Текст книги "Корнуолльские Ведьмочки и Аномальные Материалы (СИ)"

Автор книги: Луиза Франсуаза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Алиса Климова
Корнуолльские Ведьмочки и Аномальные Материалы

Моей старшей дочери, которая уже всё это слышала.

Моей младшей дочери, которой всё это ещё предстоит услышать.

Ну и всем остальным, кто любит Гарри Поттера и точно знает, что Роулинг была не права.

Глава 1. Инспектор, который выжил

– Бог в помощь, – раздался из кухни ехидный женский голос.

Джерард покачнулся и, отставив табурет, попытался сфокусировать взгляд на сидевшей у дребезжащего холодильника женской фигуре. Свет на кухне был выключен. Спустя полминуты безуспешных попыток он попытался подойти поближе, отпихнув мешающуюся петлю в дверном проёме. Резкое движение привело к тому, что мужчина засадил по косяку тыльной стороной ладони, дёрнулся от резкой боли и свалился на пол.

Инспектор отдела уголовных расследований управления полиции Девенпорта Джерард Киттлер, валявшийся на пороге кухни собственной квартиры, был в доску пьян.

– Энн, зараза… – пробормотал он.

Лежать было намного удобнее, чем стоять. Лезть на табурет не хотелось. Джерард подумал, что возможно, будет лучше сейчас поспать. К сожалению повернуться поудобнее мешала какая-то твёрдая штука в районе лопаток. Скорее всего, стена. Ситуация зашла в тупик. Не найдя из неё достойного выхода, инспектор Киттлер снова попытался заорать на чёртову жену:

– Энн, сволочь! Ненавижу…

Джерард заплакал. Энн сбежала с проклятым моряком полгода назад, как-то ухитрившись оформить документы на девичью фамилию. Два месяца Киттлер, мысленно уже похоронивший жену, придумывал для дочери историю о том, что мама отправилась в путешествие и должна скоро вернуться. Что ж, в отношении путешествия он угадал…

– Так дело не пойдёт, – сообщил молодой женский голос. Такой же, как у юной мисс Чейз, согласившейся выйти замуж за полицейского старше её на одиннадцать лет.

Инспектор снова собрался высказать Энн всё, что он о ней думает. Но стоило ему открыть рот, как на голову полилась ледяная вода. Джерард попытался было возмутиться, но вода попала в нос и в горло, в сочетании с плохо обжаренной картошкой и полутора бутылками недорогого виски вызвав ожидаемую реакцию.

– Отвратительно!

Женские – или, скорее девичьи, если судить по размеру – сапоги остановились напротив лица хозяина квартиры. Рука в перчатке подсунула под нос старую кастрюлю. Затем Джерарда перевернули, обхватив под руки и раздражённо шипя, засунув лицо прямо в кухонную утварь.

Киттлер вдруг догадался, что Энн быть его гостьей никак не могла. Эта мысль была тревожной – кто мог забраться в дом инспектора полиции и его малолетней дочери? Что могли замышлять эти явные преступники. А это явно были преступники, поскольку проникновение в жилище без разрешения и ведома владельцев, раздел…

– M-mughl’s! – явно выругавшись, девушка прижала голову инспектора к кастрюле левой ладонью и произнесла короткую непонятную фразу.

С последним спазмом вернулось обоняние. Впрочем, почти всё содержимое кастрюли составлял виски, так что запах был не настолько отвратительным, как мог бы быть. Чего нельзя было сказать об ощущении во рту. Инспектор поднялся, держа посуду в руках. Опорожнил её в раковину, отодвинув стопку немытой посуды. Сполоснул лицо водой из-под крана. Помогло плохо – на лбу снова выступил холодный пот, руки подрагивали. Не похмельный тремор, но всё же.

Инспектор отдела уголовных расследований управления полиции Девонпорта Джерард Киттлер был трезв, как стёклышко. И это пугало – почти так же, как опрокинутый табурет у петли в дверном проёме.

– Мы будем сидеть на кухне или всё же пройдём в гостиную? – спросила девушка, сидящая на бывшем стуле Энн, предваряя очевидные вопросы.

Джерард, внезапно ощутивший ещё один небольшой спазм, кивнул. Гостья вышла первой, с размаху развалившись на стоявшем посреди комнате диване. Это был любимый диван Эрин, превращавшийся то в крепость, то в корабль, то в гору – в зависимости от того, что сейчас показывали по телевизору.

