Текст книги "Девушка с тенью пантеры (СИ)"

Автор книги: Любовь Белых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 30

Чувствую, как что-то мокрое и вонючее скользит по моему лицу. Открываю глаза с готовностью убивать, резко перехватывая руку. Довольно крупную. Мужскую.

– Привет, соня. – предатель-Зверев машет салфеткой перед моим лицом, отчего источаемый запах усиливается. – Выспалась?

Выспалась!

– Как самочувствие?

Как надо!

– В молчанку играем?

Было бы неплохо.

Отворачиваюсь от улыбающегося мужчины, отпустив его руку, и осматриваюсь. Кто бы сомневался, что мы в машине. Только я почему-то совсем раздета! Голые ноги едва прикрыты мужской футболкой, а грудь удивительно свободно себя чувствует. Неудобный лиф я всё ещё помню.

Вопрос почти срывается с губ, но я упрямо поджимаю губы.

– Лиля, ты можешь поговорить со мной… – даже не приказ, а предложение. Прям удивительно.

Не дождётся!

Ищу взглядом Морду, которая привычно растянулась на заднем сидении, тихо посапывая, отчего её усы забавно подрагивали. Снится, что ли, что-то? Надеюсь, что-то приятное.

– Ладно. Я сейчас. – мужчина подхватывает большой синий пакет, очень похожий на мусорный, и выходит из машины, тихо прикрыв дверь.

Смотрю ему вслед, мысленно посылая десятки проклятий на его коротко стриженный затылок.

Неподалёку заправка и мини-маркет. Рома идёт в ту сторону, весело размахивая пакетом. Как ребёнок, ей-богу.

Вокруг ничего. Странная местность. Дорога и пятачок, на котором приютилась цивилизация. Кажется, мы за городом. Покуда хватало глаз не было ни одного строения, кроме заправки и магазинчика. Да и движение на дороге было, мягко говоря, никаким. Лишь один проехавший мимо грузовичок.

Зверь выбрасывает свою ношу в мусорную корзину, стоящую у ступенек к магазину, и так же не спеша возвращается.

Что-то я на нём тоже не вижу вчерашнего костюма. Серый спортивный костюм. Закатанные по локоть рукава и блуждающий по округе взгляд.

– Соскучилась? – усмехаясь, интересуется он, заняв водительское сиденье.

Ага. Прям изнемогала всё это долгое время разлуки.

– Ладно. – кивает. – Для начала накормлю тебя и напою, а там, глядишь, ты добрее станешь.

Машина плавно трогается с места. Медленно мы подъезжаем к самим ступенькам магазина. Зверь глушит мотор, а я теряю терпение:

– Ты вообще охреневший тип! Кто так паркуется? Знаешь кто?! Самовлюблённые дебилы! Ты же вход в магазин закрыл людям! Нормальным людям!

– О, смотри, не онемела! – усмехается так, будто соревнования какие-то выиграл. – Ты здесь видишь кого-то? Я, нет.

Эгоист! И болван!

Скрылся в дверях магазина, вновь оставив меня в смешанных чувствах. Кошусь на спящую Морду, задумчиво жуя губу.

Хоть ты тресни, ничего не помню. Звягинцева помню. Мымру эту с псовой тенью тоже. Зверева, конспиратора недоделанного. Бег помню. Огоньки яркие. Свист, оглушающий и дезориентирующий. Кажется, ещё тепло было. Всё.

Здесь я, что делаю? Полуголая, в Роминой машине, где-то у чёрта на рогах?

Я же не могла забыть что-то существенное, правда? Например, если бы мы… Нет! Если бы он не…не надругался над ничего не соображающей девушкой? Да ну нет. Бред какой-то.

– Скучала?

Почему он постоянно лыбится?! Он вообще нормальный?!

– Нет!

– Ну и ладно. Успеется.

