Текст книги "Карамелька. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Людмила Ансарская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Ты чем питаешься? Воздухом?
Я не стала говорить, что продукты там появляются только в том случае, если их привезёт Арсен, потому что обедаю я на работе в обеденный перерыв, ужинаю с Арсеном, а в последнее время умудряюсь и завтракать с ним... у него дома. Мда. А мне казалось, что я отдельно живу. Мда.
– Всё, идите отсюда, мне нужно вещи собрать, – как назло Наташа вышла, её позвали девочки, видимо они тоже чувствовали себя неуютно в моём милом дворике.
– Вот именно собрать и бежать отсюда, куда подальше, – неожиданно жёстко проговорил Игнат.
– Ты так не любишь приезжих? – едко поинтересовалась я.
– Причем здесь приезжие? – не понял старшенький. – Просто в этом месте реально опасно жить. Особенно для тебя. Тебе повезло, что ты тесно общаешься с Инородцами, иначе бы влияние нечистиков на твоё здоровье было бы совсем очевидным.
Если бы он что-нибудь сказал про Арсена, ну про наше с ним "тесное" общение, я бы его точно стукнула. Но парнишке хватило ума по другому сформулировать предложение. Или он просто с самого начала имел в виду мою работу?
Младший с умным видом покивал.
– Это точно.
Я не выдержала и вытолкала их на улицу, захлопнув за ними дверь и заперев её на ключ.
Странно, как они умудряются не попадаться мне на глаза, когда я с Арсеном? Вот и в те выходные, когда он приехал за мной, я их не видела. Ну, ладно, допустим, они в то время были на пастбище со своими коровами, но сегодня-то я видела всех Разумовских, кроме сыновей. Они появились только тогда, когда Арсен уехал. У мальчишек особое чутьё на главного Инородца?
Я не спеша собрала всё необходимое, что мне может пригодится в гостях, вышла приличных размеров сумка. Ну ладно, не в руках же нести. В последний момент вспомнила про подарки, которые приготовила для Наташи и девочек, и тоже забросила их в сумку.
Подошла к двери, через открытую форточку окна, расположенного рядом с ней, услышала разговор между Наташей и Себастьяном.
– Почему он позволяет ей здесь жить? Не здесь ли погибла учительница в том году? Она же прямо в квартире умерла, – женщина тяжело вздохнула. – Мне страшно за неё, Себастьян. Очень. Вокруг неё такая неразбериха царит на ментальном уровне.
Себастьян крякнул.
– Думаю, Арсен знает, что делает. Не мальчишка уже. Не зря же он Линду выслал после того случая, помнишь? Когда она напала на девчонку?
– Помню, помню. Но я бы всё равно не оставляла её здесь одну. Наши мальчики правы: что-то в ней притягивает нечисть. Вот откуда у нас в саду мог возникнуть "лунный свет", скажи? Я регулярно всё чищу. И сами мальчики уж сильно не равнодушны к ней, – добавила она шёпотом.
– Ха! – хохотнул супруг. – Тут-то как раз всё понятно: она симпатичная и молоденькая, к тому же выглядит очень экзотично по сравнению с местными девками.
– Себастьян!
– Что Себастьян? Вон она даже на тебя успела повлиять: раньше я у тебя этой юбки не видел.
Послышалась небольшая возня и возмущённое от Наташи:
– Себастьян! Ты что творишь?!
Я поняла, что пора выходить. Отошла немного от двери, демонстративно потопала, потом аккуратно закрыла форточку и вышла.
Супруги Разумовские стояли в нескольких метрах от дома ( я уже упоминала свой суперслух?), парни куда-то смылись. Наверное, их отправили посмотреть на фонтан вместе с девочками.
– Ты готова? – задала вопрос несколько смущённая и раскрасневшаяся Наталья.
Я кивнула. Мы сели в машину.
Дети действительно оказались в сквере перед мэрией.
– Я их отправила, чтобы не заскучали, – пояснила женщина, влажно поблёскивая глазами, её муж тоже не был равнодушным, то и дело бросал на свою жену горячие взгляды, забывая про дорогу.
Кхе, что это их так завело? Какая-нибудь разновидность нечисти?
