Текст книги "В стране цветущего граната (СИ)"

Автор книги: Люсинда Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Селим рассмеялся на столь жесткую самокритику.

– А обо мне ты хоть немного подумала? Что чувствовал бы я после твоего исчезновения?

Люция стыдливо отвернулась. Селим взял её лицо в чашу своих ладоней, заставив посмотреть в глаза. Её незащищённость, ранимость подточили вконец его самообладание, и он не устоял, наклонился и прикоснулся легонько губами к её влажному рту, словно мотылёк. Отстранился, увидел её закрытые глаза и следы удовольствия на лице. Это стало искушением и Селим, бросаясь навстречу обоюдному желанию, прильнул вновь. Этот поцелуй не имел и тени вчерашнего. Он не был пылким, не был и робким. Скорее выражал глубокую дружескую теплоту, обещания и давал время разобраться в своих ощущениях. Он услышал легкий стон, почувствовал как она зашевелилась и теснее прильнула к его груди, пробираясь нежной ладонью под ворот рубашки. Он понимал, что девушка начинает заводиться и только он может положить конец этому сладкому безумию. Прилагая усилия, оторвался от её медовых уст и стал наблюдать, как в её очи возвращается сознание и расцветают маки на щеках.

– Прости, радость моя, я не мог позволить больше, хотя безумно хочу тебя всю. Я бы целовал тебя всю ночь, каждый кусочек твоего божественного тела, но мне нужно уходить.

– Да, конечно, я все понимаю и благодарна тебе за терпение и понимание, – смущённо прошептала Люция.

– Помни, что я завтра уезжаю на пару дней. Надеюсь, что ты не совершишь глупостей и дождёшься меня. Я бы закрыл тебя на это время, но не в моих правилах тобою помыкать и принуждать.

– Селим! – возмутилась гостья, – Перестань! Я же обещала, значит дождусь тебя и уеду, когда планировала.

– Заодно отдохнёшь от меня. Но я буду контролировать тебя по телефону! – и, подмигнув, быстро поцеловал в нос и поспешил из комнаты прочь.

Обидно.

Грустно.

Больно.

Глава 11
Одна

Люция проснулась поздно, позволив себе подольше понежничать в постели. Спешить было некуда. Набрав в ванную воды с ароматной пеной, погрузилась в бархат её объятий и думы. Масло лаванды действовало расслабляющее. Люция неоднократно вспоминала момент завершения вчерашнего вечера. Она и он понимали, хотя никто не решался признаться вслух, насколько их тянет друг к другу. " Это к лучшему, что Селим уехал. Пару дней разлуки охладят пыл и расставят по местам пережитые события." – пронеслось в мыслях.

Сегодня Люция решила посвятить день прогулке по городу. Хотелось без помех заглянуть в бутики, побаловать себя шопингом. Когда они были в ресторане на прошлой неделе с друзьями Селима, Люция разговаривала с девушками из компании, тогда они обменялись номерами телефонов. Она планировала встретиться с кем-то из них и расспросить, чем восточные женщины заполняют свой досуг, как балуют себя и что в целом применяют, чтобы выглядеть свежими и красивыми. Сегодня как нельзя кстати выдалась подходящая возможность без ущерба внимания Селиму.

Девушки, Мирель и Нари пришли в восторг, что их откровения напечатают в дамском журнале и с радостью согласились встретиться в обед в кафе.

Для встречи Люция решила одеться в романтическом стиле, но не фривольном: пышного кроя юбка по колено, в ярком канареечном цвете так гармонирующем с солнечным городом и белая трикотажная блуза с провокационной надписью: “ Я как шампанское игривая, но могу и в голову бить”. Волосы связала в узел на затылке. Солнечные очки для сокрытия сапфировых глаз. Осмотрев себя в зеркало, и довольная своим летним нарядом, сбежала вниз. На кухне было пустынно. Выйдя во двор, заметила хозяйку, работающую в эти утренние прохладные часы на клумбе. Люция немного нервничала, после вчерашнего неудачного завершения ужина и Урсуле могло показаться, что гостья не уважает гостеприимство и сбегает из дому вот таким способом.

