Текст книги "Ангел в аду"

Автор книги: Люсинда Эдмондз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Вы часто чувствуете тошноту?

Джина кивнула:

– Да.

– В какое-то определенное время суток?

– По утрам и иногда днем.

– Когда у вас были последние месячные, мисс Шоу?

Джина не могла вспомнить.

– Не знаю.

– Ну давно?

– Думаю, да.

– Вы не будете возражать, если я вас немного осмотрю?

Джина покачала головой, и доктор измерил ей температуру, пощупал пульс, затем обследовал ее живот и сказал, что ему нужно осмотреть ее более тщательно.

Когда он закончил и собрал в чемоданчик все инструменты, то присел на край кровати.

– Мисс Шоу, у меня есть все основания предполагать, что у вас пять недель беременности. Это возможно?

Джина пыталась вспомнить последние недели. С Чарли они не виделись с июля. Сегодня была уже первая неделя октября. Значит, это… Да, когда она в первый раз была с Джерардом. Это было как раз почти пять недель назад.

– Да, возможно.

– Поздравляю, мисс Шоу. Могу я пригласить к вам лорда Лонгдейла? Он так беспокоился о вас, когда вы были без сознания.

– Конечно, – Джина лежала, пока доктор пошел за Джерардом, пытаясь осмыслить то, что ей только что сказал доктор.

Джерард появился в комнате в сопровождении Бетины.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая? Ты так нас напугала, когда упала в обморок.

– Все в порядке. Мне очень жаль, что я напугала вас.

– Доктор сказал, что ты должна нам что-то сообщить.

– Да, у меня пять недель беременности.

Она увидела, как засияло лицо Джерарда. Он сильно сжал ее руку.

– Пять недель. Это означает… О, Джина, дорогая, какой еще подарок может быть преподнесен в такой день, как этот? Ты счастлива?

– Конечно, Джерри.

– Мне кажется, я сейчас расплачусь, – сказала Бетина. – Я так рада за вас, – она крепко обняла их.

На следующий день Джина настояла на визите к Мерилин. Дэвид проводил ее в комиссариат и ждал, пока она разговаривала с Мэрилин.

Девушка выглядела жалко. Она дрожала, как лист на ветру.

– Как ты, Мэрилин?

– Мне нужна доза, но они мне ничего не дают.

Дэвид предупредил Джину, что Мэрилин находится в состоянии стресса.

– Спасибо тебе, Мэрилин, что ты так поступила. Я очень благодарна.

– Прости меня, Джина, за то, что я причинила тебе. Я плохо поступила, я знаю.

– Почему ты убила его?

Глаза Мэрилин наполнились слезами.

– Ты не знаешь, какой он был. Он был настоящим ублюдком. Он избивал меня и держал взаперти в квартире. Я не могла уйти от него потому, что мне нужны были наркотики, к которым он приучил меня. Я видела, как он выстрелил в твоего приятеля. Потом он стал называть меня всякими ужасными словами и говорил, что я во всем виновата. Я знала, что он опять будет бить меня. Что-то щелкнуло у меня в голове, я взяла пистолет и застрелила его. Он заслуживал этого.

– Я знаю. Ты права. Он действительно заслуживал этого. Расскажи мне, что еще он делал с тобой.

Джина слушала, как Мэрилин описывала свои страдания за последние годы.

– Мэрилин, послушай меня. Я поговорю с Дэвидом, нашим юристом. Он ждет меня на улице. Я хочу, чтобы ты ему все рассказала, все, что рассказывала мне. Не поверю, чтобы никакой суд в мире не понял, почему ты убила этого человека. Я тоже готова прийти и дать показания.

Глаза Мэрилин вспыхнули.

– Неужели ты действительно сделаешь это для меня, Джина?

Она кивнула.

– И больше того, если будет возможно.

– И еще одно, Джина. Конечно, это не имеет большого значения, но это я вызвала скорую помощь той ночью, когда ты пыталась покончить с собой. Я нашла тебя на полу, не знала, что делать, и вот, я позвонила, а сама сбежала.

