Текст книги "Поцелуй Дракона (ЛП)"

Автор книги: М. Айдем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– И как же я тебе это отдам?

Взгляд Туве жадно впился в драгоценный камень в руке жены, прежде чем метнуться по комнате.

– Там, – он указал на темное место недалеко от двери. – Положи его туда и покрой грязью.

Макави подошла туда, куда он указал, и обнаружила небольшое углубление. Бросив в него камень, она завалила его обломками, валяющимися на полу.

– Отлично, а теперь сообщи Каю и уходи.

– Но Туве…

– Мне больно, и я должен исцелиться, Макави! – сказал он зло. – Я не могу этого сделать, пока ты здесь. А теперь убирайся!

Вздрогнув от ярости, Макави бросилась к стене и нажала кнопку. Через мгновение послышался голос Кая:

– Вы готовы уйти, леди Макави?

– Да.

– Я скоро буду, – сказал ей Кай и отключился.

Макави снова посмотрела на свою пару.

– Я вернусь завтра.

– Нет, – коротко ответил он. – Как только они поймут, что я исцелился, Совет соберется вновь. Мне нужно, чтобы ты собрала наших сторонников до этого.

– Хорошо, но…

– И скажи Маайке, что ей нужно забрать кристалл у командира Стражи.

– Она уже работает над этим, – сказала Макави, – но не лучше ли тебе просто предстать перед Советом и позволить им узнать правду?

– Ты что, спятила? – Туве недоверчиво посмотрел на нее.

– Но, – прежде чем она успела сказать что-то еще, дверь открылась.

– Вы готовы уйти, леди Макави? – спросил Кай.

– Да, – сказала она, обернувшись и увидев Маайке за спиной командира.

– Тогда я провожу вас и вашу дочь.

***

В момент, когда дверь закрылась, Маайке встала с дивана и села за стол Кая. Если ей повезет, она найдет драгоценный камень-ретранслятор, который вызвал этот беспорядок. В конце концов, этот упрямый командир не может быть настолько умным. Он был Желтым, Кер, и к тому же Младшим. Как ему вообще позволили стать командующим Стражей Совета? Это было выше ее понимания.

Ничего не найдя в столе, она подошла к книжным полкам. Здесь должно быть что-то, что она могла бы использовать, чтобы помочь отцу. Прежде чем Маайке успела двинуться дальше, она услышала голоса за дверью и бросилась обратно к дивану. Она едва успела вернуться, как вошел Кай.

Войдя в кабинет, Кай обнаружил дочь Туве, развалившуюся на диване, разрез ее платья обнажал большую часть ноги. Не обращая на нее внимания, он сел за стол и тут же заметил, что несколько ящиков приоткрыты. Очевидно, Маайке что-то вынюхивала, пока его не было. Это его не удивило. Она вела себя достойно своего отца.

– Ваша мать может скоро вернуться, – сказал Кай, стараясь, чтобы она не догадалась, что он узнал о том, что она сделала. – Может быть, вы предпочтете подождать где-нибудь снаружи.

Драмман не был настоящим городом, но здесь функционировало несколько заведений, которые обслуживали Стражу и тех, кто посещал заседания Совета.

– О нет, – возразила Маайке, хлопая ресницами. – Я бы предпочла остаться здесь, с вами.

– Почему? – спросил Кай.

– Что значит, почему? – наклонившись вперед, она продемонстрировала почти всю грудь, а потом встала и направилась к нему. – Вы – сильный, красивый Драгун.

Кай молчал, но повернул свой стул, чтобы посмотреть, как она соблазнительно покачивает бедрами из стороны в сторону, обходя его стол.

– Который занимает чрезвычайно важное положение, – продолжила она, встав у него между ног, и начала водить пальцами по обнаженным мышцам его груди. – Какая женщина не захотела бы вас?

– Понимаю. – Кай позволил ей исследовать его грудь. Да, это было приятно, но он спросил себя, как далеко Маайке готова зайти.

– Я на это надеюсь, – сказала она, вызывающе прижимаясь грудью к его груди.

– Ты уверена, что хочешь этого? – прорычал он, погружая пальцы в ее волосы и оттягивая ее голову назад, чтобы обнажить обнаженную шею.