– Доброе утро, ханум Урсула, – вежливо, но с опасением произнесла Люция.

– Доброе утро, дорогая, – ласково ответила та, – как спалось?

Но, заметив выходной наряд девушки, теплоту в глазах сменило волнение. Её взгляд так и спрашивал: «И куда ты собралась?»

Люция поспешила успокоить госпожу:

– Я прогуляюсь по магазинам женских штучек и потом у меня назначена встреча с Мирель и Нари.

Это объяснение успокоило Урсулу.

– А как же завтрак? Девочка, ты ведь голодна.

– О, не волнуйтесь, я перекушу в городе.

Хотела было добавить, что после вчерашнего сытого ужина не хочет ещё есть, но упоминание о нём сразу бы навеяло и другое, нежелательное. И потом хотелось поскорее скрыться из дому из-за боязни встретить Али. Она ещё не знала как он будет реагировать на неё в оставшиеся до отъезда дни.

– Ну, иди детка, развейся, – по-матерински заботилась женщина.

– Благодарю Вас за всё.

И уже почти скрывшись за углом дома, услышала комплимент:

– Ты чудесно выглядишь, милая, береги себя, а то сын мне не простит, сели тебя украдут, пока он отсутствует! – и хохотнула.

Люция, обернувшись, с улыбкой на устах, парировала:

– Что вы! Никому не позволю даже взглянуть на меня! – дружелюбное завершение утра было бальзамом на раненную растревоженную душу.

Девушка не воспользовалась транспортным средством, а с удовольствием пошла по городу пешком. День только разгорался, жара ещё не была утомительной, а прохожие мужчины, хотя и обращали внимание, но никто не переступал границ приличия. Это радовало.

Открытое кафе под символичным названием «Рахат-лукум», что в переводе с арабского означает «сладость для горла», располагало к себе яркими полосками зонтиков и в тон им скатертям, на круглых столиках. Люция почувствовала себя пчелкой, соблазнённой радугой цвета и ароматом изысканных сладостей. Пришла на встречу первая, удивительно легко отыскав открытый павильон. Выбрав местечко на тени и окружении зелени, разложила блокнот и стала ждать прихода девушек. Официанты, мужчины, один юный, другой немного постарше, немного заволновались, заметив посетительницу славянской внешности да ещё с папкой в руках. Переговорили между собою, видимо решая, кому из них принимать заказ. Подошёл мужчина постарше. Люция прочитав замешательство на лице, помогла начать разговор, обратившись на русском:

– Добрый день, – произнесла она, улыбаясь.

– И Вам доброго дня, – вежливо, почти без акцента отозвался официант, всё ещё заинтригованный своей посетительницей, по-прежнему пребывая в замешательстве, не зная, что предложить девушке.

Люция довольная собой, ждала, когда собеседник проявит смелость. Наконец он откашлялся и спросил, что леди желает заказать.

– Я бы хотела газированной воды или сок со льдом, если можно.

– Да, да, конечно! Сок какой желаете? – волнительно спросил официант, готовый принести саму лампу Алладина.

Люцию так и подмывало попросить что-нибудь необычное, например, кактусового или сока из кивано, но решила, что её юмор могут не оценить и заказала яблочно-виноградный.

– Что-то ещё?

– Да, если есть салат из свежих овощей. На ваш выбор.

Мужчина кивнул и удалился, на ходу заговорив со своим младшим помощником. Она поняла, что разговор был о ней. Отвернувшись, открыла записную книжку, начав набрасывать кое-какие для себя заметки. Увлеклась и не заметила, как подошёл теперь уже юный официант с её заказом. Люция наблюдала, как он ловко орудует руками, расставляя её скромный полдник. Вместо одного салата она заметила два. Вопросительно посмотрела на служащего кафе. Тот улыбнулся, обретая уверенность, будучи на своей территории:

– Мы решили предложить Вам пару, на случай если какой-то не понравится, – с заметным акцентом проговорил ресторатор.

– О, не стоило беспокоиться, я непривередлива и ни в коем случае не посмела бы обидеть вкус вашей трапезной.

