Текст книги "Некромантка на тропе любви (СИ)"
Автор книги: Любовь Белых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
О-о-ох-х-х. Боль навалилась со всех сторон. Океаны боли, что беспощадно били меня волнами снова и снова. Я терялась и отключалась, должно быть, сотни раз, постоянно пытаясь вдохнуть. Где-то на краю сознания билась самая эгоистичная мысль из всех возможных, присущая смертным: "Я не хочу умирать! Не хочу! Я хочу жить!".
Воспоминания обрушились внезапно. Размытые, нечёткие обрывки зачатка моих двух жизней стыдно было даже назвать воспоминаниями. Если из этого состояло всё моё существование, то я тем более отказываюсь умирать!
Протяжный хрип резанул слух. Воздух хлынул в лёгкие, испугав до невозможного. Я буквально считала, что нахожусь где-то в бушующих волнах, в эпицентре шторма, и, вдохнув, пыталась выплюнуть воду, чтобы дышать.
...чтобы жить.
Глава 23
«Всё в порядке.» – должно быть, эту фразу я повторила тысячу раз. Наверное, мне даже верили. Но стоило, превозмогая боль, перевернуться на жёсткой койке в целительском корпусе при академии набок, как я чувствовала его – предательский и отчётливый стук сердца, отдающий вибрацией от груди.
К чёрту эту справедливость! Нет её. Что делать с чувством вины? Стоит ощутить, как колотится сердце, как вздымается грудь и...
А я вообще такого достойна? Как жить теперь, зная, что другой человек эту жизнь тебе подарил, ценой собственной? Как не бояться её просрать, в конце концов?
...и ведь не спросишь о таком.
У Миллиуса погиб племянник. У Айриса... Он, возможно, станет отрицать, но за время нашего марш-броска к тем треклятым горам, они по-настоящему сблизились. Не так, как Ай и Милл, конечно. Но, может быть, дай им больше времени, возможность, всё бы окрепло окончательно.
Да и избегает оборотень этого разговора. Причём так, что я вообще с ним прекратила разговаривать. Мне не стыдно. Минус один слушатель на моё неизменное «Всё в порядке».
Около недели ко мне наведывается Масия, но и она ведёт себя так, будто я её разочаровала. Наверное, так оно и есть. Я для всех сплошное разочарование. Тыкалась, мыкалась, всё бежала от кого-то, чего-то. Даже добегавшись, умудрилась умереть, воскреснуть, опять побегать и...
Да всё в порядке!!!
– Ты как?
Нет, Милл издевается! Ну нельзя заменять приветствие таким тупым вопросом. Неужели мозгов не хватает это понять?
– Всё в порядке. – скрежетнув зубами, я привстала на локтях, со скучающим видом наблюдая за вошедшим в просторную светлую комнату нынешним правителем Дориона.
– Я сегодня не один. Позволишь?
Я почти закатила глаза, тут же поморщившись от боли и рухнув обратно на койку. Мне бы радоваться, у меня разрешения наконец-то спрашивают, а я...
Что ж так хреново?
– Входи, Зазариэль. – от властного голоса, я вновь приподнялась на локтях, с шумом сглотнув и воззрившись на приоткрытую дверь.
Миллиус шутит? Правитель Дориона и Заза? Лич?
...мой лич?
Моё предположение, касаемо шуток, лишь окрепло. В дверях показался прилизанный и гладковыбритый мужчина, что, сверкнув голубыми глазами, помахал мне огромной ручищей.
Скептически осмотрев его мундир с какими-то висюльками, – никак орденами? – я окончательно потеряла интерес к происходящему и вернулась к своему прежнему занятию.
Легла, прикрыв глаза, и медленно досчитала до десяти, прежде чем выпустить воздух из лёгких. Раньше это работало, а сейчас раздражение и злость никак не хотели отступать.
– Эй, некроманточка, – громким басом заговорил светловолосый мужчина, – Тебе наконец-то язык отняли, что ты поздороваться не можешь?
Гляделки распахнула, красноречиво взглянув на Миллиуса. Дескать, смотри, видишь, даже он понимает, что здороваться с людьми бывает очень даже нужно, не то что ты. Дракона мой взгляд не пронял.
– Зачем ты пришёл? – если в этом мире есть ещё один верзила со странным чувством юмора, то вопрос лишним всё равно не будет.
