Текст книги "Аллегро в четыре руки"
Автор книги: Любовь Тумановская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Глава 13
Сентябрь, 2008 год, Париж.
Позавтракав вместе в его номере, мы принялись вдохновенно искать в интернете подходящий ресторан для запланированного на вечер романтического ужина. Мы увлеченно читали описания ресторанов Гренобля, рассматривали фотографии интерьеров, шутили и смеялись. Нам было так хорошо вдвоём, что на самом деле мы уже не нуждались ни в каком ресторане и готовы были часами, а то и сутками, вот так непринуждённо общаться, спрятавшись здесь от всего мира.
В эти минуты мне снова казалось, что я знаю этого человека уже целую вечность, словно мы мыслим и чувствуем одинаково…
"Всё это всего лишь дурманный сон, Кира!, – рассержено повторял мне внутренний голос. – И придёт время просыпаться… Забыла, кто перед тобой??? – Дёмин, Кира, Дёмин!!! Циничный и бессердечный ловелас! У него таких, как ты, уже тысяча была и ещё тысяча будет!"
Но я не желала просыпаться. Не хотела даже думать о том, что будет, когда мой сладкий сон закончится. Пусть правда была на стороне моего подсознания, всё это было сейчас не важно.
Вечером мы отправились в выбранный нами ресторан, расположенный в самом сердце Гренобля. Это было великолепное заведение с королевским интерьером: воздушные арки, величественные статуи, живописный фонтанчик, отблески хрусталя... В оформлении его залов преобладали светлые тона, идеально гармонировавшие с контрастными тёмными. А парящая в воздухе романтическая атмосфера, прямо скажем, завораживала. Меню тоже порадовало богатым выбором и изысканными блюдами. В общем, мы остались очень довольными.
В тот вечер Алексей неожиданно предложил: "Хочешь, я подарю тебе Париж?" – и на следующие два дня время для нас остановилось.
Мы провели их в городе влюблённых, в городе, где на каждом углу на разных языках мира слышится: "Я тебя люблю!" Какой парадокс! По улочкам этого сказочного города я гуляла с человеком, не верящим в любовь! Но это не помешало мне насладиться Парижем. Наше пребывание там было незабываемым! Париж обладает поистине невероятным шармом, свойственным только ему одному, и это, без преувеличения, особенное очарование, отличает его от других городов.
Конечно, за два дня весь Париж не увидишь, но ощутить хотя бы немного всю неповторимость и романтичность прогулок вдоль Сены, потерять голову от роскоши и величия Эйфелевой башни, закружиться под бездонным небом Елисейских полей, я успела сполна.
В первый день мы бродили по Парижским переулкам, держась за руки, словно подростки, и с умилением созерцали окружающую нас красоту. Огромные бутерброды из французских булочек с ветчиной, вкуснейшее клубничное мороженое, которое, казалось, невозможно съесть за один раз, шарфик с изображением "L'arc de Тriomphe", целующиеся парочки под зонтами на многочисленных старинных мостах… – вот они – изюминки Парижа! Мы так увлеклись городом и общением друг с другом, что даже не заметили, как наступил вечер, затем ночь и вот уже начало светать. Это удивительно, но мы даже не ощущали усталости.
Алексей сказал, что было бы здорово встретить рассвет на Марсовом поле, и мы побежали туда, боясь пропустить это прекрасное зрелище. Мы легли на траву и устремили взгляд в небо, которое преображалось с каждой секундой, меняя чёрные шелка ночи на пурпурно-розоватые кружева утра. Так мы лежали какое-то время, после чего обнялись и несколько секунд безмолвно смотрели друг другу в глаза. Тогда Алексей поцеловал меня так нежно и чувственно, как ещё ни разу до этого не целовал. Этот поцелуй мне особенно запомнился. Я до сих пор ощущаю его на своих губах.
Встретив незабываемый рассвет на Марсовом поле, мы отправились в гостиницу, где вскоре уснули без задних ног. Через два часа нас разбудил будильник, и, приведя себя в порядок, мы продолжили наше свидание с Парижем.
Когда мы сидели в одном из уютных парижских кафе, Алексей сказал, что это не первый визит его сюда, но по-настоящему он увидел Париж только сейчас, ибо раньше не всматривался в его красоту и не замечал её.
"Выходит, это не я, а ты подарила мне Париж…" – промолвил он, нежно поглаживая кудри у моего виска. Надеюсь, он был честен, когда говорил мне это, по крайней мере, мне очень хотелось, чтобы это было правдой.
