Текст книги "Аллегро в четыре руки"
Автор книги: Любовь Тумановская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
– И всё-таки, будучи на твоём месте, я бы всё же попытался поговорить с родителями задолго до этого… Может, ты ошибалась, думая, что они не поймут тебя?
– Были мгновения, когда я поглядывала на сосредоточенные на нотах глаза мамы, которая стояла в стороне и наблюдала за тем, как отец прослушивает очередную выученную мной пьесу, и мне так хотелось броситься к ней, обнять и вылить всё, что у меня на душе... Но я не осмелилась это сделать: у меня не хватило духа разрушить их с папой мечту... Они так верили в меня, так хотели, чтобы я стала пианисткой! К тому же, я уверена, что мама не услышала бы меня и не поняла бы. Это только сильно огорчило бы её и, она наверняка бы расплакалась… Кто же мог знать, что через несколько лет всё пойдёт совсем по другому сценарию? Кто мог знать, что однажды я, всё-таки стану певицей? И скажу тебе, я не ошиблась насчет их реакции. Ведь родители до сих пор не могут мне простить этого! Для них популярная музыка – это ужасно пошло, дурно и безвкусно!
– Это неудивительно... Ведь, судя по тому, что они – искренние почитатели классики, популярная музыка, должно быть, слишком примитивна для них… Однако мы знаем множество песен, которые считаются шедеврами мирового класса: они сумели получить статус бессмертных в своём жанре. Это невозможно отрицать! – рассуждал Алексей, жестикулируя.
– Мои родители, к сожалению, отказываются признавать очевидные вещи. У них словно шоры на глазах, которые не дают им видеть ещё что-либо, кроме классической музыки. Самое ужасное то, что с тех пор, как я ушла из дому, я общалась с мамой всего один раз, а с папой и вовсе не общалась: я позвонила ей, вся такая счастливая и окрылённая, чтобы поделиться своей радостью. Я щебетала ей в трубку о том, что стала лауреатом одного из известнейших международных конкурсов эстрадных исполнителей, проходившего в Ялте, рассказала, что познакомилась там с продюсером, который предложил мне контракт… А она… сначала просто молчала, а потом грубо оборвала меня и приказала, чтобы я не смела им больше звонить! Никогда! И самое главное, чтобы не использовала имя и фамилию, которые они с отцом мне дали при рождении, в этом гадком и постыдном деле, ибо всё это – чушь и огромный позор для них!… В тот момент слёзы хлынули потоком из моих глаз и я, не веря своим ушам, захлебываясь и заикаясь, стала отчаянно кричать в трубку: „Мамочка! Мамочка! Что ты такое говоришь? Ты же это несерьезно, правда? Я, ведь ваша дочь! И я вас с папой очень люблю!“… Но в ответ я услышала только глухие, замораживающие душу гудки: мама повесила трубку. Ты даже не представляешь, как мне тогда было больно!..
Дёмин молчал. Его губы сурово сжались, превратившись в две тонкие линии. Видимо, он был настолько потрясён услышанным, что даже не знал, что и сказать. Как бы там ни было, меньше всего мне хотелось, чтобы он меня жалел… Спустя несколько секунд я продолжила свой рассказ:
– Именно в тот момент Виктория Добровольская исчезла навсегда… А через какое-то время, с одобрения Клинковского, появилась Кира Лебедева. Я сама придумала себе это имя. Его-то точно никто не сможет у меня отнять! Я сама создала Киру Лебедеву…
– Не держи на них зла, им нужно время... Я уверен, что у тебя с твоими родителями обязательно всё наладится! – старался обнадёжить меня Алексей. – Однажды они поймут, что были неправы, и будут ещё гордиться тобой!
– Нет, не наладится… Ты, просто их не знаешь: они фанатичны в своих убеждениях…
– Но тем не менее, материнское сердце всё равно, рано или поздно, растает… Я уверен, что на самом деле они очень тебя любят! Да и твой поступок не имеет ничего общего с предательством! – продолжал убеждать меня Алексей. – А что же ты делала в Киеве, когда приехала?
