Текст книги "Игры с кожей (ЛП)"

Автор книги: Макс Аллан Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Те трое за стойкой нужны были только для подстраховки. Единственной место вне поля моего зрения – это уборная. Тебе бы не хотелось, чтобы я застукала твоих парней в женском туалете, это значит, что они были в мужком.

– И ты знала, что их двое, потому что…?

– Спецназовцы не могут писать поодиночке. Вы прививаете им это. Они как пингвины – создают пары на всю жизнь.

Клементе кивнул. Он выглядел недовольным.

– Не то чтобы каждый из нас заслуживал доверия, не так ли?

– По крайней мере я старалась. Я не прятала стрелков за стойкой для ланча. А та официантка тоже была полицейским, ведь так?

Его лицо окаменело.

– Может быть – но ты помогла двум трансгенам выбраться из Терминал Сити.

– Не правда.

– А что насчет школы. Я знаю, что ты следишь за новостями – ты видела это.

– Я и раньше говорила тебе, Рамон, что не все трансгены в этом городе внутри нашей…

Он перебил ее:

– Но эти двое были. Я получил детальное описание от школьного персонала. Этих двоих я видел собственными глазами в ту первую ночь с тобой.

– Ты мог ошибиться, – слабо защищалась она.

– Я мог бы поверить в это, если бы мы не арестовали бы их чуть раньше.

Детектив Клементе выложил две фотографии на стол перед ней, и Макс почувствовала, как ее желудок сделал кульбит и не очень удачно приземлился.

Она посмотрела на фотографии Джошуа и Алека – они лежали на полу, глаза закрыты, лица умиротворенные.

Стараясь не выдать своих эмоций, она спросила:

– Они мертвы?

Покачав головой, детектив ответил:

– Нет, но они были чертовски близки к этому.

– Что с ними случилось?

– На них напал кто-то, кто ударил их током.

– Чем?

– Шокером.

– Где это случилось? Когда?

– В жилом доме в Куин Энн, рядом с Крокет.

Макс попыталась осознать это, но не смогла ничего добавить.

– Что они там делали?

Клементе наблюдал за ней.

– Ты меня спрашиваешь?

– Да, я спрашиваю тебя!

– Ты действительно не знаешь?

– Они ушли за несколько часов до того, как я вообще обнаружила, что их нет.

– То есть, ты говоришь, что они перемахнули через забор, до того, как ты сказала людям оставаться на месте?

Она сделала глубокой вдох, затем выдохнула.

– Я бы хотела сказать тебе это… Нет. Они знали о моем приказе.

Макс не стала говорить копу, что эти двое были ее ближайшими товарищами.

– Дерьмо, – сказал Клементе. – Я надеялся, что ты что-то знаешь.

Она оглянулась по сторонам:

– Это место действительно безопасно?

– Да. Я очистил это место от жучков этим утром. И здесь нет следов присутствия Вайта или его людей.

– Рамон, почему ты надеялся, что я что-то знаю? Ты ведь находишься снаружи. В чем проблема?

Детектив потянулся назад к своему дипломату, достал стопку фотографий и разложил их на столе.

Макс рассматривала их, пока он говорил.

– Шокер, который ты видишь на этих фотографиях…

– Да?

– Он принадлежал одному из убитых офицеров, с которого содрали кожу.

Макс отстранилась назад, как будто ее ударили.

Клементе продолжал задавать вопросы:

– Есть какие-нибудь мысли, почему они пошли в школу?

Она покачала головой.

– Нет. Говорю тебе, я даже не знаю, почему они покинули Терминал Сити. – Она подалась вперед, почти умоляя: – Можешь отвести меня к ним? Могу я их увидеть?

– Нет. В любом случае, они еще без сознания. Они в больнице – в безопасности… с ними все будет хорошо.

– Дай мне хотя бы взглянуть на них, – попросила Макс.

– Ни за что. Ни за что! Если ты сможешь помочь нам изнутри, отлично. Иначе, это дело полиции, и мы обо всем позаботимся.

– Мои ребята не убивали этих офицеров.

Клементе поднял руку и прикоснулся к Макс – этот удивительно личный жест должен был успокоить ее. Что он и сделал.