Париж, безусловно, покорил моё сердце. Теперь он, бесспорно, станет одним из самых любимых моих городов!
Но всё хорошее, к сожалению, очень быстро заканчивается. Вскоре наступил вечер второго дня: это был наш последний вечер вдвоём
Алексей должен был вылетать в одиннадцать ночи с аэропорта Шарль де Голль куда-то в Европу, где его ждали дела, а я – на следующий день в семь утра с того же аэропорта рейсом до Киева.
Уже начиная со второй половины дня моё настроение стало стремительно ухудшаться, а на душе стало вдруг совсем грустно. Но я, конечно же, не показывала этого. Надеюсь, у меня получилось. Улыбаясь и делая вид, что ничего не происходит, я всё пыталась понять, отчего же мне так плохо... Неужели от того, что отпуск закончился? Или от того, что впереди меня ждёт много работы? А может мне просто не хотелось расставаться с Парижем? Или я всё же боялась расстаться с Алексеем?
Я знала ответ на этот вопрос. И мне этот ответ совсем не нравился. Я действительно боялась, что сейчас он выйдет из этого гостиничного номера – и я больше никогда его не увижу. Я нервничала и злилась на себя за то, что нервничаю, а внутри меня кипел целый океан противоречивых чувств.
Тем временем Алексей укладывал в сумку свои вещи. Закончив последние приготовления к отъезду, он вышел ко мне на балкон. Я стояла, задумавшись, и грустно глядела на Эйфелеву башню. Он приблизился ко мне и, слегка дотронувшись до плеча, спросил:
– Ты влюбилась в Париж, поэтому грустишь… Расставание ранит твоё сердце…
– Ты угадал… Мне действительно очень понравился этот город. Спасибо тебе за Париж… – ответила я, обреченно вздыхая. Я ждала, что Алексей сейчас обнимет меня. Мне так хотелось ещё хоть раз ощутить нежность его объятий. В них я чувствовала себя хрупкой и слабой, в то время как в реальной жизни должна была быть сильной и стойкой. В этот момент я желала только одного: закрыть глаза, прижаться к нему и забыть обо всём на свете хотя бы на несколько секунд. Но, к моему величайшему удивлению, он не обнял меня.
– Не за что! Это тебе спасибо… Правду говорят, что она неотразима в сиянии ночных огней! – указал он на башню. – Я оставляю тебя не одну, а в компании с ней.
В это мгновенье я дёрнулась, совершив несмелую попытку обернуться к нему, но Алексей не дал мне этого сделать: он положил свою ладонь на мою руку и, легонько сжав пальцы, тихо произнёс мне на ухо:
– Малыш, я не люблю прощаний… Пока!
Его голос был таким холодным и чужим, что мне показалось, будто это не Алексей Дёмин, а совершенно другой, посторонний для меня человек говорил со мной. Ледяной озноб охватил моё тело. Я словно очнулась от глубокого забытья.
Я не успела даже ничего сказать или хоть как-то отреагировать на его слова, как раздался резкий звук захлопнувшейся двери – и Алексей исчез.
"Ну вот и пришло время просыпаться…" – печально прошептал мой внутренний голос.
Я просто онемела от всего этого. В горле застрял ком, а из глаз неудержимой рекой потекли слёзы. Я злилась на себя и грубо вытирала их, а они всё текли и текли…
"Да что же это такое, Господи? Что со мной происходит? Облагоразумь меня, прошу! – взывала я к небу, задыхаясь от боли и шока. – Он даже не поцеловал меня на прощание! Да, что там, – даже не обнял! Какая же я дура!".
«Только не говори, что не знала, что именно так всё и будет! – безутешно кричал мне внутренний голос. – Ты и правда живёшь в своей скорлупе, а реальность… она совсем другая! Она необратимо жестокая!»
Пришло время быть с собой откровенной – и это далось мне нелегко, хотя бы потому, что в данный момент я чувствовала себя оскорблённой. Мне было по-настоящему больно. Конечно же, я с самого начала сознавала, что всё это – всего лишь флирт, курортный роман, не более того… Но, разве я заслужила такого унизительного прощания с его стороны? Неужели нельзя было проститься по-человечески?! Как он мог так жестоко со мной обойтись? Именно это ранило меня больше всего!
А напротив меня с высоты своего внушительного роста на всё это искоса поглядывала грациозная Эйфелева башня, которая, казалось, смеялась надо мной и над моей до невозможности глупой болью.