Объехали здание мэрии, выехав из неприметного проулка. Детей увидели сразу, точнее услышали: парни громко ржали, присоединившись к какой-то подростковой компании. Ладно хоть не забыли про сестрёнок, те увлечённо ели мороженое и болтали с девушками из той же компании.
– Эй, Разумовские! – крикнула я, когда младшие представители семейства проигнорировали сигналы фургончика их отца.
Парни заоглядывались в поисках источника звука. Разглядели меня, обменялись ухмылками (достали уже, всё время ухмыляются), подхватили сестрёнок и отправились в нашу сторону. Вот я бы на их месте засмущалась садиться на глазах друзей в фермерский грузовичок, да ещё и в кузов, а им хоть бы что. Забросили сестёр в кабину, где сразу стало тесно, а сами преспокойненько залезли под тент. Хотя я думала, что они сейчас отпросятся у отца и останутся с друзьями.
– Я, наверное, тоже сяду в кузов, – сказала я, после того как одна из двойняшек пребольно ударила мне по ноге, пока умащивалась между мной и Наташей.
– Я бы сама пересела, – Наташа виновато на меня посмотрела, – но меня сильно укачивает.
Да помню я, помню, что у тебя слабое здоровье. К тому же забираться в кузов посреди площади в её возрасте – зрелище не для слабонервных.
Я вылезла из кабины, Себастьян гаркнул своим сыновьям, чтобы помогли мне забраться. Хотя что там помогать, невысоко ведь. Особенно для меня, имеющей альпинистскую подготовку.
Младший выскочил наружу, подставил мне ладони и забросил наверх, где уже поджидал старший. Он легко вытянул меня. Не прошло и пары секунд, как я оказалась в тёмном кузове, наполненном съестными запахами фермерской продукции. Хорошо, что в нём не перевозили навоз.
– Садись, – похлопал рядом с собой один из братьев. Мне предлагалось сидеть на чём-то мягком, но в темноте кузова после слепящего солнца ничего не было видно.
Я сделала пару неуверенных шагов и обо что-то споткнулась, меня подхватили за талию и усадили. Себастьян спросил, все ли уселись, и мы поехали.
Ехать в кузове оказалось не так круто, как я думала, особенно по местным дорогам, скорее бы выехали на грунтовку! Я отбила всю задницу, отсчитывая каждую рытвину и колдобоину на дорогах, и чуть не прикусила язык. Думаю, моя филейная часть превратилась в один сплошной синяк.
– Иди сюда, – позвал Игнат, протягивая руку и сам вставая.
Я недоумённо на него посмотрела.
– Ты не умеешь ездить на грузовиках, точнее в грузовиках. Поедем стоя.
Сам он довольно уверенно держался на ногах, сохраняя равновесие. Не думаю, что мне это удастся, как минимум из-за того, что у нас разная обувь. Мои босоножки точно не приспособлены к подобным трюкам. Но парень не стал давать много времени на размышления, сам вздёрнул меня на ноги.
– Стой ровно, я тебя держу.
Он, правда, обхватил меня ладонями за талию, но слава богу не стал прижимать к себе. Тут я ощутила, что чья-то рука ползёт по моему бедру, дёрнулась.
– Сенька, не вы...делывайся, иначе пойдёшь пешком! – рыкнул старшенький, за что я его практически полюбила.
Ехать стоя было весело. Парень искусно обыгрывал все неровности дороги, легко пружиня на ногах. Вскоре и я приноровилась к подобному передвижению на транспорте. Мне стало весело. Тем более я не боялась упасть, старший Разумовский всегда готов был меня подхватить.
– А вдруг мы вместе упадём? – задала я ему вопрос.
– Ну и что? Падали же. Тем более там Семён, на него мягче падать.
Я с сомнением покосилась на второго брата и его мускулистое тело, которое не может быть мягким по определению. Парень помахал мне рукой и раскинул объятия, мол, всегда рад.
– У вас тоже кровь Инородцев? – озвучила я вслух мысль только что пришедшую в голову.
Игнат напрягся, вглядываясь в моё лицо, потом как-то натянуто рассмеялся.
– Скажешь тоже. Теперь тебе после Арсена везде Инородцы мерещатся?
– При чем здесь он? Он как раз меньше всего и походит на сородичей. Я до последнего не верила, что он не чистокровный человек.
