Текст книги "Мексиканская невеста"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 2

На берегу. – Страшное обвинение. – Рукопожатие. – Вопрос чести. – Как оказалась здесь мамита? – Операция по спасению. – Факел из бамбука. – Почему Гарри бежал. – Жан узнает все. – Пробуждение льва. – Добровольцы. – Перед отправлением.

А там, на берегу реки, впадающей в лагуну, Гарри Джонс только что пришел в себя.

Вокруг него стояли мамита, горнорабочие и Джо. Затем он узнал Жана, ценой невероятного риска спасшего ему жизнь.

Полный признательности, Гарри протянул молодому человеку руку и предложил свою дружбу.

Именно в эту минуту мамита, с ужасом глядя на сына хлопкового короля, возмущенно сказала Жану:

– Мальчик мой, ты спас жизнь сыну того, кто был палачом твоего отца!

Услышав эти страшные слова, молодой человек ужасно побледнел. Он опустил руку, молча и оторопело глядя на американца.

Со своей стороны, и Гарри растерялся. Он понимал, что мамита искренна, но человеческое достоинство и сыновние чувства восстали в нем против этой, на его взгляд, чудовищной несправедливости. Обратив на Жана взор своих серых, добрых и честных глаз, американец тихо произнес:

– Хелло! Джон, дорогой мой, послушайте меня! Я люблю своего отца. Это прекрасный, справедливый человек. Все его у нас уважают. Слова этой почтенной женщины меня больше огорчают, нежели возмущают… Я утверждаю… я клянусь, что здесь какое-то страшное недоразумение. Мой отец слишком великодушен, чтобы заслужить это оскорбительное слово – палач.

А мамита с трудом сдерживала себя, слушая молодого человека, пытавшегося оправдать своего отца.

Низким, дрожащим от возмущения голосом она произнесла:

– Да!.. Он сгубил честь человека… Он хуже чем убийца!

Гарри болезненно вздрогнул. Американец понял, что перед такой убежденностью в правоте остается лишь отступить. Спорить бессмысленно.

Продолжая смотреть на Железного Жана, он с бесконечной мягкостью, которая так контрастировала с его гигантским ростом, силой и обычной резкостью, добавил:

– Джон, ответьте мне с присущей вам прямотой: если бы вы услышали об этом раньше… когда я уже был в воде… позволили ли бы вы мне погибнуть?

Сжав кулаки и опустив голову, Жан глухо ответил:

– Нет!

– Вы спасли бы меня, так?

– Да!

– Вы ни о чем не сожалеете?

– Преступление отца… даже если оно доказано… не должно касаться его невиновного сына! Гарри, я ни о чем не жалею!

– У вас доброе сердце, Джон.

Американец на мгновение замолк, глубоко вздохнул и с усилием добавил:

– Если и есть на свете что-то ужасное, способное разбить сердце сына… так это – подозревать отца. Я всей душой верю, что он невиновен! Тем не менее во имя чести… во имя истины… я увижу… я буду искать… и узнаю! Да простит меня Бог за такое кощунство!.. Если мой отец окажется виновным… ну что ж! Я исполню свой долг… да, Джон, я исполню свой долг! Вы все еще отказываетесь пожать эту руку, протянутую вам в знак бесконечной признательности?

Жан, ужасно взволнованный, тихо ответил:

– Гарри, я не знаю, что нас ожидает… Ваши помыслы чисты и благородны, и я запомню ваше обещание. Вы ведь поможете мне, не так ли, и чем быстрее это будет сделано, тем лучше. Жизнь для меня бессмысленна, пока мое имя обесчещено… и ничто на свете не помешает мне выполнить свой долг. Вот моя рука!

– Спасибо еще раз, мой друг и спаситель!

Потрясенная мамита не верила своим глазам. Этой простой женщине были доступны только два чувства: беззаветная преданность, имеющая источником страстную любовь, и неодолимая жажда мщения, рожденная страшной ненавистью. И потому происходящее показалось ей чудовищным. Мамита печально прошептала:

– О! Тоньо, мой Тоньо, как ты можешь пожимать эту руку… ведь он сын убийцы твоего отца!

Джо в глубине души разделял неудержимое отвращение своей матери и удивленно смотрел на молочного брата, великодушие которого было выше его понимания.

