Текст книги "Тайны мертвого леса (СИ)"

Автор книги: Любовь Блонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Да, мы все из одной команды. Дело, знаете ли, не простое. Хотелось бы докопаться до истины.

Чирков наконец нашел в углу палаты древнюю табуретку и сел прямо напротив свидетельницы. Так близко, что можно было разглядеть каждую ресничку. И огонек на дне глаз. Не искорки смешной девчонки, а именно пламя, которое растапливало холодные голубые глаза, пожирая все вокруг.

Да ну, глупости, – мысленно отмахнулся мужчина. Уже и в глазах пожары мерещатся. В отпуск пора.

– Аврора, как вы себя чувствуете? На пару вопросов сможете ответить?

Девушка едва заметно кивнула.

– Вы помните, что именно произошло в тот день? Можете еще раз рассказать? Может, какие-то детали вспомнили?

– Нет, простите. – она виновато посмотрела на мужчину. – Я уже говорила, что сидела в запертой комнате в подвале, пока не почувствовала запах дыма. До него только музыку сверху слышала.

– И вы выломали дверь?

– Верно. Она хлипкая была. Просто до этого в доме постоянно кто-то был. То охранники, то еще какие-то люди. Я ее сто раз могла выбить, но убежать бы не смогла все равно. А тут дым, вроде пожар, вот я и рискнула.

– В том подвале вас держали связанной или привязанной?

– Нет, просто взаперти. Там и привязать не к чему было.

Конечно не к чему. Аврора, прежде чем покинуть дом, хорошо его изучила. В огромном подвале было несколько кладовок. В одной из них хранился инвентарь для бассейна, который она аккуратно переложила в другую комнатку, а там обустроила якобы свое место заточения – принесла пару одеял и подушку из гостевых спален. Надо же было чем-то подкрепить легенду о заточении. И пусть подвал выгорел вместе с домом, если очень захотят, то остатки комнаты найдут.

– Когда выбирались на улицу, ничего или никого странного не заметили? – не унимался следователь Чирков, внимательно изучая лицо девушки.

– Все в дыму было, глаза резало. Помню только осколки на полу. А потом, уже на улице, местные оттащили в сторону. Их уже хорошо помню. Кто-то бегал с ведрами, кто-то рядом смеялся, что поделом гандону. Вы простите, это не мои слова.

Неприличное слово из уст милой девушки прозвучало так забавно, что мужчина невольно улыбнулся. Но все равно продолжил задавать однотипные вопросы с уточнениями.

Они просидели в палате не меньше часа, выясняя все обстоятельства пожара. С виду самое обычное общение следователя и свидетеля. На деле же, неловкие паузы и смущенные взгляды преследовали их на протяжении всего разговора.

«Твоя девушка» вертелись в голове слова Михалыча. Да ну, к черту. Одного развода достаточно. Женщины в борделе куда приличнее бывшей жены. Они хотя бы честны.

Милое создание, живущее в ужасной палате с потрескавшимися стенами и сквозняком из старых окон, казалась существом из другого мира. Она иногда переставала смущенно отводить глаза и смотрела в сторону с такой грустью, что хотелось обнять ее и пообещать, что все будет хорошо. Он лично проследит, чтобы все так и было. А когда она грустно улыбалась, то само солнце светило ярче в пыльные больничные окна. Разве такое возможно, чтобы от одной улыбки мир становился светлее и воздух чище?

Почти как Яр, даже движения похожи. Аврора иногда выпадала из разговора, вспоминая последние мгновения в объятиях любимого мужчины. Они никогда не повторятся и надо просто смириться. Но сердце каждый раз сжималось в груди от такой мысли. Слово «никогда» слишком жестоко.

И почему, вообще, этот следователь такой молодой? Местные, вон, старики лысые и уставшие, пять минут поспрашивали и ушли. А этот, мало того, что похож на Яра, так еще никак не уходит. Словно чует что-то неладное.

– Вы простите, Аврора, что отнял у вас много времени. На сегодня у меня больше вопросов нет. – Чирков закрыл потрепанный блокнот и посмотрел на желтеющие деревья за окном. Уходить совершенно не хотелось. – Вы не против, если я еще зайду? Вдруг какие-то вопросы появятся.