Что там должно успеться, я не поняла. Зверь садится на сидение, втащив в машину два объёмных пакета. Запах чего-то съедобного приятно ласкает обоняние. Желудок сжимается.

– Не уверен, что это очень съедобно. На тебе и проверим. – лыбится он. – Выбора пока что у нас особого нет. Так что налетай.

Мужчина вынимает один бумажный пакет за другим, классифицируя их непонятным образом. Какие-то бросает на торпеду, какие-то к себе на колени. Дошла очередь до целлофановых пакетов с домашней пиццей на толстом тесте.

Кажется, кто-то скупил весь фастфуд.

– В общем, выбирай, что больше нравится. Мусор сюда. – опустошив один пакет, он расправляет его между нашими сидениями и тянется к другому.

В другом пакете оказались напитки, минеральная вода, сухие и влажные салфетки, упаковка чипсов.

– Кофе здесь не делают? – отмерев, тянусь за пиццей.

– Видишь ручки? Их две. – перебирая воздух пальцами, констатирует он. – Поедим, будет тебе кофе.

Жую молча. А смысл что-то говорить, если у человека одни хаханьки на уме? Он же не воспринимает всерьёз не меня, не мои вопросы. Ручки у него две, блин…

Вкус у пиццы довольно сносный. Суховато, правда, немного. Но не беда. Жадно запиваю первый кусок спрайтом, довольно зажмурившись. Кисленько.

Зверев реально возомнил меня подопытным кроликом. Пока я недоела пиццу этот гад и не подумал к еде притрагиваться.

Нормальный?!

– Тебе привет от Звягинцева. – желая стереть его довольную ухмылку с лица, резко произношу я. – Ты, кажется, так его жаждал найти…

– Я догадался, Лялька. – прожевав, отзывается он. – О чём говорили?

– О многом. – глубокомысленно протягиваю я, разрывая пищевую плёнку на втором куске пиццы. – Обо мне. О папе. О тебе. Даже о Морде. Знаешь, у нас оказалось так много времени на задушевные беседы… – не выдерживаю. Злость просачивается в голос:– Где ты был? Где ты был всё это время, Зверь?!

– Что за тон, Лялька? – равнодушно затолкав в рот большой кусок пиццы, он долго жуёт, прежде чем ответить. – Я же сказал, с другом нужно было поговорить. Разговор затянулся. Расскажешь, о чём конкретно он говорил?

Вот собака! Врёт и не краснеет. Да бог с ней, с той краснотой, он даже бровью не повёл, в лице не изменился.

– Расскажу… – задумчиво произношу я, копируя его действия. Заталкиваю в рот пиццу и тщательно жую, нарочито тяну время.

– У тебя… – осекается он. – Сейчас.

Молчу. Жую дальше, кося в его сторону злорадным взглядом.

– Кетчуп с пиццы. – Зверь тянется к моему лицу рукой, с зажатой салфеткой. – Ешь, как…

– Как ты… – набитым ртом воспроизвожу я, отчего этот кретин ещё шире лыбится.

– Ну, допустим.

Лёгкое касание к левому уголку моих губ. Бережное и удивительно приятное.

– Или ты перестаёшь мне врать… или я выхожу из игры. – шёпотом озвучиваю свои требования, отклоняясь вправо, к двери.

– Ого. И в чём я вру? – мужчина замирает. Хмурится, сжимая салфетку пальцами, а сам смотрит на мой рот. Очень странно смотрит.

– Та девушка. С тенью собаки…

– Волчицы. – поправляет он. – Ками волчица.

– Хоть чёрт лысый. – закатываю глаза я. – Это она тот друг, Зверь?

– Да. Это проблема?

– Никаких проблем. И много у тебя…таких друзей?

– Я понял. Тебя что-то не устраивает. Давай ты это просто озвучишь и мы попробуем это обсудить или решить. Хорошо?

– Плохо. Если ты этого не понимаешь, как я тебе это объясню?

– Что это, Лиля?