Хотя она и слукавила, потому что мнила себя настоящим гурманом в гастрономии. Официант чуть помедлил, не желая уходить. Люция забеспокоилась, спросив:

– Что, оплата вперёд?

Он резко замотал головою:

– Нет! Нет! Приятного аппетита.

Тут подошли Мирель и Нари и вокруг сразу все зашуршало, заволновалось.

– Салам, Люци, прости нас за опоздание.

Они по очереди склонились с поцелуем, говоря наперебой извинения, оправдания, делясь событиями последних минут. Люция с любопытством наблюдала за эмоциями на их лицах, бурной жестикуляцией и пыталась понять о чем они говорят с официантом. По всему было видно, что все хорошо знакомы. Да, здесь всегда создавалось впечатление, что каждый встречный кому-то приходиться родственником или как то иначе близок. Приняв их заказ, юноша удалился и девушки обратили всё своё внимание к гостье.

– Ты давно пришла? – спросила Мирель.

Она была более общительна, чем её подруга, тараторила без перерыва и всегда улыбалась. Любила носить яркие воздушные одежды и много бижутерии. Сейчас её серьги в несколько рядов совмещённых колец, так и колыхались в такт кивания её головы. Нари, напротив, была сдержанна, утончённо одета и говорила по существу, чем притягивала не меньше своей подруги. Все эти наблюдения Люция фиксировала в своей памяти, чтобы в своей статье четко отразить сущность милых женщин современной Азии.

– Не волнуйтесь, я ждала не долго. Но уже успела сделать заказ. Сначала хотела дождаться вас, но хозяева ресторана так на меня смотрели, что мне пришлось с ним поспешить.

На что девушки рассмеялись:

– Да они смотрели на тебя, а не в ожидании твоего заказа.

– Ой, перестаньте, что на меня смотреть – обыкновенная девушка! – гостья смутилась и даже разозлилась от пристального внимания к своей персоне. – И потом я не для этого сюда приехала.

Мирель хотела было продолжить делать комплименты, но Нари, тонко чувствующая настроение человека, осекла подругу, перевела разговор:

– А, кстати, где тот, ради кого ты здесь?

– У Селима внеплановая командировка. Вечно у мужчин эти срочные загадочные отлучки! – недовольно высказала Люция.

– И он оставил тебя одну?! – недоуменно воскликнула Мира.

– Почему нет? Я что, не в состоянии выйти в цивилизацию без его присутствия? – Люция не понимала их удивления.

– Да нет, не в этом дело… – и, переглянувшись, свернули тему.

Просто удивились, как он отпустил её гулять по городу. По меньшей мере, это было не похоже на их друга. Но, оставив новую знакомую в покое, нашли более интересующую их тему, о женских слабостях.

Салат «Бакинская бухта», не смотря на необычный ингредиент: сельдь и красная икра в купе с овощами пришёлся по вкусу Люции. А «гранатовый браслет» традиционный, включающий зерна, одноимённые названию салата оценили все девушки. Они кушали и общались, шутили и говорили на серьёзные темы и как будто были знакомы с детства. Не смотря на различия в воспитании, религии, культуре и быте, что их окружал. Двое парней, что занимали соседний столик, влекомые женщинами-бабочками, яркими и веселыми, решили спросить позволения присесть рядом. Люция нахмурилась. Ей совершенно не хотелось, чтобы в их тесный кружок кто-то вторгался. Хотя она и узнала все, что её интересовало, но чужаки есть чужаки. Подошло время десерта и подсевшие юноши вызвались угостить прелестниц мороженым. Люцию смущало пристальное внимание молодых мужчин, хотя и вели они себя вежливо.

– Красавица, – обратился к Люции мужчина, что был повыше, – откуда вы? Такой редкий цветок в наших краях…

Он пристально всматривался в её рыжеватые локоны, что ветер успел развеять, фарфоровую кожу с легким налётом загара. А прочитав надпись на футболке, не сдержал удивленного смешка. Люция чувствовала, что проваливается в зыбучие пески и уже почти начинала жалеть, что пошла одна на встречу. Если дойдет до Селима сегодняшний случай, гневу его не будет конца. Она это нутром чуяла. А Мирель, не замечая настроения русской подруги, с азартом игрока жадно наблюдала разыгрывающуюся сцену.