В ту ночь я так и не сомкнула глаз. В моём сознании яркими вспышками вспыхивали моменты, пережитые за время нашего головокружительного отпуска. Словно цветные кадры, мелькали перед моими глазами счастливые мгновения вмиг растаявшего видения. Как будто всё это было не со мной…
Меня терзали разные мысли, сомнения и упрёки... Только под утро смогла я, наконец, договориться сама с собой, придя к выводу, что, как бы там ни было, я не должна ни о чём жалеть: просто я хорошо провела время – и всё! Ведь, как не крути, всё было на высоте – это факт!
Выпив чашку утреннего кофе, я вызвала такси и отправилась в аэропорт. Регистрация и посадка прошли очень быстро. Хотя, наверное, мне это только показалось, ведь я всё ещё мысленно пребывала в другом измерении – том, что оставив после себя болезненный след, исчезло за незримой завесой прошлого. Когда я уже летела и задумчиво смотрела в иллюминатор на плывущие под крылом самолёта облака, мне вдруг вспомнилось наше "Седьмое небо"… Я сразу же прогнала от себя эти мысли, категорически не желая снова погружаться в воспоминания, связанные с Алексеем. Через четверть часа я отпустила свои переживания и уснула.
Глава 14
Сентябрь, 2008 год, Киев.
Киев встретил меня холодными проливными дождями, которые беспрерывно шли всю следующую неделю. Похоже, что солнце и тепло остались в Париже, а здесь уже полноценно вступила в свои права осень. Она "облагодетельствовала" жителей столицы серыми днями и унылыми вечерами…
"Погода льёт слёзы вместе со мной, разгадав нехитрый секрет моей печали…" – подумала я, улыбнувшись в лицо пасмурному дню.
"Я должна обо всём забыть…"
За мной приехал Стас. Он появился в аэропорту в длинном чёрном плаще и классической шляпе, всем своим видом напоминающий тайного агента из американского блокбастера. Это выглядело забавно, если не сказать смешно: его далеко не высокий рост и довольно-таки заметно выпирающий животик, невольно выглядывающий из-под распахнутого плаща, никак не вязались с выбранным им образом, хотя, по мнению Стаса, весь этот маскарад наверняка должен был придавать ему важности и крутости... Изъяны во внешности вовсе не были самыми ужасными его пороками: вся его гнилая сущность, как нельзя лучше, отражалась на лице, которое отталкивало от себя чрезмерным проявлением ехидства и фальши.
Клинковский сухо поинтересовался, для приличия, как я провела отпуск – я так же беспристрастно ответила, что хорошо. После этого он сразу же перешёл к делам и принялся увлечённо рассказывать мне о наших планах на текущую неделю. Затем он отвёз меня домой и поспешно удалился, озабоченный, как обычно, неисчерпаемой "кучей" срочных дел. Мы договорились встретиться в офисе в тот же день после обеда, в пятнадцать часов.
Оставшись дома одна, я стала разбирать вещи, и под руку ненароком попался мой дневник. Я бережно взяла его в руки и, усевшись на полу рядом с чемоданом, стала листать страницы, урывками перечитывая недавние записи.
"Ну вот, ещё одно напоминание о Дёмине… Как же тут забудешь? Описано всё, как нельзя детально! И зачем только я завела этот никчёмный дневник?" – ругало меня моё подсознание.
И действительно, зачем? Ведь я никогда раньше не вела дневников. Мне всегда казалось, что это пустая трата времени, бессмысленное занятие, свойственное девочкам в подростковом возрасте. К тому же, если бы у меня в том самом возрасте и возникло подобное желание, то вряд ли я смогла бы его осуществить. Ведь тогда, в однообразные годы моего скупого детства и утерянной юности, у меня не было ни одной свободной минутки: я всё время играла… А если даже случалось чудо и появлялось хоть какое-то свободное время, я тратила его на сочинение собственной музыки или на книги. Благодаря чтению, я могла хотя бы на четверть часа перенестись в другую реальность и отвлечь себя фантазиями об иной жизни. Конечно же, при условии, что я успевала сделать все уроки, я предавалась общению с книгами поздно ночью при свете ночника, когда родители уже крепко спали.
И вот теперь, буквально незадолго до поездки, мне почему-то захотелось вести дневник. Неужели таким способом я пытаюсь наверстать упущенное и сделать что-то, чего тогда не смогла? Или же мне хочется вернуться в те не столь далёкие годы? Но для чего? Чтобы что-то изменить, откорректировать, исправить… нарисовать линию своей жизни другим цветом или прочертить её в другую сторону? Вряд ли… Я ни за что не хотела бы снова вернуться в то время!
