Текст книги "Секретарша миллиардера"

Автор книги: Мадлен Кэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Кого теперь заботят вопросы и ответы? Она приподняла бедра так, чтобы он смог стянуть с нее оставшуюся часть купальника, и помогала ему избавиться от плавок.

– Антон, – бормотала она, когда он поцелуями покрывал ее хрупкое тело, – о, Антон…

Им аккомпанировали плеск волн и шепот морской пены – музыка их слияния. Все время, пока они занимались любовью, он тихо шептал слова восхищения и говорил, говорил, как желанна, как чудесна она, и Эми сердцем чувствовала, что каждое слово – правда. И когда они оба достигли пика, из ее глаз брызнули слезы счастья.

Они одновременно сделали глубокий вдох, Антон крепко прижал девушку к своей груди, все повторяя и повторяя ее имя. Она держалась за него, как за земную ось, а мир вращался и вращался быстрее и быстрее.

– Извини, если я причинил тебе боль, – сказал он. – Я был слишком груб?

– Ты – само совершенство, – пробормотала она, зарываясь лицом в его волосы. – Само совершенство.

Он осторожно ласкал ее тело.

– Ты особенная, Эми, прекрасная. Я счастливейший из мужчин.

Они дремали в тени, баюкая друг друга. Звук волн ублажал слух, пока жара не погнала их в воду купаться.

Море встретило их восхитительной прохладой. Погода решила побаловать влюбленных, на небе ни облачка. Эми зачарованно смотрела, как около ног скользили разноцветные рыбешки. Мир стал другим, и она стала другой. Ее тело никогда уже не будет прежним, молчавшие ранее душевные струны под его пальцами ожили и запели.

Сильные руки Антона крепко держали ее.

– Я в раю, – сказала она.

– Почему ты так долго держала меня на расстоянии? – спросил он, целуя ее в шею. – Ты почти свела меня с ума.

– Я не доверяю людям, – ответила она.

– Почему ты не доверяешь мне? – Его темные волосы были откинуты назад, а сведенное судорогой страсти лицо сверкало капельками воды. – Почему ты сомневалась во мне?

– Наверно, отчасти потому, что не могла поверить, что ты действительно заботишься обо мне. Я и сейчас все еще не верю. А отчасти потому, что с самого начала… с того поцелуя в Борнео, у меня сложилось неправильное впечатление о тебе. Мне показалось, я для тебя всего лишь очередная добыча. И потом на работе… ну, люди говорили… относительно Марси…

– Что у меня с ней был роман?

– Да, – призналась девушка. – И что ей пришлось уехать так внезапно… потому что она ждала ребенка.

– Кто насплетничал? – Его глаза гневно сверкнули.

– Я не могу тебе сказать, – оправдывалась девушка, – боюсь, ты уволишь этого человека!

– Кто бы это ни был, он заслуживает увольнения, – заметил он. – Вот оказывается, что они подумали насчет клиники. И ты поверила?

– Мне очень жаль, – сказала Эми горестно. – Антон, я не знала, чему верить. Я просто пыталась защитить себя!

– Эми, пожалуйста, скажи, ты же больше не веришь в эту чушь? – Он посмотрел ей в глаза.

– Я верю тебе, – просто ответила девушка, и он в знак благодарности страстно поцеловал ее.

– Пойдем со мной, – попросил Антон, – я хочу показать тебе кое-что. – Они пошли к берегу, морская вода обдавала их каскадами брызг, затем вверх по пляжу, в зеленую тень деревьев.

– Куда мы идем? – спросила она.

– В одно особенное место.

Листва источала пряный цветочный аромат. На острове действительно росли бананы и манго. Тяжелыми украшениями свисали они с деревьев. Антон наклонил ветку, чтобы Эми смогла сорвать спелые плоды, ее руки мгновенно пропахли медовой сладостью.

– Мы возьмем и эти тоже, – сказал Антон и сорвал несколько благоухающих белых и темно-красных цветов с лианы. Пока они шли по тропинке, он держал Эми за руку, заботливо отклоняя в сторону ветки, загораживающие проход.

В конце тропки мелькнула каменная стена, наполовину заросшая растениями. Маленькая древняя пагода.

