Текст книги "Единственный (ЛП)"

Автор книги: Люси Дарлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 7

Черч

Энджел остается там, где я укрыл ее на ночь. Не двигаюсь ни на дюйм, чтобы не потревожить ее. Мне нужно, чтобы она заснула, а я мог продолжать обнимать ее. Кто знает, сколько времени у меня будет, пока она меня не возненавидит? Я не могу вечно скрывать от нее правду. Я действительно держу ее отца взаперти.

Никогда в жизни меня не беспокоило выполнение своей работы. Ни у одного человека, которого я привлекал к этому делу, не было чистых рук. Ни у них, ни у меня. Руки отца Энджел испачканы кровью. Не так уж много политиков не запачканы кровью. Но его поступки немного более сомнительны. Он вытворял с другими такое, что заставило устыдиться самых жестоких людей, которых я знаю.

Каков отец, таков и сын. Меня поражает, что в жилах Энджел течет та же кровь, что и у них. Что она смогла сохранить свою невинность и доброту, несмотря на то, что они были ее семьей. В конце концов, они бы сломали ее, поэтому я взял ее к себе. Не стану отрицать, что я такой же монстр, как и они. За исключением того, что я буду защищать ее. На самом деле, я бы многое совершил для нее. Если бы она попросила меня отпустить ее отца, я бы это сделал. Вот почему я не собираюсь упоминать о том, что он у меня.

И все же меня мучает чувство вины. Это незнакомая мне эмоция. Не хочу, чтобы она меня ненавидела. Тогда она попытается сбежать. Поступая так, она увидит, какой я монстр на самом деле, потому что я ни за что не смогу ее отпустить. В жизни у меня были плохие времена. Я беру ее в качестве оплаты. Потому что это то, что я должен сделать. Судьба никогда бы не отдала ее мне.

Я провожу пальцами по мягким девичьим волосам. Сколько бы к ней ни прикасался, я никогда не привыкну к тому, какая Энджел мягкая. Даже если она никогда не позволит мне делать ничего, кроме прикосновений к ней. Этого было бы достаточно. Просто лежать здесь, дышать с ней одним воздухом – это привилегия для такого, как я.

Прошлой ночью я, возможно, смог бы добиться большего. Я так сильно хотел заставить ее кончить. Услышать, как она произносит мое имя. Показать ей, какое удовольствие я могу ей доставить. Я, конечно, мог бы это сделать. Нет? Верю, что ради нее я мог бы это сделать. Может, я и не понимаю, что делаю, но я быстро учусь. Реакция ее тела на меня еще не привела меня в замешательство. Она единственный человек, который когда-либо почувствует удовольствие от моих прикосновений. Я заставлю ее желать этого. До тех пор, пока она не сможет жить без них или без меня.

Я был так близок к этому. Затем в моей голове промелькнули воспоминания обо всем, что эти же руки сделали с ее отцом прямо перед этим. Я имею в виду, что этот человек сейчас находится всего тремя этажами ниже нас. Его судьба в моих руках. Я обещал Маттео, что не оставлю на этом куске дерьма никаких видимых следов. Отчасти сдержал это обещание.

– Хм. – Энджел ложится на меня сверху, ее колени оказываются по обе стороны от меня, так что ее лоно прижимается прямо к моему животу. Я сжимаю ее бедра, отчего ее крошечные шортики задираются. Не уверен, для того ли это, чтобы она перестала двигаться, или чтобы еще сильнее прижать ее к моему члену.

Кажется, я несколько раз задремал. Мне не нужно много спать, чтобы нормально функционировать. Энджел прижимается лицом к моей шее. Я придурок. Опускаю ее ниже, насаживая прямо на свой член. Тяжесть ее тела приносит мне некоторое облегчение.

Я ни за что на свете не смогу вернуть ее. Это значит, что я должен заставить ее влюбиться в меня. Как я это сделаю, понятия не имею. Я ни хрена не смыслю в романтике. Будучи любопытным ублюдком, когда я копался во всем, что мог найти об Энджел, я, возможно, пролистал страницы книг, которые она читала или видела в своей читалке »Киндел», чтобы прочитать дальше.

