Текст книги "На краю бездны (СИ)"
Автор книги: Людмила Королева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
Его сознание отключалось, а я рыдала в голос, ничего не замечая вокруг.
– Витя, я тебя за все прощаю. Слышишь? За все. Только не умирай, – глотая слезы, бормотала, пытаясь зажать рану в его груди.
Громов одной рукой обхватил мой затылок и притянул к себе. Я не сопротивлялась. Его холодные губы накрыли мой рот. Я не знаю, откуда этот человек брал силы. Поцелуй хоть и получился мимолетный, легкий и нежный, пробрал меня до костей. Я ощутила на клеточном уровне любовь этого мужчины к себе.
– Спасибо, – прошептал он и потерял сознание.
Я не поняла, за что он меня благодарил? За прощение или за то, что позволила поцеловать?
Я так и сидела, сжимая его ледяную руку, смотря безжизненным взглядом на залитую кровью рубашку, на алый снег и ощущала на губах привкус его крови. Липкий страх и паника сковали душу. Мне не верилось, что все это произошло на самом деле, что я увидела изнанку нашего мира. Снова послышалась стрельба, а я прижалась к Виктору, пытаясь его согреть. Пугало то, что он дышал прерывисто, а пульс заметно упал. Я зажмурилась. Снова все стихло. Кто-то рывком оторвал меня от Громова и прижал к себе. Уловила до боли знакомый запах туалетной воды и посмотрела на того, кто держал меня. Артём с беспокойством осматривал меня, проверяя на наличие ранений.
– Тёма, – выдохнула я, обвила руками крепкую шею.
Не обращая ни на кого внимания, впилась в его губы своими губами. Хотелось убедиться, что Романов реально здесь, а не плод моего воображения.
Артема захлестнула неведомая мне волна. Он сжал меня так, что дышать было не возможно. Сминал мои губы с лютой яростью и в тоже время с трепетом. Обхватил мои щеки и посмотрел в глаза.
– Ты цела? – испугано спросил он, снова покусывая мои губы, а я лишь закивала в ответ.
Ком в горле душил и не позволял говорить, меня трясло, а слезы потекли по щекам, обжигая кожу.
Мимо нас пробежали люди в белых халатах, я заметила несколько машин скорой помощи. Раненых грузили в машины. Вокруг ходили полицейские с автоматами. Заметила, что у Артема бронежилет был пробит в двух местах, а рукав на куртке порван и по ткани сочилась кровь.
– Ты ранен? – испугано спросила, в глазах потемнело от страха за его жизнь.
Я была на грани обморока.
– Царапина, пуля рядом прошла, чиркнула по руке. Люди Черткова оказали сопротивление. Господи! Я чуть не умер, когда увидел тебя на открытой территории. Как тебя еще шальная пуля не убила? Яна! Ты меня точно до инфаркта доведешь, – поговорил он на одном дыхании.
– Витя спас меня, заслонил собой, – прошептала я, уткнувшись в шею Романова.
– Все позади. Как только на работе сообщили, что соседка твоя заявление оставила о том, что тебя похитили, я сорвался с места и меня на вертолете доставили домой. Боялся не успеть. Я так и подумал, что это или Ванька или Чертков тебя забрал.
– Успел, – выдохнула я.
У меня из-за волнений кровь хлынула из носа, а в глазах потемнело, падая, ощутила крепкие руки. Романов не позволил мне свалиться в снег.
– Яна! – с тревогой крикнул Артем, и это было последнее, что я услышала перед тем, как тьма окутала меня и приняла в свои объятия.
«Я смотрела на маленькую девочку. Ей отмечали пятый день рождения. Дядя Дима прикатил велосипед, и у Яны загорелись от восторга глаза.
– Это тебе, родная, – проговорил он, целуя малышку в макушку.
Тетя Наташа подарила красивое платье. Стянула с Яны потрепанные старые вещи и надела новое. Яна была как кукла. Тетя Наташа сделала хвостик и прицепила бантик на голову девочки.