– Да, конечно, – выдохнула Маайке, с удивлением обнаружив, что на самом деле возбуждена доминированием этого мужчины. И все же она не могла позволить этому отвлечь ее от цели. Ей нужно было найти этот драгоценный камень-ретранслятор. Поэтому, когда она выгнулась, предоставляя его губам доступ к ее шее, ее пальцы пробежали под воротником его расстегнутой рубашки… и наткнулись на цепочки.

«Итак, Командир не так глуп, как она думала. Он носил камень с собой».

– Что-то ищешь? – хрипло спросил он, отстраняясь, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, задыхаясь. – Я просто ласкала тебя. Ты такой большой и сильный.

– Конечно, и тот факт, что я ношу камень твоего отца, тот самый, из-за которого его посадили в тюрьму, не имеет к этому никакого отношения.

– А это так?

– Ты же знаешь, что это так, – прорычал он. – Ты теребишь цепочку.

– О, я не заметила, – она медленно провела пальцами по его груди, надеясь отвлечь его.

– Действительно. – Кай недоверчиво посмотрел на нее. – Значит, все это было не из-за этого? – он указал между своих ног. – Не потому что ты хотела отвлечь меня и получить этот драгоценный камень?

Он достал его, и выражение ее глаз сказало ему все.

Прежде чем Маайке успела ответить, устройство на поясе Кая завибрировало.

– Что, во имя Кера? – спросила она, когда Кай отодвинул ее в сторону и вернулся к столу.

– Вы готовы уйти, леди Макави? – спросил он, пряча драгоценный камень обратно под рубашку.

– Да, – послышался голос, в котором Маайке узнала голос своей матери.

– Я скоро буду, – сказал он ей, затем встал и махнул Маайке. – Идем?

Глава 7

Позже той же ночью, уже в Крубе, губы Кирэлла исследовали обнаженное тело его пары. Они вернулись несколько часов назад, и после восхитительного ужина он уложил Осень в свою постель и любил до тех пор, пока она не обессилела и не улеглась под ним, обмякшая и удовлетворенная.

– Я слышал, что ты сказала Дэку, – пробормотал он, целуя ее плоский живот.

– Слышал? – спросила она тихо, не открывая глаз. – И что же?

– Ты сказала ему, что Белые всегда ассоциировались с правосудием и защитой, особенно Высшие.

– М-м-м, это правда, – подняв руку, она погрузила пальцы глубоко в распущенные густые волосы Кирэлла, направляя его губы туда, куда она хотела.

– Я верю тебе, – он охотно двинулся к груди, к которой она вела его.

– Да, – согласилась она, выгибаясь дугой в его руках. – Но он все еще пытается найти свой путь как Высший.

– Прошло всего несколько дней, – напомнил ей Кирэлл, прежде чем всосать ее сосок глубоко в рот, потереть чувствительную плоть языком и выпустить. – Он был Младшим, а стал Высшим. Большие перемены.

– Он все поймет, – выдохнула Осень, когда Кирэлл переместился к другой ее груди.

– Он поймет, – сказал он, останавливаясь, чтобы посмотреть на нее. – Ты сделала мудрый выбор.

– Мы сделали мудрый выбор, – поправила Осень, и ее изумрудно-зеленые глаза поймали его взгляд. – Я бы не справилась без тебя.

Он бросил на нее испепеляющий взгляд.

– Ты моя жизнь и моя пара, и что бы я ни сделал, это не будет значить ничего, если мы не будем делать это вместе.

Потянувшись, он захватил ее губы, все еще припухшие от страсти, в нежном, но глубоком поцелуе, который заставил ее выгнуться навстречу его уже пульсирующему члену.

А потом вибрация данного Кирэллу Каем камня-ретранслятора остановила его.

– Тебе лучше ответить, – вздохнула Осень, откидывать на кровать. – Это может быть твой отец.

– Нет. Это камень, который дал мне Кай, – сказал Кирэлл, бросив на светящийся камень раздраженный взгляд. Разве одна спокойная ночь со своей парой – это слишком много? Быстро поцеловав Осень, он скатился с кровати и схватил камень.

– Что?

– Старейшина Кирэлл, это командир Кай, – донесся через ретранслятор мысленный ответ.

– Чем могу быть полезен, командир Кай? – Кирэлл продолжал говорить вслух, чтобы Осень могла слышать разговор.