– Ой, Антон, – прошептала девушка, – какая прелесть!

– Буддистский храм, – сообщил он. – Его, должно быть, построили сотни лет назад и забыли. Вряд ли кто-нибудь еще помнит о его существовании.

Они прошли внутрь. Интерьер составляли восточные скульптуры, стены украшали выцветшие фрески. В глубине высилась каменная статуя Будды, его ясное лицо улыбалось.

Эми и Антон бок о бок стояли перед могущественным богом. Пол устилал ковер из белого песка и сухих цветов. Куполообразная форма древнего строения усиливала далекий шум моря. Мир воцарился у Эми в сердце, то было место священное, к какой бы религии ты ни принадлежал.

Они возложили принесенные с собою фрукты и цветы к ногам статуи и некоторое время стояли перед ней рука об руку. В тот момент Эми почувствовала, что ничто не сможет разрушить их счастье. Приход в древний храм был своего рода священнодействием, связывающим их судьбы воедино, и защитой от всех горестей и напастей.

– Спасибо, что привел меня сюда, – прошептала она. – Я никогда этого не забуду.

Молодые люди в молчании возвратились на пляж и, сплетая руки, легли в тени гибискуса.

– Сегодня наши жизни получили новое начало, – пробормотал он.

– Да, – тихо подтвердила она.

– Сегодня ты осчастливила меня, Эми. Я желал тебя с той самой первой встречи в аэропорту. Думаю, у меня было предчувствие. Ведь мне надлежало улететь в Борнео днем раньше, а я не улетел и ждал, ждал… Что-то внутри подсказало, что я должен встретить тебя. Как только я увидел твое лицо, я влюбился. Никогда бы не подумал, что все случится нежданно-негаданно здесь, на пляже. Впрочем, в том, что мы будем принадлежать друг другу, я не сомневался.

Эми заглянула в глубину его глаз.

– Антон, прости меня за недоверие. На мою долю выпали страдания… и мне трудно быть открытой. Но я уже так давно люблю тебя!

Антон приподнял лицо девушки за подбородок так, чтобы он мог легко целовать ее.

– Моя золотая девочка, – прошептал он, – я все сделаю, чтобы ты была счастлива.

Она томно прикрыла глаза, когда он целовал ее. Его губы походили на бархат, такие же нежные, но властные, в руках чувствовалась сила и крепость. Ни один мужчина никогда не сводил ее с ума и ни один кроме него не сведет. Она тихо запричитала, сжимая широкие плечи, пока их поцелуй не перерос в настоящую страсть, и весь мир исчез, и ничего не осталось реального и настоящего, кроме двух бьющихся сердец.

– Ты так прелестна, – срывался шепот с губ. – Твоя грудь, округлость бедер… идеальны. Я никогда не касался ничего более нежного, чем твоя кожа.

Эми вздрогнула, выгнула спину дугой, под его ласками тело млело и таяло. Когда он снова припал к ее губам, то под напором губы распахнулись и страсть, подобная шторму, обрушилась на них. Эми крепко схватилась за его шею, словно ее затягивало в водоворот и он был единственной спасительной соломинкой.

Его пальцы, искусные и проворные, рождали в ее теле страсть. Годами мучилась она вопросом, почему никому из мужчин, даже Мартину, не удается разгадать ее секреты, почему она так холодна и неотзывчива. Неотзывчива! И только сейчас, когда ее тело и душа были в согласии, она ощущала себя женщиной до кончиков волос. Просто нужно было встретить своего мужчину, чтобы открыть удивительный мир чувств.

Антон крепко держал ее до тех пор, пока не прекратилась дрожь.

– Антон, – прошептала она. – Подвинься ко мне…

Он повиновался и прижал ее к себе, баюкая.

– Ты моя, – нежно бормотал он, словно отвечая ей на несказанный вопрос, – моя, моя. Только моя. Никогда еще я не был так счастлив. – Он обнял ее за плечи, одновременно весом своего тела вдавливая девушку в песок. – Я никогда не позволю тебе уйти, Эми.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Тебе он нравится?

Они вышли на террасу, Гонконг стелился внизу. Антон вопросительно посмотрел на Эми.

