Текст книги "Где розы, там шипы"

Автор книги: Люси Дейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

8

Некоторое время они шли молча, если не считать того, что периодически Сэнди приходилось здороваться со встречными односельчанами. Почти все с нескрываемым любопытством оглядывали как саму Сэнди, так и ее спутника, что в дальнейшем предвещало немалое количество пересудов. Но какое Сэнди до этого дело? Разве не она решила изменить свою жизнь, отказаться от привычных стереотипов, предрассудков и прочего, что до недавних пор наполняло ее существование?

Наконец, сочтя, что молчание излишне затянулось, Сэнди решила его прервать. К тому времени они с Ноланом миновали коттедж Паттерсонов, из кухонного окна которого, будто нарочно подгадав момент, высунулась миссис Паттерсон. Разумеется, Сэнди поздоровалась и с ней. Затем повернулась к Нолану.

– А вот мне интересно, что же такого тебе сообщил тогда по телефону твой студент? Если не секрет, конечно…

Услышав этот вопрос, Нолан в первую минуту немного напрягся, словно в ожидании укоров, но затем расслабился, сообразив, что слова Сэнди действительно продиктованы любопытством.

– Никакого секрета, – качнул он головой. – Дело касалось моих экспериментов по выведению синей розы. Студент рассказал такое, что я ушам своим не поверил.

Сэнди затаила дыхание, жадно впитывая каждое слово. Тем временем Нолан продолжал:

– Тут есть некоторая предыстория. Существует легенда, согласно которой лет четыреста назад в Голландии якобы был выведен синий тюльпан. Так это или нет – неизвестно. Секрет выращивания подобного тюльпана утрачен. Но! – поднял Нолан палец. – Ходят слухи, что манускрипт, содержащий сведения о способе выведения чудо-цветка, все-таки сохранился. Правда лично я еще не встречал человека, который бы видел документ собственными глазами. И вдруг, представь себе, в тот самый момент, когда мы с тобой находимся в кафе, звонит мой студент и сообщает, что был в городском книгохранилище и наткнулся там на фотокопию того самого таинственного манускрипта!

– Что ты говоришь! – воскликнула Сэнди. – В нашем центральном книгохранилище?

Нолан многозначительно посмотрел на нее.

– Именно. Теперь понимаешь, почему я сорвался с места и как угорелый помчался выяснять у парня подробности?

– Понимаю, – медленно произнесла Сэнди. – Хотя, с другой стороны… кое-чего все-таки не понимаю.

– Чего именно?

– Ну, ты ведь пытаешься вывести синюю розу, а в том голландском манускрипте говорится о тюльпане…

– А! – Не удержавшись, Нолан рассмеялся, но, заметив укоризненный взгляд Сэнди, осекся. – Прости. Ты ничем таким не занимаешься, поэтому подобные вопросы для тебя естественны.

На этот раз Сэнди удалось избежать смущения.

– Конечно, естественны, – поведя бровью, с достоинством произнесла она. – Я библиотекарь, а не селекционер.

– Ну да, ну да. – Перед тем как произнести эти слова, Нолан издал такой звук, будто проглотил готовый вырваться наружу смешок. – Кхм… Хорошо, объясняю: механизм выведения нового сорта для большинства цветов примерно одинаков. Поэтому я надеюсь применить для создания синей розы приемы, которые четыре сотни лет назад использовались для получения синей окраски лепестков тюльпана.

– Ах, вот как… Теперь кое-что проясняется. Что ж, желаю успехов.

Нолан улыбнулся.

– Спасибо, добрые пожелания мне не помешают. Кстати, если тебе действительно интересно то, чем я занимаюсь, могу рассказать подробнее.

– Да, интересно, – сказала Сэнди. – Только рассказать не получится.

Нолан слегка нахмурился, затем в его красивых глазах промелькнуло беспокойство.

– Почему?

– Потому что мы пришли. – Она кивнула на ближайшую калитку. – Здесь я живу.

– Как, уже? – пробормотал Нолан.

При виде появившегося на его лице растерянного выражения Сэнди рассмеялась.