– Воробьёнок таки каркать пытается. – хохотнув, Заза оглянулся в поисках стула, я так понимаю. Не найдя оного, плюхнулся на мою койку, едва ли не на мои ноги, отчего, клянусь, её перекренило на его сторону. – Прогуляться нужно, там и расскажу.
Нет, это всё же Зазариэль. Невозмутимый и... непрошибаемый.
– Заза... – скрипучим голосом выдохнула я, – Уйди, пожалуйста. Просто уйди... – задохнувшись от нахлынувшей жалости к самой себе, я не смогла вынести его взгляда, плотно смежив веки.
Хороша некромантка, да? Как там? Якобы единственная в своём роде? Полумёртвая, с бесконечным, несуществующим резервом, для которой весь потусторонний мир им был? И что? Ник умер. Я здесь к постели прикована... Да даже не к собственной и не к больничной койке – не в своём мире! Величие так и прёт со всех сторон! Несите лопаты – делюсь! Чего вообще без них припёрлись? Моего "величия" на всех хватит!
– Выйди, Миллиус.
Прислушалась, пытаясь определить на слух, насколько легко Милли дастся ответ.
– Не забывай о нашем уговоре. Здесь вотчина Светлых, Зазариэль. – я услышала короткий вздох и несколько нерешительных шагов. – Конфликт силы может быть трагичен в мировом масштабе.
– Ты меня бросишь? – не смогла смолчать я, расслышав возобновившиеся шаги.
– Так будет лучше...
Грешный суслик, даже интересно стало, почему это у дракона такая обречённость в голосе? Никак попросил Зазу упокоить меня по-тихому, чтоб не мучилась? Что, другой эвтаназии здесь не предусмотрено?
– Мы уходим отсюда, воробьёнок. И не спорь.
Раньше, чем я завизжала, меня подхватили на руки, возмущаясь, что я отощала хуже, чем его бывшая армия нежити в не самые лучшие годы своей смерти.
– Голосить можешь, значит, и сил достаточно! – лич вынес свой вердикт, а заодно и меня из палаты. Или как она здесь величается?
– А может, я от боли кричу?! – возмущённо воскликнула я, перестав голосить. Не до того было. Два парня, что шли нам навстречу, уж очень резко сменили направление своего движения, развернувшись и ускорив шаг, поспешили в другую сторону.
Ну конечно, занял тут собой весь проход! Людям не развернуться! Ещё и ногой моей, зараза, побелку со стен вытирает!
С побелкой я, признаю, погорячилась. Нет здесь ни краски, ни побелки. Очень светлая отделка, уж слишком напоминающая ламинат, только на стенах, разумеется. И свет, свет, свет, всюду свет. И из огромных окон в полстены, и из круглых магических светильников на потолке и на стенах, и от местной униформы, вырвиглазного голубого-голубого цвета. Да я даже не знаю такого!
– Куда ты меня несёшь? – обречённо спросила я, удобнее устроившись на крепкой груди. Не то чтобы я смирилась, просто очень интересно, на кой такой суслик меня из зоны комфорта вынесли?
...ещё и вперёд ногами.
– Подальше от Светлых и здешних целителей.
– Зачем?
– Лечиться.
Бредом попахивает... Что это я так, не попахивает, а разит им.
– Ты уносишь меня от целителей, лечиться?
– Ну да. Понравился мой ответ?
– Угу.
Ну а какой смысл с ним спорить? Далеко он меня унести не сможет... Э-э-э-э, наверное. Миллиус запретил ему применять силу, выходит, у Зазы она тоже восполнилась как-то. Или той же и осталась, с посмертия?
– Хоронить тебя несу. Ты надоела всем кислой рожей. Не то чтобы я не понимал тебя, просто... А просто хватит. Это слишком затянулось уже. Сама себя пойми... – ворчливо отчитывал меня бывший лич.
Остановившись перед двустворчатыми дверьми, Зазариэль абсолютно спокойно распахнул их одной рукой, даже не спеша возвращать её на место. Тут уже я призадумалась, выходит, я тоже поспешила с выводами. Такой мужик вполне себе меня унесёт не то что далеко, а... далеко-далеко!
– Я понимаю себя, Заза. Синдром выжившего... Или ещё какая-то мура. Это пройдёт. Само. Обещаю, – клятвенно заверила я, – Дома я обращусь к психотерапевту и психологу. А понадобится, так ещё и к психиатру.
