Текст книги "Аш. Пенталогия"

Автор книги: Львов Вадим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 52 страниц)

Глава 15

  Две недели. Ровно столько длилось их с Митой счастье.

  На вторую неделю в Киворе случилась трагедия. Силы правопорядка снова пошли на штурм лагеря протестующих, и даже стали их теснить. И в этот момент и по полиции, и по протестующим кто-то открыл огонь на поражение. Потери были страшные, сотни убитых и раненных с обеих сторон. Толпа умылась кровью, но не остыла. Наоборот, вкус крови привел её в бешенство, и, сметая остатки полицейских кордонов толпа, как поток извергнутой вулканом горящей лавы, понеслась на правительственный комплекс, снося все стоящее на их пути. Не прошло и часа, как правительственный комплекс был полностью захвачен восставшим, они бродили по его шикарно отделанным помещениям и, скорее всего, сами еще не осознавали, что смели старую власть. Та, кстати, не стала дожидаться, когда толпа разоврет её на куски – и Хетьман, и все как один члены правительства быстро свинтили из комплекса на стоявших на его крыше челноках. Быстро добравшись до одного из кораблей ВКС Урканы, они, опять же все, вместе со своими семьями, отравились в гипер. Судя по вектору ухода, путь сбежавших лежал за пределы Урканы. А в городе началась вакханалия. Полиция разбежалась, все государственные учереждения стояли пустые. На улицы выполз криминал – теперь ему никто не угрожал.

  На Тавре, кстати, эти события пока никак не отобразились. Внешне жизнь не поменялась абсолютно, но незаметные на первый взгляд моменты говорили – Тавру еще ждут испытания.

  Во-первых, рогулы обнаглели. Ходили по улицам и проспектам, не стесняясь, крича, что скоро и здесь они вырежут всех "арталей", а вот тогда заживут. Во-вторых, во всех зданиях были постоянно включены новостные каналы, во всех красках показывающих Кивор и все там происходящее. И напоследок – банки окончательно перестали давать кредиты. При этом у многих возникли первые проблемы с переводом средств из урканких кредитов в кредиты Содружества. Именно так. Наоборот поменять можно было сколько угодно, только почему-то желающих не было.

  В тот день Сашка снова приехал на аттестацию. Но перед ней его перехватил Войдан.

  – Аш... Ты снова оказался прав – разговор был в холле корпуса – вот, смотри, все как ты говорил.

  На экране шла трансляция заседания парламента. У каждого парламентария был рядом "помощник" с оширской "Корза-103", чтобы те не ошиблись при голосовании. И те не ошибались. Единогласно парламент проголосовал за низложение Хетьмана, отставку правительства и утвердил новую власть.

  Сашка чуть не расхохотался – новое правительство снова почти все состояло из гулгров. Впрочем, был и один рогул, с невероятно дебильным выражением лица.

  – А это наш новый министр иностранных дел – представлял его тощий как глист подслеповатый ящер.

  – А кто это? – спросил Сашка, указывая на ящера.

  – А это новый премьер, – зло сплюнув, ответил Войдан – та еще тварь. Аш, я ведь сразу тебе поверил. Ты будто пережил уже подобное.

  Сашка просто кивнул головой.

  – Ладно, – устало продолжил Войдан, – поговорим после аттестации.

  ...

  Вернувшись с аттестации 3-го уровня баз "Кибернетика", "Программирование" и "Электроника", опустошивших сашкин счет до 10 тысяч, он продолжил разговор с Войданом.

  – Думаю, наша лавочка скоро прикроется – грустно сказал Сашка.

  – Я тоже так думаю – в этот раз Войдан ни о чем его не спрашивал. – Сейчас новая власть начнет вставлять нам палки в колеса. К счастью, благодаря тебе, мы не так беззащитны.

  – Мы все так же продолжим работать.

  – Да, конечно. – они зашли в холл тренажерного комплекса. – Аш, тебя допустили к аттестации третьего уровня баз. Можешь сдать на следующей неделе.

  ...

  Весь мир рушился вокруг них, но Сашка с Митой этого не замечали. Каждый день всего лищь час побыть вместе – много это? Сашка научился быть благодарным этому миру даже за самую маленькую радость. В этот раз Мита рассказывала с волнением, что творила новая власть. Как Сашка и предполагал, "новые" были всего лишь хорошо забытые "старые". Но законы, которые сейчас были приняты, поствили на уши всю Уркану.

