Текст книги "В стране цветущего граната (СИ)"

Автор книги: Люсинда Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 31
СЮРПРИЗ

Остаток дня Люция терзала себя думами о Селиме и ужине с родителями. Как ни крути, а о нем придется сообщить. А лучше сразу представить.

“ Он хочет познакомиться с моей семьей, будет ему счастье. Если справился с Анной, то папа ему не гроза“, – успокоила себя девушка.

Спустя пару часов после расставания позвонил объект ее терзаний.

– Салам, как настроение?

– Все хорошо. Ты когда освободишься? Родители нас ждут к шести часам, – она не уточнила кого это “нас”.

– У Рината я все уладил, но мне еще одно дельце надо провернуть. Скажи, твоя сестрица рядом?

– Да. А что ты от нее хотел? – вопрос о родственнице удивлял.

– Дай ей, пожалуйста, трубочку, – голос все загадочнее.

Люция не переставала удивляться этому мусульманину.

– Анна, сюда иди, Селим хочет что-то спросить у тебя, – и передала свой гаджет.

Анна лишь подняла брови домиком, но молча переняла телефон. Услышав голос, тоже поприветствовала. Спустя несколько мгновений, слушая абонента, ушла в свою комнату, чем еще больше напустила таинственности звонку. Завершив общение, вернулась и положила телефон на тумбочку, странно улыбаясь. Не то удивленно, не то довольно.

– Что хотел Селим от тебя? – Люцию распирало любопытство.

– Да ничего особенного, – уклончиво отвечала сестрица.

– Тогда странно. Что-то про родителей спрашивал?

– Можно сказать и так. Ты же берешь его с собою?

– А у меня нет выбора. Да и сколько можно бегать от себя? Даже если с наших отношений ничего не выйдет пусть родители знают, что я пыталась завести отношения с мужчиной, а не просто сижу на попе ровно и не исполняю их мечту о внуках, – на последнем слове Люция скривилась, а Анна закатила глаза.

– Люц, не парься. Он им понравится, – и снова загадочная улыбочка.

“Вот это поворот! Что такого Селим сообщил Анне, что вызвало у нее диаметрально противоположную реакцию?”

Селим заехал за сестрами около пяти. Частный дом находился за пределами города и поездка занимала время. Люция села спереди по умолчанию. Анна, запрыгнула в салон, не скрывая позитивных эмоций. Селим обернулся на нее. Обменявшись хитрыми взглядами, только им понятными мыслями, вернулся за руль. От Люции не укрылась их молчаливая перекличка, что еще больше вызвало интерес.

– Не поняла, что за секретность такая?! Еще вчера вы еле выносили друг друга, а сейчас готовы расцеловаться? – легкая ревность и недоумение вдруг охватило старшую сестру.

– Люц! Ты чего несешь? – крикнула Анна.

– Гёзелик, ты все не так поняла, – вторил ей Селим.

– Тогда объясните, что за секрет у вас? – бегала взглядом с сестры на мужчину.

Анна похлопала сестру по плечу в успокаивающем жесте.

– Вообще не о том думаешь. Позже все узнаешь. Селим, поехали, выяснять отношения без меня будете. Мне ваши южные страсти вот вообще не упали, – и, воткнув наушники, откинулась на спинку сиденья комфортного салона авто.

Люция понимала, что за ее спиной эти двое враждующих вдруг нашли точку примирения, но какую именно даже и представить не могла.

Сказать, что родители удивились нежданному гостю, значит приуменьшить их реакцию. Мама так вообще чуть не назвала его Сашей, зная, что ее дочь встречалась с парнем по имени Александр, благо Анна успела шепнуть той, что этот далек от знакомого имени. А отец вообще ничего не знал об обоих мужчинах. Но быстро взяв себя в руки, достойно приветствовал гостя.

– Мама, папа, познакомьтесь, это Селим, – мужчины пожали друг другу руки.

А с хозяйкой лишь обменялись кивками.