– Произошло кое-что, о чем вам следует знать.

– Погоди. – Кирэлл достал из ящика шифровальный куб и положил на него камень. – Старейшина Осень теперь слышит тебя, командир Кай. Продолжай.

– Старейшина Осень, простите, что беспокою вас.

– Все нормально, командир. – Осень села и, хотя знала, что Кай ее не видит, накрылась простыней. – Я так понимаю, это как-то связано со старейшиной Туве.

– Да, у него был посетитель сегодня… то есть несколько, но только одна была допущена к нему.

– Кто это был, командир? – спросил Кирэлл.

– Его пара и их дочь прибыли со старейшиной Лэндо.

– Так, и чего они хотели? – спросил Кирэлл.

– Леди Макави хотела видеть своего мужа.

– А остальные? – спросила Осень.

– Старейшина Лэндо, похоже, был там только потому, что считал необходимым сопроводить леди Макави.

– Значит, выделывался, – сказала Осень.

– Выделывался? – спросил Кай, пока как Кирэлл смотрел на нее в замешательстве.

– Вел себя так, будто у него больше власти, чем на самом деле, – объяснила она.

– Так и было, – сказал ей Кай.

– Так что же случилось? – спросил Кирэлл.

– Старейшина Лэндо ушел, как только я согласился проводить леди Макави к ее супругу. Золотой Прайм Маайке осталась в моем кабинете.

– Ты убедился, что Макави не пронесла драгоценный камень для Туве? – спросил Кирэлл.

– Да. И сумка, которая была с ней, тоже осталась в моем кабинете.

– Хорошо.

– Леди Макави попросила уединения, как только оказалась в камере своего супруга.

– Ты позволил им прикасаться друг к другу? – недоверчиво спросил Кирэлл.

– Нет, я опустил разделительную стену.

– Разделительная стена? – спросила Осень, глядя на Кирэлла.

– Это прозрачная стена. Ее опускают, чтобы разделить камеру. Через нее нельзя пробиться даже в форме дракона. Он защищает Стражу от непокорных заключенных, – сообщил ей Кирэлл.

– Понятно, значит, Туве и Макави могли разговаривать и видеть друг друга, но не касаться.

Осень понимающе кивнула, хотя Кай этого не видел.

– Да, – подтвердил Кай.

– Я слышу «но», – сказала она Каю.

– Но вскоре после того как Макави ушла и стена была поднята, Туве удалось изменить форму в первый раз за несколько дней и начать исцеляться.

– Значит, она как-то передала ему камень, – пробормотала Осень.

– Это и мое предположение, и поскольку я виноват в том, что не обыскал леди Макави физически, я приму любое наказание, которое вы сочтете подходящим.

– Наказание? – Осень нахмурилась, глядя на Кирэлла. – Почему Кай должен быть наказан?

– Потому что позволил Макави дать что-то своему мужу, – сказал ей Кирэлл.

– Это был просто его камень, – возразила Осень.

– Которого у него не должно было быть, – напомнил ей Кирэлл.

– Мне все равно. Кай не будет наказан за обман Макави. – Она на мгновение нахмурилась, глядя на камень-ретранслятор. – Подождите. Ты только что сказал, что Туве не трансформировался и не исцелялся все то время, что находится под твоей опекой?

– Он трансформировался в форму Другого, прежде чем его вытащили из Зала Совета, но помимо этого – нет.

– Но почему? – нахмурившись, Осень посмотрела на свою пару. – Должно быть, он был очень тяжело ранен.

– Потому что Круба истощила силу Краписа прежде, чем Туве смог получить к ней доступ. Теперь, даже если бы его сокровище могло сохранить силу, Туве никогда не смог бы проникнуть через нашу границу, чтобы получить к нему доступ.

– Значит, Макави смогла взять с собой несколько драгоценностей, когда бежала, – сказала Осень, размышляя вслух.

– И отдала Туве, – добавил Кирэлл.

– Мы нашли только один камень, когда обыскали его камеру, – сообщил им Кай.

– Насколько он теперь здоров? – спросила Осень.

– Достаточно, чтобы Совет собрался снова, – сказал Кай.

– Когда? – спросил Кирэлл.