Возникла мучительная пауза, заполненная немыми упреками. И только любовь мамиты и Джо к Жану мешала произнести их вслух.

Из приличия шахтеры отошли в сторону. Двадцать человек, в основном молодые сильные люди с открытыми и суровыми лицами, облаченные в мексиканские одежды. Шахтеры – а в том, что это они, сомневаться не приходилось – везли с собой багаж, инструменты, продовольствие, легкие палатки и две небольшие повозки, запряженные мулами. Крепкие, хорошо вооруженные мужчины держали под уздцы лошадей, с хрустом поедающих большие порции кукурузы.

Тихо беседуя, они курили тонкие сигареты, с любопытством и симпатией взирая на троих молодых людей в намокших одеждах и мамиту, подвижное лицо которой выражало одновременно радость, удивление и ненависть.

Железный Жан посмотрел, в свою очередь, на эту живописную группу искателей приключений, благодарно помахал им рукой, кивнул головой и поднялся.

Подойдя к индианке, он обнял ее за плечи и, глядя в глаза, бесконечно нежно произнес:

– Мамита… любимая мама… во имя моей любви к тебе… во имя священной памяти тех, кого мы оплакиваем, поверь мне… так надо!

Побежденная, она тихо склонила голову, не пытаясь больше ни бороться, ни возражать. «Жан сказал о своей любви… Жан сказал, что так надо… он не может ошибаться».

Ее взгляд померк, голос дрогнул. Мамита растроганно произнесла:

– Пусть будет так, как ты хочешь, Тоньо… Он пообещал тебе помочь… и наша ненависть потерпит… не так ли, мой Хосе?

– Да, мама, – серьезно ответил метис, – если Гарри не сдержит свое слово, то ничто не спасет его от нашей мести.

Продолжая обнимать мамиту, Жан промолвил:

– А теперь, мама, позволь мне немного прийти в себя, посмотреть на тебя, поговорить, поцеловать, выразить свою любовь… Подумать только! Я был без сознания, умирал, чуть не утонул, прыгнув вниз с высоты сорока футов…

– Да, – прервал его Джо, – сцена не для слабонервных… и хотя я знал, на что ты способен, тем не менее, кажется, испугался!

– Ты уже понял, благодаря чему я спасся?

– Догадался… тебя спасла связка бамбука… она служила нам мостиком, потом я сбросил ее в реку.

– Точно! Бамбук застрял, зацепившись за какой-то камень… Я одной рукой держал Гарри за воротник его куртки… Мы словно перья неслись вниз по течению… Еще немного – и мы либо утонули бы, либо разбились о скалы. И тут я заметил спасительный бамбук… вцепился в него свободной рукой и больше уже ничего не помнил… пришел в себя только здесь. Ты держала, мамита, мою голову у себя на коленях! Мне чудилось, что я вижу прекрасный сон… а на самом деле этот сон оказался чудесной явью. Это ты, мамита!.. Моя мама!.. Мой добрый ангел! Мы оставили тебя в Жаралито, чтобы вновь встретиться здесь, в пустыне, где появление женщины до сих пор казалось невозможным!

– Ах, мой дорогой, о чем ты говоришь? Это была всего лишь прогулка в сравнении с борьбой, нищетой, страданиями, которым подверглись в свое время твои родители, мой бедный Бенито и я. Да, я пришла, подгоняемая каким-то предчувствием. Это было нечто непреодолимое… Ведь подумайте только… Вы пришли и тут же уехали, оставив меня одну в моем домике, где я должна была умереть, не видя вас… А я даже не успела насмотреться на вас, о мои дети! Вы для меня – вся жизнь… И наступила длинная ночь… страх, отчаяние, ужас овладели мной… Что-то мне подсказало: твой сын в опасности, ты им нужна… Хосе! Тоньо! Я слышала ваши голоса, они звали меня.

Ничто на свете уже не могло удержать вашу мамиту на месте… я должна была пойти… даже одна… в сторону этого хребта дель-Пало, одно название которого внушало мне ужас. Я купила двух мулов, продукты и отправилась в путь. При выезде из Жаралито встретила этих парней. О, счастье! Они как раз направлялись к горе дель-Пало, где собирались искать золото.

Я напросилась сопровождать их, заявив, что не буду им обузой. Эти мужественные кабальеро великодушно согласились, и мы стали друзьями. Двигаясь без остановок, вчера наконец добрались до проклятого хребта!