– Я знаю это, – сказал Клементе. – На самом деле, я предполагаю, что каким-то образом они нашли… или наткнулись на убийцу. Как бы то ни было, он опасный тип. Я имею ввиду то, Макс, что этот парень вырубил и чуть не убил… двух трансгенов.

– Вот почему вы должны разрешить мне выйти на улицы и выяснить, что происходит!

– Нет – Макс, черта находится здесь, и это дело полиции. Ты должна вернуться внутрь и быть лидером, который сейчас нужнен этим людям.

Она вздохнула.

– Да… Да, я знаю. Люди, которым я доверяю, постоянно говорят мне это.

– А я один из них?

– Ты один из них.

– Тогда я надеюсь, ты правильно воспримешь то, что я тебе скажу… У меня есть еще плохие новости, которыми я должен с тобой поделиться.

Макс опять встретилась с ним взглядом, гадая сможет ли она выдержать еще что-то.

– Кто-то, – сказал Клементе, – потянул за ниточки.

– Что теперь?

– Часы начали тикать. У нас срок до пятницы. Федералы заявили, что, если местные власти не справятся со всем за неделю, они приедут и возьмут дело в свои руки.

– Эймс Вайт, – сказала Макс.

Кивнув, Клементе ответил:

– Я тоже так думаю. Но кто дергает за ниточки не важно – все, что имеет значение, это то, что если это противостояние не закончится до пятницы, армия войдет в Терминал Сити, танки сровняют забор с землей.

Макс промолчала.

– Так каким образом мы с тобой урегулируем эту проблему?

– Мы найдем этого убийцу.

– Я найду его – но я понял твою мысль. Пока СМИ заполнены сообщениями о трансгене Джеке-Потрошителе, переговоры с Терминал Сити теряются в беспокойном шуме.

– Хорошо сказано. И как продвигается твое расследование?

Пожав плечами, Клементе ответил:

– Мы обыскали квартиру, где побывали твои друзья. Там все было вычищено. Квартира была захвачена, так что имени мы не знаем, а соседи даже не помнят видели ли они парня. У нас есть образцы кожи из стока в ванной, она может принадлежать как убийце, так и одной из жертв. Это мы узнаем через некоторое время.

– А как насчет ДНК, которую дал тебе Вайт?

Клементе собрался что-то сказать, но потом передумал.

– Я не буду пудрить тебе мозги. Как ты узнала, что Вайт дал нам ДНК?

– Это был не код энигма, Рамон. Твои ребята не стали бы заявлять, что убийца является трансгеном, если бы у тебя не было чего-то… и Вайт был рад предоставить это, я уверена.

Кивнув, Клементе подтвердил:

– Команда Вайта нашла фрагменты кожи на фрагменте секретного оборудования, которое убийца забрал у первой жертвы.

– О, ты имеешь ввиду продавца обуви?

Клементе захватил наживку.

– Да, продавца обуви… который на самом деле работал на УНБ, только я никогда тебе об этом не говорил.

Итак, Логан был прав: первый убитый был человеком Вайта.

– Почему же Вайт не предоставил вам эту ключевую улику сразу же? – спросила Макс.

Клементе глянул на нее с уважением.

– Ты могла бы стать хорошим копом, Макс. Это был и мой первый вопрос.

– И каков же ответ?

Коп пожал плечами.

– Вайт сказал, что киллер похитил часть оборудования, и оно было возвращено недавно.

– Возвращено?

– Вайт был несколько невнятен в этой части, – заметил Клементе.

– Ты веришь ему?

– На самом деле у меня нет выбора. В любом случае под давлением, он предоставил в мое распоряжение тот прибор на двадцать четыре часа. Он был разбит и покрыт кровью – кровью жертвы – и все совпало идеально. Эксперты также нашли много фрагментов кожи убийцы, мы провели тесты ДНК и выяснили, что убийца определенно трансген.

– Согласно уликам, предоставленным Эймсом Вайтом, – сказала она.

Он встряхнул головой.

– Если эта улика подделана, это превосходит все, с чем я когда-либо сталкивался. Я видел как правительство пытается прикрыть свое дерьмо и раньше, и они в этом не так уж хороши. В качестве примера на ум приходит твое маленькое сообщество через дорогу.

– Очко в твою пользу, – согласилась она. – А что насчет отпечатков?

– Их нет нигде. Нет на месте преступления, нет на приборе, нет на шокере, а даже нет в квартире.

