Текст книги "Необыкновенные приключения Синего человека"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 7

На лодке. – «Авраам Линкольн». – Порт закрыт. – Вперед! – Капитан признается в том, что он устроил пожар. – Ужасная судьба десяти свиней. – Фальшивый Синий человек. – Из Буэнос-Айреса в Пара. – Маршрут в страну паталосов. – Токантинс. – Глава экспедиции. – Черные мысли Беника. – Все слишком хорошо. – Сатанит – предвестник несчастий.

Капитан Керневель предусмотрел буквально все, чтобы дерзкий налет удался. Поблизости от английского представительства их ждала повозка. Туда усадили Синего человека, у которого почти полностью отказали ноги, и окольными путями по набережной повезли прочь. С парижанином были Беник, Жан-Мари и сам капитан.

Феликс все время пытался что-то сказать, но шум колес заглушал его слабый голос. Не верилось, что его вырвали из английского застенкаnote 333Note333
  Застенок – место пыток, тюремных истязаний.


[Закрыть], и бакалейщик без конца пожимал руки своим верным друзьям.

Поездка продолжалась недолго, всего несколько минут. У берега извозчик не остановился, а направил лошадей прямо в воду. Оказалось, что для них это вовсе не ново, а, наоборот, вполне обычно. Дело в том, что в этом месте глубина незначительна. Можно уйти или уехать далеко от берега, и все еще будет по щиколотку.

Если путешественник спешит и не имеет времени, чтобы добраться до того места, откуда ходят шаланды, можно увидеть такой спектакль – ходьбу по воде, будто посуху. Фиакрыnote 334Note334
  Фиакр – наемный экипаж.


[Закрыть] здесь частенько катятся по морю.

У Анрийона были все основания избегать многолюдных мест. Поэтому он и не поехал к молу. Там оставалось еще немало зевак, глазевших на догоравший английский корабль.

Капитан счел, что лучше не испытывать судьбу и перебраться по воде в повозке.

Получив соответствующие инструкции, извозчик погонял лошадей. Вскоре вода стала доставать до ног седоков, а потом подбираться и к брюху лошади. Тогда кучер свистнул. На свист подошла лодка, приняла на борт четырех пассажиров и в два счета доставила их к другой шлюпке, ожидавшей неподалеку.

– Теперь, мой дорогой Феликс, – радостно возвестил капитан, – ты у себя дома!

– Поль! Мой славный, храбрый Поль! – без конца повторял Обертен. Удивлению его и радости не было конца.

– Это я, я! Это мы… Беник, Жан-Мари, Ивон. Им не терпелось увидеть тебя.

– Как я мечтал! Друзья мои! Мне необходимо было видеть вас, слышать ваши дорогие голоса… Я никак не решался поверить, что все это реальность.

– Ты еще насмотришься на нас! Дай срок, вот доберемся до места, поднимемся на борт…

– А разве мы не на борту?

– Черт побери! Не думаешь ли ты, что мы вечно будем болтаться в этой шлюпке?

– А куда же…

– Немного терпения! Механик, свистни-ка погромче, чтобы точно знали, где мы.

– Не волнуйтесь! Ребята не ошибутся. Если им назначено свидание, прибудут точно по расписанию в назначенное место. Их не собьешь ни золотом, ни вискиnote 335Note335
  Виски – крепкая английская водка.


[Закрыть].

И действительно, вскоре навстречу пришла еще одна лодка.

– Подруливай! Причаливай! – командовал Анрийон. – Все ли на месте?

– Да, капитан, – отозвался кто-то из темноты.

– Никто не отстал? А Джим?

– Все в порядке, капитан. Джим тоже успел! – Человек говорил с легким американским акцентом.

– Браво, ребята!

Все участники ночного происшествия, как по мановению волшебной палочки, вновь собрались вместе, разместившись в большой лодке. Мотор взвыл, и только ветер засвистел в ушах.

Через три четверти часа они были уже на рейде и поднимались на борт большого парохода. Судя по судовым огням, вскоре намечалось сниматься с якоря.

Чтобы помочь Феликсу взобраться, пришлось спустить трап. Анрийон заметил, что его друг был очень слаб.

– «Авраам Линкольн»! Наш корабль! – объявил Поль, едва вступили на палубу. – Поднимайся, поднимайся! Дорогой мой, чувствуй себя как дома, даже лучше.

Синий человек был поражен и не произнес ни слова. Он медленно поднялся по трапу, пересек палубу, спустился вниз и очутился в просторной каюте, где уже был накрыт стол.

