Текст книги "НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 1.КУДА КАТИЛСЯ КОЛОБОК?"
Автор книги: Людмила Сурская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
На берегу спокойно общались уже откупавшиеся одноклассники, не собираясь кого-то спасать. Перебрасываясь ленивыми фразами, они наблюдали за водной гладью и ещё балдеющим там народом. Один вдруг прервав треплющегося с анекдотом товарища хмыкнул:
– Сейчас рыбы на уху наберём.
Недовольные ребята не отказали себе в удовольствии поворчать.
– С чего бы это ей на берег выпрыгивать?
Одноклассник, ухмыляясь, указал на реку.
– Бугор нырнул.
Ему тут же бурно возразили:
– Хохмишь, где ты Бугра увидел?
Глазастый парень твердил своё:
– Да вон, с Дашкой, поплавком торчит. Так что не надо искать вчерашний день, он сам тут как тут.
Разглядев картинку. парни присвистнули:
– И, правда, он, а с утра как будто ничего такого не предвиделось.
Кто-то из очень весёлых и бесстрашных захохотал:
– Тоже придумал "с утра", да сейчас обстановка будет меняться каждые полчаса, не уследишь. Это Дашка круто всех уколола Бугром. Смотрите у всех наших барышень уже ушки на макушке... А на училок посмотрите... ха-ха-ха!
Все не слепые, посмотрели и остались ужасно недовольны.
– Опять стихийное бедствие на нас свалилось. Девчонки с ума все посходят, отодвинув нас на задний план.
– Не обязательно, похоже, у них с Дашкой всё серьёзно,– возразил самый хиленький из них.
На него сразу зашикали:
– С чего ты взял. Так не бывает. Кикимора и Бугор – не смеши.
Но бывший староста и авторитет класса прекращая прения объявил:
– Всякое бывает, пойдёмте купаться, базарим, как бабы.
– Похоже Витёк прав, чего-то он опять за ней хвостом припёрся,– поддержал одноклассника Андрей.
Смутившись, ребята бегом отправились к воде, нырнули.
Её утопление для всех осталось не замеченным. А она так надеялась, что хоть кто-то её нырнёт спасать. Оказывается, никому до неё нет дела. Получается, человек должен надеяться только на себя. Придётся учиться плавать, если не хочет за дёшево живёшь потерять жизнь. Стоп! Но ведь кто-то всё же спас?! Она ж живая! Откашливаясь и отплёвываясь рассмотрела. Дарья висела на шее Бугрова. Которая спокойно выдержит с десяток таких как она. Да это был он собственной персоной. Кольцом ног обхватив его бёдра, она плотно прижалась к мощной груди. "Вот так!" От страха она залезла бы ему и на голову, лишь повыше от воды. Руки цепко с шеи прыгнули на уши и вцепились в них. Лучше, конечно б, в волосы, они повыше, но увы, Бугор стригся очень коротко, не захватить. Немного очухавшись сообразила и бегом искать виноватого:
– Ты утопил меня, я чуть не утонула... Чудовище!
Всё так и было. Раздевшись и отыскав глазами в воде Дашу, Бугров поднырнул.
От дошедших до его головы её плутающих речей и горевших собственных ушей Роман выпучил глаза и догадался:
– Плавать не умеешь?!
– Как т-ты д -догадался?– простучала зубами испуганная девчонка.
– Не трудно,– хмыкнул Роман.– Малыш, прости. Вот, козёл, не подумал. Хотел поиграть с тобой. Ну, как ты, легче? "Дурак, кретин, баран", – ругал он себя, прижимая девчонку к груди.
Мощное, голое тело Бугрова и она верхом на ним. Несмотря на пережитый страх Дарья очень смутилась. Она почувствовала, как к щекам, до самых волос, прилила горячая кровь. И потихоньку, потихоньку, чтоб, упаси бог, не задеть чего, принялась сползать...
На берегу про утопление, естественно, не подумали, зато внимательно наблюдали за всем остальным. Дарья, висящая на его шеи удавкой, плотно прижатая жарким кольцом рук к его телу, вызывала потрясающий интерес и змеиную зависть. Да и как могло быть по-другому. Это было бы неестественно. Сам Бугор тут. В двух шагах. А Натка так та просто как белены объелась. Бегала по берегу, ко всем приставала и что-то бессвязно орала. Если б могла она б ту Дашку на куски порвала, в песок навечно закопала или на облако закинула...
