Текст книги "Невеста Братвы (ЛП)"
Автор книги: Магуайр Т. Дж.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
ИНФОРМАЦИЯ
Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу-переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Просим Вас, дорогие читатели, НЕ использовать русифицированные обложки книг в таких социальных сетях, как: Тик Ток, Инстаграм, Твиттер, Фейсбук. Спасибо!
Книга: Невеста Братвы
Автор: Т. Дж. Магуайр
Серия: Братва #1
Перевод: AmorNovels и Pandora’s sins
1. Илиана Волкова
– Илиана Волкова! Вытащи свою задницу из этой кровати! Сейчас же! – глубокий голос раздался за дверью моей спальни. Вслед за ним последовали три громких удара по двери, от которых задрожали стены.
Я резко подскочила, волосы были растрепаны, а ноги укутаны в одеяла. Закрыв глаза и застонав, я поднесла руку ко лбу.
Как же, блять, рано.
Очередной стук в дверь моей спальни вывел меня из оцепенения, и я распахнула глаза. Жар тела рядом со мной заставил меня рывком подняться с кровати.
О, твою ж мать.
Посреди кровати лежал... блять, как же его звали? Мой парень на одну ночь, назовем его так.
После потрясающей ночи в одном из наших ночных клубов, Дистории, где я отпраздновала двадцатиоднолетие с несколькими моими самыми близкими друзьями, я, должно быть, побрела домой, прихватив с собой этого парня.
Как, черт возьми, мне удалось провести его мимо охранников у главных ворот?
Мой взгляд блуждал по спящему мужчине в моей постели. Мне показалось, или прошлой ночью он выглядел гораздо привлекательнее?
Пивные очки, Илиана. Эти чертовы пивные очки.
Он не был непривлекательным, просто не был обычным мужчиной, на которого я ориентируюсь. Он был худощавым, скорее даже тощим. У него были длинные каштановые волосы до плеч с блондинистыми прядями. Фу... Неужели я подумала, что это сексуально? У него было круглое лицо, похожее на детское, и плоский нос, как будто его несколько раз ударили лопатой, и он так и не зажил как следует.
Под чем я была прошлой ночи?
Опустив взгляд на свое тело, я поняла, что обнажена.
Блять.
Я быстро пробежала через всю комнату к шкафу и сняла с вешалки халат. Завязав пояс вокруг талии, я вернулась к кровати, как раз когда по комнате разнесся ещё один удар по двери.
– Илианаааа, – прорычал голос, который, как я теперь знала, принадлежал моему старшему брату Александру.
– Секунду! – крикнула я в ответ, доставая свой телефон. Я быстро набрала номер своей лучшей подруги Татьяны. Она ответила на пятом гудке.
– Надеюсь, у тебя есть пиздец какая веская причина звонить мне в такую рань, – проворчала она, её голос был хриплым от сна.
– Женщина, какого хуя? Ты позволила мне привести парня домой прошлой ночью? Ты с ума сошла?! – прошипела я, сжимая трубку.
– Сучка, ничего я тебе не позволяла. Я пыталась остановить тебя, а ты сказала, цитирую: «Если я хочу трахаться, никто меня не остановит». А потом ты попятилась назад, волоча его за собой. Что я должна была делать? Повалить тебя на землю?
– Желательно, да. Мой отец сойдет с ума, когда узнает!
– Значит, сделай так, чтобы он не узнал. Это же очевидно.
Если бы я могла ударить её по лицу прямо сейчас, я бы это сделала. Конечно, это была не совсем её вина. У меня должно было хватить здравого смысла не приводить его домой. Но все же вчера вечером она была трезвой, ТВ (трезвым водителем), а не я. Так что у нее должно было хватить мозговых клеток, чтобы понять, какой ужасной ошибкой это обернется.
– И как, блять, я должна это сделать?
– Не знаю, придумай что-нибудь и позвони мне позже. Я иду спать дальше.
– Татьяна, не смей...
Она повесила трубку.
Вот сучка.
