Текст книги "Венецианский маскарад"

Автор книги: Люси Гордон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава третья

– Вы должны простить меня, если я слишком много говорю о Венеции, – улыбнулся Гвидо. – Но ведь каждый, наверное, испытывает схожие чувства по отношению к родному городу.

– Я в этом не уверена, – задумчиво ответила Далси. – Не могу сказать, что чувствую нечто подобное по отношению к Лондону.

– Так вы из Лондона? – спросил он.

– Сейчас, да, я живу в Лондоне, но воспитывалась я в поместье моего отца.

– Ну конечно же… И у вашего отца большое родовое имение? – с усмешкой поинтересовался Гвидо.

– Огромное, – согласилась Далси. Про то, что оно давным-давно заложено, она говорить не стала.

– Значит, вы росли не в городе. – Он явно добивался от нее рассказа о себе.

– Да. Я до сих пор вспоминаю, как же там было спокойно и хорошо, – начала Далси. – Часто на рассвете я просыпалась, подбегала к окну и смотрела на деревья в саду, окутанные густым туманом. Мне всегда казалось, что это дружелюбные великаны идут ко мне в гости. Постепенно полусумрак раннего утра начинали пронизывать яркие лучи разгорающегося солнца, великаны превращались опять в деревья, а я находила утешение в том, что придумывала разные фантастические истории… – Молодая женщина умолкла, смущенная своей откровенностью перед незнакомым человеком. Гвидо ободряюще взглянул на нее.

– Продолжайте.

Далси принялась рассказывать о своем доме, о детстве, которое в нем прошло. Она с грустью вспомнила о том, что ей приходилось придумывать для себя воображаемых друзей, поскольку единственный брат был гораздо старше ее. Поверяя все это своему внимательному спутнику, молодая женщина с удовольствием отмечала, что он, кажется действительно заинтересовался ее историей. Никто из семьи Далси не одобрял ее любовь к бесплодным мечтаниям, и в конце концов ей пришлось отречься от всех фантазий в пользу здравомыслия. Как ей думалось, навсегда. Теперь она невольно стала задавать себе вопрос, не спряталась ли поэтическая сторона ее души за приобретенным благоразумием лишь затем, чтобы быть возвращенной к жизни каким-нибудь прекрасным вечером, похожим на этот.

Гвидо заплатил за мороженое и, шепнув Далси о том, что неплохо бы перекусить уже по-настоящему где-нибудь еще, предложил ей руку, и они, не торопясь, покинули кафе. Он делал все очень мягко и ненавязчиво, не прерывая ее рассказа, и она так увлеклась, что, когда через пять минут они проходили по маленькому мостику, молодая женщина внезапно осознала – спроси ее кто-нибудь, как пройти до кафе, где они ели мороженое, она не нашлась бы, что ответить.

Тем временем Гвидо привел Далси в небольшой, уютный ресторанчик и, не спросив ее, сделал заказ. Через некоторое время им принесли устрицы по-венециански, фаршированные черной икрой, посыпанные перцем и политые лимонным соком. Далси даже ахнула от восхищения. Устрицы оказались раз в десять вкуснее того, что в Лондоне специально для нее готовил личный повар Роско Харрисона. Гвидо довольно улыбнулся, заметив восторг на лице своей спутницы.

– У нас лучшая кухня в мире, – нескромно заявил он.

– Я верю вам, – пылко воскликнула Далси. – Устрицы – просто пальчики оближешь.

– Вы не обижаетесь, что я не дал вам самой сделать заказ? – извиняющимся тоном спросил Гвидо.

Молодая женщина покачала головой.

– Я все равно не знала бы, что выбрать, – призналась она.

– Приятно слышать. Значит, вы полностью отдаете себя в мои руки? – рассмеялся он.

– Я этого не говорила, – попыталась протестовать Далси. – Я лишь сказала, что доверяю вам в выборе еды.

– Пока мы сидим в ресторане, это одно и то же, – заметил Гвидо.

– Мне придется, вижу, держать с вами ухо востро, – молодая женщина решила немного поддразнить его. – Я много слышала про гондольеров…

– И что же именно вы слышали? – заинтересовался он.