– Спасибо тебе, Мэрилин. Ты спасла мне жизнь. И Джерарду. Он бы умер, если бы его посадили. Мы постараемся помочь тебе.

Мэрилин улыбнулась.

– Спасибо, Джина.

Джина поговорила с Дэвидом. Он встретился с Мэрилин и, вернувшись домой, решил посоветоваться с Джерардом.

– Я очень беспокоюсь, что имя Джины опять будет фигурировать в этом деле. Она беременна, да и так уже достаточно натерпелась, – Джерард был серьезно обеспокоен. – Что, если я предложу заплатить за Мэрилин залог, и мы попытаемся определить ее в какой-нибудь реабилитационный центр для наркоманов? Ей действительно нужно как следует подлечиться, прежде чем предстать перед судом. Каковы шансы, что суд разрешит это?

– В данной ситуации вполне вероятно. Это избавит государство от затрат на ее лечение, как только центр возьмет на себя такую ответственность. Я думаю, суд согласится.

– Почему бы тебе не пойти к Мэрилин и сказать ей, что я заплачу за все, чтобы она только не упоминала имя Джины на суде?

– Я, конечно, постараюсь.

Мэрилин с радостью согласилась. Через два дня они с Дэвидом появились в суде. Джерард заплатил залог, и Мэрилин разрешили отправиться в реабилитационный центр, где она может находиться до суда.

– Спасибо тебе, дорогой. Я знаю, она причинила нам много неприятностей, но это не ее вина. Это все из-за этого ублюдка Дантона.

Джерард смотрел на Джину. Его глаза излучали любовь.

– Давай теперь попытаемся забыть о прошлом. У нас впереди свадьба, ребенок, – и он крепко обнял Джину.

Жизнь была прекрасна. Но он знал, как мало ее осталось.

Глава 72

Чарли прочел о свадьбе Джины и Джерарда в одной из многочисленных газет, сообщавших об этом событии. Это произошло через три недели после из возвращения из Парижа, в церкви поместья Лонгдейлов в Йоркшире.

Чарли смотрел на фотографию изможденного мужчины в инвалидной коляске и Джины рядом с ним. Она выглядела счастливой. Он обнаружил, что где-то в глубине души рад за них. Его подозрения о чувствах Джины к Джерарду оказались верными, хотя ему с трудом верилось, что любовь Джины к нему, когда они были вместе, была притворством.

Чарли взглянул на законченную рукопись, лежащую перед ним на столе. Реальная жизнь была куда суровее той, какую он мог описать в своей пьесе.

– Доброе утро, дорогой, как ты себя чувствуешь? – Джина поцеловала мужа в щеку и поставила поднос с завтраком на кровать. Как только они приехали из Парижа в Лонгдейл Холл, Джерард сразу же позвонил строителям. Кабинет был переоборудован в специальную спальню с ванной, приспособленной для людей с физическими недостатками. Из перестроенной комнаты открывался величественный вид в парк. В комнате были французские окна с выходом на террасу.

– Великолепно, – Джерард потянулся. И он действительно так думал. Они женаты уже три недели, и каждый день был для них радостью, а расставание – болью…

– А как поживают сегодня мои жена и малыш?

– Прекрасно.

– Ты выглядишь немного бледной. Ты уверена, что чувствуешь себя хорошо?

– Действительно, замечательно, дорогой. Только в последнее время немного устаю. Наверно, из-за этого комочка, – Джина нежно погладила свой живот. – А сейчас мы поможем тебе встать и одеться. Сиделка придет после завтрака. Мы должны ехать в Харрогейт в одиннадцать.

Джерард ехал в больницу на ежемесячный осмотр. Врач должен взять у него анализы и сделать рентген, чтобы проверить, не двигается ли пуля.

– С нами поедет Хенри, и мы сходим с ней на ланч в Харрогейте, пока ты будешь в больнице.