– Мы люди, обычные люди! – неожиданно зло воскликнул младший из братьев, соскакивая на ноги. – Что если сюда переехали, значит, выродки, да?
Я вспомнила, что Инородцев в народе не очень корректно называют выродками.
– Заткнись! – прошипел старший. – Она не это имела в виду!
Я с опаской обернулась на разбушевавшегося Семёна. Должно быть их в школе задразнили: здесь не любят приезжих. Глаза вечно довольного парня зло сверкали в полутьме фургона, кулаки судорожно сжаты. Я невольно сделала шаг к Игнату и уткнулась ему в грудь. Он обнял меня, немного нерешительно провёл рукой вверх вниз по спине.
– Не бойся, – глухо сказал, потом прокашлялся. – Просто его девушка бросила, сказав, что он выродок, вот он и бесится при малейшем намёке на происхождение.
– М, ясно, – я отстранилась от братца, тот нехотя отпустил.
Тут фургончик резко затормозил, мы все вместе повалились на дно кузова. При том в том порядке, который предсказывал старший: я сверху на твердокаменного Семёна, а уже на меня свалился Игнат. Повезло засранцу.
– Проверка документов, – послышалось снаружи.
Это что полицейские? Блин, а мы в кузове, непредназначенном для перевозки людей.
– Капец, – парни выругались в полголоса.
Я попробовала подняться, но:
– Тсс, – прошипел Игнат, – не шуми, может, не будут проверять кузов?
Я всё равно завозилась, пытаясь хоть немного высвободится из-под Разумовского-старшего, чтобы было легче дышать.
– Не возись, – простонал подо мной младший. – А то мы тебя прямо здесь отымеем.
– Сволочь, – прошипела я, но послушно замерла. – Я нажалуюсь на тебя Арсену, понял?
– Да хоть Папе Римскому, это факта не изменит.
Его шаловливые ручонки отправились в путешествие по моему телу. Ну всё, пофиг на полицейских! Лучше пусть Себастьян сейчас заплатит штраф за нарушение правил дорожного движения, чем потом ищет для сына адвоката, когда того посадят за изнасилование.
Только хотела высвободиться из страстных объятий двух Разумовских, как старший зажал мне рот и сильнее вдавил в брата.
– Тише, Карамелька, кажется, это не простые дорожники, – прошептал в самое ухо. – Ты знаешь, что в нашем городе есть местный закон, по которому проституток садят в тюрьму за связь с Инородцами?
Что за хрень?! Я протестующе замычала.
– Я знаю, что ты не тот случай, но копам это же неизвестно, правильно? Тебя арестуют, а Арсена нет в городе, чтобы сразу тебя вытащить. Ты реально хочешь познакомиться с системой местного правосудия?
Я укусила его за палец, чтобы выразить то, что думаю обо всей ситуации и городке в целом. А этот нахал поцеловал меня в затылок, в то время как младший поглаживал моё обнажённое бедро, короткая юбка при падении задралась.
Наконец, мы двинулись с места, я тоже двинула парням, одному попала в зубы локтем, другому куда-то коленом, от чего он взвыл дурным голосом. Себастьян отъехал на какое-то расстояние от поста и только тогда остановился.
– Эй, у вас там всё в порядке? – окликнул он.
Побитые парни что-то промычали согласное, но Себастьян не расслышал.
– Всё в порядке! – откликнулась я за всех, поправляя волосы и ловя испепеляющие взгляды двух малолеток. – А кто это был?
– Потом расскажу!
Вот ведь, мог бы и сказать, теперь мучайся всю дорогу.
– Ты злая, ты очень злая девушка! – шипел красный как рак младшенький, прижимая руки к пострадавшему месту.
Старший держался за челюсть и тоже мычал что-то нелицеприятное. Надеюсь, он прокусил язык.
– Я тебе отомщу, – продолжал свой прочувственный монолог Сеня. – Так отомщу! Ты будешь просить, а я тебе не дам!..
– Ну-ну, – хмыкнула я.– Вообще-то у меня есть парень, – высокомерно добавила, отбрасывая волосы движением головы за спину. – Уж он-то мне всё с удовольствием отдаст.