– У меня не было ни денег, ни связей, ни крыши над головой. Я понимала, что таких, как я много и никто не ждёт меня в продюсерских агентствах, тем более с пустыми руками. Мне нужен был материал. Для начала я сняла комнату у одной бабули. Баба Галя оказалась очень доброй и хорошей женщиной – мне с ней очень повезло! А для того, чтобы оплатить жильё и записать свои первые две песни, я работала целый год, не покладая рук, на двух работах и кроме этого, давала частные уроки музыки ученикам музыкальных школ. Потом мне сделали две фонограммы на профессиональной студии, я подала заявку на песенный конкурс и поехала в Крым. К моей безграничной радости, я стала лауреатом этого конкурса! К тому же, там в жюри сидел Стас Клинковский. Он предложил мне контракт, и я согласилась с ним работать. Вот так вот, на первом же конкурсе, мне улыбнулась удача! Случается и такое… Конечно, же меня никто никогда не учил эстрадному пению, но я настолько хорошо копировала „фирменное“ исполнение западных звёзд, что на этом конкурсе и публика, и жюри были поражены! Потом Стас нанял для меня самого лучшего преподавателя по вокалу, и очень скоро я поступила на эстрадное отделение одного из престижных киевских вузов, который совсем недавно закончила. Вот и вся история! Ну что ж… теперь ты знаешь, как и почему я стала певицей, – взглянув на моего внимательного слушателя, закончила я свой рассказ.
– Знаю… И скажу тебе честно: у меня нет слов! – развёл руками Алексей.
После нашего изрядно затянувшегося разговора нас обоих переполняло множество мыслей и эмоций. Самое лучшее, что мы могли сделать в тот момент, чтобы отвлечься от груза этих переживаний, – это собраться и пойти на пляж – что мы с удовольствием и сделали.
Глава 8
Сентябрь, 2008 год, Французские Альпы.
На пляже было не очень людно. Одинокие парусники скользили по синему зеркалу воды, нежась в тёплых лучах солнца. Трое детишек играли на берегу, весело болтая о чём-то своём, несомненно важном, а взрослые тем временем грелись на солнышке, пытаясь „одеть“ свои тела в красивый альпийский загар.
Вот и мы расположились на шезлонгах рядом с огромным пляжным зонтом. Мне пока не хотелось плавать, поэтому я быстро окунулась и немного постояла у воды, наблюдая за тем, как мой знаменитый пловец искусно и ловко плавает вдали от линии берега. Затем я подошла к шезлонгу, надела тёмные очки, легла на спину и стала загорать. Алексей плавал недолго. Через несколько минут он уже вышел из водоёма и направился прямиком ко мне. Признаюсь, мне интересно было посмотреть на его тело, поэтому, пока он шёл, я исподтишка бесстыдно его разглядывала.
„Ну-ка, посмотрим, от чего же там девки ахают? – думала я, с трудом сдерживая ироническую улыбку. – Ну широкоплеч – это да; ну, красивое, спортивное тело – согласна; ну, высок, мужественен… слегка дерзок в движениях… сексуален… с пронзающим насквозь взглядом и пленительно небрежным выражением губ…; ну… блин, он – нечто!!!“ – сделала я вывод после визуального изучения своего объекта на протяжении всего нескольких секунд.
„Выдохни, Кира, вдохни, и снова выдохни… – теряя сознание, отозвался мой внутренний голос.
Когда Алексей подошёл ближе, тем самым дав мне возможность созерцать его тело на расстоянии вытянутой руки, я ещё раз убедилась в том, что не ошиблась. У него был потрясающе красивый торс: в меру накачанные мышцы и идеальный пресс.
„Неудивительно, конечно, ведь он спортсмен!“ – пыталась я найти какое-нибудь оправдание этой красоте…
Однако дело здесь было не только в том, что когда-то он профессионально занимался спортом: заметно было, что он не даёт себе расслабиться и постоянно работает над собой. К тому же, особую сексуальность в этот момент придавали его телу стекающие тоненькими дорожками капельки влаги. Ещё мгновение – и я закрыла глаза. В этом мужчине определённо была какая-то сильная, неведомая мне магическая сила, которая, словно магнит, притягивала к нему.
„Что же это? – гадала я. – Причина ведь не только в его физической привлекательности...“
„Расслабься, Кира! – наконец, пришло в себя моё подсознание. – У тебя просто сто лет в обед, как секса не было!“
Я улыбнулась сама себе.
„Да мне всего двадцать два! – стала я вдохновлено спорить со своим внутренним голосом.
– Вот-вот, помни об этом! Ему-то уже тридцать три… И он куда умнее, хитрее и расчётливее! Захочет – и проглотит тебя в один момент! И глазом моргнуть не успеешь! Не верь глазам, когда смотришь на него! И ушам не верь, когда слушаешь его! Можешь ли ты сказать о нём, что он так же благороден и честен, как хорош собой???
– После наших с ним бесед, после того, что я узнала о нём, его детстве и его родных, после того, как поняла, что он сам, своим собственным трудом всего добивался… пожалуй, могу сказать, что он… не так уж и плох, как я предполагала…, опираясь исключительно, на впечатления от нашей первой встречи…
– А не приходило ли тебе в голову, что это всё игра?.. Возможно, он просто хочет выглядеть именно таким в твоих глазах? – бессовестно дразнило меня подсознание.