И мои опасения, дорогие дети, оказались не напрасными, потому что, когда я вас нашла, вам угрожала смертельная опасность.

Наконец-то мы вместе! Благодаря Всевышнему, охранявшему меня, усталость и трудности позади. Хосе… Тоньо… мои дорогие! Я с вами… и никогда больше не оставлю вас!

Женщина страстно, долго, не отпуская обнимала молодых людей. Те, смущенные столь бурным проявлением материнской любви, растерянно лепетали:

– О! Нет, мама… мы больше никогда не покинем тебя!

Эти яркие, волнующие, незабываемые мгновения сторицей окупили долгие страдания мамиты.

Еще продолжая наслаждаться радостью от неожиданной встречи, Железный Жан уже думал о том, что обстоятельства, при которых она произошла, не внушали оптимизма.

Слишком много в сложившейся ситуации предстояло выяснить.

Из-за мамиты молодой человек не успел даже выслушать Гарри. Что за темная и непонятная история произошла с ним? Что привело сюда миллиардера – ив таком состоянии? Ведь даже самые бедные из числа тех, кто решается двинуться в пустыню, имеют при себе, по крайней мере, лошадь, карабин и лассо. У Гарри же не было ничего! Абсолютно ничего!

Тут же мысли Жана перекинулись на имение дона Бласа, где он оставил свою любовь. Перед взором молодого человека в лазурном[132]132
  Лазурный – светло-синий.


[Закрыть] и золотом обрамлении появился божественный лик Хуаны.

Разумеется, Гарри не ведал о самом сокровенном и дорогом, что было у Жана. Дон Блас ничего ему не сказал, а сам американец и не подозревал об этой трагической и страстной любви.

Инстинктивное целомудрие помешало Жану даже упомянуть имя девушки, так он боялся выдать свою тайну!

Тем не менее встреча с Гарри в подобных обстоятельствах не предвещала ничего хорошего. Дрожащим голосом Жан обратился к американцу:

– Гарри, скоро мы разойдемся в разные стороны, каждый по своим делам.

– Да, вы правы, Джон! Нелегкая миссия, которую мне предстоит выполнить, не терпит никакого отлагательства.

– У вас ничего нет. Чтобы отправиться в путь, нужно обзавестись самым необходимым.

– Слушаю вас.

– Я попрошу этих кабальеро, может быть, они согласятся уступить вам лошадь, оружие, патроны и дадут немного провизии.

– Хорошая мысль…

– А пока мы отдохнем после всего, что пережили… Я был бы счастлив узнать, как вы оказались здесь… один, спасаясь, несмотря на все ваше мужество, бегством? Мне ничего не известно, но я чувствую, что с вами случилось нечто ужасное.

– Да, Джон… Вы правы: нечто ужасное! Я буду краток. Поскольку спокойная нормальная жизнь в имении так и не наладилась, дон Блас был вынужден оставить свой дом и отправиться в путь, унося с собой самое ценное. Я со своими людьми взялся сопровождать его. Мы собирались обосноваться недалеко от лагуны Тлалмалила. Когда почти добрались до цели, разразился ураган, и последовавшее за ним наводнение поглотило все имущество дона Бласа… Много людей погибло. Дон Блас, его жена, я и еще пятнадцать мужчин чудом остались живы.

Не выдержав, задыхаясь, Жан выкрикнул:

– Дальше?.. Что было дальше?

– Когда мы, умирая от холода и голода, все-таки собрались вместе, нас атаковали десперадос… Мы дрались как львы! Но, несмотря на это, дон Блас и донна Лаура оказались в плену.

Все! Больше Жан не мог сдержать смертельный страх, разрывавший сердце. Его прорвало. Сжав кулаки, звенящим голосом он воскликнул:

– А Хуана! Что случилось с ней?

– Она исчезла ночью! В самый разгар наводнения…

– Ах!.. Исчезла… Если б там был я!

– Но она чудом спаслась… Позже, я не знаю как, ее также взяли в плен.

– В плен! Но кто это сделал?.. Черт побери! О! Если б только негодяи, которые подняли на нее руку, знали, что их ждет! Гарри, расскажите все, я умоляю вас!