Артем, которому на вид было около пятнадцати лет, сел на корточки перед девочкой и протянул ей куклу ту, самую, о которой Яна всегда мечтала. Девочка лишь украдкой посмотрела на игрушку в магазине, а брат заметил ее взгляд, и исполнил тайное желание. Яне хотелось плакать от счастья.
Как же хорошо, что у нее есть эта семья. Они настоящие! Они любили ее, а она любила их.
Артем протянул ей руку. Яна взяла куклу в одну руку, а другую вложила в его ладонь. Всей семьей они отправились в парк на карусели. Яна заливалась смехом, катаясь то на паровозике, то на машинках, а Артем смотрел на нее и души не чаял. Крепко держа за руку свое сокровище, он составил ей компанию на всех аттракционах. Яна смотрела на него с любовью и обожанием. Артем казался ей самым лучшим на всей планете. Он был ее защитником, другом, братом, опорой. Рядом с ним она оживала и радовалась каждому дню. После парка заехали в магазин и купили торт, который выбрала малышка. Дома накрыли на стол. Тетя Наташа приготовила много угощений. Это был первый настоящий праздник в жизни Яны.
– Загадывай желание, кнопка, – сказал Артем, зажигая свечи.
Я слышала мысли, которые пролетали в голове девочки, ведь она – это я. Вспомнила, что именно загадала в тот момент. Память вернула мне этот бесценный кусочек жизни. Малышка посмотрела на присутствующих и улыбнулась. У нее было только одно желание.
– Чтобы ты не загадала – это обязательно исполнится, – уверил брат.
– Я хочу стать Романовой Яной, – вслух повторила я слова девочки. Знала, что тогда, в детстве, именно это я и загадала. Почему мне вспомнился этот момент?».
– Я хочу того же самого, – услышала я шепот Артема и ощутила его влажные губы на своих.
Распахнула веки. Романов сидел рядом, склонившись надо мной. Пару раз моргнула, пытаясь понять, где сон, а где реальность?
Привстала на локтях, осмотрелась по сторонам, осознала, что мы находились в палате. Как долго я пробыла без сознания?
– Несколько часов, – ответил мне Артем, а я удивленно заморгала.
– Я что, это спросила вслух? – насторожилась и нахмурилась.
– Нет, я просто догадался, о чем ты подумала, – печально улыбнулся он.
– Я хочу домой, – заявила, и попыталась подняться с кровати.
– Не вставай. Врач просканировал твою голову, ждем результаты. Если все хорошо, то отпустит, если что-то серьезное, то оставит в отделении, – пояснил Артем, нервно провел рукой по своим волосам.
– Виктор? Он жив? – взволнованно воскликнула, вспомнив недавние события.
Заметив мой испуганный взгляд, Романов тяжело вздохнул и посмотрел на свои переплетенные пальцы рук.
– Да, его спасли. За убийство, махинации, незаконную деятельность ему светит большой срок. Так что, как только врачи его выпишут, сразу отправится на скамью подсудимых. Чертков снова вышел сухим из воды, его ребята не раскололись.
– Я не хочу, чтобы Громова посадили! – закричала на эмоциях, сжав пальцами больничную простыню. – Он мне жизнь спас! Я обязана ему! Тёма, помоги! Пусть ему дадут минимальный срок.
– Яна! Ты в своем уме? Я не стану за него хлопотать! Даже не проси, – прорычал Романов и сжал кулаки до хруста, я поморщилась от этого звука. – Я давно мечтал засадить и Громова, и Тарасова. Один теперь в аду, а второму повезло… Его место в тюрьме, подальше от тебя и нормальных людей. Я один раз тебе уже помог и выпустил на волю Тарасова, второй раз против закона не пойду!
– Я не прошу его выпускать! – возмутилась. – Прошу лишь смягчить наказание. Он же мне жизнь спас! А теперь будет гнить в тюрьме? Ему наверняка пятнадцать лет дадут, а то и больше.
– Я уже сказал, что не стану помогать преступникам. Если бы не его племянник, ты бы в беду не попала, – рявкнул Артем, хватаясь за голову.
Романов вскочил с кровати, отошел в сторону, буравил меня гневным взглядом.
Я хотела возразить, но в палату вошел доктор со снимками в руках. Он сел на стул, напротив моей кровати.