Татьяна была моей лучшей подругой столько, сколько я себя помню. Когда ты растешь в Братве, иногда бывает трудно завести друзей, если только они не являются частью этой жизни, а Татьяна, к счастью для меня, была именно такой. Ее отец работал на моего отца уже более двадцати лет, ещё до того, как мы переехали в Америку. Будучи одним из советников моего отца, он всегда был рядом и приводил с собой свою дочь. Мы с Татьяной сразу же нашли общий язык. Говоря прямо, мы обе были сумасшедшими и любили устраивать скандалы, даже когда были детьми.
Мужчина всё ещё крепко спал на моей кровати, его верхняя часть тела была полностью обнажена, а одеяло едва прикрывало нижнюю половину. Я положила телефон на прикроватную тумбочку, подняла ногу и пнула его по голени, пытаясь разбудить.
– Эй, – прошипела я, снова пиная его.
Он застонал, перевернулся на бок, оказавшись лицом ко мне, и открыл глаза.
А-а-а, так вот в чем дело.
Его глаза, один голубой, другой карий, ахуеть как возбуждали.
Он несколько раз моргнул, прежде чем его сексуальные глаза сфокусировались на мне.
– Если тебе дорога твоя жизнь, ты встанешь и выпрыгнешь в это окно, – сказала я, указывая на большое прозрачное окно слева от меня.
Моя комната находилась на третьем этаже, так что падение было бы не из приятных. Но по сравнению с тем, что его ждет, если отец узнает, что он здесь, я бы предпочла прыжок из окна, если честно.
– Что? – его голос был хриплым и низким от сна.
Громкий удар в дверь и череда русских ругательств заставили Мистера Сексуальные Глазки вскочить с кровати совершенно голым. Дверь моей спальни распахнулась настежь и сильно ударилась о стену.
Следом за этим входит старший брат Александр, ростом в два метра, во всем своем великолепии.
Он был здоровенным чуваком. Был сложен, как профессиональный рестлер, и достаточно высок, чтобы ему приходилось пригибать голову, когда он входил в эту чертову дверь. Он – гордость и радость моего отца. Следующий Волков, который займет трон и продолжит наше наследие. У него весь мир на ладони. Не помогает и то, что он хорош собой, и он знает об этом. Его черные волосы коротко подстрижены и аккуратно уложены. Его точеная челюсть всегда привлекает внимание дам, как и пронзительные ярко-голубые глаза.
Александр вошел, как будто ему принадлежало это чертово место, и остановился прямо передо мной. Его взгляд метнулся к Мистеру Сексуальные Глазки, ко мне и снова к Мистеру, а на лице застыла его фирменная хмурая гримаса. Можно было ощутить, как его присутствие заполняет комнату, почти до такой степени, что вы чувствовали себя задушенными его мужественностью.
Под его пристальным взглядом Сексуальные Глазки начал ерзать, переминаясь с ноги на ногу. Он покорно опустил голову, его член безмятежно болтался между ног, а руки безвольно висели по бокам.
Александр полностью развернулся и направил на меня свой взгляд.
– Серьезно, Илиана? – прорычал он.
Несмотря на то, что мой рост составлял сто восемьдесят восемь сантиметров, мне все равно приходится поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Что? – невинно сказала я.
Придумай что-нибудь, чтобы отвлечь его.
– Ты забыл, что сегодня мой день рождения?
Александр сузил глаза и, нахмурившись, снова перевел взгляд на Мистера.
О-хо-хо, он забыл, и я собираюсь использовать это в своих интересах.
– Боже мой, ты забыл! – я отчитала его, ткнув пальцем в грудь. – Мой родной брат забыл о моем дне рождения! Я обижена! – резко крикнула я, поднося тыльную сторону ладони ко лбу и пошатываясь, словно у меня головокружение.
Александр оглядывается на меня, его лицо явно выражает злость на всю эту ситуацию.
– Чего ты хочешь, Илиана?
Большой, плохой, старший брат хорошо меня знает. Конечно, мне похер на то, что он забыл про мой день рождения, но я знаю, что могу разыграть эту карту, чтобы получить то, что хочу, и он тоже это знает. Скажем так, это уже не первый раз.