– Он изумительный, – ответила девушка. – Но ты же не собираешься покупать его?

– Я давно положил на него глаз. В том, что его выставили на продажу, мне видится знак судьбы.

– Он прекраснее всех домов, которые я видела. Но тебе не нужна такая громада!

Дом под названием Кюилин-Хаус располагался на Пике Виктории. На крыше с четырех концов высились покрытые глазурью драконы и другие мифические существа, охраняющие просторный шестиспальный дворец с широким балконом, с которого открывался изумительный вид на бухту. Дом мог похвастаться шикарным бассейном и подземным гаражом на пять машин и удивительным естественным обрамлением: ухоженный сад плавно перетекал в бамбуковый лес, где на вершине рос папоротник и гибискус. Антон с Эми стояли на балконе и следили за воздушными змеями, парящими в зыбком теплом воздухе над водой.

– Разве дом большой? – спросил он, разглядывая ее.

Эми улыбнулась ему в ответ.

– Шесть спален? А тебе нужна одна, разве нет?

Он обнял девушку за талию и привлек к себе.

– Положим, нам нужны две спальни. А что, если у нас появится дюжина детишек? – пробормотал он ей на ухо. – Тогда дом окажется маленьким.

Эми поцеловала своего возлюбленного, сердце бабочкой порхало в груди.

– Я не давала согласия на детей, мой повелитель, и ты не спрашивал, желаю ли я переехать к тебе!

– Я спрашиваю сейчас.

– Ты ненормальный. А почему на крыше драконы?

– Это фэншуй, они охраняют четыре угла этого дома от бед и несчастий.

К ним подошла агент по недвижимости с брошюрой в руках.

– У Кюилин-Хаус долгая история, мистер и миссис Зелл, – сияя, заговорила она. – Как вы оба понимаете, здание уникально. Такой шанс выпадает раз в жизни.

– Какова цена? – спросил Антон, следя взглядом за висящим в воздухе ястребом.

Не моргнув и глазом, риелтор назвала сумму в несколько миллионов.

– А если на полмиллиона меньше?

– Возможны варианты, – ответила агент, весело поблескивая глазами.

– Очень хорошо, – сказал Антон, держа руку Эми и поворачиваясь к ней лицом. – Мы отошлем письменное предложение вам через час или около того. С завтрашнего дня мы будем находиться в Лондоне, и поэтому мне бы хотелось получить ответ сегодня, если возможно. Я дам вам свой номер телефона. Вы сможете связаться со мной в любое время. Я буду ждать.

Эми отвернулась. Она внезапно вспомнила слова Герды: «Теперь я вижу! Вы думаете, когда они поженятся, вас он сделает своей любовницей в каком-нибудь сказочном дворце в Гонконге!»

Тогда эти слова казались скорее оскорблением, чем правдой. Но, возможно, Герда Мейер, не зря же она была дамой высшего света, лучше Эми знала мир?

Станет ли Кюилин-Хаус тем «сказочным дворцом», как предсказывала Герда? Красивейший дом в Гонконге… а по сути золотая клетка для пойманной птички?

В конце концов, он вел речи о том, чтобы жить вместе, иметь совместных детей… но он не упоминал о женитьбе.

Деловая жена во Франции и страстная любовница в Гонконге? О, да, ему это по возможностям.

«Императрицы иногда терпят наложницу… или двух».

Внезапно великолепный дом стал для нее тюрьмой, местом, где медленно умирали ее надежды и радости.

В Борнео Антон ясно дал понять, что не может жениться, сказав, что женат на работе.

Когда они возвращались в центр, на сердце у Эми вовсю скребли кошки.

– До последней минуты я не думала, что ты серьезно планируешь купить этот дом для….

– Для нас, – закончил он. – Да.

– Что значит для нас?

– Для тебя и меня, чтобы жить там вместе. Тебе не понравился дом?

– Это твои деньги, Антон, – заметила она, – от моих желаний ничего не зависит!

– Эми, я хочу, чтобы отныне мы вели общую жизнь. Неужели ты не понимаешь? Разве ты не знаешь, какие чувства я испытываю к тебе? Разве ты не видишь, что ты для меня как живительная влага… духовно, эмоционально, физически?