– В крови обнаружен наркотик, но скоро окончательно выведется организмом. Снимки головы в порядке. У Яны был психоэмоциональный всплеск. Я пропишу успокаивающие лекарства, витамины, ну и две недельки больничного тебе не помешают. Старайся не волноваться, потому что это опасно. Держать тебя в больнице нет смысла, так что езжай домой. Отдохни. Если потребуется помощь психолога, подскажу, к кому обратиться.
Я поблагодарила врача, уверила его, что со мной все в порядке.
Артем молча кивнул и пожал руку доктору, потом подождал, пока я соберусь. На служебной машине отправились домой. Романов поджал губы и смотрел на дорогу, не моргая, а я боялась нарушить тишину.
Не могла понять, почему Артём так взбесился, когда я попросила его помочь Виктору? Громов ведь спас мне жизнь! Не желала, чтобы Витю упрятали на долгие годы за решетку. Я просто была ему благодарна, никаких других новых чувств у меня к нему не возникло. Мое сердце принадлежало Артёму.
Украдкой взглянула на Романова. От него исходили волны напряжения. Интуитивно чувствовала, что между нами вновь образовалась бетонная стена. Это в порыве эмоций и адреналина нас тогда накрыло, целовались, как одержимые, боялись потерять друг друга. Когда опасность отступила, и мы пришли в себя, все вернулось на свои места. Романов держался отстранено, да еще и злился из-за моей просьбы. А я боялась с ним поговорить, чтобы не ухудшить ситуацию. Безумно хотелось снова ощутить его губы на своих губах, прижаться к груди, раствориться в этом мужчине.
Может, у Артёма уже появилась девушка? Вдруг он начал жизнь с чистого листа? А тут снова я, свалилась ему на голову со своими проблемами. Почему раньше мы так легко общались, а теперь все так сложно? Нужно поговорить с ним, рассказать о том, что он мне не брат. А там будет видно, что делать дальше.
Романов остановил машину напротив дома, даже не повернул голову в мою сторону. Просто ждал, когда я уйду. Сердце неприятно сжалось, а в глазах собрались слезы. Проглотила удушливый ком в горле.
– Поднимешься? – прошептала я осипшим голосом, надеясь, что еще есть шанс наладить наши отношения.
– Мне нужно срочно вернуться на работу, – сухо бросил он, избегая моего взгляда.
– Нам надо поговорить! Это очень важно. Буду тебя ждать весь день, – сказала я и мой голос предательски дрогнул.
– Постараюсь заскочить, – безразличным тоном ответил он, постукивая пальцами по рулю.
– До встречи, – промямлила я и вышла из машины.
На улице было светло, мои наручные часы показывали десять утра. На детской площадке гуляли мамочки с детьми, по дорожке неспеша прогуливались местные бабушки. Я подошла к подъезду и обернулась. Артем уехал, оставив в моей душе тяжелый груз. Слезинка скатилась по щеке. Я смахнула ее тыльной стороной ладони. Вошла в квартиру, чувствуя себя опустошенной. Шэри выскочила ко мне и заурчала. Я села в коридоре на пол и прижала к себе кошку, разрыдалась в голос. Эмоции требовали выхода, хотелось освободиться от напряжения. Уткнулась носом в урчащий пушистый комок и всхлипывала.
Что если Артем не придет? Что если ничего не изменит тот факт, что он мне не брат? Что если между нами пропасть останется навсегда?
С трудом взяла себя в руки. Нельзя раскисать. Отправилась в ванную и ужаснулась, посмотрев на себя. На лице кровавые разводы, одежда тоже перепачкана кровью Громова. Сердце дрогнуло. Виктор! Как он там? Если пустят, обязательно навещу его.
Стащила с себя грязные джинсы, куртку и свитер. Все это отправила в стиральную машину. Набрала полную ванную и погрузилась в воду с головой. Мышцы немного расслабились. Я закрыла веки, пыталась справиться со своими эмоциями. Мне хотелось найти в глубинах подсознания чулан и запихнуть туда все воспоминания о пережитой ночи, чтобы в ушах не стоял звук стрельбы и стонов, чтобы вычеркнуть из памяти картины алый крови на снегу, чтобы закрывая глаза, не видеть стеклянный взгляд Тарасова.