– Увы! Так что придется отложить разговор до следующего раза.

С губ Нолана слетел вздох.

– Надеюсь, следующий раз подвернется скоро…

– Что-что? – переспросила Сэнди.

И Нолан понял, что высказал последнюю мысль вслух.

– Не обращай внимания, это я так.

– Ладно. Ну, я пойду, пожалуй. Спасибо, что проводил, а также за…

Договорить Сэнди не успела, рядом вдруг раздалось:

– Цып-цып-цып! Иди ко мне, милый… Цып-цып-цып! Куда же ты запропастился, паршивец?

– Кого ищете, миссис Партридж? – спросила Сэнди, стараясь согнать невольно возникшую на губах тонкую улыбку. У нее не было ни малейших сомнений, что соседка появилась неспроста. Наверняка увидела, что Сэнди подошла к своему двору не одна, и выскочила под благовидным предлогом на улицу. На самом же деле ей не терпелось поближе разглядеть провожатого Сэнди.

Однако миссис Партридж даже не повернула головы, продолжая шарить взглядом под кустами и среди высаженных вдоль заборчика цветов.

– Да вот, петушок мой куда-то удрал со двора, – озабоченно пробормотала она. – И как только умудрился выбраться из вольера, ума не приложу…

Сэнди тоже машинально огляделась.

– Возможно, вы оставили дверцу приоткрытой?

Миссис Партридж с досадой качнула головой.

– Не могла я этого сделать! Слежу за своими цыплятами, как… не знаю за кем. А за дверцей вольера – особенно, каждый раз за собой закрываю. И все равно петушок мой сбежал. Это он, стервец, через сетку перелетел, не иначе. Если не найду, даже не знаю, что делать. Придется другого покупать. У меня ведь в этом году бройлеры, – пояснила она. – Растут как на дрожжах. Хочу их развести. Как курочки подрастут, посажу на яйца, чтобы новые цыплята вылупились. Таким образом, в следующем году у меня будет уже целая стайка бройлеров.

– Ничего не выйдет.

Сэнди и миссис Партридж одновременно повернулись к произнесшему эти слова Нолану.

– Простите? – несколько отстраненно произнесла погруженная в свои заботы миссис Партридж. В следующую минуту она рассмотрела Нолана, и ее глаза вспыхнули. – О, детка, что же ты не знакомишь меня со своим молодым человеком!

Ну вот, так и знала, подумала Сэнди. Обязательно нужно выбрать именно такие слова, как будто других нет! Ну с чего, скажите, она взяла, что Нолан мой молодой человек? Теперь он невесть что подумает!

На несколько мгновений Сэнди замерла, боясь взглянуть на Нолана. Он же, то ли почувствовав ее растерянность, то ли из соображений вежливости, решил представиться сам.

– Нолан Пирс. С недавних пор тоже являюсь жителем Беррисвилла.

– Очень приятно. – Миссис Партридж поспешно пригладила волосы, заодно вытащив застрявший в прядях прутик. – Норма Партридж, соседка Сэнди.

– Это я уже понял, – кивнул Нолан.

А я и забыла, что миссис Партридж зовут Норма, мельком подумала Сэнди.

Тем временем, отступив на шаг, миссис Партридж полюбовалась Сэнди и Ноланом, объединяя их взглядом.

– Боже милостивый, какие вы оба молодые, красивые… просто глаз не отвести! Как жаль, что бедняжка Рут не дожила до этого дня и не может вас видеть. Рут – это бабушка Сэнди, – пояснила она Нолану. – Впрочем, Сэнди наверняка рассказала вам о ней.

– Нет, миссис Партридж, не успела, – сдержанно обронила Сэнди. – Мы с Ноланом лишь недавно познакомились.

Миссис Партридж тонко улыбнулась.

– Да-да, недавно, понимаю… – Однако не прошло и минуты, как она нахмурилась. – Постой, сынок, а почему ты сказал «ничего не выйдет»? Имеешь в виду моих бройлеров?

Нолан кивнул.

– Да, миссис Партридж. Увы, я подразумеваю именно ваших бройлеров.