Воспоминания о детстве предстали у меня перед глазами размытыми чёрно-белыми фантомами, после чего растворились где-то в потайном уголке подсознания, чтобы однажды снова вернуться и ожить. В этот момент я поняла, что всё это из-за одиночества…
Вот зачем мне нужен дневник: он – моё лекарство от одиночества… В нём я могу вести с собой долгие разговоры (ведь, больше не с кем), в нём я могу написать все, что чувствую, открыто и искренне. Это словно беседа с зеркалом, словно исповедь души...
Прохлада, ворвавшаяся в комнату сквозь открытое в дальнем углу окно, заставила меня очнуться от нагрянувших, как гроза, мыслей. Дышащий дождевой свежестью тюль вместе со сквозняком донес на себе беспорядочные уличные звуки, и несколько секунд я молча смотрела на него, никак не решаясь встать. В эти мгновенья привычный городской шум рисовал в моём воображении картины ничем не приметного дня.
Потом я, наконец, встала и подошла к окну, намереваясь закрыть его: в комнате стало прохладно. И мне остро захотелось покоя и тишины. Я мельком выглянула на улицу: перед глазами открывался чудесный вид на город и задремавшее под осеннюю мелодию озеро. Там кипела жизнь. И я закрыла окно, оставив всё это по ту сторону стекла.
Этот день закончился не скоро. Я вернулась домой поздним вечером с единственным желанием – поскорее погрузиться в сон. Первый рабочий день оказался напряжённым и сильно меня утомил. Сражённая наповал усталостью, я не стала ужинать, а сразу же направилась в спальню, где меня ждала моя родная двуспальная кровать, застеленная белоснежным бельём с красными маками.
Я остановилась у большого, в изысканной позолоченной раме, зеркала и стала не спеша снимать с себя украшения. А из зеркала грустными зелёными глазами на меня смотрела всё та же маленькая молчаливая девочка из прошлого с её непослушными каштановыми кудрями, ниспадающими на плечи шелковыми волнами. Она улыбнулась мне усталой улыбкой и внезапно исчезла в серебряных лучах дремлющей в небе луны, которая украдкой заглядывала в мою спальню через стеклянную дверь балкона.
Вместо неё в зеркале появилась молодая, красивая, ухоженная женщина с тонким станом и горделивой осанкой. Она была изящна и обворожительно мила. Её непритворная царственная элегантность гармонично сочеталась с причудливой смесью открытости, неприступности и строптивости, которые выдавали себя блеском бездонных глаз. Она благородна и загадочна, немного высокомерна и безгранично амбициозна. Эта женщина – настоящая королева! Она сама хозяйка своей жизни!
На следующее утро я почувствовала себя гораздо лучше. У меня было такое ощущение, что властная госпожа, проснувшаяся во мне вчера, окончательно победила невинное дитя из прошлого. Эту новоявленную честолюбивую леди не могут огорчать мелкие неудачи, тем более, разочарование, связанное с мужчиной… Она сильная и стойкая! А что касается наивной и робкой мечтательницы с грустными глазами и душевными ранами, – она, похоже, ушла навсегда... По крайней мере, мне удалось убедить себя в этом.
Так здорово проснуться дома в своей постели, сладко потянуться и улыбнуться туманному утру! А потом не спеша пройти из спальни в гостиную, на цыпочках подойти к роялю…
Подхожу к нему осторожно и трепетно. Наслаждаюсь его безупречной красотой. А он величаво стоит на небольшом возвышении в центре гостиной, будто дремлет, провожая в забытьё последний сон. Жаль нарушать его покой. Этот чёрный великан совершенен и обворожительно прекрасен даже тогда, когда просто молчит. Однако, стоит лишь коснуться магических клавиш, как он превосходит невероятным волшебным звучанием всю свою внешнюю утонченную красоту.
Отец всегда говорил, что классику нужно играть на рояле, но дома у нас было только старенькое пианино. И вот теперь у меня есть великолепный рояль! Как жаль, что отец его не видел…
Сажусь и начинаю играть. Мы очень соскучились друг по другу. Движения моих рук – плавные и лёгкие. Мои фантазии, мысли и переживания венчаются с его божественным звучанием, выливаясь в чудесные, ласкающие слух, многозвучные переливы. Они обнимают танцующие пальцы, нашептывая им переданное душой настроение, – и рождается что-то новое и прекрасное… Этот таинственный процесс творения всегда приносит величайшее наслаждение. Так появляется новая мелодия.