Как все это стереть из памяти? А с другой стороны, я ведь уже убедилась в том, что воспоминания делают нас теми, кто мы есть в данный момент. Это будет мне уроком, что нельзя связываться с темными личностями. Поэтому я и боялась ответить Виктору взаимностью, чувствовала, что мир, в котором он обитал, очень опасен.
Вылезла из ванной и отправилась на кухню, чтобы покормить Шэри. Когда в дверь позвонили, я подпрыгнула от неожиданности, чуть не выронила корм из рук. Поспешила, надеясь, что это Артем. Стоп! У него же есть ключи. Затормозила перед дверью и посмотрела в глазок. На пороге стоял Чертков. Принесла его нелегкая.
Я открыла, а отец, без приветствия и позволения, шагнул в квартиру, закрыв за собой дверь.
– Ты одна, – не спросил, а сказал утвердительно, я лишь кивнула.
Он скинул ботинки и прошел на кухню, я поплелась следом, удивляясь наглости этого человека. Сергей Иванович расположился за столом и бросил на столешницу папку с бумагами.
– Вот все документы. Ты теперь полноправная владелица квартиры, которая принадлежала моей матери. Я оформил договор купли-продажи, чтобы ни у кого не вызвать подозрений. Пусть все вокруг считают, что я тебе ее продал, так безопаснее. Как ты уже успела убедиться, тебе нет места в том мире, в котором я обитаю. Искренне рад, что ты уцелела. Я отправил за тобой парней, думал, они перехватят тебя у Тарасова, но просчитался. Моих ребят задержали сотрудники полиции, – заявил Чертков, а я смотрела на него и не моргала.
– Чай будешь? – спросила я будничным тоном, не хотелось мне вспоминать минувшую ночь.
Отец заметно растерялся от моего вопроса. Чертков кивнул, и я поставила перед ним чашку с горячим напитком, вытащила из холодильника яблочный пирог, который купила до похищения.
Предложила угощения гостю, и внимательно присмотрелась к этому человеку. Если раньше он пугал меня, то теперь мне было его жаль. Сергей Иванович отсидел в тюрьме большую часть жизни, света белого не видел, не умел нормально общаться с людьми, жил по законам джунглей: «побеждает сильнейший», поэтому теплота с моей стороны насторожила его и выбила из колеи.
Чертков не верил в добро, он был дьяволом. Всего на секунду с него слетела маска, и мне этого хватило, чтобы понять, что передо мной одинокий человек. И пусть у него есть деньги, власть, люди, по сути, он никому не нужен. У него нет семьи, рядом лишь враги и завистники. Он поспешно собирал со всех долги, чтобы исчезнуть и прожить остаток своих дней в тишине, не демонстрируя свою власть и клыки. Ему хотелось на покой.
– Я жива только потому, что Громов заслонил меня от пули. Ему светит большой срок за убийство Тарасова, незаконную деятельность, угон машин, и много еще чего. Я обязана ему жизнью и хочу попросить тебя об услуге. Если есть связи, сделай все, чтобы Громову дали минимальный срок, чтобы смог выйти раньше установленного времени. Я не хочу, чтобы он провел остаток своих дней в тюрьме. Я ему многим обязана. Он забрал меня к себе от родителей алкоголиков, оберегал, защищал, дал образование, работу. Сделал для меня больше, чем родная мать. Я люблю Витю всей душой, как родного человека, он мне дорог. Поможешь? – протараторила я, наблюдая за отцом.
Он задумчиво размешивал чай.
– Ты же знаешь, что я бесплатно не помогаю. У всего есть своя цена, – ледяным тоном проговорил Сергей Иванович и сделал глоток чая.
Я даже не сомневалась, что он потребует плату.
– Назови свою цену, отец, – таким же ледяным тоном ответила ему, напомнив, что перед ним его дочь. Наверное, надеялась на скидку.
– Если родишь сына, назовешь в мою честь – Сергеем, если будет дочь – Катюшкой, в честь моей матери. Это мое условие. Я в твою жизнь вмешиваться не стану, но иногда наблюдать за тобой буду. Узнаю, что не сдержала слово, тебе же хуже, – заявил он, посмотрев исподлобья.