– Ну, например, то, что в каждом венецианском гондольере живет Ромео, – выпалила она.

– Не Ромео, – с серьезным видом поправил он ее – Казанова.

– Какая разница? – удивилась Далси.

– Разница между тем весьма значительная, – все так же серьезно сказал Гвидо. – Казанова жил в нашем городе. На площади Сан-Марко есть даже кафе, которое он любил посещать. К тому же именно в Венеции его заключили в тюрьму. Итак, вы говорили…

– Так, значит, я все-таки могу закончить мою мысль?

Он повинно склонил голову.

– Обещаю больше не проронить ни слова.

– Честно говоря, я вам не верю, – со смешком заметила Далси и продолжила: – Ну, на чем я остановилась?

– Все венецианские гондольеры – Казановы…

– Которые пристают ко всем подряд женщинам, приехавшим в Венецию!

– Истинная правда! – бесстыдно согласился Гвидо. – Мы все время пребываем в поисках совершенной красоты.

– Хм… – молодая женщина задумалась. – Но зачем вам искать совершенную красоту, если это всего лишь на несколько дней?

– А иначе жить нельзя. Именно поиск совершенства и делает человека человеком.

Он больше не шутил, и Далси тоже была вынуждена перейти на серьезный тон.

– Но это чистейшей воды идеализм. Мир полон несовершенства. И так будет всегда!

– Не спорю, – кивнул Гвидо. – Именно поэтому так важно искать во всем совершенство. Нужно научиться распознавать его и в мелких вещах и явлениях и в больших. Посмотрите туда, – он махнул рукой в сторону окна, за которым загорался закат. Солнце золотой струей пробивалось по узкому проходу между двумя большими домами. – Как вы думаете, когда архитектор планировал эти дома, он думал о закате солнца?.. – спросил он молодую женщину. – Это, может быть, покажется вам невероятным, но я твердо верю, это чудо появилось не случайно. Совершенство там, где любовь.

– Или там, где тебе кажется, что ты его видишь, – добавила Далси. – Иногда необходимо признать собственную ошибку.

– Да, – немного подумав, сказал Гвидо. – Бывает и так, но это не отвергает необходимости продолжить поиск. Постепенно ты приобретаешь опыт, видишь глубже и яснее, а значит, легче отделяешь зерна от плевел… – Он с усилием рассмеялся. – С чего это вдруг мы стали такими серьезными? Обычно уход от легкомысленности светской беседы происходит гораздо позднее.

– Неужели? Может быть, вы уже заранее составили план нашего разговора?

– Вообще-то мы с вами движемся по давно протоптанной дорожке…

– Не буду вас спрашивать, по какой такой дорожке… – рассмеялась Далси. – А то у нас опять пойдет серьезный разговор, а я приехала в Венецию, чтобы веселиться.

Гвидо лукаво оглядел се.

– Вы имеете в виду, что приехали сюда в надежде на романтический отдых?

– Нет, я… – Вопрос застал Далси врасплох.

– Что такое? – снова спросил он. – Я сказал нечто неприятное для вас?

– Нет, конечно же, нет, – постаралась успокоить его молодая женщина.

Едва ли ей это удалось. Этот мужчина был гораздо более хитер и проницателен, чем она могла себе представить. Его голубые глаза, одновременно такие теплые и сосредоточенные, смотрели на нее с очевидным беспокойством. Далси опустила голову, чтобы не дать им проникнуть в свою душу.

– Потрясающе вкусно, – сказала она. – А что нам принесут теперь?

– Polastri Pini e Boni! – объявил Гвидо.

– Я не нашла ничего похожего, – сказала молодая женщина, заглянув за разъяснениями в меню. – А что это такое?

– Курица с сыром, миндалем и разными травами, в меню вы ее не найдете. В этом ресторане ее не делают.

– Тогда как… – начала было Далси, но Гвидо перебил се:

– Просто я собираюсь отвести вас туда, где ее готовят.

– Значит, нам придется опять идти в другое место? – особый восторг по этому поводу Дален не испытала.

– Точно! – воскликнул он. – Вставайте, нам пора.