– Зачем? Ради чего? Уж не ради ли того, чтобы заманить меня в постель? Это смешно! Ему стоит только поманить пальцем – и любая девушка пойдёт за ним…
– Прямо-таки любая? Значит, и ты тоже, Кира?!
Я на секунду задумалась, после чего твёрдо и без колебаний ответила себе: "Нет!"
– Вот тебе и ответ! – рассмеялся мой внутренний голос. – В том-то и суть, что ты недоступна… пока что… Именно это его и заводит, побуждает к действиям! Очевидно, ему давно приелись легкодоступные девушки, которые окружают его со всех сторон…
– Это всё бред!!!" – наконец поставила я точку на своих внутренних противоречиях, не давая больше шанса никаким мыслям меня потревожить.
Алексей же расслабленно лежал рядом, даже не подозревая о том, что творится в моей голове.
На пляже мы провалялись почти до полдня, потом пообедали, после чего я уснула и проспала целых два часа в своём номере. Проснувшись, я немного посидела за ноутбуком: проверила почту и полазила по любимым сайтам. Незаметно подошло время собираться на встречу с Леной.
Я надела элегантное чёрно-белое платье и босоножки на высокой шпильке, а также приготовила сумочку-клатч, в которую положила зеркальце, блеск для губ, мобильный телефон и деньги. Свои кудрявые волосы я красиво уложила и украсила прелестным белым цветком ручной работы. Затем сделала лёгкий, прозрачный макияж и стала ждать приезда Ленки. Было уже без пяти семь. Я позвонила Дёмину, чтобы попрощаться, он же пожелал увидеть меня.
– Вау! – воскликнул Алексей, войдя в мою комнату, – ты выглядишь просто потрясающе! Не знаю даже, можно ли тебя куда-то отпускать в таком виде? Такая красавица должна выходить в свет только со своим мужчиной…
Услышав эти слова я буквально раскрыла рот от изумления. Дёмин наградил меня за такую милую реакцию ласковой улыбкой, после чего продолжил оглашать свои наставления:
– Будь осторожна и не теряй бдительность! Наверное, французские кавалеры сегодня вечером захлебнутся собственными слюнями…
– Ну что ты! – рассмеялась я, – Ты мне льстишь!
– Ничуть, принцесса, ничуть...
Я стояла напротив него, непреднамеренно кокетливо хлопая ресницами, и по неизвестной мне причине вся светилась изнутри. Наверное, у меня просто было хорошее настроение. Но вовсе не от того, что сейчас меня ожидала встреча с Ленкой и придуманная ею развлекательная программа. Просто я уловила нервную нотку в голосе Алексея, и меня тешил тот факт, что сегодня вечером он будет волноваться за меня, и возможно, даже ревновать... Перед выходом я ещё раз взглянула в зеркало, и мне бросилось в глаза, что даже на своих высоких шпильках рядом с ним, я выглядела хрупкой, изящной и лёгкой, словно пушинка. Но это совсем не портило общую картину: наоборот, мы смотрелись очень гармонично, я бы даже сказала, великолепно!
– Может, ну её, эту встречу? Позвони и отмени! И я приглашу тебя в отличный ресторан! Мы будем пить изысканное французское вино и танцевать под красивые лирические композиции. Обещаю, что ты проведёшь незабываемый вечер! Намного лучше, чем тот, который ожидает тебя в компании твоей подруги! – внезапно предложил Алексей.
– Я в этом ничуть не сомневаюсь… Но ты ведь сам понимаешь – я не могу. Это будет выглядеть некрасиво с моей стороны, – с сожалением ответила я.
В этот момент раздался звонок моего мобильного. Это была Лена. Я ответила, что уже спускаюсь, взяла клатч, и мы покинули мой номер. Пока я закрывала дверь, Алексей настоял, чтобы мы обменялись номерами телефонов, и велел обязательно звонить ему время от времени. Я пообещала, что так и сделаю, и, одарив его на прощанье улыбкой, поторопилась уйти.
Садясь в Ленкину машину, я машинально подняла глаза вверх, словно знала, что он провожает меня взглядом со своего балкона. Я снова мельком улыбнулась ему и закрыла за собой дверь автомобиля. Моя старая знакомая ничего не заметила. Мы с ней поздоровались, обнялись и уехали.
Глава 9
Сентябрь, 2008 год, Французские Альпы.