– Ты реально вредная, – о, у старшего голос прорезался, видимо, болевой шок прошёл. – И я присоединяюсь к брату! – он сплюнул на пол кровь.
Похоже, я сильно разбила ему дёсны. Вот и локоть мой болит. Больше мы не разговаривали, парни угрюмые сидели в одном углу, я в другом. Благо, сейчас выехали на мягкую полевую дорогу, и трясти стало меньше.
Такими хмурыми мы и вышли, когда, наконец, прибыли на ферму.
– Что у вас случилось?! – всплеснула руками Наташа, разглядывая наливающиеся синяки на лицах сыновей, оказывается, я ещё Сене приложилась лбом к переносице.
– Ничего, – буркнули те, – просто упали, – и исподлобья поглядывают на меня, ожидая моей реакции.
– А кто это нас останавливал? – решила уточнить я у Себастьяна, прежде чем сдавать малолетних преступников, может, они правда пытались мне помочь. Мда, таким вот оригинальным способом.
– Полиция, ищут кого-то.
– Тогда почему не обыскали грузовик? – удивилась я.
– А мне почём знать? – отмахнулся глава семейства, вызвав у меня море подозрений. – Отпустили, я и рад уехать.
Глава 15 Юные мстители
Парни помогли разгрузить покупки и куда-то ушли. Наверное, сочинять планы мести. Интересно, а кто вместо них сегодня с коровками? Парни же целый день проторчали в городе.
– А мы иногда пастуха из соседней деревни нанимаем, – просветила меня Наташа, моя руки и настраиваясь на готовку ужина.
Девчушки убежали в сад за земляникой для йогурта, а Себастьян пошёл проверять хозяйство, оставленное без присмотра на целый день.
– Мальчишки приставали, да? – как бы между прочим спросила она.
– Вроде того, – не стала отпираться я. – И главное такой благовидный предлог выбрали, – и рассказала.
Наташа посмеялась, но потом сказала.
– Это правда, что местные полицейские пристают к приезжим девушкам, да и не к приезжим тоже, – она грустно улыбнулась, что-то вспомнив. Потом тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли. – Ты ещё мало здесь живёшь, многое не знаешь. А мальчишки получили по заслугам, – сделала она шутливо-грозный тон.
Я снова помогала ей с готовкой, больше мы не затрагивали серьёзных тем, весело болтали о пустяках. Вскоре к нам присоединились и малышки, у которых кулинарных навыков оказалось поболее моего.
Эта ночь прошла спокойно, под окнами, в свете дворового фонаря парили ночные бабочки. Иногда тишину ночи нарушал писк летучих мышей. Это в тот момент, когда замолкали многочисленные соловьи, оглушающие своими мелодичными трелями. Я даже окно не стала закрывать, чтобы впустить звуки и запахи ночи, благо на нём была москитная сетка, так что незваных гостей в виде комаров не предвиделось. Обиженные мальчишки появились лишь только на ужин, сходили в летний душ и умотали в ближайшую деревню на дискотеку, как я понимаю, в отместку мне за пренебрежение кадрить местных девчонок. Ну что ж, флаг им в руки. Надеюсь, деревенские девушки обладают повышенной чувствительностью и пожалеют парней, щеголяющих благородными отметинами на лице, иначе, мне спать точно не дадут. Они же какую-то месть обещали. Я сладко зевнула. Надеюсь, их месть подождёт до утра. Отошла от окна, забралась в широкую постель, на которой обычно ночует Арсен, когда бывает здесь, накрылась лёгким одеялом и уснула.
Проснулась я не от нежных ласк любимого мужчины, а от странного натужного пыхтения, разносившегося по комнате. Неужели опять шершун?! Я завизжала и соскочила с постели. На востоке только занимался рассвет, ночные птички уступили место своим дневным собратьям, которые теперь торжественно приветствовали начало нового дня. На меня из утренних сумерек смотрела чёрная рогатая голова с зелёными фосфорицирующими глазами с горизонтальными зрачками. У головы почему-то морда была обвязана белым полотенцем. От моих резких движений и звуков, голова заполошно дёрнулась и завалилась на пол. И я поняла, что к голове прилагалось черное же тело и четыре конечности, заканчивающиеся копытами.
– А-а! – заорала я по новой.