– Чего расселись. Добровольцы есть? – накинулась Натали на мирно наблюдающих за парочкой одноклассников.
– На что? – полюбопытствовал симпатизирующий ей Толик.
– Дашку утопить,– буркнула она.
– Уволь. Бугор за одну ногу на тот берег перекинет и чихнуть не успеешь, не то что "скорую" вызвать.
– Ха-ха. Идиоты, не смешно, – позеленела от злости девчонка.– Исполняю желание. Кто?
Ребята отвернулись. Им было жаль Натали. Заманчиво, конечно, но с Бугром шутки плохи. Он враз ноги всем одним узлом завяжет и моргнуть никто не успеет, не то, что воспользоваться. Так что спасибо, интересное предложение, но не надо. Кто их разберёт что между ними, вон он как на ту зубрилку смотрит, не то расцеловать, не то съесть готов... Ни то, ни другое ничего хорошего не сулит. Сунься -ка... Ооо!
Натка презрительно фыркнула на такую откровенную трусость. Она и не подозревала, как была близка к истине. Даша действительно нахлебалась воды и без её помощи.
Бугров приведя Дашку в чувство, после случайного утопления, загорелся идеей научить её плавать. Со всех сторон полезное дело. И не откладывая в долгий ящик со всем своим темпераментом объявил ей об этом:
– Прокашлялась? Отлично! Будем учиться плавать.
Дашка заволновалась. Конечно, здорово, но лучше не сейчас. На глазах всех одноклассников бестолково колотить ногами. Роман не отпустил.
– Ни за что, не надо, – забилась она в его руках.– Утону же.
– Давай, малыш, не бойся. Я держу тебя, не трусь. Голову подними. Ртом воду не хлебай, заразы нахватаешься.
Конечно, сдалась. Его упрямство не перебодаешь. "Выбору нет, всё равно же заставит", – вздыхала она, старательно гребя руками и бултыхая ногами. И опять же, поплавав на его руках, она на законном основании, периодически забиралась отдохнуть на многострадальную шею Бугрова. Народ на берегу недоумевая нервничал и балдел. То ещё кино. Девчонка крутит не кем-то там, а Бугром, как хочет. Дашка получала какую-то щенячью радость от этих их вытянутых лиц. Словно от игрушки, которой ни у кого нет. "Пусть, пусть половят мух!" От долгого пребывания в воде посинел подбородок, постукивали зубки. Но девчонка не собиралась вылезать. Ей понравилось.
– Всё, ша, вылезаем. Дарья, не ерепенься, в синюшку превратилась.
– Я ещё хочу, мне в удовольствие, – упрямилась она.
Нашла с кем настырничать. У него в одно ухо влетело, в другое вылетело. В общем, насквозь прошло.
– Отдохнёшь. Погреешься, только тогда. Не заводись и не уговаривай. Надутые губки не помогут, – ворчал он, неся её на руках и покусывая синий, дрожащий рот. Так. Где твоё полотенце?
– Вон, – ткнула она пальчиком на голубой лоскут раскинутый посреди жёлтого песка. У кромки воды песок образовал комфортные пляжики.
– Отлично! Почти угадал, своё рядом бросил. Полотенце в тон тебе. Стой на месте, не крутись, я своим тебя разотру. Куда? Не сходи с места.
– Твоя забота отцовская или братьина...– недовольно просипела она.
Он прищурил глаз.
– Естественно, для другой твой нос пока не дорос...
Дашка шмыгнула тем самым не доросшим носом: "Смеётся же..."
– Ромаша? – кричала она в след, убегающему парню.
– Я быстро. Горячего чая принесу. У меня термос с собой. Погреешься. Жара, а у тебя всё не как у людей,– донеслось до её ушей.
Больше не оглядываясь, он нёсся наверх к палаткам. Какая-то минута, и он вернулся, протягивая ей дымящуюся кружку.
– Держи. Только аккуратно.
– Я горячее не люблю.
– На, пей, не капризничай. Держи крепче. Попробую тебя разогреть. Встань.
Сильные руки ловко забегали по Дашкиному телу, отзываясь румянцем на её щеках. Она с трудом переживала то, что раздета, а тут ещё и такое... В голове запрыгало: "Совсем обалдел. Такое творить на глазах уже прибитого картинками народа!" Бугров, не замечая этого, крутил себе девчонку, как манекен. Не обращая внимания на удивлённо таращившихся и ничего не понимающих учителей, внимательно наблюдающим за всем этим копошением, делал своё дело. Складывалось впечатление, что он никого кроме Даши вокруг вообще не замечал. Необитаемый остров и они двое.