– Почему бы нам в этом году отказаться от подарков, а вместо этого ты можешь помочь мне решить одну маленькую, крошечную проблему, которая у меня возникла, – негромко сказала я, указывая большим пальцем на Сексуальные Глазки.
Александр закрыл глаза и глубоко вдохнул, а затем снова посмотрел на меня. Повернулся и стал двигаться к обнаженному мужчине в моей спальне.
Голова Мистера вскинулась, и он начал отступать, его руки взлетели вверх в знак капитуляции.
– Что, блять, происходит? – закричал он, продолжая отступать. Его ноги уперлись в край кровати, и Александр положил руку ему на плечо, заставляя сесть.
Не раздумывая, Александр достал из-под пиджака пистолет и прицелился Сексуальным Глазкам прямо между его глаз.
Из Мистера вырвался четкий умф, прежде чем он упал обратно на кровать без сознания.
– Я отнесу его в яму, и мы разберемся с ним позже, – начал Александр, подхватывая обмякшее тело и перекидывая его через плечо. – Тебе нужно поторопиться и собраться, или ты забыла, что отец созвал собрание сегодня утром?
– Ой, блять! – крикнула я, подбегая к шкафу.
– Ой, блять, это уж точно, – пробормотал Александр, выходя за дверь.
Не обращая на него внимания, я быстро собрала наряд – простые черные джинсы и майку – и побежала в свою ванную комнату. Быстро приняв пятиминутный душ, я оделась и спустилась вниз.
Наш дом (хотя люди говорят, что это скорее особняк) стоит на нескольких сотнях акров земли. Вся территория огорожена и охраняется людьми моего отца двадцать четыре часа в сутки. Все здесь настолько роскошно, как и полагается главарю Братвы.
Трехэтажный дом, построенный в викторианскую эпоху, по праву заслуживает этого названия. Наш дом с башенками, турелями, открытой верандой, декоративными перилами и каменной отделкой – это всё, о чем мечтала моя мама.
Спускаясь по большой круговой лестнице, я пыталась собраться с мыслями. Вчера отец сказал нам всем, что хочет встретиться сегодня утром, чтобы обсудить кое-что важное. Конечно, я почти не обратила на это внимания, потому что мысленно готовилась к тому, что этой ночью я напьюсь.
Теперь я расплачивалась за это.
Я понятия не имею, о чем эта встреча, и молю Бога, чтобы он не сказал нам об этом вчера. В противном случае я буду следующей, кто проведет с ним несколько раундов на ринге.
В детстве мы с братьями часто ссорились и дрались. От криков до настоящих ударов, мы спорили из-за самых мелких пустяков. Не говоря уже о том, что мы постоянно подшучивали друг над другом, и наши шалости иногда выходили из-под контроля.
Однажды мы с Лукьяном решили, что Александру нужно немного расслабиться, и подмешали ему в водку рогипнол, широко известный как Руфи. Когда он отключился, мы связали его задницу и оставили голым в одном из наших стриптиз-клубов с поцелуями помады по всему телу от одной из стриптизерш.
Очнулся он взбешенным и дезориентированным, без малейшего представления о том, как он попал в стрип-клуб, с простой запиской, приклеенной к груди, «S lyubov’u, Lukyan & Ilyana.».
Когда он вернулся домой, с запиской в руках, он был готов к войне. Но вместо этого мы решили все как обычно – на ринге. Когда наш отец понял, что не может сдерживать нашу привычку устраивать драки друг с другом, он решил, что всё разногласия будут решаться на боксерском ринге в нашем личном спортзале. Он также использовал его как форму наказания. Если мы проваливали работу или проявляли неуважение к нему, нам приходилось проводить несколько раундов с ним, самим дьяволом, а Отец никогда не давал спуску на ринге. И неважно, даже если ты его собственная плоть и кровь, он повалит тебя, чтобы указать тебе твоё место.
Дойдя до конца лестницы, я повернула налево и направилась по длинному коридору к кабинету отца. Остановившись перед большой деревянной дверью, я подняла руку и дважды постучала.
– Входи, – раздался изнутри комнаты голос отца.
Я опустила руку на ручку и тут же открыла дверь.