– Да не хочу я быть невестой бабника! Выглядеть идиоткой. Привёз невесту на какой-то идиотский приём, а сам со своей… – уф, как же я зла, что приходится объяснять очевидные вещи. – Со своим другом по гримёрным обжимаешься! Не собираюсь я быть посмешищем, пусть даже за такие деньжищи!

– Ты же помнишь, что у нас не настоящие отношения? – строго спрашивает он.

– Ты идиот, или где, Рома?! – не выдерживаю я. – Если бы я с бывшим по тёмным углам пряталась, ты бы хорошо себя чувствовал?

– Не ты мне платишь деньги…

– Ах вот оно что… – делаю большой глоток сильно газированного напитка, морщась от приятных пузырьков, щекочущих горло. – Я считала, что ты платишь мне за имя и фамилию. За ложь. А оказывается, это деньги за мои унижения? Если вас видели… Что будет с моей репутацией, Рома? Особенно сейчас, когда имя моего отца и фамилию полоскает каждый ленивый урод, а?!

– Я…

– Ты палец о палец не ударил, чтобы выполнить свои обещания. Скажи мне, как обстоят дела с моим наследством, м? – щурюсь, резко вытирая руки салфетками.

Всё, аппетита нет.

– Я работаю над этим. – спокойно произносит он, тоже утратив интерес к еде. – Это дело не одной недели, увы.

– Значит как будут результаты, так и поговорим. – строго произношу я. – До этого момента, чтоб никуда меня больше не втягивал, иначе… – красноречиво зыркнула на него, резко меняя тему:– Я больше не голодна. Что там с кофе?

Зверев усмехается, молча кивая. Едва он скрылся за дверьми магазина, я осмотрела пол машины. Была слабая надежда, что туфли мне хотя бы оставили.

С другой стороны, здесь до мусорника один шаг. Зверь так и не отъехал в сторону, а его машина по-прежнему стояла вплотную к ступенькам.

Подхватив пакет, в который мы складывали обёртки и салфетки, я распахнула дверь, прислушиваясь к своим ощущениям. Не холодно. Совсем.

Кажется, я меняюсь больше, чем мне этого бы хотелось.

Супила босой ступнёй на асфальт, тоже не ощутив холода.

Ну и хорошо.

Шажок. Тёмно-синяя мусорная корзина, забитая доверху, в десяти сантиметрах. Конечно, забитая она потому, что один идиот, пакет положил поверх неё, а не внутрь.

В мусорниках мне ещё копаться не доводилось, но…

Приподняв синий мусорный пакет, я отправляю на абсолютно пустое дно пакет из машины, а уже сверху…

Пальцы натыкаются на что-то продолговатое и узкое. Очертания туфель проступают сквозь натянутый целлофан.

Я идиотка, да?

Кладу пакет на сородича, поддев ногтями края синего, и тут же шарахаюсь в сторону. Множество окровавленных салфеток, моё платье, разорванное в клочья, и отломанный каблук туфель с каким-то кровавым ошмётком, вызывают рвотный спазм.

Не хорошо. Съеденное поднимается по пищеводу. Обхватываю руками горло, будто это может помочь отправить содержимое желудка обратно.

Откуда столько крови? На моей одежде…

Глава 31

– Ты реально чокнутая. В машину быстро! – рычит Зверь, сжимая два пластиковых стаканчика с кофе.

Слушаюсь беспрекословно. Мысль в голове засела на репите одна: " Я кого-то убила. " Хочу оказаться как можно дальше отсюда.

Сажусь в машину, тихо прикрываю дверь и поворачиваюсь к заднему сиденью. Смотрю на спящую кошку пристальным взглядом. Пасть, лапы, голова… Шерсть чёрная и лоснящаяся. Никакой крови.

Сглотнув, смотрю на свои руки. Они чистые, я их сама вытирала влажными салфетками после еды. А вот под ногтями, как по традициям лучших боевиков что-то бурое. Конечно, не исключено, что я свинья, и это всего-навсего условно безобидная грязь.