– Кожу сдерёшь живьём. Я уже согретая, – молила она.
– Я с тебя угораю, ничего с твоей кожей не случилось. Ожила вон, щёчки порозовели. Ух, какие пампушечки, так бы и съел!
"Съел бы он. К чему это сказано? Сказал и всё. Что за человек". Дашке хотелось разочаровать его, прояснив, что порозовели они совсем по другой причине, но она, как всегда, промолчала. А он заявив ей:
– Теперь посиди, а я пойду, поплаваю,– отправился к реке.
Став заложником своего слова, Бугров никак не мог решиться переступить собственноручно воздвигнутую стену. При мысли о том, какая девочка красивая, Роман немедленно, тут же, на полотенце, захотел заняться с ней любовью. Оттого и рванул к реке сходу уйдя под воду. Вынырнув почти на середине реки, мастерски поплыл по течению.
Даша вздохнула: что не делает, всё классно. Тем временем Роман перевернувшись на спину, помахал ей рукой. Она пожала плечами: "Это пожалуй выход для обоих".
Плюхнулась на колени. Потом растянулась. Приподнявшись на локтях, чтобы наблюдать, как Роман плывёт, Даша волновалась и вздыхала. Не за то, что утонет. Его тело скользило ровно. Загорелые, длинные руки делали регулярные гребки. Словно пытались захватить небо, лишённого туч. Смотрела, приложив ладонь к глазам до тех пор, пока он не скрылся за живописным изгибом реки. Стараясь ни на кого не смотреть, уткнулась носом в полотенце. Неужели не понятно, что все уставились на неё. "Ах, сколько я задала им загадок! Так запросто можно и мозги свернуть. Бедные они, бедные!" А ведь так оно и было! Из неинтересной серой мышки Даша в один день превратилась в изучаемый и наблюдаемый неопознанный объект. Кого-то это забавляло, кого-то раздражало, кто-то глотал зависть, но равнодушных точно не оставалось. На неё таращились не понимая, что происходит. Блаженно растянувшись на полотенце, Даша отдала на растерзание солнцу свой животик. Бугров появился через полчаса с рюкзаком, набитым едой. Плюхнувшись на колени рядом с ходу заявил:
– Голодный, как бродячая собака. Давай пообедаем.
– Ты чего так долго, я беспокоиться начала,– попеняла она.
Застыв на сморщенном Дашином носике, он сам не ожидая от себя ничего подобного принялся объясняться:
– Далеко заплыл. Возвращался берегом. Поляну нашёл, как в кино. Ковёр из ромашек, колокольчики, сказочное место. Как по твоему заказу. Ты любишь такую мелочь. Пожуём и поглядим.
– Ой, как здорово. Я тоже хочу посмотреть. И немедленно, – вскочила заинтригованная Дашка, готовая сию минуту нестись на просмотр.
– Сядь,– приказал он.– И не скачи. С охотой поделюсь находкой, но только попозже. Пообедаем. Пельмешки прелесть, садись.– Он расстелил салфетку и расставил по ней лотки. Даша лежала без признаков движения. Моргающий труп. Обернувшись к ней спросил:– Ты, почему не ешь?
"Ну во-первых непонятно, как можно красоте предпочесть еду, а во– вторых..." Это вот во вторых она и предпочла произнести вслух, упустив "во -первых":
– Так хорошо, что лень шевелиться, – потянулась она, из-под козырька руки посматривая на него: "Кто б подумал, что грозный Бугор, он же профессиональный соблазнитель, такая хозяюшка". То что ему всегда удавалось внести оживление в самую скучную компанию, она догадывалась, а вот про то, с чем столкнулась только что – нет.
– Открой рот, – положил он ей пельмешек за щёку, – а теперь делай "ам-ам".
"Ам-ам" – это легко. Правда учитывая то, каким взглядом на них смотрят девчонки, ей впору было подавиться. А англичанка ещё и хитро умудрялась мигать Бугрову. "На что, интересно знать, она намекает своим наглым подмигиванием?" Даша понаблюдала сквозь прищур ещё: учительница не унималась. Тогда она покраснев от того что делает, всё же развернулась так, чтоб закрыть собой парня и почмокав язычком полезла с отвлекающими вопросами:
– Вкусно, как ты меня нашёл?
