Текст книги "Там, на сухой стороне"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 16

Мак Моуэтт сидел, сгорбившись, в Чертовой Дыре – небольшой низинке по течению среднего рукава протекавшей по равнине реки. Над ним высилась тысячефутовая громада одинокой горы.

Место для лагеря было не слишком хорошим, и настроение Моуэтта тоже. Он хмуро глядел в пламя костра, а из головы не шли слова Оуэна Чантри. Допустим, он говорил правду? Допустим, поиски сокровища напрасны? Допустим, что все впустую – ожидание, горести, потеря нескольких хороших парней, переделка, в которую они попали?

Все они успели забраться в пруд, прежде чем приблизился пожар, но некоторые все же обгорели и теперь страдали от ожогов. Горящий лист поджег волосы Олли Фенелона раньше, чем он успел сбить пламя. А бедро коня Тома Фрики ожгла пуля, выпущенная неизвестно откуда неизвестно кем.

Его собственная одежда еще не успела высохнуть. Их одеяла были сырыми, вымокла и большая часть припасов. Пиерс Моуэтт, его двоюродный брат, – лучший повар в команде, – возился у костра, пытаясь хоть что-то приготовить. На углях уже стояло несколько кофейников, и жизнь скоро покажется им всем получше.

– Я убью его! – внезапно заревел Фрика. – Я сломаю ему ноги и поджарю на медленном огне!

Джейк Строун перекатил во рту табачную жвачку и сплюнул.

– Лучше и не пытайся встретиться с ним лицом к лицу.

– Думаешь, он такой непобедимый? – презрительно ухмыльнулся Фрика.

– Ага. Он лучший из тех, кто мне встречался… не считая меня. – Строун был благодушен. – Он молодец. Возьми любое оружие – нож, револьвер или дубину, – он ими отлично владеет.

– Я убью его! – повторил Фрика.

– Отец? – подал голос Фрэнк, и Мак Моуэтт взглянул на него. – Я еду в Санта-Фе. Может, в Эль-Пасо. Поехали вместе.

Воцарилось минутное молчание, Мак дернул ногой.

– Не говори так, Фрэнк. Ты нужен здесь.

– Мне не нравится все это шараханье по кустам, а все потому, что кто-то сказал про золото. – Именно так он думал и чувствовал. Когда Фрэнк продолжил, он отчасти говорил и для всех остальных. – Я хочу увидеть женщину. Я хочу увидеть огни городов и поесть нормальной пищи. У границы ходят дилижансы. Там есть скот, который можно украсть и продать на той стороне. И наоборот. Мы только зря здесь тратим время, отец.

– Здесь должны быть горы золота, – сказал Мак. – В Мексике за ними гналась целая армия! С чего бы ей их преследовать? Неужели все из-за тех дурацких бумажек, которые, как говорят, нашел Клайв.

– Кто сказал тебе насчет армии? – мягко осведомился Фрэнк. – Это все сплетни, да ты и сам это прекрасно знаешь. А если у них было золото, почему они его не продали? К чему зарывать сокровище в землю? Разве мы зарываем свои деньги?

– К чему нам их зарывать? – спросил Пиерс.

– Это я и имею в виду, – спокойно сказал Фрэнк. – К чему прятать золото? Если бы за ними была погоня и надо было облегчить груз – тогда понятно. Если золота так много, что невозможно вывезти, – тоже понятно. Но если за Беном Моуэттом и Клайвом Чантри гналась целая армия, то куда, Господи помилуй, она делась?

Фенелон поднял на него глаза:

– Что ты хочешь сказать?

– За ними гналась армия, верно? В те дни это была испанская территория. Так чего же они вдруг остановились? Моуэтта убили, а Клайв поселился здесь, значит, испанцы легко могли бы его найти.

– Да пошел ты к черту! – воскликнул Фенелон. – Мы знаем, что их преследовала армия! Чарли Адаме из Сокорро, он все об этом знает. Он говорит, что там были мексиканские солдаты, а он как раз в это время был на границе.

– Никакой границы не было, – спокойно произнес Фрэнк. – В те дни. Я слыхал, будто Чарли появился в этих местах только перед войной.