…но воображение упрямо наталкивало на классификацию запёкшейся крови.

– Держи. – в открытой двери показываются два стакана с коричневой жидкостью. Не думаю, что кому-то из нас этот напиток придётся по вкусу. – Оглохла или опять в молчанку играешь? – Рома заглядывает в салон, хмуря брови.

Беру горячий кофе, неотрывно глядя на свои пальцы. На торцах ногтя отошёл лак. А вот под ними…

– Ты зачем в мусорник полезла? – умостившись, мужчина устало выдыхает.

– Не знаю. – передаю ему один стакан, пожав плечами. – Открыла дверь. Стало интересно, почему я не чувствую холода. Про мусор в машине вспомнила… А там… ну…

– Ты всегда поздней осенью в футболке и босая мусор выносишь? – щурится Зверь.

– Нет. – честно отвечаю я.

– Тогда почему ты ведёшь себя…неадекватно?

– Не надо на меня наезжать! – рычу остервенело. – Что с моей одеждой? Там кровь!

– Твоя одежда пришла в негодность. – усмехнувшись, Зверев залпом выпивает кофе. Сминает тонкий прозрачный пластик и выбрасывает его в окно. Та ещё свинья!

– Твоя одежда тоже была в крови? – боюсь озвучить единственный мучивший меня вопрос. Конечно же, их было множество на самом деле, но лишь один вызывал чистейший ужас.

– Нет. Я предусмотрительно разделся.

Он плавно трогается с места, не обращая на меня больше внимания. Я сижу словно в тумане. Не понимаю, что я вообще здесь делаю? Словно в ответ на этот вопрос мелькает дорожный указатель. До дома слишком далеко, я даже города такого не знаю. Или это и не город вовсе?

– Как я оказалась в твоей машине? – усмирив обиду, спрашиваю тихим голосом.

– Я принёс.

– И? Всё? Откуда принёс?

Вот как можно с ним нормально разговаривать?! Честное слово, я превращаюсь с ним в какую-то истеричку.

– Почти из лесу. – коротко отвечает Зверь, стремительно набирая скорость.

Это что, такой способ меня заткнуть?

– А одежда моя в крови, потому что я испачкалась в ней, да? – сквозь зубы выдыхаю я.

– Вот видишь, ты сама всё знаешь. – ухмыляется мужчина, не удостоив меня и взглядом.

– Останови машину!

– Спешу выполнить твой приказ. – язвительно отзывается он, и не думая сбавить скорость.

– Мне от тебя больше ничего не надо, слышишь?! Останови машину!!!

Не лучшая идея голосовать в таком виде у дороги, но с ним невозможно! Невыносимо! Я всё чаще ловлю себя на мысли, что способна пойти на убийство. Убийство конкретного идиота!

– Послушай, Лялька, – весело произносит Рома, – Если ты ничего не помнишь, значит, тебе это не нужно. Пантера подавила тебя на время своей вылазки. Она позаботилась о тебе и твоей психике. Что ты хочешь услышать от меня?

– Что значит, подавила? – шумно сглотнув, интересуюсь я, всё ещё рвано дыша.

– Одержала над тобой верх. Смяла сознание и сопротивление. Вывела тебя на время из игры.

– З-зачем? – стало страшно. То есть, можно вот так запросто, во время этих фокусов меня…выкинуть из…тела? Нейтрализовать?

– В твоём случае, чтобы ты не мешала зверю охотиться и расправляться со своей добычей. – невозмутимо продолжает он, отчего у меня зубы сводит.

– Этого нельзя было сказать сразу? – с трудом сдерживая ругательства и рвущуюся наружу злость, уточняю я. Следую примеру Зверя, выпивая отвратительный кофе залпом. Надоело его в руках держать, если честно.

– Зачем? Ты такая забавная когда злишься. – улыбается он, озорно мне подмигивая.

