Текст книги "Окончательный приворот (СИ)"
Автор книги: Любовь Белова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 37. Битва в тоннеле
Варя шла за отцом практически вслепую. От накатившего ужаса, пространство перед глазами сливалось в мельтешащий серый фон, тело мелко подрагивало, ноги не желали идти быстрее. Враги приближались со всех сторон, загоняя в тиски. Она буквально физически ощущала опасность позади и впереди себя, казалось, чьи-то злые глаза буравят спину.
Пантера двигалась гораздо быстрее человека. Отец отходил немного вперед, потом возвращался. Он нетерпеливо порыкивал, призывая ее ускориться. И Варя почти бежала, спотыкалась, придерживаясь за неровные бетонные стены. Сейчас Мадину она боялась намного больше неизвестных оборотников.
Неожиданно отец развернулся к ней и поставил тяжелые лапы на плечи. Варя пошатнулась под немалым весом. Морда пантеры почти уткнулась ей в лицо, а потом отец открыл пасть и, обдавая ее запахом полыни и мяты, странно протяжно мяукнул, потом еще раз, казалось он звал кого-то.
Непроизвольно тело Вари выгнулось под неестественным углом. Мышцы и кости затрещали от невыносимой боли. Варя застонала, вцепилась в теплый мягкий мех отцовского бока.
– Тише, тише девочка! Прости, что так резко. Человеком не выживешь, – голос отца звучал в голове все четче, она начала различать нюансы и тональность его звучания.
Кожа резко зачесалась, а потом тело внезапно прострелило запредельной болью. «Почему он так меня ненавидит?» – мысль о ненависти отца терзала наравне с физической болью. Если бы он любил ее, то не сделал бы так.
– Тише, сейчас все закончится, котеночек, – шершавый язык прошелся наждаком по руке, сдирая кожу.
– Аааааррррр! – незнакомые звуки царапали Варино горло.
Она упала на колени, позвоночник с громким щелчком выгнулся. На руках разрывая подушечки пальцев, полезли когти.
Наконец, боль утихла. Варя свернулась клубком, прикрывая голову пушистым хвостом… Что? Хвостом? Она вскочила на подгибающиеся лапы и с ужасом оглядела рыжий мех лап и груди.
– Ты что наделал? – закричала она, а изо рта раздался слабый писк.
Отец осторожно приблизился, успокаивающе порыкивая.
Внезапно Варя почуяла острый запах волка и чужого кота. Она осторожно втягивала воздух, а перед глазами неожиданно мелькали картинки. Волк матерый, еще не старик, но весна его молодости давно миновала. А пантера пахнет странно. Варя провела лапой по морде, убирая тревожащий запах. Неожиданно запахло еще тремя пантерами. Двое пахли так же странно, как и та первая.
– Котенок, там за валуном небольшая ниша, пролезь поглубже и затаись. Ты мелкая, они не смогут достать. Беги! – отец подтолкнул ее мордой в нужном направлении и повернулся к противникам.
Варя неуверенно переступала с одной лапы на другую, несколько раз упала. Существу, которое постоянно передвигалось на двух ногах сложно было перейти на четыре лапы. А еще хвост. Он нахально путался в ногах и тормозил и так не быстрое продвижение. Наконец, она доковыляла до камня, слева от него чернел проход. Варя с сомнением оглядела дыру диаметром сантиметров двадцать. Может отец ошибся, вряд ли она сюда поместиться.
Отец грозно зарычала, Варя оглянулась, в зоне видимости засветились глаза двух первых оборотников.
Волк прыгнул молча, отец ловко поднырнул под противника. Короткий вскрик и волк упал мертвой тушей на пол тоннеля.
Пантера была куда осторожней. Она была намного меньше отца. Не уверенная в своих силах чужая пантера кружила, стараясь держать отца на расстоянии.