Я невольно накрыла своей ладонью его татуированную руку, отчего отец напрягся и смотрел на меня так, словно ждал удар ножом.
– Мог бы просто об этом попросить. Мне не сложно дать детям такие имена. Значит, поможешь Виктору? – с надеждой спросила я.
Чертков отдернул руку и посмотрел строго. Не привык он к нормальному общению.
– Я сделаю все, что смогу. Даю слово, что Виктору установят минимальный срок, – отчеканил отец и поднялся из-за стола, так и не притронувшись к еде.
– Спасибо, – искренне улыбнулась. – Будет одиноко, приходи на чай.
Сергей Иванович бросил на меня задумчивый взгляд, а потом улыбнулся одними уголками губ.
– Как же ты похожа на мою мать, – покачал он головой, а потом быстро обулся и вышел из квартиры, не попрощавшись.
Я вернулась на кухню, открыла папку с документами и застыла. Там лежали не только ключи и бумаги на квартиру, но и фотографии. Я невольно улыбнулась. Чертков оставил о себе на память частицу себя. Его детские снимки, фотографии его матери. Я удивилась, насколько мы были похожи с ней. Как две капли воды. Поняла, что Сергей Иванович хотел, чтобы о нем помнили, боялся исчезнуть бесследно. Я была его единственной частичкой в этом мире. Убрала папку и снимки на полку к остальным документам.
Бессонная ночь, переживания – все это дало о себе знать. Накатила усталость, поэтому я отправилась спать. Когда встала, на часах было шесть вечера. Шэри лениво потянулась рядом со мной и мяукнула, напоминая, что пора бы уже и поесть. Меня окутала тоска.
Неужели, Артем не придет? Хотя была большая вероятность того, что он тоже отсыпался после работы или все еще сидел в своем кабинете. Я отправилась на кухню, включила телевизор, висящий на стене, выбрав канал с музыкой. Покормила кошку и приготовила ужин, а потом отправилась в спальню почитать книгу. В восемь вечера я услышала, как в двери провернулся ключ и застыла. Сердце дрогнуло и ускорило ритм.
Только бы это был Артем, а не тетя Наташа! Я буквально затаила дыхание, прислушиваясь к звукам, боясь выйти в коридор. Не хотела разочароваться раньше времени. Однако услышав тяжелые шаги, поняла, что пришел Артем. Дверь в комнату распахнулась, и на пороге остановился Романов. Я смотрела в его голубые глаза, до боли родные черты лица и мне казалось, что я умирала, а если быть точнее, то подобно фениксу перерождалась. Передо мной стоял симпатичный мужчина, которого я любила всей душой, по-настоящему, сильно и страстно. Мечтала связать свою жизнь с ним. Хотела подскочить с места и смять Артёма в своих объятиях, но я постеснялась. Мы смотрели друг на друга и молчали. Романов, как всегда, был напряжен. Хмурый взгляд, брови сошлись на переносице, желваки ходили на скулах. Часто делал глубокие вдохи, словно ему тяжело находиться со мной в одной комнате.
– Ты хотела поговорить, я пришел, – нарушил он тишину, опираясь плечом на дверной косяк.
Сложил руки на груди и пилил меня убийственным взглядом. Держался холодно и отстранено, но я прекрасно видела, как в его глазах бушевало обжигающее пламя.
– У меня мало времени. Нас с Саньком пригласили в гости, вернусь через пару дней. Поэтому говори, что хотела, не молчи.
Я не знала с чего начать. Язык предательски прилип к небу. Тяжело вдохнула и переплела пальцы, покусывая нижнюю губу. Отвела взгляд в сторону, пытаясь собрать мысли в кучу, ведь они вылетели из головы, стоило увидеть Тёму. Появилась дрожь в теле, а в висках пульсировало.
– Если нечего сказать, то не трать ни свое, ни мое время, – сухо бросил Артем, а я посмотрела на него и нахмурилась.