Он вынул трубку и набил ее. Ему больше не хотелось разговаривать. Это были неудачники, обозлившиеся на жизнь, пусть себе барахтаются в собственном дерьме. Сокровища! Затерянные шахты! Сколько таких историй он слышал? Некоторые из них имели основание, в другие можно было поверить, но большая их часть – полнейшая чепуха.

Фрэнк встал и направился к берегу реки. Стоило ему сделать шаг, как он услышал гулкий стук. Фрэнк повернулся на звук и заорал что есть мочи:

– Бегите! Обвал! Бегите!

И они побежали в разные стороны. Кто-то с размаху налетел на Фрэнка, оба упали, растянувшись на земле, и вовремя – рядом прокатился валун размером с хорошую лошадь. Он ударился о скалу и просвистел над их головами. Люди, проклиная все на свете, падали, сбитые с ног обломками камней. Кто-то закричал. Грохот кончился, простучало несколько запоздавших камешков, пошуршала галька, и все стихло.

Затем зазвучали проклятия.

– Помогите! – позвал чей-то голос. – У меня сломана нога.

Люди вылезали из реки, выжимая одежду, и садились на землю, чтобы вылить воду из сапог.

– Где лошади?! – заревел Мак Моуэтт. Проклятия все не утихали.

– Разбежались, черт бы их побрал, – отозвался Пиерс.

Костер был погребен под камнями и гравием, ссыпавшимися с утеса. Кофейники были смяты или похоронены в камнях. Там же находились и остатки еды.

Это был не слишком большой камнепад, но достаточный, чтобы распугать лошадей, стереть с лица земли лагерь и уничтожить их ужин.

– Какого дьявола, – пробормотал Пиерс, – это должно было случиться именно сейчас?

– Случиться? Черта с два! – закричал Олли Фенелон. – Это не случилось! Это было подстроено! Кто-то нарочно столкнул на нас камни.

Моуэтт выругался, а Фрика снова сказал:

– Я убью его, будь он проклят. Я убью его!

Джейк Строун собирал остатки снаряжения и припасов. Когда Фрэнк подошел, чтобы помочь ему, Строун сказал:

– Эль-Пасо звучит все лучше и лучше.

Строун нашел один помятый кофейник, остальные раскопали большую часть снаряжения. У одной винтовки был сломан приклад, на одном из седел – деревянное стремя, но все это можно было со временем починить.

Кофе закипел. Его пили по очереди, потому что одного кофейника на всех было мало. Ужин тянулся до одурения долго. Наконец они поели и устроились на ночь в сотне ярдов от бывшего лагеря.

После полуночи все заснули, даже Мак, который, размышляя, все сидел в сторонке.

Поднялась луна и осветила каньон и русло реки. Вдруг первозданную безмятежность ночи разорвал грохот винтовочного выстрела. Он прозвучал неестественно громко в лунной тишине.

Том Фрика вскочил с яростным криком. Он выпрямился, и пуля ударила в землю – в дюйме от его ног. Фрика отпрыгнул, споткнулся о Фрэнка Моуэтта и свалился как мешок. Прогремел еще выстрел, и опять наступила тишина.

Едва проснувшиеся люди с красными от усталости глазами озирались» а с утеса чей-то голос насмешливо затянул:

– Мы на славу отдохнули, так давайте же споем…

Том Фрика разрядил винтовку на голос.

– Спокойной ночи, ребята. – Это был Оуэн Чантри. – Утром можете спать подольше.

Уайли выругался, и через минуту или две все завернулись в одеяла. Но заснули они нескоро. Из темноты вышел Пиерс Моуэтт и зашагал по берегу. Он разжег трубку, хоть и опасался выстрела, однако выстрелов больше не было.

Вся штука в том, рассуждал Мак Моуэтт, что теперь никто не может быть уверен в своей безопасности. Никто не зажжет спичку, не поставит на огонь кофейник, не сядет поесть без того, чтобы не думать о пуле.

Есть два выхода: убраться отсюда подальше или выследить Оуэна Чантри и убить его. Он поделился своими мыслями с Томом…

– Есть еще один выход, – сказал Фрика. – Он неровно дышит к Марни. Если она вернется, он придет за ней.

– Нет! – Голос Моуэтта прозвучал решительно и твердо. – Марни – моя падчерица, оставь ее в покое.