Кстати об Эрин…

– Где моя дочь? – спросил Джерард. Это прозвучало как угроза – и, по сути, ею и являлось. Даже несмотря на то, что незваная гостья казалась опасной. Только непонятно, для кого – самого инспектора, или же Эрин. Последнего дорогого человека, оставшегося у Киттлера на этом свете и единственное, ради чего стоило жить.

– В шкафу, в своей комнате, – ответила девушка. Она, казалось, внимательно изучала собеседника, даже несмотря на чуть презрительное выражение лица. В целом, Киттлер её не винил – его состояние десять минут назад вряд ли можно было назвать образцом благопристойности. – Вы испугали Эрин, мистер Киттлер, и сейчас она успокаивает своего игрушечного зайца.

«Она знает, кто мы», подумал Джерард.

– А вы кто такая? – спросил инспектор.

Гостья была одета в… Наверное, так могли бы выглядеть чиновники североамериканских колоний веке эдак в семнадцатом. Высокие сапоги с раструбами, замшевые бриджи, жилет с крупными оловянными пуговицами, камзол, треуголка – всё неяркое, но добротное, с шитым плетёными шнурами узором. Профессиональный взгляд полицейского сразу отметил, что костюм часто носился, судя по некоторым потёртостям и привычным заломам, но был тщательно вычищен и, там где это было необходимо, обработан средствами для ухода за кожей или замшей. Разве что серо-фиолетовый шейный платок выбивался из образа, будучи заляпанным чем-то тёмным.

Впрочем, чего ещё ожидать в канун Дня Всех Святых? Заокеанская мода распространялась среди подростков подобно пожару на сухом поле.

– Меня зовут Раггерги. Раг-гер-ги Пред-дек, – повторила она по слогам. – Можно сократить до Рейчел, так будет проще.

– И что Вы забыли в моём доме, мисс Рар… Раг-гер-ги Пред-дек?

– Хороший вопрос. Я бы даже сказала – правильный. Но «забыла» – неверное слово. Лучше сказать – «нашла». Скажите, Джерард, ничего странного с Эрин не происходило в последнее время?

– Выметайтесь, – угроза в голосе Киттлера была бы очевидной даже для самого тупого отморозка. Инспектор впервые в жизни пожалел, что в отличие от американских коллег, он не может держать дома штатное оружие.

В поднятую руку Раггерги влетело яблоко, задев по дороге настольную лампу. Судя по слетевшей с кухонного шкафа миске, появилось оно именно оттуда.

– Обычно к таким, как Эрин, мы приходим лет в десять-одиннадцать, – не реагируя на тон собеседника, продолжила мисс Преддек. – Но сегодняшние события могут привести к тому, что летом девяносто первого года приходить будет не к кому.

– Кто – «мы»?

– Простите?

– Вы сказали – «мы приходим лет в десять». Кто эти загадочные «мы»?

– А-а-а… – Раггерги понимающе улыбнулась. – Мы – это ведьмы.

– Что? Ведьмы?

– Маги. Колдуны. Волшебники. Чародеи. Заклинатели. Выбирайте, что больше нравится. Суть в том, что люди, обладающие определённой силой, должны обучиться её использованию. В одиннадцать лет таких, как Эрин, забирают в школу-интернат, где на протяжении пяти или семи лет они обучаются магии…

– Вы что, хотите забрать мою дочь?

Гостья ещё раз смерила инспектора взглядом. Затем посмотрела на по-прежнему висящую на двери петлю.

– Даже если забыть некоторый недавний инцидент, Вы сами не являетесь дипломированным магом. Домашнее обучение для Эрин – не вариант.

– Дипломированным магом? Это бред!

Раггерги тяжело вздохнула.

– Вы не верите в существование магии?

– Разумеется, нет.

– И моё яблоко…

– Фокус. По сравнению с тем парнем из Девенпорта, которого мы брали месяц назад – весьма примитивный. У него контейнеры по документам исчезали прямо посреди залива.

– Смешно, – улыбнулась гостья, соглашаясь. – Про вытрезвление даже спрашивать не буду. Всякие искры, волшебный свет и воду тоже пропустим. При должной подготовке любой цирковой фокусник сможет показать что-то аналогичное. Но во что бы Вы сами поверили, инспектор?

Киттлер задумался. Он на самом деле почти не верил этой хеллоуинской маскарадной ведьме – больше десяти лет в полиции давали о себе знать – но всё же… Ведь ему действительно тогда показалось, что нарисованная дочерью бабочка улетела с обоев.

– Заставьте меня прямо сейчас сделать то, что бы я никогда не сделал, – разрешил проблему Джерард.

– Очень, очень смешно, – скривилась мисс Преддек. – Вы серьёзно?