– Тщательно осмотрев побережье лагуны, я в конце концов обнаружил следы мисс Хуаны… рядом находилась отметина маленькой ноги, несомненно принадлежавшей какой-то индианке! Затем следы борьбы, отпечатки конских копыт. Девушек, видимо, схватили и посадили на лошадей.

Нас было десять человек, и мы, не задумываясь, отправились в погоню. Следы привели в лагерь бандитов, которые ранее пленили дона Бласа и его супругу. Мы насчитали не менее сотни негодяев. Но, несмотря на это, бросились в атаку! Прекрасная была схватка, и такой бесстрашный человек, как вы, Жан, составил бы нам отличную компанию.

Однако численный перевес решил исход борьбы в пользу разбойников. Все мои товарищи погибли! Вы видели, как умирали последние из них! Я остался один и пытался спастись бегством, чтобы потом отомстить за гибель своих друзей… однако, не рассчитав, рухнул в пропасть!

– Вы знаете, по крайней мере, имя негодяя? Говорите же, Гарри!

– Он вам известен!

– Андрее?

– Да, Андрее! Для всех нас он стал злым гением и пока торжествует победу!

– Ух! Не долго это будет длиться! – голос Железного Жана заставил вздрогнуть стоявших поодаль старателей.

– Проклятье! – и Джо, которого имя Андреса привело прямо-таки в бешенство. – Мы найдем его, и это будет борьба не на жизнь, а на смерть!

– Да, братец! Нам бы только найти наших лошадей, оружие, и потом мы зададим жару этим негодяям!

– Как!.. Одни? – произнес Гарри.

– Конечно! И не постесняемся! Вы уже видели при обороне имения дона Бласа, на что мы способны.

– Вы – самые смелые люди на этой земле. Я был бы счастлив и горд, если б вы согласились принять меня в свою компанию. Только скажите!

Жан с достоинством ответил:

– Я бы не хотел лишать этих многострадальных пленников вашей помощи. Присоединяйтесь к нам, Гарри!

– Благодарю вас, мои друзья… Не сомневайтесь, я буду достоин вашего доверия.

Пока молодые люди говорили, к ним подошли старатели. Взяв слово от имени всей группы, один из них обратился к Жану и, недолго думая, спросил:

– Вы ведь хорошо знаете эти места, не так ли, кабальеро?

– Думаю, да, мой друг!

– В таком случае вам известно, что помимо негодяев здесь встречаются и честные люди, которых возмущает несправедливость и у коих несчастье вызывает сострадание. Мы знаем Андреса Ромеро! Это настоящее чудовище, и его новые преступления вовсе не удивляют нас… Пора, черт побери, положить этому конец. Нас здесь двенадцать парней. Прекрасных, ловких всадников. Мы не трусы, отлично владеем карабином и лассо… Вы поведете нас против Андреса и его бандитов? С таким командиром, как вы, мы будем непобедимы.

Взволнованный и восхищенный, Жан слушал эти полные решимости и честности слова. Он не сомневался, что стоящий перед ним человек искренен и надежен. Взяв руку старателя, молодой человек сильно сжал ее и воскликнул:

– Боже мой! Вы еще спрашиваете, соглашусь ли я? Ну конечно, и с удовольствием! Только давайте договоримся… вы золотоискатели, не так ли?

– Совершенно верно! И в каждом старателе дремлет отличный парень, всегда готовый подраться…

– Это мне хорошо известно, друзья… но я про другое. Ваше время в буквальном смысле слова ценится на вес золота. Я с признательностью принимаю вашу помощь, но знайте: потерянные вами в этой компании дни будут оплачены. Каждый из вас после завершения экспедиции получит двадцать пять тысяч долларов.

– Ух ты! Это целое состояние! – восхищенный золотоискатель. – Но мы не продаем свою помощь.

– Я знаю! Однако командир имеет право, это его долг, оплачивать ратные подвиги своих воинов! Для начала вы получите задаток.

С этими словами Жан засунул руку в карман и вытащил пригоршню драгоценных камней. Затем добавил:

– Подставьте, пожалуйста, вашу шляпу. Старатель снял свое сомбреро. Ковбой высыпал туда блеснувшие на солнце камни и продолжил:

– Они все отменного качества. Впрочем, каждый золотоискатель знает толк в этих вещах… и может сам оценить… разделите камни между собой. Они ваши!