Запах дыма и алкоголя сразу же ударил мне в ноздри. Неудивительно даже для девяти часов утра. Мой отец сидел за своим большим письменным столом из красного дерева в центре комнаты. В своем фирменном костюме-тройке от Armani он выглядел так, словно был моделью для GQ, а не хладнокровным русским мафиози.
Его черные волосы были аккуратно уложены, лишь несколько седых волосков начали появляться. На его лице застыло обычное нейтральное выражение, создавая впечатление человека, которому нет до всего на свете дела. Его ярко-голубые глаза остановились на мне, как только я переступила порог комнаты.
Отец поднялся с кресла и, обойдя свой стол, направился ко мне.
– S dnem rozhdeniya, printsessa, – сказал он по-русски, заключая меня в объятия. Поцеловав меня в лоб, он быстро сжал меня, прежде чем отпустить. Потянувшись в пиджак, он достал конверт и протянул его мне.
Идеальный подарок – деньги. Каждый год я могу рассчитывать на то, что дорогой папочка не прогадает.
Поднявшись на носочки, я поцеловала его в щеку и прошептала: – Spasibo, otets.
Он выпрямился, поправил галстук и провел руками по костюму. Явный признак того, что ему не по себе. Мой отец любит меня, в этом нет никаких сомнений, но он не очень-то умеет это показывать. Не умеет показывать эмоции и чувства вообще.
Его воспитывали в духе жесткости. Не показывать слабости. Быть безжалостным убийцей, каким и должен быть Pakhan. Такое воспитание закрепило за ним статус родителя с суровой любовью, а не лелеющего.
Он вернулся к своему столу и сел в большое кожаное кресло, наливая себе, как я полагаю, вторую или третью рюмку водки. Когда я вошла, то спрятала конверт в задний карман и осмотрелась.
Лукьян сидел в кресле перед отцовским столом, откинувшись назад, положив лодыжку на левое колено. Изо рта у него торчала толстая коричневая сигара, а в руке был стакан, наполовину наполненный водкой.
Он был самым младшим мальчиком и вел себя соответствующе. Он был беззаботным, с повадками «мне похуй на всё», которые исходили от него, как дурной запах. Он всегда был первым, кто пытался высветить плохую ситуацию с помощью мрачного юмора и дерьмовых шуток, никогда не воспринимал ничего слишком серьезно и всегда был просто засранцем. Нас разделяло всего несколько лет. Он был старше, но по его ребяческому поведению этого не скажешь. Он сводил меня с ума большую часть времени.
Покрутив стакан, он поднес его к губам и выпил остаток. Поставив его на стол отца, он быстро встал и направился ко мне.
Он был так же высок, как и Александр, но вместо того, чтобы быть сложенным, как кирпичный дом, Лукьян был более стройным. Его темные волосы были завязаны на затылке, а несколько прядей спадали на лицо. Его карие глаза встретились с моими, а губы изогнулись в улыбке.
– С днем рождения, сестренка, – сказал он, и его сильным русский акцент прозвучал ясно как день. Сколько бы мы ни прожили в Лас-Вегасе, его акцент никогда не менялся, его истинное происхождение всегда было налицо.
– Спасибо, брат, – ответила я, обхватив его за талию.
Николай вышел из тени за отцовским столом, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не вздрогнуть от неожиданности. Отец был бы в ярости, узнав, что я не обращаю внимания на окружающую обстановку.
Николай подошел и оттолкнул Лукьяна в сторону. Он обхватил меня своими большими, мускулистыми руками и уперся подбородком в макушку. При росте метр девяносто восемь это было для него легко.
– С днем рождения, – прошептал он, отпустил меня и вернулся на свое обычное место у стены.
Если Лукьян был сумасшедшим идиотом в семье, то Николай был его полярной противоположностью. Тихий. Умный. Целеустремленный. Николай был мозгом, а Лукьян – головной болью, той, что сводила всех нас с ума. Николай был не только невероятно умен, но и невероятно силен. Мы всегда делали ставки, кто победит в драке между ним и Александром. И я имею в виду настоящий бой, а не просто дружеский спарринг. Он был не только нашим техническим руководителем, но и главой службы безопасности, отвечая за все вопросы, связанные с наблюдением. Он посвящал Братве все свое время, никогда ничего не делая для себя. Братва была его жизнью, он был тем, кем он был. Он жил и дышал для Братвы.