Нахмурившись, она спросила:

– Как такое вообще возможно?

Клементе откинулся назад.

– Понятия не имею.

Макс решила, что лучшим способом продемонстрировать свою искренность, это рассказать ему все, что она знает.

– Я тебе уже говорила, что знала, что перевая жертва работала на Вайта?

– Откуда?

– Сложив вместе кусочки того, что говорил мне ты, и с помощью друга. И еще я знаю, что у нашего мертвого «продавца обуви» из УНБ был молодой напарник, который покинул агенство в то же время по причине полной неработоспособности.

Клементе сидел прямо, делая записи в блокноте.

– Как имя этого напарника?

– Тебе не надо искать его. Он испарился.

– Все равно скажи мне, Макс. У меня есть свои источники, свои способы поиска людей. Этот парень настоящий свидетель убийства.

– Я скажу тебе его имя, Рамон, потому что хочу заслужить доверие. В будущем оно нам понадобится. Если мы собираемся исправить все до того, как двинутся танки, мы должны пообещать отныне говорить друг другу только правду.

Детектив с серьезным лицом разглядывал ее.

– У тебя есть мое слово.

– Мое тоже. Но вот в чем штука. Если ты объявишь полномастабную охоту, Эймс Вайт доберется до твоего свидетеля первым, и тогда ни один из нас никогда не сможет уже с ним поговорить.

– Я смогу защитить его.

– Полиция не сможет защитить его от Эймса Вайта.

Глаза Клементе потемнели.

– Я не сказал «полиция». Я сказал: «Я смогу защитить его».

Она обдумала это. А потом решилась довериться:

– Его имя Сэйдж Томпсон.

Она дала ему последний известный адрес агента.

Клементе записал информацию в его записной книжке.

– Если ты находишься в Терминал Сити, то как ты узнала, что он не дома?

Полуулыбка заиграла на ее губах:

– Ну, у меня свои источники, и еще друг-нетрансген, который посетил дом и сказал, что он свободен и выставлен на продажу.

– Я найду Томпсона, – сказал Клементе. – А сейчас, будет лучше если ты отправишься назад. Здесь мой номер телефона.

Он подал ей клочок бумаги.

– Если ты узнаешь что-нибудь, то сообщи мне.

– Ты сделаешь то же самое?

– Я сделаю то же самое.

Они медленно шли назад к воротам храня молчание. Ночью снова стало холодно и Макс не видела никаких звезд. Завтра должно быть снова пойдет дождь. Иногда она удивлялась почему она покинула Лос-Анджелес, из-за землетрясений или нет. Она устала от холода и дождей. Когда это все закончится, она пообещала себе, что вместе с Логаном уедет куда-нибудь, где будет тепло.

Назло себе, она улыбнулась.

– Что? – спросил Клементе, как только она зашла за ворота.

Обернувшись, она спросила:

– Вы когда-нибудь были во Флориде, Рамон?

Он кивнул.

– Когда служил в армии.

– Там тепло?

Он тоже улыбнулся:

– Большую часть времени.

– Было бы классно снова увидеть солнце, – ответила Макс, уходя.

Отто Готтлиб сидел в автомобиле, уставившись из Паджет Саунд в темноту.

Парк Дискавери был пуст в этот час, маяк Вест Поинт прорезал дыры в темноте, когда его луч перемещался. Агент Вайт и детектив, Клементе, находились в разгаре какого-то соревнования, которое Вайт, конечно же, решил победить. Согласно с этим, Вайт уговорил Отто не сообщать полиции в точности как, когда и где УНБ удалось вернуть части тепловизора.

Обман зашел настолько далеко, что сытый по горло федералами Отто начал верить в то, что Вайт не чист на руку. Казалось не было другого разумного объяснения тому, что козни Вайта приобретают больший масштаб и теперь Отто Готтлиб тоже в них замешан.

Отто решил переломить ситуацию. Он собирается взять себя в руки и постараться спасти свой зад, он забыл о прикрытии… и сейчас ему нужно подсушить подмоченную репутацию. Рано и поздно, правда, какой бы она не была, о тайных махинациях Вайта выйдет наружу… и на кого свалят всю вину?

На Отто.

Дерьмо.