Естественно, он должен был прозвучать и Бугров обязан был к нему приготовиться. А сейчас, застигнутый врасплох, Роман не подумавши брякнул правду матку:
– Борис Викторович подсказал. Открывай ротик, а-то я всё поем один.
– Могла бы и сама догадаться, – разочарованно тянула Даша. Она-то думала, что сам, по собственной инициативе, а он выполнял лишь просьбу отца. "Ладно, не меня, так класс потешил. Вон как народ шеи тянет. Теперь не класс, а стадо гусей будет". Шкала настроения упала. Но Бугор, занятый кормёшкой, не заметил. Знай себе: "Ам да ам!"
А было так – получив от взволнованной жены путанные объяснения по поводу спешного, школьного похода с ночёвками на турбазу, Громов насел на мобильный. До Бугрова он дозвонился не сразу, но всё же достал. Тот прижимая трубку к уху и крутя под днищем машины гайки гаркнул:
– Алло! Слушаю...
– Роман, ты очень занят?
Узнав голос Громова тот, естественно, удивился.
– В чём дело, с Дашкой плохо?
Громов поняв, что напугал, постарался ускорить с объяснениями:
– Пока нет, но может. Спящая красавица подалась с классом в поход на две ночи. Решила жизнь штурмовать.
– Ну, не хрена себе, когда же она успела?– забывшись присвистнул Бугров.
– Успела вот. Представляешь, что может случиться? Это в её жизни первое самостоятельное мероприятие. Оно и не плохо, но надо подстраховать.
– Где они? – только и спросил Бугров.
– На турбазе, у реки. Знаешь?
– Само собой.
– Пригляди, если можешь. Сам только без азарта.
О! Провести время с манюнечкой, к такому Бугров всегда готов.
– Полчаса, и я там. Не волнуйтесь. Я ж обещал...
– Ладно,– миролюбиво завершил разговор Громов.
Естественно, обо всём этом он промолчал, уплетая сейчас пельмени. Дашка и так чего-то надулась. Лично Романа встреча с этой девчонкой так понесла, в такое ошеломляюще огромное пространство неопознанного, где захватывает дух и царит неизвестность. Ведь всё было просто: дом, улица, девки, драки, так он жил... Он бы и дальше так жил, его устраивало, но всё изменилось, как по мановению волшебной палочки. А этой палочкой стала вот эта пичужка. Его высоко летающие мысли перебил Наташкин, изливающий яд, голос:
– Семейный обед.
Вот почему таким сучкам неймётся? Что они хотят и почему всех подряд жалят? Бугрову было непонятно. Он никому ничего не должен. Опять же никого не имеет привычки трогать... Девчонок старался по мере возможности не обижать, но с такой змеёй нельзя по-человечески. Она не понимает.
– О! Забила коза копытом...
– Что? Что?... Баран!– взвизгнула девчонка готовая наброситься на него с кулаками, но ловко перехваченная подружками не смогла этого сделать.
– Плыла бы ты щучка, куда подальше и держи хвост крепче, а то отклеится. – Лениво отреагировал на колкость и оскорбление Роман.
– Да я...да ты...– брызгала слюнями разгневанная девица.
– Шагай-шагай, а то у меня от твоих костей аппетит пропадает,– ухмыльнулся Бугров.
Вроде б ерунда, а ударил, по самому больному месту. Так следила за своей фигурой... Меняла диеты, выполняла специальные упражнения, а Бугров не оценил. Так непонятно и обидно...
– Хам, урод, придурок...,– захлебнулась в ругани девчонка вырываясь из рук подруг и убегая к реке.
С Бугрова, как с гуся вода. Даже нос не повернул. Даша проследила за Натали. Та рванула к плавающим шумно фыркая, и красуясь перед одноклассницами, ребятам.
– После обеда, что? – Сытно потянулся он, не реагируя на ругань, потому как привык. Отвергнутые дамы, частенько костили его сущность на право и налево. Он им разрешал получить этим за проигрыш компенсацию и благополучно жил дальше.
– Посуду помыть, – докончила Даша, кося на Натали глазом.
Бугров рывком скрутил потягушки.
– Дарья, ну нет в тебе романтики, одна проза. Отдыхаем и на осмотр поляны. Как план?– Он опять зевнул. Блаженная сонная истома расплылась по его усталому телу.
– Утверждается. Я пойду посуду помою.
Порыв был напрасным. Он, не дав ей подняться, властно прижал ладонью к полотенцу.