– Люция из России, – подсказала она.

На что была одарена предупреждающим взглядом славянки.

– О! – воскликнули парни, – У вас самые красивые женщины на планете! Ну что за счастье нам сегодня улыбнулось.

Они говорили наперебой, перемешивая слова тюрского и русского.

«И оно сейчас отвернётся от вас» – злорадно пронеслось в голове Люции.

Казим, как представился один из парней, долго искал её взгляда, а поймав, открыто спросил можно ли познакомиться ближе и начать ухаживать. Люция не понимала, почему девушки подыгрывают незнакомцу, ставя её в нелепое положение. Или это была своего рода проверка на верность Селиму. Тут Люция откинулась на спинку кресла, обретая былую уверенность, поиграла взглядом, не торопясь с ответом и ласковым голосом выдала:

– Вынуждена вас разочаровать, – добавив к имени слово «муаллим», – но я не свободна. Да и подумай сам, как такая девушка может быть одна?

Непонимание, разочарование и толика зависти к сопернику: все эти эмоции успела прочесть она на лице минутного ухажёра. Но он быстро взял себя в руки, выразив восхищение вкусу невиданному конкуренту.

– Простите, что позволил себе вольность. И если примите мои извинения, то с компенсацией в порции десерта.

Он так искренне сожалел, что Люция не стала его огорчать отказом и с улыбкой согласилась принять прохладное лакомство. Ваниль, тонкая легкая, так напоминавшая о Востоке и фисташки, отражение жарких краёв вызвали добрую серию выхода эндорфинов, поднимая настроение на былую высоту.

По дороге домой, заводная Мира предложила зайти в бутик национальных костюмов женщин востока. Люция с радостью согласилась.

Гостья смотрела на витрины и глаза её восторженно горели. У неё возникло ощущение, что она попала в сказку «Тысяча и одна ночь». Здесь в изобилии висели костюмы этнического направления, всевозможные ткани для индивидуального пошива, сандалии и туфли, как на плоской подошве, так и на шпильке. И масса разнообразных аксессуаров. Во всей одежде чувствовался восточный колорит. Весь цветовой спектр, теплые и холодные оттенки, нейтральные и классический черно-белый цвет, наполнялись изысканным неповторимым рисунком ткани: парча, дамаск, атлас, шифон, газ, каждый по-своему приятные на ощупь устраивали проблему выбора. Девушка очнулась от ступора, когда её подруги начали тыкать в бок и хихикать.

– Что?!

– Люц, надо видеть твои глаза, хочешь дам зеркало? – подшучивая спросила Мирель.

– Перестань, – запретила издевки Нари, – лучше поскорее примерь что-нибудь.

И подтолкнула иностранку к действию.

Продавец, ухоженная дама, с большим бюстом и ярким макияжем, стояла в ожидании подходящего момента и теперь активно начала предлагать фасоны и цвета, поинтересовавшись предварительно о размере покупательницы.

Шальвар-камиз состоял из трех частей: шальвары (брюки) были как широкие, так и узкие, камиз-туника с разрезами по бокам и дупата – платок или шарф, одеваемый поверху плеч. Люция примерила около десяти костюмов и каждый по-своему ей приглянулся. Красно – коричневые, желто-зеленые, розово – лиловые и цвета бирюзы, и в каждом наряде она выглядела потрясающе. Остановила выбор на двух вариантах: цвета весеннего луга с фиолетовыми и серыми включениями по рисунку из цветов и бабочек. С короткими рукавами камиз и облегающими брюками. Этот яркий костюм, так шедший к её рыжеватым волосам, годился на дневной выход и на празднично-вечерний. Другой же был ему противоположность во всём. Легкий, полупрозрачный шифон ясно-голубого цвета с розовыми «лапками» по карнизу блузы и рукавов. Широченные шальвары, струящиеся при ходьбе, вызывали блаженные ощущения у носящего их и приковывали взгляд смотрящих. Этот костюм гармонировал с её глазами и годился как раз для исполнения танца.

