Текст книги "Девушка с тенью пантеры (СИ)"

Автор книги: Любовь Белых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21

Чёрно-белое чудо, слишком похожее на нашего найдёныша, дыбит шёрстку и смотрит на меня сверкающими глазами-блюдцами. Рядом пластиковый контейнер с остатками какой-то каши. Обрезанная пластиковая бутылка с водой…

– Морда… – оглядываюсь, встречаясь взглядом с двумя бирюзовыми огоньками. – Что…Что это было?!

Медленно крадусь к заметно подросшему котёнку, потеряв интерес к пантере. Его, кажется, парализовало бедолагу. Стоит и не двигается: хвост трубой, спина дугой.

– Кис-кис-кис… – осмелев, хватаю на руки, прижав к себе. Мурчит! Он мурчит!

…и воняет.

Неужели сбежал от Кира? Да ну. Бред какой-то. Он худой такой, воняет рыбой и сыростью. Кирилл его, что, совсем не ищет?

Понимаю, что совершаю очередную глупость, но ничего не могу с собой поделать. Жму на домофоне цифру тридцать шесть, затаив дыхание.

– Наконец-то! Входите! И на чаевые можете не рассчитывать! – резкий голос не даёт мне даже произнести ни звука. Женский голос!

Ну входите, так входите. Захожу в подъезд, сдвинувшись влево. Морда тут же юркнула следом, заняв собой половину лестничного пролёта.

Надёжно зафиксировав лапки кота, я добираюсь до нужной квартиры, немного помявшись.

Не успеваю постучать. Почему-то нажать на кнопку дверного звонка мне просто не приходит в голову. Дверь распахивается…

Меня не покидает ощущение, что я в какой-то мелодраме.

Мой парень стоит в боксерах! В чёрных боксерах и смотрит на меня как на привидение. А не, не на меня. Морду увидел.

– Медвежонок, ты скоро? – доносится из глубины квартиры. – Не вздумай оставить ему на чай! Больше часа их прождали.

– Ну-у-у-у, я пойду. – это всё, на что меня хватает.

Никогда недосматривала мелодрамы от начала до конца. Что там дальше делают? Вырывают волосы друг другу? Бьют посуду? Кричат? Уходят с гордым видом?

Не думаю, что вид у меня гордый. Скорее, офонаревший.

На первом этаже встречаюсь с юношей в красной униформе и большой термосумкой. Автоматически вырывается:

– На чаевые там не рассчитывайте.

Курьер опешил и дёрнулся в сторону. Это Морда показалась из-за моей спины.

– Не бойтесь. Она такое не ест.

Оказавшись на улице, меня накрывает. Дверь в подъезд закрывается, а я стою, как идиотка, с одним котом под мышкой и вторым в ногах.

Я как уеду-то?! Хоть куда-то?! Пешком, что ли?! Что делать? Мне до дома топать часа три!

– Морда, а на бис нельзя, нет? – вздохнув, шепчу, оглядываясь по сторонам. – Или как-нибудь уменьшиться, чтоб в такси влезть, а?

Очевидно, нельзя. Пришлось идти домой пешочком.

Кот уткнулся мне в подмышку, спрятав мордочку, и не шевелился. Лишь лёгкая вибрация давала знать, что он дышит. Морда шагала рядом, странно на меня глядя. Словно с осуждением.

– Что я должна была сделать, м? – не выдерживаю этих взглядов. – Подняться ещё раз, извиниться и попросить мне вызвать такси? Грузовое. – язвительность так и сочится в моём голосе. О варианте дождаться курьера, я как-то не подумала сразу. Решила не терять время и выходить со дворов.

Мы шли по тротуару рядом с дорогой, встречая редких прохожих. Наша компания заставляла людей ломиться во дворы и по газонам, лишь бы не пересекаться с большой кисой.