– Но почему ты думаешь, что у меня ничего не получится?

С губ Нолана слетел сокрушенный вздох.

– К сожалению, я не думаю, а знаю.

– Вот как… – Миссис Партридж задумалась. – Хм, конечно, если я не разыщу улизнувшего петушка, то и цыплят не будет. М-да, ситуация… – Она вновь машинально оглядела ближайшие кусты.

Однако в следующую минуту выяснилось, что «ситуация» еще сложнее, чем можно было предполагать. И поведал об этом Нолан.

– Боюсь, придется вас огорчить, – заметил он, сочувственно глядя на миссис Партридж. – Даже если петушок найдется, развести с его помощью бройлеров не удастся.

– Э-э, брось, сынок, – добродушно усмехнулась старушка. – Знаешь, сколько раз я самостоятельно разводила цыплят? За всю мою жизнь, пожалуй, не счесть!

– Охотно верю. Но, бьюсь об заклад, бройлеров не выводили ни разу.

– Угадал, сынок. Это будет мой первый эксперимент.

– Который завершится ничем, – вздохнул Нолан.

На этот раз миссис Партридж нахмурилась.

– Вот заладил! Да с чего ты взял, что в этот раз меня постигнет неудача?

– Не обижайтесь, – поспешно произнес Нолан. – Дело не в вас, а в самих бройлерах.

Миссис Партридж насторожилась.

– А что с ними не так? При покупке меня заверили, что это очень удачная партия цыплят. Они чрезвычайно быстро набирают вес.

– Охотно верю, – пожал плечами Нолан.

– Тогда почему же, скажите на милость, вы утверждаете, что мне не удастся развести у себя бройлеров?!

– У вас не те куры.

– Не те? – Переваривая услышанное, миссис Партридж моргнула раз-другой, затем растерянно посмотрела на Сэнди.

Та почувствовала, что пора включиться в разговор.

– Что ты имеешь в виду? Ведь миссис Партридж приобрела бройлерных цыплят.

– Да! – сказала миссис Партридж.

– Следовательно, и вылупиться должны бройлеры, – продолжила мысль Сэнди.

– Да! – сказала миссис Партридж.

Нолан едва заметно улыбнулся.

– Жаль вас разочаровывать, но, видимо, придется… Насколько я понимаю, вам прекрасно известно, что представляют собой бройлеры.

– Разумеется! – с вызовом произнесла миссис Партридж.

Сэнди же, чувствуя какой-то подвох, выразилась более осторожно:

– Бройлеры – это обыкновенные куры, только больших размеров, правильно?

– Да это любому ребенку известно! – воскликнула миссис Партридж.

Нолан слегка повел бровью.

– Допустим. Но я уверен, что вы не знаете, откуда берутся бройлеры.

– Откуда берутся? – Миссис Партридж посмотрела на Сэнди, будто привлекая ту в свидетели – дескать, только послушай, какую парень порет чушь! – Что значит «откуда берутся»? Вылупляются из яиц!

Сэнди в свою очередь удивленно взглянула на Нолана.

– Конечно, из яиц, как же иначе?

Он отмахнулся.

– Я не о том.

– Да объясни же, наконец! – не выдержала миссис Партридж. – Что ты ходишь вокруг да около!

Нолан поднял ладони.

– Хорошо, хорошо, не кипятитесь… Проблема в следующем. Бройлеры – это первое поколение гибридов разных куриных пород. Но не любых, а двух вполне конкретных. Одна называется «белый корниш», другая – «плимутрок». От первой берут курочек, от второй петушков. Скрещивая их между собой, получают гибрид, который затем дает потомство – известных вам бройлеров. Понятно?

– Две разные породы? – задумчиво произнесла миссис Партридж.

– Причем именно те, которые я назвал. Каждый цыпленок из первого потомства гибридов к полутора месяцам достигает трех килограммов веса. Собственно, за что бройлеры и ценятся. Для их выращивания достаточно шестидесяти – семидесяти дней.

Миссис Партридж расплылась в улыбке.

– Очень удобно, правда? Поэтому я и хочу вывести из своих бройлеров цыплят.