– Без проблем. Тут, как видите, развлечений не много. Хотя бы с вами поболтаю.

И снова она посмотрела на следователя странным взглядом. Определенно, в милых глазках есть обжигающее пламя. Как еще объяснить, что температура в помещении поднялась на тысячу градусов и стало тяжело дышать? Что за женское колдовство? А ведь зарекся Чирков иметь серьезные отношения после развода. С головой ушел в работу и ни одна красавица не могла растопить его сердце.

Он сухо попрощался с девушкой и на ватных ногах покинул палату. Мысль о том, что он может не вернуться обожгла горячим страхом. Да нет же, глупости. Он уже придумывает новые, пусть и нелепые, вопросы, лишь бы завтра снова прийти.

36

Всю ночь Чирков провертелся в кровати, не в силах сомкнуть глаза. Девушка никак не выходила из головы. Засела, как глубокая заноза. Ничего в ней такого нет, обычная пострадавшая, свидетельница и, возможно, подозреваемая. Нельзя исключать любые события.

Как вообще девушка из обеспеченной семьи, чьи капризы удовлетворялись отцом по первому требованию, может тихонько сидеть в ужасной палате? Видел он избалованных девиц и не одну. Им ничего не стоит устроить скандал из-за бумажных салфеток не того оттенка. И взгляд обычно нарочито высокомерный. Такие в жизни не сядут за один стол с каким-то следователем Сережей. Им подавай мужчин из их окружения, чьи кошельки трещат по швам от количества бабла.

Еще не было и восьми утра, а Чирков уже принял душ в довольно посредственном номере единственной гостиницы, забежал в первый же открытый кондитерский магазин и купил целый пакет сладостей. Черт его знает зачем. Он даже не был уверен, что его свидетельница любит сладости. Просто хотелось чем-то порадовать, а ничего интересного, кроме кондитерской лавки, в поселке не было. Не батон же колбасы ей везти.

От предвкушения новой встречи сердце мужчины как-то странно трепетало в груди. И пусть на улице моросящий дождь с промозглым ветром, но на душе было ощущение всепоглощающего счастья. Еще раз ее увидеть, еще раз разглядеть пламя в глазах, от которого все нутро замирает.

Чирков легко забежал по разрушенным ступенькам, обвел взглядом стены внутри больницы и твердым шагом направился к нужной палате. Легкий стук и снова он ворвался без спроса. Вот только никакой Авроры в палате не было. Вместо девушки, будоражащей фантазии всю ночь, на четырех больничных кроватях лежали совершенно незнакомые люди.

– А где свидетельница? – растеряно спросил Чирков, разглядывая незнакомых мужиков.

Те в ответ лишь пожали плечами и вернулись к своему законному делу – валяться в кроватях и бесцельно созерцать паршивую погоду за окном.

Холодный пот прошиб Чиркова по всему позвоночнику. Что могло произойти? Убежала, выгнали, задержали? Где эта королева больницы с трамплином на голове!

Строгую и надменную женщину он нашел в кабинете. Она что-то увлеченно писала, нацепив на нос тоненькие очки, в которых казалась еще злее.

– Где свидетельница? – с порога зарычал Чирков.

Мадам медленно оторвалась от бумаг, посмотрела на мужчину оценивающим взглядом поверх очков и безразлично выдала:

– Во-первых, молодой человек, надо стучаться. Во-вторых, я еще вчера сказала, что нам людей класть некуда. Я ее выписала.

– Куда?

– Не куда, а откуда. Из медицинского учреждения, где и так нет свободных мест.

– Вы вообще в своем уме, уважаемая? – глаза Чиркова налились кровью, а кулаки сжались до белых костяшек. Если бы он мог, то отвесил бы этой мадаме хороший подзатыльник, чтобы мозги на место встали. – Единственный свидетель в деле и вы ее просто выгнали! И где нам ее теперь искать? Вы понимаете, что понесете за такое самоуправство уголовную ответственность?

– Тише, тише, чего орете? – видимо, королева больницы поняла, что перегнула палку и стушевалась перед разъяренным мужчиной. – В окно посмотрите. Вон сидит ваш единственный свидетель.