Моя девушка обожает непристойные книги. Те, из-за которых порно и стриптиз-клубы могут заработать бешеные деньги. Я никогда не думал о сексе. Даже когда мне приходилось работать на задворках борделей или стриптиз-клубов. Это был всего лишь еще один порок, жертвой которого стали мужчины. Я поставил перед собой задачу никогда не становиться жертвой.

Теперь это пошло ко всем чертям. Я не хочу называть Энджел своей слабостью, но ее можно использовать против меня. Она также может контролировать меня. С тех пор, как я смог позаботиться о себе, никто другой никогда не обладал такой властью. И хотя это тревожное чувство, ничто не помешает мне обладать ею. Этот корабль отплыл в тот момент, когда я увидел ее.

– Авель, – шепчет Энджел мое имя.

Знаю, что она все еще спит, ее дыхание не изменилось. Странное чувство наполняет мою грудь. Она знает меня всего один день, а уже произносит мое имя во сне. Это должно что-то значить, не так ли? Я никогда ни с кем не делил постель, так что понятия не имею.

Я крепко держу руки на ее бедрах, не отпуская. Она продолжает пытаться прижаться киской к моему члену. Я уже с трудом сдерживаюсь. У меня слюнки текут от желания попробовать ее на вкус. До нее я никогда не понимал привлекательности орального секса. Это звучало так отвратительно. Сейчас, черт возьми, это все, о чем я могу думать. На ее теле нет ни дюйма, которого я не хотел бы коснуться губами. Как это происходит? Словно что-то щелкнуло, и я стал смотреть на вещи по-другому. Она перевернула весь мой мир вокруг своей оси.

– О, – Энджел издает еще один стон, ее губы касаются моей шеи.

Я закрываю глаза. Она снова пытается пошевелить бедрами. Я ослабляю хватку, опасаясь, что на ее нежной, как лепестки, коже могут остаться синяки. Прижимаю их к бокам, мое сердце бешено колотится, когда ее киска двигается вверх-вниз по моему члену.

«Держи свои руки при себе», – напоминаю себе снова и снова, пытаясь сохранить контроль. Я на волосок от того, чтобы потерять самообладание. Начиная с того, чтобы сорвать с нее трусики и входить в нее, пока она не кончит на мой член.

– Да. – Ее бедра начинают двигаться быстрее.

Я стискиваю зубы, когда чувствую, что мои боксеры становятся влажными. Конечно, мой член сейчас как чертов кран, но это все из-за нее.

Я издаю стон, и он вырывается из моей груди. Ее сладкий аромат наполняет мои чувства, вызывая желание по всему телу. Я должен прекратить это, но я не порядочный человек. Единственный раз, когда я буду с ангелом, это здесь и сейчас.

Она издает тихий вздох. Все ее тело замирает. Мой гребаный стон, должно быть, разбудил ее. Она замирает на долгое мгновение. Думаю, что она снова заснет, но затем Энджел внезапно вскакивает, все еще оседлав меня. Ее руки опускаются мне на грудь.

Зная, что темнота пугает ее, включаю приглушенный свет, чтобы она могла вспомнить, где находится.

– Энджел. – Пытаюсь произнести это мягко, но из-за приглушенного света получается грубовато. Черт, она так прекрасна рядом со мной. Вижу ее дерзкие соски сквозь тонкую ткань топа. Ее щеки порозовели от возбуждения. Мои окровавленные руки не заслуживают того, чтобы прикасаться к такому неземному созданию, но в данный момент я сильно сомневаюсь, что это меня остановит.

– Авель, – шепчет она в ответ. – Я, ох... – она оглядывается по сторонам, а затем опускает взгляд себе между ног. Не могу не проследить за ее взглядом. – О, боже мой. – Я собираюсь извиниться за то, что мой член уткнулся в ее влагалище, но она опережает меня, не давая вымолвить ни слова. – Я это сделала? – Энджел прижимает ладони к щекам. Я понимаю, что она говорит о мокром пятне на нас обоих, а не о моем члене.