Животинку себе завёл? Забавная я, да?!

– Ты извращенец! – констатирую я, улучив момент для удара.

Звук пощёчины эхом звучит в моих ушах, разливаясь приятной негой по нутру. На мужской щеке расползается красное пятно, а мою ладонь покалывает словно маленькими иголочками. Но я довольна! Боюсь, что даже счастлива в эту минуту, как никогда!

– Ешё раз так сделаешь, я тебя накажу. – цедит он. – Обещал не бить, не стану. Но отшлёпаю так, что ты сгоришь со стыда или обкончаешься! Сидеть неделю не сможешь! Поняла?

Э-э-э-э… Это…Это как? Что он такое несёт? Ладно, про стыд мне понятно, но вот про… Да, блин!

– Прекрати надо мной издеваться! – вместо заинтриговавшего меня вопроса, я говорю иное. – Ты тоже понёс наказание за свою выходку. Если не изгаляться надо мной, то и никаких пощёчин не будет. Следовательно и твоего…э-э-э-э…наказания. У меня тоже есть гордость, чувство собственного достоинства и далеко не железные нервы.

– Я предупредил. Нюансы меня не интересуют.

У-у-у-у. Ненавижу! Конченный! Просто конченный!

Сиденье качнулось. Я опасливо покосилась назад, встретившись с одним приоткрытым глазом Морды. На какое-то мгновение мне показалось, что она смотрит на меня сочувствующие и одобряющие.

Бред, да?

– Проголодалась? – решая отвлечься, я тянусь к остаткам фастфуда, на миг замерев:– А…а ей можно такое есть вообще? – не знаю почему, но мне не хочется к нему обращаться после произошедшего. Вот ни Рома, ни Зверь, никак. Разве что оно! Но за оно я однозначно отгребу по полной.

– Отдавай. Что захочет, то съест. Она неглупая девочка. – неохотно, отвечает он, не отрывая взгляда от дороги.

Кормёжка несколько отвлекла от негативных мыслей. Даже успокоила. Морда в самом деле ела выборочно. От пиццы, например, отказалась, но умяла упаковку сосисок и колбасную нарезку. Чего греха таить, я и сама помогла ей со всем расправиться.

Хотела предложить Зверю, но поймала себя на мысли, что испытываю страшно сильное желание засунуть ему эту сосиску в глотку. Будем считать, что в большой семье лицом не щёлкают. Не оголодает.

Уже в вечерних сумерках мы подъехали к большому загородному дому, остановившись перед высокими воротами.

– Куда мы приехали? – с интересом разглядывая разбитые клумбы и деревца под забором, интересуюсь я.

– Тебе нужна одежда. А мне еда и отдых. – ответ мне уже не понравился. Опять никакой конкретики.

– Чей это дом?

– Моей матери. – злорадно улыбаясь, заявляет он.

Ворота пришли в движение, медленно разъезжаясь в разные стороны. Зверь направляет машину по гладкой дороге, к невысоким ступенькам.

– Ты меня наказываешь… – шепчу я.

– Я не хочу ехать в ночь, Лиля. Я тоже имею не железные нервы и могу устать.

Не верю ни единому слову. Я знаю, что он специально привёз меня к своей матери. Чувствую.

– Завтра ты отвезёшь меня домой. Наши пути разойдутся. Сделка аннулируется. Деньги можешь оставить себе. Я не желаю иметь с тобой ничего общего.

– Вернёмся к этой теме завтра. – равнодушно бросает Зверев, глуша мотор. – Сегодня ты всё ещё моя невеста.

Глава 32

Роман Зверев

Без сожалений отдаю девчонку на растерзание матери. Мне нужно успокоиться. Я и так чудом удержался от того, чтобы не надавать ей по голой заднице. А это прогресс! Ни одну женщину мне не хотелось ударить! Никогда!

…разве что, по их личной просьбе и в соответствующей атмосфере.