  Самым первым законом, которые принимает, как правило, любая революционная власть, является какая-нибудь свобода. Неважно, что позднее эта свобода будет кровью отхаркиваться у местных жителей – первый шаг, он всегда показательный.

  Первый закон, принятый новой урканской властью, был о дискриминации в отношении всех граждан Урканы, бывших этническими гардаррцами. Они несли поражение в правах, лишались возможности избирать и быть избранным в любые органы власти.

  Вторым законом Гардаррская Федерация объявлялась вечным врагом Урканы.

  Всю неделю страна была погружена в революционную вакханалию – уже по всем системам революционеры захватывали местные парламенты и здания, где размещалась исполнительная власть. Судебная власть вся испарилась, и её быстро начала подменять "революционная необходимость".

  Сашка нутром чуял – надо валить отсюда. Скоро волна докатися и до Тавры. Но нужно было хоть как-то успокоить Миту:

  – Девочка моя, – говорил он, гладя её лицо. – На следующей неделе мы сбежим. Я не буду ждать завершения контракта. Ты только береги себя. Эту неделю не выходи на улицу вообще. Я решу вопрос с нашим отъездом, и заберу тебя. – он нежно поцеловал её в губы.

  – Я постараюсь – Мита встала. – Я буду ждать тебя дома.

  Сев на ховер, она уехала, а Саша так и стоял и смотрел на неё. Если бы он знал, что видит её в последний раз...

  ...

  Галла две недели потратила на наблюдение за Ашем. Он словно стал для неё навязчивой идеей. Но подошла она к наблюдению с холодной головой. Вначале, Галла хотела перехватить Аша, когда тот, по её мысли, поехал бы к той женщине. Но Аш работал и до, и после обеда. Ночью он куда-то уезжал. Она проследила его путь до вокзала Теодорополиса, потом проехала с ним до Херсонеполиса. В конце путь уперся в гардаррскую базу, на территорию которой заехал Аш. Она попыталась тоже заехать туда, но её задержали и аккуратно выпроводили. Никакие просьбы не помогли. Может, его женщина там? Она несколько раз проследила его путь – Аш как часы каждый день добирался до гардаррской базы, проводил там несколько часов, и ехал обратно в Теодорополис. Настойчивые и слезные распросы, заламывания рук и просительное выражение лица сделали свое дело – один из охранников смилостивился и сказал, что Аш по контракту работает на ночной уборке в учебном центре базы. Галла наплела охраннику, что она его девушка, и очень переживает, не завел ли Аш интрижку на стороне, чем вызвала у охранника хохот.

  – Ты сдурела, милая? Ему бы успеть убрать все до отбытия его монорельса, и так работает как несколько дроидов, – охранника явно развеселил её вопрос.

  Галлу ответ не только успокоил, но и придал даже какой-то гордости – вот у неё какой избранник: не пьет, пашет на двух работах! Это сейчас он у папеньки горбатится, а вот контракт закончится, и они уедут на Рогул, там с его умом он быстро хорошую работу найдет. А потом они закатят свальбу! В Лембере! В самом красивом храме Изи Сладкоголосого! Вот подружки обзавидуются!

  Но наблюдение Галла не оставила. И вот сегодня, когда уже она убедила себя, что никакой девушки у него нет, и Аш просто в обиде на неё за ту историю, Галла увидела свою соперницу. Девица сидела на траве, там, где Галла собиралась ему отдаться. Они вели какуюто беседу, и Аш – а его лицо ей было видно очень хорошо – смотрел на ту девку с такой нежностью! А потом он её поцеловал... Слезы потоком лились по лицу Галлы, но она продолжала смотреть. Ей нужно увидеть ту, кто хочет отнять у неё счастье.

  Девица повернулась, и Галла, увидев её лицо, тихо осела, опустив визор. Теперь она знала, кто её соперница.

Глава 16

  Через два дня к нему ближе к обеду подъехали все трое друзей.

  – Аш, важное дело. – Найден был просто взвинчен.

  – Что такое? – судя по виду всех тоих, случилось действительно что-то экстраординарное.

  – Тавра объявила о независимости.

  Одна фраза, полностью перевернувшая его планы и поставившая на них крест.