После того, как мелодия продумана и сыграна, я быстро и размашисто записываю её на нотном листе и принимаюсь за стихи. Они должны быть лёгкими и запоминающимися, но ни в коем случае не пресными. Их должен наполнять особый вкус, в котором можно будет почувствовать и сладость любви, и горечь разлуки, и терпкость боли… Но, самое главное, в них должна присутствовать капля интриги и некая незаконченность, которая заставит слушателя задуматься и прослушать песню снова. В попытках понять её слушатель сам домыслит финал поведанной автором истории. Кроме того, припев обязательно должна возглавлять "хитовая фраза", которая вцепится слушателю в ухо мёртвой хваткой и уже не выпустит его из своего плена. Я могу рассуждать об этом бесконечно…
Когда и текст, и музыка готовы, песне нужно дать некоторое время отлежаться. Позднее я решу, что с ней делать дальше. Возможно, потребуются правки, а может, и нет. Обычно, я с самого начала знаю, станет ли новоиспечённое творение хитом, или же останется бледной тенью ускользнувшего яркого мгновения.
Этим я живу сейчас: пишу песни и исполняю их перед многочисленной публикой. Когда-то я могла об этом только мечтать...
А классическая музыка, которой я посвятила столько лет? Конечно же, я не забыла о ней! Она останется со мной навсегда. Я прекрасно понимаю, что никогда не напишу ничего подобного, но бесконечно счастлива, что имею возможность наслаждаться уже написанными произведениями. Порой я даже играю их в своих концертах – в перерывах между песенными номерами, донося, таким образом до широкой аудитории моих слушателей по-настоящему высокую музыку…
Иногда я думаю, что таким способом я пытаюсь оправдаться перед родителями за их обманутые надежды, за то, что не стала великой пианисткой, какую они так хотели из меня сделать.
Но на самом деле это не так. Я играю её на своих концертах не только для того, чтобы отдать дань когда-то вложенным в меня усилиям родителей,– основная причина заключается в том, что я считаю эту музыку прекрасной.
Она способна преображать души людей, делая их светлыми и благородными. Эта музыка – вне времени и вне пространства. К тому же я так к ней привыкла, что даже не мыслю себя без неё. Все великие композиторы всегда были полноправными членами нашей семьи и, конечно же, их музыка сильно повлияла на моё мировоззрение.
Мне немного грустно, но я продолжаю играть, очарованная утренней благодатью. Не позволю себе грустить! Пусть все беды и печали уходят прочь! Тем более, что лекарство от печали существует, вот оно передо мной! Только этим, до боли родным, чёрно-белым клавишам я всегда поверяла самое сокровенное, не получая при этом взамен ни ненужных советов, ни лести, ни фальшивого сострадания, а лишь поистине желанную награду – душевное умиротворение. И только после нашего сердечного общения с роялем на таинственном языке звуков я возрождаюсь и духовно, и физически, черпая в этих звуках энергию и положительные эмоции. Особенно это чувствуется сегодня, когда я вольна играть то, что исходит из моего сердца. Однако без того прошлого, которое было у меня, не было бы сегодняшнего "настоящего"…
При таком сумасшедшем ритме жизни, как у меня, очень важно иметь источник новых сил. Как хорошо, что музыка и есть этим источником! Конечно же, я сильно устаю из-за частых переездов, большого количества выступлений, записей в студии и съёмок, но музыка меня окрыляет! И я вовсе не жалуюсь на нагрузки, ведь к ним я давно привыкла. К тому же, я очень люблю то, чем занимаюсь! Люблю свои песни, сцену, восторженные глаза слушателей и жаркий свет прожекторов; люблю интервью, автографы, суету столичных вечеринок и дороги, ведущие в новые города; люблю вдохновляющий на успех и ни с чем не сравнимый звук аплодисментов, люблю цветы, падающие на сцену пышными букетами….
И пускай порой жалобно ноют ноги, болит спина и гудит голова… пускай приходится мириться со сбивающей с ног усталостью, отсутствием друзей и, конечно же, полным крахом в личной жизни… – я всё равно это люблю! Как бы там ни было, я не жалею ни о чём и каждую секунду благодарю судьбу за то, что она дала мне шанс осуществить свою мечту и стать той, кем я сегодня являюсь!