У Ленки всю дорогу не закрывался рот, она всё говорила мне что-то и говорила… впрочем, я даже не поняла о чём. Наверное, это из-за того, что мои мысли, как это ни странно, остались там, рядом с Алексеем и я всё думала о том, что он сейчас делает, представляла себе наше предполагаемое романтическое свидание в ресторане и мечтала скорее вернуться обратно.
Очень скоро мы приехали в Гренобль. Он встретил нас приветливым, тёплым вечером, который мягко опускался на улицы города изысканным шармом разноцветных огней. Мы припарковали машину и решили немного пройтись. Освежающий, приятный ветерок гулял по крохотным переулкам, вдоль которых красовались чудесные, почти сказочные домики. Их окна и балконы утопали в цветах. Неподалёку завораживающе плескался фонтан, рассказывая равнодушным прохожим о радостях уходящего дня. Красное солнце опускалось за горизонт, собирая в ладони последние неяркие лучики, и прощалось с горожанами ласковым сиянием.
Мы шли по тихим улочкам и болтали. Лена рассказывала о своей нескучной жизни с Кристианом – тем самым французом, ради которого она бросила всё и переехала во Францию, а я ей – о своих концертных буднях.
Все эти годы они жили исключительно для себя и проводили время в своё удовольствие: путешествовали, заводили друзей в разных странах, меняли сферу деятельности и увлечения, в общем, радовались жизни. О детях речь пока не шла, и на ближайшие годы это не входило в их планы. Видимо, эта парочка всё ещё не насытилась свободой, молодостью и беззаботностью.
Спустя почти час мы зашли в кафе, в котором к нам должен был присоединиться Кристиан, и заказали по бокалу вина и мороженое с фруктами. Пригубив вино за встречу, мы продолжили нашу дружескую беседу. Вскоре появился Кристиан в компании невысокого шатена. Как позже выяснилось, это был его друг Бернар, которого, как я поняла, он прихватил для меня. Хотя незнакомец выглядел безобидным и где-то даже по-детски неуклюжим, тот факт, что они привели его сюда, предварительно не согласовав эту идею со мной, честно говоря, сильно меня возмутил. Я бросила на Лену сердитый взгляд. Она прекрасно знала, что я подобных выходок не одобрю и рассержусь, но всё равно поступила по-своему. Поэтому, как только мы удалились в женскую комнату, она принялась вовсю расхваливать дружка Кристиана, дабы оправдать себя в моих глазах:
– Всё в порядке! Не волнуйся! Бернар – очень хороший парень! Правда! И к тому же, единственный сын состоятельных родителей.
– Лена, меня не интересуют ни его родители, ни их состоятельность, ни он сам! – буркнула я.
– Я знаю, Кирочка! Знаю! Хотя, если хочешь знать мою точку зрения, – так нельзя! Тебя должны интересовать молодые люди! – заявила она. – Но не мне тебя учить... Мы просто классно проведём время. Вместе будет веселее! Тем более, что мы хотим пригласить тебя в "Le Palazzo" – это очень приличный и популярный ночной клуб. Потанцуем, оторвёмся, вот и все дела! Ça va? – плавно перейдя на французский, спросила Лена.
– Ça va … – ответила я, сдавшись её уговорам. Другого выхода у меня просто не было.
Я понимала на французском простые слова, и даже знала несколько фраз – Ленка меня научила.
Внезапно мой телефон подал мелодичный сигнал. Это было сообщение от Алексея. Оно отвлекло меня от спора с Ленкой и даже приподняло настроение. Он интересовался, в порядке ли я, на что я тут же отписалась, что у меня всё хорошо, нахожусь в Гренобле, собираемся в "Le Palazzo club".
К тому времени, когда мы приехали в клуб, там было уже многолюдно и шумно. Я окинула взглядом помещение. В оформлении интерьера и декорациях этого клуба наблюдался акцент на яркие цвета, что проявлялось в разноцветных подсветках и мелькающих повсюду огнях. Всё было довольно мило, если не считать того, что я не любитель отдыха в клубах.
Здешняя молодёжь, совсем не похожая на "нашу", отрывалась на полную в жаркий сентябрьский уикенд. Молодые люди выглядели как-то разгильдяйски, а некоторые – и вовсе странно со своими чудными причёсками, в потёртых джинсах и серьгами во всевозможных местах… Девушки лишь очень отдалённо напоминали девушек. В их поведении и одежде не было ничего женственного: никаких платьев, каблуков, ухоженных локонов или подкрашенных ресниц, а вместо этого бесформенные штаны, майки и минимум косметики... Они сливались с мужской половиной аудитории, так что порой невозможно было отличить, парень это или девушка. Мне сложно это понять. У меня было совсем иное понятие о том, как должна выглядеть молодая леди. Её кожа, волосы, ногти, одежда – всё должно быть в безупречном состоянии, так, чтобы на неё хотелось смотреть, не отрывая глаз...