Ярко освещенная каюта сияла. На белоснежной, хрустящей скатерти сверкали хрусталь и серебро.

– Ну, а теперь, – радостно произнес капитан, – обнимемся наконец и расцелуемся, как люди, с честью выполнившие свой долг. И достойно отпразднуем нашу долгожданную встречу! Дай мне посмотреть на тебя!

– Ты увидишь лишь синее лицо, – вздохнул Феликс, обнимая друга.

– Что правда, то правда, дружище! Ты действительно синий! Впрочем, это почти незаметно. Не будем обращать внимания! Давай болтать, смеяться, есть! Ты все так же чертовски прожорлив, не так ли?

– Вот бы хорошего аперитиваnote 336Note336
  Аперитив – спиртной напиток для возбуждения аппетита.


[Закрыть]…

– Я помню о твоих слабостях! Поэтому заранее дал распоряжения повару.

– Сколько же нам нужно рассказать друг другу, Поль!

– Да! Сколько невозможного, невероятного, невообразимого произошло с нами за это время!

– Каким чудом тебе удалось вызволить меня оттуда? Как ты оказался здесь, на этом корабле?

– Погоди, погоди немного! Все по порядку. Начну с конца. Но только во время обеда. Беник, Жан-Мари и Ивон обедают вместе с нами сегодня вечером… Да нет, наверное, лучше будет сказать – ужинают с нами сегодня ночью. Уже час ночи. Сядь за стол и подожди меня.

– Ты далеко?

– Да нет! Просто пора отдать команду об отплытии.

– Мы уходим? Браво! И большое спасибо. Мечтаю поскорее покинуть эту проклятую страну.

В это время в дверь постучали, и их разговор прервался на полуслове.

В комнату вошел рулевой.

– Что тебе нужно? – спросил Анрийон.

– Капитан, все семафоры показывают одно и то же!

– Ну, и что же они показывают?

– Порт закрыт, никто не имеет права выйти в море.

– Вот тебе и на!

Не сказав больше ни слова, Поль поднялся на палубу, приказал загасить все огни и крикнул:

– Всем быть готовыми к отплытию! – И немного погодя: – По местам стоять! С якоря сниматься!

Послышался пронзительный свисток боцмана, и судно начало маневрировать.

Все происходило спокойно, без спешки и авралаnote 337Note337
  Аврал – спешная работа на судне, в которой принимает участие весь личный состав команды.


[Закрыть]. Точь-в-точь как на военном корабле.

Наконец из воды показались якоря и застыли на якорных цепях. Заработала машина, судно вздрогнуло и зашевелилось, словно разбуженный кит.

Анрийон стоял на капитанском мостике, то и дело переговаривался с машинным отделением и отдавал распоряжения.

– Полный вперед!

Там, в глубине металлической громады, заработал двигатель, и «Авраам Линкольн» отплыл, невзирая на запретные сигналы семафоров и яркие, разноцветные ракеты, взвивавшиеся в небо словно огненные змеи.

Через полчаса на вахту заступил второй помощник. Когда судно было уже вне досягаемости, а значит в безопасности, бортовые огни вновь засияли.

Корабль спокойно скользил по волнам. Поль спустился в кают-компанию в сопровождении Беника, Жана-Мари и Ивона. Они застали Синего человека сидящим во главе стола и за обе щеки уплетающим огромный пирог.

– Мы в открытом море, далеко от Буэнос-Айреса, дорогой друг.

– Несмотря на то, что порт закрыт, – тихонько рассмеялся Беник.

– Да, похоже, что друзья англичане не теряют времени даром.

– Я не совсем понимаю, – проговорил парижанин с полным ртом.

– Но это же так просто: эти мерзавцы всегда уверены в том, что только им одним известно, что хорошо, а что плохо. Они решили закрыть порт, наплевав на то, что судам нужно отплывать именно в этот момент, а не позже. Их выгода превыше всего.

– Зачем они все это делают?

– Из-за нашего сегодняшнего ночного переполоха подняли на ноги всю полицию в городе. Предполагают, что у тебя, Феликс, есть сообщники среди моряков на тех судах, что стоят на рейде, и, вероятно, решили произвести обыски на всех, без исключения, кораблях. Но мне-то их запреты до лампочки. Дудки!

– Надо думать, – добавил Жан-Мари, – на эту мысль их натолкнул пожар.

– Господи! Какой еще пожар? – спросил Обертен.

– Моя идея. Ну, ладно! К столу, друзья. Давайте есть, пить. Чувствуйте себя свободно, как дома.

– Нет, ты расскажи мне, что это за идея!