Проезжающие машины раздражали. Едут они, понимаешь ли, по своим домам, а мне топай и топай. Неужели нет хоть одного безумца, кто мог бы остановиться и хотя бы спросить, не нужна ли мне помощь?!

Бесят!

Хотя, кажется, один безумец всё-таки нашёлся. Чёрный внедорожник сбавилял скорость, пока совсем не остановился у обочины. Иду в прежнем темпе, присматриваясь к автомобилю. Опасение вызывает резко открывшаяся дверца с водительской стороны:

– Твою налево… – выдыхаю, удивлённо глядя на хмурого Зверя. – У тебя машин сколько вообще?

Казалось, я пробормотала это себе под нос, но мужчина услышал несмотря на то, что между нами небольшой газон и десяток метров:

– В машину! Живо! – обещал ведь не орать, а орёт! Как же мужское слово?

– Не ори! Я не глухая! – остервенело, рявкаю, спрятав худенькое тельце второй рукой.

– Я тебе сейчас покажу, не ори… – звучит устрашающе, но я не боюсь. Наоборот, во мне самый настоящий азарт проснулся.

Вот идёт он такой злой и хмурый. Перемахивает через небольшой заборчик, отрезающий проезжую часть от газона. Подходит и хватает меня за плечо, встречая сопротивление. Упираюсь пятками в асфальт как могу, с вызовом глядя в его лицо:

– Убери руки!

– Я предупреждал, что будет, если ты опять сбежишь! – оправдание так себе. Мне не заходит.

Силы явно неравны. Я таки налетаю на него, потеряв точку опоры. Жмурюсь и закрываю котёнка руками, чтобы обезопасить его от нашего столкновения.

– Хватит меня дёргать! Хватит меня хватать! Хватит орать! Хватит этих собственнических замашек и демонстрации физической силы! – цежу не своим голосом. Слова мои, а вот голос…

Шарахаюсь назад, не встретив сопротивления. Смотрю на побледневшего мужчину и чувствую, что вот-вот хлопнусь в обморок.

Я, что, говорила его голосом? Его ртом?

С каждой секундой сердце бьётся быстрее и быстрее. Вместо сердцебиения, в ушах уже звенит самый настоящий набат.

«Он меня убьёт!» – почему-то это единственная мысль в моей голове.

Молчание затягивается. Окружающее пространство плывёт перед глазами. Даже Зверь уже не столь устрашающий, а так, разноцветный и размытый сгусток.

– Иди в машину, Лиля.

Я обречённо киваю, пытаясь сфокусировать взгляд на автомобиле неподалёку. Рома больше не прикасается ко мне. Не трогает меня. Такова ирония, когда мне действительно не помешала бы помощь, он не оказывает её. Пусть даже в своей садистской манере.

Кое-как у меня получилось занять пассажирское сидение. Следуя за сгустком, открывшим для меня дверь, я, не глядя, падаю на сидение, подтягивая к себе ноги. Потихоньку чёткость возвращается. Во всяком случае в лобовом стекле отражаются два бирюзовых огонька. Значит, Морда влезла в машину тоже.

Мы едем молча. Я не знаю, что сказать. Он, очевидно, тоже. Вот и молчим.

Чуть позже, я вообще закрываю глаза и проваливаюсь в темноту. Последние два года я не могла нормально уснуть. Либо под утро, либо под ударной дозой снотворного. А последние дни я, кажется, только и делаю, что сплю.

Просыпаюсь от покалывания. Не сразу вспоминаю о своём новом друге, закогтившемся в мою кофту.

– Мы приехали. – озвучивает Рома.

В самом деле, приехали. Унылое здание с моей стороны вызывает раздражение. Рядом припаркованы три машины. Все большого размера и явно небюджетные.

– Кота не отдам и не выкину. – шепчу я, поправляя царапающие лапки.

Не дождавшись ответа, выхожу из машины и иду к двери. Словно там, за ней, кто-то только этого и ждал, она распахивается, ослепляя ярким светом из коридора:

– Доченька!