– Тогда готовься к своим похоронам, – отозвался Фрика. Шальная мысль крепко засела в его башке. Если он получит Марни, он убьет двух зайцев сразу: попользуется девчонкой и заманит Чантри в ловушку… сладкую ловушку.

Джейк Строун, – крупный, сильный, опытный, участвовавший в нескольких войнах за землю и отсидевший в двух тюрьмах подряд, – взглянул на Фрику. Кому-то Том мог показаться таинственным, но Джейк читал в его душе, как в открытой книге. Он отвернулся и закрыл глаза. Когда находишься по ту сторону закона, приходится делить компанию со всяким отребьем – вот в чем вся штука.

Рассвет пришел в лагерь в Затерянном каньоне, окрасив красноватым сиянием верхушки скал. Оуэн Чантри, который спал всего два часа, спустился к ручью, умылся студеной водой и промыл глаза. Он встал, стряхивая воду с ладоней. Проблема была в том, что противник мог ответить ему тем же.

Пора переносить лагерь. Керноган выздоравливал и набрал достаточно сил, чтобы сесть на лошадь. Если, конечно, ехать придется не слишком далеко. Чантри полюбовался белкой, выскочившей из скал, и повернулся к лагерю.

Он устал, очень устал, и усталость давала о себе знать. Тем не менее он понимал, что ему придется продержаться еще несколько дней… он просто должен продержаться несколько дней.

– Десять, – сказал он вслух. – Десять, одиннадцать, двенадцать…

Что хотел сказать этим Клайв? Вчера он едва не уловил ускользающую мысль, но она опять исчезла, так и не задев сознания.

Он прошел в лагерь и сел. Марни уже встала и расчесывала волосы. На каштановых прядях играло пробивающееся сквозь листву солнце, и Чантри залюбовался девушкой. Каждое ее движение было необычайно грациозным.

– Доброе утро, – тихо сказал он.

– Где ты был прошлой ночью? Я беспокоилась.

Он мягко рассмеялся:

– Пел колыбельную тем парням.

Она удивленно взглянула на него. Чантри взял томик стихов и перелистал его. Клайв часто читал это, он больше всего любил «Локсли Холл». Оуэн тоже очень любил его. Рядом лежал «Мармион» Вальтера Скотта с загнутыми страницами и пометками Клайва. Чантри неожиданно остро почувствовал свое одиночество. Он больше никогда не увидит брата.

И вдруг Оуэн понял. Понял, где находится спрятанное сокровище Клайва Чантри.

Глава 17

Во всяком случае, теперь у него был ключ. Правда, даже с ключом понадобится много времени, чтобы найти спрятанное сокровище. Но теперь Чантри понял ход мысли Клайва.

Клайв Чантри был ученым с выдающимися лингвистическими способностями. Он походя, не прилагая большого труда, выучил к пятнадцати годам несколько языков и продолжал изучать другие, если этого требовала его работа или просто возникал интерес. За несколько лет путешествий, большая часть которых прошла в Южной и Центральной Америке, а также в Мексике, он выучил несколько индейских языков.

Хоть Клайв и не был ученым в полном смысле этого слова, он отдавал себе отчет в требованиях науки, и потому в своих путешествиях добирался до мест почти неизвестных и вступал в контакт с малоисследованными народами.

Там действительно могло лежать сокровище.

Оуэн Чантри смотрел, как причесывается Марни, но мысли его были далеко.

Мак Моуэтт не простит ему ночного нападения, он просто не осмелится, если надеется остаться главарем шайки. Его парни разозлились и требуют мести. На этот раз они всерьез настроены убивать.

– Нам надо перенести лагерь, – неожиданно сказал Чантри.

– Куда? – спросил Доби. Он сидел наедине со своими мыслями. – Как только мы выберемся на открытое место, нас всех перебьют.

Чантри взглянул на старика, который сидел, опершись на винтовку, и наблюдал за ними живыми серыми глазами.

– Вы лучше всех знаете местность. Есть ли здесь поблизости надежное укрытие?

– Одно-два найдется. Тебе, наверное, хочется отправиться к хижине на плоскогорье? Там есть одно место…

– А как насчет воды? – запротестовал Доби. – Там же нет воды. – По крайней мере, если и видел ее, то сейчас не помнит.