Чирков сделал широкий шаг к окну и его сердце снова сжалось. В небольшом больничном скверике стояло две скамейки, чтобы идущие на поправку пациенты могли подышать свежим воздухом. Вот только в промозглую погоду на лавочке сидела одна Аврора, одетая в вещи, снятые с какого-то бомжа – безразмерные штаны и вытянутый свитер, размеров на пять больше ее самой. На мокром асфальте стояли чьи-то помятые босоножки, а сама девушка поставила ноги на лавочку и прижала к себе, чтобы хоть немного согреться.

– Я с вас хренею. – вырвалось у мужчины и он с грохотом закрыл за собой дверь.

Расстояние от кабинета до сквера он преодолел за минуту. Аврора все так и сидела, поджав ноги, и бесцельно смотрела на деревья в сквере. Они такие же, как и в Мертвом Лесу. Вот только здесь мир живых. Мимо не пройдет бородатый дедушка и не предложит помощь. Теперь она сама за себя.

Чирков грозной тенью навис над девушкой, снял с себя легкое пальто и накинул на дрожащие плечи. Она смущенно посмотрела на него снизу вверх и глубоко вздохнула:

– Снова вы.

– Пойдем в машину. – скомандовал мужчина.

– Зачем?

– В смысле, зачем? Так и будешь здесь сидеть, пока не околеешь?

Тоже мне, напугал. Что такое умирать от холода Аврора отлично знала и без грозного следователя. Совсем другой вопрос: что он тут делает с утра пораньше? Точно что-то подозревает и попытается вытянуть из девушки максимум информаци, чтобы найти несостыковки. Такая, на минутку, у него работа.

– В отделение? – покорно вздохнула она, хотя в голове роились сотни мыслей вокруг придуманной ею же легенды.

– В гостиницу.

– Без документов не заселят.

– В мой номер.

Девушка смущенно улыбнулась, подняв огненный взгляд на мужчину:

– Звучит как-то двусмысленно, не находите?

Еще как двусмысленно! Что обычно делают малознакомые мужчина и женщина в гостиничном номере? То самое, о чем и подумать стыдно. Или не так уж и стыдно…

Чирков, пряча румянец на лице, подхватил девушку за локоть и почти силой потащил к машине. Не потому, что жаждал узнать, что же они будут делать, а потому, что смутился, как малолетний пацан, впервые оставшийся наедине с симпатичной девочкой.

Аврора кое-как плелась за ним, шаркая по асфальту стоптанными сандалиями на три размера больше. Ноги моментально намокли и она уже была согласна и в машину сесть и в гостиницу поехать, лишь бы снять дурацкую обувь и высушить одежду.

Служебная Нива местных служителей закона домчала до гостиницы за считанные минуты. Внутри их подозрительным взглядом проводила женщина, которая выполняла роль администратора, уборщицы и горничной в одном лице. В гостиницу с женщинами легкого поведения нельзя, но кто посмеет остановить столичного следователя?

37

– Раздевайся.

– Знаете, я, пожалуй, лучше пойду.

– Да не в этом смысле! – Чирков достал из чемодана чистую рубашку и протянул сгорающей от стыда девушке. – Вроде штаны спортивные с собой брал, сейчас поищу.

– Я не собираюсь носить вашу одежду! – не выдержала Аврора и почти сорвалась на крик. – Знаете, у меня была мысль разбить окно в больнице, чтобы приехал наряд и забрал в отделение. И с каждой минутой эта идея нравится мне все больше.

– Ну хорошо, ходи в мокром.

Чирков бросил штаны на кровать, а сам плюхнулся в кресло, стараясь не смотреть на гостью. Но как же на нее не смотреть? Испуганная, смущенная и мокрая. Хорошо, что уже есть восемнадцать, а то посадили бы за совращение малолетней.

– Просто это ненормально! – Аврора ходила из угла в угол, мельком осматривая знакомые предметы. Во всех номерах одинаковые занавески, покрывала на кроватях и даже старые, протертые кресла, которые устало скрипят, когда пытаешься в них сесть. В последний раз она тут была с отцом. А теперь с незнакомым мужчиной, которого второй день знает и его поведение откровенно пугало.