– Положи и не дёргайся. Её надо крапивой мыть, а ты не сможешь. Полежу и вымою сам.
"Ну, если так хочешь, карты тебе в руки" Согласившись, перевернулась на уже розовый животик, отдав на забаву солнышку спину. Быстрые пальцы Бугрова развязали шнурок на её купальнике.
– Зачем? – испугалась Дашка, упав носом в полотенце. "Совсем тю-тю!"
– Для ровного загара, я отвернусь ради твоего спокойствия,– хмыкнул он.
Он успел договорить и на последним слове уснул. А что там... Подставив лицо солнцу и с удовольствием расслабив тело. Рука под голову и счастливое сопение, переходящее в храп. Роман спал, и ничего ему в этом не мешало. "Как у него всё просто и быстро получается",– изумилась Дашка. Анатомия, которую она читала совсем не шла в голову.
– Даша, идём с нами купаться, – обходя распростёртое большое тело Бугрова, любезно пригласила классная.
Дарья помотала головой.
Разбуженный Роман приподнялся на локти, протирая глаза, зевнув, объявил:
– Хорошо отдохнул. Куда сманивают?
– Купаться. Какие сны снились?
– Никаких. Вырубился. Храпел?
– Немножко,– хотелось соврать, но делать этого она не умела, а вот на то, чтобы смягчить сил хватило.
– Ясно... У тебя спина сгорит, переворачивайся. Солнышко девственных целует и горячо любит.
"Вот это да?! Интересно как?– таращила на него глаза она.– И болтает, болтает..." Бугров намёков не понял, пришлось объяснить:
– Как? Ты бантик развязал.
Теперь дошло. Его глаза брызгали смехом.
– Ох, Дарья, умора с тобой. Бантик завяжем. Раз и готово. Меняй позу.
Дашка ожила. Встала на четвереньки. Вскочила. Бугров посматривая на неё со своего лежачего положения поймал себя на желании плюхнуться подле неё в песок и припасть губами к красивым коленям усыпанным золотистым песком. Но он улыбаясь своим желаниям отворачивается. "Можно, и народ потаращится, но напугаю малышку. Да и совсем не время шокировать учителей". Поднявшись он, замазал её плечи кремом и приобняв за талию, предложил:
– Пошли, принцесса, потихоньку погуляем по бережку.
Дашка всегда за. Гулять – не тонуть хлебая речную воду. Она всегда готова. С ним не скучно, не страшно и интересно.
– Фотоаппарат возьми, – подсказала она.
Бугров, почесав макушку, закрутился.
– Хорошо, что напомнила. Проверимся, ничего не забыли. Мобильный на плавках, фотоаппарат на руке. Кажется, порядок, идём.
Синхронно подав друг другу руки и получив с переплетением пальцев, незабываемое ощущение, они отправились вдоль реки. Не успели и десяти шагов сделать, как заверещал телефон.
– Проснулся соловей,– развеселился Роман. – Да. Я слушаю. Нашёл. Всё путём, идём ромашки смотреть. Я понял, Борис Викторович, не переживайте. Всё будет как надо.
Он подивился звонку Громова, но сделал это ненатурально.
– Что хотели мои родственники?– насторожилась Даша. Она смотрела прямо ему в лицо и не давая его глазам увернуться от её пристального и требующего только правды взгляда.
Он видел, что ему не верят, но стоически выдержал его и улыбнулся. Бугров есть Бугров.
– Пустяк... – сказал он встретив её встревоженный взгляд и тут же заморочил голову.– Убедиться, что ты жива. Имеет право, он твой отец.
Она видела, что он говорит неправду, скорее всего, ждал этого звонка и попробовала обидеться. Но с Бугровым обижаться не простое дело. Он чмокнул её в щёку и сдвинул брови:
– Но-но... Колючки спрятала. И вообще, хватит отвлекаться, пошли, а-то ромашки отцветут. О! шлёпки почему не одела?– оглядев её критически, заметил явный пробел он.
Забыв об обиде Даша разволновалась.
– Ты не сказал, и потом сам же босой.
Озадаченный Бугров похлопал глазами соображая чем крыть.
– Мои ноги не твои, лягушонок, беги за обувью.
Роман посмотрел ей вслед. "Сгорит, малышка. Беленький, цыплёнок". Попутно подкинул мячик упавший к его ногам ребятам. Получите!