Родителей также представила: Зоя Сергеевна и Александр Матвеевич. Напряжение быстро спало, беседа за столом протекала мирно, говорили о работе, погоде, вкусах в гастрономии и политических взглядах. Родителям Люции хватало такта не задавать личных вопросов гостю. Хотя любопытство и сквозило в их взглядах. Если и успела спросить младшую дочь о таинственном мужчине Зоя Сергеевна, то ответ той не проливал свет на происходящее. А Анна в свою очередь, зная о задумке Селима, ждала, когда же выдастся тот самый момент. И вот он настал.

– Селим, ты местный? – от папы не скрылся восточный типаж их посетителя.

Все сразу смолкли и уставились на незнакомца за столом. Один лишь Селим чувствовал себя непринужденно. Как будто это он принимал гостей.

– Нет, – тряхнул головой. – Мне пришлось проделать длинный путь, чтобы приехать к вашей дочери.

И повернулся лицом к Люции.

Ее охватило какое-то волнение. Она боялась, что Селим выдаст ее тайну отцу. Подрывать свой авторитет в глазах главы семьи и больно, и конфузно. А мама воспринимала Селима как приложение в виде гида по Сумгаиту в ее давешней поездке в Азербайджан. Вот так вот тайное и становится явным.

– Пап, ну что ты пристал к гостю, – пыталась увести вопрос в сторону старшая дочь.

Но Селим так строго и зло взглянул на нее, что желание его защищать пропало всуе. Он прокашлялся.

– Я уроженец Сумгаита. Чистокровный азербайджанец. С вашей дочерью мы знакомы несколько лет. И она мне очень нравится, – на этих словах Селим повернулся к своей девушке, взяв за подрагивающие пальцы, сжал. – И я прошу у Вас ее руки.

На застолье упала звенящая тишина. Опешили все, кроме младшей дочери. Та, довольная, что знала секрет, сидела на стуле и покачивалась. Люция округлила глаза и уставилась в неверии на соседа по правую руку. Его слова бились в мозгу одним словом: ЗАМУЖ! Селим выпустил ее пальцы и потянул свою руку в задний карман брюк. Достал миниатюрный бархатный мешочек и вывалил на стол его содержимое: тоненькое колечко с мелкими камешками и ярлычком фирмы ювелира с ценником.

– Люц, дай свой пальчик, а то переживаю, подойдет ли размер, – и начал примерять изделие на безымянном правой руки.

Девушка не протестовала, пребывая все еще в шоке. Кольцо подошло в самый раз.

– Ну что ты молчишь? Замуж-то пойдешь за меня? – Селим искал ответ в ее лице и боялся не прилюдного отказа, а реакции в целом.

А она не знала, то ли ругаться на него за своеволие и выходку на показ, то ли открывать двери в семейную жизнь. Взяла себя в руки.

– Весьма неожиданно.

Анна демонстративно захлопала в ладоши.

– Вот такой расклад мне нравится. И есть огромный плюс восточного мужчины, решающего все за тебя, – и подмигнула своему будущему родственнику через стол.

Родители все еще молчали, оглушенные новостью. Зять? Незнакомец. Иноверец. Иностранец. И реакция самой невесты говорила сама за себя.

– Селим, – наконец отец семейства обрел голос. – Вы точно уверены в предложении?

– Как никогда, Александр Матвеевич. Но ответ за вашей дочерью.

И все снова посмотрели на предполагаемую невесту.

– Ну, я, – запнулась, не зная как закончить фразу. – Селим, я обескуражена.

Все присутствующие за ужином ожидали видимо более четкого ответа.

– Дочь!

– Люция!

– Сестра!

Заговорили родственники разом.

Люция, не выдержав давления родных, выскочила из-за стола и поспешила из дома во двор. Пресловутое кольцо вместе с ярлычком на ленточке вилось как знамя, оповещая о грандиозном событии.

Селим выскочил следом, захватив с собой пальто. Апрельский вечер еще не радовал теплом. Нашел свою желанную на качелях под старой ивой. Она сидела и теребила его подарок, но не снимала. Подняла напряженный и растерянный взгляд.

– Накинь пальто, простудишься, – игнорируя протест о заботе, одел свою одежду ей на плечи.