Ее сердце учащенно билось. С момента их возвращения из Вьетнама все слишком резко изменилось. Темп работы изнурял – в этот раз не было утомительных поездок на заводы, лишь бесконечная бумажная волокита для подготовки выступления Антона на ежегодном собрании акционеров, которое не обещало пройти в спокойной дружеской обстановке.

На фоне усердной, напряженной работы их личная жизнь протекала еще интенсивнее. Подобно лаве, изливающейся из жерла вулкана с безудержной яростью, Эми следовала заданному курсу, не принимая во внимание препятствия. Когда в работе образовывался перерыв и появлялась возможность провести время вместе, там не было место словам. Лишь слепая страсть; они срывали друг с друга одежды, занимались любовью, изнуренные, засыпали в объятиях, затем вскакивали с постели, имея в запасе лишь время на то, чтобы умыться, одеться и помчаться в офис – таков был уклад их жизни.

И вот теперь за несколько часов до полета в Лондон он решил показать ей сказочный дом и завел разговоры о совместной жизни.

Но ни слова о свадьбе.

– Антон, – тихо произнесла Эми, – может, нам следует подождать возвращения в Лондон, прежде чем принять решение?

– Милая, но ты же знаешь, что такое рынок недвижимости в Гонконге, – сказал он. – Если мы замешкаемся, дом продадут. Кюилин-Хаус – одно из самых популярных мест в городе.

– Есть и другие дома. Кроме того, он стоит уйму денег. Я знаю, что деньги для миллиардера не проблема, но ты готов вложить миллионы в имущество прежде, чем мы обсудили наши совместные планы.

– С тех пор как мы вернулись из Сайгона, у нас было очень мало времени, – повысил он голос.

– Я имела в виду, – ответила девушка, поднимая на него глаза. – У нас не было времени на разговоры, не было времени на планы. Только время на то, чтобы быть вместе!

Его глаза сверкнули улыбкой.

– Ты любишь меня?

– Да, – вздохнула она, – я люблю тебя до помрачнения рассудка.

– И я обожаю тебя, – продолжал он. – О чем тогда говорить?

– Нам необходимо знать, что наши действия согласуются с нашими желаниями. Ты – холостяк миллиардер, я – последнее добавление к штату компании. Ты же знаешь, что люди скажут о нас – что они уже говорят!

– А что они говорят? – спросил он, ловко лавируя в плотном потоке машин.

– Что я твоя последняя… наложница.

– Ты думаешь, что ты наложница?

– Я не знаю, кто я, – с болезненной честностью призналась она. – Мы слишком мало знаем друг о друге.

– Я знаю о тебе все самое важное. Ну если только ты не утаила от меня какую-нибудь тайну?

– Милый, у меня есть тайны, которые я таю сама от себя, – она криво усмехнулась. – Я постоянно твержу тебе: может я и выгляжу, как ангел, но внешность так обманчива!

– Не думаю, что ты можешь обманывать меня, – сказал он. – А то, что говорят обо мне сотрудники, меня не волнует. Человек, распространяющий грязные сплетни, может в любую минуту очутиться на улице.

– А как насчет того, что может сказать о тебе Лавиния Кэррон? – спросила Эми. – Если она узнает, что мы любовники, она впадет в ярость. И она ждет тебя в Лондоне… дорогой мальчик.

– Ничего страшного. Ты правда считаешь, что я боюсь Лавинию?

– Думаю, что ты вообще ничего не боишься, – сказала Эми. – Да, твоя компания и ты – единое целое, Антон. Основа концерна – твой гений, твои идеи, твой характер. Но если Лавиния атакует тебя, ты потеряешь поводья.

– Я могу управлять Лавинией.

– Ты можешь управлять ее, пока она думает, что ты собираешься на ней жениться.

Девушка замолчала в ожидании ответа. Начнет ли он отрицать правоту ее слов? Признается, что женитьба на леди Кэррон и превращение Эми в наложницу в Кюилин-Хаус – звенья одной цепи?

– Я не намерен позволять Лавинии диктовать условия и определять будущее концерна, – сказал он наконец.