– То есть, для тебя нормально мокнуть на улице под дождем?

– А для вас нормально приглашать незнакомую девушку в свой номер и пытаться нацепить на нее свою одежду?

«Конечно нет!» – кричал здравый смысл в голове Чиркова. С ней ненормально все! Начиная от дела, в котором она замешана и заканчивая ей самой. Стоит трезво посмотреть – так обычная девушка, коих миллионы. Но что-то в ней притягивает таким мощным магнитом, что мужчина спать не может.

– Для меня нормально помогать людям, – вздохнул мужчина, – не знаю, что за мысли в твоей голове, но ничего плохого я тебе не сделаю. Одежду, я так понимаю, тебе в больнице дали? – Аврора нерешительно кивнула. – Ну и как оно, ходить в шмотках мертвецов?

– В смысле? – Аврора оттянула чужой свитер, словно на нем где-то должна быть соответствующая надпись.

– Думаешь, у соседа по палате одолжили? Людей привозят в больницу, где они имеют печальное свойство умирать. Одежду родня иногда не забирает. Вот и остается…

– Ладно, я поняла, не надо продолжать. Давайте ваши штаны.

Через пять минут Аврора вышла из ванной в вещах мужчины и теперь уже он смущенно отворачивал лицо. Потому что видеть свою одежду на девушке было до чертиков приятно. А снимать ее, должно быть, еще приятнее.

– Знаешь, ты располагайся, а я сгоняю в отделение, спрошу у ребят, что можно придумать. Может у них есть временно свободная квартира или дом, чтобы ты могла пожить там.

– Лучше спросите, как можно быстро восстановить документы. Вы же не думаете, что я тут жить собираюсь? Я домой хочу, в свою квартиру. Если, конечно, Ира не все прибрала к рукам.

– Знаю, читал. Пока информации по ней нет. Вообще, как без вести пропавшие, вы с отцом еще долго в своих правах прибываете. Вы не умерли для суда, что подтверждается все еще открытым делом о вашей пропаже. По документам чуть сложнее. Подозркваю, что твоя мачеха замешана в вашем исчезновении, при этом сама погибла. Так что одно дело накладывается на другое. В столице будут проходить обыски, может и твои документы всплывут. Короче, пока все мутно. Дай недельку-другую, может что-то прояснится.

– То есть, я еще две недели буду никем без дома и денег? Чудесно.

– Не переживай, разберемся.

Чирков до скрежета зубов захотел обнять девушку, нежно поцеловать и сказать, что лично разберется со всеми проблемами. Но вовремя себя остановил. Единственный вариант не наколоть дров – срочно покинуть номер и занять мозги делом.

И держать себя под контролем.

Эта девушка, как наваждение. Рядом с ней теряешь всякое самообладание, становишься безвольной куклой, готовой на все, ради огненного взгляда. И невозможно понять, в какой момент она околдовала. Получается, в первую же секунду знакомства. Стоило взглянуть на нее и Чирков поплыл. Хотя никогда подобное поведение за ним не наблюдалось, ведь даже самые красивые женщины не могли сбить с толка. Кроме бывшей жены. Но там история тянулась со школьной скамьи и закончилась довольно банально.

А ведь у него было тысячу шансов тихонько ходить налево от жены. Но что ты: семья превыше всего! Интересно, если бы тогда ему повстречалась странная Аврора, он бы устоял?

Чирков до последнего оттягивал возвращение в гостиницу. Потому что боялся двух вещей: вернется в номер и не сможет устоять, либо вернется, чтобы увезти ее на служебную квартиру и больше не увидит, как она расхаживает в его одежде, целомудренно застегнув пуговицы рубашки почти у горла.

В кабинет, в котором следователю выделили целый стол, вошел лейтинант с ключами в руках.

– Вы Чирков?

– Да, я.

Взгляд упал на связку, отчего язык прилип к небу и не мог шевелиться.

– Служебная, приказ областного начальника. Тут на бирке адрес написан.

– Для свидетеля? – задыхаясь, спросил мужчина.