Сам отошел, оперся о каменную кладку дома. Сложив руки на груди, выжидал прорыва эмоций.

– Селим, что все это значит? – она явно не понимала происходящего.

– А что у обручального кольца бывают разные варианты обозначения?

– Но ты ни разу не заикался на тему серьёзных отношений и вдруг кольцо, да еще с таким пафосом вручаешь. Это по вопросу его покупки ты говорил с Анной?

– Да, размер уточнял.

Она протяжно вздохнула. Отвернулась в сторону сада, собираясь с мыслями. Селим сменил позу, приблизился вплотную к ее коленям своими, привлекая внимание. Поймал ее аквамариновый взгляд:

– Послушай, Люц, это всего лишь помолвочное кольцо. Я предлагаю тебе брак со мною. Но даю время ко мне привыкнуть, если тебе недостаточно пяти лет.

– Ха! Селим, – Люция вскочила с качелей, становясь лицом к лицу. – Какие пять лет? Да, знакомы давно, но близки тесно от силы месяц!

– Иногда и месяца достаточно, а иногда и жизни не хватит понять, кто твой человек, – коснулся легонько ее щеки пальцами, уронил руку.

Их взгляды скрестились точно шпаги. Впервые мужчина так давил на нее своим желанием и не давая выбора. Впервые ему хотелось подчинить, завладеть женщиной на бесконечно долгое время.

– Хм, я рассчитывал на большую радость, когда покупал его.

– Прости. Я не благодарная, – и стала рассматривать украшение более тщательно. – Красивое. У тебя отличный вкус, дорогой.

Последнее слово прозвучало с издевкой, что развеселило дарителя. Отсмеявшись, он не преминул ответить:

– Дорогая, для тебя все самое лучшее. И знаешь что? – став серьезным, выдал: – Пожалуй, даю тебе месяц для раздумий, не более.

Люция застыла с приоткрытым ртом.

– Да, да! Месяц. А потом я приеду и спрошу тебя. А если ты мне откажешь, увезу тебя на Родину и там нас распишут по одному моему согласию.

– О, Селим! Да ты варвар! Это принуждение, рабство. У нас так не принято. Здесь не Восток. Ты не посмеешь!

Девушка разошлась, словно самовар на масленичной ярмарке. Кипела, возмущалась и громко сыпала эпитеты.

– Достаточно. Я все понял. Значит, не любишь меня. Извини, что поставил тебя в неловкое положение.

Люция смолкла на полуслове. Не ожидавшая такое резкое его отступление, растерялась.

– Подарок оставь себе на память. Я уезжаю. Если передумаешь, сообщи, – и не дожидаясь ответа, развернулся и как был в рубашке пошел к машине.

Люция стояла, закутавшись в его пальто, и беззвучно плакала. Провожая взглядом силуэт его профиля в салоне, а потом и сам автомобиль, дернувшийся с места, увозившего в себе ее мужчину и мечту на счастье.

Подбежала Анна. Следом вышел отец и мать, недоумевая в происходящем.

– Люц! Что произошло? Куда Селим уехал? Пальто оставил…, – теребила за плечо Анна.

– Я ему отказала.

– Что ты сделала?! Как отказала? Ты же любишь его! Разве ты не хотела быть вместе с ним все эти годы? Я ничего не понимаю, – отступила на шаг сестра.

***

Возьми мое сердце. Возьми мою душу.

Я так одинок в этот час, что хочу умереть.

Мне некуда деться, свой мир я разрушил.

По мне плачет только свеча на холодной заре.

“Возьми мое сердце” (Ария)

Глава 32
"ЗА" И "ПРОТИВ"

Люция.

Папа предпочёл отмолчаться, лезть в бабские разборки никогда не любил. Мама суетилась вокруг меня и недоумевала.

– Доченька моя, но как же так вышло? Ты что же с ним еще в той командировке завела отношения? И до сих пор мы с отцом не знали, я думала он был гидом, связанным с твоей работой.

– Мама, да. Я утаила истинную причину поездки в исламское государство. Я ездила к Селиму и жила в доме его родителей.