Поднялась с кровати, отложив в сторону книгу, которую читала. Мне до ломоты в пальцах хотелось прикоснуться к Артему, прижаться к его груди, вдохнуть запах любимого мужчины. Поняла, что разговоры лучше оставить на потом, ведь порой словами не выразишь того, что чувствуешь. Уверенным шагом подошла к Романову и положила ладонь ему на грудь. Улыбнулась. Пусть внешне Артем создавал невозмутимый вид, сердце его выдавало с потрохами, оно грохотало, отбивая бешеный ритм, такой же, как и у меня. Уверенно обвила руками крепкую шею, прильнула всем телом к его телу, с жадностью целуя губы, щеки. Романов судорожно сглотнул и напрягся. Он не шевелился, а я воспользовалась его шоковым состоянием. Дерзко провела языком по его губам, дразня, разжигая пожар в груди Артёма. Заметила, как расширились зрачки у любимого.
– Знаешь, какое желание я загадала на свое пятилетие? Я хотела стать Романовой. Так что ты там говорил на чет того, что хочешь того же самого? – выдохнула ему в губы, слегка склонив голову набок.
Его крепкие руки сомкнулись на моей талии. Пальцы сжимали до боли мое тело, будоража кровь. Артем смотрел на меня строго, пытался понять, что на меня нашло. Его растерянный вид, вызвал у меня улыбку.
– К чему этот вопрос? – насторожился Романов, а я цокнула языком.
– К тому, что я не Фролова, а Черткова, а носить фамилию своего ненастоящего отца нет ни малейшего желания, – прошептала я, заметив, как Артём нахмурился и побледнел.
– Что? – выдохнул он, ничего не понимая.
– Я люблю тебя, Артем! До безумия, каждой клеточкой, я умираю без тебя, хочу быть только твоей, ты же об этом мечтал? Так вот теперь это возможно, потому что мой отец Чертков. Давай, оставим долгий рассказ на потом. Просто поймай мою мысль… Ты мне не брат, – протараторила я, целуя его губы.
Романов смотрел на меня ошарашено. Своим признанием я выбила почву у него из-под ног. Он наверняка уже и не надеялся на то, что я отвечу ему взаимностью. Было забавно наблюдать, как шок его отпустил, и мысль наконец-то дошла до сознания. В глазах Артёма вспыхнуло что-то дьявольское. Романов оттолкнулся от дверного косяка. Удерживая меня руками, подтолкнул вперед и прижал к стене.
– Повтори, – прошептал он, смотря на меня страстно.
Стало горячо и сладко. Внизу живота налилась тяжесть и требовала освобождения.
– Что именно? То, что люблю тебя, или то, что ты мне не брат? – ответила я, ощутив его влажные губы на своих.
Он целовал меня страстно, с напором, так, словно от поцелуя зависела жизнь. Мне показалось, что тысячи иголочек разом ворвались в мое сердце. Я рукой заскользила по его груди, спускаясь ниже, бесстыдно скользнула к ремню на брюках и расстегнула бляшку, потянула за собачку и проникла рукой под одежду, ощутив степень его желания. Артем зарычал от удовольствия и сильнее прижал меня своим телом к стене. Я не была девственницей, просто не помнила, каково это принадлежать мужчине. Мои руки жили своей жизнью. Я ласкала Артема, кусала, целовала, жаждала его прикосновений. Бесстыдно стонала, поддаваясь навстречу его умелым рукам. Его горячее дыхание опаляло мою кожу. У меня уши закладывало из-за бешеного стука сердца. Что-то горячее и обжигающее устремилось по венам. Мне не хватало воздуха, а на теле все нервные окончания оголились, болезненно и сладко реагировали на все действия Артема.
Он обхватил ладонями мои щеки и посмотрел затуманенными от страсти глазами. Кажется, Романов не верил в происходящее. Может, это нам только снилось?
– Я люблю тебя, – выдохнул, вызвав волну дрожи в моем теле.