Старик засмеялся:

– Эх вы, молодежь! Под ноги не смотрите. Разве у вас глаз! Да там полно воды прямо у порога! Справа, за кустами. Старый Клайв был не дурак! Человеку нужна вода, и он построил плотину в овраге, чтобы задержать талую и дождевую воду. И сток для нее приготовил. И валун, чтобы, если надо, задержать сток. Позавчера шел дождь, поэтому вода будет. Галлонов пятьсот, а то и в два раза больше.

– Я не хочу, чтобы отца засунули в какую-то хижину. Если мы туда поднимемся, попадем в западню.

– Не волнуйся, сынок. Чантри, ты служил в армии. Мы можем устроить круговую оборону, организовать пути отхода. Да там есть места, где человек с винтовкой может один обороняться от целой армии! Я вам покажу, где. И если вы на самом деле…

– На самом деле, – резко сказал Чантри. – Собираемся.

Через несколько минут они выехали – старик впереди, за ним Марни и Керноган, потом Доби. Замыкал кавалькаду Оуэн Чантри. Он держался далеко позади, чтобы в случае необходимости прикрыть отход.

– Не то время выбрали, – ворчал старик. – Ночью я бы спокойно вас туда провел, а сейчас нужно держать ухо востро, вроде как остерегаться.

– Мы можем остановиться где-нибудь по дороге, – сказал Чантри. – Только бы убраться отсюда!

Старик сплюнул, перехватил винтовку поудобнее, потом сказал:

– Знаю я такое местечко! Им потребуется неделя, чтобы нас там найти.

– Далеко?

– Мили четыре, может, пять. В общем, около того. – Он указал вперед длинным костлявым пальцем. – Это на юге.

Старик вел караван вниз по каньону. К их удивлению, склоны каньона постепенно становились все более пологими, и скоро он превратился в небольшую долину со сменяющими друг друга лугами. Старик обогнул низкий холм, провел их вверх по склону, и они ступили в лес.

Чантри держался сзади, не выпуская из рук винтовку. Он беспокоился. Они слишком легко покинули каньон, хотя чувство подсказывало ему, что беда ходит рядом. И все же старик был хитер. Они проделали весь путь под прикрытием скал или деревьев, так что был шанс, что им удалось ускользнуть незамеченными.

День был жарким и безветренным. Все кругом было спокойно, слишком спокойно. Он послал коня рысью, чтобы догнать остальных. Доби вел вьючных лошадей, включая собственную гнедую.

Сколько людей осталось в шайке Моуэтта? Несколько человек были убиты, хотя он знал только трех. Несколько раненых…

Чантри пригнул голову под нависающей над тропой веткой, взглянул на Доби с вьючными лошадьми и на изгиб тропы, где солнце поймало волосы Марни, и они блеснули рыжим, ну, не совсем рыжим, однако…

Он услышал незнакомый звук и резко обернулся в седле.

Ничего…

Пробежал зверь? Вспорхнула птица? Или зашуршала ветка, колеблемая ветром? Въехав в густую рощу, он снова осадил коня и огляделся – ничего.

Чантри галопом проскакал маленький луг и опять огляделся.

Куда ведет их старик? До этого они медленно продвигались вперед, чтобы воспользоваться малейшим укрытием, и, должно быть, проехали три или четыре мили. Теперь укрытий не будет, во всяком случае надежных. Здесь росли в основном кедры и сосны. Земля была скалистой и безводной. Следов Чантри не заметил.

Он снова огляделся. Никого.

Оуэн вытер пот с лица и пожалел, что у него не было шляпы. Он брал шляпу у Керногана, но она осталась в доме. Свою же Чантри потерял, когда ехал на север.

Становилось жарко. Из травы выпрыгнул кузнечик. Над головой кружил стервятник. Чантри снял сюртук и положил его перед собой на седло.

Наконец они добрались до пещеры, которую сплошной стеной заслоняли деревья. Старик, довольный собой, рассмеялся:

– Это место ни за что не увидишь. Надо знать, что оно здесь, либо просто на него наткнуться. Тут останавливались индейцы. Мы здесь переждем, и пускай они на нас охотятся. А завтра перед рассветом тронемся в путь.

Они не разговаривали. Поели, потом отдыхали. Легли спать. Время от времени Чантри или старик выскальзывали из пещеры и уходили вниз или вверх по каньону, приглядываясь, прислушиваясь…

Позже, когда они лежали на сухой земле, в скалах послышался стук копыт. Затем он стих.

