Текст книги "Где розы, там шипы"

Автор книги: Люси Дейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

И оно появилось. Капитан признал мальчонку своим, забрал с собой в Америку, где уладил все положенные в данном случае формальности. Сынишке дал имя Кен, но называл Кон или Конни – в честь Кончиты, которую помнил до конца своих дней. Он так и не женился, история трагической смерти Кончиты оставила в его душе неизгладимый след. Кен Пирс – Конни – оказался единственным наследником Сэмюэля и продолжателем рода Пирсов.

Такова была семейная легенда. Ее подробности сохранились благодаря тому, что капитан Сэмюэль Пирс не поленился записать историю происхождения своего сына в дневнике, который приучен был вести с юных лет – подобное занятие в те времена было делом обычным.

С момента смерти красавицы Кончиты много воды утекло. Годы складывались в столетия, одно поколение в роду Пирсов сменялось другим, но именно Кену Пирсу – Конни – биолог Нолан Пирс был обязан своей яркой, неотразимой, по мнению многих молодых женщин, внешностью.

Диссонанс, как говорится, был налицо – типичный ботаник с внешностью киношного героя-любовника. Это странноватое сочетание обмануло многих – сначала студенток, потом взрослых женщин. Те ожидали одного, но в итоге сталкивались совсем с другим. Хотели, чтобы Нолан восхищался ими, а взамен приходилось выслушивать если не целые лекции, то массу восторгов по поводу каких-то растений. Случалось, и одного-единственного растения. Женщин это обескураживало, так что личная жизнь Нолана не складывалась.

Дело осложнялось тем, что сам он искал женщину раскованную, но одновременно целомудренную. При этом прекрасно сознавал, что подобный идеал недостижим, такое сочетание вряд ли существует в природе.

И все же ему безумно хотелось найти ее, единственную и неповторимую…

3

Ослепительный молодой мужчина ничего особенного не делал – стоял себе у стеллажа и не спеша листал книгу. Но ему, пожелай он, и не пришлось бы ничего предпринимать, потому что дело было сделано. При виде его сердце Сэнди ёкнуло, затем сладко сжалось, а в голове вспыхнуло: «Это он!».

При этом, разумеется, вовсе не подразумевалось, что Сэнди встретила знакомого.

С другой стороны, как сказать – ведь подобный образ частенько виделся ей в участившихся в последнее время эротических грезах. Если бы этот человек отложил книгу и шагнул к Сэнди со словами «Привет, как дела?», она, наверное, даже не очень и удивилась бы.

Впрочем, ничего такого не произошло. Незнакомец продолжал просматривать книгу, поэтому Сэнди осталось лишь пройти мимо. Краем глаза она успела разглядеть изображение какого-то вьющегося растения с крупными яркими цветками. Мимоходом удивилась тому, что парня интересует подобный предмет, и проследовала дальше. Остановилась перед уставленным книгами стеллажом, устремив бездумный взгляд на полку с изданиями карманного формата в пестрых глянцевых обложках.

И только спустя целую минуту Сэнди осознала, что под изображением растения, которое разглядывал в эту минуту незнакомец, была надпись: «Пассифлора». Что в переводе с латинского означает «цветок страсти». Или «страстоцвет».

Сэнди вздрогнула. Невероятно! Ведь именно так называется прочтенный недавно роман, который, можно сказать, перевернул все ее мировоззрение.

Простое совпадение? Или за этим кроется что-то важное? Эх, знать бы…

В следующее мгновение Сэнди вздрогнула вторично, ей открылся еще один факт: оказывается, она стоит перед полкой, сплошь уставленной экземплярами этого самого романа! На каждом корешке напечатано одно и то же: «Страстоцвет».

Сэнди взволнованно облизнула губы. Наваждение какое-то! В жизни наступил странный период, просто одно к одному. Сначала появился роман, по прочтении которого она несколько дней ходила сама не своя, потом пришло решение что-то изменить в привычном существовании. Результатом стала нынешняя поездка в город и посещение сначала бутика, потом салона красоты… И вот, неожиданно для себя самой, Сэнди очутилась в книжном магазине, где – ну не чудо ли? – увидела человека, как две капли воды похожего на образ, созданный ее взбудораженным эротическими фантазиями воображением!