– Вы – первые, кого я известил. Я и не подозревал, что уже так поздно. Утром я свяжусь с другими старейшинами, встреча будет на следующий день.

– Хорошо, спасибо, что рассказал нам.

– Есть еще кое-что, – быстро сказал Кай, прежде чем Кирэлл успел закончить передачу.

– Что? – спросил Кирэлл. Он хотел снова оказаться в постели со своей парой.

– Золотой Прайм Маайке обыскала мой кабинет, пока я сопровождал ее мать.

– Она искала драгоценный камень своего отца. – Осень не спрашивала.

– Да, и когда она не смогла найти его в комнате, она попыталась соблазнить меня в надежде, что я открою ее местонахождение.

– Полагаю, она потерпела неудачу, – проворчал Кирэлл.

– В соблазнении? Да. Хотя я всего лишь Желтый Младший, я достаточно умен, чтобы знать, что Золотой Прайм Маайке никогда не опустится до общения с такими, как я, если только ей что-то не будет нужно.

Возмущение Кая тем, что Кирэлл ставит под сомнение его честь, было легко слышно.

– О, Кай, Кирэлл не это имел в виду. Ведь так? – Осень пристально смотрела на своего мужа, пока он не заговорил.

– Это был логичный вопрос, – пробормотал Кирэлл.

– Может быть, для того, кто поддался ее… очарованию, но я вижу насквозь ее натуру и не нахожу ее привлекательной.

– А кое-кто находил, – проворчала Осень и поднялась с кровати, сердито набрасывая халат при этом напоминании.

– Осень… – но, когда Кирэлл потянулся к ней, она отстранилась.

– Мои глубочайшие извинения, леди Осень, – сокрушенный голос Кая заполнил комнату. – Мне не следовало говорить ничего подобного. Особенно в присутствии вашей пары. Это было неправильно и бестактно.

– Но от этого не стало менее правдивым, – тихо сказала она и глубоко вздохнула. – Но это уже в прошлом, и ничего нельзя изменить. Важно то, что ты знаешь, что дело не в тебе. А в Маайке.

Кай помолчал немного, потом сказал:

– Спасибо, леди Осень.

– Я также должен извиниться, командир, – тихо сказал ему Кирэлл, не отрывая взгляда от своей пары. – Я вовсе не имел в виду, что ты лишен чести. Я просто знаю, какой манипуляторшей может быть Маайке.

– Она может, и она обнаружила, где находится ретранслятор Туве, – сказала ему Кай.

– Что? – вскричал Кирэлл.

– Она смогла? – Осень не могла поверить.

– Да, потому что я ношу его на шее вместе с моим собственным камнем-ретранслятором.

– А, понятно. – Осень поняла, что должна была сделать Маайке, чтобы найти камень. – Держу пари, она не ожидала найти его там.

– Нет, не ожидала.

– Значит, она скоро попытается еще раз.

– Она не сможет, – сказал ей Кай. – Во-первых, потому что у нее нет моего кода, и во-вторых, потому что Драмман всегда обыскивают, а затем опечатывают за день до заседания Совета, обеспечивая безопасность.

– Тогда увидимся через два дня, командир.

С этими словами Кирэлл снял свой камень с шифровального куба и закончил передачу.

– Осень…

Она махнула рукой, чтобы он замолчал, и вышла на балкон, чтобы посмотреть на луну Монду. Она отличалась от той, что светила на Земле, более выпуклая, с красноватым оттенком. Осень спросила себя, сколько времени пройдет, прежде чем она привыкнет.

Накинув халат, Кирэлл последовал за ней наружу.

– Мне очень жаль, – тихо сказал он.

– Тебе не за что извиняться, – сказала она ему, все еще глядя на луну. – Как я уже сказала Каю, все это в прошлом и уже случилось… так же, как уже случилось убийство моей семьи.

– Но и то, и другое причиняет тебе боль.

Она не могла отрицать этого, поэтому промолчала, но расслабилась в объятиях Кирэлла, когда он обнял ее, притягивая ближе.

Наклонившись, он прошептал ей на ухо:

– Ты должна знать, что ты единственная женщина, которая имеет для меня значение. Большее, чем моя мать. Большее, чем мои сестры. И уж точно больше, чем любая женщина, с которой я был связан в прошлом.

– Я знаю, – ответила она.

