Текст книги "Приключения знаменитых первопроходцев. Океания"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Ученые, входившие в состав экспедиции, совершили несколько походов в глубь неведомой земли, где встретили невиданных животных и растения, абсолютно неизвестные науке. Им удалось поймать опоссумов, кенгуру, волков, кускуса, какаду, иволгу, изумительных по красоте диких голубей и попугаев всех цветов радуги.

Когда ремонт подводной части судна был завершен, Кук принял решение как можно скорее вернуться в Англию, так как припасов у него оставалось всего лишь на три месяца. С огромным трудом ему удалось найти проход в барьере, образованном рифами, ибо эта цепь скал тянулась вдоль всего побережья и об нее с ревом разбивались волны. Дважды «Индевр» был на краю гибели, и моряки сумели спасти корабль только благодаря своему мужеству, хладнокровию, железной дисциплине и великому мастерству.

Несмотря на вновь и вновь возникавшие на пути коварные рифы, которых в прибрежных водах были сотни и тысячи, Куку удалось 21 августа достичь самой северной точки Новой Голландии, которой он дал название мыса Йорк[49]49
  Мыс был назван в честь почившего герцога Йоркского.


[Закрыть]. Он еще раз высадился на берег, поднял английский флаг и торжественно провозгласил именем короля Георга III всю территорию от 38° южной широты до 10°40′ южной широты британским владением. В завершение сей церемонии был произведен артиллерийский салют из всех орудий «Индевра».

Кук повел свой корабль в Торресов пролив, прошел мимо небольших островов, назвав их в честь своего предшественника, английского капитана Уоллиса, и направился к Новой Гвинее, где, к своему великому сожалению, не смог пристать к берегу из-за сильного шторма. «Индевр» прошел мимо острова Тимор и наконец прибыл в Батавию, где вновь пришлось заняться ремонтом корпуса, так как из-за течи осадка судна ежедневно увеличивалась на восемь дюймов. Капитан Кук понимал, что они просто чудом добрались до порта, и не уставал благодарить за это Бога.

Однако обстановка в столь нездоровом месте, как Батавия, оказалась для команды воистину роковой. Большая часть матросов, офицеров и членов экспедиции заболели лихорадкой, многие умерли, в том числе врач и таитянин Тупиа, так и не увидевший чудес Европы.

Капитан Кук хотел поскорее покинуть места, столь опасные для ослабленных долгим и тяжелым плаванием людей, но ремонт затянулся, и англичане смогли поднять паруса только 27 декабря, а уже 5 января[50]50
  1771 года.


[Закрыть] они достигли острова Принсес, где должны были пополнить припасы. Здоровье членов экипажа внезапно ухудшилось, и еще 23 человека стали жертвами тропической лихорадки, в том числе и господин Грин, астроном.

Понеся большие потери, капитан Кук дошел до мыса Доброй Надежды, где был вынужден стать на якорь, чтобы дать отдых команде. Затем «Индевр» совершил переход до острова Святой Елены. Наконец после четырехлетнего плавания «Индевр» прибыл в Англию.

Второе плавание капитана Кука [51]51
  Записки Дж. Кука о втором кругосветном плавании были изданы на русском языке в 1964 году (Кук Дж. Плавание к Южному полюсу и вокруг света в 1772–1775 гг. Москва, Географгиз). Текст Л. Буссенара сверен с этим изданием; при необходимости внесены соответствующие изменения.


[Закрыть]

В Англии по достоинству оценили заслуги прославленного моряка, подарившего британской короне новую огромную колонию. Кук получил повышение в чине, стал капитаном III ранга, и его имя передавалось из уст в уста, а вскоре стало известно не только в Англии, но и во всем мире.

Но не в характере отважного капитана было возлежать на столь дорогой ценой заработанных лаврах. Несмотря на огромную значимость результатов, полученных в ходе кругосветного плавания «Индевра», гипотеза существования большого Южного континента не была до конца доказана, но и не была опровергнута. Закон симметрии, столь почитаемый современниками Кука, требовал наличия в Южном полушарии материка, сходного по размерам с Африкой или двумя Америками. Ученые того времени, причем из числа тех, кто пользовался большим авторитетом в научных кругах, не желали отказаться от теории, горячими поклонниками которой они являлись.

Вследствие всего вышесказанного правительство Англии приняло решение организовать еще одну экспедицию в Океанию. Перед мореплавателями ставилась задача проведения научных исследований, но, разумеется, прежде всего правительство имело в виду возможность расширения колониальных владений. Само собой подразумевалось, что командование должно было быть возложено на знаменитого мореплавателя, который в то время делал все возможное, чтобы опубликовать воспоминания о своем плавании и доклад о наблюдениях за Венерой.

Так как «Индевр» был уже явно непригоден для нового плавания, Адмиралтейство купило два крепких, надежных судна, имевших не очень большое водоизмещение, но все же способных взять на борт достаточное количество продовольствия, топлива, воды и боеприпасов в соответствии с числом членов экипажа и предполагаемой продолжительностью плавания.