Вдобавок тот мужчина разглядывает изображение страстоцвета, а сама она практически ткнулась носом в стоящие рядком экземпляры романа с идентичным названием.

К чему бы это? Неужели намек свыше?

От подобной мысли Сэнди бросило в жар. Не в силах сдержаться, она покосилась на ослепительного незнакомца и едва не пошатнулась под воздействием энергии встречного взгляда.

Оказывается, незнакомец в эту самую минуту тоже смотрел на нее!

Едва не ахнув от неожиданности, а также необычного эффекта, произведенного взглядом этого человека, Сэнди поспешно отвела глаза – благо, на уровне лица находились корешки карманного издания «Страстоцвета»…

Что появилась она, Нолан понял, уловив изысканный, хотя и немного терпкий аромат духов. Этот аромат возник будто из ниоткуда, в считаные секунды наполнив пространство и неся в себе отчетливый импульс женственности.

Пораженный, как ему показалось, волшебными обонятельными ощущениями, Нолан на мгновение замер с раскрытым ботаническим атласом в руках, ничего не видя, не слыша и будто впитывая всеми порами сказочный аромат. Лишь спустя несколько мгновений сообразил, что запах духов не мог возникнуть сам по себе, кто-то только что прошел рядом. Женщина.

Но так благоухать может только одна женщина – та, о которой он мечтает. Уверенная в себе, раскованная, но порой очень сдержанная. Искушенная в любви, но в некоторые моменты трогательно робкая. Такая, в которую можно влюбиться с первого взгляда.

Последняя мысль еще плыла в голове Нолана, а взгляд – тот самый, первый, о котором он только что подумал, – устремился в направлении, где предположительно должна была находиться обладательница волшебного аромата.

Она действительно была там, стояла перед стеллажом, уставленным книгами в ярких обложках, но смотрела – о чудо! – на него, Нолана.

На мгновение их взгляды встретились.

Нолан не знал, что почувствовала в этот момент очаровательная незнакомка, но самого его будто молния пронзила. В глазах потемнело, удары сердца стали редкими, но такими тяжелыми, что в ушах будто кувалды застучали. Всплеск адреналина был налицо.

К счастью, продолжалось это недолго, вскоре к Нолану вернулись привычные ощущения – как раз вовремя, чтобы увидеть, что роскошная незнакомка смущенно отводит взгляд.

Смущенно?!

Нолан не поверил собственным глазам. Неужели перед ним и впрямь находится его идеал? Тот, о котором он мечтал, который так долго искал, – женщина одновременно раскованная и робкая…

С другой стороны, кто сказал, что именно она минуту назад прошла мимо него, углубившегося в ботанический атлас?

С неохотой оторвав взгляд от обворожительной незнакомки, Нолан осмотрелся по сторонам. В следующую минуту у него вырвался облегченный вздох: других женщин, кроме сидевшей за кассой тучной матроны, в магазине не было. Правда если не считать двух девочек-подростков, но они вряд ли надушились бы такими «взрослыми» духами.

К тому же Нолан имел еще один аргумент в пользу того, что именно та, кого он мгновенно выделил из присутствующих, проследовала мимо него: она выглядит именно так, как полагается женщине, выбравшей для себя подобный аромат. На ней короткая, мягкая и приятная даже на вид кожаная юбка и беленькая трикотажная кофточка – одна из тех, которые вроде бы принято называть топами. Обе вещи сидят на незнакомке как влитые, топ особенно. Он так льнет к высокой, красиво очерченной груди, что остается только позавидовать.

Позавидовать? Хм, Нолан как-то даже не смог с ходу припомнить, завидовал ли когда-нибудь дамкой одежке. Пожалуй, это что-то новенькое. Однако факт появления подобных мыслей сам по себе знаменателен.

Довольно таращиться на грудь! – вдруг прокатилось в его голове. Посмотрел бы, что ли, ради разнообразия в лицо!

Если это прозвучал голос совести, то она своего добилась: Нолан оторвал взгляд от груди и поспешно перевел на лицо, благо незнакомка сейчас читала надписи на книжных корешках и не видела, что ее изучают.