Впился в меня неистовым поцелуем, пальцами до боли сжимая талию. Лихорадочно заскользил ладонями по моему телу, пытаясь стянуть футболку. Я подняла руки вверх, помогая ему раздеть меня. Со стоном он припал губами к моей груди, впиваясь зубами в сосок. Меня буквально прострелило то ли от боли, то ли от наслаждения. Вцепилась пальцами в его плечи, боясь упасть. Кровать в полуметре от нас, а мы до нее дойти не могли. Я и стояла, прижатая к стене. В голове ни одной мысли, все, о чем мечтала – быть с ним. Между бедер горячо, влажно. Я буквально горела и изнывала от нетерпения.
Артем одним резким рывком стянул с меня шортики, вместе с нижним бельем. Закинул мою ногу к себе на талию. Левой рукой удерживал мой затылок, а другой заскользил по бедру. Нежно прикоснулся пальцами к складочкам, а я застонала, поддавшись ему навстречу. Осторожно погладил круговыми движениями, а я всхлипнула от удовольствия. Я умирала мучительной смертью. У меня тело горело и жаждало большего. Меня пробила дрожь, а во рту все пересохло. Артем смотрел на меня потемневшими от желания глазами. Оценивающе сканировал мое обнаженное тело, а у меня чуть сердце не остановилось от его голодного, алчного взгляда.
– Ты такая красивая, – прошептал он осипшим от возбуждения голосом. – Моя сладкая, – прорычал, прикусил мочку уха, я чуть не рухнула на пол, потому что колени подогнулись.
Артем крепко держал и не позволил мне упасть. Сильнее надавил пальцами на чувствительное местечко, поглаживая, дразня, а я не удержала очередной стон.
– Какая же ты мокрая… – хрипло произнес, впиваясь в мой рот голодным поцелуем.
Страстный, сильный, бесцеремонный… Я сходила с ума от этого мужчины. Он проник в меня пальцами, продолжая терзать разгоряченную плоть, а мне показалось, что я полетела. Ощутила полет и невесомость. Как еще сердце не разорвалось от нахлынувших чувств? Словно в бреду, не отрываясь от его губ, дрожащими пальцами пыталась расстегнуть рубашку, только ничего не получалось. Меня злило, что ткань не позволяла прикоснуться к телу любимого мужчины. Я резко дернула, и пуговицы отлетели в разные стороны, падая на пол. Мне было все равно, что я испортила его рубашку, я жаждала прикоснуться к его груди. Заскользила ладонями, сбрасывая с его крепких плеч ткань. Рубашка упала к нашим ногам. Я чувствовала, как под моей ладонью билось сильное сердце. Оно грохотало и сбивалось с ритма, а я задыхалась от наслаждения.
Артем крепко обхватил меня за бедра и рывком оторвал от пола, а я обвила ногами его талию, испытывая дикое удовольствие от такого тесного контакта. Он поднес меня к кровати, уложил поверх шелкового покрывала. Лопатками ощутила прохладную ткань и горячее мужское тело, которое придавило меня сверху, припечатывая к матрасу так, что у меня пошевелиться возможности не осталось. Артем немного приподнялся на локтях, чтобы не раздавить меня, а я с шумом втянула в себя драгоценный воздух. Я сходила с ума от тяжести его тела, от близости, от запаха. Мы замерли, смотря друг другу в глаза. Каждый из нас понимал, что между нами сейчас сотрутся все грани, что как раньше уже никогда не будет. Ведь мы станем единым целым. Я ни капельки не сомневалась в правильности происходящего. Я любила Артема, а он меня, остальное уже было не важно.
Как зачарованная смотрела в темно-синие глаза и боялась дышать. Только бы это был не сон! Артем снова набросился на мои губы, покусывал, проникал языком в мой рот, словно наказывал за все потраченные нервы. Я со стоном выгибалась ему навстречу, цеплялась пальчиками за его короткие волосы. Нежно погладила затылок, пробежалась по шее и плечам. Мне хотелось кричать от нетерпения, когда Артем влажными губами проложил дорожку из поцелуев от шеи до пупка. Отстранился от меня на несколько секунд, чтобы стянуть с себя брюки и боксеры. Я смотрела на него округлившимися глазами, изучая взглядом тело любимого человека. Он ухмыльнулся. Наверняка, знал, какое впечатление производил на женщин. Мне удалось узнать ту сторону его души, которая ранее мне была не доступна. Видела перед собой дикого, крепкого, сильного молодого зверя. У меня кровь застыла в жилах. Артем схватил меня за бедра и подтянул к себе. Я опомниться не успела, как он резким движением вошел в меня до упора. Я вскрикнула, пальцами цепляясь за его жилистые руки. Смотрела на Артема широко распахнутыми глазами и пыталась привыкнуть к новым ощущениям. Он не церемонился со мной, ведь я не девственница. Медленно отстранился, а потом снова резко вошел, выбивая из меня стон. Я наслаждалась ощущениями наполненности, заерзала под ним. Мне хотелось, чтобы его движения были резче, глубже, жестче. Я вдруг осознала, что мне нравилось, когда он в полной мере проявлял свою силу.