– Энджел. – Тянусь к ней, но она отползает назад. – Не надо, – рычу я. Все мое тело напрягается.

– Мне жаль. – Она спрыгивает с кровати.

Я пытаюсь предупредить ее, но она поворачивается и убегает. Даже не уверен, куда именно, потому что далеко она не уходит. Я обхватываю ее за талию и притягиваю к себе, отбрасывая на середину кровати. В ту же секунду, как она приземляется, я оказываюсь над ней, снова удерживая ее руки над головой. Ее глаза расширяются.

– Я же говорил тебе не убегать от меня. – Знаю, что звучу как гребаный псих, но иногда мое тело просто берет верх, когда дело касается ее.

– Прости, – повторяет она, закрывая глаза.

И снова, повинуясь инстинкту, я двигаюсь, наклоняюсь, прижимаясь губами к одному веку, затем к другому, желая, чтобы она открыла их. У нее мягкие и милые глаза, в них столько жизни и тепла.

– Извиняйся только за то, что убежала от меня.

Ее глаза распахиваются.

– Мне так неловко, – шепчет Энджел. Ее щеки становятся еще розовее.

– Почему?

– Я терлась о тебя, а затем сбежала... – она замолкает.

– Почему ты должна извиняться за это?

Полагаю, я бы разозлился, если бы кто-то другой поступил так со мной, но никто никогда не подошел бы так близко, не умерев первым. Но она – не кто-то другой.

– Не знаю. Это... – она прикусывает нижнюю губу.

– Ангел, я лежал тихо, чтобы не разбудить тебя, чтобы ты продолжала тереться своей маленькой горячей киской о мой член.

– О, боже мой. – Энджел пытается опустить руки, я уверен, что она прикроет лицо, но не позволяю ей. – Ты весь в этом.

Хочу прижаться к ней всем телом, но не думаю, что она захочет это слышать.

– Можно мне попробовать? – ее губы приоткрываются, и она тихо вздыхает. – Пожалуйста. – Незнакомая неуверенность наполняет меня. Прошлой ночью я подумал, что она, возможно, хочет большего, но теперь, когда она проснулась, ее мнение, возможно, изменилось. Собираюсь отпустить ее из своих объятий, не от себя, – но она кивает головой. – Слова. – Я хочу услышать, как она это скажет.

– Я бы... – она облизывает губы, – я просто немного стесняюсь. Это что-то новенькое для меня.

– Это объединяет нас двоих, – говорю я ей, накрывая ее губы поцелуем, прежде чем она успеет передумать.

Глава 8

Энджел

Я стону, уткнувшись в губы Авеля. Требуется секунда, чтобы до меня дошли его слова, но я теряю ход мыслей, когда его рот перемещается к моей челюсти, покрывая поцелуями ее, а затем шею. Все мое тело наполняется новыми ощущениями, о которых я читала только в любовных романах.

– О, – стону, запуская пальцы в его короткие волосы.

Это так чертовски приятно. Я подтягиваю ноги, мои бедра хотят двигаться. Клянусь, я не контролирую свое тело. Когда дело касается Авеля, оно внезапно обретает самостоятельность.

Рот Авеля продолжает свое путешествие, опускаясь ниже, в то время как его руки задирают мою футболку. Одной рукой он обхватывает мою грудь, его язык обводит мой набухший сосок, прежде чем взять его в рот. Он несколько раз дергает за него, прежде чем высвободить, а затем переходит на другую сторону, уделяя второму такое же внимание. Мои бедра пытаются оторваться от кровати, но из-за веса Авеля это не удается.

– Ты такая чертовски мягкая.

– А ты твердый и грубый.

Я позволяю своей руке выскользнуть из его волос и провести по щеке. У меня сложилось впечатление, что Авель в своей жизни не испытывал особой нежности. Я могла бы подарить ему её. Может, у меня и нет опыта в других областях, но это то, что я могу для него сделать.