Но эта Кононова!

Почему я, идиот, считал, что дочь военного будет гораздо умнее, предусмотрительнее и спокойней?! Она сущий дьявол. Бывают, конечно, проблески адекватности на тёмном полотне её безумства, но их ничтожно мало.

Ну не бить же её и правда, в конце концов? А как справляться? Как?

Отступать поздно. Звягинцев клюнул, сделал второй шаг. Ещё бы Кононова пользовалась ртом по назначению, и рассказала, о чём они говорили, а не чушь несла.

Мутная история на самом деле. Непонятно, что мне с ней делать? Оставить матери на перевоспитание? Так от девки станется оформить матушке очередной сердечный приступ. Слишком рискованно. Вообразить себя её работодателем и оштрафовать? Может сработать. Правда, я до сих пор не понимаю, для чего ей такие деньги. Наследство там шикарное. Девица двинутая, но совершенно не зациклена на внешности и статусных вещицах. Чтобы прижать её этим, не помешало бы выяснить, зачем она так вцепилась в бабки. Ещё и в такую сумму. Половину общака отдам этой конченной за эту аферу.

Плевать. Не деньги главное. Главное, чтобы это не было напрасным. Добраться до радикалов и производителей наконец-то. Закончить эту негласную войну. Убить всех. До единого. Отыскать их отпрысков, родителей и всевозможных родственников…Уничтожить! Чтоб даже памяти о них ни у кого не оставалось!

– Кого я вижу… – раскинув руки в стороны, Дима поджидает меня у дверей, ведущих в кухню.

– Без этого! – резко обрываю друга, отстранив его в сторону.

Вхожу в кухню, шаря взглядом по столам и поверхностям. Не найдя ничего привлекательного, иду к холодильнику.

На стол летят контейнеры, тарелки с овощами и салатами, колбасы и сыры. Дима смотрит на меня насторожённо, но с вопросами не лезет. Ждёт. И правильно делает.

Остервенело, отгрызаю кусок колбасы от палки, задумчиво пережёвываю и выдаю:

– Конова грохнула одного из ребят Звягинцева.

Секунду наблюдаю, как моложавое лицо хмурится. Он щурит правый глаз, не глядя подвигая стул для себя, и садится, рвано выдохнув:

– Я так понимаю, это не шутка?

Качаю головой, снимая пищевую плёнку с сыра.

– Премиальные ей выписал?

– Пиздюлей я ей чуть не выписал! – лезу в ящик стола за ножом, бросая мужчине:– Сделай кофе, я расскажу. У меня башка ни хера не варит. Может ты сообразишь, как такое произошло.

Быстро нарезаю колбасу, сыр и овощи. Сваливаю всё на одно большое блюдо, отыскав его в самых нижних ящиках, и торжественно ставлю на стол.

Дима занят кофемашиной, но это не мешает ему бросать на меня настороженные взгляды.

Избавлюсь от мастерки, бросив её на соседний стул, и сажусь есть, игнорируя некое напряжение, повисшее в комнате.

– Ну и? – нетерпеливо постукивая пальцами по столу, Дима нарушает молчание.

От чашек с кофе идёт восхитительный дымок. Я уверен, он пахнет так же – восхитительно. Вот только я этого не чувствую!

Умяв несколько сочных помидоров, я начинаю рассказ:

– Приём не удался. Объявилась Ками. – Миша округляет глаза, но я спешу его успокоить:– Я решил этот вопрос. Да и Кононова не промах. Настоящая кошка. Но отвлечься пришлось… – поджимаю губы, придвинув к себе белую чашку с кофе. – И вот здесь самое интересное… Пока я отвлекался, к Кононовой подкатил яйца некто, представившийся Звягинцевым. Она, как всегда, натворила дел…

– Записи с камер брал? – глаза мужчины загорелись злобным блеском.

– Конечно! – даже как-то обидно слышать такие вопросы. – Не в этом дело, ты слышишь? Ничего общего у мужика с тем, что Ал поймал у администрации, когда Конона слили.