– Понимаешь: необходим был отвлекающий маневр на то время, пока мы извлекали тебя из посольства.

– Это не простое дело.

– Отнюдь. Очень даже простое. Я купил старую баржу, совсем дряхлую, ни на что не годную. Загрузил на борт двенадцать тонн нефти, столько же гудрона и десяток свиней.

– Свиней?

– Именно. Живых свиней. В десять часов вечера отбуксировал баржу на рейд с помощью моторной лодки. На ней же, кстати, приплыли те, кто должен был принимать участие в походе в английскую миссию. Мы прикрепили на мачте британский флаг, подожгли баржу и преспокойно покинули ее, оставив у рейда, но так, чтобы пламя не достигло шаланд. Затем высадились на берег и отправились к посольству ждать, когда раздастся взрыв и англичане побегут спасать своих.

– А свиньи?

– Нужны были жертвы… Обгоревшие трупы… душераздирающие крики несчастных, заживо сожженных. Необходимо было вызвать сострадание, сочувствие, привлечь внимание толпы, словом, устроить настоящую диверсиюnote 338Note338
  Диверсия – вид подрывной деятельности, преступный, вредительский акт.


[Закрыть]. Для этого и понадобились свиньи. Убежден, что завтра в городских газетах будет море разливанное чернил и слез по поводу ужасной судьбы принявших мученическую смерть в адовом огне. Все это стоило мне пять тысяч франков. Пустяк, как видишь.

– Безусловно, это пустяк в сравнении с результатом. Но я ведь должен возместить все расходы, которые ты понес, вызволяя меня.

– Когда-нибудь, конечно! Не думай, что я такой уж богач, что в состоянии проворачивать подобные делишки даром.

– Но дело в том, что у меня ничего нет.

– Не может быть!

– Да! Я совершенно разорен.

Внезапно капитан Керневель разразился громким смехом, даже бокалы на столе задребезжали от его хохота.

– Ты смеешься…

– Не над твоим несчастьем, конечно, но над твоим кислым выражением лица.

– Есть над чем смеяться, право! Ах! Если б я не был синим!

– Оставь это… мы вернем тебе твое состояние… еще больше.

– Остается лишь надеяться на золотые копи.

– Чудесно! Займемся добычей золота.

– Это уже сделано. Беник, Ивон и Жан-Мари теперь капиталисты.

– Увидишь: все станем миллионерами! Впрочем, ты напрасно думаешь, что остался вовсе без копейки.

– Но это действительно так. Единственное, что осталось, так это двадцать тысяч франков, присланные моим отцом. Ивон успел вынуть их из-под моей подушки.

– Есть и еще кое-что, – прервал его капитан, доставая из бумажника какой-то документ. – Гляди-ка! Это вексель на двести тысяч франков.

– Не может быть! Ты сохранил его?

– А ты думал, что я сделал из него пыжnote 339Note339
  Пыж – войлочная или картонная прокладка между порохом и дробью, предназначенная для защиты дроби от пороховых газов и очищения канала ствола от нагара предшествующего выстрела.


[Закрыть]?

– Поль, дорогой мой! Тебя послало провидение. Мы сможем разделить эти деньги!

– Стоп! Не делай глупостей! Я достаточно богат, а если тебе не терпится кого-нибудь облагодетельствовать, так у меня есть подходящая кандидатура – мой матрос Джим.

– Из новичков?

– Этот молодец неплохо справился с заданием. Он заслуживает премии за то, что мастерски сыграл роль Синего человека.

– Я не понимаю тебя.

– Чтобы оставить англичан с носом и обеспечить твою безопасность, я напряг все свои умственные способности и кое-что придумал. Мне кажется, что мои актеры, ей-богу достойны поощрения.

– Безусловно: пожар на корабле, нефть, гудрон, сгоревшие заживо свиньи…

– Можешь еще добавить: подмененный Синий человек. Фальшивый, понимаешь?

– Не очень.

– Нам, разумеется, не слишком хотелось попасть в лапы к англичанам, значит, следовало отвлечь их внимание, пустить по ложному следу. Ты сам охотник…

– Был когда-то… Я вроде бы понимаю тебя.

– Так вот. В то время, когда настоящий Синий человек удирал в повозке в сопровождении верных друзей, фальшивый был пойман.

– То есть твой матрос Джим?..

– Его лицо и руки мы как следует вымазали кобальтом. Он был совершенно синий.

– Но ведь этот смелый парень сильно рисковал.

– Потому я и говорю, что ему нужно хорошенько заплатить за разыгранный перед англичанами фарсnote 340Note340
  Фарс – пьеса легкого содержания. В переносном смысле шутовская выходка.