Доченька?! Незнакомая тётка налетает на меня и сгребает в объятия. Целует поочерёдно в щёки и оглаживает плечи.

Кажется, теперь я боюсь не Зверя, а эту тётю! Это ещё кто такая?!

Глава 22

Роман Зверев

– Мама… – выдыхаю рвано.

Только этого мне сейчас не хватало! Мало того что девчонка сбежала, пропала с радаров и попёрлась к своему ненаглядному, что-то сделала с моим телом…

Нет, начинаю терять мысли, вновь и вновь возвращаясь к сумасшедшей, которую обнимает моя мать. Вообще-то, мачеха, но никому не нравится это слово.

– Мама? – округлив глаза, Лиля бросает на меня молящий взгляд. Я улыбаюсь, кивая.

– Ты почему не сказал, засранец? Ой, а это кто? – она замечает пантеру, тут же расплываясь в новой улыбке. – Какая красивая!

Дурдом.

– Мама, пойдём в дом уже. Что за допросы на пороге? – возмущаюсь для вида. У моей матери, женщины моего отца слабое сердце. Возраст даёт о себе знать. Не хочу её расстраивать. Не хочу спорить и волновать.

– Конечно. – мама тянется ко мне, целуя в щеку. – Я сварю какао, а вы мне всё расскажите.

Не спорю. Потому что бесполезно. Потому что осточертело стоять на пороге.

У нас странные отношения. На самом деле, странные. Я был подростком, когда отец обратил внимание на Янину Александровну – нашу домработницу. Несмотря на разницу в возрасте – мама старше отца на десять лет, они удивительно друг другу подходили. Наверное, так бывает. Что называется, закрутилось, завертелось.

Отец начал улыбаться. Нет, он улыбался, конечно. Но редко и всегда обоснованно. После шутки, моего выигранного боя. А с мамой он начал улыбаться просто так… Наверное, нельзя не воспринимать, не полюбить женщину, делающую счастливым собственного отца.

Она много хорошего сделала не только для него, но и для меня. Даже для иных, занявшись вплотную заповедниками и реестром редких животных. Пока здоровье не начало подводить.

Признаться, я даже рад её выходу на пенсию. После смерти моего отца, я больше всего на свете боялся, что она не справится с потерей. Но мама оказалась очень сильной женщиной, основательно взявшись за заповедники, она предпочла спрятаться за работой и взваленными на себя обязательствами. Еле уговорили старушку заняться чем-то другим. Более спокойным и безопасным.

Опасность грозит не только иным. Оборотни во всяком случае могут постоять за себя. А вот животные далеко не всегда. До какого бы совершенства ни хотели довести наркотик производители, но в расход шли все. Чёткой системы не было.

Я не борец за справедливость, пока дело не касается моих людей. Но и методы этих учёных мне не нравились. После изъятия нужных животных, они умело всё маскировали под теракт или утечку газа. Попросту уничтожая как гектары леса, так и сами заповедники. Гибли не только животные. Люди. Ничего не подозревающий персонал.

Я не хотел ждать, пока они явятся в один из заповедников моей матери. Пусть лучше кто-то другой подставится под удар. Поэтому настоял на том, чтобы она отошла от дел. Да и постоянные обследования не располагали к прежней бурной деятельности, отнимая огромное количество времени, проведённое в больницах и медицинских центрах.

Мама приехала не одна. Это было видно по объёмным пакетам с продуктами и припаркованной машине Димы.

– Вот ты опять холодильник превратил не пойми во что! – принялась отчитывать она меня. – Вытаскивай свою отраву, я нормальной еды приготовлю.

– Мам, там нормальная еда. Из хорошего ресторана. А тебе вообще отдых нужен. – укорил её я.

– Какой отдых? – её брови поползли вверх. – А свадьба? А внуки?