Теперь уже Нолан взглянул на Сэнди, будто говоря: «Ну и непонятливая у тебя соседка! Для чего я все это рассказываю?».

– Цыплят вы, конечно, от своих бройлеров получите, – произнес он затем. – Но они не будут бройлерами.

Рот миссис Партридж сам собой раскрылся.

– То есть как?

– Не будут? – вскинула брови Сэнди.

Нолан покачал головой.

– Это явление называется «гетерозис» – повышение жизнестойкости гибридов в последующих поколениях.

– Что-то я совсем запуталась, – жалобно произнесла миссис Партридж. – Так хотела развести бройлеров, но, вижу, надежды напрасны…

– Похоже, проще каждый раз покупать готовых цыплят, чем выводить эти… как их… гибриды, – поглядывая на Нолана, заметила Сэнди.

Тот сморщил нос.

– Нет, вы, конечно, можете попробовать… – Не договорив, он умолк с таким видом, будто окончить фразу предполагал словами «если вам нечего делать».

Повисла короткая пауза, затем миссис Партридж произнесла:

– Как-то все это странно…

– Фокус тут в удачном сочетании генов, – пояснил Нолан. – Кстати, то же самое происходит и с другими птицами. Например, с гусями или индюками. Хотя достигается подобный эффект лишь один раз. Второе поколение гибридов не дает даже исходного веса…

Какой он образованный, исподтишка поглядывая на Нолана, думала тем временем Сэнди. И притягательный. Никогда не встречала мужчину красивее. Ох, мука моя… Как посмотрю на него, просто косточки тают… Надо же было нам встретиться! С другой стороны, я, можно сказать, сделала все от меня зависящее, чтобы это произошло. Если бы не мои эксперименты с внешностью, как знать, обратил бы Нолан на меня внимание…

– …Что бройлеры обязаны своим появлением службе береговой охраны штата Массачусетс, – продолжал рассказывать Нолан. – Ее представители случайно скрестили породы, о которых я говорил – «плимутрок» и «белый корниш», – и были приятно удивлены результатом.

– Представляю себе… – протянула приунывшая миссис Партридж.

– А у людей как? – вдруг услышала Сэнди собственный голос. Эти слова вырвались у нее будто сами собой.

Нолан повернулся к ней.

– У людей?

Но она уже смутилась и отвела взгляд.

– Ну, люди ведь тоже… э-э… скрещиваются…

Услышав негромкий смешок Нолана, Сэнди испытала сильное желание провалиться сквозь землю.

– Забавный у тебя подход, – обронил Нолан. – Но, если впрямь интересно, могу сообщить, что у людей эффект гетерозиса наблюдается в результате контактов белых и темнокожих. Общепризнанный факт, что мулаты очень крепкие, выносливые и вообще обладают рядом преимуществ по сравнению с людьми, рожденными, так сказать, в рамках одной расы. – Тут Нолан посмотрел на наручные часы, затем на миссис Партридж. – Так что ищите своего петушка. Бройлеров развести с его помощью вам вряд ли удастся, но на суп он точно сгодится. – Переведя взгляд на Сэнди, Нолан добавил: – А я, пожалуй, пойду, иначе у тебя совсем не останется времени для ланча.

– Ничего, не беспокойся… – пробормотала Сэнди. Будь ее воля, она предпочла бы в этот момент обойтись без присутствия миссис Партридж. – Спасибо, что проводил… Это очень по-добрососедски. В лучших традициях Беррисвилла.

– Благодарить меня не за что, мне самому было очень приятно пройтись с тобой. – Нолан галантно раскланялся с миссис Партридж. – Рад был познакомиться… – Он помахал обеим дамам рукой. – Увидимся!

– Какой приятный молодой человек, – вздохнула миссис Партридж, глядя ему вслед.

– Очень приятный, – на минутку забывшись, мечтательно произнесла Сэнди.

– И такой эрудированный. Столько знает о бройлерах… Кто бы мог подумать…

– Наоборот, было бы странно, если бы он не знал.

Миссис Партридж быстро взглянула на Сэнди.