– Ты единственная, кого я когда-либо целовал и буду целовать.

– Это я тоже знаю.

– Не знаю, что еще я могу сказать или сделать, чтобы ты успокоилась.

– Ты ничего не можешь сделать, Кирэлл. Это то, с чем я должен смириться и преодолеть, и хотя я знаю, что могу сделать первое, потому что ты мой, и только мой… – Повернувшись в его объятиях, она запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. – Я не уверена, что когда-нибудь полностью приму второе. Драгуны могут жить тысячи лет. Это означает, что рано или поздно мы снова столкнемся с Маайке, и прошлое вспомнится… снова. И когда это произойдет, я знаю, что буду реагировать так же сильно, как и сегодня. Точно так же, как если бы ситуация была обратной.

Кирэлл посмотрел в глаза своей пары и увидел ее боль и ее правду. Так же, как он не мог убрать с тела ее шрамы, он не мог стереть боль, которую это причиняло ей.

– Знай, что, когда это случится, я буду стоять рядом с тобой, поддерживая и защищая тебя.

– Я знаю.

Приподнявшись на цыпочки, Осень прикоснулась к его губам, прежде чем снова повернуться и посмотреть на то, что теперь было их с Кирэллом территорией.

– Значит, через два дня мы узнаем правду.

– Да, – согласился он.

– Дэк готов предстать перед Советом, но готова ли Никси?

– Я думал, ты хочешь подождать, пока разберутся с Туве, прежде чем рассказать о создании других Высших.

– Да, но теперь я думаю, что мы должны раскрыть все, что происходит, иначе Совет и Монду никогда больше не объединятся.

– Все? – глаза Кирэлла расширились.

– Нет, мы не станем рассказывать, как Никси и Дэк стали Высшими, но покажем их.

– Что заставило тебя передумать?

– Перед тем как мы вернулись домой, я бродила по Крапису, пока вы разговаривали с Дэком, и на стене вдруг проявился гобелен. На нем было изображение Совета, и, хотя каждый Старший стоял отдельно, не было никакого сомнения, что они поддерживали друг друга. Если мы станем ждать, то окажется, что мы держали Никси и Дэка в секрете, потому что не верили, что Совет поддержит нас. Они должны быть там, должны быть услышаны и приняты. Они также должны проголосовать по делу Туве, как и любой другой старейшина.

Настала очередь Кирэлла молча смотреть на их территорию. Его пара сделала ценное замечание. Если бы после объявления приговора Туве вдруг появилось еще больше Высших – особенно учитывая, что одна из них была его сестрой, а другой – другом, это было бы воспринято, как игра во власть.

– Нам нужно встретиться с Дэком, Никси и обеими семьями, чтобы убедиться, что они готовы пойти на этот шаг.

Откинув голову назад, Осень посмотрела на него.

– И это еще одна причина, почему я люблю тебя. Ты видишь то, чего не вижу я. Мы должны предоставить им и их семьям выбор.

– Ты бы тоже так решила, – наклонившись, Кирэлл поцеловал ее в нос.

– В конце концов – да, но ты сразу это увидел, – закрыв глаза, она устало вздохнула. – Нам нужно связаться с Дэком и Никси.

– Я так и сделаю. Тебе нужно отдохнуть. Ты новичок во всех этих делах, а частая трансформация сказывается психически и физически, даже на рожденных на Монду.

– Но…

– Нет. Ты моя пара, и я должен заботиться о тебе и защищать, пусть даже и от самой себя, и это то, что я делаю сейчас, – подхватив Осень на руки, Кирэлл отнес ее к кровати и положил на нее. – Отдыхай.

– Мне не нравится спать без тебя, – она надула губы, хотя ее глаза уже начали закрываться.

– И я тоже. Скоро я приду к тебе.

– Клянешься?

– Клянусь.

***

Осень проснулась на следующее утро, чувствуя себя в безопасности и хорошо отдохнувшей, впервые с тех пор… да, с тех пор, как ее семью убили. И все из-за мужских рук, которые прижимали ее к себе, ног, переплетенных с ее ногами. Приподняв голову с плеча Кирэлла, она позволила своему взгляду скользнуть по лицу пары, расслабленному во сне. Кирэлл все еще казался ей экзотическим с его овальными глазами и носом, который был более плоским, чем у человека Земли. Скользнув пальцами по его массивной груди, она поиграла с шелковистыми прядями его теперь уже рыжих и черных волос с серебряной ламиной.