Поблагодарив их обоих, я села в кресло рядом с тем, которое только что занимал Лукьян. Отец налил в рюмку еще одну порцию водки и протянул её мне. Я взял ей и, не задумываясь, выпила. Жжение жидкости в горле было успокаивающим и знакомым.
Я пью водку с семи лет, после своего первого убийства. Отец говорил: «Если ты достаточно взрослая, чтобы убивать, то ты достаточно взрослая, чтобы пить». Он никогда не позволял мне напиваться до беспамятства, но позволял мне выпить пару рюмок там и сям.
Лукьян занял место рядом со мной и вернулся в свое положение до моего прихода. Он поднес сигару к губам и затянулся на несколько секунд, после чего выдохнул.
– Итак, Отец, о чем эта встреча? – небрежно спросил Лукьян.
Наш отец повернул голову и направил на него свой острый взгляд. Он ничего не сказал. Он хранил полное молчание, и единственным признаком того, что он услышал вопрос Лукьяна, было едва заметное поднятие его брови.
Лукьян тут же пошел на попятную.
– Не то чтобы я требовал от тебя ответов, Отец, – быстро сказал он, усаживаясь поудобнее. – Я имею в виду... Я просто... ну, знаешь... ой, блять, – сказал он, опустив голову.
– Ой, блять, это уж точно, придурок, – прошептала я в его сторону, хотя знала, что Отец меня слышит.
Никогда нельзя было спрашивать отца о том, что происходит. Он говорил тогда, когда был готов, ни на минуту раньше.
– Мы обсудим твою дерзость позже, Лукьян, – сказал отец, его голос был низким и угрожающим.
Все его поведение было холодным и угрожающим. От одного его присутствия хотелось поджать свой хвост и бежать. Он был моим отцом. Я любила его, уважала, но и боялась. Нужно было быть глупцом, чтобы не бояться.
– Как только Александр вернется, мы начнем. Кстати, где ваш брат? – спросил отец, обратив свой убийственный взгляд на меня и приподняв бровь.
Ой, блять, ой, блять. Будь спокойна. Если он узнает, что ты привела парня домой, ты попадёшь на ринг.
– Ему нужно было в туалет, после того как он пришел меня будить. Бежал, сломя голову. Профузный понос, – быстро сказала я, имитируя руками взрыв и добавляя звуковые эффекты. – Бабаааааах…
Отец оставался неподвижным, его лицо было бесстрастным, но я заметила, как слегка дрогнули его губы. Он изо всех сил старался не рассмеяться, чтобы сохранить свою маску «Русского Мафиози».
Три быстрых стука в дверь кабинета, и все следы смеха исчезли так же быстро, как и появились.
– Входи, – прокричал он.
Александр открыл дверь и вошел. Слегка кивнув головой отцу, он прошел в дальний конец комнаты и сел на трехместный диван. Откинувшись назад, он растянул руки, положил их на спинку дивана и закинул одну ногу на другую.
Отец снова сосредоточился на мне, а в комнате воцарилась тишина.
– Давайте начнем.
2. Илиана Волкова
Отец поднял свою рюмку и сделал большой глоток водки, прежде чем начать.
– Наши контакты в Нью-Йорке передали сообщение. Алессандро Де Лука, глава Коза Ностры, попросил о встрече.
Тишина. Полное и абсолютное молчание. Какой еще реакции он ожидал? Не каждый день итальянская семья пытается заключить какой-то союз с русскими. Мы не враги, но и не друзья. Мы сосуществуем друг с другом. Мы остаемся в Лас-Вегасе, они – в Нью-Йорке, и точка. Мы не переходим друг другу дорогу, не вступаем в конфронтацию, и от этого нам всем только лучше. Так зачем что-то менять?
Александр, как всегда, первым нарушил молчание. Он наклонился вперед, положив локти на колени и сцепив пальцы.