Взволнованные услышанным и этим королевским жестом, старатели вскинули оружие и громко закричали:

– Да здравствует Железный Жан! Да здравствует наш бесстрашный и великодушный командир!

А озадаченный и растерянный Гарри, пытаясь, однако, сохранить внешнее спокойствие, подумал про себя: «Что это за человек! Он роздал целое состояние, вызвал такой энтузиазм и теперь намеревается исполнить невозможное, то, что мне оказалось не по силам».

Между тем Жан, энергично шагая взад и вперед, время от времени останавливался и вновь возобновлял движение. Судя по всему, наш герой разрабатывал план операции.

Чтобы поддержать его репутацию настоящего сорвиголовы, этот план должен был быть отчаянно смелым как по замыслу, так и по исполнению.

Наконец, топнув ногой, молодой человек произнес:

– Отлично! Все ясно! Поступим именно так!

Жан подошел к мамите и, понизив голос, ставший звонким и властным, сказал:

– Дорогая, ты помогла мне… а теперь тебе надо немедленно уходить!

– Сын мой, я готова. И ты это знаешь.

– От всего сердца спасибо! Поцелуй меня! Так, Джо, найди наших лошадей и оружие! Сколько тебе для этого понадобится времени?

– Два часа!

– Отлично! Вперед, и успехов тебе!

– Друзья, за работу!

ГЛАВА 3

Бегство. – Отступление отрезано. – В бревенчатом доме. – Осажденные. – Отпор. – Выстрелы из карабина. – Баррикада. – Амбразура. – Столпотворение. – Прибытие повозок. – Пьянка. – Напрасные надежды. – Непрерывный огонь. – Трагическая тишина. – Взрыв. – Снова в плену!

Не обращая внимания на крики и выстрелы, Флор и Хуана продолжали бежать вперед.

Пули, со свистом проносясь над их головами, вонзались в землю, вздымая фонтанчики пыли или разбивая камни.

Беглянки пытались приблизиться к лошадям, привязанным у бревенчатого дома. К несчастью, при звуке выстрелов распахнулась дверь, и на пороге появились двое мужчин. Мгновенно вскочив на спины мустангов, они погнались за Флор и Хуаной.

Таким образом, этот маневр девушкам не удался. Сделав крюк, они устремились к изрытой старателями равнине. По крайней мере, здесь лошади будут вынуждены замедлить свой бег.

А впереди в четырехстах метрах замаячили первые скалы песчаной пустыни.

– Быстрей!.. Быстрей!.. Держись правей! – индианка, показав на обломки горной породы. – Там мы будем в безопасности.

– Да, да, бежим!

Однако отовсюду, разбуженные криками и выстрелами, появлялись какие-то мрачные типы и устремлялись в погоню за беглянками. Повернув голову, Флор увидела, как они вылезали из деревянных хижин, палаток, харчевен и покрытых травой землянок.

Вот их уже не менее ста пятидесяти, может быть, двухсот человек. Стреляя и страшно матерясь, они бежали сломя голову, пытаясь догнать девушек.

Другие, более догадливые, седлали своих лошадей и во весь опор мчались к скалам.

Они на ходу с хохотом, уверенные в легкой победе, разматывали и уже раскручивали свои лассо.

– Мы переоценили наши возможности! – сдерживая рыдания, произнесла Хуана.

Впереди показалась цепочка всадников. Таким образом, дорога к скалам была отрезана.

– Назад! – сверкая взором, крикнула индианка.

– Ты что намереваешься делать?

– Защищаться!.. У меня есть идея!

– Да!.. Стоять насмерть! Но где мы возьмем оружие?

– Сейчас у нас все будет… Бежим!

Девушки остановились, повернулись на сто восемьдесят градусов и вернулись к исходной точке. Флор внимательно посмотрела на домики, отметив тот, который находился несколько в стороне от других строений. Приземистый, квадратный, он походил на маленькую крепость. Домик был без пристроек и слегка возвышался над местностью, что являлось большим плюсом. Это делало невозможным любое внезапное нападение.

Показав пальцем на домик, индианка коротко сказала:

– Туда!

И обе со всех ног пустились в указанном направлении. Поскольку подружки побежали к домам, преследователи замедлили шаг и прекратили стрельбу.

Наконец девушки оказались на месте. Дверь дома была открытой, мощная, прочная дверь. Внутри пусто.