[Закрыть]. Все могло кончиться гораздо хуже.

– И ему удалось выйти сухим из воды?

– Да! Он сейчас здесь, хлопочет по хозяйству. Я ведь приказал выдать праздничный паек и экипажу, чтобы и они отметили твое освобождение. А Джиму обещал две тысячи долларов.

– Он честно заработал их! Я рассчитываю на тебя, Поль. Надеюсь, ты выдашь ему эту сумму из денег, полученных по векселю.

– Конечно, я к твоим услугам, друг мой! Мы договорились с Джимом, деньги отложены и будут лежать в моем сейфе до следующей стоянки. А теперь, дорогие соотечественники, выпьем, закусим! В общем, повеселимся!

* * *

И потекли спокойные деньки.

На борту «Авраама Линкольна» все были счастливы. Поль оттого, что нашел наконец своего друга и предоставил ему убежище на великолепном судне. Жан-Мари оттого, что был рядом с братом. Ивон с удовольствием рассказывал всем о том, какие штуки вытворял с англичанами. Беник чувствовал себя счастливым, вновь став боцманом. И хотя он предпочел бы пароходу парусник, все же это не омрачало его радости. Матросы были довольны своим капитаном, Джим – перспективой получить неплохой кушnote 341Note341
  Куш – большая сумма денег.


[Закрыть] и пропить его с товарищами. Даже Феликс ощущал душевный подъем – море, отсутствие волнений и страхов благоприятно отразились на его состоянии.

Впервые за долгое время все складывалось хорошо в этом лучшем из миров.

Кроме того, надежда на блестящее, невероятное, ослепительное богатство поднимала настроение тех, кто был посвящен в тайну клада паталосовnote 342Note342
  Паталосы – индейское племя людоедов.


[Закрыть].

Сколько раз Феликс, капитан, Беник и Жан-Мари обсуждали возможность поскорее вернуться и с наименьшими затратами. Ивон тоже участвовал в обсуждении и, несмотря на молодость, подчас давал неглупые советы.

Друзья раздумывали, прикидывали и в конце концов решили. «Авраам Линкольн», груженный провиантом и углем, отправится прямым ходом в Пара, крупный бразильский порт в районе Амазонки, расположенный в 1°28' южной широты и 50°20' западной долготы. Согласно новому приказу Пара станет отныне портом приписки «Авраама Линкольна». И вот почему.

Построенный на восточном берегу великолепной бухты, при слиянии рек Гвиара и Токантинсnote 343Note343
  Гвиара, Токантинс – реки в Бразилии.


[Закрыть], город находится на том самом пути, который пятеро французов избрали, чтобы добраться до паталосов.

Этот путь, столь же верный, сколь и короткий.

Протяженность реки Токантинс около тысячи восьмисот километров. Она течет с юга на север, пересекая провинции Гояс, Мату-Гросу и Параnote 344Note344
  Гояс, Мату-Гросу, Пара – штаты в Бразилии.


[Закрыть]; образуя затем дельту шириной более тридцати километров и впадая в Атлантический океан.

Так как Токантинс судоходна практически по всему течению, то лучшего пути для того, чтобы пробраться в центр Бразилии, а именно в самую глубь провинции Мату-Гросу, и найти трудно.

Наших героев тянуло туда неодолимо.

От Пара «Авраам Линкольн» поднимется по реке так далеко, как только будет возможно, по крайней мере, до Мораэса, может быть, даже до Азеведо. Там участники экспедиции покинут судно и продолжат путь на борту парового буксира, который потащит за собой шаланду.

Запасы угля очень громоздки. Поэтому капитан, прибыв в Пара, заменит колосникиnote 345Note345
  Колосник – чугунная решетка в топке для прохода воздуха под топливо и отделения золы.


[Закрыть]. Это позволит машине работать на дровах. Несколько дней на них можно продержаться.

При слиянии рек Сан-Мигель и Токантинс встречается несколько крутых пороговnote 346Note346
  Порог – каменистое возвышение речного дна.


[Закрыть]. Но это не слишком серьезные препятствия. Увеличив скорость, их можно легко преодолеть.

После этого останется добраться до страны паталосов. Последний отрезок пути придется пройти пешком, что потребует нескольких дней.

Таков в общих чертах план, на котором после долгих споров и различных предложений сошлись пятеро друзей. План достаточно прост. Оставалось претворить его в жизнь.

Первый этап, от Буэнос-Айреса до Пара, путешественники преодолели беспрепятственно и довольно быстро. В Пара пополнили запасы горючего и приступили к подготовке экспедиции.