– Это было Ваше предложение, – пожал плечами инспектор. – Решайте.

Гостья пожевала нижнюю губу, а затем – когда Киттлер уже почти уверился, что она сейчас наконец-то свалит – достала из рукава свёрнутый лист пергамента. Который вместе с появившейся из бокового кармана жилета перьевой ручкой протянула мужчине.

– Пишите, – задумчиво глядя в окно, произнесла ведьма. – Я, сквиб Джерард Киттлер… Сквиб с маленькой буквы – с-к-в-и-б…

– Чего? – Джерард впервые за этот вечер почувствовал, что происходящее становится слишком… реальным, что-ли?

– Вы думаете, бюрократия только у вас, обычных людей? Подчинение других своей воле может быть основанием для министерского расследования, за которым последует очень немаленький срок! Итак – я, сквиб Джерард Киттлер, в месяце октябре, тридцать первого числа, в год Господа Нашего одна тысяча девятьсот восемьдесят пятый, находясь в трезвом уме и добром здравии, заранее и добровольно даю согласие на применение в отношении меня заклинания Империус сроком на пять минут для демонстрации мне его возможностей. Отказываюсь от любого обвинения чародейки Раггерги из Дома Преддек относительно того, что совершу в течение вышеозначенных пяти минут… э-э-э… Нет, ещё тут допишите – если совершённое не подвергнет меня или мою малолетнюю дочь чародейку Эрин Киттлер опасности или причинит нам заметный вред. За всё содеянное мною в означенное время ответствовать будет чародейка Раггерги из Дома Преддек, как перед людьми, так и перед судом, буде оный случится. Подпись снизу.

Когда Киттлер закончил, Раггерги осмотрела пергамент.

– Пойдёт. В Министерстве любят идиотский напыщенный слог.

– И что теперь?

Ведьма криво ухмыльнулась, поднимая откуда-то возникшую в её руке палочку. Волшебную, судя по её замысловатому виду. Взгляд мисс Преддек не обещал ничего хорошего.

– ИМПЕРИО! Эрин, выходи, не бойся…

О том, что заклинание перестало действовать, Джерард понял сразу. За последние пять минут он прыгал по дивану, подражая цыплёнку; лёжа на животе пускал изо рта струю воды, играя с Эрин в китобоев; снял рубашку и ладонями отбивал по животу ритм её любимой песенки. В общем, делал всё то, что мог бы делать и сам, играя с дочерью. Вот только ощущение собственной абсолютной готовности выполнить любой приказ юной ведьмы в камзоле семнадцатого века – забыть не получилось.

– Убедительно?

Инспектор промолчал.

– Поскольку скоро прибудут те, кому положено разобраться со случаем подчинения чужой воли, мне придётся отлучиться. Надеюсь, пару дней Вы протянете без этой, – Раггерги кивнула в сторону кухни, – гимнастики. Я лишь хочу заметить, что такие как Вы мало интересны волшебникам, подчиняющим чужую волю. В отличие от Эрин.

– И здесь мне предстоит подписать ещё один пергамент, на сей раз кровью?

– Никоим образом. Я предпочту обсудить это в следующий раз, но пока… Пока лишь скажу, что в девяносто первом моя младшая кузина тоже поедет в школу-интернат для юных ведьм. И да, если бы я не зашла сегодня – Эрин бы умерла от пожара, когда послезавтра утром попыталась бы сварить спагетти.

Джерард вздрогнул и посмотрел на Раггерги испуганным взглядом.

– Моя кузина – очень способный пророк, – сказала мисс Преддек, растворяясь в ночи.

Вероятно, если бы инспектор Киттлер после ухода незванной гостьи был бы менее расстроен и более любопытен, то он был бы крайне разочарован уровнем профессиональной подготовки своих коллег из Министерства Магии.

В отличие от инспектора, Рейчел не питала по поводу предполагаемого визита никаких иллюзий. За неполные четыре года аврорату с трудом удалось наполнить свои ряды выпускниками академии – и, откровенно говоря, многие из нынешних авроров ещё пять лет назад вылетели бы из академии с треском на первом же году обучения. Нет, против опытных магов вроде Грюма или Скримджера мисс Преддек бы даже и не подумала что-то замышлять. Да и среди молодых выпускников уже были те, кто успел показать зубки – пока ещё молочные, но вполне себе острые. Как те же Бруствер или Гобардс… Но так далеко от Лондона их бы пришлось ждать долго.