– Люци, у нас идея, – и девушки переглянулись, – мы готовим номер на выпускной в универе о принцессе Будур. Хотим тебе предложить принять участие. Твоя необычная внешность только добавит изюминку в наш танцевальный номер.

– Но я ведь не готовлюсь, завалю программу, – разочарованно произнесла Люция.

– Не волнуйся, пару репетиций, и ты всему научишься. К тому же ты будешь только танцевать, один эпизод и никаких других ролей.

Мысли вихрем пронеслись в возбужденном мозгу славянки, очень хотелось поблистать в таком красочном наряде, ощутить всю магию танца, проникнуться духом востока. В тайне она всегда мечтала об этом. Оставалось только одно «но» – это одобрение Селима. Хотя она и не принадлежала ему ни в одном мирском смысле, но все же чувствовала что в этом щекотливом вопросе необходимо его голос.

– А когда выступление?

– Через несколько дней.

– О! Так скоро!

– Ну, ты решайся, соглашайся, – стала просить Мира, – и завтра мы уже репетируем.

Девушка в избытке чувств, схватила ладони Люции, умоляя согласиться.

– Хорошо, – рассмеялась от настойчивости гостья, – я согласна.

А мысленно добавила: «Буду танцевать, если раньше меня не запрёт под замок Селим!».

К Мансуровым в дом она уже явилась под вечер. Подходя к воротам, вдруг ощутила, как накатывает грусть. Ведь Он её там не ждал. И показалось таким бессмысленным нахождение здесь. Одной. В незнакомой местности, среди чужих людей. Хотя все добры и приветливы. Комната стала безликой, равнодушной. Ничто в обстановке не напоминало о том мужчине, к которому она так сильно привязалась за эти дни. Схватив телефон, набрала сообщение на его номер, признаваясь, что скучает и очень ждет возвращения. Сам он не звонил, возможно, что попросту не было времени и ей не стоило навязывать свои чувства. Позвонила сестре и в редакцию журнала, коротко сообщив о своих делах и расспросив о том, что творится на работе и дома. Удивилась тому, что заботы об оставленных делах дома её сейчас волновали меньше всего.

Селима отвлекали чрезмерная занятость, но как только разгружались мысли, то они непременно возвращались к милому образу, ожидавшем его дома. От переполненной чаши ощущений он вздрогнул. Сладостным теплом наполнилось тело. С ним впервые такое. Он помолился о скорейшем возвращении. Эмоции явно отразились на его лице, что не укрылось от проницательного братца. И, не успев их скрыть, не успел и увернуться от шлепка по плечу. Даже покачнулся, не устояв на месте.

– Да, брат! Ты влип! – огласил приговор Сулейман, – прямо по маковку!

– Ты о чём? – грубовато спросил Селим.

– Не о чем, а о ком….

Больше всего Селиму не хотелось выдавать своих чувств кому либо. Их может увидеть лишь один человек. Та, кому они предназначены.

– Иди, работай, халтурщик!

На что в ответ Сулейман громко расхохотался, для полного эффекта приложив руку к сердцу, изобразив, как оно выскакивает. Брат явно провоцировал. В прежние времена это был повод к потасовке, сейчас же его совсем не задевали подобные жесты.

В минуты одиночества

Ты понимаешь,

Кто так необходим тебе.

Глава 12
Репетиция

Зал для постановки и репетиции спектакля про Алладина и принцессу Будур решили арендовать у друга, семья которого владела ночным клубом. И поэтому днем сцена пустовала, а посетители наполняли его ближе к сумеркам. Люция с раннего утра пребывала в возбуждении и предвкушении события, и сейчас, стоя на небольшой сцене, одетая в свой купленный этнический костюм, не могла поверить, что все наяву. Осмотрев себя, закружилась, рассмеявшись от восторга. Мирель обняла свою новую знакомую:

– Ты настоящая принцесса – златовласка, юная хасеки[4]4
  хасеки – (араб.) жена султана


[Закрыть] султана. – с восторгом произнесла восточная подруга. – И правильно, что репетируешь в шальвар-камизе, так ты скорее привыкнешь в нем двигаться.