– Ты должна спать, – пробормотал он, крепче обнимая ее, и его глаза с серебристым кольцом на радужке открылись.

– Все хорошо. Все очень хорошо, правда.

Кирэлл пристально посмотрел ей в глаза и увидел в них правду.

– Ты становишься сильнее благодаря магии Монду и силе Крубы.

– И тебе, – добавила она, потянувшись, чтобы поцеловать его в губы.

Запустив руку в ее волосы, Кирэлл углубил поцелуй. Через несколько мгновений их страсть запылала огнем, и он сорвал простыню и перевернул Осень на спину.

Звонок прервал их прошлой ночью, но сегодня утром ничто не помешает ему показать своей паре, как сильно он ее любит.

Осень охотно обвила ногами своего мужчину, давая ему доступ ко всему, что он хотел. Ей так нравилось чувствовать, что ее хотят, в ней нуждаются, что она желанна. И она была полна решимости сделать так, чтобы и Кирэлл чувствовал то же самое. Обнажив когти, она легонько провела ими по спине своего мужа так, как, как она знала, сводило его с ума, и вызвала его Монстра.

– Оз-ень, – его рычание стало глубже, а глаза вспыхнули, когда Монстр посмотрел на нее.

– Я твоя, – заявила она, выгибая бедра, чтобы принять его член в себя.

– Моя! – прорычал он, глубоко в нее вонзаясь.

– Кер, да! – закричала она, вцепившись когтями в его ягодицы и подаваясь навстречу его движениям.

Когда зубы ее пары удлинились, Осень повернула голову, предлагая ему свою шею. Монстр тут же впился в ей горло. Его член растянул ее до предела, и сочетание этих ощущений отправило их обоих в блаженство, где были только они вдвоем.

***

– Ты попросил всех прилететь сюда? – спросила Осень, чувствуя, как семья Кирэлла приблизилась к границе Крубы и предоставляя им доступ. – Почему?

– Дэк теперь может пересечь любую границу, кроме нашей, теперь, когда он Высший, но его семья не может. Это привлекло бы внимание, особенно если бы они прилетели во Врасал или Вракар.

– А твоя семья такого внимания не привлечет. – Она понимающе кивнула.

– Да, но передышка будет небольшой, так как завтра Дэку и его семье все равно придется лететь в Драмман.

Осень об этом не подумала. Семья Дэка все еще была и всегда будет Младшими. У них не было ни силы, ни выносливости Прайма или Высшего.

– А что сказала Никси, когда вы с ней разговаривали? Она растеряна так же, как Дэк?

– Нет, она приняла все легко, как будто так было и надо, – сказал Кирэлл, нежно проводя пальцами вверх и вниз по руке Осени.

– Как я и думала. А твои родители? Как они справляются с этим?

– Лучше, чем я думал, – признался он, – особенно с тех пор, как Ровенна и Эйлин решили присоединиться к Никси. Похоже, моему отцу очень по нраву, что в их владении теперь живут только он и его пара. Так же, как и мне.

– А как же Радко? – спросила она.

– Похоже, мой младший брат укрепил свое собственное владение.

– Вот как?

– Да, – сказал он, наклоняясь, чтобы захватить ее губы в новом поцелуе, и осознавая, что никогда не устанет от ее вкуса.

– Где? – прошептала Осень ему в губы.

– На другой стороне Вракара, – сказал он и почувствовал ее тяжелый вздох. – Что случилось?

– Дэк и его семья тоже в пути. – Осень почувствовала их приближение. – Почему все прибывают так рано? – спросила она, вставая с кровати. – Солнце едва взошло.

– Я намекнул, что у нас есть срочное дело для обсуждения, – сказал он ей, откидываясь назад и наслаждаясь жжением от все еще заживающих отметин на спине от ногтей Осени.

– Тогда, полагаю, нам лучше подготовиться к прилету гостей. – Прекратив расхаживать, Осень направилась в ванную. – Я хочу принять душ до того, как они прибудут.

Кирэлл тут же вскочил с постели.

– Я с тобой.

