Текст книги "Девушка с тенью пантеры (СИ)"

Автор книги: Любовь Белых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 27

Появление Зверя я умудрилась пропустить. Звук открываемой дверцы автомобиля заставил вздрогнуть.

– Принимай… – непонятный ком оказался на его сидении, активно проталкиваемый ко мне. – Лялька, ну не зависай! Шубу принимай!

– Шубу?! – автоматически тяну на себя мягкий и шерстяной ком белого цвета, злобно раздувая ноздри.

– Что опять с мордашкой? – Рома закатывает глаза, свалив мне на колени сие великолепие.

– Натуральный мех – это дичь!

– Как с тобой сложно… – вздохнув, Зверев тронулся с места. – По этическим соображениям, да?

– По всем. – я пожимаю плечами, трогательно наглаживая шубу.

Зверь, заметив мои манипуляции, громко ржёт. Именно ржёт, как пришпоренная лишадь. Только затяжнее.

– Уверяю, твои принципы не пострадают. А вот задница очень даже может. В театре снимешь.

– В театре?!

– Ну да. Для благотворительного приёма арендовали здание драмтеатра.

– Арендовали театр… – мой мозг сломался. Самую малость. – Жесть какая-то. – слов нет. Одни эмоции. И те матом.

– Одевайся. Мы приехали.

– Твою налево… – выдыхаю, глядя на подсвеченную красную дорожку и скопившихся журналистов, слепящими вспышками камер людей, выходящих из машин. Наша по счёту четвёртая. – Я передумала! – запальчиво вырывается. – Там тьма народу! Суда, что, Анджелина Джоли с Питтом приехала? Почему здесь столько людей?!

– Отставить истерику! – рявкает Рома.

…это имеет эффект. Скорее шутя, чем устрашающе, как Зверь, так говорил мой папа, когда у меня что-то не получалось с первого раза.

Киваю, спешно швырнув в сторону заднего сидения какие-то тремпеля и зажимы.

– О Господи! Прости, милая! – опомнилась я, вспомнив о Морде.

– Лиля не тормози.

А-а-а-а-а-а-а!!!!

Не хочу выходить из машины. Не хочу выходить из машины!

Парковщик уже приблизился к водительской двери, а наш предшественник плавно тронулся с места, оставив какого-то жутко бородатого мужчину на красной дорожке глупо махать рукой и улыбаться журналистам.

– Там, у медицинского центра были журналисты?

– Ты хочешь сейчас это обсудить?

– Просто ответь! – настаиваю, запахнув на груди мерзкую шубу.

– Были. – выдыхает он, распахивая дверь со своей стороны.

– Спасибо за честность. – шепчу себе под нос, переглянувшись с пантерой в зеркало заднего вида.

Зверь не слышит моих слов. Он обходит машину спереди, спеша открыть мою дверцу.

Мир замирает. Порыв холодного ветра врывается в салон, словно последний гвоздь в крышку моего гроба. Уже всё. Назад нельзя. Только вперёд. К самоуверенному мужчине, протягивающиму ко мне свою ручищу.

Колеблюсь несколько секунд, встречая ободряющий взгляд тёплых глаз.

– Смелее. – едва слышно произносит он. – Мне ещё эту жирную задницу выгружать…

Улыбка появляется сама собой. Решительно кладу свою ладонь в его руку. Словно в замедленной съёмке, выставляю одну ножку из машины, затем вторую, прежде чем выбраться из машины и выпрямиться во весь рост. Мужские руки тут же бережно подталкивают меня вперёд, не давая опомниться. Одна из них ложится мне на талию. Почему-то моё подсознание играет со мной злые игры. Я чувствую жар его ладони через платье. ЧЕРЕЗ ШУБУ!

Не выпуская меня из полуобьятий, он открывает заднюю дверь, выжидающе замерев. Стоим под прицелами камер и всеобщим вниманием, ожидая самого волнительного момента – сможет ли Морда выбраться самостоятельно.

Слышу рой шепотков, прошедший по скоплению людей справа и слева от пафосной красной дорожки. Стараюсь туда не смотреть совсем. Пусть меня сочтут высокомерной, чем я начну бледнеть, краснеть и теряться от пристального внимания.

Мгновение. Чёрная тень скользнула вперёд нас, мощным прыжком покинув автомобиль. На задворках сознания мелькнула мысль, что, отталкиваясь, она непременно испортила обивку сидений, исполосовав когтями.