– Да нет у нас времени ждать, пока у тебя там синдромы какие-то пройдут. Нужно лечиться. – выдал лич, притормозив в тени раскидистых деревьев. – Глянь, красота какая! Осень скоро! А ты...
Как осень? Мне и раньше было не очень хорошо, а сделалась ещё хуже.
Не дав мне возможность рассмотреть сквер при корпусе целителей, Заза понёс меня дальше.
– И поэтому ты несёшь меня... хоронить? – заприметив вход в преподавательский корпус впереди, я немного воспрянула духом. Наверняка Заза пугает меня специально. Просто меня выписали! И я... Переезжаю жить в комнаты Миллиуса.
Вот же грешный суслик, а я так и не спросила, он совмещает ректорство и правление целой империей, или его комнаты теперь мои комнаты?
– У тебя на родине хоронят заживо? – его вопрос мне не понравился настолько, что я даже не нашлась с ответом. А такое со мной ой как нечасто. – Прости. Это почти шутка. – не спешил успокаивать моё воображение Заза. – Архан, Лена, это наша цитадель. Там я ждал пробуждения долгие годы. Он надёжно защищён. Извини, но здесь не осталось сильных некромантов, а тем более столь узконаправленных специалистов, способных тебе помочь. Тебе нужна тьма, нужна родная стихия... и помощь. Здесь вариантов немного. Либо ты сама себя настолько наказываешь, либо... ваш правитель прав, ты отторгаешь светлую магию неосознанно, на генетическом уровне. Людей пожалей, они не знают, как тебя лечить!
Не веря своим ушам, я сжалась в комок, вцепившись в широкие плечи, и потребовала:
– Немедленно отпусти меня! Я не вернусь туда! НИ ЗА ЧТО!
Глава 24
Периметр академии и всех её корпусов сотряс визг.
– Дура! – безапелляционно заявил Заза, сорвавшись на бег.
Это вообще законно, что люди с такой комплекцией и весом ещё и быстро бегают? У меня воздух в лёгких не успел закончиться, а он уже добежал до фонтана, выйдя на финишную прямую.
– Да ну, пожалуйста, не надо!!! – дёрнувшись в его руках, я добилась... ничего. Зато поймала себя на мысли, что я будто в лодочке, а не в мужских руках. И лич меня никуда не несёт. Это так, волны бьются о борта... – Заза! Услышь меня!
Ворота пронеслись мимо в одно мгновение. Мне даже показалось, что мы вообще пробежали по воздуху, а не по земле. Наверное, так оно и было, потому что сразу же нас окружила тьма, швырнув куда-то вверх.
– Не-е-ет! – звуки тонули в плотной консистенции густой тьмы, заглушая мой голос и прерывистое дыхание. – Я тебя породила, я тебя и убью! – запальчиво уверила, надеясь, что Зазариэль меня прекрасно слышит.
– Да что с тобой? – прогремел раскатистый бас. – Это твоя стихия! Что ты так дрожишь и трясёшься?
Своими тараканами я предпочла не делиться. Они у меня вообще очень домашние и обжитые в головушке. Нечего им за её пределами делать.
Тьма отступала. Треклятая скала в вечерних сумерках не вселяла ничего, кроме ужаса. Я понимаю, что началось всё далеко не здесь, не отсюда и не тогда, но... Ник ведь сам крушил проход. Благодаря ему, меня теперь вносит в пещеру Зазариэль, а я не могу и слова из себя выдавить. Паника клешнями сжала горло, не позволяя даже дышать по-человечески, не то, что возмутиться и облечь мысли в слова. Сердце стучало так хаотично и громко, что, казалось, оно само не понимает, как ему нужно работать, чтоб я не умерла от страха в эту же минуту.
– У тебя будет долгая и счастливая жизнь. – с неким сожалением проговорил лич. – Можешь мстить и ненавидеть меня сколько хочешь, у тебя на это будет предостаточно времени.
Наконец-то остановившись, Зазариэль уложил меня на пол. На периферии сознания мелькнуло удивление и тут же угасло, вновь отдав бразды правления страху и панике.
Лич готовился. Чистые и толстые матрасы в крепкую клетку были разложены около стены в подобии кровати. На них меня, собственно, и уложили. Рядом, в изголовье, получается, две пузатые бочки.