Возможно именно благодаря тому, что она читала, ее лицо показалось Нолану очень одухотворенным. Подобным качеством она выгодно отличалась от немалого числа женщин и девушек, которых Нолан знал. А знаком он был со многими – когда преподаешь в университете, поневоле обрастаешь большим количеством связей, пусть большинство из них и носит формальный или поверхностный характер. Красивых женщин вращалось вокруг Нолана немало, но одухотворенность проглядывала в их чертах нечасто. А он так хотел ее отыскать…

И вот сейчас перед ним находилась женщина, в которой он увидел свой идеал. Вдобавок ко всему она, без преувеличения сказать, красива. Ее волосы, редкостного пепельного оттенка, местами слегка высветлены, но это лишь подчеркивает необычность их естественного цвета. То же можно сказать об асимметричной челке, немного ниже спускающейся на один глаз, чем на другой. Даже сейчас, когда незнакомка не смотрит на него, Нолана, в ее взгляде угадывается глубина, которую не создать никакими косметическими ухищрениями.

Затем он посмотрел на губы… и в горле у него пересохло. Чуть припухшие, лишь слегка тронутые вишневого оттенка помадой, они словно просили поцелуя. Хотелось стремительно шагнуть вперед, стиснуть плечи незнакомки, прижать к себе, припасть к губам и замереть так на долгие-долгие минуты…

Судорожно глотнув воздух, Нолан сообразил, что на некоторое время забыл о необходимости дышать. Все потому, что слишком ярко представил себе поцелуй.

Так нельзя, подумал Нолан, втайне удивляясь своему взбудораженному состоянию. Пожалуй, никогда еще с ним не бывало так, чтобы он вспыхнул желанием, едва увидев женщину. Ничего о ней не зная, не имея ни малейшего понятия, кто она, как ее зовут, чем занимается, замужем или нет, что любит, чего сторонится…

Стремясь как-то отвлечься от мыслей о поцелуях, Нолан вновь отправился путешествовать взглядом по фигуре незнакомки – по тонкой талии, стройным бедрам, красивым ногам и аккуратным ступням в изящных туфлях на шпильке. Тут ему вновь пришлось подавить взволнованный вздох: все в этой женщине требовало восторженных эпитетов!

Сэнди казалось, что еще немого – и она насквозь прожжет взглядом выстроившиеся на полке романы. Ей безумно хотелось повернуть голову и проверить, смотрит ли еще на нее ослепительный незнакомец или уже утратил интерес. Вместо этого она продолжала разглядывать экземпляры полюбившегося романа, на самом деле почти не видя их из-за сильнейшего волнения.

В конце концов она подумала, что стыдно так малодушничать, и решилась посмотреть. Правда не на объект своего горячего интереса, а по сторонам, и то исподтишка.

В магазине находилось несколько покупателей, но все были заняты книгами. С одной стороны, так и должно было быть, однако Сэнди показалось невероятным, что кроме нее, похоже, никто не обращает внимания на человека, который способен произвести такое сильное впечатление.

Не успев подумать об этом, Сэнди похолодела. Ей вдруг пришло в голову, что присутствующие не обращают внимания на заинтересовавшего ее незнакомца по той простой причине, что, пока она полировала взглядом корешки выставленных на полке книг, тот успел покинуть магазин.

Какая же я идиотка! – спохватилась она. Боюсь посмотреть на человека, которого уже и след простыл…

В этот момент с той стороны, где минуту назад стоял незнакомец, донеслось:

– Здравствуйте! Здравствуйте, профессор!

Голоса были девичьи. В ответ раздался мужской, негромкий, приятного тембра:

– А, Энн и Рита Краун… Здравствуйте. Тоже решили заглянуть в книжный магазин?

Повернув голову, Сэнди со странным чувством облегчения обнаружила, что тот, о ком она все это время думала, стоит на прежнем месте. И даже вроде бы держит то же самое издание. На приветствие ответил именно он, а поздоровались с ним две девушки лет девятнадцати-двадцати. Присмотревшись, Сэнди поняла, что они близняшки.