Вся эта публика расслаблено и однообразно двигалась с поднятыми вверх руками в такт исполняемой ди-джеем музыке, не замечая никого и ничего вокруг себя. Глядя на них, мне в голову невольно пришли два слова: "отчаянные пофигисты"… Но… с другой стороны… может, так и надо… Они, наверное, просто свободны от всех тех условностей, которыми скованы мы, и им совершенно наплевать на то, кто и что о них думает.
Конечно, не все в этом заведении подходили под приведённое выше описание, некоторые всё же "выбивались" из толпы. Возможно, это были эмигранты, туристы или такие же гости города, как я.
"Какие же мы все разные… – думала я. – Среда, в которой каждый из нас растёт и воспитывается, впоследствии очень сильно влияет не только на наше поведение и манеру одеваться, она формирует наше мышление, жизненные ценности и восприятие мира вообще…"
Мы присели на чёрные кожаные диваны за столиком в углу и сделали заказ. Меня уговорили попробовать здешние коктейли, которые оказались довольно изысканными и неординарными. После парочки этих напитков нам с Ленкой вдруг безумно захотелось танцевать, и мы отправились на танцпол. В перерывах между танцами мы возвращались за столик и общались с парнями.
Бернар вёл себя несмело и деликатно. Он очень старался мне понравиться, проявлял разнообразные знаки внимания, на которые с моей стороны, к сожалению, не получал ответа. Я сразу дала понять, что меня всё это не интересует. Но, чем больше времени проходило, тем быстрее стирались грани его деликатности, которая постепенно превращалась в мягкую настойчивость – он всеми силами пытался вызвать у меня хоть какую-то ответную реакцию на оказываемые с его стороны знаки внимания. В какой-то момент Лена пролепетала, что Бернар давно мечтал познакомиться со славянкой, считал, что Кристиану очень повезло с девушкой, и завидовал ему в этом плане. Я просто сделала вид, что ничего не услышала.
Через некоторое время я почувствовала, как мой невероятный прилив энергии понемногу иссякает. И к тому же, у меня началось головокружение: уши заложило, а ноги стали вдруг ватными и неуправляемыми.
"Неужели я опьянела? – с изумлением обратилась я сама к себе. – Но ведь за весь вечер я выпила всего три коктейля! Пожалуй… этого хватило…"
Я решила сказать Ленке, что мне пора домой, но ни её, ни Кристиана нигде не было. Наверное, они танцевали. Тогда я попыталась как-то объяснить сидевшему рядом Бернару, что мне плохо и попросила вызвать мне такси. Но он, похоже, ничего не понимал, или претворялся, что не понимает, и, глупо улыбаясь, бормотал что-то там на своём французском. Ещё немного подождав, я поняла, что дела не будет: придётся звонить Алексею.
"Как же хорошо, что он дал мне свой номер! – думала я, с трудом нажимая на цифры.
Дёмин снял трубку сразу же, как будто ждал моего звонка. Из-за громкой музыки было очень плохо слышно.
– Алло! Алло! Алексей, ты слышишь меня? Мне… плохо... Кажется, я сейчас отключусь, – с трудом выговорила я.
– Я сейчас приеду за тобой! Никуда оттуда не уходи! – всё, что я смогла разобрать.
После этого звонка моя память начала давать сбой. Она то отключалась на несколько минут, то потом опять включалась... оставляя мне обрывки воспоминаний. Именно поэтому я помню только фрагменты: Бернар подсел ближе и стал обнимать меня, пользуясь моей беспомощностью; вернулись Лена с Кристианом, и она, увидев, что мне плохо, стала предлагать мне воды и успокаивать; потом они дружно заявили, что никуда меня в таком виде не отпустят, и что я должна поехать ночевать к ним. Я же, в свою очередь, всё время твердила им, что за мной сейчас приедут, на что Ленка, глядя на меня удивлёнными глазами, отвечала, что я пьяна и поэтому брежу.
А ещё помню миллион красных, жёлтых и синих огоньков, танцующих по полу, стенам и потолку и безжалостно слепящих глаза. Всё вокруг закружилось, завертелось, размылось и растаяло… И в этом мрачном хаосе, наконец, появляется знакомый силуэт Алексея: он нервно ищет меня глазами по залу, потом находит, подходит к нашему столику, что-то говорит моим ошеломленным друзьям недовольным тоном и забирает меня оттуда. Это последнее, что я помню.