Когда они уже были на улице, Далси поняла, что совсем не представляет, где они находятся. Это была часть города, неизвестная широким массам туристов. С интересом посматривая по сторонам, Далси находила невыразимое очарование в узеньких мощеных улочках, с протянутыми от дома к дому веревками, сохнущая одежда на которых то и дело застилала перед ней все небо с последними отблесками солнечного света.

– Я думала, что в Венеции почти нельзя ходить пешком, всюду каналы… – поделилась Далси с Гвидо.

– Есть много мест, где можно еще гулять, – ответил он. – Но, конечно, рано или поздно везде будет вода.

– Зачем же надо было строить город здесь, на первом попавшемся и вдобавок столь ненадежном месте?

– Много веков назад, – начал Гвидо, – мои сородичи бежали от врагов. Они покинули материк, но обнаружили рядом с ним массу мелких островков, на которых и разместились, установив фундаменты домов глубоко под водой и соединив острова цепью маленьких мостов. Так и родился город…

– Вы хотите сказать, – спросила Далси, когда они переходили небольшой мостик, – что мы сейчас окажемся на другом острове? Но ведь канал шириной всего двенадцать футов.

– Мои предки были замечательными людьми. Город, что они создали – настоящее чудо.

– Но как? Ведь есть же законы архитектуры, науки и здравого смысла…

– О, этот пресловутый здравый смысл, – пренебрежительно повторил Гвидо.

– Я верю в него, – дерзко возразила Далси.

– Но оглянитесь вокруг! – воскликнул он. – Поймите, здравый смысл ничего не значит, когда речь идет о чуде. Венеция попирает все законы здравого смысла, но все же она существует.

– Не могу этого отрицать, – довольно сухо отозвалась молодая женщина.

– Забудьте о здравом смысле! – горячо продолжал Гвидо. – Никогда больше не обращайтесь к нему. Именно в нем корень всех бед этого мира.

– Боюсь, я не смогу сделать то, о чем вы меня просите, – призналась Далси. – Я выросла здравомыслящей и практичной…

Гвидо закрыл руками уши.

– Хватит! Хватит! – взмолился он. – Не выношу подобных слов. Мне следует поскорее накормить вас, а затем заняться вашим перевоспитанием.

Они спустились с моста и не сделали и ста шагов, как Гвидо резко повернул в сторону и подвел Далси к двери маленького ресторанчика, спрятанного в тени деревьев. Несмотря на то, что снаружи он был почти не заметен, внутри оказалось множество посетителей. И лишь когда молодая женщина попробовала принесенное ей Polastri Pini e Boui, она поняла, что нашла ответ на эту загадку.

Гвидо с удовольствием посмотрел на свою спутницу. Ему хотелось, чтобы Далси как можно раньше прониклась шармом Венеции, а самое главное, его собственным обаянием. По крайней мере, до того, как он расскажет ей всю правду о себе.

Внезапно поток его мыслей был прерван, поскольку чья-то рука хлопнула его по плечу, и знакомый голос весело произнес:

– Привет, Гвидо! Рад тебя встретить!

Это оказался Альберто, хороший друг и замечательный работник. Он управлял фабрикой Гвидо по производству стеклянных изделий. Теперь же он был слегка навеселе, весь излучал добродушие, но тем не менее мог одним неосторожным словом нарушить весь план Гвидо. Бросив быстрый взгляд на Далси, он с облегчением увидел, что ее внимание полностью поглощено котенком, который забрался под их столик. Молодая женщина не видела, как к ним подошел Альберто, однако угроза разоблачения по-прежнему висела над Гвидо. Одно хорошо, подумалось ему, Альберто говорит на местном диалекте. Схватив своего друга за запястье, Гвидо прошептал ему, также по-венециански:

– Привет, дружище! У меня к тебе огромная просьба. Будь добр – исчезни.

– Ты не слишком дружелюбен, Гви… – обиженно начал Альберто, но Гвидо прервал его.

– Я совсем не дружелюбен, – согласился он. – Пожалуйста, сгинь с моих глаз. И чем быстрее, тем лучше!

Взгляд Альберто упал на Далси, и лицо его осветилось радостью.

– О, святая Мадонна! Какая прекрасная женщина! Познакомь-ка меня с ней.