– Ка-какие внуки? – Лиля шумно сглотнула, спрятав зверёныша правой рукой.

– С которыми я надеюсь нянчиться. – безапелляционно отвечает мама, хозяйничая в кухонных шкафах.

– Рома!

– Тссс, Лялька. – шепчу я. – Маму нельзя волновать. Она болеет.

– Что вы там шепчетесь, голубки? – сложив миленько руки на груди, мама смотрит на нас слезящимися глазами. – Вы такая красивая пара, Ром. И правильно, что не сказал! Такую красавицу оберегать надо, ещё уведёт кто.

– Она у меня не гулящая. – улыбаюсь я, приобняв Ляльку.

– Ой, всё! Что-то я расчувствовалась. – мама быстро берёт себя в руки, искоса поглядывая на нас. – Иди ко мне, Лилечка, научу тебя варить какао, как Ромочка любит. Ну и деткам оно вообще очень нравится…

– Я?! – Лялька тушуется.

– А кто в вашем доме хозяйкой будет? – с вызовом спрашивает мама у моей невестушка.

– Э-э-э-э…Ладно. – выдыхает девчонка, неловко озираясь по сторонам. – Только у меня кот! И руки. Немытые, в смысле.

Мне не нужно ни зрение, ни обоняние, чтобы понять, как стыдно и неловко Кононовой. Это слышится в каждом слове, в вибрации её голоса.

– Мам, мы только приехали! – решаю вмешаться я. – Мы с удовольствием выпьем кофе. А какао я могу тебе сам сварить. Не маленький и не безрукий.

– Я сюда тоже не один час ехала! Так что уж какао сварю как-нибудь сама. – обиженно произносит она, демонстративно отвернувшись.

С возрастом её характер потерпел значительные изменения. Стал властный, капризный и требовательный. Я ни в коем случае не осуждаю. Кто знает, что со мной будет в старости? Доживу я вообще до этой старости?

– Я проведу Лилю и вернусь. Ей нужно принять ванну и обустроить…кота.

Увлекаю за собой Ляльку, придерживая за плечо. Она часто дышит и быстро моргает. Чувствую, сейчас начнётся.

– Ты в своём уме?! – едва за нами закрывается дверь гостевой комнаты, как мои догадки подтверждаются. – Почему ты не сказал ей, что это фикция?! Ты вообще сдурел?!

– Не хочу её волновать. У неё больное сердце, Лялька. В конце концов, какая разница кому лгать?

Не хотелось признавать, что о матери я вообще не подумал. Стоило раньше озаботиться тем, что до неё дойдут известия о моей помолвке и последуют ответные действия и обиды.

– Врать пожилому человеку… – протягивает девчонка, упав на кровать и разжав руки. Кот на её руках тут же поднял голову, осматриваясь по сторонам. – Это нормально, по-твоему? Одно дело твои…враги. Но врать матери…

– Как я ей объясню, что фальшивая помолвка мне нужна в благих целях? Она умная женщина. Тут же сложит два плюс два. Начнутся нотации и волнения. Изведётся. Опять схлопочет инфаркт, который может стать последним. Лялька, давай уже раз договорились, играй до конца. Я, в конце концов, тебе хорошо плачу за это!

– Ну да! – усмехается она, почёсывая кота за ухом. – Большой, сильный мальчик, чемпион чего-то там, а мамочку боится. Не хочет её расстраивать.

– Ты совсем дура? – вопрос, конечно, риторический, но она пожимает плечами. – Я просто не хочу, чтобы она обо мне волновалась. Это нормальное желание. Если твоей совести станет от этого легче, то она мне неродная мать. Мачеха. Что вовсе не значит, будто мне на неё наплевать. Так что улыбку на лицо натянула и никаких фокусов. Всё поняла?

– Ага. – равнодушно отзывается девчонка. – Лоток для котика организуешь?

– Ты слышала, что я тебе сказал? – приходится повышать голос.