– Я стараюсь не быть с тобой грубым.

Наблюдаю, как он двигается все ниже и ниже по моему телу. Это предвкушение растет.

– Я всего лишь хочу, чтобы ты был таким, какой ты есть, Авель.

Его язык скользит по моему пупку, заставляя меня тихонько рассмеяться.

– Черт, даже твой смех чертовски сексуален. – Он подцепляет мои шорты по бокам бедер. Он стягивает их вниз, забирая вместе с ними и трусики.

Его глаза блуждают по мне, пожирая меня взглядом. Я практически голая лежу в центре его кровати. Все еще чувствую, какая я скользкая между бедер. Это почти смущает. Он раздвигает мои ноги, его взгляд останавливается на промежности. Начинаю стесняться, мои руки тянутся вниз.

– Не надо. – Авель хватает меня за запястья. – Не прикрывайся.

– Хорошо.

Он не отпускает моих рук. Я начинаю замечать, что он часто так делает. Наверное, это должно меня пугать, но это не так. Я испытываю трепет, зная, что он может делать со мной все, что захочет. Я хочу, чтобы он это делал. Я доверяю ему. Больше, чем когда-либо доверяла другому мужчине за всю свою жизнь. Знаю, это звучит безумно, учитывая тот короткий промежуток времени, что мы знаем друг друга.

Преодолеваю свою застенчивость и раздвигаю ноги шире для него. Он поднимает глаза, чтобы встретиться с моими. Вижу в них одобрение. Я доставила ему удовольствие. Он снова обращает свое внимание на мои половые органы. Наблюдаю, как он облизывает губы. Я снова приподнимаю бедра, предлагая ему себя. Он, не теряя времени, ловит меня на слове.

Он зарывается лицом в мою промежность, пожирая. Доставляя мне больше удовольствия, чем я когда-либо думала, что это возможно. Он издает глубокий стон, который вибрирует у моего клитора, заставляя тело напрягаться. Медленные движения его языка вокруг клитора можно объяснить только как сладкую пытку.

– Пожалуйста. – Я едва успеваю произнести эту мольбу, как он втягивает мой клитор в рот. Все тело напрягается, оргазм накрывает меня, как приливная волна чистого, неподдельного блаженства. – Авель! – выкрикиваю его имя.

– Еще, – требует он губами и языком, не останавливаясь.

– Я не могу. – Пытаюсь отодвинуться, мой клитор слишком чувствителен. Авель опускает предплечье на мои бедра, прижимая меня к месту. – Я не могу. – Качаю головой.

– Сможешь. – Он вводит в меня палец, наполняя.

– О Боже.

Как, уже следующий? Он погружает палец внутрь меня, прикасаясь к чему-то, чего никогда раньше не чувствовала. Кричу от удовольствия, и из меня вытекает влага. Клянусь, у меня перед глазами пляшут черные точки, и мне требуется секунда, чтобы перевести дыхание, пока Авель слизывает каждую каплю. Я растворяюсь в постели.

Должно быть, я засыпаю, потому что, когда открываю глаза, я лежу на боку, а Авель сзади меня. Одна его нога закинута на мои, а рука обвита вокруг меня. Он крепко прижимает меня к себе. На самом деле, я словно в коконе.

– Прости, – шепчет он мне на ухо.

– Что? – пытаюсь повернуться, но не могу пошевелиться.

– Я продолжал, и ...

– Мне понравилось, Авель. Если бы я действительно хотела, чтобы ты остановился, ты бы остановился.

– Не уверен, что это правда. – Он целует меня в шею, а затем откатывается в сторону.

Я поворачиваюсь и вижу, что он сидит на краю кровати. Переползаю через нее, чтобы добраться до него. Не упускаю из виду шрамы на его спине. Я обнимаю его сзади.

– Я не боюсь тебя, Авель. – Запечатлеваю поцелуй на его плече.

– Ты наивная.