Всеобщий ах и ох повеселили. Я даже смогла улыбнуться, встретив насмешливый взгляд Ромы.

– Всё хорошо. – шепчет он, склонившись к моему уху. Должно быть, для окружающих это выглядело чертовски мило. Двояко. – Смотри на неё. Ей вообще нет ни до кого дела, кроме себя. Ну и немножечко тебя…

Он был прав. Морда наслаждалась всеобщим вниманием. Щурилась и прохаживались по красной дорожке, от одной ограничительной линии к другой. Я бы даже сказала, позировала, если бы это всё-таки не было животное.

Кто-то кричал, выкрикивая вопрос за вопросом. Несколько раз я даже услышала свою фамилию, но, прислушавшись к словам Ромы, игнорировала всё и всех, глядя на выкрутасы чёрной холеной кошки.

Наконец-то мы оказались у спасительной двери. Два швейцара распахнули её перед нами, а громкий голос, разлетевшийся эхом от стен, сообщил о нашем приезде.

Пошутить о балах и глашатаях не терпелось. Держусь из последних сил, чтоб не ляпнуть нечто "сверхумное"

На стенах висели мотивационные плакаты. Лозунги которых призывали не оставаться в стороне онкобольных.

Так нельзя говорить, это мерзко, но хорошо, что это не какая-то благотворительная акция в поддержку защиты животных. Так я меньше рискую, что шубу и меня, в частности, закидают чем-то ещё на входе.

Рома, как истинный джентльмен, помогает мне избавиться от ненавистной меховой одежды. Опрятный гардеробщик приятно улыбается, возвращая взамен шубы золотистый небольшой номерок. Я вздыхаю с облегчением. Во-первых, она тяжёлая. Во-вторых, очень неприятно от осознания того, сколько зверушек полегли ради этого безобразия.

– Рома? – не знаю, как у меня это получилось, но я по одному голосу поняла, что приближается нечто неприятное. Ужасные визгливые нотки.

Да и мужская ладонь, крепче обхватившая мою талию, намекала на очередной сюрприз.

– Камила. – Зверь замер как болван с вежливой полуулыбкой на лице. – Не знал, что ты вернулась.

– Ну ещё бы, такие новости…

Вальяжно спускаясь по ступенькам, девушка не сводит цепкого взгляда с…

Сначала я подумала, что она смотрит на пантеру. Но сейчас, когда она преодолела последнюю ступеньку, я в этом уже сомневаюсь. Взгляд зелёных глаз устремлён вовсе не на Морду. Даже не на меня. Ну почти. Она смотрит на руку Зверя, сжимающую мою талию.

Она мне не нравится! Меня в ней напрягает всё!

Это не женское! Да, она вполне красива. Но и я не уродина. Ничего выдающегося. Курносый нос, пухлые розовые губки, строгое синее платье с юбкой карандаш. Вполне себе стройные ноги. Ладненькая фигурка. Но, в целом, вот честное слово, ничего выдающегося.

Так что если Зверев решит пошутить о женской конкуренции, я его укушу!

– Ррррр…

" Моя ж ты девочка! "– мысленно злорадствую я, заслышав рык пантеры.

– Странно, обычно она не проявляет эмоций к посторонним людям. – хмуро комментирует Зверь, вскинув вперёд руку. – Лучше не подходи ближе.

Она замирает в нескольких метрах от нас, переступая с ноги на ногу, отчего её набойки каблуков на гладком кафеле издают весьма неприятный звук.

И тут я перевожу взгляд вниз… Твою ж налево!!!

Настала моя очередь обнимать и сжимать, казалось, несжимаемую кожу на туловище Ромы. Тень этой Камиллы не её! Псина какая-то дыбит шерсть в нашем направлении, загребая передними лапами.

Тень! Тень дыбит шерсть! Тень перебирает лапами! Тень!!!

Что-то мне нехорошо.

– Ты не представишь мне свою спутницу? – как ни в чём не бывало, интересуется она у Ромы.

– Невесту, Ками. Лиля моя невеста. – отчётливо и угрожающе цедит Зверь, глядя на девушку ледяным взглядом. – Тебе лучше уйти.

Словно в подтверждении его слов, Морда шагает вперёд, грациозно припадая к полу. Тень девушки мечется на месте, поджав хвост. Нарезает круги вокруг ног хозяйки, пока я заторможено наблюдаю за происходящим, не в силах произнести ни слова.