Бандиты гарцевали на своих лошадях, дурачились и торжествующе кричали, считая, что беглянки в их руках.

Флор первая вошла в укрытие и радостно воскликнула:

– Фу! Наконец-то мы здесь… Теперь пусть попробуют сунуться!

Быстрым взглядом индианка осмотрела незатейливое внутреннее убранство помещения. Две грубо сколоченные большие кровати, устланные листьями кукурузы. На стенах – рога диких быков, на которых висели два винчестера и пара револьверов, украшенных серебром. Стол и табуретки из неотесанного дерева, ящик с одеждой и патронами, куски тазахо – вяленое мясо, – нанизанные на веревочку, консервы и полная фляга.

– Здесь мы вполне можем выдержать осаду! Оружие… продовольствие… стены, за которыми можно укрыться от пуль и дождя! Прежде всего закроем дверь!

Тяжелый блок удерживался в проеме с помощью закрепляющегося сзади толстого бруса, способного выдержать любой удар.

В мгновение ока брус был поставлен на место. Те, кто построили эту крепость, предусмотрительно оставили четыре отверстия, позволяющие контролировать ситуацию снаружи. Маленькие, со скошенными в целях увеличения угла обзора краями, они могли служить настоящими бойницами – в них легко просовывался ствол карабина.

Одно отверстие находилось в двери, и любопытная Флор тотчас прильнула к нему глазом.

Несмотря на серьезность ситуации, она громко расхохоталась и воскликнула:

– О! У них такой бестолковый вид! Представь себе собак, охотящихся за парой агути[133]133
  Агути – горбатые зайцы. Обитают в тропиках Центральной и Южной Америки.


[Закрыть]… Ха-ха-ха! Я не могу удержаться от смеха… Они разбивают себе носы перед норой, в которой спряталась добыча. Так и эти болваны!

– Перестань дурачиться, дорогая!

– Смешно же! К тому же у нас есть время. Впрочем, хватит… надо защищаться!

В домике не было окон. В обычной ситуации свет проникал через открытую дверь. Сейчас же только тоненькие лучики солнца еле попадали с четырех сторон в домик. Впрочем, девушкам, быстро освоившимся с царившим полумраком, хватало и этого света.

Флор сняла висевшие на ремнях карабины и протянула один подружке.

– Ты ведь умеешь стрелять? – она.

– Сейчас увидишь! – решительно ответила Хуана. Оружие оказалось заряженным. Шесть патронов находились в магазине и один в патроннике. Итого семь выстрелов.

– Надо продержаться до ночи! Когда стемнеет, мы тихо откроем дверь, захватим с собой по карабину… и побежим со всех ног. Они ничего не заметят, и нам не составит труда скрыться…

– А если бандиты перекроют дорогу?

– Мы расчистим себе путь ружейными выстрелами! А теперь хватит болтать!.. Они слишком близко подошли… Их надо остановить!

Флор тщательно прицелилась в огромного, выше всех остальных, всадника. Затем легко нажала на курок.

Раздался выстрел. Бандит взмахнул руками и тяжело рухнул назад.

Жестоко расхохотавшись, индианка воскликнула:

– Один готов! После этого другие почувствуют к нам почтение!

Почти одновременно выстрелила и Хуана. Пораженный в грудь конь встал на задние копыта, словно геральдическое животное, сделал несколько шагов и затем свалился на землю, подмяв под собой седока.

– Ты промахнулась? – раздосадованно произнесла индианка.

– Нет! Я и целилась в лошадь… стрелять же в человека я не могу…

– Ах да!.. Ты же бледнолицая! И у тебя свои предрассудки… А что б ты сделала, если б этот мерзавец взломал дверь и набросился на тебя?

– Что ты хочешь от меня? В гневе… в пылу схватки… я б защищалась.

– Так, значит, то, что является плохим издалека, оказывается хорошим и полезным поблизости… Ну что ж, ладно!..

И бесстрашная девушка еще одним выстрелом как бы отметила это умозаключение, довольно необычное в данный момент.

Второй всадник покачнулся, затем осел и рухнул на землю. Чуть позже, почти одновременно, – третий и четвертый.

– Мой отец научил меня стрелять из карабина, – сказала Флор. Ее глаза сверкали в темноте, словно у пантеры. – Джо был бы доволен мной!