Очевидно, первым появится аврор, которого послали разобраться по поводу серии бытовых заклинаний в доме, где пока не зарегистрировано ни одного волшебника. Который не знает о том, что по тому же адресу Надзор заметил Непростительное. То есть, молодого, только-только сдавшего экзамены выпускника, если не стажёра.

Рейчел села на лавочку в саду дома Киттлеров и зажгла на своей шляпе Люмос. Честно говоря, ей пришла в голову мысль повесить рядом ещё и светящийся указатель «Ведьма-нарушительница тут!» с мигающей стрелкой, но это было бы чересчур. А так она, по крайней мере, не напугает аврора настолько, что он начнёт кидаться опасными заклинаниями во все стороны. И есть время почитать книжку…

– Простите, мисс, – спустя пару минут её окликнул Абсолютно Не Вызывающий Подозрения Обычный Парень в чёрных джинсах и гавайской рубахе поверх синтетической водолазки. – Вы… э-э-э…. не видели тут ничего… э-э-э… странного?..

– Ничего, – вздохнув, отложила рукописную книгу в потёртом кожаном переплёте Рейчел. – Не вижу ничего странного ни в Агуаменти, ни в Эскуро, ни в Анапнео…

– Ну да, – кивнул тот и уже почти развернулся, когда вдруг что-то сообразил. – А откуда Вы про них знаете?

«Парень, у меня на голове Люмос!» – хотела заорать Рейчел. Но вслух выразилась иначе:

– Хаффлпафф?

– Да, а как Вы узнали? – испугался стажёр. До полноценного аврора он явно не дотягивал, даже с учётом радикально снизившихся стандартов.

– Для змеи слишком прямолинеен, для ворона слишком долго думаешь. Для грифа слишком осторожен.

– Меня зовут Алекс. Алекс Праудфут, – невпопад представился парень. – А Вы, наверное, Слизерин закончили?

– Нет, Салем. И да, это я здесь колдовала, – Рейчел решила сразу внести ясность, пока Алекс не решил, что происходящее является очередной проверкой Боунс, которую он завалил, и вся эта тягомотина не затянется до тех пор, пока её вдруг не накроет тройным Петрификусом, приправленным Мимблвимблом, Локомоторами и прочим богатым арсеналом группы менее доверчивых, переживших Войну авроров.

В то, что для проверки информации о применении Непростительного Заклинания аврорат ограничится отправлением одного явно не блистающего стажёра, мисс Преддек не верила.

Стажёр Праудфут прочитал протянутый ему пергамент. Дважды.

– Ух ты! Вы применили Империус? Ой, тогда я должен забрать Вашу палочку и доставить Вас в ближайшее отделение аврората. Это, кажется, в Соммерсете, но…

Алекс возбуждённо полез в поясную сумку маггловского вида с десятком кармашков, путаясь в многочисленных молниях.

– В Гластонбери, – Рейчел протянула Праудфуту свою палочку.

– Точно! – Праудфут достал из кармана на первый взгляд обычную маггловскую монету (если не считать того, что это был Медноносый шиллинг шестнадцатого века) и взял мисс Преддек за руку. Его уши в этот момент сравнялись по цвету со свёклой.

Придя в себя («простые Оглушающие чары» – отметила Рейчел), мисс Преддек обнаружила, что сидит в относительно удобном кресле. За столом напротив сидела сама Амелия Боунс.

– Не стоило так утруждаться ради меня, миссис Боунс, – ведьма постаралась улыбнуться. Улыбка получилась кривоватой – паралич прошёл ещё не полностью.

– Непростительное? – её собеседница осталась глуха и слепа к очарованию молодой ведьмы.

– В пергаменте всё записано. Это было добровольное… Добровольная демонстрация.

– Демонстрация чего?

– Этот сквиб, Джерард Киттлер…

Миссис Боунс нахмурилась.

– Джерард Киттлер не находится в родстве ни с одним родом Магической Британии.

– Джерард Киттлер по отцовской линии происходит из Кителер-Хауса, что в Килкенни, согласно ньюфаундлендским архивам Дома Преддек.

– Доступ к которым Министерству предоставлен, разумеется, не будет?

– Разумеется. Но это не так важно. Значение имеет то, что его дочь, Эрин Киттлер, также ведущая свою линию крови по отцовской линии от Дамы Алисы Кителер, демонстрирует стабильные выбросы, то есть, согласно разделу пять, пункт семнадцать Статута…

– Я знаю текст Статута, мисс Раггерги, – оборвала её Боунс. Заместителя начальника департамента магического правопорядка уже проинформировали, что Раггерги Преддек, также известная под именем Рейчел, способна заболтать своим участливым голосом кого угодно. – Позвольте, для ускорения опроса, я перейду к сути? Первый вопрос – почему Империус?