В отдалении замелькали горящие глаза остальных пантер. Варя вглядывалась в отца, стараясь запомнить его пантеру, чтобы не перепутать в пылу битвы, а потом поняла – не нужно ничего запоминать. Ее лучшие помощники – нюх и слух. Она чует запах отца, слышит, как ступают его лапы, и как дышать противники.
Пришедшая троица была совершенно другой. Опытные. Это чувствовалось сразу. Они не метались по тоннелю, не совершали хаотичных прыжков. Вожак грозно рыкнул, и они пошли в атаку. Первая пантера прыгнула, отец ловко ушел в сторону. Тут же наперерез бросилась другая, а третья попыталась отрезать его от уличного входа. Отец метнулся в сторону третьей пантеры, подставляя бок. Острые когти впились в его тело, вырывая клоками шерсть.
– Котенок, срочно в укрытие! – отчаянно крикнул он и прыгнул на третьего, пытаясь увести подальше от укрытия.
Обзывая себя дурой, Варя приблизилась к дыре, жалея, что не пролезла туда раньше, может отца не ранили бы так глупо. Вход в укрытие был слишком узким, она нерешительно потопталась рядом. Было страшно пролезть немного и застрять на полпути, превращаясь в легкую добычу. Придется поверить отцу. Варя вздохнула, задержала дыхание и нырнула в узкую щель. Тело пантеры оказалось удивительно гибким и послушным. Она проскользила пару метров узкой части дыры и вывалилась в достаточно просторную пещеру. Здесь уже можно было встать в полный рост. Где-то в отдалении капала вода.
Варя не стала обследовать пещеру, она приникла к дыре, пытаясь понять, что там происходит. Чувствительные ноздри затрепетали. Кровь. Много крови. Есть и родная. Варя покрутилась перед щелью в основной тоннель, сдерживая желание кинуться на помощь отцу. Помочи от нее конечно ни какой, уровень подготовки не том, а вот помещала бы она запросто.
Не зудящее чувство внутри было не остановить. Варя немного пролезла в узкую щель, стараясь лучше разглядеть, что там происходит, когда в дыру заглянули с другой стороны. Противник зарычал и попытался достать ее лапой. В панике Варя стала разворачиваться и застряла. Острые когти пантеры мелькали перед лицом, придвигаясь все ближе. Казалась еще секунда и чужак вытащил ее к себе.
Неожиданно она услышала рык отца, он вцепился в незащищенную спину нападавшего и оттащил его от Вариного убежища. А потом заглянул внутрь.
– Спрячься! Как все кончится, я тебя найду, – крикнул он на прощанье и исчез из зоны видимости.
Варя немного подышала, успокоилась и начала потихоньку пятиться, пока не вывалилась в свою пещерку. Какая же она дура! Опять отвлекла своего главного союзника от важной битвы. Варя прошлась по небольшой пещерке. Человеку здесь было бы тесновато, этот бетонный мешок был приготовлен для кого-то поменьше, скорее всего для детей.
Варя не могла сидеть без дела, опять подошла к выходу. Засунула максимально голову в узкий проход. Битва продолжалась. Противники рычали и катались по полу.
Где-то вдалеке бахнуло, а потом кто-то громко рыкнул, оглушительное эхо прокатилось по тоннелю. А потом пол в Вариной пещерке пошел волной. Что-то зашипело, загудело и запахло дымом и огнем. Варя отпрыгнула от своего наблюдательного пункта в глубину пещеры, по большому тоннелю прокатилась огненная волна, захлестывая свои языки даже в Варину пещерку.
Глава 38. Ангел полетел
Сергей Петрович странно обмяк на водительском кресле и не реагировал ни на какие заклятья. Александр набрался смелости и послушал пульс. Тишина. Он достал телефон и набрал Пересмешника. Минут через десять подъехала машина скорой и «Патриот» инквизиторов. Кроме зама из машин никто не вышел.
– Что случилось? – Иван подошел к Александру, который с мрачным лицом стоял, опираясь на капот машины губернатора.