– Коза Ностра? Они уверены?
– Да, – ответил отец, откинувшись в кресле. – Винченцо Де Лука, сын Алессандро, лично передал послание, чтобы убедить в его подлинности. Он четко заявил, что просьба подлинная и закончится взаимовыгодным соглашением между нами.
– Взаимовыгодным? – усмехнулся Лукьян, делая затяжку сигарой. Дым закружился в воздухе между нами, вонь задержалась и заполнила мои ноздри.
– Что за соглашение? – Александр продолжал, как будто Лукьян вообще ничего не сказал.
– Винченцо не вдавался в подробности. Просто попросил о встрече с нами на нейтральной территории, – ответил отец. – Наши люди следят за Нью-Йорком и сообщили, что между Де Луками и другой итальянской семьей, Гамбино, множество конфликтов.
– Думаешь, именно поэтому они хотят встретиться? Чтобы попросить помощи против Гамбино? – спросила я вслух, наклоняя свою пустую рюмку к отцу.
Он тут же поднял большую стеклянную бутылку с водкой и налил мне.
– Это было бы логично. А из-за чего сыр-бор? – спросил Лукьян.
– Этого я не знаю, – ответил отец. Он оглядел комнату, не торопясь, пробежался взглядом по каждому из нас, обязательно поддерживая зрительный контакт в течение нескольких секунд с каждым из нас. – Но я узнаю.
Слова отца не оставили никаких сомнений в его намерениях.
– Ты согласился встретиться с ними? – спросил Александр, приподняв брови.
– Между нами всегда существовало негласное соглашение держаться подальше друг от друга. Если Алессандро решил связаться с нами, мне интересно, в чем причина, – легко объяснил отец. – И здесь было так скучно последнее время. Может быть, небольшая война немного оживит это место, – сказал он, подмигнув мне.
Я подмигнула в ответ и сделала глоток своего напитка.
– Когда и где? – спросил Александр.
– Канзас-Сити, завтра. Ты, Максим и твоя сестра будете сопровождать меня.
– Вот черт, – прошипел Лукьян, топнув ногой. Он ненавидел, когда его оставляли в стороне. Такой избалованный мальчишка.
Отец пригвоздил его взглядом, позволив ярости, вызванной его вспышкой, отразиться на его лице. Сжав челюсти и кулаки, он выглядел так, словно был готов взорваться в любую минуту.
– Я имею в виду... они, конечно, лучший выбор. Это уж точно, отец, точно, – быстро проговорил Лукьян, опустив голову.
Подлиза.
Отец проигнорировал Лукьяна и, открыв ящик стола, достал несколько папок. Разбросал их по столу, давая им разлететься в разные стороны.
Лукьян вскочил на ноги и схватил их, протягивая каждому из нас. Явно желая вернуть расположение отца. Что бессмысленно. Если он почувствовал, что ты проявил к нему неуважение, это было не исправить, разве что на ринге.
Я взяла папку, стараясь насмехаться достаточно громко, чтобы Лукьян меня услышал. Он сузил глаза, но промолчал. Он знал, что и так ходит по лезвию ножа.
Когда он отошел, чтобы передать Александру и Николаю их папки, я открыла свою, и передо мной предстал семейный портрет семьи Де Лука.
В центре стояли мистер и миссис Де Лука.
Алессандро стоял высокий и гордый, его левая рука держала середину галстука, как будто фотография была сделана, когда он его поправлял, а правая рука была согнута на девяносто градусов и сплетена с рукой миссис Де Луки.
На нем был безупречный серый костюм-тройка, явно подогнанный под его телосложение. На вид ему было около пятидесяти-шестидесяти лет, у него была темная копна волос. Его улыбка на миллион долларов могла бы одурачить других, но меня не проведешь. Я видела зло, затаившееся в его глазах, ясное как день. Этот человек был манипулятором, коварным и безжалостным.