– Ты ещё громче говори, вообще все услышат. Слышала! Вали давай отсюда!

– Не зарывайся… Я ещё не придумал тебе наказание за твой побег, Лялька. Поверь, я бываю очень изобретателен. Я бы на твоём месте помалкивал.

– Ты бы не оказался на моём месте. – шепчет она, нахмурившись. – Иди уже. Я поняла.

Очень сомневаюсь, что она что-либо поняла, но терять зря время не намерен. Выхожу из комнаты, прикрыв дверь, и иду в кухню.

– Ромочка, я почти всё. – хохочет мама, словно и не она совсем недавно обижалась. – Как там Лиля? Не обижается на моё вторжение?

– Всё хорошо, мам. Ты только…сбавь обороты, ладно? Не пугай мне невесту. – мягко прошу я.

– Знаешь, а я ведь подумала, что ты это специально провернул. Чтоб на сопротивление выйти. Думала, её вообще не существует. – смеётся она, разливая какао по чашкам. – Теперь моё материнское сердце спокойно. Она не только существует – ты влюблён. Защищаешь её. Пусть и от меня. Это хорошо, Ром. Чем больше в сердце любви, тем меньше ты себя подвергаешь опасности. Теперь ты в ответе ещё и за неё. Может, пора остановить поиски производителей су? У тебя скоро будет семья… ни одной женщине не понравится вероятность, что её мужчина может однажды не вернуться домой.

– Мам…

– Молчу, молчу.

Глава 23

До невозможного противная тётка! Как Зверь этого не понимает? Настолько переигрывает и притворяется, что оскомой зубы сводит.

Задолбала, честное слово. Возможно, нельзя так говорить. Всё-таки женщина в возрасте. Напрямую я, конечно, не спрашивала. Но лет пятьдесят однозначно перешагнула.

На первый взгляд и не поймёшь ведь. Высокая, худощавая и элегантная дама. Светлые волосы, убранные в пучок, явно подкрашены. Морщины… Ну по морщинам тоже мало, что скажешь. Я не разбираюсь во всяких подтяжках и прочем. А вот утверждение Зверева о том, что она больна – чистейшей воды манипуляция! Как она по кухне порхает…да я бы упахалась туда-сюда так носиться!

Зато при Роме, всё – бедная и несчастная.

Приставучая до ужаса! Я не могу спокойно информацию мониторить, как заявляется она, как фашист – без приглашения и предупреждения, где бы я ни находилась в этот момент и начинается…

Апогеем стало свадебное платье…

Целых пять часов её не было! Я так радовалась, так радовалась. А потом, она заявилась ко мне в комнату с огромной коробкой, не забывая прикрикивать:

– Рома! Ромочка!!!

При чём здесь Зверь я ещё не поняла, а вот когда он появился, женщину опять накрыл приступ актёрского мастерства:

– Я приготовила подарок. Лилечке!

Лилечка даже "здрасьте" сказать не успела!

В общем, в коробке было платье. Свадебное. Которое она презентовала, как шедевр великих кутюрье. Кутюрье, должно быть, уже давным-давно на том свете отдыхают.

Не платье – безобразие! Огромные безобразные банты! Везде! По подолу пышной юбки поменьше, на корсете побольше, ну и на спине, у самой попы БАНТИЩЕ! Ах да, на кружевных рукавах тоже банты оказались…

Не надоедай она мне день и ночь, я бы решила, что Янина Александровна сшила его своими ручками, чтобы добить меня окончательно!

– Отказа не приму! Я могу себе это позволить, девочка моя. Деньги не считают, когда единственный сын женится. – насмехается надо мной недо-свекровь.

Смотрю на скучающего Зверя, облокотившегося о дверной косяк, и понимаю, что готова убивать. Готова, но, разумеется, не стану… Хотя…

Рома перехватывает мой взгляд, надеюсь, устрашающий, и тепло произносит:

– Мам, а ты не торопишься? Мы ещё заявление не подавали. С датой не определились.