– Умер, сердце не выдержало, – коротко пояснил тот и открыл водительскую дверь.
Сергей Петрович сидел, откинувшись на спинку кресла, голова свисла на бок и лежала на правом плече, на лице застыло страдание.
– Ты уверен? – растерянно пробормотал Иван и поднял все еще теплую руку губернатора.
На лице Александра заходили желваки, он несколько раз раздраженно шаркнул ботинком по асфальту.
– Да. Он умер на моих глазах. Я пытался оживить, – лицо Александра скривилось от горя, он отвернулся. – Пусть ребята грузят его в скорую.
Пересмешник махнул рукой и к ним двинулись пара парней с носилками.
– Может мертвяка в мешок? – бесцеремонно брякнул один из санитаров и отступил на пару шагов под ненавидящим взглядом Александра.
– На носилки грузи! И уважения побольше, – рявкнул Иван.
Инквизитор отошел от суетящихся у водительской двери Пересмешника и санитаров и оглядел утренний город. Юное весеннее солнце румянило лица ранних прохожих. Они счастливо щурились и шагали навстречу новому прекрасному дню. И никому не было дела до того, что умер его друг: ни миру, ни людям вокруг. Александр смахнул слезинку. Не время пока горевать.
Он вернулся к машине Сергея Петровича. Санитары с носилками уже подошли к задней двери скорой, когда тело губернатора вдруг ярко засветилось. Санитары бросили носилки и отбежали за кузов скорой, но укутанное светом тело продолжало висеть в воздухе. Александр замер, не веря глазам. Постепенно свечение стало менее ярким. Сергей Петрович неожиданно сел в воздухе и стал с удивлением рассматривать свои светящиеся руки, крутить кистями. Он поднял голову, нашел глазами Александра и в замешательстве спросил:
– Что это со мной проис….– заглушая последние слова, затрещала одежда. Прорывая легкую курточку и рубашку, на спине появились крылья. Тонкие перышки затрепетали под порывами ветра.
Смеясь как сумасшедший, Сергей Петрович взмахнул крыльями и полетел. Привычные ко всему санитары настороженно наблюдали издалека, не рискуя выходить на открытую местность.
– Я опять летаю! – крикнул Сергей Петрович или вернее сказать ангел Галамюэль, сделал несколько кругов и приземлился рядом с Александром.
– Твою мать! – Александр притронулся к белым крыльям и дернул перо. – Настоящие!
Галамюэль быстро сложил крылья за спину и недовольно глянул на инквизитора совершенно безумными ярко-голубыми глазами. На его помолодевшем лице прорезалась вертикальная складка между бровями.
– Я не понял, что произошло, но вижу, что ты догадываешься, – Галамюэль с надеждой вглядывался в лицо Александра.
Инквизитор прочистил горло, немного помолчал.
– У меня есть несколько версий. Большая часть из них тебе не понравится, – он смотрел на Галамюэля с виноватой улыбкой. Ангел сжал зубы и кивнул, соглашаясь выслушать. – Очевидно, что Варя твоя истинная пара, – инквизитор покровительственно улыбался, разглядывая обескураженное лицо Галамюэля. – Ты это и сам понял уже. Также понятно, что между вами настроен ментальный канал. И вот с этого места начинаются мои версии. Перед тем как ты отключился, ты понял, что с Варей беда, – Галамюэль кивнул и потер левую сторону груди, – В плохом варианте, – Александр сглотнул, набираясь смелости, – Варя погибла, и ты возвращаешься в нефизическое существование.
– Нет, она жива, – перебил его Галамюэль, – пока в безопасности. Но враги рядом.
Александр засмеялся и стукнул его по плечу.
– Ну тогда, дружище, любовь вернула тебе крылья!