Должен быть кто-то с кем он мог бы поговорить, к кому можно пойти… но кто? Вайт был хорошо защищен. Отто знал, что у его напарника есть друзья в Конгрессе, если не выше. Его собственные затруднения были проще – мог ли он довериться кому-нибудь в УНБ?

И ответ, конечно, был нет, ни его коллегам, ни начальству – никому…

Отто вспомнил о других агенствах на федеральном уровне, но кто из них? ФБР? Скорее всего нет. ЦРУ? Аналогично. И хотя он знал людей в обоих ведомствах, он не имел ни малейшего понятия, могут ли они быть связаны с Вайтом. Местные власти даже не рассматривались – у Вайта в кармане были губернаторы и бог знает кто еще.

Только детектив Клементе противостоял Вайту, и Отто задавался вопросом, мог ли местный коп стать чем-то большим, чем просто раздражающим фактом. Однако, это было похоже на самый жизнеспособный из не самых замечательных вариантов.

Проблема была в том, что он скажет Клементе. Какие доказательства нечистоплотности Вайта он может предоставить?

Сделав глубокий вздох, Отто расслабился, прислушался к жалобному вою сирены в тумане, и попытался выстроить собственное дело. Вайт использует этого трансгена, X5-494, чтобы дискредитировать всех трансгенов. Это с самого начала казалось Отто плохой идеей, но им командует Вайт, и в конце-концов они потеряли 494.

Когда операция пошла не так, Отто был направлен обеспечивать прикрытие, и у него не осталось доказательств того, что Вайт использовал 494. Несколько других агентов, которые были там и могли бы подтвердить его историю, были полностью под колпаком Вайта.

И, вероятно, то же самое они думают по поводу Отто…

Вайт воспитал и доверие и недоверие в своей команде в одно и то же время. И не смотря на то что все агенты казались лояльными, по мнению Отто эта лояльность относилась больше в Вайту, чем к УНБ, и он чувствовал себя очень неуютно, пытаясь перетащить кого-то на свою сторону. И даже, если он поделится своими подозрениями с одним из коллег, этот агент может пойти и рассказать все Вайту.

Фиаско в Джем Пони и препятствование расследованию детектива Клементе только укрепили подозрения Отто. А разговор с Вайтом этим вечером стал последней точкой.

Отто отвозил Вайта домой в конце дня, его босс был в бешенстве из-за того, что Вашингтон приказал группе УНБ Вайта не вмешиваться в осаду Терминал Сити. Когда Вайт получил этот приказ, он взорвался, но к тому времени, когда он сел в машину с Отто, его гнев немного поутих. Двигаясь так быстро, как он только мог, чтобы не казаться подозрительным, Отто подъехал к дому Вайта, торопясь высадить этого человека из своей машины.

– Они не доверяют мне, Отто, – сказал Вайт, глядя из пассажирского окна на дома, мимо которых они проезжали.

– Я уверен, что доверяют, сэр. Просто у них есть план для Терминал Сити, который не включает нас.

– Трансгены – это наша работа, – сказал Вайт, повысив голос. – Они должны позволить нам делать нашу работу.

Отто не знал, что ответить на это, поэтому промолчал, он был мастером по части выражительного молчания.

– Они все испортят, и она сбежит.

– Она, сэр? – 452 – та, которую зовут Макс. Она ключ, Отто. Они все сгрудились вокруг нее. Убей голову и все тело падет.

– Может это и есть план.

– Что? – Вайт казался удивленным тем, что Отто высказал догадку.

– План в том, чтобы захватить ее, и внести разлад в отряд трансгенов. Если она лидер.

– Она больше, чем лидер, Отто. И если ее схватят…

– Сэр?

Вайт отвернулся от домов, чтобы посмотреть на Отто. Глядя по сторонам, Отто поймал взгляд Вайта и понял, что буря улеглась, что всегда было признаком принятия Вайтом очередного странного решения.

– Тебе нужно взять отпуск, Отто. Возьми следующую неделю, начиная с понедельника.

– Я использовал отпуск на весь год, сэр.

– Я улажу это с Вашингтоном.

– Но, сэр…

Взгляд Вайта стал твердым.

– Делай то, что я тебе говорю, Отто. Ты не понимаешь, что здесь происходит.

– Как в Джем Пони, сэр? – и хотя он не вкладывал ни капли сарказма в свои слова, Отто тут же о них пожалел.