– Черт побери, – сказал кто-то. – Они не могли спуститься вниз. Это же западня!

– Будь я проклят! – отозвался кто-то рядом. – Не могли же они исчезнуть просто так! Видно, спрятались где-то рядом.

– Ты видел следы? Мне попалось несколько вон там, в пыли, но дальше они пропали. Во всяком случае, сюда они бы не сунулись. Эта дорога ведет на равнину, там негде спрятаться! По-моему, они поднялись наверх, чтобы видеть все вокруг.

Всадники уехали, и Чантри положил винтовку на землю. Солнце медленно заходило, окрашивая вершины гор золотом и охрой.

Старик поднялся на скалы. Когда он вернулся, покачал головой:

– Никого не видно. Можем попить кофе да поесть, потому что к хижине дорога дальняя.

На небе высыпали звезды. Крохотное пламя костра потерялось в темноте. Воздух вокруг пещеры был влажным из-за ручья и растущей вдоль него травы. Лошадей привязали у воды – они могли вволю пить или плескаться.

Чантри подошел к Керногану. На осунувшемся лице с ввалившимися глазами играло изменчивое пламя костра.

– Как ты? – спросил Чантри.

– Нормально. Кое-какая усталость, но рана заживает.

– Завтра нам предстоит долгий путь.

– Я так и понял. Вперед, мистер Чантри, я не буду вам обузой.

Он несколько минут молчал, а Чантри сидел на бревне рядом и прихлебывал кофе.

– Как там мой мальчик? – спросил Керноган.

– Он молодец. Работает за двоих. О нем не стоит беспокоиться.

– Еще бы. Хотя все равно беспокоишься. Тяжелые времена для парня его возраста: нет ни приятелей, ни подружек, ни танцев, ни школы – ничего такого. Да он лет с восьми не видел корзины для пикников.

– Скоро это будет чудесная земля, – сказал Чантри. – Сюда приедет много людей. В долине Сан-Хуан уже собралось множество, а несколько лет назад человек по имени Бейкер провел партию в горы. Скоро у Доби будет куча приятелей.

Они выехали, как только поднялась луна. Впереди шел Чантри – он начал с резвой рыси и долго не сбавлял хода. Тропы были узкими, но были хорошо видны в лунном свете.

С Чантри поравнялся старик:

– Будь осторожней, молодой человек. Эти парни рыскают повсюду.

Время от времени Чантри натягивал поводья, прислушиваясь, принюхиваясь к дыму костра.

Он сомневался, что банда могла уйти так далеко на восток, но осторожность не помешает.

Ночь была тихой и прохладной, почти холодной. Вершины гор чернели на темно-синем, усыпанном звездами небе. Тишину нарушал только стук копыт и скрип седел. Один раз кашлянул Керноган. Оуэн Чантри смотрел вперед, винтовка удобно лежала в его руке.

Старик ушел в хвост каравана, чтобы на какое-то время сменить Доби с вьючными лошадьми, и мальчик выехал вперед. Он тихо спросил Чантри:

– Как вы думаете, где они?

– Не знаю.

Костер погас.

Мак Моуэтт сидел сгорбившись, привалившись спиной к стволу дерева, и жевал оленину. Он чувствовал себя злым, старым и раздраженным.

Фрэнк исчез. Вышел из игры. Мак так до конца и не верил, что Фрэнк уйдет, хотя было очевидно, что затея с золотом ему не нравится. Мак злился словно старый гризли с больным зубом. Он уставился на Олли Фенелона, который втирал какую-то дрянь в воспаленную кожу головы, – теперь она стала отходить клочьями. Потом перевел взгляд на Пиерса и на костер.

Джейк Строун сидел в стороне. Во всяком случае, Строун был мужчиной. И сейчас Моуэтту особенно вспомнился совет Чантри: держаться поближе к Строуну и подальше от остальных.

Скольким из своих людей он мог доверять? Он знал ответ – возможно, ни одному, если только это не его родственники, да и им не вполне. Ему припомнились потери: убитые, раненые, парень со сломанной ногой… Чантри их переигрывал. Это терзало его. Они проведут в холмах слишком много времени и ничего за это не получат. Несмотря на все его аргументы, некоторые из его парней начали сомневаться, а есть ли вообще это сокровище?