Дашка забрала шлёпанцы и повязала вокруг себя, закрепив над грудью пляжный платок. Хоть и прозрачная тряпка, а всё-таки какая-то одежда. Обратно торопилась. Возвышающаяся у воды столбом мощная фигура Бугрова привлекала внимание.
– Лоскут на себя, зачем наматываешь. Тело дышать должно? – не понравилась Дашкина затея с платком Бугрову.
– Пляжный наряд,– оправдываясь оглядывала она себя. "Все ж носят, чего привязался?!"
Однако Бугров зудел:
– Бесполезная вещь, зачем в неё рядиться?
– Наклонись, скажу на ушко.
На его лице вели борьбу– любопытство и насмешливое непонимание.
– Ну?
– Например, можно скрыть изъяны фигуры,– решила быть откровенной она.
– Под этой тюлью, не смеши,– критически заметив, усмехнулся он.– И потом тебе-то чего скрывать, на подиум можно пускать. Опять комплексуешь?
– А грудь? – покраснела Дашка.
Роман аж споткнулся. "Придёт же в голову такое!"
– Ну, балда, я думал тебе всё объяснил, а ты опять ту же песню затягиваешь. Голливудские красотки миллионы отваливают за силикон, а тебя матушка природа наградила убогую такой красотой, которую ты бестолковая не ценишь, и пользоваться ей не умеешь. Расправь плечи, не мучай грудь. Думал с чего она сутулится... А она грудь в себя втягивает. Анекдот.
Даша совсем растерялась.
– Ага, на кого я так похожа...
– На бабу первый сорт. Секси...
– Я?!... Не выдумывай. Просто во всём сквозит твоя испорченность... увлечение сексом. Эта жизнь никуда не ведёт. Ведь есть столько куда более интересных вещей!– говорила она с умным видом.
Бугров улыбался. Что с ребёнка возьмёшь.
Дашкины щёки горели. Вся краска организма была сейчас на ней. Она представляла из себя факел. А это его выражение про "бабу" подкосило её ноги. "Вот это да! А если это насмешка? Или я всё же на мизинчик от этой бабы смотрюсь..."
– Когда ты врёшь твои глаза светлеют...
– Они такие у меня всегда,– хмыкнул Бугор, не понимая к чему она ведёт. И не заметил, как она от жизни без секса перешла к вранью.
– Значит, ты врёшь всегда, ежесекундно. Так талантливо сочиняют школьники.
Бугров смутился и прикрываясь смехом захохотал.
Они шли береговым песочком, держась за руки и оживлённо болтая. Им было и невдомёк, что верхом за ними увязались подсматривать девчонки. Но не могли одноклассницы пустить их прогулку на самотёк. В поисках приключений на лесной узкой тропинке они то и дело спотыкались, натыкались на куст, нецензурно комментируя качество тропинки, посадку кустов и всю мать природу. В выражениях они не стеснялись: всё равно ведь никто не слышит! Они не просто крались за парочкой, наступая друг другу на пятки и пугая в сковавшем их напряжении себя, а болтали, естественно, перемывая Дарье косточки. То что отмочила Громова было по их понятиям, ну просто – "ни в какие ворота". Просмотрели...
– Сколько идиоткой прикидывалась, кикимора, а какие кренделя выписывает. Вот сучка недоделанная, – шипела змеёй Натали. Её яд брызгал фонтаном в сторону ничего не подозревающих ребят.
– Тише ты, услышат,– цыкала Светка на подругу.– И под ноги смотри, ломишься слоном.
Сработала интуиция. Даша, почувствовав их присутствие, испугалась сначала. Но быстро перестроилась. "Хотя пусть мучаются, так даже интереснее",– решила она минутой позже. От девчонок отвлекла её вонючая лужа, преградившая им путь.
– Фу, я в эту мерзость не полезу. Головастики, пиявки тут живут, – топталась, она, высматривая в мутной воде живность.
– Бах, – хохотал Бугров, подхватывая её под мышки и изобразив кидание Дашки на самую середину.
Не ожидая подвоха, девчонка завизжала. И как всегда вцепилась в самое удобное место, шею. "Глаза рядом, губы рядом только не про мою честь",– подумали оба. Бывает и так.
– Что испугалась? Крокодила тут точно нет. Я проверял, – качая ношу на руках, веселился парень.
– Поросёнок, не бросишь же, а дразнишь, – подрагивала Дашка от возможности неприятного купания: "Вдруг нечаянно уронит". В то, что он сможет её туда бросить она не думала. Была уверена – никогда.