– Ну вы – это вы. – ехидно усмехается женщина. – Теперь нас с Лилечкой двое. Мы быстро всё подготовим и организуем. Думаю, к моему юбилею, можно будет отпраздновать и свадебку.

Какой юбилей?! Когда он?!

Зверев выглядит растерянным, озвучив ответ на мои мысленные вопросы:

– Две недели до юбилея… – выдыхает он. – Свадьба ещё раньше? Не думаю, что все эти ваши штучки и выдумки так быстро и просто будет воплотить в жизнь.

Ваши? ВАШИ?!

То есть, свадьба моя, пусть и фальшивая, но МОЯ! А пройдёт она так, как Янина Александровна хочет?!

– Ром, ты обанкротился, что ли? Я могу помочь финансово. Не переживай. Всё успеем! Я в больницу ложусь перед твоим боем, а хочется на свадьбе нормально погулять. – женщина мгновенно меняется в лице, прикрыв верхнюю часть лица ладонью. – Кто знает, выйду я из неё или нет… – доносятся тихие всхлипывания.

Мои глаза… Я уверена, бильярдные шары меньшего размера!

– Мам, ну ты чего… – такая нежность и забота сквозит в голосе Зверева, что я с трудом подавляю стон отчаяния.

Как?! Как можно верить этой самодеятельности?

– Да ничего…Так, больницы эти…

А-а-а-а-а-а-а!!!!

– Всё хорошо будет, мамочка. – обняв женщину, шепчет Зверь. – И на свадьбе погуляешь, и на бой мой успеешь. Ты у меня боец…

Я сейчас взорвусь! Он тупой! Ну тупой! Тупее некуда!

– Я скоро вернусь. – мягко произношу и бросаюсь в открытые двери. Морда присоединяется к моему побегу, труся рядом и виляя хвостом.

Выхожу на улицу. Мне нужен свежий воздух. Нужно остыть и взять себя в руки. Кто я, в конце концов, такая, чтобы ругаться, отчитывать или стыдить взрослую женщину? Будущая невестка? Вот уж вряд ли. Да и какой смысл, если желаемое достигается – Зверь ведётся!

" Успеешь и на свадьбу, и на бой…" – мысленно передразнила его реплику.

Ага! Меня вообще кто-нибудь спросит?! Мы вообще уезжать куда-то собирались! Теперь, я так понимаю, мы в этой глуши застряли из-за его мамочки.

– Ты почему ушла?

Откуда он постоянно берётся? Что, всё, концерт закончился, сорвав овации единственного зрителя?

– Потому что я зла. – отвечаю честно. – Потому что могла нагрубить. Потому что мне не понравились твои слова. Потому что хотелось остыть и побыть, наконец-то, в одиночестве! Морда не считается!

– И что же тебе не понравилось? – Зверь прислоняется к облюбованному мной дереву, за которым я, наивно полагала, что спряталась.

– Платье. Разговоры о свадьбе. Постоянное общество твоей мамы. Всё.

– Платье? – он усмехается так, что я задаюсь вопросом, а слышал ли он что-то, кроме этого пункта.

– И оно тоже. – скрежетнув зубами, я киваю, ёрзая коленом по бокам пантеры, ластившейся ко мне.

– Какая разница? Фальшивая свадьба даже лучше. Ни у кого не останется сомнений.

– Ты… – вовремя прикусываю язык. – Мы не об этом договаривались. Чувствуешь разницу: помолвка и свадьба? Не?

– Какая разница?

У-у-у-у! Я всё-таки права, он тупой, как сапожок!

– Разница в том, что с настроем твоей мамы, я опомниться не успею, как у меня появится другая фамилия и штамп в паспорте! Помолвка – это помолвка. В этом статусе и год пробыть можно!