– Не знаю, сказали вам отдать. На выходе у дежурного распишитесь за ключики.

Лейтенант с любопытством глянул на стол, где были разложены материалы дела:

– Ну как, есть зацепки?

– Ищем.

– А девушка, та что выжила, в больнице еще?

– С чем связан интерес?

– Да мы с Григорьевым первыми приехали на вызов, опрашивали ее. Санька прям голову потерял. Все порывается в больницу сходить, навестить. – лейтенант растянулся в улыбке, словно сам пожар и смерть людей совсем не важны.

– Она проходит единственным свидетелем, так что пусть ваш Санька найдет голову и не смотрит в ее сторону.

Чирков максимально строго посмотрел на лейтенанта, от чего тот стушевался и поспешил покинуть кабинет. Какие-то странные они, столичные следователи. Нет, чтобы за коллегу порадоваться.

Что еще, блин, за Санек такой? Чирков расхаживал по кабинету, бросив изучать дело. Голову он, понимаешь, потерял. И много их, кто от Авроры голову теряет? Выходит, и сам Чирков далеко не первый? Получается, что прямо сейчас он не просто злится, а ревнует. И объяснение такому поведению мужчина найти не мог.

Как и множество других мужчин, которых девушка встретит на своем пути. Для одних она будет милой и симпатичной, для других роковой. Потому что Мертвый Лес, вместе с волшебным талантом, оставляет вечную метку на душе. Будь то женщина или мужчина, но те немногие, что возвращались в мир живых, часто становились объектами сумасшедшего вожделения противоположного пола. От них исходила невидимая сила притяжения, словно в одном человеке собиралась вся мощь жизни, способная дарить невероятные ощущения обычной человеческой душе. К ним тянулись, их боготворили, к их ногам были готовы бросать жизни, лишь бы получить заветное внимание.

Вот только старик Бор ни словом не обмолвился о новом даре. Так что для Авроры странное поведение следователя было чем-то неестественным. Ведь никто еще не сходил от нее с ума с первой же секунды знакомства.

38

Чирков вертел в руках связку ключей от служебной квартиры и с трудом представлял как отвезет вожделенную Аврору и останется в номере один. Может не говорить ей о квартире? Или съехать вместе с ней? Наврать, что его приставили к свидетелю, чтобы ничего не случилось.

За глубокими размышлениями следователя его застала неизвестная женщина, которая несколько раз постучала в кабинет, но не услышав приглашения, зашла без спроса. Обычная женщина, с уставшим лицом и осунувшимися плечами. Вот только взгляд у нее был испуганный и нерешительный.

– Чем могу помочь? – Чирков положил ключи в карман, переключившись на гостью.

– Это вы тот следователь из столицы, что пожаром занимается?

Женщина говорила неуверенно, словно силой вытягивала из себя каждое слово.

– У вас что-то важное или может подождать до завтра? – там девушка одна, надо к ней спешить. Да и время уже восьмой час вечера, какая работа?

– Я бы хотела поговорить с вами лично. Меня Марина зовут.

– Очень приятно, Марина. И о чем же вы лично хотели поговорить?

Женщина нерешительно закрыла дверь кабинета и села на свободный стул рядом с Чирковым. Она внимательно посмотрела на стол, где были разложены фотографии из дела и ткнула пальцем в первую же фото с изображением выжженного остова дома:

– Не было там никакой девушки в подвале.

Лицо Чиркова вытянулась от удивления. Вот так, с порога и такие факты.

– Вы были в том доме до пожара?

Она кивнула:

– Убиралась раз в неделю. И в подвале была неоднократно.

Вот это поворот. А ведь все так неплохо складывалось.

– Откуда информация о том, что там была девушка? Следствие только идет.

– Вы серьезно? – женщина попыталась улыбнуться, но вышла грустная усмешка. – Поселок-то небольшой, все уже всё знают. Только о пожаре и говорят.

– Понятно. Ну и что там по девушке? Откуда уверенность, что ее не было в подвале?

– Говорю же, я раз в неделю убиралась в доме Виктора Валерьевича. В подвале хранились швабры, пылесос и все для уборки, так что я туда часто спускалась. Если бы кого-то держали силой, я бы, наверно, услышала или увидела. Я у него два года убиралась и ни разу никого в подвале не видела.