Рогатое существо с удвоенной силой забилось на полу, с каждой конвульсией приближаясь ближе ко мне. А потом противно завоняло мочой. Существо обделалось.
Из приоткрытой двери (Себастьян из принципа не делал запоры на межкомнатных дверях, мол, родным друг от друга скрывать нечего) донёсся сдержанный смех, перерастающий в неудержимый хохот.
Вот поганцы мелкие, братишки Разумовские! Когда первый ужас ушёл, я разглядела, что черноголовое чудовище – это просто молодой козлик.
– Ах, вы... – обозлилась я ещё и за несчастное животное, схватила первое попавшее под руку (а это оказалась большая энциклопедия лекарственных растений, которую я вытащила с полки, чтобы полистать перед сном) и выскочила в коридор.
Юные мстители прыснули вниз по лестнице, продолжая сгибаться от хохота, младшенький с красивым фингалом на пол лица умудрялся ещё и снимать меня на телефон. Таким макаром мы скатились в гостиную. Внезапно парни остановились, я по инерции чуть не врезалась в них, я же не хотела на полном серьёзе дубасить их энциклопедией, она была скорее для устрашения. Мальчишки расступились: передо мной стоял самый прекрасный мужчина во вселенной – зеленоглазый блондин, и лицо у него было такое, что не только остановишься, но и сам себе могилку выкопаешь.
– Арсен! – радостно выдохнула я, сунула талмуд ближайшему братцу и бросилась на шею прекрасному инородцу. – Ты приехал!
Он властно прижал меня к себе, провёл ладонями по моим рукам, поправляя бретельку, спавшую с плеча. И только тут я ощутила, что я почти не одета, то есть, одета всего лишь в тонкую полупрозрачную сорочку. Я же рассчитывала провести время со своим возлюбленным, правильно? Я покраснела до корней волос.
– Сладенькая, поднимись в комнату, мне нужно поговорить с этими молодыми людьми, – не глядя на меня попросил глава Инородцев таким тоном, что мне стало страшно за мальчишек.
– Арсен, может не надо? – робко предложила я, он так на меня посмотрел, что я тут же поняла, насколько он привык, чтобы ему безоговорочно подчинялись. Вот так и становятся рабынями, не смеющими возразить своему мужчине.
Я выдохнула, надула губки.
– Там козлик, я туда одна не пойду, – и подчёркивая твёрдость своих слов, скрестила руки на груди, таким образом соблазнительно их приподнимая. От прохладного утреннего воздуха соски напряглись и теперь торчали сквозь тонкую ткань сорочки.
Мужчина невольно проследил за моим движением, оценил увиденное, непроизвольно сделал движение в мою сторону.
– Какой козлик? – наконец, спросил он.
– Которого они притащили, – я обвиняюще ткнула пальцем в бесстыдно пялившихся на меня мальчишек. – Видите ли, они решили меня напугать и притащили бедного козлёнка в комнату. Он там обкакался и описался. Надо сказать Наташе, чтобы она этих оболтусов заставила там делать уборку, – лицо Арсена всё больше растягивалось в сдерживаемом смехе.
Разве можно серьёзно злиться на таких балбесов, создавших глупую ситуацию? Конечно, нет. На что и был расчёт.
– Вы двое идёте делать уборку, и чтобы там ни молекулы козлиного запаха не осталось. Вам ясно?
Парнишки синхронно кивнули головами и, всё ещё не веря своему счастью, что так легко отделались, рванули обратно вверх по лестнице, на узком пространстве которой несколько замешкались, решая, кто первым пойдёт, пару раз сталкиваясь, чуть не разворотив перила.
Я не выдержала и расхохоталась, настолько они выглядели комично.
– Ты так заразительно смеёшься, сладенькая моя, – меня подхватили на руки. – Пойдём, немного прогуляемся.
– Я не одета, – запротестовала не очень уверенно я, вдыхая запах того, кто мне так нравится.
– И не надо, – нагло сообщили мне.
Далеко мы не ушли, в аккурат до предбанника, где вкусно пахло свежим деревом, сушащимися травами и вскоре нашим с Арсеном запахом любви...