Глава 8

– Командир Кай связался со мной сегодня утром, – сказал Киран вместо приветствия, поднимаясь по ступенькам Крубы.

– Он сказал, что свяжется, – ответил Кирэлл. – Я не сообщил об этом Никси, когда просил ее прилететь. А ты?

– Нет, я не чувствовал, что должен. Хотя Никси теперь и Высшая, она еще не признана Старшей. Поэтому именно Старший Высший должен сообщить ей об этом.

Кирэлл должен был понять, что его отец будет строго следовать протоколу даже с собственной дочерью.

– Сообщить мне о чем? – спросила Никси, быстро поднимаясь по лестнице.

– Давай подождем, пока Дэк и его семья будут здесь. Тогда нам придется пройти через это только один раз, – сказал Кирэлл, обнимая мать и целуя ее в щеку. – Здравствуй, мама. Это был хороший полет?

– Это было чудесно. Давненько я не летала с восходящим солнцем, – сказала ему Никсел, потом высвободилась из объятий сына и окинула Осень критическим взглядом. – Ты выглядишь лучше.

– Я не знала, что выгляжу плохо, – Осень смущенно провела рукой по распущенным волосам и платью, которое выбрала.

– Ты никогда не будешь выглядеть плохо, Осень. Но я помню, как проходила свои первые трансформации, и к тому же, как мать, я видела, как мои дети проходили через это – все семеро. Это утомляет любого, независимо от статуса или цвета. Большинство спит часами после каждой трансформации. К тому же, ты совсем недавно обрела пару. – Осень почувствовала, как ее щеки запылали от понимающей улыбки Никсел. – То, что ты смогла справиться с тем и другим одновременно, говорит о том, насколько ты сильна и будешь сильна, когда твое тело полностью придет в норму. И я рада, что мой сын заботится о том, чтобы ты отдыхала.

– Он очень заботлив, – заверила ее Осень.

Никсел встретилась взглядом со своей парой, обнимая Осень.

– Он очень похож на своего отца.

Они разжали объятья и повернулись, когда Кирэлл объявил, что Дэк и его семья прибыли на Крубу.

Дэк позволил своей семье приземлиться, трансформироваться и уйти с площадки раньше него. Его посадка была безупречной, но это заставило Осень задуматься, смущается ли он все еще своим новым размером и силой.

Как только все приняли форму Других, Осень и Кирэлл повели всех внутрь, но не в переднюю комнату, которую использовали для всех других встреч, а туда, где Дэк и Никси стали Высшими.

Кресла Осени и Кирэлла по-прежнему стояли рядом, обращенные ко входу, в то время как те, что стояли вдоль стен, теперь были расставлены в три ряда перед ними. Четыре кресла стояли друг за другом, остальные два – позади них. Кирэлл и Осень подошли к своим креслам, прежде чем повернуться лицом к семье и друзьям.

– Дэк, присядь, пожалуйста, – Осень указала на кресло, стоявшее чуть в стороне от остальных. – Дайки. Фемке. Дэкер. Фенг. Не могли бы вы сесть позади хранителя вашего владения?

Она посмотрела на семью Кирэлла.

– Никси, пожалуйста, сядь на кресло поближе к Дэку. Ровенна. Эйлин. Сядьте позади хранителя своего владения.

Она посмотрела на Кирана.

– Киран, сядьте рядом с Никси, пожалуйста, а остальные пусть усядутся позади вас.

Осень подождала, пока все успокоятся, прежде чем заговорить снова.

– Причина, по которой я попросила вас сесть вот так, заключается в том, что именно так вы должны будете сидеть завтра, когда Совет соберется вновь. Нам нужно обсудить, когда Совет и остальная часть Монду должны узнать о том, что вы стали Высшими и о том, как это повлияет на ваши семьи.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Никси.

– Мы все знаем, что ситуация с Туве уже достаточно спорная, – подхватил Кирэлл, – и она стала таковой еще до того, как кто-то узнал, что на Монду теперь есть еще два Высших Драгуна.

– Так что ты предлагаешь, сын? – спросил Киран.

– Я ничего не предлагаю, – сказал ему Кирэлл. – Ты, отец, займешь свое место в Совете, как обычно, вместе с мамой, Зебом, Джариатом и Радко. Дэк и Никси должны решить, хотят ли они раскрыть себя до или после того, как ситуация с Туве разрешится, и раскрыть тех, кто находится под их защитой.