  – Ну-ка расскажите поподробнее... – это действительно заинтересовало Сашку.

  Из сбивчивого рассказа всех троих Сашка понял следующее. Местный лидер гардаррской общины собрал огромный митинг перед местным парламентом, произнес краткую, но зажигательную речь, которую сейчас транслировали по всем местным канала. Он обвинил власти в Киворе в государственном перевороте, в этнических чистках, которые, кстати, уже в некоторых местах Урканы отмечались, и объявил, что Тавра не признает власть Кивора. К нему присоединились местные парламентарии, поддержавшие его. И тогда лидер общины предложил парламентариям рассмотреть вопрос о независимост Тавры. Несмотря, что некоторые "народные избранники" от этого народа просто сбежали, оставшихся вполне хватило для кворума. Парламент на своем внеочередном собрании провел голосование и единогласно объявил систему Тавра свободной. Тут же было принято решение о проведении референдума, на котором житетям предлагалось ответить на вопрос – хотят ли они, чтобы Тавра вошла в состав Гардаррской Федерации? Референдум был назначен на конец следующей недели.

  – А как в Киворе отреагировали?

  – Сразу объявили власти Тавры вне закона и призвали части, верные Киору, отстранить от власти руководство Тавры.

  Сашка думал недолго:

  – Едем в Херсонеполис.

  Четверо друзей первый раз дружно бросили работу.

  ...

  Сашка впервые увидел Херсонеполис днем. Город бурлил, граждане вышли к местному муниципалитету. Сашка с товарищами доехал до базы.

  Ого! На входе стояли коммандо в бронескафах.

  – Мы к Войдану. У нас ночные пропуска, но нужно срочно поговорить с ним.

  Боец на въезде связлся с кем-то, и скоро к ним приехал Войдан.

  – Парни, все знаю, но ничего у меня не спрашивайте.

  – Войдан. Мы больше не сможем поставлять металл. – сказал Найден. – Здесь, я посмотрел, все будет нормально. А вот в Теодорополисе мы пригодимся. Там, чувствую, жарко будет. Не можем мы сидеть на свалке, когда наши будут гибнуть.

  – Все понимаю. Спасибо вам за работу.

  – Войдан – сказал уже Сашка – Вы оружие можете выдать?

  – Склад, куда ты приезжал. – и Войдан, развернувшись, ушел.

  Сашка развернулся к друзьям:

  – Едем, не медля!

  ...

  Сашка с товарищами возвращались в Теодорополис. У каждого в руках была та самая штурмовая винтовка, АР-12, по которой его экзаменовали. Монорельс пока ходил по расписанию, и товарищи, как ни в чем не бывало, проехали с оружием. Никто к ним не подошел – полиции не было вообще.

  На площади перед местным парламентом народ стоял и ожидал чего-то.

  – Чего ждем? – спросил Сашка первых попавшихся ему незнакомых людей.

  – Ну.. Независимость же.. – люди стояли и не знали, что им дальше делать.

  – Независимость, говоришь? А вы части урканские все разоружили? А полицию, что на стороне Кивора осталась? – народ стал подтягиваться к нему. – Вот тут, в Теодорополисе – продолжал Сашка, глядя, как толпа вокруг него все растет и растет – есть целых два части. У них арсеналы. Завтра хунта в Киворе придет в себя и возьмется за вас, силами этих частей, если вы сегодня сами не возьмете эти части.

  Народ вокруг него бурлил.

  – А как захватывать их? У нас же оружия нет... – голос из толпы был очень логичным.

  – Тогда мы добудем его! – крикнул Сашка, подняв вверх руку с винтовкой.

  – Веди! – услышал он.

  ...

  Сашка повел пошедших с ним людей к ближайшему отделению полиции. Оно было закрыто, но толпа взломала двери и добралась до арсенала. У них стало сразу на два десятка стволов больше.

  – Патронов берите больше, не жалейте! – кричал Сашка.

  Они обошли так три отделения полиции. Толпа росла, почувствовав появление лидера.

  И вот они перед въездом на первую урканскую военную базу.

  – Отойди от входа! – послышалось из глубины черного проема.

  – А вот хрен тебе! Сдавайся – Сашку взял кураж – Лучше сдайтесь, отпустим. Нам только оружие нужно.