Глава 28

Роман Зверев

В программе на вечер заявлен короткометражный документальный фильм. Честно сказать, я надеялся, что мы его благополучно пропустим опоздав. Но обстоятельства сложились иначе.

Девушка распорядитель проводила нас к первому ряду. Наши места у прохода. Я сам настоял вчера, чтобы нас пересадили. Пантера хотя бы уместится в проходе.

Кононова садится, злобно сверкая глазами по сторонам. Для неё не прошла бесследно встреча с Ками, хоть та и благоразумно удалилась.

Могло быть хуже. Этим себя и успокаиваю.

К нам норовят подойти мои знакомые. Едва успеваю качать головой то одному, то другому смельчаку. Не боюсь, что Морда Кононовой на кого-то набросится. Боюсь, что на кого-то набросится сама Кононова.

Сажусь рядом с ней. Пантера непонимающе смотрит на маленькие сидения. В её голове явно не укладывается данная несправедливость.

– Посади её в проходе. Нас не станут беспокоить. – тихо прошу я.

– Больше?

– Что больше?

– Нас не станут больше беспокоить? – вызывающе ухмыляется девчонка, пытаясь сохранять самообладание. Подведённые глаза мечут молнии.

– И меньше тоже.

Она кивает. Переключается на пантеру, наглаживая и почёсывая её.

Кажется, я переоценил свои возможности. Это только начало. Сейчас нам покажут жалостливый фильм. Мы опустошим свои кошельки и карты. Что, в общем-то, тоже вполне терпимо. А вот фуршет и "светские" беседы придётся выдержать хотя бы полчаса. Повезёт, если кто-то не выдержит раньше нас.

Я не думал, что кошка среагирует на иных. Особенно подобным образом. Ещё шаг и взмахом лапы, она бы перебила колени Камиле, метя в тень. Защищает территорию? Хозяйку? Чует угрозу?

Справа от сцены шелохнулись занавески. Безошибочно отыскав меня взглядом, Ками машет мне рукой, зазывая меня за кулисы.

Объясниться, конечно, стоило бы. Желательно до сегодняшней встречи. Качаю головой, кося взглядом на девчонку. Кононова занята пантерой.

Ками хмурится и делает шаг вперёд. Её лицо сосредоточено.

Ополоумела?! Зачем она идёт сюда?!

Киваю, скрипнув зубами. Что-то слишком много взбалмошных женщин последнее время рядом со мной.

Камила расплывается в улыбке и тут же скрывается за кулисами.

Вот, сука!

– Лялька, я отойду на десять минут.

– К ней?

На мгновение замер. Что это? Наблюдательность или интуиция?

– Нужно переговорить с другом до официальной части приёма.

Она кивает, а я встаю и иду за кулисы словно в тумане.

Зачем я соврал? Похоже, я в эти "отношения" втягиваюсь быстрее, чем девчонка.

С этой стороны кулис почти нет людей. Кое-кто суетится и носится с планшетами от двери к двери. На меня не обращают внимания. В конце прохода замечаю знакомую фигурку в синем платье, свернувшую направо. Иду следом.

– Попался! – хищно улыбается, Ками, поджидая меня за поворотом.

– Я не убегал. – держусь как стойкий оловянный солдатик. Я здесь не для фееричной встречи. – Что ты хочешь?

– Что за тон? Я вернулась, а ты помолвлен. Это кто и кому здесь грубить должен? – она прижимается ко мне, шумно втягивая носом воздух. – Злой. Опасный. Мой хищник. От тебя за версту разит зверем…

– Ками, – сжимаю её плечи, отстраняя от себя девушку на расстояние вытянутых рук, – Я спросил у тебя, что ты устроила? Зачем провоцировала зверя?

– Ты…ты охренел? Ты стоял её там лапал, а я должна была спокойно за этим наблюдать? – растерянно выдыхает она. – Нет. Так дело не пойдёт.

Вырвавшись, она стучит в первую же дверь, прислушиваясь к доносящийся из-за неё звукам.

– Пусто. Прошу. – распахнув её настежь, Камила скрывается в помещении, оказавшемся чьей-то примеркой. – Возможно, наедине ты будешь более ласков…

– Ками! – начинаю выходить из себя. Хлопаю дверью. – Не приближайся к Кононовой и её зверю. Понятно? Ты хочешь конфликта?

– С кем? С ней? – наигранно смеётся она, подтолкнув меня к маленькому диванчику.