– Я сейчас познакомлю тебя с вон тем каналом, – серьезно пообещал Гвидо, ткнув пальцем в окно. Между тем приятная улыбка не сходила с его губ.

– Ладно-ладно, – делая шаг назад, произнес Альберто умиротворяющим тоном. – Если это…

– Предупреждаю тебя, еще одно слово…

– Все, пока, ухожу. – Альберто поспешно ретировался, не дослушав угрозы.

Гвидо смотрел, как его друг уходит, чувствуя себя постаревшим лет на десять. Ему, без сомнения следовало бы отвести Далси в какое-нибудь место, где никто бы его не знал, но где найти в Венеции такое место?

Да, у меня куча проблем, подумал Гвидо. В ближайшее время он расскажет Далси о своем невинном обмане, но только не теперь. Сейчас осложнять их отношения ему не хотелось.

– Ну что? – спросил он Далси. – Вы все съели? Пойдемте прогуляемся. Венеция в этот час совершенно особенная.

Молодая женщина поняла, что он имеет в виду, как только они вышли на улицу. Ночью город казался совсем другим: маленькие аллеи в темноте исчезли, а огоньки фонарей, домов и лодок сверкающими драгоценностями отражались на черном полотне канала. Гвидо с Далси взошли на небольшой мостик. Молодая женщина встала у перил, а Гвидо отошел чуть назад, чтобы дать ей возможность в одиночестве насладиться тишиной и щемящей красотой ночной Венеции. Тысячу вещей мог он сказать стоящей перед ним женщине, но необходимо было сдерживаться – чары могли легко разрушиться. Лучше уж немного подождать. Пусть Венеция сделает свое дело.

Очарованная великолепием ночи, Далси смотрела и слушала. Вдруг где-то вдалеке раздались звуки мандолины и странный, мягкий крик.

– Что это за звуки? – спросила молодая женщина

– Это кричит какой-то гондольер, потому что его лодка приближается к повороту. Если он не крикнет, а за поворотом окажется другая лодка, то столкновение будет неизбежным.

Когда Гвидо договорил, где-то неподалеку от них раздался еще один предупреждающий крик, и вот уже гондола показалась из-за поворота. Она направлялась прямо к ним. Когда гондола подплыла к мосту, Далси увидела, что в ней сидит парочка влюбленных, слившаяся в долгом, страстном поцелуе, фонари на мосту осветили их лица. И как будто холодная рука сжала сердце молодой женщины. Ей показалось, что она узнала мужчину, плывшего в гондоле.

В это время лодка плавно скользнула под мост. В надежде, что она сумеет лучше рассмотреть лицо мужчины в гондоле, Далси бросилась к перилам на другой стороне моста. Но теперь этот человек был ей виден только со спины. Удивительное дело, но почему-то в Далси лишь окрепло убеждение, что она видит Саймона.

Богатая невеста, свадебный месяц в Венеции – об этом Саймон мечтал всегда. Но они с Далси расстались всего лишь четыре месяца назад. Неужели у него за такой короткий срок появилась новая невеста? Далси резко дернулась назад. Она была готова разрыдаться.

– Далси, что с вами? – Гвидо развернул молодую женщину к себе лицом и попытался найти ответ в се глазах.

– Ничего, – едва смогла проговорить Далси.

– Этот мужчина… Вы знаете его?

– Нет… Мне показалось, что я узнала его, но это не мог быть он… Не так скоро… И только не здесь… Не знаю. Не хочу об этом говорить, – ее речь была сумбурной и запинающейся.

– Я понимаю, – мягко успокоил ее Гвидо. – Я все понимаю.

– Ничего вы не понимаете! – гневно воскликнула Далси. – Вы ничего не знаете.

– Вы любили его и думали, что приедете в Венецию вместе с ним. Это слишком очевидно, – спокойно пояснил Гвидо. – И рана ваша еще не затянулась. Может быть, вы и сейчас продолжаете его любить?

– Это был не он, – Далси постаралась, чтобы ее голос прозвучал твердо. – Просто очень похожий на него человек.

– Но вы не ответили на мой вопрос. Вы все еще любите его? Или же вы… не знаете?

– Да, я не знаю, – честно призналась Далси. – Я ничего не знаю.