Одним из этих кораблей, под названием «Резолюшн» («Решительность»), грузоподъемностью 462 тонны, командовал Джеймс Кук. Капитаном второго судна, под названием «Адвенчер» («Приключение»), был назначен Тобайас Фюрно, служивший ранее на судне капитана Уоллиса в чине лейтенанта. В состав команды входили офицеры и боцманы, совершившие плавание на «Индевре».

Перед выходом в море была тщательно проверена оснастка судов, столь же большое внимание руководитель экспедиции уделил вооружению и запасам продовольствия. В трюмы были погружены припасы, рассчитанные более чем на двухгодичное плавание. Не забыл знаменитый покоритель стихий взять различные медикаменты, в том числе и самые известные в те времена противоцинготные средства. На корабли были погружены также пронумерованные части судов грузоподъемностью 20 тонн, которые могли бы быть собраны в том случае, если бы один из кораблей потерпел крушение и пошел ко дну.

В состав экспедиции входили: художник-пейзажист Джемс У. Ходжес, два астронома, Уолс и Бейли, два натуралиста, Иоганн Рейнгольд Форстер и его сын Георг[52]52
  Форстеры: Иоганн Рейнгольд (1729–1788) и Георг (1754–1794) – немецкие натуралисты; Иоганн Рейнгольд начинал научную деятельность в России, но затем перебрался в Англию. По окончании экспедиции ученые издали собственные записки, содержащие подробные описания природы островов и островитян. Записки эти частично переведены на русский язык.


[Закрыть], взявшие с собой лучшие инструменты для наблюдений, какие только можно было достать в те времена.

Короче говоря, ни одна мелочь не была оставлена без внимания, и сделано было все возможное и невозможное для того, чтобы обеспечить успех новой кампании по исследованию Океании.

В своих мемуарах Кук писал:

«Я получил в Плимуте инструкции, подписанные лордами Адмиралтейства 25 июня 1772 года. Мне было предписано как можно скорее дойти до острова Мадейра, взять там на борт достаточный запас вина и следовать к мысу Доброй Надежды. Там я должен был встать на якорь, чтобы дать отдых команде и пополнить запасы воды, топлива и продовольствия, а затем взять курс на юг и попытаться найти мыс Сирконсисьон, открытый, как говорят, господином Буве[53]53
  Буве де Лозье Жан-Батист (1705–1786) – французский мореплаватель.


[Закрыть] на 54-й параллели, приблизительно в 11°20′ к востоку от Гринвича. В том случае, если бы я нашел эту землю, я должен был убедиться в том, остров это или материк. Если “Земля Обрезания” оказалась бы частью материка, мне предписывалось сделать все возможное, чтобы пройти как можно дальше вдоль его берегов и наносить на карту береговую линию, а также производить всяческие наблюдения, записывая сведения, которые могут оказаться полезными для мореплавания, торговли и развития естественных наук.

Мне было также рекомендовано оценивать разум, характер и количество местных жителей, если таковые там окажутся, и прибегать ко всем возможным и достойным методам для установления добрых отношений с туземцами и заключения с ними дружественных союзов.

В инструкциях говорилось о том, что мне следует попытаться исследовать океанские просторы к востоку или к западу от этой точки в поисках новых земель, в зависимости от обстоятельств, в коих мы будем находиться. Мне предлагалось попробовать приблизиться, насколько это будет возможно, к Южному полюсу и следовать этим курсом так долго, как только позволят состояние судов, здоровье команды и запасы продовольствия. Мне было рекомендовано всегда заботиться о том, чтобы иметь на борту такие запасы, которые позволили бы мне дойти до любого известного порта, где я мог бы их восполнить для возвращения в Англию.

В инструкциях содержалось указание на то, что если “Земля Обрезания” окажется островом, я должен буду определить его точное местоположение, а затем взять курс на юг и плыть в этом направлении до тех пор, пока у меня останется хотя бы малейшая надежда обнаружить Южный континент. Если же я не найду в предполагаемом месте “Землю Обрезания”, я должен буду поступить точно так, как и в вышеупомянутом случае. Мне предлагалось впоследствии повернуть на восток с целью обнаружения островов, которые могут располагаться в этой части Южного полушария.

Лорды Адмиралтейства предлагали мне постоянно держаться в высоких широтах и как можно ближе подойти к полюсу. Таким образом, я должен был совершить кругосветное плавание, вернуться к мысу Доброй Надежды, а уже оттуда направиться в Англию».

Кук снялся с якоря 13 июля 1772 года[54]54
  13 июля корабли Кука вышли из Плимута; отплытие из Лондона произошло четырьмя днями раньше.


[Закрыть]. Все то же вещее 13 число! 29 июля он был уже у Майдеры, 11 августа – у островов Зеленого Мыса, а 30 октября – в Кейптауне, у мыса Доброй Надежды, в тогдашней голландской колонии. От губернатора-голландца он узнал, что в марте в порт заходили два французских корабля под командованием капитана Мариона, отправившиеся в море на поиски новых земель. Здесь, в Кейптауне, к экспедиции присоединился еще один ученый-натуралист, швед Спаррман, ученик Линнея[55]55
  Линней Карл (1707–1778) – выдающийся шведский естествоиспытатель, создатель классификационной системы животного и растительного мира.