– Почему ты так говоришь?

Та едва заметно усмехнулась.

– Потому что Нолан – профессор биологии.

Миссис Партридж разинула рот. Затем произнесла, почему-то шепотом:

– Что ты говоришь?!

– Да-да, – кивнула Сэнди.

Миссис Партридж вновь устремила взгляд вслед удаляющемся Нолану.

– Никогда бы не поверила. Такой молодой – и уже профессор!

– И уже профессор… – повторила Сэнди. – Я тоже не перестаю удивляться, но, тем не менее, это правда.

– М-да, чудны дела твои, Господи, остается только руками развести. Притом сам появился – вот что озадачивает!

Миссис Партридж произнесла это немного другим тоном, однако Сэнди не заметила разницы. Она по-прежнему смотрела в сторону удаляющегося Нолана.

– Правда? Просто поразительно… А его внешность, разве она не удивительная?

– Пожалуй, вынуждена буду с тобой согласиться. Такого красавца поискать! Главное, все одно к одному, будто нарочно кто прилаживал. Тон в тон, штришок к штришку…

– Вы тоже заметили? – не поворачивая головы, произнесла Сэнди.

– Что уж говорить, я и сейчас на него любуюсь. Сам белоснежный, перышко к перышку, гребешок коралловый, шпоры прямо золотом отливают… Ума не приложу, что стану делать, когда придет пора его… того… Пожалуй, рука не поднимется. Придется искать кого-нибудь, кому не жалко такую красоту загубить. Ну, до того еще дожить надо, а сейчас попробую его ко двору завернуть. Ох, как бы только не спугнуть!

По мере того как миссис Партридж излагала мысли, брови Сэнди с все большим недоумением сближались у переносицы. Наконец она оторвала взгляд от тающего в отдалении силуэта Нолана и повернула голову.

– Какой гребешок, какие шпоры? Это вы о ком?

– Тсс! Что ж ты так кричишь… Ведь сбежит!

– Да его и так уже почти не видно, – чуть понизив голос, заметила Сэнди. Ей до сих пор было невдомек, что они с миссис Партридж говорят о разных вещах.

– Это тебе не видно, а передо мной он как на ладони. Просто надо с ним как-нибудь аккуратнее… и никуда он не денется!

С этими словами миссис Партридж, крадучись, двинулась в сторону палисадника мистера Стивенса.

– Цып-цып-цып! Цып-цып-цып!

В ту же минуту Сэнди разглядела среди кустов отцветших пионов молоденького голенастого бройлера.

Тьфу ты…

Поджав с досады губы, Сэнди шагнула к своей калитке.

9

После ланча посетители в библиотеке, как правило, отсутствовали, поэтому у Сэнди было достаточно времени, чтобы обдумать мысль, пришедшую в голову в первой половине дня во время разговора с явившимся, будто по мановению волшебной палочки, Ноланом. Речь зашла о домашней выпечке, которой при жизни угощали друг друга две старушки – бабушка Сэнди и ее приятельница, миссис Уотерс.

Рассказывая об этом, Сэнди вдруг подумала, а почему бы не воспользоваться чудесной деревенской традицией, предписывавшей нанесение визитов с домашним пирогом к поселившимся по соседству новичкам.

Нолан полностью подпадал под определение «новичок», потому что только этой весной приобрел в деревне коттедж, где и поселился. Оставалось решить, нести пирог или нет.

Вернее, не решить нужно было, а решиться. Ведь подобный шаг подразумевал известные последствия – те самые, которые чаще всего становятся неизбежны, если молодая женщина наносит визит молодому мужчине. Тем более по собственной воле.

Раздумывала Сэнди долго. И так прикидывала, и этак, пока наконец не спросила себя, нужен ей Нолан или нет. Когда перед Сэнди встал этот четкий вопрос, она даже улыбнулась. Все оказалось так просто… Конечно, нужен!

Что же касается последствий визита к молодому мужчине, каковым и был Нолан, то именно их Сэнди жаждала в последнее время всем своим естеством. Роман «Страстоцвет» пробудил в ней небывалый всплеск чувственности, которая властно требовала удовлетворения.