  Видимо, урканскому вояке умирать за новую власть совсем не хотелось. Через десять минут препирательств он согласился сдаться. Оказалось, свой, гаррдарец. Капрал, который остался в одиночестве – все начальство сбежало на вторую базу.

  – Открывай арсенал! – тот послушно повел восставших за оружием.

  Арсенал был небольшой, но полсотни автоматических винтовок для восставших были как глоток воды в пустыне.

  Слушайте... – капрал что-то хотел сказать. – На второй базе находится отделене спецназа. Перестреляют они вас, как пить дать. Её сейчас в укрепрайон превращают, из Кивора сообщили, что им нужно продержаться всего-то три дня. И рогулы местные все как один туда сбежали.

  – А что будет через три дня? – спросил Сашка, но ответ, как ему казалось, он знал.

  – Экспедиционный корпус летит, на подавление мятежа. В сопровождении эскадры аграфов. Те уже признали власть в Киворе законной.

  – Вы слышали? – крикнул Сашка толпе – От нас сегодня и здесь зависит, отстоит ли Тавра независимость! Вы готовы идти до конца?

  Толпа восставших огласила плац базы ревом – "Дааааа!".

  ...

  Вот и вторая база. Но тутих уже встречали – десяток спецназовцев в бронескафах.

  – Всем сдать оружие и разойтись! – раздался рев над всей базой. Кто-то на базе включил звукоусилители на всю мощность.

  И тут спецназовцы начали стрелять на поражение. У шедших к базе сразу появились убитые, толпа растерялась и побежала до ближайших зданий, чтобы укрыться за ними. На площадке перед базой остались десяток тел. Вот кто-то лежит еще живой, слышны его стоны. Спецназовец сделал выстрел – и стоны прекратились. Оказавшись за углом здания, Сашка не мог прийти в себя. Люди смотрели на него затравленно.

  – Что делать? – в вопросе звучала паника.

  – Заходим в здание. Занимаем места у проемов, чтобы возможно было стрелять. И будем выкуривать эту сволочь. – Сашка оглядел спрятавшихся вместе с ним. – Если мы их не уничтожим их сегодня, то через три дня они уничтожат всех – и вас, и тех, кто не пошел с нами. И ваши семьи. Не только за себя мы сейчас здесь стоим. Вперед! – крикнул он и первым забежал в здание. Разместившись у ближайшего проема, направил к следующим шедших за ним.

  – Распределить цели! – Его услышали – Стреляем дружно по моей команде! Целься! Пли!

  Винтовки выплюнули порцию смерти, и трое спецназовцев упали. Остальные сразу убежали внутрь базы – для них было немыслимо, что кто-то окажет им сопротивление.

  Теперь восставшие на глазах у них добили из винтовок их раненого.

  – А что дальше, Аш? – Сашка увидел, что люди пережили шок первых потерь и были готовы теперь идти до конца.

  – А теперь – пойдем на штурм базы.

  ...

  И они пошли. Он с товарищами, и поверившие в них люди. Среди присоединившихся к ним были многие с армейским опытом за плечами, они очень помогли Сашке, сразу разбив толпу на отделения и взвода и назначив главных в каждом подразделении. И вот теперь, еще не армия, но уже ополчение шло на штурм урканской базы.

  Вначале они несли немалые потери, но пробившись внутрь базы, отделения разбежались, укрываясь за баррикадами – ирония, но их им вежливо предоставили урканцы, возводя все эти дни. Пошли позиционные перестрелки. Отступать урканцам было некуда – с другой стороны базы кто-то еще привел организованные группы восставших. Смотрелось как сюрреализм, но к месту боя приехали жарналисты местных каналов и стали вести прямую трансляцию боя. К базе стали подтягиваться люди, многие несли свое оружие.

  – Ну, как? – спросил Сашка одного из командиров взводов, служившего до этого офицером еще в армии Рекомендательного Объединения.

  – Пока сопротивляются. Нужно как-то переломить ситуацию. Мы их, конечно, выкурим за два-три дня, но... – он не успел договорить, как Сашка поднял руку!

  – Слушай меня! Все в наступление! – и первым выскочил на баррикаду, спрыгнул с неё и понесся вперед.

   – Трепещите, бандерлоги! – Орал он, бежал и стрелял – Мы идем по ваши души!