Ее роль и еще трех девушек заключалась в эпизодическом танце, изображающих невольниц принцессы Будур и султанши. Роли играли все бывшие или нынешние студенты выпускного курса Сумгаитского Государственного Университета, бывшего филиала азербайджанского института нефти и химии.

Руководил спектаклем аспирант этого института и по совместительству играющий роль магрибского колдуна.

– Что делает здесь кандидат наук? – удивленно спросила Люция Мирель.

– Хобби у него такое, несбывшаяся мечта, скрытый талант.

– Ему лет тридцать, наверное.

– Кажется больше, но как он себя отдает роли, ты только посмотри: волевое лицо, суровый взгляд, выработанное тренировками тело, так не соответствующее его образованию, но так идеально вписывающегося в сценарий.

Роль Люции занимала от силы десять минут во всем спектакле и она большую часть времени должна простоять за кулисами. А сейчас сидела за барной стойкой, попивая сок со льдом, слушая монологи студентов и наслаждаясь актерской игрой. Восточная мелодия сменялась одна другой, приглушенный свет светильников бара, яркие костюмы глубоко впечатлили девушку. Душа пела от восторга. Где-то на задворках сознания, она понимала что Селим не одобрит ее актерского поползновения. И даже знала причину. Из-за ее внешности и откровенного костюма. Он хоть и не признавался, но ревновал ее к вниманию чужих мужчин. И если репетицию можно было пережить, то выступление на широкую публику еще неизвестно к чему приведет. Но славянская девушка не была бы ею, если бы отказала себе в удовольствии сыграть свою скромную роль.

Она пропустила момент, когда обстановка поменялась и что-то назойливое едва ощутимое прилипло к телу: чей-то пристальный взгляд. Вот вроде все мирно, дружно, никто не переходит черту, актерская шутливая обстановка и вдруг что-то вклинилось. Люция оглянулась по сторонам в поисках источника нервозности и нашла. Он только что зашел в клуб и стоял поодаль, не сводя с нее адово темных глаз, точно смола, тягучих и липких. Люция отвернулась, пульс участился. Она его узнала. Рауль. Тот парень, что приглашал ее на первый танец в ресторане и давал понять, что неровно к ней дышит. “ Откуда этот чёрт здесь? И зачем мне выпало сие несчастье видеть его?! ” Косым взглядом уловила, как тот вольготно себя ведет в обстановке клуба и тут дошло, что он либо очень близок к владельцу, либо сам имеет прямое отношение к заведению. Вот он приблизился к стойке бара, перекрыв проход и подтянув к себе высокий табурет, уверенно уселся на него.

– Салам валейкум boyuk memeli[5]5
  boyuk memeli – красотка, грудастая


[Закрыть]! – обратился мужчина, вязко произнося приветствие, при этом не упуская деталей ее костюма, неотрывно рассматривая очертания фигуры под ним.

Люция смутилась этой дерзости. Но вскакивать и убегать, признавая как обескуражена, тоже не хотела.

– Насмотрелся? – вызывающе спросила.

– Хм, а ты смелая, я люблю таких. И дышишь вся сексом! Как тебя вообще Селим отпустил сюда? – обвел зал взглядом и припечатал к стулу. – В это гнездо разврата!?

Люция опешила от такой грубости. А оправдываться перед ним и говорить причину своего присутствия здесь не собиралась. Демонстративно отвернулась, максимально отодвинувшись, устремила взгляд на подиум. Репетиция подходила к концу. Она молила, чтобы эта темная личность потеряла к ней интерес и отвлеклась бы на других. Не тут-то было. Рауль встал со стула и приблизился почти вплотную, облокотившись одной рукой о спинку ее стула, второй о столешницу, положив ладонь рядом с ее, в которой находился стакан. Люция не среагировала.

– Istəyirəm səni[6]6
  istəyirəm səni – хочу тебя


[Закрыть] – отрывисто и шепотом произнес у ее уха.

Девушка не знала дословно перевода фразы, но чувствовала что-то нечто пошлое.

– Мне неинтересно твое внимание, я уже говорила, – попыталась она отодвинуться на максимум.