– Не ревёшь? Молодец. – нервно похвалил тот, кого я ненавидела в ту минуту больше, чем кого-либо. – Рукав выпустишь?
Я и сама не заметила, что рука не разжалась, крепко удерживая рукав своего похитителя. И нет, не выпущу.
– Ладно. – Зазариэль понял меня без слов. – Тогда это тоже возьми. – в свободную руку настойчиво что-то впихнули, что тут же выпало из пальцев, которые не слушались даже меня. – Не балуйся у меня!
Тьма обожгла. Я чувствовала её на своей коже. Чувствовала, как она ползёт мерзкой и скользкой змеёй от ладони к предплечью.
– Не-ет!!! – мой крик сотряс стены. Я трепыхалась на матрасах, пытаясь избавиться от этой мерзости.
– Кьяж поможет. – навалившись и вжав меня в матрас всем своим нешуточным весом, лич даже не собирался хоть чуточку быть похожим на живого человека. Ни жалости, ни сострадания, ни капли понимания.
– Я сказала, нет!
– А если не тебе? Если не только тебе, воробьёнок? – игнорируя мои припадки и конвульсии, Заза сказал то, от чего замерло не только моё сердце, но и целый мир – все миры. – Ты искала его там? Во тьме? За гранью? Ты благодарила его? Смогла попрощаться?
Я замерла, заворожённо глядя в голубые глаза и вдохнула. По-настоящему и полной грудью. Лич буравил меня напряжённым взглядом, казалось, даже не дыша вовсе, либо же делая это очень и очень тихо.
Прошла очередная вечность, прежде чем я кивнула. Молчаливый монолог был понят, принят и приведён в исполнение. Зазариэль отстранился, позволив рассмотреть Кьяж в своих побелевших пальцах. Удивительно "молчаливый" Кьяж.
Наверное, что-то отразилось на моём лице, так как мужчина нарушил тишину:
– Ты больше недостойна... – с лёгким упрёком и обречённостью прошептал он, переведя взгляд на артефакт. – Что же ты наделала?
Должно быть, что-то страшное. Не знаю.
– Я заслужу прощение и стану достойной. Опять. – пообещала я, дрожащими пальцами второй руки коснувшись Кьяжа. – Он заговорит.
– Лучше бы так и было, Лена. Иначе он будет утерян навсегда. Кьяж уникальный артефакт. Он никогда не ошибается. Он условно разумен и максимально практичен. Самовосполняем... Кьяж решил, что ты достойна. Ты не оправдала его надежд. Вполне возможно, что он уже бесполезен...
– Это не так. Вот увидишь. – вновь кивнув, я сжала артефакт двумя руками и мысленно вытолкнула из себя тьму. – Я всё исправлю. Всё исправлю...
– Хорошо бы. Заметь, не я это сказал. Главное, настрой. Раз уж тебе перепала жизнь, даже если тебе не нравится, какой ценой, это веский повод прожить жизнь достойно, а не мучить себя и других. Мне как, уйти?
Кивнула и поморщилась. Не хочу, чтобы у моего позора опять были свидетели.
– Я недалеко буду.
Дождавшись, когда шаги Зазариэля стихнут, я осторожно привстала, задрав больничный балахон до самых бёдер. Кьяж отложила в сторону, принявшись разматывать грубые, зелёные бинты на ногах, которые и без моего участия размотались и ослабли. Справилась с трудом, но всё-таки справилась.
На мгновение зависла, не зная, куда теперь деть этот ворох бинтов, что к тому же не источал не самые приятные ароматы. Не придумала ничего лучше, чем просто отшвырнуть их как можно дальше от себя.
Раз уж я собираюсь медитировать и во тьме путешествовать, лучше чтоб меня не раздражал ни запах, ни зуд потеющих под бинтами ног.
Критически осмотрев ноги, я присвистнула. И почему я сразу внимания не обратила, что мяска кое-где конкретно так не хватает? Ладно не ходят, Миллиус уверял, что эту проблему решит время, но килограммы-то мои где? Не так я себе похудение представляла.
Так, вроде настроилась.
Вдохнула и, сцапав артефакт, легла. Повозилась немного, пытаясь отыскать удобное положение, но выходило не очень – то поясница ныла, то ноги судорогой сводило. В конце концов мне это надоело. Я лишь уверилась, что медитации – совсем не моё.