– Лялька, я не пойму, почему ты завелась? Ну, поженимся. Считай, это репетицией к своей настоящей свадьбе. Церемония для галочки. Никакого правового вмешательства. Я договорюсь. Твой паспорт останется девственно чист и прежним. – равнодушно пускается в объяснения мужчина. – А вот приняла бы подарочек, не была бы такой взвинченной. По старинке не получается разрядиться?

– Ч-чего?!

– Того самого. Будто я не понимаю, зачем ты к своему бойфренду помчалась.

– Извращенец! У меня с ним ничего не было! И вообще, твоё какое дело? Вы с мамочкой уже всё решили, мне остаётся помалкивать. Только сейчас мне кажется, я сильно продешевила. Если она внуков потребует, ты меня рожать заставишь? – возмущённо выговариваю я. – Хорошо устроились…

– Ну для этого мне понадобится как минимум девять месяцев. – хохоча, отзывается он, протягивая ко мне руку. – У меня нет столько денег. С твоими расценками…

– Клешни свои убери! – шарахаюсь в сторону. – Ты вообще обещал, что мы уедем! О выполнении капризов твоей матери у нас уговора не было! Как и о свадьбе! Захотел так решил, захотел по-другому, а я, что? Помалкивай? Может, ты просто запал на меня и таким образом в ЗАГС затащить решил? Что вылупился?! Кольцо где? М? Хороша парочка, якобы фиктивная, даже кольца помолвочного нет! Или ты, как нищеброд, на словах меня замуж позвал? Мутная какая-то история получается…

– Вот! – не дослушав, Зверь протягивает ладонь, на которой алеет бархатная коробочка в форме розы. – Я предусмотрел.

Предусмотрел он! Бесит!

– И когда ты его купил? – не двигаюсь с места, напряжённо всматриваясь в его лицо.

– Вчера.

– То есть, пока твоя мама атакует меня, не даёт вздохнуть и побыть одной, ты уезжал, да? Где-то катался. На машине. В тишине. В одиночестве. Спокойно себе зашёл в ювелирный… – злюсь. Очень злюсь. – А я здесь выгребай все бонусы?!

– Лялька, я если что, могу ещё за одним подарочком съездить. Не нравится мне твоё состояние. Ты так скоро на людей бросаться станешь или трахнешь первого встречного…

– Да главное, чтоб не тебя! – фыркаю. – Не меняй тему. Единственное, что тебя спасёт, так это заверение того, что ты уезжал решать вопрос с моим наследством и имуществом моего отца. Остальное, предательство, Зверь! Подстава чистой воды. Твоя мать, ты с ней и сидеть должен!

– Да что ты к моей матери пристала? Трудно подыграть? Бабки в тумбочку мы складываем, а от обязанностей отлыниваем. Кольцо бери и прекращай истерику! Сегодня вечером уедем. Бедняжка, за два дня прям устала и переработалась. Не зли меня!

Не дав мне опомниться, Зверь быстро перехватывает мою руку, раскрывает сжатые пальцы и оставляет в ней коробочку с кольцом. Я замираю на мгновение, уверенная, что он мне сейчас ещё и подзатыльник отпустит. Но он молча уходит, оставляя нас с Мордой одних.

А может, зря я это всё? Вон, мужика довела до нервного тика. Где я ещё возьму такие деньжищи, если моё наследство накроется медным тазом? Да нигде! А здесь от меня многого не требуется…

…только вот раздражает это всё. До невозможного раздражает. Как с этим справляться? Где взять терпение и выдержку на выкрутасы его матери? Я уверена, что выходка с платьем и свадьбой не последняя.

Если мы уедем, это хорошо. По дороге можно заехать в аптеку. Не знаю. Взять каких-то успокоительных. Таких, чтоб рожа кирпичом и вообще всё фиолетово. У меня уже миллион евро! Миллион! Евро!

Чего это я так распсиховалась? Нормально всё. Я справлюсь.