Миссис де Лука оказалась примерно такой, как я и ожидала. Маленькая, с бледной кожей и длинными черными волосами. Ее круглое лицо и выражение зеленых глаз показывали её такой, какой она и была. Слабой. Невыразительной. Покорной. Единственной её выдающейся чертой были завораживающие зеленые глаза. Такие яркие, не похожие ни на что, что я видела раньше. Рядом с Алессандро стоял другой мужчина, на несколько сантиметров выше. Его глаза сразу же привлекли меня. Нихуя. Себе. Не может быть. Еще один разноглазый красавец! Даже по его костюму можно было сказать, что у него есть мускулы. Костюм обтягивал его во всех нужных местах, явно сшитый на заказ, как у его отца. Из под рубашки на шее виднелся слабый след от чернил, и я умирала от любопытства, желая узнать, что скрывается под его одеждой.
Мой взгляд вернулся к его лицу, и, черт бы меня побрал, оно было пиздец каким восхитительным. Высокие скулы, полные, сочные губы, челюсть такой невероятной формы, что ею можно было резать стекло. Такая точеная. Такая идеальная. Такая аппетитная…
Подождите, что? Сосредоточься, Илиана!
Его глаза... о боже, его глаза. Один зеленый, пленительный, словно самый редкий изумруд в мире. И другой голубой, такой яркий и искрящийся, как океан в жаркий летний день. Его черные волосы были коротко подстрижены, аккуратно уложены назад, и на вид ему было около тридцати лет. Он был, без тени сомнения, самым сексуальным мужчиной, на которого я когда-либо смотрела. Всё, чего я хотела, – так это провести языком по его восхитительному телу и почувствовать, как оно дрожит от моих прикосновений.
Рядом с миссис Де Лукой стоял другой мужчина. Такой же высокий, как его отец, и такой же красивый, как его брат, но он не притягивал моего взгляда так, как великолепный экземпляр до него. Его костюм был хорошо сшит и сидел на нем идеально. Его черные волосы были уложены беспорядочно, а ярко-зеленые глаза казались такого же оттенка, что и у его матери. Его губы были изогнуты в лукавой улыбке, словно он знал, насколько хорош собой. Всё кричало в этом парне о том, что он бабник.
На диване прямо перед супругами сидели двое маленьких детей. Мальчик и девочка, на вид лет десяти. Мальчик был одет в костюм, как у его отца и братьев, а девочка – в белое платье с белым бантом в волосах.
Фотография, похоже, запечатлела их в тот момент, когда они, казалось, ссорились. Лицо маленького мальчика было перекошено от гнева, а его маленький кулачок направлялся прямо в сторону сестры. Девочка выглядела такой же недовольной, ее нога зависла в воздухе, едва не ударяя его.
Как. Неимоверно. Мило.
Окинув семью Де Лука долгим взглядом, я подняла голову и стала ждать, когда отец продолжит. Александр, Николай и Лукьян изучали фотографию так же пристально, как и я, словно могли получить всю необходимую информацию только из одного этого снимка.
Отец прочистил горло, требуя нашего полного внимания, и мы все подчинились. Он держал фотографию перед собой, чтобы мы все могли ее видеть.
– Алессандро Де Лука и его жена Изабелла Де Лука. Рядом с ним его старший сын, Артуро Де Лука, который, по слухам, является его младшим боссом. Винченцо, как вы, я уверен, догадались, мужчина рядом с Изабеллой. Насколько я могу судить, он работает Силовиком своего отца.
– Я слышал об Артуро Де Луке. В преступном мире Вегаса его называют Тенью, – начал Лукьян. – Говорят, что Алессандро платил пять миллионов в год за то, чтобы он отправился в Швейцарию учиться у Элиаса Хубера.
– Элиас Хубер? Тренер наемных убийц? – удивленно спросил Александр.
– Единственный и неповторимый. Он учился там с тринадцати до семнадцати лет, – сказал Лукьян, вновь зажигая затухшую сигару. – Во всяком случае, я так слышал, – закончил он, пожав плечами.
Элиас Хубер был легендой криминального мира. Известный своим мастерством в борьбе и знаниями в области оружия. К нему обращались, когда нужно было кого-то убрать. Не имело значения, насколько важен или высок по статусу был человек в мире. Ходили слухи, что он мог расправиться с любым. На его счету не было ни единого промаха.