– Я уж было подумал… – Дима разочарованно поджимает губы, задумавшись на несколько минут. Я трачу это время на кофе и остатки сыра. – Слить Конона мог и один из его людей. А мы просто приняли помощника за лидера. Как тебе вариант?

– Тогда получается, что к Кононовой заявился настоящий Звягинцев. – отвергаю это предположение.

– А почему ты думаешь, что это не он? – раздражённо уточняет Дима, я уверен, борясь с желанием мне врезать.

– Потому что она его убила. – пожимаю плечами, как ни в чём не бывало, и запиваю сыр кофе. Со вкусовыми рецепторами без обоняния тоже какая-то лажа. Какое-то всё непривычное на вкус. Разве что, кроме кофе.

– Ты уверен?

– Я топил запчасти от него два часа в реке. Как ты думаешь, я уверен? Разумеется, голова сохранилась, чтобы я был уверен в личности… Погибшего, уместно говорить в такой ситуации?

– Ну значит, Звягинцев первый! Тот, что слил Конона. – с сомнением произносит друг, приподняв брови.

– Тоже нет. Он в психушке. Я проверил.

– Ты…

– Ага. Окончательно и бесповоротно. – соглашаюсь с невысказанным, активно кивая. – Короче, у нас опять на него ничего нет. Я, блядь, уже начинаю верить в полтергейст. Переселение душ…

– Ну а Кононова, как вообще это комментирует? Почему она напала? Да и, о неприятном, ты позаботился о свидетелях?

– Во-первых, она не помнит. Или очень мастерски играет. Во-вторых, а нет свидетелей. Я не могу понять, как ей это удаётся, но она не имеет звериного обличья. – допиваю кофе, зачем-то слизав последнюю каплю, норовящую соскользнуть по бокам чашки. – Она становится…тенью. У неё не тень пантеры, как, например, у Ками тень волчицы. Кононова сама тень. У них какая-то мощная связь с пантерой. Настолько, что они словно растворяются друг в друге. Я смотрел запись с зала десятки раз, пока гнал машину прочь. Кстати, об этом. Отвлёкся. Она загнала мужика. Я отметил кое-что на карте. Позже сброшу. Преследовала его, гналась, пока у чувака не кончился бенз. В таких ебенях… Машина целая. Получается, он зачем-то вышел из неё. Я отогнал её подальше. Но всё равно. Тысяча километров, Дима…

Вместо того чтобы пускаться и дальше в сумбурные объяснения, я сразу же сбросил ему видео с камер, зафиксировавшие некого Звягинцева номер два, и геолокацию, где нашёл Кононову.

Денёк выдался тяжёлым, как и половина прошлой ночи. Планы у меня грандиозные! Помыться нормально, а не в реке, отмывая пантеру, и завалиться спать. Желательно, проскользнув мимо матери.

– Ты думаешь, она на него охотилась? – заметив, что я подхватил мастерку и навострил педали на выход, подал голос Дима.

– А есть другие предположения?

– Для охоты на человека должны быть весомые основания, Зверь. Тебе ли не знать. Иначе…она очень опасна.

– Может, он ей угрожал? Может, что-то сделал, что не понравилось пантере. Не знаю. Но я узнаю. Это вопрос времени. Нам с Кононовой лучше взять паузу. Хотя бы на эту ночь. – продолжать мусолить одно и то же не хотелось.

Желаю ему спокойной ночи и иду к дверям.

– А сам не боишься? – тихое в спину.

– Чего я должен бояться? – замерев в приоткрытых дверях, спрашиваю я.

– Кононову. Судя по всему, у вас те ещё "дружеские" отношения.

– Не неси ерунды. И это, – оглянувшись, встречаюсь с насмешливым взглядом, – Не трепись пока никому. Парней предупреди, чтоб помалкивали. Женщинам ни слова.