За завтраком я невпопад отвечала на все вопросы, по-глупому пялясь на своего парня. Он ухмылялся и подкладывал мне на тарелку вкусные, на его взгляд, кусочки. Наташа с мужем понимающе переглядывались, но, слава богу, не шутили на эту тему. Мальчишки вообще вели себя ниже травы, тише воды. Близняшки, кажется, ничего странного не замечали, уплетая за обе щёки гостинцы, которые во множестве привёз дядя Арсен. Почему я всё время забываю что-нибудь купить из продуктов, когда еду к Разумовским в гости? Хорошо, хоть Арсен догадался.
Пока мы с Наташей и девочками убирали со стола, взрослые мужчины ушли обсуждать какие-то свои дела на веранду, а мальчишки, прихватив провизию, – пасти своих коров. Пастуха они нанимали только до середины сегодняшнего дня.
– Спасибо, – поблагодарила Наташа, складывая посуду в мойку.
– За что? – не поняла я, всё ещё не отойдя от нирваны, в которую впала при виде своего мужчины.
– За мальчишек. Я знаю, они немного достают тебя, извини. Но Арсен был сегодня уж очень не в духе, им бы здорово попало, если бы не ты.
Я легкомысленно отмахнулась.
– Ты же сама сказала, что они мальчишки, поэтому и маются глупостями, как мальчишки. На них не за что обижаться. Единственный, кто пострадал в этой ситуации – это бедный перепуганный козлёнок. Додумались тоже, связать его и притащить в комнату!
***
Наташа попросила собрать у курочек яйца. Сказала, что я их легко найду, у них гнёзда на пресловутом сеновале, на который меня в самом начале знакомства зазывал Сеня. Я уже знаю, где у Разумовских находится это грандиозное строение, наполняемое душистым сеном, частично в тюках, частично, просто сваленное в большую кучу.
Сеновал состоял из двух ярусов: на нижнем лежали сенные тюки, на верхнем – просто сушёная трава. Второй ярус как раз и представлял наибольший интерес для курочек. Они любили находить укромные местечки в рыхлом сене и делать там гнёзда. Туднодоступные местечки, к слову сказать. Я забралась при помощи приставной лестницы на второй этаж. И встала. Потому что не знала, как можно передвигаться по этому рыхлому царству. Это то же самое, что ходить по глубокому снегу. Ты пытаешься забраться на высокую гору, а она неожиданно проседает под тобой, при том в примерно под средней частью тела, как самой тяжёлой. В итоге твои ноги остаются где-то высоко вверху, голова тоже торчит. Ты пытаешься опереться руками, чтобы подняться, но не тут-то было. Руки проваливаются, заставляя тебя утыкаться лицом в колючее сено. Не такое оно уж мягкое, как описываются в книжках или показывают в фильмах при съемках любовных сцен. Не представляю, как в таких условиях можно заниматься любовью? Сено колется, царапает незащищённую кожу, в воздух взвивается пыль от любого неосторожного движения. Вот это деревенская романтика!
В общем, я сильно разочаровалась в столь разрекламированном месте, как сеновал. Но решила, что отступать это не про меня. Сделала шаг вперёд, провалилась по шею, то место, с которого я шагнула, пропало из видимости, спрятавшись за поднявшимся сном. Ладно, сеновал не настолько велик, чтобы в нём заблудиться, тем более второй ярус по площади меньше первого. Я замерла на мгновение, пережидая, когда пыль немного уляжется. Не то чтобы пыль была настолько густа, что скрывала видимость. Нет, просто мне претило дышать этой гадостью, хорошо различаемой в лучиках света, пробивающихся сквозь щели откуда-то с крыши. И вдруг я услышала шёпот.
– Там кто-то есть, – встревоженный женский голосок, я бы даже сказала девчачий.
– Да ладно, кто сунется сюда? – расслабленный мужской, очень знакомый мужской.
Значит, Сеня не просто так предлагал подобное место для свидания, он знал в нём толк. Так, а что он здесь делает? Он же должен пасти коров на пастбище? Меня неприятно царапнуло то, что он развлекается с девицами, хотя какое мне дело до него? Он и его брат довольно взрослые, чтобы встречаться с девушками.
И тут мне в голову закралась коварная мысль. Они же мне помешали досмотреть самые сладкие утренние сны, правильно? Значит и я должна испортить им малину.