– А звучит, как дорогой...– промурчал он отводя глаза. Кому-то возможно и странно, но ему почему-то никогда не верилось, что он способен влюбиться по-настоящему. И дело не в лёгкодоступности и перенасыщении в его жизни женщин... В чём-то другом. Он пока не разобрал. Но вот то, что за всё это время и прошедших через его руки женщин не испытал ни к одной ничего подобного – факт! С чего же было ему ожидать, что это когда-нибудь всё же с ним случиться. И вот, словно в отмеску за весь бабий род, он ухитрился влюбиться в ту девушку-ребёнка, до которой его руки коротки. К тому же у неё есть все основания его игнорировать. Серьёзно не воспринимать. Бред!
Не прошло и нескольких минут, как разговор принял весьма неожиданное направление. Чтоб разрядить обстановку Даша предложила:
– Тебя надо постоянно чем-то занимать, чтоб в глупость не вползал. Давай я тебе расскажу о Тадж-Махале?
– Это что?– вытянулось лицо у Бугрова. "Вот ведь вляпался. С Дарьей ухо востро надо держать. Быстренько Махала какого-то впаяла".
– Понятно,– стрельнув по нему глазами промурлыкала она,– слушай. Южнее Дели лежит форт Агра – памятник династии Великих Моголов. Первоначально задумывалась, как крепость, но потом Агра превратилась в чудный дворец. Его жемчужиной стал мавзолей Тадж-Махал, построенный шахом Джаханом в память о своей умершей жене. Забыла спросить, Дели знаешь где?
Роман ухмыльнулся. Ну это-то уж запросто. Это он помнит. А вообще-то чего Дашка придирается: зачем ему, ковыряющемуся в машинах нужна была та история или литература. Не нужна. Бабки он и так не хилые зарабатывал.
– Обижаешь, Индия. Давай дальше, ходячая энциклопедия.
Дашка похлопав глазами, продолжила.
– Выстроенная из бело-розового мрамора в окружении садов и прудов, на заре светится нежно-розовым, а к вечеру переходит в нежно-голубой.
Бугров тут же вставил свои пять копеек:
– Должен быть секрет.
– Ты прав. Он прост. Стены дворца выложены драгоценными камнями и мозаикой из чёрного мрамора. Он считается одним из самых красивейших дворцов мира. К нему приходят люди ежедневно, чтобы воздать дань великой любви.
– Мужик запал не на шутку, если такое наворотил,– хохотнул он, прижав её к себе и тут же отпустив.– Хорошо ему было выражать сильные чувства, когда он царь и бог, наследство и денег куры не клюют.
Даша недовольно покачала головой.
– Вот непременно тебе всё надо к злату свести. Но не в этом дело... Это говорит, что настоящая любовь не миф и не сказка. Она встречается хоть и редко, поэтому и оставляет такой яркий след. А у тебя с женщинами всё к одному сводится... Где твоя сказочная поляна? – перевела Даша стрелки разговора, сползая с его рук.
Роман оторопел: "Что она сказала?" Ему хотелось сказать этой незрелой девчонке, что его любовь к ней посильнее шахской будет, а с бабами у него к одному сводит совсем не любовь, а другое, про что ей знать пока рано. Хотел сказать, но промолчал, не время ещё, зелёная совсем – напугать можно.
– Вон по той тропинке вверх, осторожно. Дайка руку. И чего тебе на моих руках не сидится, безопасно же. Нет, надо непременно спрыгнуть, – ворчал он, недовольный её упрямством, по всему пути тропинки. И Даша споткнулась. Кто вытерпит такое. Довольный, он, как котёнка перекинул её через плечо и домчал до самого верха: – Ну, как?– выпалил он поставив её на свои две и ожидая реакции.
Дашка не могла скрыть восторга:
– Чудесно! Какая красота! Ромаша, ты молодец!
– Эх, люблю я лето, оно прячет стрекоз в траве,– выдохнул он всей грудью потягиваясь и оглядывая ту земную красоту что лежала под ногами.