– Тогда как ты остановишь ее? Ей только нужно объединиться с несколькими акционерами. Она скажет, что ты теряешь свои позиции, неправильно распоряжаешься деньгами вкладчиков. Она продемонстрирует, как ты рискуешь, строя новые заводы. Расскажет о том, что ты продал завод в Марселе Генри Барбюсу, и о твоих планах относительно Юго-Восточной Азии. На собрании она выступит и скажет, что проведены неправильные подсчеты, а в приватной беседе, что ты потерял голову от любви к маленькому ничтожеству – ко мне – к той, кто поддерживает твои дикие авантюры.

– Ты действительно поддерживаешь мои дикие авантюры. И я обожаю тебя за это!

– Тебе есть, что терять, Антон. И последнее, что тебе стоит делать – это рекламировать меня. А мне просто претит идея стать оружием в руках беспринципных людей, которые могут доставить тебе неприятности!

– Так мне следует держать тебя в тени? – улыбнулся он.

– Я абсолютна счастлива в своей квартире, у тебя есть свои апартаменты. Покупать огромный дом и селиться в нем преждевременно. Давай оставим все до того момента, пока мы не будет полностью уверены.

В его взгляде, брошенном на нее, мелькнул гнев.

– Я никогда не делал этого прежде, Эми, – тихо заметил он. – Я никогда не связывал себя обязательствами ни с одной из женщин, никогда не сыпал обещаниями и никогда не говорил «я люблю тебя».

– Антон…

– Я полжизни ждал мою единственную женщину. И теперь, когда ты здесь и я принимаю на себя обязательства по отношению к тебе и предлагаю тебе все, что имею, ты говоришь, что не совсем уверена.

– Я не знаю, как ты можешь быть уверенным! – воскликнула девушка. – Мы любим друг друга до умопомрачения, и когда мы занимаемся любовью, мир перестает вращаться. Но ты же, как и я, знаешь, что отношения строятся на чем-то большем!

– Хорошо, а на чем строятся отношения? – требовательно спросил он. – На чем строились твои последние отношения, Эми?

Девушка замолчала. Они строились на лжи и эксплуатации, но в этом признаться Антону она не могла.

– Ты даже не назвала мне его имени, – хрипло продолжал он. – И ты никогда не расскажешь, что произошло. Но у меня складывается убеждение, что меня наказывают за то, что он сделал с тобой!

И снова она не ответила. Возможно, потому, что многое в его словах было правдой. Она наказывала Антона за то, что Мартин сделал с ней.

* * *

Их самолет взлетел в пять часов дня. Когда он пролетал над городом, Эми увидела под крылом высоченное здание «Зелл Корпорэйшн». В лучах заходящего солнца голубые окна окрасились кроваво-красным цветом.

Эми подумала о том, как впервые прилетела в этот город и увидела стеклянную башню. А ведь прошло несколько коротких месяцев, но вся жизнь уложилась в этот отрезок. Так многое случилось с ней! Вряд ли она осталась той же женщиной, прилетевшей сюда после происшествия с Мартином.

Они часто летали вместе: и даже на борту Антон работал на компьютере, обрабатывал поступившую информацию, чтобы представить последние новости на суд своим акционерам.

Эми устроилась на соседнем кресле – на борту в специальном отсеке их было только двое – и готовила ему виски с кока-колой. Это стало их вечерним ритуалом, они пили из одного хрустального бокала.

– Ты готов к общению с акционерами? – спросила она.

– Дивиденды выросли, – подытожил он. – Им следует расстилать передо мной красную ковровую дорожку.

Антон отодвинул стол и закрыл компьютер, затем поцеловал Эми и накрыл их обоих одеялом.

– Я связался с агентом по недвижимости и сказал ей, что мы обсудим предложение о доме только на следующей неделе, – сказал он.

– Извини, – пробормотала она. – Я знаю, как ты хотел купить этот дом для нас.

– Возможно, его никто не купит до нашего возвращения. Кроме того, как ты верно заметила, есть и другие дома.

– Я так люблю тебя, – девушка погладила его по лицу. – И совсем не желаю разочаровывать тебя.

Под теплым одеялом его рука ласкала ее живот.

– Я хочу только тебя, остальное может катиться ко всем чертям.

– Я и так твоя. Но боюсь, что создам тебе трудности.