И потом, первой сделать шаг в направлении сближения – это абсолютно естественно для современной, раскрепощенной девушки, роль которой Сэнди так старательно прилаживает к себе.

Но это было еще не все. Пожалуй, главным являлось то, что Сэнди сгорала от желания узнать молодого профессора Нолана Пирса поближе. Он интриговал ее сверх всякой меры. А что в данном случае Может быть лучше секса? Не зря ведь говорится: хочешь узнать мужчину – переспи с ним!

Очутиться в постели с Ноланом…

От одной этой мысли кровь Сэнди будто вскипала и бурлящим потоком неслась по венам.

Решено, иду к нему, облизывая пересыхающие от волнения губы, подумала она. Добрососедский визит – предлог вполне благовидный. Остается испечь пирог…

В следующую минуту Сэнди нахмурилась.

Пирог!

Когда же его печь, если к Нолану она собралась после работы? Вот всегда так: проблема возникает в самый неподходящий момент и, как говорится, на ровном месте. Не успеешь составить план, как тут же будто из-под земли вырастает препятствие для его осуществления.

Заявиться, что ли, без пирога?

Сэнди вздохнула. Нет, нельзя. В Беррисвилле так не принято. С пирогом ее появление у Нолана будет рассматриваться как обыкновенный визит вежливости. Без пирога – как вызов общественной морали. Потому что она, незамужняя девица, у всех, на виду отправилась к одинокому холостяку.

Впрочем, если бы кто-то из них двоих – Сэнди или Нолан – состоял в браке, в глазах деревенской общественности это выглядело бы еще хуже. В равной степени данное утверждение относилось и к варианту, при котором в супружестве состояли бы оба.

Пирог в данной ситуации являлся чем-то вроде пропуска. Или своего рода индульгенции, если угодно. Как бы то ни было, он словно освящал пребывание Сэнди и Нолана наедине, посрамлял всякого, кто подумал бы о них плохо.

Так что без пирога не обойтись.

И потом, что подумает Нолан!

Вот именно, усмехнулась Сэнди. Что он подумает, если я загляну к нему просто так, без всякого повода?

Она почти готова была решиться на подобный шаг – это соответствовало ее новому образу раскрепощенной, лишенной предрассудков молодой женщины, – но как отнесется к подобной инициативе Нолан?

Вот в чем вопрос.

Ведь они едва знакомы. Не знают ни привычек, ни вкусов друг друга. В такой ситуации легко ошибиться.

Однако промаха Сэнди дать не могла. И вообще, нуждалась в гарантиях. Не каждый день попадается такой притягательный профессор! И не каждой девушке, могла бы добавить Сэнди.

– Остается Молли, – вздохнула она. – Ничего не поделаешь, придется немного схитрить.

Сэнди имела в виду деревенскую кондитерскую. Правда данное название никто никогда не употреблял. Говорили просто «зайти к Молли», подразумевая при этом хозяйку заведения Молли Фогерти. Впрочем «заведение» – громко сказано. Скорее лавка, и то небольшая.

Зато продукция у Молли была отменная. Одно слово – домашняя выпечка. Притом колдовала за плитой сама Молли. Сколько она знала рецептов! Не перечесть. На стенах кондитерской висели длиннющие списки, и желающие могли заказать то или иное кулинарное изделие на какое-нибудь торжество, чаще всего семейное, – на свадьбу, юбилей, крестины и тому подобное.

– Точно! – хлопнула Сэнди ладонью по своей рабочей конторке. – Зайду к Молли.

В конце концов, для осуществления задуманного требовался домашний пирог, а кто его испек – так ли это важно? И зачем Нолану это знать?

Постукивая по мощенному плиткой тротуару центральной деревенской улицы каблуками модельных туфель, Сэнди шагала в кондитерскую. Попутно репетировала про себя предстоящую встречу с Ноланом.