– Вот, шли мимо, – оживленно произнесла одна из девушек, – а Энн и говорит…

– Говорю, раз уж мы здесь, – подхватила другая, судя по всему, Энн, – давай зайдем, ведь сто лет…

– Не были в книжном… – продолжила первая, Рита.

– А то все Интернет да Интернет, – завершила фразу Энн.

По-видимому, у сестер была привычка говорить одновременно – во всяком случае, их собеседник ничему не удивился.

– Что ж, молодцы, – похвалил он. – Приятно узнать, что хоть кто-то из моих студентов еще читает не с экрана монитора, а с бумажного носителя. То есть с книжных страниц. А говоря нормальным человеческим языком – читает книги.

Видя, что объект наблюдения поворачивается в ее сторону – на самом деле, вероятно, в направлении стеллажей, – Сэнди схватила с полки первый попавшийся экземпляр «Страстоцвета» и поспешно раскрыла. Неужели он и правда профессор? – вертелось в ее мозгу. Даже не верится. Такой молодой…

Девушки хихикнули.

Услышав это, Сэнди застыла изваянием, но потом, покосившись на них, сообразила, что смеются не над ней, а над словами того, кого называют профессором.

– Что такого смешного я сказал? – вскинул тот красивую бровь.

Близняшки вновь захихикали, постреливая на него глазами.

Наблюдавшая за происходящим Сэнди подумала, что, похоже, дождалась – наконец-то в магазине появился кто-то, способный оценить привлекательность профессора… Хм, неужели он действительно профессор? Человек с такой яркой внешностью, и… профессор?

– Ничего смешного, – почти одновременно произнесли Энн и Рита. – Просто весь университет штудирует учебники. – Затем Рита добавила, кокетливо склонив голову набок и пуская глазами чертиков: – Ведь учебники – это тоже книги, верно?

Профессор задумался, но лишь на миг.

– Разумеется, однако штудируете вы их по необходимости. А книги читают по доброй воле, единственно потому, что хочется. – После секундной паузы он добавил со вздохом: – Проблема в том, что сейчас мало кто этого хочет. Поэтому и говорю: приятно видеть своих студенток в книжном магазине. Кстати, если уж вы здесь, предложу вашему вниманию вот этот атлас растений.

Близняшки переглянулись.

– Атлас?

Даже Сэнди и та удивленно подняла голову.

Глаза профессора блеснули.

– Да! К вашему сведению, атласы растений – самая занимательная штука на свете!

– В самом деле? – пробормотала Энн, покосившись на Риту.

Та едва заметно пожала плечами.

– Вот, взгляните! – Профессор повернул атлас так, чтобы сестрам было лучше видно. – Пассифлора обыкновенная. Видите, какая красивая? А теперь представьте, что вы просто прочли ее описание… кстати, оно здесь приводится: теплолюбивое вьющееся или лазящее растение с цепляющимися усиками и крупными яркими цветками. – Он пристально взглянул на сестер. – Понимаете теперь?

Энн и Рита в очередной раз переглянулись.

– Не-ет…

– Как же, ведь все лежит на поверхности: если бы не было этого прекрасного изображения, то по одному сухому описанию вы вряд смогли бы представить себе пассифлору во всем ее великолепии!

Сестры с сомнением покосились на напечатанную в атласе картинку.

– Э-э…

Профессор не обратил на заминку внимания.

– Правда, красавец? – произнес он, продолжая любоваться изображением.

Сестры изумленно заморгали.

– Кто? – брякнула затем Энн.

– Да страстоцвет же…

Сэнди вновь подумала о странном совпадении: на картинке атласа изображен именно страстоцвет – тот самый цветок, рисунок которого красуется на обложке одноименного романа, в этот самый момент находящегося в ее руках.

Энн обменялась с сестрой удивленным взглядом, затем вновь повернулась к профессору.

– Вы тоже этим интересуетесь?

В беседе наступила пауза – пришел черед удивиться профессору.

– То есть как? Разумеется, интересуюсь! Растения – дело всей моей жизни!

– Ах, вы о растении! – воскликнула Энн.

– Выходит, пассифлора и страстоцвет – одно и то же? – почти одновременно с ней произнесла Рита.