Потирая рукой лицо, Вайт явно пытался держать себя в руках. Когда он заговорил его голос был ледяным и механическим:

– Да, как в Джем Пони. Высади меня, езжай домой, и не приходи на работу неделю. Ты понял?

Отто посмотрел на своего босса и увидел его злое лицо. Беспокоясь о том, что следующим шагом Вайта может стать пуля ему в затылок, Отто сказал:

– Неделя отпуска звучит отлично, сэр.

Пять минут спустя Отто высадил Вайта на его подъездной дорожке и умчался прочь. Он бесцельно катался несколько часов, пока не остановился здесь, в парке Дискавери. Сейчас он гадал, может ли вернуться домой. А если он не поедет домой, то куда поедет?

Внезапно, Отто Готтлиб осознал, что он человек без страны. Он должен кому-то что-то рассказать. Он просто не знал с кем можно поговорить и что можно сказать, чтобы его не посчитали сумасшедшим.

Клементе вдруг показался маленькой рыбешкой, борящейса с акулой вроде Вайта. Тогда Отто подумал, что только одного человека Вайт ненавидит еще больше трансгенов – Зоркого!

Отто нужно добраться до Зоркого. Они пытались отследить хакера месяцами, и тот раз, когда они его упустили, был единственным, когда они хотя бы увидели его след. Теперь, когда помощь требовалась ему срочно, Отто гадал, как можно связаться с подпольным кибержурналистом. Может быть, с помощью дымовых сигналов?

Может быть ему просто стоит позволить Вайту делать все, что он захочет с Терминал Сити, и держаться от этого подальше. Ведь они всего лишо трансгены…

Просто трансгены.

Эта мысль обожгла Отто. Он вспомнил исторические записи, на которых один расист за другим использовали то же самое оправдание, чтобы прикрыть свою тупость и жестокость. «Они всего лишь негры». «Они всего лишь евреи». «Они всего лишь мексиканцы».

И сейчас эти слова сформировались в его мыслях: Они всего лишь трансгены.

Отто пришел в ужас от этого и подумал о своей жизни, почему он выбрал правительственную службу, и пока он обдумывал то, что сделает, он услышал свои собственные слова: «За свободу и справедливость для каждого».

Он понял, что впервые за всю свою взрослую жизнь он на самом деле понял значение этих слов.

Он убрал пистолет, который лежал у него на коленях, обратно в кобуру и поехал домой, у него была причина жить.

Глава 9. АВАРИЙНЫЕ ПОСАДКИ

«ДЖЕМ ПОНИ», 08:02

СРЕДА, 12 МАЯ, 2021

Чудачка Синди скучала по Макс.

В Джем Пони похоже всё вернулось на круги своя. Насколько можно было назвать нормальными отношения велокурьеров и Нормала – который оскорбительно подгонял их и унижал – и ни она, ни кто другой похоже не хотел говорить о том, что здесь произошло всего пять дней назад.

Так, словно о взятии заложников никогда не было и речи – хотя контуженый взгляд в глазах каждого свидетельствовал об обратном.

Чудачка Синди не разговаривала с Макс, её лучшей подругой, её сестрой, с тех самых пор как они расстались в субботу вечером; и хотя она эмоционально разряжалась на работе, Синди была на пределе, беспокойство кипело в её животе, как горшок с овощами, забытый на конфорке.

Воскресенье она провела свернувшись колачиком в своей квартире, пытаясь уйти в себя, в поисках убежища во сне; вместо этого она поймала себя на мысленных просмотрах фильма её воспоминаний о Макс.

Куда бы она ни посмотрела, всё вызывало новый град воспоминаний – кухня, диван, стол, за которым они ели – даже чёртова ванна наталкивала на очередной поток эмоций.

Создавалось впечатление, что она поминала свою подругу, и она продолжала твердить себе перестать думать о Макс в прошедшем времени. Макс не умерла… но Синди не могла не добавлять «пока».

А когда Синди смогла уснуть, Терминал Сити вторгся в её сны, осада превращалась в сражение, которое – по мере того как сон становился всё более кошмарным – всегда заканчивалось тем, что Макс лежала без признаков жизни…

Понедельник принёс облегчение. Джем Пони конечно хранил воспоминания о Макс – хорошие и плохие – но находиться рядом со Скетчи и остальными казалось лучше, чем быть дома одной.