После работы она забежала домой, чтобы привести себя в порядок и переодеться. Ей предстояло важное дело – доказать себе самой, что она изменилась не только внешне, но также внутренне и у нее хватит смелости добиться исполнения своих желаний. Со стороны могло показаться, что у Сэнди все получается с легкостью, и лишь она одна знала, чего ей это в действительности стоит. По сути, Сэнди исполняла роль, которую сама же себе придумала, – изображала раскованную, лишенную предрассудков молодую женщину. Сверхзадачей являлось стать этой женщиной.

Перед витриной кондитерской Сэнди на минутку остановилась, в последнее время это вошло у нее в привычку. Но не упускать же так удачно подвернувшуюся возможность еще разок оглядеть себя, верно?

Для визита к Нолану Сэнди выбрала приобретенную накануне в бутике пеструю шелковую юбку, украшенный кружевами черный трикотажный топ и туфли на каблуках-шпильках. Кроме того, на ней было самое изящное белье, какое только нашлось в ее гардеробе, – купленное в том же бутике. Из всех имеющихся в распоряжении Сэнди средств косметики она воспользовалась лишь тенями для век, тушью для ресниц и губной помадой, и то очень умеренно.

Вот, казалось бы, что такое одежда, мельком подумала Сэнди. По большому счету, тряпки, и все. Но когда знаешь, что у тебя все в порядке сверху донизу, ощущаешь прикосновение шелка к коже, слышишь стук изящных каблуков, то становишься будто стройнее, красивее. И чувствуешь себя совсем иначе, чем в каких-нибудь будничных джинсах. Увереннее. Не знаю, хватило бы у меня духу отправиться к Нолану, если бы не мои обновки. Большая вероятность, что нет.

Внезапно откуда-то сбоку и сверху раздался чей-то восторженный возглас. Сэнди механически повернула голову в том направлении и увидела двух рабочих, сидевших на крыше примыкавшего к лавке дома Молли. Они укладывали новую черепицу. Один из них, голый до пояса, загорелый до черноты, поймав взгляд Сэнди, сверкнул белозубой улыбкой.

– Выглядишь на миллион, малышка!

– На два, – поправил другой. – Эх, и почему у нас в деревне нет таких девчонок… Если раз в сто лет увидишь эдакую цыпочку, сразу поймешь, что залетная пташка.

Загорелый удивленно взглянул на напарника.

– Почему ты решил, что эта пташка залетная?

– Какая же еще? Ты только посмотри на нее – конфетка, да и только. Так бы и съел!

Загорелый вновь расплылся в улыбке.

– Ешь, кто тебе не дает. Правда сначала не мешало бы спросить разрешения…

– Что толку спрашивать, если птичка завтра упорхнет, – буркнул второй парень.

– Брось, никуда она не денется.

– Ну да, конечно… Жить здесь останется!

Загорелый едва заметно подмигнул Сэнди.

– Не останется…

– Вот видишь! О чем я и толкую.

– Не останется, – невозмутимо повторил загорелый. – Потому что она и так здесь живет.

Его собеседник недоверчиво покосился на Сэнди.

– Она?

– Именно!

– Быть того не может… Почему ты так думаешь?

Загорелый снова подмигнул Сэнди.

– Не думаю, а знаю. Ведь это наша библиотекарша! Эх ты, в библиотеку ходить надо… правильно говорю?

Вопрос адресовался Сэнди.

– Разумеется, – кивнула та. – Только не понимаю, почему вы так разговариваете, будто меня здесь нет. Между прочим, я все слышу и пока что способна сама за себя ответить. Кроме того, говорить «он» или «она» о присутствующем человеке невежливо.

– А как надо?

– Подумай сам. Впрочем, ладно, подскажу: у человека есть имя. Кроме того, существуют обращения наподобие «мисс», «миссис» или «мистер».

– Слышал, Ники? – весело взглянул на приятеля загорелый. – Мотай на ус. Нельзя быть таким невоспитанным!

– На себя поглядывай, – проворчал тот.

Загорелый перевел взгляд на Сэнди.

– А ты впрямь выглядишь очень… аппетитно!

– Спасибо, – с достоинством ответила она. – Отныне я буду выглядеть так всегда!

Затем, демонстративно поправив волосы и нарочно не глядя на парней, Сэнди двинулась в кондитерскую. Или, проще говоря, к Молли.