Профессор сокрушенно покачал головой.

– И это мои студентки! Не знать элементарных вещей… Стыдно, мои милые!

Даже мне известны оба названия, мимоходом отметила про себя Сэнди.

Сестры в очередной раз посмотрели друг на друга.

– Наверное, вы не знаете… – начала затем Рита.

Тут же вступила Энн, будто поправляя сестру.

– Наверняка не знаете.

– Да, – согласилась Рита. – Просто недавно вышел один роман, который так и называется – «Страстоцвет». Но он о любви, поэтому мы с Энн удивились, когда вы упомянули…

– Вы сбили нас с толку! – со смешком воскликнула Энн.

Рита кивнула.

– Верно. Услышав от вас слово «страстоцвет», мы… как бы это сказать…

– Словом, вы – и вдруг любовный роман… – вставила Энн, спеша поддержать сестру.

– А оказалось, что вы имеете в виду совсем другое, – пояснила Рита. – Растение, а не книгу.

– Вот именно, – поддакнула Энн.

Профессор слегка нахмурился, меряя близняшек взглядом, затем усмехнулся.

– По-вашему, я и любовь – несовместимые понятия?

Сэнди затаила дыхание, услышав эти слова.

Рита и Энн тоже как будто вдруг онемели. С минуту они стояли, глядя на профессора во все глаза. Первой дар речи обрела Энн.

– Что вы, у нас и мысли не было!

– Совсем наоборот! – в ту же минуту взволнованно заговорила Рита. – Вы очень даже… Вы… На вас столько студенток засматривается, вы бы только знали… – Внезапно она осеклась, потому что Энн дернула ее сзади за блузку. – То есть я хотела сказать, мистер Пирс, что вы…

Бах!

Сэнди едва не подпрыгнула от громкого звука и лишь через мгновение сообразила, что сама же его произвела, уронив от неожиданности находившуюся в ее руках книгу.

Мистер Пирс! Еще одно совпадение, на этот раз в именах. Правда неточное, но все-таки… Автора романа «Страстоцвет» зовут Джоан Пирсон, а фамилия профессора – Пирс.

Неужели и это случайность?

4

Заметив, что взгляды присутствующих обратились на нее, она пробормотала «Извините» и нагнулась, чтобы поднять книгу, но нечаянно задела ее ногой, и та заскользила по гладкому, выложенному мраморной плиткой полу в направлении, где находились профессор Пирс, Энн и Рита. Сэнди проводила книжку взглядом, затем вздохнула и двинулась следом. А что еще оставалось делать?

Однако самой трудиться Сэнди не пришлось, ее опередил профессор Пирс. Подняв книжку, он скользнул взглядом по яркой обложке. В этот момент Рита вдруг воскликнула:

– Ой, ведь это же «Страстоцвет»! Смотри, Энни!

– Ой, и правда! А мы как раз за ним пришли… – Энн повернулась к Сэнди. – Не скажете, с какого стеллажа вы его взяли?

Профессор Пирс тоже посмотрел на Сэнди, тем самым вызвав у той усиленное сердцебиение. Борясь с волнением, она кивнула направо.

– Вон с того. Этих романов там целая полка, видите?

– Да-да… – закивали близняшки. – Тогда мы, пожалуй, пойдем. Простите, профессор…

– О, конечно, – усмехнулся тот. – Если вас больше интересует этот страстоцвет, а не ботанический…

Его ирония осталась незамеченной – сестры уже спешили к указанному стеллажу. Через мгновение Сэнди и профессор остались наедине.

– Мои студентки, – пояснил тот, глядя близняшкам вслед. Затем окинул внимательным взглядом Сэнди, и ей показалось, будто в его глазах вспыхнули золотистые искорки. – Нолан Пирс, преподаю биологию в здешнем университете. А вы?

– Я? Я нет…

Сэнди была словно в тумане. Почти не осознавала, что стоит посреди книжного магазина, где присутствуют также другие покупатели, лишь видела перед собой лицо человека из своих жарких ночных грез. У нее не укладывалось в голове, что этот стройный, смуглый, с медвяно-карими глазами красавец – профессор! Он больше походил на обдуваемого морскими ветрами корсара. Подобному впечатлению способствовала его одежда – потертые джинсы и рубашка с рисунком в виде хитросплетения пальмовых ветвей, – а также темная, пробивающаяся на щеках и подбородке щетина. Но особенно – романтический ореол, который создавали слегка вьющиеся, достигающие плеч волосы.