– Ну, блин, ладно. – злобно зыркнув на притихший Кьяж, я поджала губы и выпустила тьму, тут же скользнув в неё. – Не хочешь помогать, тогда не мешай. Буду делать, как умею. Наобум. И пусть тебе будет стыдно, штуковина ты бессердечная!
Тьма всколыхнулась над головой, угрожающе шипя. Кажется, на меня не один только артефакт обиделся.
– Эй! Мне простительно! – выкрикнула во тьму, внутренне сжавшись. Главное, опять не потеряться в ощущениях и не утратить контроль. – Вы меня напугали! Что это вообще за отсидки во тьме? Умерла или нет. Точка. Игры какие-то... Разума и магии. Жуть, жуткая! – высказалась и осторожно поплыла вперёд.
Шипеть на меня, конечно, перестали, но паническому страху это не помогло. Пока я здесь находилась, слушая разговоры Миллиуса, Айриса даже императрицы, я особо не ощущала ни страха, ни волнения. А вот стоило вернуться в мир живых, как воспоминания душили. Пустота. Одиночество. Тьма. Безнадёжность. Бесплотность. Невозможность...
– Вот и правильно. Не надо на меня шипеть. – вновь заговорила я, пытаясь слушать собственный голос и иметь хоть какое-то отвлечение, чтоб не поддаваться панике. – Я же с миром пришла? С миром. А ты шипишь. Неправильно это.
Блуждания во тьме давались всё легче и легче. Не сразу. Забавно, но я даже начала понемногу приходить в себя и искренне смеяться.
Организм требовал остановок, и я открывала глаза, поднимаясь на матрасах и пытаясь встать. На третью такую остановку я и встала, решительно, хоть и пошатываясь, зашагав к выходу из пещеры Зазариэля. Когда мне не везло и Заза оказывался поблизости, мне вытирали лицо влажной тряпкой, а ко рту подносили дымное мясо и железную флягу с водой.
...на пятую остановку я умяла все запасы лича.
– Знаешь, что я думаю? – жуя мясо и запивая его водой, промямлила я. – Нелогично искать Ника во тьме.
Зазариэль усмехнулся. Да так хитро, что меня будто опять каменюкой по голове приложило.
– Ах ты хитрожопый хитрожоп! Ты обманул?! Обманул! Меня?
– Ты ожила. Тебе необходима была тьма.– только и сказал лич, бессовестно улыбаясь.
– Да я столько сил потратила на эти поиски! – возмущённо выдохнула я, поглядывая на последний кусок мяса. Выбор его дальнейшей судьбы дался непросто. Вроде и швырнуть в Зазу им хотелось, и в животе как-то не очень полненько.
...жадность победила – в лича полетела фляга с водой.
– Улыбаешься, смеёшься, говоришь и поправляешься. Вот моя благодарность? – поймав флягу на подлёте к своему носу, Заза наигранно возмущённо на неё уставился.
– Ага. Смотри не подавись этой благодарностью!
Глава 25
– Где его искать?
Немного успокоившись, я спокойно дожевала остатки мяса, вымыла руки в одной из бочек с водой и промокнула их полотенцем. Вообще, пещерка обживается. Лич и себе притащил откуда-то матрасы, даже постельное и подушки, железные кружки и подозрительный ящик, в который мне строго-настрого запретили совать нос.
...ага, пусть мечтает. Я туда нос, конечно, не засовывала, а руку вполне. Хорошая вещь, только спросить не могу, как называется. Там есть всё! Вообще всё. Нож, столовые приборы, посуда, ботинки, одежда, фоторамка какая-то с широко улыбающейся старушкой, ножницы, спички, бумажные листы, письменные принадлежности... В общем, там наверняка ещё было очень много всего, только я посмотреть всё не успела. Не вовремя вернувшийся Зазариэль едва не застал меня с поличным, поэтому я, искренне уповая, что оно там как-то само в пространстве отсортируется, быстро побросала всё обратно и отскочила в сторону с самым честным видом.
И не стыдно мне! Ни капельки. Что за секреты такие? Ящик ещё такой, чёрный и литой – подозрительный.
– За гранью. Или нигде. – отозвался лич, выводя меня из забавных воспоминаний.
– Чего это нигде?