Галамюэль открыл водительскую дверь своей машины и сел. Александр с удивлением смотрел, как он прикрыл глаза и с расслабленного лица постепенно исчезли все эмоции. Постепенно его кожа перестала светиться и стала обычной, на ней проявились морщинки, как свидетели прожитого. Перед Александром снова оказался мужчина лет тридцати пяти. Галамюэль превратился в Сергея Петровича. Глаза опять стали обычными голубыми, больше не пугая небесной лазурью. Он оглянулся, потрогал дыры, прорванные крыльями в куртке, и улыбнулся.
– Больше не обрубки. Теперь я могу прятать и вызывать их по своему желанию, – Сергей Петрович вдруг закрутил головой, оглядываясь, – Саш садись, нужно срочно ехать за Крушиевым. Хитрый гном нас обдурил.
Инквизитор удивленно поднял брови, Сергей Петрович кивнул.
– Куда боевикам ехать? – Александр махнул Пересмешнику. – К больничке?
Сергей Петрович усмехнулся и завел машину.
– Нет, мы там сами справимся. Где-то ближе к району усадьбы Деридубов, я пока точно сказать не могу, подъедем ближе, вычислю.
В Отделении экспериментальной медицины все было спокойно и размеренно. Сотрудники деловито сновали по коридорам, занятые делами. Александра со спутником беспрепятственно пустили в кабинет главврача. Инквизитор один раз стукнул и распахнул дверь в кабинет господина Каргувальда.
– О, какие гости! Мальчик мой, Галамюэль, я так рад за тебя! – довольный гном сидел за своим огромным столом и курил трубку. Кабинет тонул в сладковатом дыму.
Сергей Петрович улыбнулся и кивнул, а инквизитор зло нахмурился. Гном тут же поднял руки вверх, затушил трубку и открыл окно. Он хитро прищелкнул пальцами, и клубы дыма, как пылесосом, вытянуло на улицу.
– Зачем ты дурил Управление и объявил, что Крушиев сбежал? – Александр раздраженно сел на стул для посетителя.
– Управление?! Да ты знаешь, что я тут своей фее, ценному между прочим работнику, чувство вины организовал, а она у меня эмпат! А ты говоришь управление, – гном постучал костяшками по столу. – Я жизнь твоему свидетелю спас. Дурил! – гном обиженно надул губы.
– Да зачем его так спасать-то так было? В Инквизиции ему ничего не угрожало! – распалился Александр.
– Ты нас подозревал? – грустно спросил Сергей Петрович.
Гном хитро блеснул глазами из кучерявой бороды.
– Про тебя точно знал, что не замешан, Иванов точно замешан, а про тебя Алексашка сомневался, – нахально проговорил гном и бесстрашно взглянул в глаза инквизитора.
Александр нахмурился, встал и повернулся к книжным стеллажам.
– Я, кажется, поводов не давал, – было до странного обидно, что он доверял гному, как самому себе, а тот неожиданно сомневался.
– Эх, Сашка, я тоже верил, пока не увидел на печати Крушиева руку Всеслава Иванова. А еще эта его престарелая любовница Кассандра. Хотя если бы я узнал, кто этот мальчишка, может и я психанул бы.
Александр резко повернулся к столу гнома.
– Хватит словоблудий. Где Крушиев. Веди нас к нему.
Сергей Петрович неожиданно спокойно проговорил:
– Не нужно ссориться. Мы делаем одно дело. Дмитрий Крушиев нужен нам, чтобы обуздать дракона.
Эти слова погрузили кабинет главврача в потрясенное молчание.
Глава 39. Воссоединение
Дмитрий сидел на кровати и думал о странной больнице и не менее странной старухе. Когда эмоции схлынули, он вдруг понял, что старуха не настоящая. За полупрозрачным образом бабки как будто стояла крошечная хрупкая девушка, похожая на цветок с темно-синими волосами. Он улыбнулся. Девушка-цветок была красивой.