– И вы должны были приехать в Венецию на медовый месяц? – Гвидо продолжал свой допрос.

– Да, – вздохнула молодая женщина.

– А теперь вы приехали сюда в одиночестве – подумать о том, что могло бы быть, если…

– Какая ерунда! – резко оборвала его Далси. – Как вы смеете подозревать, что я этакая романтически настроенная девица, которую бросили и которая теперь гоняется за тенью свой умершей любви? Это просто несусветная чушь!

Гвидо рассмеялся.

– Браво! Браво! Я знал, что вы сильная. Как он ни обошелся с вами, вы вынесете все. Между прочим, – сказал он после небольшой паузы, – мне в голову пришла отличная идея. Давайте догоним его и сбросим в воду!

– Господи, – невольно рассмеялась Далси. – Я ведь даже не уверена, что это был он.

– Все равно, давайте догоним его, – с надеждой в голосе предложил Гвидо.

– Вам бы все шутки шутить, – усмехнулась молодая женщина. – И за что вы собирается искупать беднягу?

– Как предупреждение, чтобы был заботлив со своей любимой.

– Давайте сменим тему, – довольно сухо сказала Далси.

– Отлично, – согласился Гвидо. – Может, подумаем вместе, чем бы мы могли завтра заняться? Я столько всего хотел бы вам показать.

– А как же ваша гондола? – поинтересовалась Далси. – Разве вам не надо выходить на работу?

– Завтра я готов забыть про работу, – ответил он и улыбнулся. – Забыть про работу и думать только о вас.

– Любопытное предложение, – поддразнила она его. – А что если у меня другие планы?

Гвидо заметно огорчился.

– Вы хотите провести завтрашний день с кем-то другим?

– Нет, не хочу – вырвалось у Далси. – Я…

– А, значит, все-таки со мной? – продолжил Гвидо. – Я очень на это надеюсь.

– Вы искажаете мои слова, – заметила молодая женщина. – Может, я хочу побыть завтра в одиночестве.

– Неужели вы говорите это серьезно? – удивился Гвидо.

– Нет, – Далси больше не шутила.

– Замечательно! Раз так, мы могли бы съездить на берег моря.

– А здесь есть где-нибудь настоящий песочный берег?

– Обещаю вам самый что ни на есть настоящий и просто великолепный песочный берег, – торжественным тоном заявил Гвидо. – В Венеции не только лучшая кухня, но и лучшие песочные пляжи в мире.

Молодая женщина рассмеялась.

– Это весь список?

– Не совсем, – ответил Гвидо, подмигнув. – Здесь у нас самое лучшее купание, а также просто несравненное общество – мое.

Он явно предлагал Далси посмеяться вместе с ним. Молодая женщина улыбнулась. Внезапно Гвидо притянул ее к себе и крепко сжал в объятиях. Нет, он не поцеловал ее, казалось, он был счастлив просто держать ее в своих руках. По-прежнему не отпуская Далси, Гвидо поднял правую руку и нежно провел пальцами по ее щеке.

– Далси, – выдохнул он. – Мне нужно столько сказать вам, но пока… я знаю, пока еще не время.

В голове у Далси зазвенел крохотный звоночек тревоги.

– Я не смогу… – сказала она, – я не смогу встретиться с вами завтра.

– Тогда послезавтра? – Гвидо не терял надежды.

– Нет, вы меня больше не увидите, – ответила молодая женщина, не сумев скрыть грусть в голосе. – Я возвращаюсь в Лондон. Мне вообще не следовало приезжать сюда. Пожалуйста, отпустите меня.

Далси вырвалась из объятий, а Гвидо не сделал попытки удержать ее. В смятенных чувствах она побежала от него прочь. Все шло совсем не так, как Далси того хотела.

Где-то через минуту она остановилась перевести дух. Оглядевшись по сторонам, Далси осознала, что понятия не имеет, где находится. Со вздохом отчаяния она достала из сумки карту и попыталась сообразить, куда ей следует идти. Безнадежно.

– Ну вот, я и потерялась, – простонала Далси.