– Хорошо. – Еще раз целую его в плечо. Думаю, что у Авеля, возможно, больше шрамов внутри, чем снаружи. – Так что ты хочешь этим сказать? Хочешь, чтобы я прекратила? – снова прижимаюсь к нему губами.

– Нет.

– Ты уверен? – начинаю пятиться, но он поворачивается и обхватывает меня за талию. Легко поднимает меня и усаживает к себе на колени, так что я оказываюсь верхом на нем. Это напоминает мне о том, что я обнажена ниже пояса. – И что дальше? – он хмурит брови. Я приподнимаюсь и целую его в лоб. – Мне, в общем-то, очень нравятся эти поцелуи.

– Мне это более чем нравится. – Его голос звучит не слишком радостно, когда он это произносит.

– Авель.

– Я не позволю тебе уйти.

– Я не просила тебя об этом. На самом деле, думаю, что ты, возможно, отталкиваешь меня.

– Ты у меня на коленях.

Фыркаю от смеха.

– Ладно, так и есть, но я говорю не о физическом состоянии.

– У меня с головой не в порядке, Ангел.

– У каждого свое. – Я имею в виду, он работает на моего отца, так что он должен знать, что моя семейная жизнь не так уж плоха, как хотелось бы.

– Только не ты.

– Конечно. – Закатываю глаза.

– Ты само совершенство.

– Очень мило с твоей стороны так говорить.

– Это правда, – почти рычит он на меня.

– Ты злишься из-за меня?

Он пожимает плечами. Провожу пальцем по его губам. Я не совсем понимаю, что происходит в голове у Авеля. Мне потребуется некоторое время, чтобы понять это, так что пока я его поцелую.

Может быть, поцелуи все-таки могут исцелять.

Глава 9

Черч

Энджел вздыхает, стоя перед открытым холодильником. После душа она надела одну из моих рубашек и носки. На ней это смотрится скорее, как платье. Я мог бы дать ей одежду, но не был уверен, как объяснить ее наличие. К тому же, мне нравилось наблюдать, как она порхает по моему пространству в моей рубашке.

– У тебя тут целый склад, – замечает Энджел, почесывая поднятой стопой голень другой ноги. Она сейчас так расслаблена. Мне нравится видеть ее такой. В моем пространстве она чувствует себя уютнее, чем я сам.

Когда она оглядывается на меня через плечо, я отвечаю хриплым мычанием. Ее поведение лишь подтверждает, что я принял верное решение, забрав ее. Хотя, конечно, другого выбора с момента нашей встречи у меня и не было. У меня не было времени на подготовку, но я постарался обеспечить ее всеми привычными удобствами, которые были у нее дома.

– Я могу что-нибудь для тебя приготовить, – предлагаю я ей.

Я не шеф-повар, но с основами справлюсь. Она кружится на месте, чтобы быть лицом ко мне, держа котенка в одной руке. Тот совершенно не против, чтобы его носили на руках.

Будь его воля, он бы и в душ с ней забрался. Что ж, могу понять парнишку – я бы и сам не отказался. Но мне пришлось взять себя в руки, чтобы не поднять ее и не войти в нее, забыв обо всем на свете. Нужно гнать от себя эти мысли. Мне и так тяжело сдерживаться, чтобы не трогать Энджел руками и губами.

– Я сама приготовлю, – заявляет Энджел и протягивает мне котенка.

Беру его, словно делаю это каждый день. А ведь я ни разу в жизни не держал котенка на руках. Черт, до Энджел я вообще ничего не «прижимал». Этого слова в моем лексиконе попросту не существовало. Но, видя, как ее красивое лицо озаряется улыбкой при виде меня с котенком, я готов сделать его своим постоянным атрибутом. Прислоняюсь к стойке, наблюдая за ней; котенок тоже не сводит с нее глаз. Я могу смотреть на нее целый день.

– Тебе нужно сегодня куда-то идти?

– Возможно, придется кое с чем разобраться.

Например, с твоим отцом.