– Так-с, молодой человек, – неожиданно прямо перед ним оказался невысокий бородатый мужчина, – что там у вас? – Мужчина бесцеремонно схватил Дмитрия за руку и положил пальцы на пульс.
«Врач» – с облегчение подумал Дмитрий и расслабился, вглядываясь в глубоко посаженные карие глаза.
Врач стал тянуть его вниз, принуждая наклониться, оттянул веки, посветил непонятно откуда взявшимся фонариком в глаза. Потом присел на кровать рядом. Дмитрий несколько раз моргнул прогоняя радужные круги перед глазами и понял, что никакого фонарика в руках у мужчины нет, а светиться его указательный палец.
– Что... – удивленно начал Дмитрий, но врач перебил его.
– Дмитрий, не буду вам врать, состояние у вас стабильно тяжелое. Коновалы…хм, врачи из общемагической, сделали большую бяку. По-хорошему вам бы полежать у нас, попить успокаивающих, восстановить здоровье. А потом уже постепенно начать работу над снятием печати. Вы мальчик уже большой, понимаете же? – он пытливо заглянул в глаза, вздохнул. – Ни хрена, мальчик, ты не понимаешь! – Дмитрий открыл рот, чтобы возмутиться, но врач сильно сжал его руку и продолжил: – Слушай! На огромную полноводную реку поставили мощную заглушку. Река горная, бурная, воды много. И вот она копится, копится и никуда не сливается. Плотную заглушку поставили. Даже тоненького ручейка не оставили. Твоей сестре больше повезло, когда ей дамбу делали, то ли по недосмотру, или по просьбе Кассандры тоненький ручеек силы у нее остался. А у тебя вся эта масса воды висит над головой, как дамоклов меч. Дамбе конечно так и так существовать оставалось пару лет, а тут ее так грубо расшатали. Понимаешь? Оно может и хорошо, что начали снимать, вот если бы она сама…
Дмитрий в полном недоумении смотрел на врача: дамба, сестра, он ничего не понимал. А потом вдруг зацепился за сестру.
– Нет у меня сестры, – категорично произнес он. – Я единственный ребенок.
Врач пригладил кудрявую бороду и тяжело вздохнул.
– Ну да, ну да. Тогда поступим так. Тут маменька твоя у меня отсиживается. Прибежала на днях, плачет, за деток своих переживает. Не знала, что ее мать такую бяку заделала. Вот пусть и поможет деткам, – продолжил врач, Дмитрий смотрел на него как на сумасшедшего. Он просто не мог представить, что его мать куда-то бежит, где-то отсиживается, плачет. Она всегда была женщиной степенной, уравновешенной.
– Я вас не понимаю. Что моя мать делает здесь, в больнице? Я могу с ней переговорить. И вообще я хотел бы больше узнать о лечении, меня пытались недавно напоить какой-то подозрительной субстанцией из мензурки, – Дмитрий взял себя в руки, нужно было выбираться из этого дурдома.
– А, это Лилечка! Было бы здорово, если бы она помогла. Но нет, так нет, – врач с сожалением вздохнул, достал из кармана трубку и стал неспешно ее раскуривать.
Пару раз он пыхнул, как паровоз, выпуская клубы сладковатого с небольшой горчинкой дыма. Дмитрий закашлялся, замахал руками, разгоняя враз погустевший до тумана, дым.
Неожиданно он оказался стоящим в весьма странном месте. Все вокруг было погружено в густой туман. Дмитрий мог увидеть себя только по пояс, ноги ниже колен терялись в молоке. Вдалеке кто-то грозно рычал. Звук не терялся, как это обычно бывает в тумане, а становился громче и раскатистей. А потом рядом кто-то громко всхлипнул. Дмитрий огляделся, в редеющем тумане показалась неожиданно знакомая девушка. Вроде и не знакомая, а как будто и знал ее всю жизнь. Из головы девушки, прям из волос, торчал странный обрубок, похожий на увеличенный шип розы. Как она до сих пор жива? Дмитрий не знал, как с ней начать разговор, поэтому сказал первое, что пришло в голову:
– Чего он так ревет? Заболел?
