промочив сухое горло, пробежал по последним строчкам глазами и закончил.

– Люблю тебя. Твоя мама Снежна.

Пека вытирал глаза руками размазывая слезы по лицу.

– Мамочка я тебя тоже люблю… Ты у меня самая лучшаяяя… – Он бормотал еще, что-то, но слов было уже не разобрать. Плечи гиганта вздрагивали, а лицо утонуло в огромных ладонях. Луна обняла его сзади, нашептывая ему на ухо слова утешения.

– Бро. – Сэм подсел к Дебру, и чуть скосив глаза всматриваясь в письмо, зашептал. – Я видел по твоим глазам, что это не конец текста.

– Ну да, – Чуть слышно ответил дровосек. – концовку ни ему, ни тем более кому-то знать не надо.

Он вновь повернул листок так, чтобы Сэм увидел, что там написано.

«.. Сын, я верю, что ты сможешь открыть тайну этого рецепта. Я верю – ты будешь самый великий пекарь.

Люблю тебя твоя мама Снежна.»

Сэм несколько раз пробежал глазами по последним строчкам, что-то прикидывая в уме.

– Напомни мне, последнее слово Снежки перед смертью.

– Я помню его также, как и ты. Ты ведь тоже был при родах. – Дебр опустил голову, говоря тихо вниз. – ПЕКА. Хотя сейчас я уже не очень в этом уверен.

– Пап, а что за рецепт, дай глянуть. – Луна оторвалась от трясущего плечами именинника и подошла к отцу.

– Сейчас. – Дебр зарылся в кожаный конверт, где хранилось двадцать лет письмо и достал оттуда пожелтевший, местами рассыпавшийся от старости пергамент, на котором не было видно ни единого символа. – Вот.

– Странно. – Девушка аккуратно взяла, то что осталось от рецепта, разглядывая его с обоих сторон, затем протянула его Расцвее, которая тоже встала рядом глянуть на свиток. – Письмо целое и весь текст легко читается, а рецепт истлел.

– Значит так нужно богам. – Пожал плечами Сэм.

– Значит так нужно богам. – Повторила за ним Луна.

Лишь наставница негромко хмыкнула, возвращая пустой, еле живой листок.

Уже подходя к дому, Дебра и Сэма придержал Литас.

– Вчера на охоте, по следам кабана, я очень далеко ушел. – Он махнул рукой в неопределенном направлении. – И там я увидел целую рощу эдры.

– С чего ты взял, что это целая роща именно эдры?

– Она начала цвести, а видел я ее с холма, но там действительно целая роща.

– И что нам с этого?

Литас стушевался, подбирая слова.

– Я вам ее покажу, но хотел бы свой маленький кусочек. – Он уставился в пол, не зная, как посмотреть в глаза друзьям.

– Какой именно кусочек? – Голос Дебра был сух и спокоен.

– Хотя бы по серебрушке с дерева. Я знаю, что лорд вам дает по червонцу за штуку, а там их сотня, может больше. Плюс я с вами могу пойти, волков погонять.

– Договорились. – Дебр протянул руку. – Послезавтра, но ты пойдешь с нами.