– Нет, потому что я с вами, – раздался неподалеку от нее знакомый голос, а через секунду сам Гвидо стоял рядом с ней. – Позвольте мне проводить вас до гостиницы. Это недалеко.

И действительно, дорога до «Витторио» заняла всего десять минут.

– Вот мы и пришли, – сказал Гвидо. – Вы больше не нуждаетесь в моей помощи.

– Спасибо вам за все, – ответила Далси и протянула ему руку. – Спасибо за замечательный вечер. Сожалею, что все так быстро закончилось.

– Что вы хотите этим сказать? – помрачнев, спросил он.

– Я завтра возвращаюсь в Англию, – выпалила она на одном дыхании. – Мне в самом деле нужно уехать. Я не в силах это объяснить, но чувствую, что не должна была приезжать в Венецию. Прощайте!

Молодая женщина развернулась и стремительным шагом поспешила к себе, ни разу не обернувшись на Гвидо.

И когда она открывала дверь своего люкса, то была холодна, спокойна и собрана, как и положено частному детективу.

Чем раньше она уберется из Венеции, тем лучше.

Внезапно раздался телефонный звонок. Поднимая трубку, Далси знала, чей голос она услышит.

– Пожалуйста, – попросил Гвидо, – не уезжайте.

– Я должна, – твердо сказала молодая женщина.

– Вам никогда не следует делать того, что вы считаете нужным. Это большая ошибка.

– Почему? – спросила Далси, хотя и понимала, что ей не следует задавать этот вопрос.

– Потому что на самом деле вам нужно делать совершенно противоположное.

– Это всего-навсего фраза. Пустая словесная оболочка, – холодно отозвалась она.

– Вы чересчур заботитесь о здравом смысле, – упрекнул ее Гвидо. – Вам необходимо стать другой.

– Еще одна фраза, – последовал иронический комментарий.

– Вы правы, – весело согласился он. – Нужно действовать. Итак, я буду ждать вас завтра утром в десять часов у входа в гостиницу. Приготовьтесь, мы с вами пойдем купаться.

– Но…

– В десять часов, – прервал ее Гвидо. – Не опаздывайте.

И он повесил трубку.

Далси так и не поняла, что же произошло. Минуту назад она четко знала, как ей следует поступать, и вдруг звонок, и все мгновенно вырвалось из-под ее контроля. Чтобы как-то собраться с мыслями, молодая женщина вышла на балкон и взглянула на Большой канал. На черной воде то здесь, то там светились фонарики гондол, похожих на блуждающих духов, томящихся своим одиночеством.

Вечер был поистине волшебным. Несмотря на принятое решение руководствоваться только здравым смыслом, Далси понемногу начинала ощущать, как в ней расцвел целый букет противоречивых чувств. Дул прохладный ветерок, один за другим гасли огоньки кафе, но наверху ярко и невозмутимо горела луна. Как же хотелось, чтобы очарование этого венецианского вечера продлилось навсегда!

Пронзительный телефонный звонок привел Далси в чувство. Это был Роско.

– Как ваши дела? – спросил он и, не дожидаясь ответа, добавил: – Узнали что-нибудь?

– Я только вчера приехала, – возразила Далси.

– Вы хотите сказать, что еще не нашли его?

– Да нет же, я нашла его, но…

– Замечательно! – воскликнул Роско. – Ведь правда, он настоящий мерзавец?

Далси глубоко вздохнула.

– Мистер Харрисон, пока рано говорить о чем бы то ни было. И вообще, если бы этот человек не скрывал, что он мерзавец, как вы говорите, он бы не понравился Дженни. Он очень хитер и умен.

– Надеюсь, он не успел вас обворожить? – спросил Роско.

– Нет, конечно, – воскликнула Далси.

– Вы уверены? Сами сказали, он хитер и умен. И знает, как очаровать любую женщину.

– Но я не любая женщина, – жестко ответила Далси. – Я заранее знала, чего от него ожидать. Так что вы можете быть спокойны, я с ним справлюсь. Сегодня прошел первый этап. Второй станет моим шедевром.

И она повесила трубку, ощущая в сердце какую-то ноющую боль. Звонок вернул Далси чувство реальности: этот гондольер и в самом деле чуть было не вскружил ей голову, ей, частному детективу, знающему о нем всю правду! Вопиющий непрофессионализм с ее стороны. Больше подобное не повторится, заверила себя молодая женщина. Завтра она будет вести себя гораздо благоразумней.