– О, Господи! Что о нас подумали люди, – мама испуганно схватилась за сердце.

– Ой, мама, прекрати, времена сейчас другие, – встряла в нашу беседу моя сестренка.

Сейчас я очень нуждалась в поддержке близких.

– Между прочим твоя дочь очень тепло принималась семьей Мансуровых. И Али Фарид оглы готов был нас тогда еще поженить. Мам, прости, что не рассказала всего. Не хотела обнадеживать и расстраивать. Сама еще не знала, что выйдет с нашего знакомства.

Кого я пыталась утешить: маму или себя?

– Так, ну с этим все понятно. А ты, Анна, значит тоже в курсе подробностей, но молчала?

Анна опустила глаза, мечась между молотом и наковальней.

– Так…, а что сейчас тогда? Ты не готова к браку с ним? Ну, я бы тоже отказала, знаешь. Не нашей крови и веры. Мы его не знаем. Все же поищи русского, а доченька?

Мама приводила веские доводы, пытаясь мне помочь. Но я сама никогда лично не ставила препятствием ни один из сказанных ею пунктов. Для меня важен лишь человек. Хоть с разных планет. Но если люди тянутся друг другу и готовы к компромиссу – стелите им ковровую дорожку и роспись в книге актов гражданского состояния. А сейчас на мне висел лишь маленький атрибут союза. Ни жениха, ни брака, ни мужа. Уверенность и настойчивость мусульманина порою выводила из себя. Я двадцать девять лет как личность и последние десять многое решала сама. И его демонстрация мужского “Я” снесла мне ясность мозга. Я же не дурочка прыгать до потолка от блеска бриллиантов. Если бы он спрашивал меня, мои чувства, мнение и планы, уважал желания. А то бац: ты будешь моей через месяц! Выбора нет.

– Шовинист проклятый! – слезы и обида градом полились из глаз и не могли остановится.

Казалось вся та боль, что скопилась за эти годы, выжалась как из грозового облака и затопила меня целиком.

– Люц, не вой. Я его разыщу и побью, так и знай. Никто не может обижать мою сеструху, – Анна воинственно оберегала мои эмоции.

– Нет, я сама его обидела не меньше. Видела бы ты его взгляд, когда он говорил мне последние слова, он разрывает мне душу.

Так мы и просидели втроём до ночи. Мама заварила чай с травами. И выйдя на крыльцо, накинув пледы, сидели и смотрели звездное небо, вдали от городского шума и фонарей.

***

Селим.

Мчался от нее не разбирая дороги, на автомате добрался до квартиры Рината. А попав в его обитель, поник. Хотя жилище имело стабильных хозяев, все напоминало о Люции, даже запах стоял моей женщины временной здесь, но такой желанной. Я еле сдерживался, чтоб не вернуться к ней. Знал же, что гордячка не примет давления, но не удержался от слов про срок ожидания и применение силы. Идиот. Топил сам себя и наши едва зарождающиеся заново отношения. Я не знал в какой стране нам осесть, не спрашивал ее желаний. Я просто очень хотел иметь ее законной женой и не бояться вот таких вот недоразумений, которые могут вылиться в длительные паузы разлук. Утро вечера мудрее. Пусть она подумает нужен ли ей я и брак.

***

Утро не внесло корректив, а лишь отдаляло поссорившихся. Люция осталась у родителей ночевать, а наутро уехала с сестрой в город.

Жилище встретило родными объятиями. Шагри истошно вопила в обиде за то, что ее бросили на сутки, терлась о щиколотки хозяек, выпрашивая корм. Анна не поднимала разговор на щекотливую тему до самого порога. Раздевшись и разложив сумки с продуктами – подарки родителей, сестра вызвалась на беседу.

– Садись, – указывая на кухонный стул. – Вино будем?

Старшая подчинилась, кивнула головой, не в силах сейчас спорить.

– Люц, давай теперь на чистоту, без мамулиных эмоций и комментариев, – говорила и параллельно откупоривала штопором бутылку рислинга. – Ты к нему что чувствуешь?

– Тебе, Ань, весь список озвучить? – принимая у сестры бокал белого, сделала маленький глоток, думая об ответе сестре и самой себе.