Дырки от пуль всё ещё портили внешний вид, а лента, обозначающая место преступления, свисала с двери как уродливая декорация, продолжающая висеть на следующий день после выпускного. Войдя, Чудачка Синди прошла мимо того места, где погибла Сиси – пол в том месте был выдраен – и побрела туда, где в наскоро сооружённой зоне отдыха собрались курьеры. Нормал стоял перед группой, пюпитр зажат в обоих руках, словно спасательный круг, за который он цеплялся.

– Проходите, мисс, – сказал Нормал. – Приходите, когда вам заблагорассудится. У нас ведь здесь свободный график работы.

Несколько курьеров сидели на стоящих тут и там стульях, большинство стояло, их глаза перебегали от Чудачки Синди к Нормалу и обратно.

Хотя его слова несли в себе обычный сарказм, тон Нормала таковым не был, и она слегка утешилась фактом того, что даже у Нормала – который видел себя образцом стойкости – спокойствия осталось не много.

Она шагнула к Скетчи и тихо встала рядом, всё что она ответила боссу, было еле слышимым, – Как угодно.

Нормал моргнул – видимо отметив её атипичное отсутствие ума – и продолжил с того, на чём остановился.

– Как я говорил, полиция закончила своё расследование и сообщила, что мы снова можем открыться. Итак, сегодня мы стартуем – начинаем заново.

Они все смотрели на него, неживые взгляды, ничего не говоря. Типичная для Нормала идея зажигательной речи, много слов и мало стимула. Игнорируя их равнодушие, он продолжил.

– Похоже нам некоторое время предстоит работать в слегка урезаном составе, – сказал он, заглянув в свой пюпитр, – поэтому будут сверхурочные, для тех, кто пожелает – ничего обязательного.

Они посмотрели друг на друга в замешательстве. Слова «обязательный» и «сверхурочные» всегда произносились Нормалом как одно целое сложносочинённое слово. Слышать от него, что сверхурочные не обязательны, было всё-равно, что вскользь услышать от попа, что контроль за рождаемостью обошёл его стороной.

Объявление казалось вызвало массовый шок среди курьеров. Они не ответили ни «Хорошо!», ни «Ага!» – все они просто безмолвно уставились на их босса.

– Это должно быть добрый близнец, – тихо сказал Скетчи стоящей рядом с ним Синди.

Синди могла бы посмеяться над этм, если бы предположение, что настоящего Нормала похитили не казалось ей разумным.

– Я на всякий случай проверю подвал, – прошептала она.

– Как бы то ни было, – говорил Нормал, – лучший способ держаться подальше от вредных мыслей – это усердно работать. Выполняйте и мы все вместе пройдём через всё это.

С этим на удивление человечным комментарием от их обычно тугозадым боссом, жизнь начала своё каждодневное движение.

Сейчас, в среду, жизнь в Джем Пони устаканилась, как если бы события прошлой недели не были ни чем большим нежели дурным сном. Стоя в одиночестве у шкафчиков, Чудачка Синди – в чёрных брюках, серой водолазке, и оранжевом стеганом жилете – смотрела на шкафчик Макс. Ее взгляд задержался всего на несколько секунд, прежде чем ей пришлось отвести взгляд.

Она чувствовала, что она словно предаёт свою подругу – и, в некотором роде, что её подруга тоже слегка ей изменяет. Идея была в том, что Чудачка Синди должна была работать для Макс и огороженых трансгенов здесь снаружи… но приказов из штаб-квартиры Терминал Сити не поступало.

Подошёл Скетчи, протянул ей бумажный стаканчик с кофе и наградил широкой натянутой улыбкой. Одетый в свои обычные джинсы и футболку, издали он казался в порядке, но при ближайшем рассмотрении обнаруживались красные глаза, его русые локоны патлами свисали на лицо, словно он не расчёсывал их с тех пор как оставил Терминал Сити.

– Слышала что-нибудь от неё? – тихо спросил он.

Чудачка Синди покачала головой.

– А ты?

Фальшивая улыбка исчезла.

– Нет.

Она отсалютовала ему кофе.

– И чем я это заслужила?

– Ни чем, просто… Ты выглядела слегка одинокой.

– Я выгляжу настолько одинокой, что нуждаюсь в компании такого идиота как ты?

Он подумал над этим и сказал, – Ага.