– Семён! – заголосила я противным голосом сварливой старшей сестры. – Где тебя носит?! Иди быстро кормить поросят!
В дальнем конце сеновала затихло. Я сделала ещё несколько шагов– ползков по сену, старательно заглядывая во все укромные местечки. Нет-нет, не в целях разглядеть младшего Разумовского, а чтобы найти курИные гнёзда, Наташа же отправила меня за яйцами.
В дальнем углу глухо выругались, поминая козла и неуёмных подружек Инородцев, без стыда устраивающих оргии в бане.
Ах, он так значит!
– Сеня, выходи! А то матери расскажу, что ты без презерватива на сеновалах девок зажимаешь! Она ещё не готова стать бабулей.
– Слушай ты, Карамелька, – в паре метров от меня, в мягком полумраке сеновала поднялся юный Аполлон, он был наг, но самое интересное скрывало коварное сено. – Я тебе не мешал осквернять наш предбанник, и ты мне не мешай.
– Осквернять сеновал? Бедные коровки, как они потом всю эту гадость есть будут?! – посетовала я.
– Да ты просто злишься, что здесь не тебя!
– Вот ещё, – я высокомерно задрала носик. – Мне не нравятся сеновалы. Я сюда пришла за яйцами.
Девичий голосок хихикнул.
– Ты дура? Куры несутся на другом сеновале, не на этом!
– Да? – я несколько смутилась, но решила не подавать виду. – Наташа сказала на этом. Наверное, она предполагала, что её младший сынок угнездился именно здесь, вместо того, чтобы пасти коровок.
Парень сердито скрестил руки на груди, выглядел он презабавно, сухие травинки запутались в его выцветших русых волосах, столбики света, льющиеся сквозь маленькие щёлочки в крыше подсвечивали его кожу, делая красиво-золотистой.
– Я скажу Арсену, что ты мне проходу не даешь, постоянно подглядываешь и принуждаешь к... сексу, – неожиданно расцвёл счастливой улыбкой паренёк.
– Ты дурак? – вернула я ему его же вопрос. – Кому он больше поверит, тебе или мне?
– Конечно мне, меня он знает с детства. А тебя только неделю. Кто знает, чем ты занималась, когда жила в другом месте? Может ты охотница за молоденькими мальчиками?
Он преувеличенно испуганно прикрылся руками. В области груди, потому что, что было ниже прекрасно, скрывало сено и полумрак.
– Вы долго тут будете болтать? – раздался всё тот же девчачий голосок. – Семён, кто она?
– Э-э, она? Она ...
– Каролина! – раздался снизу голос Арсена.
Видимо, меня долго не было, он успел вернуться (они с Себастьяном куда-то уезжали), не нашёл, пошёл искать.
Ради этого мига стоило лезть на сеновал в колючее сено. Лицо Сеньки мгновенно изменилось: дурашливость сменилась настороженностью и лёгким испугом. Он замер, как кот застигнутый хозяйкой на месте преступления.
– Ну что проверим, кому он поверит? – задала я вопрос шёпотом и громко: – Я здесь! – бедный Семён присел, видимо, решив, что я сейчас нажалуюсь своему парню, при том информацию преподнесу таким образом, что мальчишка окажется в крайне не выгодном свете.
А я, полюбовавшись на его перекошенную рожицу, подмигнула ему и направилась в сторону выхода, то есть туда, откуда по моим прикидкам я пришла.
– Что ты здесь делаешь? – ласково и чуть ворчливо спросил зеленоглазый Инородец, снимая меня с приставной лестницы.
– Наташа попросила принести яиц, но, кажется, я перепутала сеновалы.
– Нашла, кого просить, – проворчал Арсен, выбирая травинки у меня из волос. – Ты, наверное, за всю свою жизнь сено-то в первый раз видишь?
– Не совсем, но в таком количестве – в первый.
– Вся исцарапалась, – провёл ладонью по бедру, прикрытому лишь короткой юбкой, потом по щеке и плечам. И внезапно спросил: – Малолетки сильно пристают?
– А? – я опешила от такого резкого перехода, про Семёна, находящегося сейчас на сеновале я уже успела забыть.
– Я ощущаю Сенькино присутствие в паре метров от нас, – пояснил Инородец.