  А за ним через баррикады перепрыгивали люди и тоже бежали и стреляли. Кто-то стрелял с баррикад, прикрывая товарищей.

  Рогулы отстреливались отчаянно. Как оказалось, спецназовцев всего было около десяти, и умирать им не хотелось. На самом деле, спецназовец – это не столько экипировка и оружие. Это даже не совсем подготовка. Это в первую очередь определенные жизненные принципы, и готовность умереть за них в любой момент. А вот ничего из последнего у урканского спецназа не было. Были просто хорошо вооруженные и средне тренированные – каратели? Садисты? Мародеры? Да кто угодно – но не спецназовцы. Толпа неслась к центральному корпусу, оттуда шел ураганный огонь. Стали попадаться трупы урканских военных.

  Сашка почти добежал до входа в центральное здание, как почувствовал, что его прошили три иглы – и упал на землю. Над ним спустился мрак.

Глава 17

  Он очнулся в медкапсуле. Крышка съехала, и над ним снова склонилось знакомое девичье лицо. Соля – вспомнил он, секретарша Витеня Трувова, главы корпорации «Юркон».

  – Мы в Юрконе? – почему-то это первое пришло ему на ум.

  – Нет, это на базе.

  – Какой базе?

  Вопрос удивил Солю:

  – Ну, той самой... которую вы захватили...

  – У нас получилось?

  – Да. Давай помогу встать.

  – А где все?

  – Готовятся к похоронам. Бои только вчера закончились – и тут же спохватилась. – Ой, Аш, я и забыла... Ты же три дня без сознания пролежал.

  ...

  А все эти три дня на Тавре творилась история.

  Базу они тогда взяли. С огромными потерями, но взяли. С точки зрения военной науки она была просто образец непрофессионализма. Но не зря Сашка заметил тогда подъехавших журналистов – их съемки в прямом эфире просто всколыхнули всю Тавру. И народ начал брать урканские гарнизоны во всех городах Тавры. Везде были бои, и тяжелее, чем тот, когда тяжело ранили Сашку. День на планете шла настоящая война, но перевес сил был очевиден, и на следующий день было уже ясно – сторонники независимости победили.

  А следующий день стал Днем Гнева. Рогулов уничтожали по всей планете, вымещая им всю ту боль и унижения, которые накопились за четверть века. Досталось и гулграм – у них в Таврополисе одного, того самого бурдюка, что зазывал его в банк "Прайвит", толпа разорвала на куски.

  ...

  Сашка встал и натянул свой комбинезон.

  – Аш, – Соля стояла и смотрела на него, не решаясь сказать, а из глаз лились слёзы.

  И в этот момент Сашка своим чутьем понял – он потерял что-то очень ценное и дорогое.

  – Мита – он с трудом прохрипел её имя. Соля, плача, кивнула.

  Ноги подкосились у него, он так и сел у медкапсулы. И тихо завыл.

  – Аш, – все плача, струдом подбирая слова, говорила Соля. – Сегодня похороны всех погибших. И её похоронят сегодня... Аш, ты должен с ней попрощаться.

  Сашка сидел и просто тихо плакал.

  – Я пойду,– прошептал он. – Я обязательно пойду.

  ...

  Похороны всех погибших были сегодня на площади рядом с местным парламентом. Уже разведены были погребальные костры, пришел народ: родственники, друзья, просто незнакомые люди, попрощаться с погибшими героями. Много их погибло за эти дни.

  Сашка стоял рядом с телом Миты, лежавшим в маленькой лодочке. В них гардаррцы сжигали тела своих метрвых. Сашка гладил её волосы, шептал ласковые слова. А потом подошло время, вышел жрец.

  – Братья и сестры! – начал он – сегодня мы прощаемся со многими нашими товарищами, которые пали в борьбе за нашу свободу. Все они были разными людьми, но их объединило одно. Они в своей жизни совершили настоящий поступок, – свою жизнь они отдали за нас, погибли, дав возможность жить нам. Светлого им Ирия!

  – Светлого Ирия! – понеслось по толпе.

  Все отошли от тел, и площадь, которую уже покрывал ночной мрак, осветилась сотнями огней – горящие лодочки везли в последний путь на небеса своих пассажиров.

  – Аш! – кто-то окликнул его. Сашка оглянулся. Миран.

  – Здравствуй. Ты как? Где остальные? – Сашка был рад встретить хоть кого-то знакомых – тошно было одному.