Они оставили Джерарда в больнице и поехали в ближайший ресторан.

– Джина, как ты думаешь, Джерард хорошо себя чувствует? Кажется, он в последнее время похудел.

– Да, Хенри. Он прекрасно питается, но вес не задерживается на нем.

– Кажется, он много спит днем.

– Да, доктор прописал ему обезболивающее и, мне кажется, это навевает на него дремоту.

– О, дорогая, так что, боль становится все невыносимее?

– Джерри никогда не жалуется. Он старается быть бодрым, но, я думаю, боль усиливается.

– Как жаль, что мы ничем не можем помочь, – вздохнула Хенри. – Слава Богу, что он весь в ожидании ребенка.

Джерард сидел в кабинете врача. Анализы и рентгеновский снимок были готовы.

– Лорд Лонгдейл, с сожалением должен вам сказать, что пуля сдвинулась. Совсем немного, но и это плохо. Боль усилилась?

– Да.

– Тогда я настоятельно требую, чтобы вы, насколько возможно, находились в неподвижном состоянии. Любое неосторожное движение причинит вам невероятную боль, и, к тому же, вызовет дальнейшее продвижение пули. Вы также, кажется, немного похудели? Вы хорошо кушаете?

– У меня нет большого аппетита, но я стараюсь есть три раза в день.

– Прекрасно. Перед уходом я сделаю вам инъекцию с витамином. Несмотря на то, что вы потеряли в весе, давление у вас прекрасное, и электрокардиограмма хорошая.

– Доктор, можно мне спросить у вас об одной интимной вещи?

– Да, конечно.

– Вы говорите, любое неожиданное движение опасно?

– Да.

– Насколько велика опасность, когда я занимаюсь любовью со своей женой?

– Думаю, она занимает верхнюю позицию?

– Да.

– Конечно, это не рекомендуется, но, если вы будете очень осторожны, то большой проблемы не будет. Это напомнило мне. Ваши анализы из Парижа показали, что вы стерильны. Должно быть, это вызвано несчастным случаем, а может быть, было и раньше. Стерильность обуславливается разными причинами: эмоциональной травмой, болезнью или наркотиками. Боюсь, что вы никогда не сможете быть отцом.

– Но… моя… – Джерард остановился. – Значит, я стерилен, по крайней мере, с момента выстрела?

– Да. Разве доктор в Париже не говорил вам об этом?

– Нет.

– Ну, наверно, он решил, что лучше сказать вам об этом, когда вы оправитесь от травмы, э-э, несчастного случая.

По возвращении в Лонгдейл, Джерард как всегда отправился в спальню, немного вздремнуть днем. Ему необходимо было подумать. Значит, ребенок не его. Целый час он боролся со своей совестью и решил никому не говорить о своем открытии. Он был не в силах потерять ее еще раз.

Пока Джерард спал, Джина, как всегда, звонила Хилли, узнавала, как идут дела у «Милли», потом отправилась на прогулку. Красота Лонгдейл Холла и его окрестностей всегда вселяла в нее чувство покоя.

Она находила свою теперешнюю жизнь трудной. Она привыкла жить в постоянном движении. И сейчас ей с трудом удавалось справляться с переменами в ее жизни. Как только она вернулась в Англию, она позвонила Хилли и сказала, что сейчас, в ближайшем будущем, ей не удастся вернуться в компанию. Хилли все понимала и заверила Джину, что ей не о чем беспокоиться, все под контролем.

Джина поняла, что ушла из компании окончательно. Будучи леди Лонгдейл и ухаживая за мужем-калекой, у нее не оставалось времени вести дела. Она решила, что после Рождества поедет в Лондон и скажет Хилли о своем решении.