Похоже, парень из числа тех, кому приходится бриться дважды в день, проплыло в мозгу Сэнди.

И тут она увидела в глазах Нолана Пирса удивление.

– Вы нет? – вскинул тот красивую темную бровь.

Сэнди слегка нахмурилась, изо всех сил стараясь вернуться к реальности.

– Простите?

Он слегка улыбнулся, окинув ее ласкающим взглядом.

– Я назвал свое имя и сообщил, что преподаю биологию в университете, а в ответ услышал, что вы – нет. Теперь сгораю от любопытства. Очень хочется узнать, что вы имели в виду? Что не преподаете в университете?

Она – преподаватель? Тем более – биологии! В другое время Сэнди рассмеялась бы, но сейчас ей помешало волнение. Она лишь глотнула воздух – так что даже в горле что-то пискнуло – и выдавила:

– Я… э-э… нет.

Нолан Пирс явно не ожидал снова услышать тот же ответ. В его красивых, обрамленных темными ресницами глазах промелькнуло странное выражение. В следующую минуту он запрокинул голову и весело рассмеялся.

Ох, что я несу, подумала Сэнди, глядя на него. Действительно, смех, да и только…

– Э-э… наверное, я неправильно выразилась, но… – Она умолкла, потеряв мысль и не найдя взамен новой.

Тем временем Нолан тоже переспал смеяться.

– Вижу, вы слегка растерялись.

На самом деле он не просто видел растерянность этой красотки, а готов был расцеловать ее за способность испытывать подобные состояния. Надо же, такая роскошная женщина, а смущается как старшеклассница!

– Наверное, всему виной эта беглянка, – продолжил Нолан, тряхнув в воздухе экземпляром романа «Страстоцвет».

– Беглянка? – недоуменно повторила Сэнди.

– Ну да. Ведь эта книжка сбежала от вас, ее пришлось преследовать, вот вы и растерялись.

Наверное, в подобном предположении содержалась какая-то логика, но Сэнди ее не улавливала – волнение мешало. Вдобавок сама она прекрасно знала, что привело ее в состояние растерянности. Вернее, кто. Красавец корсар, оказавшийся профессором биологии!

– Наверное, вы правы, – пробормотала Сэнди, лишь бы не молчать.

Нолан еще несколько мгновений любовался ею, потом произнес:

– Хорошо, я помогу вам сориентироваться в ситуации… если не возражаете, конечно.

Вскинув взгляд, Сэнди тут же опустила ресницы, словно из опасения, как бы ослепительная внешность «корсара» не повредила ей зрение, и в следующую минуту с ужасом услышала собственный голос:

– Я? Нет…

Проклятье! Вот заладила – я нет, я нет… Что человек подумает? Идиотка!

Она не видела, что на губах Нолана действительно наметилась улыбка, но в последний момент он ее прогнал и как ни в чем не бывало произнес:

– Замечательно! Если не возражаете, тогда слушайте: я представился, теперь ваш черед сообщить что-нибудь о себе. Скажите, хотя бы как вас зовут.

Тьфу ты! В самом деле, что же это она? Элементарные правила вежливости требуют назваться.

– Сэнди… э-э… Коллфилд.

– Сэнди… – медленно, с нотками мечтательности в голосе, повторил Нолан. – Очень приятно.

Она на миг замерла, пытаясь понять, искренне он говорит или это тоже обычная дань вежливости. Вроде искренне, но… как-то не верится. Неужели человек с такой яркой внешностью, вдобавок профессор, способен заинтересоваться деревенской библиотекаршей?