Вообще-то капитан хотел сопровождать золотоискателей вплоть до страны паталосов, а там оставить корабль на рейде под присмотром второго помощника, человека в высшей степени порядочного, рассудительного, знающего моряка.

Кроме того, Поль собирался оставить на борту Феликса. Он не без оснований опасался, что тому не перенести тягот пешего перехода.

Однако ни то, ни другое друзьями принято не было. И вот на каком основании.

«Авраам Линкольн» представляет немалую ценность. Важно не позволить чужакам захватить его.

Кто знает, не объявили ли его вне закона после отчаянной выходки в Буэнос-Айресе. Кто может поручиться за то, что его не ищут повсюду? А следовательно, если найдут, тут же арестуют и лишат свободы передвижения.

Между тем на пароход возлагают свои надежды столько людей. Значит, необходимо, чтобы судном командовал человек решительный, способный согласно обстоятельствам принимать неожиданные, дерзкие решения, действовать отчаянно, но эффективноnote 347Note347
  Эффективно – результативно, с большим успехом.


[Закрыть], преодолевать какие угодно препятствия, сознавая ответственность и чувствуя доверие друзей.

Стало быть, капитан Керневель останется на борту у причала в Пара, будет завязывать полезные знакомства и держать нос по ветру на случай тревоги.

Второй помощник, которого посвятили в цель путешествия, будет сопровождать экспедицию. Во главе же ее, после долгих раздумий и препирательств, решили поставить Обертена.

Да и могло ли быть по-другому? Разве Феликсу имеет смысл оставаться на корабле в то время, как его друзья отправятся к паталосам? Что скажут милейшие людоеды, если их Синий человек, их Лазурный Бог, их идол, не вернется, как обещал? Нет! Золото они отдадут только ему одному.

А Генипа, Знаток курареnote 348Note348
  Кураре – яд для стрел, смесь сгущенных экстрактов из растений.


[Закрыть], неподкупный страж клада?..

Согласится ли он отдать золото чужим, пусть даже с ними придут Беник и Жан-Мари? Он сохранял клад для Синего человека. Да! Только для него. Желтая земля принадлежит Лазурному Богу, он и должен получить ее.

Парижанин и сам не прочь был вновь повидать своих милых подопечных, которым очень симпатизировал.

И потом, не лучше ли тому, чей вид заставляет собак заливаться звонким лаем, мальчишек смеяться, а прохожих сворачивать с дороги, не лучше ли ему находиться не в цивилизованном городе Пара, а там, где его чтут как полубога?

Прежде чем отправиться в путь, бакалейщик написал длинное, ласковое письмо отцу. Рассказал о своих горестях, надеждах, передал сдержанный привет своей супруге и просил напомнить о себе кассиру фирмы, чтобы тот не сбрасывал окончательно имя Обертена со счетов. И только о главном, о своей болезни, Феликс не счел нужным упоминать.

Наконец снарядили шлюпку. Команду набрали главным образом из французов. В нее вошли двенадцать матросов и три механика, выполнявшие одновременно и обязанности рулевых.

Вооружение состояло из охотничьих ружей, карабиновnote 349Note349
  Карабин – ружье или винтовка облегченного веса, с укороченным стволом.


[Закрыть], револьверов, запаса патронов. Получился целый арсенал.

В шлюпку погрузили все необходимое для палаточного лагеря, а также провизию. Устроили навес из непромокаемого паруса. Если по какой-либо причине невозможно будет спать под открытым небом, можно прекрасно устроиться под навесом. Это полезная вещь в экваториальном климате.

В специальном ящике размещалась небольшая дорожная аптечка – средства для оказания первой помощи. К каждому лекарству прилагалась инструкция с указаниями, как и в каких случаях его применять.

Все заботливо продумали, предусмотрели каждую мелочь, которая могла бы пригодиться.

Когда русло Токантинса перестало быть проходимым для «Авраама Линкольна» и компания перебралась в лодку, Обертен заявил:

– Теперь это уже не экспедиция, а прогулка.

– Поживем – увидим, месье Феликс, – ответил рассудительный Беник.

– Что у вас опять, дружище? Все время ворчите и бранитесь.

– Что у меня?.. Я совсем не в восторге от необходимости покинуть корабль.

– Бросьте!

– Итак, поднять флаг!.. Шлюпка прощается с кораблем. Последние рукопожатия нашему отважному капитану…

– Беник, вы слишком много выпили!

– Простите, месье! Но вы напрасно волнуетесь. Я выпил самую малость. И прекрасно соображаю.

– И что же?