Недавно она посетила свой домик в Лейкстере и забрала оттуда свои вещи. Она подумала о том, чтобы весною выставить его на продажу. Теперь он ей совершенно не нужен. К тому же, он вызывает столько воспоминаний о тех ночах, которые она провела там с Чарли. Джина не знала, где он сейчас, живет ли по-прежнему в их доме. Она прочла отзывы о его пьесе. Это был грандиозный успех. Она все еще любила его. Если бы только все повернулось по-другому…

Джина направилась к дому. Она осторожно зашла в комнату Джерарда. Он крепко спал. Она пошла в библиотеку и поискала на полках какую-нибудь книгу почитать. И там, между Диккенсом и Ду Муре, лежала копия «Ангела в аду». Джина вспомнила, что Бетина купила ее после того, как посмотрела спектакль. Она сняла ее с полки, села за стол и открыла.

На первой странице было посвящение Чарли: «Джине, моему вдохновению».

На глаза навернулись слезы. Она перевернула страницу и начала читать.

Позже в библиотеку вошла сиделка и сказал, что Джерард уже проснулся. Джина встала и, оставив книгу на столе, пошла к мужу.

В тот же вечер Джерард нашел на столе книгу. Он заметил посвящение на первой странице и начал читать.

Глава 73

– Бетина, как ты прекрасно выглядишь! Ну, как там, на юге Франции?

– Великолепно, именно то, что мне было нужно. Как ты себя чувствуешь, Джерри? – Бетина с тревогой посмотрела на исхудавшую фигуру в инвалидной коляске.

– Все нормально, Бетина, правда… – Джерард понизил голос. – Я немного волнуюсь о Джине.

– Почему? Надеюсь, с ней все в порядке?

Джерард покачал головой.

– Да, и думаю, что поездка в Лондон на два-три дня не причинит ей какой-нибудь вред. Я купил три билета на «Лебединое озеро» и хочу, чтобы вы вместе сходили в «Ковент-Гарден». В понедельник она должна идти на первый прием к акушеру, и я подумал, что балет, может быть, ее немного взбодрит. Ей здесь так одиноко вместе со мной и Ма. Ты не возражаешь, Бетина?

– Конечно, нет, Джерри. А как же ты?

– Со мной будет все в порядке.

– Ну, хорошо, я пробуду здесь до понедельника, так что смогу отвезти Джину в Лондон.

– Прекрасно.

– Джина, что сказали врачи, когда Джерард был на последнем приеме?

Они сидели в маленькой гостиной вечером в воскресенье. Бетина немного беспокоилась.

– Кажется, они удовлетворены его состоянием. Конечно, они все еще обеспокоены, но, практически, ничем не могут ему помочь, чтобы как-то улучшить его состояние.

– Это ужасно.

Джина печально кивнула.

– Знаю. У меня разрывается сердце, когда я смотрю на него. А он так спокойно все воспринимает.

– Думаю, все дело в том, что ему помогает твое присутствие. Но с тех пор, как я видела его в последний раз, он ужасно изменился. Меня поразило это. Врач сказал что-нибудь, как… о, дорогая, как долго ему осталось?

– Точно ничего не известно. Но, думаю, это дело нескольких месяцев.

– Ну, что ж, – вздохнула Бетина. – Думаю, нам надо постараться устроить ему самое великолепное Рождество в его жизни.

Они молча сидели, глядя на огонь.

Вечером Бетина зашла к Джерарду пожелать ему спокойной ночи. Но его не было в комнате. Сиделка сказала, что он в библиотеке, ищет что-нибудь почитать.

Бетина нашла Джерарда в библиотеке, сидящего у потрескивающего камина и поглощенного чтением. Она подошла и опустилась рядом с ним на колени.

– Что ты читаешь, Джерри?

Он взглянул на нее и улыбнулся.

– Кажется, это твоя? – он показал Бетине обложку книги.

– Да, я купила ее в тот вечер, когда мы ходили на спектакль Джины.

– Вы вместе учились в школе драмы с парнем, который написал ее, не так ли?

– Чарли Деверокс? Да.

– Какой он?

– Один из самых лучших мужчин, которого я когда-либо встречала. Это он сказал мне, где найти Джину, когда с тобой в Париже случилось несчастье.