– Она была заперта в кладовке. Может, вы просто не слышали?

– Там не было кладовок, которые запирались. Все было открыто.

Женщина произнесла это таким безапелляционным тоном, что Чирков нахмурил брови и зачем-то стал искать фотографии сгоревшего подвала. Его Аврора не могла солгать. Такое милое и наивное создание по определению врать не может.

– Что ж, – Чирков выдержал долгую паузу, прогоняя в голове десятки предположений, – мы проверим вашу информацию. Можете оставить контакты?

Женщина едва кивнула, но уходить не собиралась. Более того, она схватила пальцами край кофты и начала судорожно его перебирать, словно хотела что-то сказать, но не решалась.

– Что-то еще? Вам есть что сказать?

– Знаете… Я не должна говорить… Не хочу подставлять брата. Ведь вы его посадите.

Казалось, еще мгновение и женщина расплачется в кабинете следователя. Но раз уж начала, то пусть говорит все, что знает. Ибо странное дело все больше обрастает странными деталями и раскрыть его уже не просто работа, а человеческое любопытство.

– Мы пока никого не сажаем, а только собираем факты, чтобы разобраться в случившемся. Если вам есть, что сказать, то лучше не скрывайте. Ведь могут пострадать невиновные люди.

– Понимаете… Мой брат тоже работал на Виктора Валерьевича. У нас же почти весь поселок работал либо на его предприятии, либо как-то был с ним связан. Все же большой человек в нашем маленьком поселке. Все на нем держалось.

– И кем он работал?

– Не знаю, как правильно сказать. Следил за домом, выполнял всякие поручения.

– Он тоже может подтвердить, что в подвале никого не было?

Женщина отрицательно покачала головой. Она всеми силами сопротивлялась желанию рассказать правду, ибо понимала, что для брата это будет приговор.

– Он выполнял личные поручения Виктора Валерьевича. Иногда не очень хорошие. Но вы поймите, работы-то у нас не много, каждый хватается за любой шанс. Поверьте, он сам не рад был, но работу терять не хотел. Потом правда запил и его уволили, но это потому, что он остановится не может, если капля в рот попадает. А там все выпивают, пока начальник не видит.

– Так, давайте по порядку. Ваш брат выполнял поручения хозяина сгоревшего дома, так? Что за поручения?

– Они зимой вывезли на болота мужчину и женщину. Им Виктор Валерьевич приказал. Он сказал, что там была та девушка, которую на пожаре нашли. По описанию знакомых узнал – у нее волосы длинные и волнистые, он хорошо запомнил. Но ее не могло там быть, она в лесу замерзла. Никто не выберется с болот зимой, до них три часа на снегоходах ехать. Место настолько глухое, что и летом можно сгинуть. Он сказал, что тогда мороз был и их Виктор Валерьевич чем-то опоил, они на ногах не стояли. То есть шансов выжить не было вообще.

Чирков без смущения усмехнулся, слушая историю, больше похожую на сказку о страшных болотах, откуда невозможно выбраться человеку.

– То есть, с ваших слов получается, что ваш брат вывез в глухой лес девушку с отцом, где они совершенно точно погибли, но при этом эта же девушка выжила при пожаре, так?

– Не могла она выжить. – женщина с нескрываемом страхом посмотрела на следователя, словно рассказывала историю о призраке. – Каждый год в наших лесах кто-нибудь, да пропадает. Их даже не ищут, потому что в болотах невозможно кого-то найти. Летом завязнут и уйдут под ряску за считанные минуты. Зимой, если транспорта нет, околеют и к весне болото их все равно заберет. Туда только лесники, да матерые охотники ходят, кто знает тропки. Да и то лишний раз подумают. Леса у нас бескрайние, можно и поближе места для охоты найти.

– Так, понятно. Значит на пожаре мы спасли призрака. Ясно. А с вашим братом поговорить можно? Он не подозреваемый, не переживайте, мне бы просто у него детали уточнить. Сами понимаете, надо быть уверенным что мы об одном и том же человеке говорим.