– А то, что я не жду от этого путешествия ничего хорошего.

– Не каркайте, Беник.

– Видите ли, месье, я успокоюсь, только когда мы вернемся в Пара. А мы еще туда не вернулись.

– Естественно! Ведь мы еще и не покинули город. Когда вернемся в Пара, вы будете ворчать, что мы еще пока не во Франции.

– Точно.

– Повторяю, Беник: не надо каркать.

– Это не я, месье.

– Вы опять про своего сатанита!..

– Про него.

– Но, дорогой мой, это старая песня, ей-богу!

– Вот именно! Бог нас и рассудит. Бог и укажет, кто из нас прав, а кто нет.

– Аминь!

ГЛАВА 8

Беник не в духе. – Пятница, 13-e число. – «Нас тринадцать!» – Состав экспедиции. – Первые приключения. – Синий человек дает названия новым городам. – Черепахи. – Через пороги. Меню индейцев. – Жареные муравьи, земляные черви, рыбная мука. – Порванная цепь. – Гроза. – При слиянии Токантинс и Арагуая. – Дорога на Гояс. – Катастрофа. – Взрыв на шлюпке. – Вперед!

«Пятница, 13-e июня. Мы отправляемся в страну паталосов в пятницу, которая падает на 13-е число. Эту дату избрали без всякого умысла. Никому и в голову не пришло, что этот день и это число таят какие-то злые предначертания.

Беник заметил это, только когда «Авраам Линкольн» в последний раз просигналил нам флажками. Открытие поразило моего друга и укрепило в мысли о дурных предзнаменованиях. Ах! Надо, надо было перенести отплытие на следующий день.

Я предложил ему остаться и пуститься в путь завтра, но в одиночку. На это он не пошел, категорически отказался. Оставшись с нами, боцман тем не менее ворчал без умолку и еще сильнее, чем прежде.

Итак, мы легко преодолеваем течение Токантинс.

Я пишу «легко», потому что в начале нашего путешествия ничего неожиданного не случилось. Вот уже четыре часа, как мы в пути. Но кто знает, что нас еще ожидает!

У меня много свободного времени. Надеюсь, оно будет и дальше. Поэтому-то я и решил завести дневник. Надо же тратить часы на что-нибудь, кроме сна. Здесь, вблизи экватора, ночи длинные, и у меня нет ни малейшего желания проводить их впустую.

Судовой журнал ведет второй помощник с «Авраама Линкольна». Он здесь находится под моим началом. Я же взял на себя роль летописца нашего путешествия.

Великий Боже! Сюда идет Беник. Вид у него печальнее обычного.

– Месье Феликс! – говорит он изменившимся голосом.

– Боцман Беник!

– Вы не можете себе представить… это невозможно… это выше понимания.

– Не вижу ничего невозможного и, кажется, все прекрасно понимаю.

– Вам бы все шутить!

– Ах! К сожалению, у меня слишком много причин, чтобы грустить! Не нужно долго искать.

– Знаете ли вы, сколько нас на борту?

– Двенадцать, черт возьми!

– Вот, вот, двенадцать!.. То есть капитан взял на борт дюжину матросов… Но вы забываете о том, кто возглавляет экспедицию.

– И правда! Но ведь экспедицию возглавляю я. Таким образом, количество увеличивается на одного.

– А следовательно, нас на борту тринадцать.

– Да, тринадцать!

– Вам не кажется странным, что мы отплыли тринадцатого числа и на борту нас тринадцать человек?

– Я как-то об этом не подумал. Благодарю вас. Впрочем, дорогой Беник, считайте, что вас двенадцать, а меня как бы вовсе не существует. Мне же куда приятнее быть тринадцатым, чем некой абстракциейnote 350Note350
  Абстракция – отвлеченное понятие.


[Закрыть].

Сбитый с толку, удрученный Беник удалился, чтобы поведать о своей печали Жану-Мари. Тот смотрит на вещи трезво. В ответ Жан-Мари просто расхохотался. Смеясь до упаду, он изобразил Беника, пришедшего к нему с важной вестью.

Это единственное событие дня. Беник расстроился и не пришел обедать. К тому же он долго распекал Ивона, рассердился на Кервена и послал ко всем чертям Жана-Мари.

К вечеру мы бросили якорь у берега и, устроившись на ночь, заснули сном праведников.

У нас были с собой накомарникиnote 351Note351
  Накомарник – сетка или мешок для защиты от комаров.


[Закрыть]. Малюсенькие кровопийцы пели вокруг свою песню, но до кожи добраться не могли.