– Я немного осведомлён вашими взаимоотношениями, Лена. – со вздохом, меня принялись учить некромантским премудростям. Точнее, посмертным. – Чтобы он не сделал до этого, он заслужил кару. Кару от Тёмной, Воробьёнок, на минуточку. Но прощение он заслужил не только её. Мог. Теоретически. Светлые утверждают, что героическая смерть дарует покой и всепрощение их богини. Нечто вроде благословения. Если кроме тебя он нигде ничего не натворил страшнее, то думаю, он заслужил ещё и благословение Светлой. Жаль, что посмертно, но... Просто не ставь его поиск своей единственной целью.
Я ненадолго задумалась. Умом я, конечно, это всё понимаю, но сердце верит граблям!
– Здесь же были войны, Заза. Наверняка не одна и не три. Неужели там погибали сугубо плохие люди? Почему не вмешаться чуть раньше? Всем было бы хорошо. А не вмешались, знаешь почему? Потому что это всё бред. Человек уже умер. Я там была, Зазариэль. Как и ты, полагаю. Нет там дела до какого-то благословения. Разве что это, не фаталити-упокоение восьмидесятого левела. Чтоб даже сознание упокоилось.
– Тебя послушать, вообще ничего нет. Но тем не менее, Воробьёнок жив и здоров. Не без божьего вмешательства. Он тебя убил и отдал жизнь за тебя. Я не бог, но я считаю это более чем справедливым.
Вот не люблю я такие разговоры. Не готова я ещё к ним. Не умею и не хочу разговаривать о смерти Ника, как о... состоявшемся и прошлом.
– А если не мёртв? – вскинулась я, злобно зыркнув на притихшего Зазариэля.
– Он мёртв. – безапелляционно припечатал некромант. – Он впустил тьму в себя и умер мгновенно, Лена. Просто расстроился во тьме.
– Чего он там в себя пустил? – недостающие частички пазла с названием «Возвращение мерзопакости и бадабумс всем бадабумсам» никак не хотели складываться в цельную картинку.
– Так он же сожрал артефакт, чтоб тот тебя не поглотил. Ты чего?
– Чего сожрал? – ошарашенно переспросила я.
– Артефакт Галилея. Ну и закусил конечностями Никлса. Дядя он ему, кажется?
– Я не видела этого! – воодушевившись, я поспешила к матросам, рассуждая вслух. – Если нет тела, значит, есть надежда.
– Его не убили. Он расстроился во тьме сам. Это магическая смерть, а не убийство в пивнушке.
Не обращая внимания на его слова, я не сдавалась, заговорив вновь:
– Он нырнул во тьму и не вынырнул. Потом... он исчез и случился обвал. Или нет? Обвал, а потом он исчез? Чёрт! Как же было, а?
– Да какая разница? Что ты так завелась?
Оглянулась, встав на четвереньки, чтоб подлезть под стеночку, и помахала Зазе Кьяжем:
– Тела нет. Никто не видел, чтобы он умер. Ты видел его во тьме или за гранью? Я не видела ни того ни другого, Зазариэль, а посему... разрешите откланяться...
– Никлс видел, тот, что некромант. – выкрикнул Заза, за миг до моего провала во тьму. – Ник мёртв!
– Нельзя ему верить. – прошипела я. – Он врёт! Может, Ник вообще ничего такого не делал, в мерзопакость его куда-то засунул? Подготовился! Он даже к своей смерти готовился. Вон, на втором этаже твоего дворца! – кивнув вверх, я привалилась спиной к стене, вытянув почти до конца зажившие ноги перед собой.
– Воскресла ты случайно. Вернулась к жизни случайно. Ник исчез просто так. Артефакт тебя не забрал с собой, как остаточную материю, тоже случайно. Обвал тоже произошёл не из-за смешения активных и живых энергий, а тоже – просто так. – выговаривал строгим голосом Зазариэль. – Ах, нет! – фыркнул он. – Из-за Никлса Фога. Он даже руки себе отнял специально, чтоб подозрения на него не пали. Ради того, чтобы... Что, Лена? Ты начинаешь уже бредить – вздохнув, некромант закатил глаза.
– То есть, он всё-таки жив, да? – зло скрежетнула зубами я. У меня, конечно, подозрения появились ещё раньше, но сейчас... Просто гвоздь в крышку моего метафорического гроба.
– Жив. Что за жизнь магу-калеке? Он же даже колдовать не сможет! Из культей энергия не выходит. Рано или поздно он сойдёт с ума или его разорвёт на части собственная магия.
Правый глаз дёрнулся, не предрекая Зазе ничего хорошего:
– Ты его жалеешь, что ли?!