Женщина нерешительно кивнула:

– Он проснулся недавно. Если опять не выпил, то еще можно попробовать с ним поговорить.

– Отлично. Давайте я сейчас попрошу наших ребят с вами съездить за братом и мы с ним тут поговорим.

– Но ведь вы же его…

– Обещаю, пока только поговорим. Ну, может, ночку у нас отоспится, чтобы к бутылке опять не лез. Все же лучше, чем дома бухать, согласны?

Через час в кабинете Чиркова сидело едва живое тело, наполняя помещение густыми облаками перегара. У следователя даже глаза заслезились от концентрации алкоголя в воздухе. Сидящие за соседним столом местные полицейские усмехались над мужчиной, не понимая, что он может сказать. Он лыка-то не вязал.

– Андрей Беспалов, верно? – строго произнес Чирков, пытаясь вернуть мужчину из мира алкогольных паров. Тот, покачиваясь, кивнул. – Вам вот эта женщина знакома?

Чирков протянул фотографию, сделанную на пожаре. На ней была изображена Аврора, чуть перепачкавшаяся в саже. Она с огоньком в глазах смотрела на снимающего ее человека за кадром. Только сейчас сам Чирков заметил, что на девушке был запачканный сарафан с выцветшими узорами по краям. Такой носили женщины лет сто назад. Интересно, почему он раньше не обращал внимания на одежду?

Андрей в это время поднял трясущуюся руку и пальцем ткнул на фото:

– Сгинула в лесу, вот те крест. – он несуразно перекрестился и махнул головой вперед. – Лично видел.

– Вы ее лично вывезли зимой?

Мужчина задумался, затуманенным взглядом осматривая помещение:

– Я там был. Розовый, как его, пуховик у нее был. Телефоны Валерич приказал уничтожить, их Вован разбил тогда. Они пьяные были, на ногах не стояли, вот те крест! – мужчина опять полез креститься.

В это время Чирков открыл на почте дело о пропаже столичного предпринимателя с дочерью. Так и есть, девушка была одета в длинный розовый пуховик, черные сапоги на каблуках и белую шапку.

– Шапка на ней была?

– Ага, вроде белая или серая, хер ее помнит. И сапоги на каблучищах. Пока везли, она мне всю ногу истоптала. Думал, насквозь шпильками своими проткнет.

Надо же, все сходится. То есть, Аврору вместе с отцом вывезли в лес и бросили там умирать. И вот это пьяное тело только что наговорило на приличный срок.

– В тот день как погода была? Морозно?

– Да-а-а, – протянул Андрей и рукавом вытер нос, словно почувствовал холод прямо в кабинете, – градусов двадцать, снег трещал. Пока назад доехали, сам чуть хер не отморозил.

– То есть, вы считаете, что отец с дочерью выжить не могли? Может там какая избушка лесника была или землянка?

– На болоте-то? – он усмехнулся и вместе с ним улыбнулись двое полицейских. – Там и зверье-то ходить боится, не то что люди.

– Место показать сможете?

Андрей вытянул руку, рисуя в воздухе странные узоры:

– Ну так, плюс-минус.

Чирков посмотрел на коллег:

– Есть, кто ваши леса хорошо знает? Сможем завтра поехать?

– Куда, на болота? – лицо одного вытянулось в удивлении. – Не уверен. Там зимой еще можно попробовать проехать, но летом гиблое дело.

– Не-не, летом не проехать. – подтвердил Андрей, замотав головой, но тут же встрепенулся и вполне осознанно посмотрел на следователя: – Девку надо за решеткой закрыть. Она шестерых уже убила.

– Вот как, – тут уже сам Чирков не смог скрыть улыбку, – думаете, она подожгла дом?

– Дом? Нет! Она шестерых пацанов Валерича убила. А-а, ну вас, – он махнул рукой и закатил глаза, – он тогда хорошими деньгами откупился. Дело поди никто не заводил.

– Тогда – это когда? – не унимался Чирков.

– Так в мае еще. Че, не так что ли?

Андрей со злостью посмотрел на двух полицейских, но те в ответ молчали, поглядывая то на пьяное тело, то на столичного следователя.