– Он не верил в существование магии, поскольку ни он сам, ни его родители, ею не владели на сколь-либо заметном уровне. Вдобавок, Джерард весьма циничен и рационален. Заранее убедив себя, что любая демонстрация будет лишь маггловскими фокусами, он твёрдо решил, что поверит лишь той проверке, о которой сам попросит. Собственно, его требованием было, – Рейчел прикрыла глаза, вспоминая, – «Заставьте меня прямо сейчас сделать то, что бы я никогда не сделал».

– И Преддеки никогда не лгут, так?

– Аврорат может проверить его память, но, поскольку он не маггл, мистер Киттлер сможет настаивать на соблюдении процедуры… – вежливо заметила мисс Преддек.

– Что делал Страж Дома Преддек в доме сквиба и его малолетней дочери?

– Мы заметили выбросы, миссис Боунс. Плимут довольно недалеко от мэнора. Наша обеспокоенность понятна.

– Обеспокоенность детскими выбросами? – Амелия недоверчиво усмехнулась.

– Дом Преддек не был уверен, что это именно выбросы – в этом районе не проживает известных нам магических семей. Вам должны быть прекрасно известны события октября восемьдесят первого года, равно как и то, что Алларг по-прежнему не может покинуть Porth Ia.

Миссис Боунс задумалась. Она очень, очень сильно не любила Преддеков – слухи о том, что корнуоллские ирландцы интересуются некромантией не только в теоретической части, ходили ещё до подписания Статута. Но… Рейчел была права. При всём её желании, Высокий Суд Визенгамота не осудит Стража за Непростительное Заклинание только лишь по формальному признаку.

А другого мотива в этом деле она в настоящий момент не видела.

– Это всё?

– Нет, – улыбнулась Рейчел, вставая с кресла. Искусство бесить людей одним фактом своего существования она освоила в совершенстве. – У мистера Киттлера есть долг перед Домом Преддек, природа которого касается только его дочери и моего Дома. До его истребования семья мистера Киттлера находится под личной защитой лорда Эндера Преддека. Лорд Преддек будет говорить от имени мистера Киттлера и его дочери и представлять их интересы в Магической Британии, Магической Ирландии и МАКУСА.

– Вы свободны, мисс Преддек. Стажёр Праудфут вернёт Вам изъятую палочку и выдаст портоключ…

– Кстати, относительно мистера Праудфута, – Рейчел вдруг остановилась. – Могу я узнать, кто его куратор в аврорате?

– Не можете, – возразила миссис Боунс. – Зачем Вам это?

– Посмотрите на ту палочку, которую я ему выдала.

Лишь на мгновенье взглянув в честные глаза мисс Преддек, заместитель начальника департамента Боунс максимально спокойно вызвала Алекса через звуковую трубку. Соммерсетский аврорат явно не торопился осваивать новинки прогресса вроде телефона.

Когда явившийся на вызов бледный мистер Праудфут протянул изъятое, Амелия сохраняла олимпийское спокойствие. Разве что, по поэтическому описанию из доклада Рейчел лорду Преддеку, «и скрежет зубовный вызывал эхо в окрестных горах».

– Что. Это, – вроде как спросила миссис Боунс у стажёра.

Тот лишь смог промычать что-то невнятное.

– Полированный гетерогенный кермет с сердцевиной из поливинилхлорида. Рутиловое навершие, – пришла ему на помощь Страж. – Хотя могу заметить, что я была парализована сразу после прибытия в Гластонбери, так что…

– Спасибо, мисс Преддек. Вас проводят…

Снова подойдя к двери, Рейчел остановилась во второй раз.

– Стажёр Праудфут не имеет достаточной подготовки, чтобы противостоять Стражу. Не отзывать его при получении информации о применении Непростительного было ошибкой. Всё настолько плохо?

– Да, – холодно ответила Амелия.

– Дом Преддек может предложить вызывать Стражей при необходимости. В Porth Ia нас всегда, самое меньшее, четверо.

– Департамент благодарит за предложение. Мы обязательно его рассмотрим. Аврор Блайт!

Ожидания мисс Раггерги Преддек оправдались лишь наполовину. Визенгамот ожидаемо отклонил предложение Дома Преддек, «дабы не создавать прецедента подмены сил правопорядка».

А вот продолжение карьеры Алекса Праудфута в аврорате стало для неё неожиданностью. По крайней мере до того, как мисс Боунс заняла место начальника департамента вопреки слухам, пророчившим повышение мистеру Скримджеру.