Джерард равнодушно кивнул.

– Действительно? Как интересно. Великолепная пьеса. Я вижу, она посвящена Джине. Он был влюблен в нее?

– Безумно. Кстати, мне кажется, он мучился из-за нее еще в школе драмы. Но… она полюбила тебя.

– Мне кажется, одна сцена просто блестяща. Тот эпизод, где настоящая мать Кристины пытается отвлечь привязанность Кристины от ее приемных родителей и завладеть ею, а потом говорит, что умирает. Ты помнишь эту сцену, Бетина? – он внимательно смотрел на нее.

– Конечно, Джерри. Это одна из самых сильных сцен в пьесе. Но почему…?

– Когда ее мать стоит одна на сцене и рассуждает, как плохо она поступила, пытаясь украсть любовь ее дочери у людей, которые любили ее все эти годы. И как клялась все возместить?

– Да, Джерри.

– Хорошо. Можно я прочту это тебе?

Не успела Бетина ответить, как Джерард начал читать.

– Слушай: Я знаю, что была неправа. Я любила ее, но моя любовь была мучительна и слепа к чувствам Кристины и к людям, которые любили ее раньше меня. Мое последнее желание – это дать ей свободу и вернуть ее людям, нуждающимся в ней. И, самое главное, я не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой за то, что не стала эгоисткой, когда я просила ее об этом. И вот сейчас настала ее очередь!

Джерард положил книгу на колени.

– Разве это не прекрасно, Бетина?

– Да, Джерри, это настоящий шедевр.

– Пожалуйста, поставь ее на полку. Думаю, ты не обидишься за то, что я подчеркнул этот абзац и еще несколько других?

– Конечно, нет. Ты можешь взять ее себе, если хочешь.

– Нет. Поставь ее обратно на полку.

Бетина убрала книгу. Потом подошла к нему и поцеловала его в лоб. Джерард схватил ее за руки.

– Спасибо тебе, сестренка, за все. Я так сильно люблю тебя.

– И я люблю тебя.

– И еще одно. Ты ведь будешь заботиться о Джине? Она заслуживает счастья после всего, чего натерпелась. Ты ведь поможешь ей, Бетина, найти его?

– Ну конечно, Джерри. Я уверена, мы прекрасно проведем два дня в Лондоне.

Джерард кивнул.

– Ты собираешься возвращаться в свою комнату?

– Да.

Бетина вывезла его из библиотеки и повезла в спальню.

– Береги себя, дорогой. Я приеду на Рождество со своим семейством. Джина вернется очень скоро. Спокойной ночи, Джерри.

– До свидания, сестренка.

Он посмотрел, как она вышла из комнаты, и достал из кармана носовой платок.

– Привет, дорогой, как ты себя чувствуешь? – Джина забеспокоилась, когда Бетина сказала ей, что Джерард вел себя немного странно. Она потрогала его лоб и нахмурилась.

– У тебя температура.

– Я чувствую себя прекрасно, дорогая, все в полном порядке.

– Не знаю, стоит ли мне ехать в Лондон.

– Нет, ты должна, дорогая. Я очень расстроюсь, если ты не поедешь. Я специально для тебя купил билеты, а они такие дорогие. К тому же, это всего лишь один вечер, и тебе обязательно нужно проверить, все ли в порядке с малышом.

– О'кей, но только, если ты обещаешь мне позвонить, если возникнут какие-нибудь проблемы. Я вернусь во вторник к ланчу.

– Не торопись, любимая, развейся немного.

Пока сиделка укладывала Джерарда в постель, Джина приняла ванну и надела ночную сорочку. Потом она забралась в постель и легла рядом с ним. Он обхватил ее руками и крепко прижал к себе.

Ощущение близости ее груди разожгли в нем страсть, которую он всегда чувствовал к ней. Он нежно провел пальцем по ее соскам под шелком ночной сорочки и почувствовал, как они затвердели от его прикосновения. Он повернул к себе ее лицо и осторожно поцеловал, поднимая вверх сорочку, чтобы увидеть изумительное женское тело с уже заметным животиком. Он положил на него руку. Под рукой билась новая жизнь, и он любил ее.