И Чудачка Синди сделала то, чего не делала много дней: она засмеялась.

– Я тоже скучаю по ней, – сказал Скетчи. – Чёрт, хотелось бы получить от неё весточку – мы вроде как должны быть здесь, на этой стороне забора, помогать…

– Я знаю. Я боюсь, что Макс возможно просто хотела выставить нас оттуда, чтобы защитить наши задницы. Я имею ввиду, мы не могли долго торчать неподалёку от этого токсичного дерьма – Чудачка Синди не хочет, чтобы у неё выросли лишние глаза или что-то ещё.

Он невесело усмехнулся.

– Я был… Я имею ввиду, она…

– Выговорись.

– Ты была права, Син – то, что ты сказала в Крэше той ночью, после… ну ты знаешь… после того как я узнал правду о ней. Что она была… особенной.

Чудачка Синди знала, что Скетчи имеет ввиду тот день в недалёком прошлом, когда он застал Синди изымающую анкеты Макс и Алека из файлов Нормала, чтобы уберечь документы от рук правительственных агентов. Даже Скетчи был способен сложить два и два и понять, что Макс и Алек – трансгены.

Скетчи сказал, – Знаешь что? Макс – лучше чем все кого я когда-либо знал… и она лучший друг, который когда-либо у меня был.

Синди кивнула. – Верно. Это так и для меня.

– Знаешь, я вспоминал все эти ланчи с тобой, Макс, Гербалом и мной, и я… – Он сглотнул. – Я просто хочу сказать… ну, я…

Она поцеловала его в щёку. – Ты сказал это ясно и чётко, Скетч.

Лицо Скетчи приобрело милый оттенок фуксии.

К ним подошёл Нормал. – Ты оставляешь сестёр по вере ради этого болвана, Синтия?

Повернувшись к боссу, Чудачка Синди сказала, – Я не перехожу на тёмную сторону, нет – но если бы перешла – она провела пальцами по волосам Скетчи, – мой брат Скетч был бы не худшим выбором.

Поняв смысл сказанного, долговязый курьер, казалось, вырос на пару дюймов, в по крайней мере лично для себя.

– Я постараюсь не вырабатывать никаких умозаключений, – сказал Нормал. – Достаточно подшучивания.

Он вручил ей конверт и пакет Скетчи.

– Бип-бип-бип, – сказал он.

Нормал почти неуловимо усмехнулся, затем снова нахмурился и ушел, чтобы продолжить надоедать.

– Хммм, – произнес Скетчи. – Это мне чудится, или Нормал, кажется, дал слабину?

Чудачка Синди покачала головой и прицокнула.

– Это чертово дерьмо, не так ли?

– Больше чем мои хрупкие нервы могут выдержать. – Скетчи поднял вверх пакет. – Ну, я лучше выполню Бип-бип-бипинг… Если ты получишь сообщение от нашей девочки, сообщишь мне?

– Рискни своей белой задницей.

– Знаешь, не вижу особой разницы между тем когда ты меня любишь и тем когда я тебя раздражаю.

– Это тонкая грань, – признала Синди.

Скетч улыбнулся, покачал головой и направился прочь к своему велику.

Разворачиваясь посмотреть ещё раз на шкафчик Макс, Чудачка Синди посмотрела дальше по проходу и увидела парня, которого казалось никто никогда не замечал. Как там его имя? Бобби Сузуки? Томми Нагасаки? У парня было меньше индивидуальности, чем у спящего Нормала.

Сидя перед своим шкафчиком, парень огляделся по сторонам и, видимо не заметил, что она наблюдает, вытащил бутылку с таблетками и отвинтил крышку. Она выглядела в точности как бутылка с таблетками Триптофана, которые Макс хранила в своём шкафчике, чтобы контролировать её приступы.

Медленно приближаясь, осторожно, чтобы не выдать себя, Чудачка Синди видела, как он вытряхнул две таблетки себе на ладонь. Он привинтил крышку обратно к бутылке и положил её в карман жилета. Она увидела таблетки в руках паренька лишь краем глаза, прежде чем они перебрались к нему в рот, но этого было достаточно чтобы увидеть, что таблетки те же, что принимает Макс.

Проскользнув к нему, она спросила, – Эй, мальчик Томми, ты крадёшь лекарства моей девочки?