– Это так? – теперь уже Чирков смотрел на стушевавшихся служителей закона.

39

Отец и дочь, брошенные в зимнем лесу, пожар, унесший предварительно девять жизней, а теперь еще шестеро пропавших. Для маленького поселка на краю мира слишком внушительная цифра.

Ниточки смертей и исчезновений так или иначе вели к Авроре. Трое из пропавших в мае вывозили ее с отцом в лес. И исчезли в том же лесу пару месяцев спустя. Даже если предположить, что Аврора выжила на лютом морозе, нашла укрытие и каким-то невероятным образом смогла дожить до мая, как ей удалось завалить шестерых крепких ребят?

Только с чьей-то помощью. Кто-то помогал ей в лесу. Они же помогали и в доме. Эдакие лесные разбойники, спасшие девушку от смерти и решившие за нее мстить. Не удивительно, Чирков и сам бы мстил, если бы Аврора попросила.

Мужчина медленно поднимался на второй этаж гостиницы по скрипучей деревянной лестнице. Мучительные мысли раздирали его изнутри, мешая трезво думать. Ничего не меняется, даже самые милые с виду люди могут быть безжалостными преступниками. И каждый раз от осознания такого факта в сердце обрывается еще одна ниточка веры в людей. Почему нельзя сделать так, чтобы плохой человек был плох и внешне и повадками? Тогда следователям было бы куда проще работать.

В гостиничном номере горел свет, а его чудесная Аврора мирно сопела на кровати. Все дурные мысли опять вылетели из головы, потому что девушка так мило лежала, подтянув ножки к животу, что захотелось срочно лечь рядом с ней и почувствовать тепло ее тела через свою же рубашку.

Чирков, как вкопанный, стоял возле кровати и наблюдал за девушкой, стараясь запомнить каждый изгиб ее тела. Прямо сейчас она почти его, а буквально завтра может стать первой подозреваемой в убийстве пятнадцати человек.

Пятнадцать! От одной цифры заканчивался воздух в легких и накатывала волна ужаса. Вдруг недалеко от гостиницы уже собрались ее головорезы и только и ждут приказа своей хозяйки? Вдруг сегодня последняя ночь самого Чиркова? Она прикажет увезти его в лес и бросить на съедение волкам. Или утопить в болотах.

На часах начало первого и скорее всего сегодня у мужчины последняя ночь, которую он может провести наедине с девушкой, от которой в одну секунду весь мир перевернулся с ног на голову.

Чирков аккуратно забрался на маленькую кровать и нежно положил руку на талию Авроры. Это были самые прекрасные мгновения, от которых сердце в груди забилось с такой силой, что девушка взмахнула ресницами и открыла сонные глаза:

– Что вы делаете? – прошептала она, съеживаясь в чужих объятиях.

– Тс-с, всего минуту.

Чирков зажмурил глаза, пытаясь растянуть минуту до бесконечности. Волнистые волосы, изгиб талии, вздымающийся аппетитными бедрами и сбивчивое дыхание девушки, которое до безумства хотелось почувствовать на своем лице.

– Пожалуйста, отпустите.

Девушка невольно сравнивала объятия следователя с руками Яра. Если не думать о том, кто за спиной, то он в точности как мужчина из Мертвого Леса. Даже руку на талию положил так же, как он.

– Если не отпущу, то убьешь меня, как тех шестерых ребят в лесу?

Дыхание Авроры остановилось, словно сама жизнь замера. «Значит знает», – с грустью подумал Чирков и сильнее прижал девушку к себе, чтобы не смогла вырваться.

– Расскажешь, кто тебе помогает?

Он ожидал любой реакции: что она начнет вырываться, оправдываться или, на крайний случай, пустит в ход главное оружие всех женщин – заплачет. Но Аврора лишь глубоко вздохнула и положила горячую ладонь на его руку:

– Ты хочешь знать правду, в которую никто не поверит или правду, которая всех устроит?

От ее голоса закружилась голова и по телу растеклось тягучее желание, которое концентрировалось в районе паха и в одну секунду разбудило такую страсть, какую невозможно было скрыть за джинсами.