Антон нежно поцеловал ее в губы, его поцелуи всегда были такими чувственными, ни один мужчина не умел дарить столько ласки. Эми почувствовала, как его рука скользнула за пояс трусиков и двинулась ниже.

– Ты похудела, – упрекнул он девушку.

– Я просто втягиваю живот, – прошептала она. Он снова поцеловал ее губы, затем глаза.

– Не о чем не тревожься. Нам предназначено быть вместе. И как только ты позволишь мне, я куплю красивый просторный дом, где мы можем запереть двери, задернуть занавески, погасить свет и…

Его пальцы двинулись ниже.

– И? – спросила она и дыхание застряло в горле.

– И заниматься этим.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Полет длился долго. На протяжении всей темной звездной ночи они занимались любовью, спали, затем снова занимались любовью. Эми обнаружила, что такой способ времяпрепровождения на борту самолета, совершающего межконтинентальные перелеты, самый приятный. Как бы хотелось, чтобы самолет не приземлялся, а так и парил в воздухе!

Однако наконец блеснул красный луч восхода и вдали появилась Британия, как темная масса, похожая на безмерное покрывало.

Когда они опустились на уровень облаков, иллюзия мягкости и теплоты исчезла. В Северной Европе стояла декабрьская погода. Темноту прореживали зловещие вспышки молний. Самолет тряхнуло, когда он столкнулся с потоками сильных ветров. Эми, томимая предчувствием беды, следила, как иллюминаторы быстро обрастают льдом. Заметно похолодало. Когда самолет наконец опустился ниже, то стало видно, что он завис над снежным городом, купающимся в тусклом сером свете.

– Ну, – сказал Антон, обнимая Эми, – время музыки. Пристегнись!

Приземление в аэропорте Хитроу было осложнено снегопадом и жесткими перекрестными ветрами, из-за чего самолет швыряло из стороны в сторону. Эми схватила руку Антона для успокоения, самолет приближался к взлетно-посадочной полосе. Почему снег и дождь – их верные спутники?

В Лондоне было темно, отчаянно холодно и снежно. В такси по пути в отель «Ритц», где они собирались остановиться, она включила сотовый телефон, и тут же на нее обрушился шквал звонков. С каждой минутой интимная теплота, выстроенная меж ними в течение ночного полета, таяла в бесконечном шуме работы.

Антон не скупился и заказал апартаменты Марии Антуанетты, здесь, в «Ритце», для вечернего приема. Самый знаменитый зал должен был гостеприимно распахнуть двери перед акционерами «Зелл Корпорэйшн».

Пока Антон разговаривал по телефону, Эми открыла «Файненшл Таймс», ожидая увидеть статью о завтрашнем открытии собрания. Сообщение напечатали, но удивительным оказался тон изложения. От неожиданности девушка села и нахмурилась.

– Тебе лучше прочитать это, милый, – сказала она.

Антон внимательно прочитал статью, начиная с заголовка: «Новое направление в „Зелл Корпорейшн“: акционеры в сомнениях».

Когда он закончил читать, то вернул газету Эми.

– Тут не говорится, кто именно сомневается. Я не принимаю эту статью во внимание.

– Ясно, кто, – заметила девушка, – хотя, как ты говоришь, они не называют ее имени.

– Дорогая, ты не можешь во всем обвинять Лавинию, – улыбнулся Антон. – Всего-то некий журналист решил выдать сенсацию. После собрания они запоют другую песню. – Он бегло взглянул на часы. Перед ланчем ему предстояло встретиться с Лавинией Кэррон. На непосвященный взгляд, она просто приглашала старого друга выпить в городе, но Эми боялась, что это будет первый обмен ударами. – Догадываюсь, у тебя нет желания раздувать потухший костер дружбы с Лавинией?

– Никогда больше не хочу ее видеть, – надулась Эми. – Уверена, дорогой, за статьей стоит она. Выстрел в твою сторону.

Он подошел и сел рядом, взял обеими руками ее лицо и осторожно поцеловал в губы.

– Ни о чем не беспокойся.

– Я не могу не беспокоиться, – ответила Эми, вглядываясь в его глаза. – Она хочет заполучить твои деньги или стать твоей женой, Антон!