Анна выпила разом половину бокала, откусив твердый сыр, вальяжно расселась на стуле. Люция потерла шею, как обычно делала в минуты волнения.

– Мне хорошо с ним. Очень. Даже когда ссоримся и я злюсь, не обижаюсь. Селим понимает меня во многих аспектах жизни, разделяет мои вкусы. Тут мы с ним на одной волне.

– Так, загибаем пальцы что в плюс, – и скруглила мизинец.

– Самодостаточен, что в наше время не маловажно для мужчины, – загибая счет дальше.

– Без вредных увлечений: не пьёт, не играет, не курит.

– Ага. Три уже.

– Крепкое здоровье.

– Ага, скажи еще зубы свои, без имплантов!

И заржали в голос.

– Ну, и что еще очень ценное в нем, а, сестра? – и забегала глазками, поиграла бровями.

– Да, это тоже. Можно в начале и по умолчанию включить.

Анна важно изобразила серьёзность к пункту: сначала подняв большой палец вверх, задержав, отождествляя с эрекцией, потом прижала к остальным.

Обменялись улыбками, но промолчали.

– Ну остальные вытекают из этих пяти.

– Что тогда минус-то?!

– Доминирование! Не спрашивать моих желаний! Делать по-своему все, думая, что его решение самое верное.

– Это неприятно. Я вот такого вообще не потерплю. Чтоб мужик мною командовал, да никогда! – с пылом сказала Анна. – Но ты с ним жила и тебе нравилось. Получается минус только один. Ну, такой явный.

Люция покивала.

– Ну и любит тебя, раз приехал спустя столько лет и замуж зовет. Вопрос: любишь ли ты его, чтобы связать жизнь?

– Скорее да. Было бы иначе, так не трепетало бы внутри, когда рядом и не ныло, когда не вижу. Все, что затерлось за два года, за несколько дней воскресло. Но, согласись, это спонтанное кольцо, – и повертев пальцами над столом, – давит печатью.

– Но зато как романтично, Люц!

– Да, но он напирал и чуть ли не угрожал. А ты знаешь я тоже не терплю давления и не знаю, что мне даст месяц раздумий. Анна, я не хочу его потерять, – и, разлив остатки вина, разом выпила.

– Сестра, ты должна ему позвонить сама. Он ждет ответ.

– Нет! – вскочила, скрипнув ножкой стула. – Не буду звонить. Не могу, еще не остыла. Подожду, пока сам приедет.

И, вильнув бедрами, вышла из столовой.

Глава 33
РУСЛАНА

Наступили будни. Суета в издательском доме закрутила. С приходом весны расширились выездные фотосессии в город и за пределы. Люция передала эстафету фотографа более юным карьеристам, все больше оседая за столом и монитором. Иногда приходилось разрываться между несколькими разными обязанностями: приходилось общаться с авторами статей, рекламодателями, фотографами, редактировать и контролировать работу коллег, подводить ту или иную статью к финалу и отдавать в итоге на печать. Руслана занималась интернет-сайтом «JOLIE JEUNE» и страничками в инстаграм и телеграм.

– Люция, мы обедать сегодня будем или у нас продолжается пост?

– Кстати, а он и продолжается, Пасха только через две недели, – ответила Люция коллеге, не прекращая стучать по клавиатуре.

– Ну… я так не играю. Если мы не идем в столовую, тогда заказываю обед сюда, – и поняв, что коллега ушла в астрал, Руслана позвонила в службу доставки питания.

Спустя полчаса уединились в обеденной зоне редакции. Часть коллектива ушли обедать за пределы, кто-то завершал трапезу. Остановились на рыбном меню (пост же все-таки). Люция выбрала запеканку из морского ассорти с овощами и соусом из белого вина. Руслана стейк из форели под кисло-сладким соусом, черри и булгуром. На десерт песочные треугольнички с малиновой помадкой и прослойкой из ягодного джема.

– Ну, рассказывай, что с мусульманином творили в выходные? – требовала подробности Руслана, манипулируя ножом по красной рыбе.