  – Кукша в медбоксе. Ему еще пару дней лежать. Руку ему оторвало.

  – А Надей?

  Миран молча указал рукой на эскадру горящих "лодочек".

  – Как?

  – На следующий день после тебя. Мы уже другую базу брали, там уже почти все было зачищено. Попал прямо под тяжелую плазму. Глупая смерть...

  Сашка даже не знал, куда ему сейчас идти, и Миран его прекрасно понял.

  – Аш, сходи в храм. Поверь, полегчает.

  ...

  Вопрос религии никогда особо не интересовал Сашку. Как и большинство жителей России, он искренне считал себя православным, но в церкви бывал лишь изредка, по крупным праздникам. Здесь, в Содружестве, как оказалось, религия занимает не последнее место в жизни людей. Казалось бы, такой уровень развития техники и коммуникаций, а вот тебе...

  Миран привел его к небольшому зданию, сделанному из дерева. Сашка подумал, что это первый деревянный дом, который он вообще здесь увидел.

  Внутри было светло, по всему дому горели свечи. А в уголке стоял стол и два стула, на одном из которых сидел тот самый жрец, который проводил похоронный обряд.

  Сашка стоял и ждал чого-то

  – Присаживайся, – сказал жрец, доставая на стол три бутылки "мейда" и брикет хлеба. – В ногах правды нет.

  Сашки присел за стол, а жрец тем временем, достав два бокала, разлил по ним "мейд".

  – Тяжелый сегодня день. – начал первым жрец. – Я хоронил многих, кого знал не один год, а кого-то и десятилетия. Все были моими прихожанами. Кому-то я помогал, а кто-то помогал мне. Ты тоже прощался сегодня с кем-то тебе очень дорогим – это был не вопрос, а утверждение.

  – Извините... я просто не гаррдарец, даже не знаю как себя вести... Моя девушка погибла... Попрощался с ней.. – у Сашки текли слезы. – Просто не знал куда идти, вот сюда пришел.

  – Брось. Храм для того и стоит, чтобы каждый пришедший в него получил поддержку. Веди себя просто. Только не лицемерь. Создатель не любит лжи. – продолжил священник – Выпьем! – они опустошили бокалы, и жрец разлил еще по одной.

  – Ты хоть говоришь, что не гаррдарец, но сделал для Тавры поболее многих, видит Создатель. А с девушкой ты именно попрощался, как прощаются перед долгой разлукой, после которой все равно будет встреча. Вы встретитесь с ней, там – священник показал рукой вверх, – в Светлом Ирии. Только помни её, и тогда, когда душа твоя в положенный срок отправится вслед за ней, вы найдете друг друга.

  – А в кого вы верите? – Сашка почему-то задал этот вопрос. Хоть странно он звучал от сидящего в храме, но жрец ни капельки не удивился:

  – В Создателя.

  – А кто он, Создатель?

  – Просто тот, кто создал всё мироздание, и нас, по образу своему и подобию.

  – А как же негуманоиды?

  – И они дети его. Или ты думаешь, что образом были наши бренные тела? Так получается, что человек, остававшийся раньше без руки или ноги, переставал быть его дитем? – жрец усмехнулся. – Все мы, и люди, и гуманоиды, и негуманоиды имеем самое главное, что даже смерть не способна у нас отнять – наши души. Ими мы подобны Создателю.

  Они еще долго говорили, допив весь "мейд" и съев хлеб. Сашка ушел из храма подно ночью.

  ...

  В казарме был только Миран.

  – Аш, Ворна убили. Жену его, дочь младшую. Компании больше нет. Вар, кладовщик наш, ушел в ополчение. Склад свой открыл, сказал, берите что хотите. Контракты наши, судя по всему, прекратили действие. Я тоже сейчас ухожу. Вот тебе ключ доступа. – он скинул Сашке код для склада.

  – А ты тоже в ополчение?

  – Да. Вначале в медбокс, Кукшу дождусь, а потом мы вместе в ополчение... Да, тут тебя искали. Из "Юркона" девица приезжала, просила передать, чтобы заехал. Витень Тривов с тобой поговорить хочет. – и Миран ушел.

  Завтра, все завтра, думал Сашка укладываясь спать. В этот момент он вообще никого не хотел видеть.