Надрывающееся от натуги солнце. Звенящий от чистоты воздух. О-о-о! кричит душа. А-а-а!– вторит эхо. Даша уже любит это всё. Да и как может быть иначе. Белое поле ромашек, разбавленное синевой колокольчиков, упало ковриком к Дашкиным ногам. Испуганные, округлённо удивлённые, желтые глаза цветов застыли в предостерегающем крике: "Не ходите, не топчите!" А ведь именно этого больше всего и хотелось. Упасть в то ромашковое великолепие и ни о чём не думать, а по небу синему, чтоб плыли и плыли облака туда, где их ждут. Жужжала пчела и бабочки, порхая с цветка на цветок, танцевали свой воздушный танец любви. Дашка упала на колени и прижала ручки к груди. Разве можно стряхнуть с себя их очарование. С этой поляны не хотелось уходить и наверняка захочется вернуться и не раз. Рассматривая эту красоту, Даша всё больше и больше подпадала под гипнотическую силу цветов. Бугров засмотрелся на застывшую в молельной позе девчонку.
– Ты, чего притихла, девочка? – осторожно обнял её Роман, присев рядом.
После долгой паузы, когда они перевели взгляд друг на друга, она проглотив перекрывающий горло комок тихо сказала:
– Получаю удовольствие. Лето любит всё. Смотри какие жёлтые, жёлтые серединки. Это солнышко тайно их целует в самые макушки. Сфотографируй меня среди этой цветочной невинности, – прислонилась она щекой к белым головкам. – Сколько про них написано нежных строк, а напишут ещё больше, каждое поколение своё. Источник нежности и любви к ним не иссякаем. Тебе кого они напоминают, Бугров? Ты так на них смотришь?
Он, щёлкая фотоаппаратом, усмехнулся:
– И как?
– Как будто хочешь их всех обнять.
Роман почесал за ухом. Не на ромашки он смотрит, а на неё в тех ромашках. И не просто мечтает обнять, а впиться в губы и целовать, целовать... Но надо отвечать. Она, лирическая душа, о чём-то спросила. Ах, да... "Кого они ему напоминают?"
– Женщин.
Кого ещё они могли ему напоминать. Ему много не надо.
Дарья удивилась и тут же поделилась своими фантазиями.
– Интересное решение. А мне девочек маленьких, глупышек невинных, жмущихся испуганной стайкой друг к дружке.
Он опустил фотоаппарат. А гори всё сумасшедшим огнём!
– Твоим глазуньям ещё и не такое привидится. Иди-ка ко мне.
– Зачем?– не поняла такой просьбы она, не собираясь покидать цветы.
Он огляделся и усмехаясь, сказал:
– Нос в ромашках напудрился, желтенький, как у цыплёнка.
– Ой, – замахала она рукой, очищая невинный носик.
Дашка не могла ему не верить. И заподозрить подвоха тоже не могла. Естественно, подошла и со всем старанием подставила свою мордашку. Стряхивай. Слишком поздно заметила азарт в смеющихся глазах его она. Верх купальника упал на бёдра, оголяя невинную белизну девичьей груди. Она онемела не в силах шевелиться, не то чтобы ещё и думать. "Что он со мной творит?"
А Бугров был в своей стихии. Его руки легли на её дрожащие плечи и сжали их.
– Этих ромашек вкус можно оценить губами, – припал он к соскам вдруг набухшей груди.
"Жива или уже нет?!" Дашка дрожала. Голос пропал, а на щеке замерла слеза обиды. Но бить его не хотелось. Её несмелая рука потянулась к его плечу. Уверенные руки Бугрова пробежали по её волосам, наклоняя голову назад, целуя почти жестоко. Мир разлетелся на миллион сверкающих брызг. Она висела на его руках, а душа плыла вон на том облаке к солнцу. Что она делает? Сгорит же? Роман, отстранившись, посмотрел в её обезумевшие глаза. Минута колебания... Она стояла перед ним такая девственно чистая, милая и нетронутая. Никем. Никогда. Ещё минута и уже ничего исправить бы было нельзя. "Идиот!" Чертыхнувшись, он разжал руки и отпустил её. Резко развернулся и побежал к реке. Нырнул, не думая о последствиях, лишь бы охладить свой пыл. Растерянная Дашка, прижимая кулачки к груди, потихоньку приходила в себя, включая голову, утрясая случившееся с ней. "Успокойся, приведи себя в порядок, – одаривала она сама себя по привычке советом. Других советчиков пока не приобрела.– Ещё и девчонки в кустах подсматривают. Главное не раскисать. Надо как-то отвлечься, можно пугнуть, конечно, и одноклассниц". Она шагнула в сторону леса. Туда, где ветки деревьев колебались под жарким ветерком, воздвигая сплошной зелёный забор.