Фрэнк исчез. Моуэтт знал, что многие из шайки любили и уважали Фрэнка. На него можно было положиться. Он был рядом, и ты знал, что он здесь. Строун был всего лишь ганфайтером-бродягой, а Том Фрика вообще перестал обращать на Моуэтта внимание.

Он поднес к губам кружку с кофе и в этот момент услышал стук лошадиных копыт. Том Фрика вскочил, словно кошка. Моуэтт бросил кружку на землю и быстро встал.

Чантри замедлил ход коня, и старик поравнялся с ним. Доби оглянулся на отца. В следующий момент они оказались в лагере Моуэтта.

Шок был обоюдным. Первым пришел в себя Фрика, который, вскочив на ноги, схватился за револьвер, но Оуэн Чантри быстро двинул коня вперед, и тот плечом ударил Фрику в ту секунду, когда он поднимал оружие. Фрика упал и всем корпусом ударился в Строуна, который только-только начал было подниматься на ноги.

Уайли, стоя, поудобнее перехватил винтовку. Держа свою одной рукой, как револьвер, Чантри направил на него оружие л выстрелил. Уайли издал задыхающийся крик и упал навзничь с окровавленной грудью, раскинув ноги. Затем началось светопреставление: грохот выстрелов, вопли, крики, ржание, отпрыгивающие люди и атакующие кони. Мак Моуэтт бросился вперед, выстрелил и тут же отскочил, чтобы не быть сбитым вьючной лошадью.

Все быстро кончилось.

Прошли две дикие, сумасшедшие минуты стрельбы, людских криков и лошадиного ржания. Потом стрельба стихла, осталась только горящая одежда, расплесканный кофе, и люди Моуэтта стали появляться из-за раскатанных бревен костра.

Всадники умчались. Фрика все еще искал на земле потерянные револьверы. Найдя их, он повернулся и побежал к лошадям.

Моуэтт ругался и отдавал приказы.

– Ну-ка, все по коням! – орал он. – Ловите их, черт вас дери! Ловите их!

Все кинулись выполнять.

Строун встал и стряхнул с одежды пыль и грязь. Остальные, за исключением Мака Моуэтта и Пиерса, который сожалением смотрел на последний раздавленный копытом кофейник, уже ускакали. Мак направился было к своей лошади, но тут же остановился. Через пару секунд он уже подошел к собственной кружке, увидел, что она перевернута, и выругался.

– Пусть себе едут, Мак, – посоветовал ему Строун. – Ни хрена они не найдут, а если и найдут, то тут же пожалеют об этом.

– Думаешь, они это нарочно сделали? – спросил Пиерс.

– Не-а, – ответил Строун. – Они наткнулись на нас случайно. – Он показал кивком головы на тело Уайли. -Лучше погляди на него. По-моему, он уже покойник: Оуэн Чантри не часто промахивается.

Пиерс подошел к упавшему бандиту.

– Готов, как дохлая мышь. Похоже, пуля прошла сквозь сердце. – Он повернулся к Маку: – Давай-ка убираться отсюда. Следующий труп может быть твой или мой.

– Убираться?! – загремел Моуэтт. – Да будь я проклят, если я это сделаю! Говорю вам, здесь есть золото. Золото!

Джейк Строун огляделся:

– Ну и что с того? Сколько, по-твоему, ты протянешь со своей шайкой? Большинство из них убьет тебя за те несколько монет, что звенят у тебя в кармане. Мое мнение: надо уходить и некоторое время сюда не соваться. А потом мы, несколько человек, которые доверяют друг другу, тихо-спокойно возвращаемся.

Пиерс кивнул:

– Мне нравится эта идея. По-настоящему нравится. К этому времени у Чантри будет золото, и мы поймаем их врасплох.

– А наши согласятся уехать без добычи? – спросил Моуэтт.

– Возможно… Все, кроме Фрики. Этому нужна Марни.

– Что? – Моуэтт поднял голову. – Том Фрика? Сначала я убью его!

– А ты за ним в последнее время ничего не замечаешь? – спросил Строун. – Он ненормальный. У него с головой не все в порядке.

– Я убью его, – пробормотал Моуэтт.

– Может, и убьешь, – тихо отозвался Строун. – Может быть.