Ладно, я присяду. Мне не тяжело.

– Со мной, Ками.

– Ой да брось. Все наши знают, что это фикция. Хотя некоторые и с опаской доносили эту новость мне.

Синяя ткань ползёт вверх, вторя движениям рук. Она поднимает подол платья, ловко взбираясь мне на колени.

– Что? Зверев, я соскучилась. Давай по-быстрому.

Чувствую себя идиотом. До этой минуты я проклинал всё семейство Кононовых. Уникальный состав газа в баллончике. Вообще, появление этой ненормальной в моей жизни.

У нас с Ками довольно страстные отношения. Свободного плана. Или свободными они являлись лишь до того момента, как я не изменил правила игры? Не суть. Суть в том, что без запаха самки, который я сейчас не чувствую, я её не хочу.

У неё довольно сексуальная фигура. Упругая небольшая грудь. Длинные стройные ноги. Округлые бёдра. Бархатная кожа. Да и секс она просто любит во всех проявлениях.

Меня всегда привлекал её запах. Запах её страсти и возбуждения.

– Что происходит? – отчаявшись ёрзать на моём, на удивление, спокойном естестве, безбожно смяв ткань брюк, девушка откинулась назад, прогнувшись в спине.

– Как-то не хочется.

– В смысле?

– Ты сама не видишь? – весело спрашиваю, наблюдая за расползающимися красными пятнами по её лицу. – Можешь потрогать. Я не из стеснительных.

– Кончай с этой девкой, понял! – рычит волчица. – Иначе можешь забыть обо мне!

– Детка, прежде чем угрожать мне, ты бы хоть соизволила встать с моих колен. – заламываю её руки, слегка вывожу из суставов кость. Вынуждаю её встать. – То есть, я должен понять твою одержимость истинной парой, да? Твои регулярные полёты во все концы света. Якобы дружеские встречи волчьих стай. А ты не в состоянии обуздать свои инстинкты? Возможно, ты больше животное, чем человек, Ками… Осторожнее, взявший верх зверь вынет из тебя душу.

– Я искала. – резко уходит влево, с силой вырываясь из захвата. Поджимает губы, глядя на меня с презрением. – Да, я искала истинную пару. Я разве тебе лгала? Разве ты об этом не знал? А ты за моей спиной какую-то девку обхаживаешь! Ты мне сказал об этом хоть слово? Помолвка, Зверь? Что бы ты ни задумал…

– Я действовал по обстоятельствам. Подвернулась возможность, я ей воспользовался. Мы разве что-то обещали друг другу? Или ты рассчитывала, что я вновь стану тебя утешать после очередного промаха в новой стае? Прости, не в этот раз.

– Не будет больше никаких стай. – зажмурившись, выдыхает волчица. – Я не хотела верить, но… – шумный вздох, – Ты был прав. Нет у нас истинных пар. Мы полукровки. Мы не заслуживаем эту связь. Давай…поговорим позже. Нам в самом деле, нужно остыть. Мы сейчас столько наговорили…

– Кам… – я на мгновение теряюсь. Не один год я знаю Камилу. Да, иногда я откровенно высмеивал её одержимость поиском истинного. В особенности когда она приезжала ко мне затрахивать горе от неудавшейся поездки на другой континент. Но ненависти я никогда к ней не испытывал. Собственно, как и ревности к вымышленному истинному. – Я же тоже не могу всё знать, детка. – обнимаю её по-отечески, поцеловав в макушку. – Может, у тебя и найдётся истинная пара. Ты этого достойна.

– Я только сейчас поняла, что это навсегда отнимет у меня тебя. Может…ты моя пара? – шепчет она, оставляя мокрые пятна от слёз на моём пиджаке.

– Это вряд ли. Наши виды несовместимы.

– А вдруг? Нам уже по сколько лет, а истинных нет и нет. Может, это значит, то что полукровки совместимы между собой? Ну или то, что мы их недостойны. Чистокровные то чуть ли не с детства как-то притягиваются друг к другу. А мы…а мы вместе столько лет…

– Ками, – ход её мыслей мне не нравится. Одно дело фиктивные отношения, фальшивая свадьба. Но никак не настоящий союз с Ками. – Не хочу показаться уродом, но мне пора. Кононова там одна. Не хочу, чтобы сболтнула кому-то что-то лишнее.

– Ладно. Иди первый. – она отворачивается. Я разжимаю объятия и быстро выхожу за дверь.