Вот-вот, еще добавь «простой», подумала Сэнди. Фу, как не стыдно! Для того ты притащилась в город, полдня провела в бутиках и салонах красоты, преобразилась до неузнаваемости, чтобы сейчас рассуждать с прежних позиций? В таком случае стоило ли утруждаться! Сидела бы у себя в Беррисвилле, жила бы по-старому. Зачем тебе перемены, новый эротический образ, связанные с ним надежды? Знакомство с этим роскошным молодым профессором, наконец…

Тем временем «роскошный молодой профессор» повторил с ласкающими бархатистыми интонациями, делая упор на первом слове:

– Очень приятно…

Как же я забыла, подумала Сэнди. Ведь внешне я сейчас совсем другая. Он видит не меня. То есть меня, конечно, но ему невдомек, что внутренне я осталась такой же, какой была с утра. Ведь невозможно изменить привычки за такой короткий промежуток времени.

Хватит умничать! – тут же она мысленно одернула себя. Просто учитывай, что окружающие воспринимают тебя иначе, чем ты сама, и веди себя соответственно.

Если бы я еще знала, что значит это «соответственно»! – парировала Сэнди, разумеется не вслух.

– Я… мне… тоже очень приятно, – с запинкой произнесла она, поспешно изобразив светскую улыбку.

Нолан сначала тоже улыбнулся, но затем произнес абсолютно серьезно, глядя Сэнди в глаза:

– Очень рад.

Два коротких слова вызвали у нее странную реакцию. В ее теле будто взметнулась жаркая волна. Чувствуя, что краснеет, и не выдерживая направленного на нее взгляда, Сэнди опустила ресницы.

– Вы так мило смущаетесь, – тихо заметил Нолан. – Вам это идет. Вы становитесь еще красивее…

И желаннее, едва не произнес он. К счастью, вовремя остановился, иначе неизвестно, какой оказалась бы реакция этой красотки. Кто знает, не получил ли бы он пощечину… что, впрочем, было бы еще сносно. Гораздо хуже, если бы Сэнди Коллфилд просто повернулась и ушла. В этом случае разочарование Нолана оказалось бы слишком велико. Ведь у него с каждым мгновением усиливалось чувство, что он наконец нашел ту, которую так долго и безуспешно искал.

Не в правилах Нолана было делать комплименты в первые же минуты знакомства с женщиной, однако сегодня он сам не заметил, как принялся их произносить, и данный факт явился дополнительным подтверждением догадки, что эта встреча произошла неспроста. Она наверняка подразумевает продолжение, а может, и далеко идущие последствия…

Зачем он это говорит, лихорадочно соображала в это время Сэнди. Насмехается? Не похоже. Ему нравится меня смущать? Нет, не то… Неужели его слова следует понимать буквально? Может ли такое быть, чтобы я становилась красивее в тот момент, когда готова сквозь землю провалиться? Эх, жаль, что здесь книжный магазин, а не бутик, и нет ни одного зеркала. А то можно было бы проверить, правду ли говорил этот необычный профессор. Сам-то он наверняка становится красивее, когда смущается, с такой внешностью любая ситуация на пользу, но что касается меня – большой вопрос. С другой стороны, зачем профессору смущаться, у него все в порядке.

Вот умора! – прозвучал в мозгу Сэнди голос неведомого оппонента. Ведь у тебя с некоторых пор тоже все в порядке. А именно – с нынешнего дня. Приоделась, прихорошилась, теперь остается лишь поддерживать достигнутый результат на должном уровне. Так что тебе, дорогуша, смущаться тоже нет никакой необходимости. У тебя сейчас все в полном порядке. Как говорится, высший класс. Смотри не испорти дело своей мнительностью!

Подавив вздох, Сэнди согласилась с этими аргументами. Заодно подумала, что у нее появилась неожиданная проблема: нужно научиться принимать комплименты.

– Благодарю, – с достоинством произнесла она. Затем протянула ладонь. – Давайте.

Нолан посмотрел на изящную руку Сэнди, а когда поднял взгляд, в нем сквозило явное недоумение.

– Это вы о чем?

На губах Сэнди медленно вырисовалась улыбка.

– О беглянке.

– О бег… А, о книге!

– Разумеется. Пора вернуть ее на место.

– Да-да, конечно… – пробормотал Нолан. Однако книжку отдал не сразу, сначала скользнул взглядом по названию. – «Страстоцвет»… Интересно… Вы тоже заглянули сюда, чтобы приобрести эту книгу, как и мои студентки?