Мысль я оставляю при себе. Мне нужно убрать его отсюда. Этот ублюдок заперт двумя этажами ниже, пока я здесь, наверху, ласкаю ее языком. Я сжимаю затылок, ненавидя внутреннюю борьбу, разрывающую меня на части. Когда же моя жизнь перестала быть черно-белой? Она всегда была такой – до нее.

Энджел скользит по полу в носках, весело хихикая, берет сковороду и ставит на плиту. Она. Да, она принесла с собой не просто серость. Она разбрызгивает краски по всему моему миру, и я не знаю, как с этим быть. Хотя всю свою жизнь я наводил порядок в чужих жизнях.

Честно говоря, не уверен, что хочу это исправить. Мне нужна ее радуга в каждой частичке моей жизни. Энджел здесь – дома. Когда я начал за ней наблюдать, в ее собственном доме она никогда не была такой живой. Наоборот, она держалась особняком и избегала большинства людей. Она даже пользовалась черными ходами, чтобы не сталкиваться с собственным братом. Знает ли она, насколько он болен? Чувствует ли это?

Я не уверен. Особенно когда она прижимается ко мне и целует, словно я плюшевый мишка, а не один из самых опасных людей в городе.

Телефон вибрирует. Я опускаю котенка на стойку и нехотя достаю аппарат, отвечая на вопросы Зеро. Затем переключаюсь на видеотрансляцию из подвала. Энджел напевает песню, готовя еду. В воздухе витает запах сахара и муки.

Ее отец на месте. Стул, к которому он привязан, прикручен к полу. Его голова бессильно свисает. Заставить его кричать было несложно. Он не привык к боли. Те, кто так легко ее причиняют, редко стойко переносят ее сами.

– О! У тебя есть растворимый кофе с ванилью, – Энджел поднимает баночку, словно нашла клад. – Мой любимый, – говорит она, не подозревая, что мне это давно известно. – Не могу поверить, что ты тоже его любишь. Сделать тебе чашечку?

– Уже приготовил, – поднимаю свою кружку, заваренную ранее, пока она была в душе. Понятия не имею, как можно пить эту сладкую дрянь.

– У нас много общего. Должно быть, у нас одинаковый вкус.

Мой вкус – это угождать ей, так что, пожалуй, она права. Энджел приступает к приготовлению кофе.

– Могу поспорить, у тебя нет взбитых сливок, – бросает она вызов, направляясь к холодильнику. – О, есть же! – через секунду раздается ее восторженный возглас. Она хватает баллончик, захлопывает дверцу и возвращается к стойке. Наблюдаю, как она встряхивает баллончик и щедро кладет сливки поверх кофе.

– М-м-м, – ее глаза закрываются, а на лице появляется выражение блаженства после первого глотка. – Восхитительно.

Я думал, мой член не может стать еще тверже, но ошибался. Сам не осознавая, что делаю, я оказываюсь рядом и стираю каплю сливок с уголка ее рта.

Облизываю палец, наблюдая, как ее глаза вспыхивают от одобрения. Наклоняюсь, жажду ее губ. Но в тот миг, когда наши губы соприкасаются, звонит телефон. Это сигнал с ворот. Кто-то приехал.

– Ответь, я готовлю, – Энджел целует меня в щеку.

Делаю шаг назад, освобождая ей пространство, и достаю телефон.

– Черт, – бормочу я, увидев Николая. Стоило знать, что он появится. У меня нет друзей, но из всех людей Маттео Николай – тот, с кем я провел больше всего времени и кого хоть сколько-то могу терпеть.

– Что? – Энджел бросает взгляд на мой телефон.

– Гости.

Николай не уйдет. Он, несомненно, в ярости из-за произошедшего. На его месте я чувствовал бы то же самое. Брент, брат Энджел, посмел прикоснуться к его девушке, Райли.

– Это мой отец? – ее губы вытягиваются, а брови сдвигаются. Судя по выражению лица, она не в восторге от его возможного визита. Ее реакция вселяет в меня надежду, что, когда она узнает правду, последствия будут не такими ужасными. – Я даже не спросила, что вообще происходит.