– А я не могу решиться убить человека… каким бы негодяем он ни был!..

Во второй раз Хуана сосредоточенно прицелилась в лошадь, появившуюся с фланга. Приклад карабина с силой ударил в плечо, а снаружи всадник и конь рухнули в пыль.

Пуля попала в бок животного. Лошадь продолжала дергаться и время от времени заунывно ржать. А всадник со сломанной ногой полз по песку и орал благим матом.

– Отлично!.. Как бы ты не хотела, но к этому пришла! – саркастически рассмеялась индианка. – Ты его покалечила…

Решительный отпор, удивительная ловкость и сноровка, проявленные нашими героинями, быстро охладили наступательный пыл бандитов. Те рассчитывали играючи схватить беглянок. Но вместо двух дрожащих от страха юных созданий разбойники встретили храбрецов, защищающихся словно два мужественных и бесстрашных солдата.

Бандиты остановили лошадей, сгруппировались, отойдя из осторожности подальше от злополучной хижины.

– Думаю, мы им преподали хороший урок! – индианка, деловито заряжая свое оружие.

– По крайней мере, сейчас они успокоились! Но что будет позже… этой ночью!

– Прежде всего отдохнем и подкрепимся. И глядим в оба!

– Я не голодна, просто ужасно разнервничалась, – ответила Хуана.

Она в самом деле испытывала глубокий упадок сил, обычный после сильных психических встрясок.

– На войне, видишь ли, моя дорогая, необходимо отдыхать и кормиться… Без этого невозможно защищаться.

– Как бы я хотела обрести твое спокойствие и хладнокровие! Но я не перестаю думать о моей маме, моем отце – они все еще в руках этого монстра. И мне страшно!

– Ты права, монстр… и трус! Во время схватки его не увидишь, он прячется… боится пуль и посылает убивать других!

– Человек, предпочитающий темные делишки… удары из-за угла… словом, ты права, трус.

– Смотри! Я ж тебе говорила!

Хуана, пытавшаяся разгрызть кусок тазахо, взглянула в амбразуру[134]134
  Амбразура – отверстие в стене здания, боевого укрепления для ведения огня и наблюдения; бойница.


[Закрыть]. Она увидела, как к хижине, укрываясь за толстыми ветками деревьев, ползли люди. Пули им, кажется, уже были не страшны. Хуане почудился среди них Андрее.

План бандитов был прост. Под прикрытием деревьев они рассчитывали медленно, но наверняка подобраться к осажденному домику. Хуана насчитала двенадцать человек.

– И мы позволим им двигаться вперед? – Флор, вскинув карабин. – Ну что, как твои предрассудки?

– С ними покончено! – отрезала Хуана, повторив движение индианки.

Девушки открыли огонь одновременно. Врезавшись в деревья и выбив два куска древесины, пули со зловещим визгом срикошетили[135]135
  Рикошет – отскакивание снаряда, пули, осколка под некоторым углом от поверхности, о которую ударяется снаряд, пуля.


[Закрыть] далеко в сторону.

Надежно защищенные передвижными укрытиями, нападавшие были неуязвимы. Однако из осторожности они остановились.

Раздались еще два выстрела. Один из бандитов, раненный в плечо, выругался и, показав кулак, опустился на землю.

Массивные, вертикально стоящие стволы образовывали настоящую баррикаду. За ней, прячась от выстрелов, суетились старатели с лопатами. В основании огромных кругляков они вырыли маленькую траншею, в которую под действием собственной тяжести опустились деревья. Вынутую землю тотчас раскидали, затем примяли. В итоге получился надежный частокол, за которым можно было укрыться дюжине человек.

Разумеется, в этой импровизированной ограде оказалось множество щелей, и наметанный глаз индианки заметил, как в них появились стволы винчестеров.

Инстинктивно Флор отпрянула от амбразуры и одновременно с силой толкнула Хуану. В тот же миг баррикада покрылась облачком дыма. Послышался ружейный залп, и град пуль обрушился на массивные стены хижины. Некоторые, с ужасающей точностью задев кромку амбразуры и повредив деревянную обшивку, с мрачным свистом вонзились во внутреннюю стену.

Если бы Флор оставалась на своем посту, пуля попала бы ей прямо в голову!

– Хороший ответ! – произнесла девушка.