Девушка закрутила головой, разбрызгивая странную голубоватую жидкость из раны, которую жадно впитывал туман.
– Ему надоело ждать. Дракон просто бесится от человеческой нерасторопности.
Она все так же продолжала стоять, никак не реагируя, на торчащий из головы предмет.
– Ой, а что это у тебя в голове за странный шип? – Дмитрий осторожно к нему притронулся, и самого его прошила внезапная боль.
Он отступил на пару шагов и обхватил пульсирующую голову. Неожиданно руки нащупали такой же шип. Мука стала невыносимой.
– Ну, ты чего?! – девушка взяла его за руку и полностью показалась из тумана.
Она улыбалась ему, как давно потерянному другу с искренней радостью в глазах.
– А мы вас там уже почти похоронили, а вы все тут бегаете, – девушка довольно хохотнула.
Она к нему расположена, значит, сможет вырвать ту странную штуковину из его головы. Дмитрий подошел ближе и умоляюще заглянул в глаза.
– Я не знаю, как тебя зовут, но можешь помочь? У меня так болит голова, все время болит голова. Я ощупал висок и нашел такой же как у тебя шип, – про себя Дмитрий решил, что если девушка сможет выдернуть эту штуковину, то и он уберет эту пакость из ее головы.
Девушка нежно провела ладонью по его щеке и совершенно безболезненно вытащила шип из его виска. Туман тут же схлынул, и оказалось, что они с девушкой стоят на прекрасном лугу по пояс в высокой сочно-зеленой траве. Рядом цвели розовые горошки и еще какие-то ароматные желтые цветы, названия которых он не знал. Оглушительно стрекотали кузнечики, чирикали птицы. Дмитрий слегка оглох от какофонии цветов и звуков, прищурился, привыкая к яркому солнечному свету.
Девушка обеспокоенно крутила головой, расфокусированным слепым взглядом водила по прекрасному лугу. Дмитрий поглубже вздохнул, погладил ее по голове и с выдохом рванул шип. Страшный рык раздался откуда-то сбоку, и прямо на глазах Дмитрия вдалеке появилась цепь гор в нежно розовой дымке. Чудеса.
Внезапно и девушка, и летний луг исчезли. Он оказался на знакомой кровати. Перед глазами появилось испуганное лицо бородатого врача. Дмитрий отодвинул его и сел. Все та же палата, озадаченный врач стоит рядом с потухшей трубкой в руке.
– Силища! – уважительно произнес он и шумно сглотнул. Потом откашлялся и махнул в сторону двери. – Не желаете пройтись?
Дмитрий желал, он очень желал сбежать с этой странной больницы, где пациентов накачивают наркотиками под завязку, да так, что они начинают видеть всякие луга и вот эти непонятные волны в воздухе. Он несколько раз взмахнул рукой, отгоняя голубую субстанцию, которая как дым струилась из трубки врача.
– А вы гном? – спросил Дмитрий и смутился. В приличном обществе было не принято обсуждать расовую принадлежность существ. Условно все были людьми, но с разными особенностями.
– Гном, – развеселился врач. – А вы кто? Магик или оборотник?
Дмитрий с ужасом посмотрел на врача и поспешил к двери. Из этой ужасной больницы нужно было срочно выписываться. Хотя вполне возможно, что наркотический бред все еще продолжался.
В дверь коротко стукнули и сразу же открыли. В палату зашла растерянная женщина лет тридцати. Высокая, худощавая. Короткие рыжие волосы и тусклые уставшие глаза.
– Мариночка, проходите! Мы вас ждем, – врач гостеприимно указал на кровать, а потом смутился. – Хотя давайте пройдем в комнату отдыха, там нам никто не помешает. Вам с сыном нужно о многом поговорить.