14 июня. Как и обещал капитан, мы прошли точно пятьдесят четыре морские мили, что равняется ста километрам или около двадцати пяти льеnote 352Note352
  Лье – устаревшая французская мера длины, равная 4,5 км, а на море – 5,5 км.


[Закрыть].

Здесь очень красиво. Все довольны лодкой. Правда, жара невыносимая. Однако на воде немного обдувает ветерком. Это спасает. К тому же при такой скорости встречный ветер немного освежает.

Что касается меня, то я предпочитаю плыть на шаланде, а не на паровой шлюпке. Таким образом хоть как-то могу отделаться от ужасающего запаха, доносящегося из машинного отделения. Со мной на шаланде еще четверо. Каждый из них по очереди управляет ею.

На шлюпке осталось восемь человек. Капитан почти постоянно находится с нами. Он определяет характер течения и сверяет с картой. Важно выяснить, соответствуют ли картографические данные действительности, в чем я лично очень сомневаюсь. Капитан наш из бретонцев. Его зовут Корсон. Это человек исключительной смелости, но слишком уж неразговорчивый. У него живой и открытый взгляд, широкие, мощные плечи. Лет ему около сорока. Остальные бретонцы – Беник, Жан-Мари, его брат Кервен, Ивон и механик по имени Леонек. Есть еще два помощника механика, они выполняют работу рулевых: Робер Рошфорте и Артур Ларош – парижанин двадцати лет, редкостный шутник. Думаю, с ними наше путешествие будет веселым.

В команде есть и американцы, вернее, один американец. Это Джим – мой спаситель, фальшивый Синий человек. О! Это удивительный тип. Настоящий клоун. Никак не может вести себя как все нормальные люди. Все у него какие-то выкрутасы и выдумки.

Еще Мариус, родом из Марселя. Черт побери! Минуты не проходит, чтобы он не сцепился с Артуром. У них бывают невероятные схватки.

Бертран – нормандецnote 353Note353
  Нормандец – житель французской провинции Нормандия.


[Закрыть] из Гранвиляnote 354Note354
  Гранвиль – портовый город на севере Франции.


[Закрыть]. Это рыжеволосый геркулесnote 355Note355
  Геркулес – человек, обладающий огромной силой. Происходит от имени героя древнегреческой мифологии Геракла.


[Закрыть] с немного косящими глазами, он никогда не говорит ни да, ни нет и пьет сверх всякой меры.

И наконец, последний – Лефор. Он из Луизианыnote 356Note356
  Луизиана – штат на юге США.


[Закрыть], но француз по происхождению.

Всего двенадцать сильных и решительных мужчин, прекрасно знающих свое дело, полных энтузиазма, жизнерадостности и готовых сломя голову кинуться в неизвестность.

Тринадцатый – это я: Синий человек, хозяин – так меня здесь называют.

Пока у нас не слишком много дел, все слоняются туда-сюда и размышляют о небесных кренделях. Главное сейчас – заготовить дрова. Каждый самоотверженно выполняет эту повинность.

Вчера проплыли мимо двух городов, во всяком случае, таковыми они числятся на карте: Азеведо и Карнетаnote 357Note357
  Карнета – город в Бразилии.


[Закрыть]. Один раскинулся на правом берегу реки, другой – на левом. На самом деле это несколько захудалых лачуг и бараков, служащих, вероятно, для хранения товаров. Только никак не возьму в толк, каких именно.

Сегодня на правом берегу увидели Кажуэйра и виллу Байао. Это два местечка, похожие, как две капли воды, на вчерашние. Все население составляют мулатыnote 358Note358
  Мулат – потомок от смешанного брака негра с представителем европейской расы.


[Закрыть]. Они только и делают, что сидят у своих хижин да курят огромные сигары. Праздность – обычное занятие в этих местах.

Немного погодя по левому борту оставили позади приток Токантинс. Это Паранамуку, как любезно объяснил капитан. Его услужливость доставляет мне удовольствие.

Места по-прежнему до противного дикие. Однако, надо признать, мы видали и похуже.

Пять часов. Стоп машина! Замедляем ход, причаливаем. Наступает время заготовки дров. После работы – ужинаем, поем, ведем оживленные беседы. Не обходится без колкостей. Ну, а потом – спать.

15 июня. Вчера прошли еще около двадцати пяти лье. Сегодня, если ничего не помешает, пройдем столько же. Однако в полдень, во время обеда – бац! Первый удар. Это большая неприятность. Мы располагаем бразильской картой, но надо признать, что если карта составлена в Бразилии, то это вовсе не означает, что она превосходна. Капитан страшно ругается. Не отстают и все бретонцы, включая Ивона, чей фальцетnote 359Note359
  Фальцет – высокий звук мужского голоса.