* * *

Гвидо шел домой, с блаженной улыбкой думая о дне прошедшем и дне предстоящем, и так размечтался, что уже неподалеку от палаццо Кальвани едва не натолкнулся в темноте на двух мужчин, которые, впрочем, на него не рассердились.

– Прошу прощения, – промямлил он, собираясь пройти мимо.

– Эй, привет, где ты витаешь? Уже своих не узнаешь! – радостно воскликнул Марко Кальвани и схватил Гвидо за руку.

– То-то я гляжу, такие вежливые. Чуть с ног не сбил, а они хоть бы что, – добродушно согласился тот.

– Глаза из кармана достань, а то в канал свалишься. Под ноги смотрел? – хохотнул Лео.

И с этим Гвидо согласился:

– Пожалуй что и не смотрел. Славу богу, к дому вышел.

Марко и Лео переглянулись, не ожидая подобные признания от брата, ведь каждый венецианец знает – в Венеции все дороги ведут домой, а потом, не сговариваясь, встали по обе стороны от Гвидо, взяли его под руки и двинулись в путь.

Скоро они были дома. Однако ночь была настолько восхитительна, что Марко предложил немного посидеть в саду, окружавшем с трех сторон палаццо Кальвани и спускавшемся к самой воде. Дворецкий принес бутылочку вина, и братья уселись под открытым небом, наслаждаясь тишиной и теплым ласкающим ветерком.

– Не говори ничего, просто пей, – посоветовал Марко, кивнув Гвидо. – Хорошее вино любую беду поможет излечить.

– А кто в беде? Я? Да ничего подобного, – удивленно ответил Гвидо.

– Так что с тобой тогда случилось? – спросил Марко. – Сошел с ума от счастья?

Гвидо улыбнулся.

– Уже гораздо ближе. Я влюбился.

– А! – с умным видом воскликнул Лео. – Сексуальная горячка. Одна из разновидностей сумасшествия.

– Она совершенство, – задумчиво произнес Гвидо.

– А как ее зовут? – в глазах Марко зажегся интерес.

Но Гвидо тотчас же почувствовал угрозу со стороны брата и шутливо хлопнул себя по лбу.

– Забыл.

– Когда ж ты встретил ее? – Лео тоже не смог сдержать любопытства.

– Сегодня днем. И влюбился с полувзгляда.

– А она? – спокойно спросил Лео. – Часом, не титул твой ее прельстил?

– В том то и дело, что она понятия не имеет о титуле! – воскликнул Гвидо. – Она считает меня простым гондольером, едва сводящим концы с концами. А значит, ей нравлюсь я, а не мои деньги. Это единственная честная женщина в мире.

– Честная женщина? – повторил с иронией Марко. – Таких феноменов не бывает. У каждой женщины своя изюминка, а изюм, как ты знаешь, сушеный виноград. Сушеный! Вот были бы женщины со свежей виноградинкой!..

– Не все такие циники, как ты, – ответил Гвидо. – Иногда мужчина должен верить собственным инстинктам, а мои подсказывают мне, что лучше женщины мне не сыскать. Она не способна на ложь и на предательство. Если она полюбит меня, то только из-за меня самого.

Лео поднял брови.

– Ты хочешь сказать, что она еще тебя не любит? Ты теряешь хватку.

– Не спеши, – возразил Гвидо. – Очень скоро она полюбит меня… И так же сильно, как я ее!

– Но ты же ее почти не знаешь, – уже более серьезным тоном заметил Лео.

– Да, я знаком с ней всего несколько часов, но мне кажется – всю мою жизнь.

– По-моему ты сбрендил, – фыркнул Марко. Гвидо рубанул рукой воздух.

– Помолчи. Ты ничего не понимаешь! – сказал он резко и, поднявшись, пошел прочь от ошарашенных Марко и Лео. Отойдя от них достаточно далеко, он остановился и, подняв глаза к сияющей на черном небе луне, восторженно произнес: – Наконец-то! Она пришла ко мне. Само совершенство!