После этого разговора я готов поверить не только в энергетических вампиров, но и в то, что Камила одна из них. Какое-то внутреннее опустошение и упадок сил. Настроение на нуле.

Каково же было моё удивление, когда я вышел в зал во время кино показа, а Кононовой и Морды там не было.

Глава 29

Не сразу заметила, что место Зверева занял странный тип. Морда всё никак не хотела смириться с действительностью и обиженно сопела, нарезая круги в проходе.

Обернулась в поиске поддержки от Зверева, ведь боковым зрением движение всё же уловила, на мгновение замерла.

Ни разу не Зверь. Мужчина значительно старше. Возможно, даже ровесник моего отца. Сорок плюс. Холёный. Тёмные волосы уложены гелем. Костюм с непонятным отливом. Сверкающий чёрный ботинок, нервно болтающийся на одной ноге, закинутой на другую.

– Здесь занято. – с нажимом произношу, закончив беглый осмотр.

Острый нос поворачивается в моём направлении. Почему-то я смотрю только на него. Не повезло мужчине со шнобелем.

– Правда? Я вижу иное. – голос тихий. С хрипотцой.

Пожалуй, я помолчу. Не выталкивать же его силой? Пусть Зверев разбирается.

Но у моего соседа оказались совершенно другие планы на моё молчание:

– Не понимаю, что он в ней нашёл. Будь у меня такая невеста, я бы не взглянул на эту псину. Не то, что прятаться в тёмных коридорах с ней. Как вы это терпите?

Провокация чистейшей воды. И голос с ленцой, и напускное равнодушие. Довольно жалкая игра.

– Мужчина, вы бы не могли разговаривать со своими воображаемыми знакомыми потише?

Пантера, улучив момент, угрюмо опустила голову мне на колени, прожигая меня жалобным взглядом. Стоит заметить, что весьма тяжёлую голову.

– Красивая и смекалистая. – усмехается этот тип, глядя перед собой. Может, он через наушник говорит с кем-то? Или по блютусу? – Неплохое сочетание. Были бы умны, непременно бы на вас женился. Но поскольку вы связались со Зверевым… Интеллектом вы не блещите.

Не, не наушник и блютус.

– И чем вам не угодил мой жених? – улыбаюсь заинтересовано, повернув голову к своему неожиданному собеседнику. – Побил?

– Очень грустно, что дочь Конона наплевала на наследие своего отца. Как вы думаете, папа бы одобрил вашу связь со скверной, на борьбу с которой он тратил все свои жизненные ресурсы? Которая отправила его в могилу со своей женой…

– Кто ты такой? – голос дрогнул. Меньше всего я ожидала вот таких вот вопросов! Бабы Зверя – пожалуйста. Я была морально готова к тому, что мне придётся с ними столкнуться. Вопросы о прошлом или нашем с ним знакомстве… Не знаю. Но к тому, что какой-то хмырь своим шнобелем начнёт ковыряться в моей семье…

– Я не представился? Звягинцев Олег Михайлович, Лилия. – наконец, он поворачивается в мою сторону. Не потому, что я завладела его вниманием. Мне кажется, он вообще считает, что нет чего-то, что могло бы быть этого достойно. Он повернулся, чтобы оценить эффект от сказанного. – И я пришёл за тобой. Твоё место в сопротивлении.

Я стена. Скала. Неприступная крепость. Не дышу, не двигаюсь, не моргаю. Это не страх. Боюсь я Зверя. Зверь боится Звягинцева, как бы ни пыжился и не отрицал это. И вот он – Звягинцев, сидит рядом со мной и говорит, что пришёл за мной! Это настоящий ужас!

– Я отзову структуры. Ты получишь причитающееся тебе по праву. Наследство. Наследие. – лениво рассуждает вслух он. – Идём.

Не двигаюсь по-прежнему. Лишь Морда недовольно вертит головой на моих коленях, протестуя перерыву в поглаживаниях.

– Я не пойду. – сухо произношу я.

– Твоё место не с супами, опомнись, девочка. – грозно припечатывает он, вытянув длинные ноги.

– Я… – голос подводит. – Кхм…Я и есть суп. Вам…Тебе лучше уйти…

– Мы никому об этом не скажем. – шёпотом произносит этот стервятник, склонив голову к моему плечу.

Усилием воли заставляю себя оставаться на месте. Хочется сбежать отсюда. Бежать и бежать без оглядки!