Паренёк решительно мотнул головой. – Нет, нет. Я нигода не причинил бы вреда Макс… И моё имя Бобби.

– Значит, если я проверю шкафчик моей девочки, я найду её лекарства на месте?

Парень кивнул с тем же энтузиазмом. – Иди и посмотри. Клянусь, я ничего не брал!

Не спуская глаз с парня – Боже, как же он неприметен! – Чудачка Синди подошла к шкафчику Макс и набрала комбинацию замка.

Открыв дверцу, она заглянула внутрь и увидела бутылочку Макс стоящую на верхней полке, где и всегда, в целости и сохранности.

Она взяла её, встряхнула, обнаружила, что она заполнена где-то на три четверти. Всё выглядело как и должно.

– Хорошо, Робби, – сказала она. – Я ошиблась.

– Бобби… Теперь я могу идти?

– Нет – пока ты не скажешь мне, почему ты принимаешь Триптофан.

– Он просто расслабляет меня. Это патентованное лекарство.

– Не в таком количестве. Слушай, Тимми – возможно тебя небыло, когда у нас тут недавно была вечеринка…

– Захват заложников? Я был здесь. Ты разве не помнишь?

– Да, конечно. В любом случае – если ты был здесь, то должен знать какую позицию я занимаю в спорном вопросе.

– Знаю. Ты – подруга Макс.

– А ты…

Они оба осмотрелись по сторонам, чтобы убедиться, что никто не наблюдает.

– Разве это не очевидно? – спросил он.

Словно камера слежения выискивающая неприятности, подошёл Нормал.

– Вы двое всё ещё здесь? Это не туристический клуб, люди. Всё ещё есть работа – шевелитесь.

Они вышли наружу вместе и сели на свои велосипеды. Она взглянула на паренька в свете утреннего солнца. По какой-то причине она почувствовала словно впервые по-настоящему его увидела.

Почему она приняла его за ребёнка? Ему могло быть 20… или 30… или…? Как бы то ни было, он был неопределённой расы, с полными губами и чёрными кудрявыми волосами, чем-то напоминавшими её собственные. Как и в Макс, в нём смешались черты многих людей, но только его лицо казалось размытым по сравнению с четко очерченным лицом Макс.

Хотя, если присмотреться повнимательнее, в нём наверное было и немного африканской крови…

Вместе они медленно поехали прочь, её конверт запрятан в жилет, его посылка – в рюкзак за его плечом.

– Я никогда не говорил Макс, – сказал он, – но да, я тоже трансген.

Они ехали бок о бок по улице.

– Как долго ты претворяешься? – спросила она.

Он пожал одним плечом. – С тех пор как Макс выпустила нас из Мантикоры.

– Это не так долго… Ты похоже хорошо вписываешься.

– Это для меня не проблема.

– Ты и Макс друзья? – Забавно, она думала, что у Макс нет друзей в Джем Пони о которых Синди ещё не знает.

Он кивнул. – Если бы не Макс, я до сих пор был бы там. В Мантикоре.

– Но Мантикора была сожжена.

– Я был бы всего лишь ещё одной кучкой пепла.

– Я хочу сказать, парень, ты смотришься так обычно, что я подумала, что ты был снаружи так же долго как и Макс.

Они притормозили на светофоре.

Он покачал головой. – Я и должен казаться неприметным – это то, что я есть.

Она покачала головой. – Всё равно небезопасно для тебя быть здесь самому по себе.

– Это верно, – сказал он с грустной улыбкой. – Но они все в Терминал Сити, а я застрял здесь. Что мне делать – пойти к воротам и попросить, чтобы меня впустили?

Синди подумала об этом. – Есть другой путь.

– Думаешь?

– Я же здесь, не так ли?

– Да.

– Ну, ты видел, что произошло в пятницу?

– Конечно.

Свет поменялся.

– Я была с ней, когда она уходила, так? И мы все закончили свой путь в Терминал Сити.

– И ты выбралась?

– А ты как думаешь, болван? Я что, кажусь тебе миражом?

– Если подумать, Скетчи ведь тоже пошёл с тобой и Макс?

Она кивнула.

– И этот приятель Макс – Логан?

– Ты его знаешь? – спросила она, теперь слегка озадаченная.

– Видел его с Макс раньше. Иногда заходил в Джем Пони.