Никси нахмурилась, глядя на брата.

– А какая разница?

Осень подала голос до того, как Кирэлл успел ответить:

– Если Совет и народ Монду не будут знать о существовании Высших до того, как Туве будет осужден, – Осень верила, что он будет признан виновным, – то остальные могут предположить, что мы не были уверены в том, что вы примете нашу сторону и побоялись, что тогда результат голосования будет иным.

– А если мы это сделаем? – спросил Дэк.

– Можно подумать, что мы пытаемся запугать других старейшин, – сказал ему Кирэлл.

– Так что же ты хочешь, чтобы мы сделали? – спросила Никси.

– Это решаем не мы, – сказала Осень своей невестке. – Это зависит от тебя и тех, кто находится под твоей защитой. Мы были серьезны, когда говорили вам, что вы будете независимы, когда станете Высшими. Если вы решите войти в Зал Совета вместе с нами, вы будете признаны Высшими старейшинами своего цвета и будете сидеть рядом с нами, а те, кто находится под вашей защитой, будут сидеть ниже вас. Затем, как только будут заслушаны доказательства против Туве, вам придется голосовать так, как именно вы посчитаете нужным.

– Ты же не думаешь, что мы откажемся поддерживать тебя? – Никси даже не пыталась скрыть потрясение в голосе.

– Нет, если только вы не поверите тому, что увидите или услышите, когда будут представлены доказательства, – ответила Осень. – Все стало иначе, Никси. Теперь ты Высшая, самая могущественная Черная на планете. Праймы и Младшие должны знать и верить, что ты будешь отстаивать их права и защищать от любой угрозы, даже если это другой Высший. Они не поверят в это, если ты не будешь расспрашивать своего отца или нас.

Осень видела, что Никси об этом не подумала и сейчас полна сомнений.

– Это часть того, что делает тебя Хранителем. Старшим. – Киран повернулся, чтобы посмотреть на свою старшую дочь. – Ты всегда должна помнить, что твои слова и поступки повлияют не только на тебя.

Никси на мгновение закрыла глаза, впитывая слова отца. Она была так взволнована тем, что у нее есть свое собственное владение, что не осознавала всей ответственности, которая пришла вместе с этим. Груз, который ее отец, казалось, нес так легко на протяжении веков. Груз, который Осень, такая юная и совсем ничего не знающая о Драгунах, приняла на себя без колебаний.

Осень поверила в нее, увидела, какой она должна быть на самом деле, и сделала ее Высшей. Пришло время и ей принять себя такой. Сделав глубокий вдох, Никси приказала себе забыть о том, кем она была, забыть о дочери Черного Прайма – и принять себя Никси, Черной Высшей, хранительницей собственного владения, защитницей тех, кто жил в нем, и Старшей. Открыв глаза, она встретилась взглядом с Осенью.

Осень наблюдала, как Никси пытается осознать слова отца.

Неужели она совершила ошибку? Неужели это слишком тяжело для Никси? Ведь она родилась и выросла на Монду с традициями, которые Осень без труда отвергла лишь потому, что их не знала. Эти вещи укоренились в Никси с самого рождения.

Осень уже собиралась высказать свои опасения Кирэллу, когда в Никси, казалось, произошла перемена. Она, казалось, на мгновение погрузилась в себя, затем выпрямилась, окутанная силой. Когда она открыла глаза, Осень увидела в них принятие и новую уверенность.

– Я буду думать сама, принимать собственные решения и сражаться с тем, с кем я не согласна, – взгляд Никси переместился вправо. – Даже если это мой собственный отец.

– Тогда ты будешь удивительным хранителем и старейшиной. – Киран протянул руку, чтобы нежно погладить щеку своей дочери. – Но всегда останешься моей дочкой.

– А ты всегда будешь моим папой.

Наклонившись, она поцеловала его в щеку.

Осень откинулась на спинку кресла. Один кризис был предотвращен. Она посмотрела на Дэка.

– А ты?

– Думаю, будет лучше, если Высшие прибудут вместе, – сказал он ей. – Да, это вызовет беспокойство, с которым нам придется сначала разобраться, но потом мы сможем узнать, что на самом деле происходит с Туве.