– Какая же ты узкая, – прошептал он мне на ухо, окончательно лишая рассудка.
Чувства распирали изнутри, казалось еще мгновение и сердце разлетится в щепки.
– Тёма, – прошептала я осипшим голосом, облизнув пересохшие губы. – Пожалуйста… Не останавливайся, – поскулила, приподнимаясь на локтях, ловя его губы своими губами.
Артем прищурился и лукаво посмотрел на меня. На губах играла мальчишеская улыбка, а глаза горели дьявольским блеском. Он как дикий зверь напал на меня, припечатывая обратно к матрасу. Я даже ахнуть не успела. Его поцелуй стал еще более неистовым, а движения все быстрее и глубже. Резкий толчок, снова и снова… Я боялась умереть от наслаждения. Мои крики и стоны он поглощал с жадностью, руками сжимая мое тело до сладкой боли, оставляя отметины. Но мне нравилась его грубость, нетерпение, страсть. Непроизвольно, я царапала его спину и кусалась, а он рычал на меня, в отместку погружаясь резче. Я с надрывным стоном выгибалась ему навстречу, подстраиваясь под его ритм. Ощутила знакомую дрожь в теле. Волна поднималась от кончиков пальцев на ногах, прошла через все тело и устремилась в сердце, прострелило так, что я вскрикнула, выгнулась дугой, откинув голову назад, открыв доступ к шее. Влажные губы мгновенно впились в мою шею, покусывая кожу, а я рассыпалась на осколки, содрогнувшись в крепких, умелых руках Артёма. Романов замер и кончил вместе со мной. Мы так и лежали, тяжело дыша. Он уткнулся своим лбом в мой лоб и прохрипел:
– Я не могу тобой насытиться.
Он осторожно покинул мое тело, а я ощутила, как что-то горячее и влажное потекло по ноге. До меня вдруг дошло, что мы не предохранялись! Главное вовремя об этом вспомнить…
Артем взял меня за подбородок и посмотрел в глаза, пытаясь там что-то отыскать. Поцеловал в припухшие губы, нежно погладил ладонью грудь, сжав пальцами сосок.
– Что случилось? Почему ты такая напряженная? – выдохнул он, дерзко провел языком по моим губам.
– Мы не предохранялись… – промямлила я, отвела взгляд в сторону.
Однако Артем заставил посмотреть ему в глаза.
– У меня уже полгода не было женщин. Я здоров. К тому же только с тобой позволил себе забыть про защиту. Зачем она нам? Я хочу детей. Утром подадим заявление в ЗАГС. Пора исполнить желание маленькой девочки. Надо было раньше мне сказать, что ты загадала желание – стать Романовой. Я бы его уже исполнил.
Я улыбнулась. Меня распирало счастье, любовь и нежность. Я любила и была любима. Прекраснее нет ничего в мире. Наверное, никогда не устану благодарить судьбу за возможность жить, за то, что рядом всегда был Артем.
Любимый обнял меня и притянул к себе. Нежно покусывал шею, ключицу, обхватил губами сосок и ласкал его языком, распаляя во мне новую волну желания. Артем, как ненасытный зверь, который дорвался до желаемого. И снова мир для нас исчез, а время остановилось.
Я уткнулась носом ему в шею, впервые ощутив себя полноценной и счастливой. Романов поцеловал меня в висок и крепче обнял. Изнеможенные мы уснули только под утро.