Этот короткий разговор с парнями стал для Сэнди неплохой поддержкой. Вселил в сердце уверенность, что предстоящая встреча с Ноланом не только окажется удачной, но, возможно, изменит всю ее жизнь.

– Здравствуйте. Рада вас видеть. Пожалуйста, подходите ближе, выбирайте, что больше нравится. – Молли встретила Сэнди вежливыми фразами, как любого покупателя, который впервые переступал порог ее лавки.

Разумеется, та реагировала соответственно.

– Добрый день. Мм… здесь всегда так вкусно пахнет!

– А, значит, вы уже бывали у меня, – улыбнулась Молли.

При этом ее открытое веснушчатое лицо будто озарилось светом. Затем, приглядевшись пристальнее, она воскликнула:

– Сэнди! Ты ли это? Мне рассказывали о твоем преображении, но я никогда не думала, что не узнаю тебя!

Сэнди негромко рассмеялась.

– Странно, почему все так удивляются? Я лишь слегка изменила прическу и прикупила кое-что из одежки. Только и всего! Не понимаю, почему все обращают на меня внимание…

Пока она говорила, Молли перегнулась через прилавок, чтобы лучше рассмотреть ее туфли. Услышав последнюю фразу, вновь изумлено воскликнула:

– Почему? Да ведь тебя будто подменили!

Пока еще не полностью, мысленно заметила Сэнди. Но я над этим работаю.

– Не знаю, – пожала она плечами. – По-моему, я всегда такой была. Просто раньше никто этого не замечал.

– Очень может быть… – задумчиво протянула Молли. – Очень может быть… А вот интересно, что же такое случилось? То есть я имею в виду, должна же быть какая-то причина. Почему ты вдруг так… э-э… раскрылась?

Потому что прочла один роман, после чего будто прозрела, подумала Сэнди. Однако сказала совсем другое:

– Причина? Хм, без нее, конечно, не обошлось…

Зеленые глаза Молли вспыхнули.

– А! Значит, все-таки что-то есть?

– Что-то, конечно, есть…

– И что же это? – вкрадчиво произнесла Молли. Чувствовалось, что ее разбирает любопытство.

– Э-э… ну, это… кхм… – Сэнди сделала паузу, а потом произнесла совсем другим тоном: – Ох, я чуть не забыла, зачем пришла сюда! Мне же нужно купить что-то вкусненькое…

По лицу Молли скользнула тень разочарования. Сообразив, что момент для откровений безвозвратно утрачен, она подавила вздох.

– Да-да, конечно… Вкусненького у меня много. Выбирай.

Сэнди наклонилась к витрине. С чем же отправиться к Нолану?

У нее разбежались глаза. За стеклом было столько всего! Начиная от печенья и кончая роскошными тортами. И когда только Молли успевает все это печь?

Не успела эта мысль промелькнуть в мозгу Сэнди, как Молли произнесла:

– Ой, прости, оставлю тебя на минутку, пора заглянуть в духовку…

С этими словами она скрылась в соседнем помещении – проще говоря, в домашней пекарне, где и происходило таинство превращения муки, сахара, жиров, яиц и прочих продуктов в произведения кулинарного искусства. Те самые, которые сейчас разглядывала Сэнди, пытаясь решить, с чем же отправиться к Нолану.

Выбор был велик – немудрено, что Сэнди растерялась. Застыла, озадаченно скользя взглядом по изделиям из теста – дрожжевого, слоеного, заварного, песочного – с кремом, повидлом, взбитыми белками, орехами, миндалем, изюмом, цукатами и прочее, и прочее – всего не перечесть! А потом вдруг увидела в уголке за роскошным шоколадным тортом кекс, и в голове ее промелькнуло: вот оно! То что надо.

Кекс выпекается быстрее, чем, скажем, пирог, рассуждала Сэнди. Поэтому и Нолан скорее поверит, что я состряпала подобное угощение после работы.

– Молли, я выбрала! – крикнула она в сторону пекарни.

– Иду, – донеслось в ответ.