Он расхохотался.

– Не переживай, ангел. Чем ты собираешься заняться, пока я буду разговаривать с Лавинией по душам?

– Пройдусь по магазинам.

– Хорошо, тогда встретимся за ланчем в «Савое». В час дня, мисс Уортингтон. Не опаздывайте!

* * *

Она сказала Антону, что желает прогуляться по магазинам, хотя на самом деле ни в чем не нуждалась. Ее жизнь в Гонконге складывалась удачно, и что касается одежды, косметики и аксессуаров, то у нее их было больше, чем она могла использовать.

Однако в глубине сердца ноющая боль не давала покоя, не позволяла сидеть в номере и наслаждаться роскошью.

Но вот книги, совсем иное дело. Перспектива потеряться в море книжных новинок возбуждала, и, завязав пояс на пальто, Эми решительно направилась в самый крупный книжный магазин города.

Она пыталась не думать о том, что происходит сейчас между Антоном и Лавинией, пока она листает книги, все еще пахнущие новой бумагой и свежей краской. Несмотря на все его заверения в смелости, она была убеждена, что следующие несколько дней станут для Антона настоящим испытанием. Конечно, она не имела склонности к драматизации и не рассматривала последующие событие как последнюю битву – но одна из причин, по которой она убедила Антона отложить решение о Кюилин-Хаус, было то, что в сложившейся ситуации, она знала, кто-то станет победителем, а кто-то проигравшим. Себя она видела проигравшим.

Потому что Эми знала, что любовь не может завоевать все на свете. Саму любовь можно завоевать с помощью многих вещей: денег, выгоды, власти. И они все на стороне Лавинии.

Эми купила так много книг, что едва ли смогла бы унести их всё, поэтому их отослали в «Ритц». Теперь ей пришлось поспешить на улицу Странд, чтобы встретиться с Антоном в «Савое».

* * *

Перед отелем кишмя кишели лимузины и «роллс-ройсы», стараясь доставить своих пассажиров как можно ближе к выходу. Одетый в униформу швейцар поспешил к ее такси и раскрыл над девушкой огромный черный зонт.

Ресторан был полон, но она сразу же увидела Антона. Он сидел за столиком в напряженной позе, положив подбородок на крепко сцепленные руки. Сердце Эми ухнуло вниз, похоже, случилось что-то ужасное. Очевидно, встреча с Лавинией прошла далеко не в дружественной обстановке.

Официант проводил ее к столику, и она опустилась на стул напротив него, стараясь улыбаться как можно приветливее.

– Извини, я опоздала… движение ужасное.

Антон посмотрел на нее. В первый раз с момента их встречи его глаза были ледяными и пустыми. Холод пробрал Эми до костей, она потянулась к его рукам.

– Милый, что произошло? Встреча прошла ужасно?

Он отодвинул руки в сторону.

– Почему ты не сказала мне? – тихо спросил он.

– Сказала что? – в шоке спросила она.

– Почему я должен выслушивать это от Лавинии Кэррон, Эми? – Его лицо, обычно такое красивое и живое, походило на маску боли и гнева. – Разве ты не могла сказать мне об этом раньше?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – упорствовала девушка. – Что бы Лавиния ни сказала – ложь, она хочет просто расстроить тебя. Клянусь!

– Я так не думаю, – заметил он бесцветным голосом. – Я думаю, ты мне лжешь.

– Я никогда не лгала тебе, – с гневом упрекнула она.

Официант, который некоторое время нависал над столиком с меню в руках и которого они едва заметили, тактично испарился. Элегантный ресторан с мебелью и панелями из светлого дерева, белоснежными скатертями и букетами бледно-желтых роз начал медленно кружиться вокруг нее.

– Когда ты впервые приехала ко мне, – мрачно говорил Антон, – я спросил тебя напрямик, был ли у тебя роман с Мартином Маккалламом.

– О, – выдохнула она, словно стрела пронзила ей сердце, и страх, промчавшись по венам, парализовал тело.

– Ты отрицала это, – продолжал Антон, – я спросил тебя, связаны твои отношения с кем-то из руководства с твоим неистовым желанием покинуть компанию «Маккаллам и Ру»? Ты и это отрицала.