– Зато мне ты интересна, светлокожая дева, гурия для услады моей. – он потянул носом, медленно вдыхая аромат ее волос. – Я украду тебя у этого интеллигента, одарю тебя так, что ты ни в чем не будешь нуждаться.

Он продолжал говорить, откровенно предлагая покровительство за секс. А Люция в меру своего воспитания не могла найти достойных слов как спровадить хама. Теперь она ощутила разницу в поведении Селима и этого наглеца. И ругала уже себя за сумасбродство, что повелась на предложение сумгаитских подруг и без сопровождения Селима ввязалась в эту авантюру. Считала минуты до окончания пробного спектакля, чтобы скорее свалить из этой клоаки. Но минуты как назло тянулись, словно старая телега. И когда его рука легла на ее поясницу, выдержка выплеснулась наружу вместе с остатками содержимого ее бокала. Она с такой злостью и отчаянием это проделала, что не успела осознать, все произошло инстинктивно. Рауль не ожидал и стоял, обтекая фруктовой водой. Люция пожалела лишь об одном, что сока на дне осталось мало. Он так на нее смотрел, не мигая, обещая неминуемую месть.

– Ты ответишь за это, и компенсируешь сполна, фурия.

– А ты держи свои руки при себе, и ничего ты мне не сделаешь, иначе я обращусь в консульство за нападение на иностранную гражданку.

Тут в ней прорезалась смелость и, вскочив со своего места, обогнув Рауля, Люция выбежала на воздух. Она больше не могла сдерживать агрессию. Ее колотило. От этой горячей необузданной силы. Она боялась, что может кинуться на него, а это могло вылиться в скандал. Он ей был совсем ни к чему. “ Прав Селим, ой как прав, что меня не хотел выпускать никуда одну, вот я самонадеянная овца. Если всю трагедию видели актеры-студенты, дело гибель. Мне хана! ” C этими утопическими мыслями она стояла у входа, ожидая, когда же к ней присоединятся ее новые подруги. Уйти без предупреждения, ничего не объяснив, тоже не могла. Выскочил и ее преследователь, но остановился на верхней ступени, не зная, что предпринять дальше. Люция напряглась, она хотела только одного: ни знать, ни видеть этого человека никогда. Ей повезло. Следом стали выкатываться студенты, весело обсуждая сценический образ и роли.

– Люция, ты куда убежала? – недоуменно спросила Нари. – Мы уже тебя потеряли и хотели звонить.

– Мне захотелось на свежий воздух, – придумывала отговорку гостья, прячась за маску усталости и безразличия к произошедшему.

Казалось, никто не был в курсе словесно прикладной дуэли. Лишь взгляд аспиранта Джафара уловил энергетические потоки, еще там, в глубине зала, он краем глаза следил за иностранкой и хозяином клуба. Готовый вмешаться, если понадобится. По натуре дипломат, не признавал любое проявление шофинизма, тем более к гражданке бывшего СССР. Его машина ожидала на парковке и Джафар жестом пригласил желающих, кто без транспорта, подвести до дома.

Когда автомобиль доехал до ее временного жилища, водитель, обернувшись к пассажирке, изрек:

– Люция, не переживай из-за случившегося.

– Ах, вы все видели! – испуганно проговорила девушка.

– Да, Рауль – собака. Избегай его. И, пожалуйста, не ходи больше одна. Дождись своего парня, будь под его защитой.

Она хотела возразить, что Селим толком ей и не парень, но говорить такое было глупо и невпопад.

– Спасибо Вам за заботу и за мастерство на сцене. Ваша постановка и игра достойны большого театра.

Он тепло улыбнулся в ответ.

– Ждем тебя на выступлении. Твой танец меня тоже впечатлил. Продолжай развивать себя в этом направлении. А теперь выходи, и так задержалась в машине до неприличия долго.

И улыбнувшись, открыл дверь салона, выпуская пассажирку.

“ Не будь сердце Люции занято другим, я и сам бы поухаживал за столь интересным созданием,” – вынес вслух вердикт аспирант.

Суметь разглядеть,

что под красивой маской

– талант или интуиция?