– Вот только не нужно из меня делать врага! Я просто огласил факты. Это страшно, Лена. Очень страшно
– Поделом! – рявкнув, я сжала в руках Кьяж. Тьма послушно всколыхнулась поблизости, приглашая меня в очередное, теперь я уверена, бесполезное путешествие. Не стала разочаровывать свою целительницу и спасительницу, мысленно шагнула в неё, не прощаясь с Зазариэлем.
Да, обиделась. Но не смертельно. Просто мне нужно остыть. Я понимаю его. Он имеет право на собственное мнение, как и я на злость. Для меня это, может быть, не совсем понятно, но, я уверена, это не идёт ни в какое сравнение со смертью.
Неожиданно руки обдало теплом. Словно порыв тёплого воздуха прошёлся от пальцев к предплечьям. Я замерла, прислушиваясь к внутренним ощущениям.
– Ты простил меня? – шепнула, бережно погладив артефакт. – Упёртых и обидчивый любишь, да? Прелесть моя, как же мне тебя не хватало...
Образы затопили сознание. Казалось, перед ними отступила сама тьма. Настолько отчётливые и ясные, что я чуть не сбежала обратно, в уютную пещеру к некроманту, бывшему личу и просто сильному мужчине.
...не успела. Кружочки, многоточия и ломаные линии вновь и вновь вспыхивали перед мысленным взором, заставляя сохранять жалкие остатки самообладания.
– Что это?
Ответа не было. Зато вновь показались эти две строки в непонятных символах.
– Ладно. Я верю тебе. Повторишь? – ласково попросила я, силясь запомнить как можно больше символов. – Заза! – вывалившись из тьмы, я вздрогнула, ощутив короткий приступ судорог. Тело замерло, сознание ухнуло вниз, через мгновение позволив мне наконец-то опомниться. – Заза!!! Сюда иди!
Где бы лич ни находился, а его чудо-ящик с письменными принадлежностями и прочей многочисленной фигнёй стоял под стеночкой на прежнем месте.
– Сейчас, сейчас... – забормотала я, бросившись к нему. Удивительно, но карандаш и лист бумаги отыскался мгновенно. – Давай, мой хорошый, повтори, пожалуйста. Помедленнее только. Я записываю.
Глава 26
Художник из меня... от слова «худо». Даже с простейшими символами не справилась сразу. Но нет худа без добра. Кьяж, оказывается, не только заклинания показывает пальцами и кистью, он ещё и великолепно управляется с карандашом. Стоило только вложить его в руку-артефакт, как он тут же его сжал, принявшись быстро выводить символы, что я старательно пыталась запомнить и заучить.
Кажется, я даже услышала вздох облегчения, мол: «Давай уже сюда, бездарь. Момент, всё будет.»
– Господи, ну хоть с кем-то мне повезло. – искренне улыбнулась я, рассматривая творение Кьяжа. – Давай теперь по порядку. Что это за кружочек с завитушкой? – ткнув пальцем в первый символ, я, никого не стесняясь, разговаривала с артефактом вслух, не боясь, что меня сочтут ненормальной.
Перед глазами заплясали непонятные сферы, шары, импульсы и разноцветные разряды, сорвав с моих губ вздох:
– Я не понимаю, родненький. – выдохнула я. – А второй, например. – ни на что особо не надеясь, всё же спросила я.
Картинки стали хуже. В принципе те же, только более размытые, смазанные и дрожащие.
В какой-то момент даже подташнивать начало.
Немного отдохнув, я вдоволь напилась воды, порыскала по пещере в поисках еды и вновь вернулась к листку с символами и Кьяжу. Только-только настроилась на зрительные галлюцинации, как от входа раздались тяжёлые шаги.
...не одни.
Туго соображая, я впервые перехватила Кьяж не как артефакт, продолжение моей руки или попросту палку, а как оружие – биту. Встала в стойку, что полагала, устрашающая, и прищурилась, рассматривая приближающиеся тёмные силуэты.
Расслабилась, при виде верзилы, идущего впереди. Заза даже во тьме – Заза. Его не узнать невозможно.
– Я подумал, тебе потребуется поддержка сегодня. – приближаясь ко мне, Зазариэль кивнул себе за спину, но я даже не удостоила взглядом двоих, что шли позади него.