– Антон, ты же знаешь: вопросы ставились не этично. У тебя не было права задавать мне их.

– Но ты сама выбирала ответы, – указал он с убийственной логикой. – Ты говорила неправду.

– Да, – беспомощно выдавила из себя она. – Я лгала тебе.

– После того как мы сблизились, у тебя было достаточно времени, чтобы рассказать правду, но ты молчала.

– Я предупреждала тебя, – тихо сказала она, – что есть вещи, которые я сама таю от себя. Я не ангел, и мне очень жаль, что Лавиния первая рассказала тебе все. Мне следовало догадаться, что она проведет расследования относительно моего прошлого и что-нибудь да обнаружит. Конечно, она использовала свой козырь.

– Ей не пришлось слишком трудиться, Эми. «Маккаллам и Ру» – одна из компаний, где она держит акции. Много акций. Конечно, мальчик был с нею откровенен.

– Естественно, – сухо подхватила она. – Я сглупила.

Антон отводил взгляд в сторону.

– Это я был глупцом, Эми. Я позволил себе поверить в то, что в тебе есть нечто, чего нет в других… что ты честная, чистая и не похожа на остальных.

– В то же самое верила я, – глухо простонала она.

– Я даже убедил себя в том, что внутри мы одинаковые, – продолжал Антон. – Мы пережили одну и ту же боль, прошли через одни и те же страдания. Мне казалось, мы верим в одни и те же идеалы и поклоняемся одним богам.

– Разве нет?

– Не думаю, Эми. Я не могу лгать тебе, как ты лжешь мне. Я задавал тебе вопросы на собеседовании, потому что боялся, что у тебя был роман с предыдущим работодателем. Ты солгала мне.

– И в течение многих часов, Антон, ты говорил, что желаешь со мной «особых отношений», – огрызнулась Эми. – Ты поцеловал меня в Борнео.

– Я не ожидал, что влюблюсь в тебя!

– И я тоже не ожидала, что влюблюсь в тебя, Антон. Разве ты не помнишь, как я старалась избежать этого? Ты забыл, как злился на меня, когда я не прыгала в твою постель?

– Почему ты не сказала мне правду?

– Я всегда хотела сказать тебе о Мартине, понимая: в моем прошлом есть темные пятна, которые расстроят тебя. Вот почему я пыталась затормозить развитие наших отношений… Я ждала возможности, чтобы поговорить.

– И каким-то образом эта возможность тебе ни разу не подвернулась.

– Не будь жестоким, – умоляюще попросила Эми. – Сам ведь знаешь, наша совместная жизнь была слишком хаотична. Влюбленным людям нужно время и место, чтобы научиться понимать друг друга. Ты не можешь узнать правду о ком-то, с кем ты просто спишь. Если нет времени, чтобы просто побыть вместе, расслабиться и отдохнуть, то откуда взяться доверию и общительности?

– Понятно, значит, это моя вина.

– Это моя вина, – ответила она. – Я пытаюсь донести до тебя, почему я никогда не поднимала тему насчет Мартина. Единственный раз, когда мы были вместе и не путешествовали со скоростью света – Вьетнам. И в тот раз… – Внезапно слезы появились у нее на глазах, и несколько мгновений она не могла говорить. – В тот раз, – она утирала щеки трясущимися руками, – было так прекрасно, так удивительно. Я даже думать не хотела о своей прежней жизни… чтобы не испортить волшебство.

– Жаль, что не испортила. Сейчас все было бы по-другому.

– Извини, Антон, – повторила девушка. – Да, у меня случился роман с Мартином, и мне бы очень хотелось, чтобы этого никогда не было.

– Неужели? – спросил он, его глаза потемнели от ярости. – Ты продолжаешь утаивать правду. Правду о своей беременности. Ты же забеременела, не так ли?

Теперь зал кружился быстрее и быстрее, желтые розы расплылись пятнами на панелях, от блеска изысканных столовых приборов заболели глаза.

– Антон…

– Ты забеременела и шантажировала этим Мартина, чтобы он женился на тебе. И когда это не сработало, ты избавилась от плода. Как бессердечно и цинично. И ты просишь меня не быть жестоким?