Я поражённо уставилась на него, никогда не слышала о подобных способностях потомков Иных.
Мужчина чуть грустно улыбнулся.
– Я уже говорил, что люди уделяют изучению наших возможностей недостаточно внимания. Даже я сам полностью не знаю, что я могу. Приходится постепенно открывать в себе. Конкретно об этой способности я узнал после участия в паре армейских операций, – он провёл пальцем по мои губам. – Всё, твой мелкий воздыхатель со своей подружкой смылись через другой ход. Иди ко мне.
А я-то думала, чего он так долго болтает, а он, оказывается, давал Сеньке время улизнуть, дабы сохранить видимость почитания и уважения.
– Ах, Арсен, – я испугалась, что он меня потащит на эту неустойчивую конструкцию под названием куча сена.
– Ты доверяешь мне?
– Да, – я кивнула, завороженно глядя в зелёный омут его глаз.
В общем, на второй ярус мы не полезли, зато усвоили новую позицию, при которой не требовалась горизонтальное положение.
Глава 16 Пастораль бывает бманчива
К своему стыду я совсем забыла про яйца! Вспомнила только тогда, когда мы уже вернулись в дом, и Арсен начал обрабатывать мне многочисленные царапинки, оставленные сеном. Я их заработала, когда покоряла второй сеновальный этаж. На моей изнеженной коже они покраснели и начали чесаться от попавшей в них пыли и пота.
Наташа долго извинялась, что не подумала об этом, а за яйцами отправила подружку Сеньки, которая оказалась девчонкой из соседней деревни, приехавшая на велосипеде за знаменитым Наташиным сыром. Сам Сенька благоразумно решил не попадаться на глаза ни матери, ни Арсену, ни тем более отцу.
– Ничего, что мы "пометили" почти все углы усадьбы Разумовских? – спросила я Арсена, мне было немного неловко за нашу невоздержанность.
Он коварно улыбнулся.
– Ты предпочитаешь это делать в доме? – меня наградили игривым поцелуем. Мы сидели в деревянной беседке в глубине молодого сада. Деревья давали прохладную тень, а искусственный источник оживлял запахом свежей холодной воды.
– Нет, – не согласилась я. – Там же дети.
– Надеюсь, ты не имеешь в виду великовозрастных старших отпрысков? – с усмешкой переспросил Арсен.
Я захихикала.
– Ты что ревнуешь к мальчишкам?
– Нет, но мне неудобно будет перед их отцом, когда я буду вынужден их покалечить.
– Зачем покалечить? Мне кажется, они боятся одного твоего голоса.
Хмыкнул.
– Это-то их и спасает, – тяжело вздохнул. – Что ты делаешь со мной, Карамелька? Вместо того, чтобы заниматься делами общины, я прохлаждаюсь в тенёчке. М?
Меня пересадили себе на колени. Я засмеялась.
– Я ничего не делаю и не держу тебя. Ты сам сидишь.
– В том-то и дело, что вроде как не держишь, а уходить не хочется. Мне хорошо с тобой, – потёрся носом о мою щёку. – Кстати, совсем забыл, тебе привет от папы.
– Что?! – я попробовала соскочить, но меня мягко удержали. – Как? Откуда? Ты кто? – мне стало страшно, вдруг Арсен выступит на стороне врагов отца.
– Ещё пять минут назад был твоим мужчиной. Сейчас что-то изменилось? – и иронично выгнул бровь.
– Мне не до шуток! Откуда ты знаешь про моего отца?! – моё дыхание участилось, в висках запульсировало, во рту появился привкус крови. Как бы в обморок не скатиться.
– Ты чего так разволновалась? – мужчина с тревогой заглянул мне в лицо. – Эй, Карамелька, да ты сейчас в обморок упадёшь! Всё хорошо, тебе не о чем волноваться. Я случайно узнал, кто ты. У меня специфические связи. Но мне нет дела до столичных разборок, пока они не касаются меня. Вот если кто-нибудь придёт сюда и попробует навредить тебе. Тогда он умрёт.
Я вся сжалась и с ужасом смотрела на мужчину, который так мне нравился. Он узнал, кто я!!! Теперь он может сделать всё что угодно, например, начать шантажировать отца. Или меня.