Люция подняла взгляд, не донеся вилку до рта с яично-рыбным суфле. Подумав, все же положила кусочек в рот, растягивая время. “ Сказать, что все прошло феерично и ладненько – нагло соврать даже себе. А про знакомство с родителями, сюрприз и размолвку даже стыдно. И так вторые сутки гоняла беспрерывно мысли, гадая как поступить”.

– Можно я кратко? – и сама решила как сказать. – Поехали с работы в квартиру к его другу. Тот уехал к теще, а Селим у него остановился.

Молчание. Дольше, чем можно вытерпеть собеседнице.

– Ну и…? Что так тянешь? Переспали? – подруга сузила свои желтые кошачьи глаза и приоткрыв рот.

– А ты думаешь у меня был шанс избежать секса?!

– Хм, ну мало ли, – и повела плечами. – Красные дни или у кого-то рамазан.

– Пф, первое не помеха, а со вторым Селим, наверное, решил бы или он не наступил еще. Короче: да! Было! И не раз. Довольна? – кратко ответила, опуская подробности своего недоверия и ревности.

– Конец сексуальной голодовке! Я так рада за тебя, подруга, – искренне просияла рыжая.

– Руся, и ты туда же. Анна мне мозги переплавила в сыр, ты еще начинаешь. Вас двоих я не вынесу, – покончив с обедом, пошла ставить чайник и посуду в мойку.

– Анна все еще не смирилась с ним?

– Ну почему же, они очень даже спелись, – с сарказмом ответила Люция, опираясь о столешницу руками позади себя.

Руслана подняла рыжие брови в непонимании.

– Я сама в шоке. Ты бы видела, как она его в первый день кусала, что мне говорила, уши ссохнутся от слов. Как Селим выдержал ее нападки? Это прям талант. Она его проверяла своим детектором, – Люция лишь подвигала челюстью, до сих пор стыдясь за сцену в квартире.

– Ну, а потом?

– В воскресенье познакомились с моими родителями.

– Ничего себе, поворот, – Руслана откинулась на спинку стула и сложила руки, ожидая подробностей.

– Ага. Весело было. Мама чуть не назвала его Сашей (от чего Руслана протяжно взвыла), а папа пытал: кто он да что он. Опешили. Как метеорит из космоса, так мой азер в их дом, – рассказчица потянулась к шее в типичном своем жесте волнения.

– Чем вечер-то завершился, не томи! – Руслана подалась вперед, сменив позу.

– Чем-чем, кольцом!

И только тут подруга заметила желтый блеск в смеси с камешками на безымянном пальце, поднялась со стула и подошла ближе, схватив ладонь, рассматривая драгметалл.

– Выходишь замуж за него? – желтые глаза уперлись в синеву очей коллеги.

Люция опустила руку, отошла к окну, опираясь о подоконник, призналась:

– Можно сказать, что отказала.

– Но как так? – Руслана смотрела в напряженную спину подруги и не верила слуху. – Ты же любишь его. Ты столько лет ждала, воротила нос от других мужчин. А тут бац.

– Ну, не совсем вот так.

И Люция пересказала беседу у качелей.

– Так что у нас снова размолвка, – повернулась от окна и вздохнула.

Воспоминания ожили. Селим молчал. Она тоже. Тоска подступала и прекратить неизвестность в ее силах.

– Ну, не знаю, что сказать, – развела руками рыжая, сцепляя пальцы вновь в замок. – Горячий мужик, восточный темперамент. Тут либо принимать, либо “адьёс амигос”: решение за тобой.

– Да, и это нелегко особенно с учетом давления. Так толком и не поговорили ведь.

– Так, не вянь, поезжай к нему, поговорите серьезно. Постель помирит если что, – и, подмигнув, замурчала.

– Сучка ты крашена, Руська!

– Ну почему же, это мой натуральный цвет!

И обе рассмеялись над крылатой фразой популярного фильма.

Люция, пока не успев передумать, быстро настрочила Селиму сообщение: " Селим, салам. Мы можем увидеться?". Незамедлительно получила ответ: " Салам, нужно увидеться. Вечером жди".