– Я хочу любить тебя, Джина, – прошептал он, зарывшись в ее прекрасно пахнущие волосы своим лицом.

– Но, дорогой, ты же знаешь, доктор сказал…

Он положил палец на ее губы.

– Ш-ш, Джина, он просто сказал, чтобы мы были осторожны.

Пальцы Джерарда медленно двигались по ее шелковистому холмику. Он почувствовал, как напрягся, и вздохнул, когда Джина взяла его в руки и ласкала до полной эрекции. Потом она села на него, и Джерард ощутил себя внутри ее. Она медленно двигалась. Он протянул руки, дотронулся до ее грудей, лаская их. Движения Джины стали быстрее. Он не мог больше сдерживаться.

– Я люблю тебя, Джина! – крикнул он.

На какое-то мгновение она опустилась ему на грудь, и его руки крепко обняли ее. Потом она легла рядом, прижавшись к нему.

– О, Джина, спасибо тебе за то, что ты сделала мою жизнь такой прекрасной, – он поцеловал ее руку. – Пообещай мне одну вещь, дорогая. Если у тебя будут какие-нибудь проблемы, скажи об этом Бетине. Она тоже любит тебя и поможет, что бы ни случилось. Ты обещаешь мне?

Джина услышала серьезные нотки в его голосе.

– Конечно, дорогой. Но я ведь вернусь уже во вторник.

– Я знаю, моя любимая. Я просто хочу, чтобы ты запомнила, ты всегда можешь доверять ей. Она займет мое место, когда меня не станет и будет заботиться о тебе, хорошо?

Он потрепал ее за щечку и нежно поцеловал в нос.

– Хорошо, спокойной ночи, дорогой.

– Спокойной ночи, любовь моя. Спи крепко.

– Я буду скучать по тебе, Джерри.

– А я по тебе, – промурлыкал он.

Доктор Даниелз выглядел до умопомрачения изумленным, когда изучил свои записи.

– Все в порядке? – с тревогой спросила Джина, увидев его лицо.

– О, да, абсолютно, леди Лонгдейл. Меня просто удивило кое-что, вот и все. Вы уверены, что у вас только три месяца беременности?

– Да, совершенно уверена. В Париже доктор установил пятинедельную беременность, так что все подсчеты я веду от этого срока.

– Мне жаль говорить вам, но доктор в Париже ошибся. Мои исследования показывают, что у вас совершенно развитый здоровый плод, по моим подсчетам, он через пять месяцев появится на свет. Простите меня, леди Лонгдейл, но вы носите плод, которому уже восемнадцать недель. Это возможно?

– Да, возможно, но доктор в Париже…

– Это был маленький срок, леди Лонгдейл. И было очень легко ошибиться. Но не теперь, когда плод уже начинает формироваться. Наверное, поэтому вы чувствовали себя такой уставшей. У вас уже почти половина срока беременности. Очень хорошо, что вы приехали ко мне. Нам нужно увеличить прием кальция и уже готовиться к рождению…

Слова влетали в одно ухо и вылетали из другого.

Она носила ребенка Чарли, а не Джерарда.

Она поблагодарила доктора Даниелза, договорилась о следующей встрече и вышла в приемную, где ее ждала Бетина.

– Джина, все о'кей? – Бетина заметила, что Джина бледна, как полотно.

– Все просто прекрасно. Малыш здоров, и я тоже.

– Ну, тогда пойдем. Сходим на ланч к Хародзу и приступим к важным рождественским покупкам.

Ребенок Чарли. Джина думала об этом во время ланча и весь остаток дня.

Когда они вернулись на Честер Сквер, Джина сказала, что немного устала и хочет вздремнуть перед тем, как пойти на балет.

Ей было необходимо время, чтобы подумать.