– Винченцо тоже довольно известен. Даже несколько наших солдат слышали о его жестокости, – начал Николай. – Демьян рассказал мне, что однажды он услышал, как Винченцо наткнулся на крысу в семье. Вскоре после этого тело крысы было расчленено, а куски разбросаны по всему Нью-Йорку в качестве предупреждения для других.
Я присвистнула, низко и протяжно.
– Вот это даааааа... Такого рода правосудие мне по душе, – сказала я, улыбаясь.
– О да, – согласился Лукьян, подняв руку, чтобы мы ударились кулачками.
Я рассмеялась и снова обратила своё внимание на отца.
– Так вот с кем мы встречаемся завтра? – спросила я, пытаясь сосредоточиться.
– Da, – ответил отец, наливая очередную рюмку водки. – Будьте готовы. Я хочу, чтобы вы оба были вооружены и надели бронежилеты. Сомневаюсь, что это засада, но рисковать не хочу.
Мы с Александром кивнули.
В голове я уже перебирала все свое оружие, которое возьму с собой. Мой клинок, кинжал, несколько метательных ножей. Нельзя забывать и о моем старом добром пистолете «Smith & Wesson»; этот красавец не раз выручал меня из трудных ситуаций. Отчасти я надеялась на конфликт – Волковы уже давно не воевали.
– Николай и Лукьян, мне нужно, чтобы вы оба отправились в «Русскую рулетку» и уладили кое-какие разногласия с нашими Крупными Игроками, – сказал отец, указывая руками на моих старших братьев.
«Русская рулетка» – лишь одно из многочисленных казино, которыми мы владеем в Лас-Вегасе, а также как несколько элитных стрип-клубов и ресторанов. Честно говоря, у нас имеется достаточный доход, чтобы выйти из мафиозной среды и жить мирной жизнью, но какое в этом удовольствие?
– Да! – сказал Лукьян, доставая пистолет и нож. – Как бы ты хотел это уладить, отец? – спросил он, подняв правую руку с пистолетом, а затем левую с ножом.
Отец постучал пальцами по столу, задумчиво поджав губы. Он мотнул головой в сторону ножа Лукьяна и улыбнулся.
– Не торопитесь, мальчики, – сказал он с усмешкой. Лукьян грациозно встал, на ходу застегивая пиджак. Николай обогнул стол и встал рядом с Лукьяном. Они поклонились и ушли.
Александр же поднялся с дивана, подошел и сел в кресло, в котором ранее сидел Лукьян. Отец также встал у своего стола, прислонившись к нему. Он скрестил руки на груди и устремил на меня суровый взгляд.
– Мне нужно, чтобы ты была особенно внимательна на завтрашнем собрании, Doch.
Я подняла бровь, но промолчала, потому что знала, что он еще не закончил.
– Есть вероятность, что предложат брак. Это единственный способ укрепить союз между двумя нашими семьями, которому можно доверять. Мы ценим святость брака так же, как и итальянцы, и ни один из нас не станет пренебрегать этим.
А-а. Это объясняет, почему он хочет, чтобы я поехала завтра. Если будет предложен союз, то, скорее всего, в брак вступит один из мужчин семьи Де Лука.
– Я никогда не стану принуждать тебя к браку. Выбор будет за тобой и только за тобой, – продолжил отец, положив руку мне на плечо. – Я не стану тебе лгать, союз с Де Луками принесет нам немалую пользу. Нью-Йорк будет открыт для нас, а деньги и власть, которые мы получим, сделают нашу семью еще сильнее, чем сейчас.
Я кивнула, внимательно слушая.
– Но выбор в конечном итоге за тобой, Илиана. Всегда.
Я улыбнулась отцу. Так редко удается увидеть эту его сторону, любящую, заботливую, когда большую часть своей жизни я знаю жесткую, суровую сторону русского мафиози. Я взяла его руку со своего плеча и сжала её.
– Мне тоже любопытно узнать о войне между Де Луками и Гамбино, отец. Я буду внимательно следить за происходящим завтра, и если они предложат мне брак, я сравню все «плюсы» и «минусы», прежде чем приму решение.