Сэнди покосилась на споривших о чем-то у книжного стеллажа Энн и Риту.

– Э-э… нет, этот роман у меня уже есть, я его прочла.

– Понимаю, – протянул Нолан, тряхнув книжкой. – Модная вещица! Судя по всему, бестселлер. Вероятно, вы хотели купить его для кого-то.

– Да нет же… Сама не знаю, зачем я сняла эту книжку с полки.

Тут Сэнди лукавила. Ей ли не знать, зачем она принялась листать прочитанный от корки до корки роман! Чтобы был повод задержаться на месте, с которого хорошо прослушивался разговор незнакомца – тогда она еще ничего о нем не знала – с двумя близняшками.

– Держите, – сказал Нолан, отдавая роман.

Внимание! – сразу же тревожным звонком зазвенело в мозгу Сэнди. Сейчас может случиться…

Но было поздно: что могло, уже случилось: Нолан умудрился прикоснуться к пальцам Сэнди.

В ту же минуту ее ощущения приобрели такую остроту, что она будто очутилась в иной реальности. Воздух здесь обжигал морозом, с губ срывался пар, вокруг стоял плотный, поглощающий прочие звуки гул. Или гудело у нее в ушах? Сэнди готова была в это поверить: уровень ее внутреннего напряжения подскочил до небес, примерно как в тот момент, когда она впервые встретилась с Ноланом взглядом. Или сейчас волнение оказалось даже сильнее? Сэнди не знала. Секунды утекали одна за другой, а она стояла неподвижно, отдавшись волшебному ощущению прикосновения пальцев Нолана к ее собственным. При этом у нее возникла странная уверенность, что он испытывает примерно то же самое, что и она…

Но вскоре очарование момента оказалось утрачено. Рядом послышался разговор, кто-то засмеялся… и все кончилось. Сэнди вернулась к реальности.

– Спасибо, – сдавленно обронила она, беря книжку.

Нолан молча кивнул. В его медвяно-карих глазах еще не развеялась возникшая минуту назад дымка.

Повисла неловкая пауза. Сэнди чувствовала, что следует что-то сказать, как-то выйти из ситуации, но пока искала подходящие слова, заговорил Нолан:

– Вы часто заходите в этот магазин?

Сэнди сейчас волновало совсем другое, поэтому вопрос ее удивил. Тем не менее, сделав над собой усилие, она ответила:

– Только когда бываю в городе.

Бровь Нолана приподнялась.

– Значит, живете не в Огасте? Где же, если не секрет?

– В деревне, – уклончиво усмехнулась Сэнди. Затем зарделась от смущения. Впрочем, сразу же гордо подняла подбородок – пусть Нолан не думает, что перед ним не знающая себе цены деревенщина!

Но тот не обратил на все это внимания. Похоже, его занимали другие мысли. Какие именно, выяснилось, когда он произнес:

– Что же мы стоим посреди магазина? Давайте посидим где-нибудь, а?

Сэнди замерла. Ничего подобного она не ожидала, хотя мысль о том, что через минуту они с новым знакомым разойдутся в разных направлениях и, скорее всего, больше никогда не встретятся, вызывала у нее сильнейший внутренний протест.

Как же так! – вопил едва слышно, но явно в панике кто-то находящийся в глубине ее сознания. Это несправедливо! Такой интересный человек! Такой красивый, обаятельный, образованный… Такой молодой, но уже профессор! Где еще такого найдешь?

Нигде. Среди окружающих Сэнди людей не было ни одного, обладающего перечисленными достоинствами. Пусть не всеми, хотя бы половиной! А уж такого красивого мужчину она вообще видела впервые в жизни… конечно, если не считать киноактеров на экране, но они не в счет…

Соглашайся, требовал внутренний панический голосок, и Сэнди готова была уступить. В то же время что-то ее удерживало. Не уронит ли она своего достоинства, с ходу согласившись с предложением где-нибудь посидеть?

Кто говорит – с ходу? – пискнул невидимый собеседник. Как будто девушка не имеет права немного пококетничать! И лицо сохранишь, и знакомство поддержишь…