– Помоги, Заза! Вот! – опустив Кьяж, я взяла его подобающим образом, мысленно извинившись за свою горячность и возможную грубость. – Скажи мне, что ты знаешь, что это такое? Или ты знаешь кого-то, кто мог бы знать, что это такое? – потрясая листком в воздухе перед его грудью, ибо выше я не доставала, я психанула. – Присядь уже, что ли!
– Здравствуй, Лена. – почти синхронно проговорили Милл и Ай, глядя на меня со странной жалостью во взглядах.
– И вам, здоровА! – воскликнула, быстро вернувшись к главному. – Ну как, Заза, а?
– Ты ходишь! – одобрительно воскликнул дракон.
– Я... – Зазариэль присел, рассматривая лист со всех сторон и вертя головой, – Вижу ты всё-таки не послушалась меня и залезла в мой ящик?
– Ящик огонь, Зазочка. Я плохая. Давай ты потом меня отчитаешь?
– Я не знаю, что это такое. – кажется, искренне проворчал некромант выпрямляясь.
– Ну а вы? – быстро сориентировалась я, подойдя с тем же вопросом к притихшим друзьям.
Воцарилось тягучее молчание. Словно сомневаясь, Миллиус взял лист из моих рук и нахмурился.
– Я тоже. Откуда это у тебя?
– Я помирилась с Кьяжем, и он это показал, когда я... думала о Нике. Это важно, я чувствую, что важно, ребят.
Смотрели на меня ужасно. Айрис – с жалостью. Миллиус – с сочувствием и неодобрением. Заза – с недоверием и грустью.
– Да ну вы что?! Прекратите это немедленно! Прекратить, я сказала! Я нормальная! Не хотите помогать, сама разберусь. Пожрать хоть принесли, или только себя? – меня несло от их взглядов и угрюмых лиц в такие дебри, откуда стыдно возвращаться. – Верните лист!
– Стой. – Айрис остановил руку Миллиуса, что почти вернула мне моё, накрыв своей рукой. – Где карандаш?
С сомнением взглянув на оборотня, я всё же хмыкнула и пошла за оставленным на полу карандашом. Ну простите, пожалуйста, Ай не производит впечатление умнейшего. Ну а вдруг?
...ну а вдруг, мне кажется, уже мой образ жизни.
– Держи.
Приняв из моих рук карандаш, Айрис забрал лист и всмотрелся в него, щуря правый глаз.
– Вот. Это лишнее. – чёрк карандашом туда-сюда по бумаге. – И это. И это. – чёрк по моим нервам.
– Прекрати! – вновь сорвалась я. – Ты испортишь всё! – выхватив из его лап лист, я возмущённо топнула ногой, гневно нахмурившись. – Уже испортил! Всё исчеркал!
– А ну-ка, дай... – Миллиус улыбнулся, склонив голову набок. Так, чтобы видеть правки, внесённые оборотнем. – Не давай. – резко передумал Миллиус. – Я знаю что это. Это два простейших закона. Один о магической динамике, а второй о генетике. Второй весьма спорный, кстати.
– Ч-чего? – заикаясь, переспросила я, вновь взглянув на лист. Если все эти штриховки и чёрточки Айриса считать лишним, счесть пробелами, например, то три предложения, получается. – Три разграничения. – ткнув в зачёркнутое, я посчитала вслух. – Один. Два. Три.
– О! Так это наша динамика. Некромантская, Лена.
– Они ещё и разные? – глухо спросила, не в силах оторвать взгляд от исчёрканного листка.
– Конечно. Мы единственные, кто может находиться в двух местах одновременно. Драконы так не могут. Никто не может. А мы можем существовать в нескольких местах одновременно. – горделиво пояснил Зазариэль.
– И здесь именно о нескольких мирах? – некромант кивнул, а я зачем-то кивнула в ответ. – Миллиус, а вот эта ваша динамика, она что там говорит? Что нельзя существовать в нескольких мирах? Типа, там убыло, а там прибыло? – пока говорила, голос дрожал и вибрировал. Напитывается силой. – Генетика... Молчи! – боясь упустить свою мысль, я нещадно нацарапала карандашом на обратной стороне листа свои предположения в абсолютной тишине.
Молчание затянулось. Мне было в нём комфортно – я думала. Другим – нет.
– Еду мы тоже принесли, не только себя. – обиженно буркнул Айрис, взвалив на мои матрасы ещё один ящик.