[Закрыть] выводит всевозможные моряцкие проклятья, которые, впрочем, уместны в подобном случае.

Обычно, если происходят какие-то неполадки, принято причаливать и разбираться. Так и сделали, потеряв кучу времени и горючего.

Пришвартовались к берегу, на котором заметили полдюжины индейских хижин. Это местечко не удостоено чести быть отмеченным на карте. Я предложил капитану исправить оплошность, и он пометил новую точку, дав ей имя Вермина.

Название придумал я. В этих местах такое множество беспощадных паразитов и я так настрадался от них, что это название с окончанием на «а» показалось мне сегодня вполне подходящим.

Мне, как всегда, больше всех нужно. Захотел рассмотреть поближе, что представляет собой Вермина. И получил свое. Моя внешность, с которой я уже совсем свыкся, на наивных детей природы оказала устрашающее действие. При виде Синего человека все с криками разбежались, предоставив нам полную свободу действий.

Четыре сваиnote 360Note360
  Сваи – бревна или брусья, забитые в грунт для его укрепления.


[Закрыть], крыша из пальмовых листьев, кишащий насекомыми гамак: клопы, клещи, блохи, вши и прочая нечисть… Несколько громадных глиняных горшков, две или три корзины, стрелы. Вот, пожалуй, все, что составляло небогатый скарб граждан маленькой империи.

Вокруг хижин – плантации бананов, маниокиnote 361Note361
  Маниока – растение, плод которого содержит крахмал; из корней получают ценные пищевые продукты.


[Закрыть], ямсаnote 362Note362
  Ямс – травянистые растения со съедобными крахмалистыми клубнями.


[Закрыть], бататовnote 363Note363
  Батат – растение со съедобными мучнистыми клубнями, сладкий картофель.


[Закрыть] и табака.

Пришлось на самом видном месте разложить несколько сабель и рыболовных крючков, с тем чтобы продемонстрировать попрятавшимся хозяевам добрые намерения и благородство Синего человека.

Право же, я не теряю времени даром! Во всяком случае, за столь короткое время удалось дать название новому городу.

Сегодня прошли всего шестьдесят километров.

Неудачный день. Но все же, надеюсь, не потому, что он тринадцатый.

Вблизи порогов течение, кажется, стало быстрее, наверстать упущенное время нам вряд ли удастся.

16 июня. – Хозяин, земля вертится! – вскричал Артур Ларош, выпучив глаза. Он замолчал, но рот его так и остался открытым, что выражало крайнее изумление.

– Это всем известно. Она вертится с тех пор, как существует, – ответил я, смеясь над физиономией рулевого, походившего на Пьеро, которого ударили палкой.

– Да нет же! Я не о той Земле, которая шар… Почва!.. Берег!.. Смотрите!

– Невероятно!

– Действительно! – подтвердил Беник.

– Да, у парижанина, похоже, все в порядке со зрением, – заключил Жан-Мари. – Никаких сомнений: земля действительно крутится, движется, шевелится, дрожит… Что бы это могло означать?

– Ба! – вскричал Джим. – Да это же черепахи!

– Как черепахи?

– Обыкновенные черепахи. У них сейчас время кладки яиц! Понимаете?

Черепах было сотни тысяч, миллионы. Повсюду, куда только доставал глаз, земля кишела панцирными. Они медленно передвигались, ударяясь друг о друга с сухим, характерным звуком, вытягивали свои морщинистые шеи, рыли когтистыми лапами песчаную почву и откладывали яйца в ямки. Большинство из них были настоящие гиганты, длиной от семидесяти сантиметров до метра. Во всем этом ощущалось какое-то остервенение, неистовство.

Хорошо бы поймать нескольких, дабы разнообразить наш стол. Когда-то я пробовал земляных черепах и сохранил о них самые приятные воспоминания, как, вероятно, и мой желудок.

Нет ничего проще, чем поймать это доисторическое создание. Полдюжины самых лучших, самых красивых мои спутники просто-напросто перевернули на спину и привязали к шлюпке за задние лапы.

Их приготовят целиком, в собственном панцире. Никто, думаю, не откажется.

Затем взялись вырывать яйца, оказавшиеся абсолютно круглыми, как бильярдные шары, и крупными, величиной с куриные. Любопытная деталь: на яйцах не было привычной нам скорлупы. Они покрыты белой пленкой, мягкой, но чрезвычайно прочной, так что, в отличие от куриных яиц, черепашьи при перевозке биться не должны.