– Не он. Это Николай.

– Николай? Зачем ему сюда приходить?

Вот черт. И как мне это объяснить? Она думает, что я забрал ее из дома из-за проблем с отцом. Что ее подруга Райли просто уехала с парнем, Николаем. Но она права – Энджел, что удивительно, сегодня ни о чем не спрашивала.

Мы пролежали в постели больше часа, разговаривая. В основном говорила она, и мне это невероятно нравилось. Ее голос успокаивает, а болтливость просто очаровательна.

– Я работаю на его отца.

Маттео не совсем ему отец, но он его вырастил.

– Маленький мир?

– Начинает казаться.

Ее выражение лица остается недоуменным, и я вижу, что она пытается сложить кусочки паззла, но не может.

Телефон снова звонит, потому что я не открыл ворота. Вчера я сменил коды, чтобы меня никто не беспокоил.

– С ним Райли. Уверен, она хочет тебя видеть.

– О, – это заставляет Энджел забыть обо всем остальном; ее лицо озаряется улыбкой.

– Я ненадолго, – целую ее в макушку. – Пойду впущу их.

– Хорошо. Приготовлю еще теста, на случай если они проголодаются, – говорит Энджел, прежде чем я спускаюсь вниз.

Я мог бы открыть им отсюда, но мне нужно поговорить с ними наедине. Ввожу код, чтобы открыть ворота и дверь гаража. Когда я спускаюсь, Николай как раз заезжает внутрь.

– Это пиздец, – Николай выходит из машины с проклятиями. Обходит ее, чтобы открыть дверь для Райли. Та смотрит на меня с опаской. Мы не знакомы лично. Она – сестра жены босса. Теперь она принадлежит Николаю. Я не из тех, кто ходит на семейные ужины или вечеринки. Я предпочитаю оставаться в тени.

– Решение было не за мной.

– Я в ярости, – бормочет Николай. – Он должен быть мертв.

– Эй, – Райли кладет руку ему на грудь, пытаясь успокоить. – Уверена, Маттео знает, что делает.

С этим не поспоришь. Я не всегда сразу понимаю замыслы Маттео, но когда все раскрывается, его гениальный план становится очевиден.

– Так вы и есть знаменитый Черч, – Райли улыбается мне.

Я киваю.

– Он не большой любитель поболтать, – поясняет Николай.

– Но он забрал Энджел, – она переступает с ноги на ногу.

– Она моя.

– Ясно, – фыркает Райли. Она не новичок в этом мире.

– Она думает, что я забрал ее из-за проблем с отцом.

– Разве нет? – сухо замечает Райли. Кажется, ее кое во что посвятили.

– Она не представляет, кто он на самом деле. Она верит, что это безопасное место, а я – своего рода телохранитель, – заполняю я пробелы.

– Так ты хочешь, чтобы я солгала ей? – Райли тяжело вздыхает. – Не знаю.

– Проясню ситуацию.

– Осторожнее, – предупреждает Николай.

– Именно, – любая моя приветливость исчезает. – Всем стоит быть чертовски осторожными, потому что, как я сказал, она – моя. Так что если вы пойдете наверх и напугаете ее своими рассказами, станет только хуже. Говорю это сейчас, прежде чем у кого-то появятся идеи. Она не уйдет с вами. Она не отойдет от меня дальше, чем на расстояние вытянутой руки.

Я никогда в жизни не был так серьезен. Нет ничего, чего я не сделал бы, чтобы этого не допустить.

Райли сжимает губы, и я понимаю, что попал в точку. Конечно, она могла бы пойти наверх и выложить все, надеясь, что Энджел сама решит – остаться или уйти с ней. Но, как это ни ужасно, будет по-моему.

Я их предупредил. Большего я сделать не могу. В вопросах, касающихся Энджел, во мне нет ни капли рациональности. Неизвестно, на что я пойду, если кто-то попытается отнять ее у меня.

Не думаю, что кто-то хочет это выяснять.