Не знаю, почему, но я уверена в бессмысленности побега. Догонит. Не он так его прихвостни. Здесь тьма народу. Сколько из них его людей?

– Нарисуешь мне тень? – с вызовом спрашиваю я.

Опрометчиво? Конечно! Просто я не вижу иного выхода, как тянуть время и ждать Зверева! Где его вообще носит?!

– Есть способы. Например, убить материальное проявление твоей мутации. Не думала об этом?

Ч-чего?! Убить чего? Кого? Морду, что ли?!

– У меня есть другое предложение. Я останусь там, где нахожусь. Рома разберётся с моим наследством и наследием. А ты спокойно продолжишь заниматься тем, чем занимаешься. Смысл дёргаться? – да где же Зверь?!

– И когда он начнёт? Когда доберутся до офшоров сопротивления? Я думал, он будет более активным в благосостоянии своей невесты…

Вот сука! Кто из них мне врёт?!

Уверена, моё лицо сейчас сливается с цветом платья. Во мне клокочет ярость. Бессильная и глухая настолько, что от этого немеют все внутренние органы.

Свет резко гаснет. Прожектор выхватывает боковую кулису, откуда появляется довольно известный ведущий, спешащий в центр, к установленной стойке с микрофоном. Голоса в зале постепенно стихают. В отличие от моего громкого стука сердца.

Я чувствую себя идиоткой, потому что всё, о чём я могу думать, это прыжок Морды! Пусть она опять на меня прыгнет, как тогда, когда лазер упал на мою ногу! Пусть я окажусь как можно дальше отсюда!!!

…а что если… Да ну. Бред.

В общем, бред, который вполне себе станет моим позором. Ну и позором Зверева тоже.

Задерживаю дыхание, абстрагируясь от громкого голоса ведущего. Крепче обхватываю голову пантеры, зажмурившись. Подаюсь резко вперёд, поджав ноги к стулу, и падаю.

Вау!

Я больше не одна. Я вообще больше не я.

Звягинцев резко вскакивает со стула. Оглядывается по сторонам, заламывая руки. Он делает несколько шагов вправо. Затем влево. Проходит сквозь меня, не вызвав никаких эмоций.

Охренеть! Мы невидимые!

Я хочу проследить за ним. Хочу узнать, куда он пойдёт, с кем и куда поедет. Чтобы сдать этого мерзавца с потрохами Звереву. Я настроена именно на это.

Но разум не управляет телом. Я не владею им. А вот Морда тянется совсем в другом направлении. Ей нет дела до этого человека, ей нужен другой…

Занавески растворяются, словно их и нет. Мы бежим сквозь столпившихся людей, очевидно, ожидающих своего выхода на сцену. Нет барьеров, границ. Нет ничего.

Поворот. Дверь. Полутёмная комната. Столик для макияжа, с россыпью круглых светильников. У меня был такой же. Дома. В родительском доме.

Мы не одни. Здесь Зверь и эта сука! Меня злит, что он её обнимает! Морду злит, что шавка, в ногах у девки припала на передние лапы, водя мордой из стороны в сторону.

Мне кажется, что случится что-то страшное. Непоправимое. То, чего я не хочу.

Я должна уйти. Мы должны уйти. Ничего хорошего не случится…

Он уходит. Зверев уходит. Уверенно выходит за дверь, оставляя свою девушку в одиночестве.

Он, что, выбрал меня? Типа, вернулся ко мне?

Сознание рассеивается. Даже не раздваивается. Что-то странное. Словно в моей голове десятки разных личностей. Самых разных. Я уверена, что я, они больше не злятся. Я уверена, что причина нашей злости покинула эту комнату. А особь, что здесь осталась, не вызывает ничего, кроме жалости. Даже её тень-шавка, мечущаяся по кругу, вызывает…сочувствие.

Нам нечего здесь больше делать. Мы движемся вперёд, минуя двери, стены и ограждения. Несёмся по ночной автостраде. Порывы ветра оглушают. Он настолько громкий, что мне становится больно. По-настоящему больно от оглушающего шума, свиста и завывания.

Кажется, я отключаюсь. Звуки стихают. Огни меркнут. Больше ничего не тревожит моё сознание. Я словно плыву на лодке по убаюкивающим волнам. Мне тепло и спокойно. Тепло не от воображаемого солнца, над моей лодкой в голубом небосводе, а от комочка в груди, согревающего всё моё естество. Пушистого, мягкого, родного…