– И неплохая реакция[136]136
  Реакция – здесь: действие, возникающее в ответ на то или иное воздействие.


[Закрыть], – добавила Хуана, положив пока ненужное оружие на пол. – Какая честь для нас – мы в осаде!

– А как же иначе! Мы защищаемся, как мужчины, и с нами обращаются соответственно!

– Теперь-то я поняла, зачем они все это делали!

– Бандиты просто укрылись!

– Чтобы спокойно стрелять по амбразуре, одновременно мешая нам отвечать и так же безбоязненно построить вторую баррикаду перед первой.

– А затем они вплотную приблизятся к домику, разрушат его своими кирками и в конце концов схватят нас тепленькими!

– Я даже думаю, что они решат окружить нас с четырех сторон… Впрочем, это займет много времени.

– Только бы бандиты не напали до наступления сумерек!

– Вряд ли… видишь ли, дорогая, сейчас очень жарко… этим скотам пришлось скакать верхом, стрелять, работать… их должна мучить жажда… словом, я буду очень удивлена, если они не пойдут сейчас пить! А когда в пустыне начинают пить, никто не знает ни где, ни когда это закончится!

Импровизированный – здесь: сделанный без предварительного плана, из подручных материалов.

Прошло несколько минут. Вдалеке послышались громкие возгласы, сопровождаемые револьверными выстрелами. Крики доносились с противоположной стороны лагеря.

Беглянки в надежде посмотрели друг на друга. Неужели кто-то напал на бандитов?.. Пришел к ним на помощь?.. Принес долгожданное спасение?

Невзирая на смертельную опасность, Флор посмотрела в амбразуру, испещренную пулями.

Снаружи творилось что-то непонятное. Люди бегали, прыгали, бросали от радости вверх оружие, шляпы… Потом на лету ловили их.

Показались груженые повозки. Они медленно двигались сквозь толпу беснующихся бандитов.

Повозки время от времени останавливались, что вызывало у разбойников новый, бурный прилив энтузиазма.

Индианка обладала великолепным зрением, свойственным, впрочем, всем краснокожим. Несмотря на расстояние, Флор четко уловила все детали происходящего и спустя некоторое время воскликнула:

– Они все пьют!

Девушка заметила протянутые руки – характерный жест пьяницы, подносящего к губам полный стакан и одним глотком поглощающего огненную жидкость. Затем еще, еще и так до тех пор, пока пьющий не рухнет на землю, сраженный огромной дозой алкоголя.

Обеспокоенная столпотворением, Хуана ответила:

– Вероятно, им доставили новые запасы агвардиенте? Боже мой! Что же нас ждет?

– Вечером они будут мертвецки пьяными, и мы сможем спокойно уйти отсюда.

– Но эта безумная радость пьяных людей меня просто страшит. Я вспоминаю ужасную ночь, когда они разграбили и сожгли имение.

– И когда ты так великодушно спасла нас, меня и моего отца, Быстрого Лося. А ведь в то время мы были твоими врагами.

– Я думаю, ты уже давно вернула мне свой долг… Послушай, пока в нас не стреляют, позволь посмотреть в амбразуру.

Выглянув в щель, Хуана воскликнула:

– Смотри, они убегают так, словно у них в сапогах горячие угли! Как жаль, что эти повозки не прибыли раньше, когда бандиты преследовали нас!

– Ладно, оставь это… ничего не потеряно… когда напьются, то про все забудут!

– А если мы сейчас попытаемся бежать?

– Они еще не вполне пьяны… да и их лошади не расседланы… через пару минут негодяи догнали и схватили бы нас.

– Тогда потерпим!

Им пришлось ждать недолго. Но тут произошло то, чего наши героини не ожидали. Нападавшие выпили и быстро, бегом, вернулись назад!

Флор вновь встала у амбразуры и посмотрела наружу. И тотчас увидела, как в расщелину между двумя стоящими стволами протиснулся ствол карабина. Индианка предусмотрительно отпрянула в сторону. Раздался выстрел. Пуля со свистом и сухим треском вонзилась в стену в нескольких сантиметрах от амбразуры.

Спустя мгновение раздался второй выстрел. Затем – третий, четвертый. Пули кучно ложились на стену хижины, словно бандиты забавлялись в стрельбе по цели. Флор, как, впрочем, и ее подруга, разгадала замысел бандитов.