[Закрыть], чья помощь оказалась весьма полезной.

Корабли снялись с якоря 22 ноября и направились прямо на юг в поисках мыса Сирконсисьон, следуя инструкциям, полученным начальником экспедиции. Пять дней спустя налетел сильнейший шторм и отнес «Резолюшн» и «Адвенчер» далеко к востоку, так что поиски таинственной земли стали невозможны. Внезапно так похолодало, что почти все животные, взятые на борт обоих судов, заболели и передохли. Уже 11 декабря показались первые дрейфующие льдины невиданных, гигантских размеров, высотой до 200 футов, шириной и длиной, соответственно, 400 и 2000 футов. Матросы, одетые в теплую одежду и меховые шапки, предусмотрительно захваченные Куком, своим видом походили на членов экспедиции к Северному полюсу и точно так же занимались ловлей китообразных, обитающих в этом краю вечных льдов.

В конце концов случилось то, что и должно было случиться: 14 декабря огромное ледяное поле преградило путь на юг. Корабли долго шли вдоль ледяной кромки, чтобы убедиться в том, что вечные льды нигде не примыкают к какой-либо суше. Хотя тогда и была середина лета (по меркам Южного полушария), приходилось опасаться, что корабли могут оказаться зажатыми во льдах, как это иногда случается с китобойными судами, которые по какой-либо причине задерживаются в море после летней кампании. Однако Кук продолжал строго следовать полученным инструкциям и пошел вдоль меридиана, где, по сведениям капитана Буве, должен был находиться мыс Сирконсисьон. Но в указанном районе Кук не нашел никаких признаков суши и сделал вывод, что если эта земля и существует в действительности (а так оно и есть на самом деле), то это остров, причем очень незначительных размеров.

Итак, у капитана Кука больше не было причин предполагать наличие большого континента в этих широтах.

С 1 февраля по 15 марта 1773 года Кук упорно стремился приблизиться к Полярному кругу и пересечь его, но ему мешали холодные дожди, снег и плавучие горы льда, получившие название айсбергов[56]56
  Южный полярный круг корабли экспедиции Кука – впервые в истории мореплавания – пересекли 17 января 1773 года около 11 часов 15 минут, находясь на 39°35′ восточной долготы (определено по счислению).


[Закрыть]. Твердо уверившись в том, что позади нет никакой сколь-нибудь значительной суши, Кук повернул к северу и пошел к Новой Зеландии, где должен был встретиться с «Адвенчером», так как месяц назад корабли разошлись в густом тумане.

Двадцать шестого марта «Резолюшн» вошел в залив Даски, а 18 мая – в пролив Королевы Шарлотты, где его уже в течение полутора месяцев ожидал «Аднвенчер».

Кук сделал одно очень доброе дело, за которое его должны были бы очень и очень благодарить туземцы: он приказал выпустить на берег в малонаселенном месте барана и овцу, козу и козла, двух супоросных свиноматок, пять гусей, а также повелел вскопать небольшой клочок земли и посеять семена овощных культур. Куку показалось весьма странным, что по сравнению с его первым плаванием на острове было очень мало туземцев. И действительно, количество местных жителей, похоже, уменьшилось на две трети, и было непонятно, то ли они вымерли, то ли по каким-то причинам покинули родные края.

Первого августа оба корабля находились на 25° южной широты и 134° западной долготы. К тому времени экспедиция обнаружила множество еще не нанесенных на карту атоллов, о которых Кук в своем докладе написал так:

«Плоские острова, которыми изобилует Южное море в районе между тропиками Рака[57]57
  Тропик Рака – другое название Северного тропика.


[Закрыть] и Козерога, едва-едва возвышаются над уровнем моря (не более чем на величину веретена корабельного якоря[58]58
  Веретено – основная деталь якоря, его главный стержень, который заканчивается с одной стороны рогами с лапами, а с другой – скобой для якорной цепи.


[Закрыть]), причем внутренняя их часть иногда бывает расположена даже ниже уровня моря. Очень часто они имеют форму круга или овала, в середине располагается водоем, наполненный морской водой, а глубина у их берегов столь велика, что ее невозможно измерить. Растительность этих островов очень бедна, и кокосовые пальмы – самое лучшее из всего, что произрастает на них. Несмотря на чрезвычайно малые размеры атоллов и их крайне скудные почвы, почти все они обитаемы. Сказать, каким образом были заселены эти острова и откуда пришли их нынешние обитатели, крайне затруднительно».

Следует сказать, что это описание атоллов, данное Куком, весьма неполно, так как члены экспедиции, в том числе и ученые-натуралисты, похоже, даже не подозревали, какую роль в создании этих крохотных участков суши сыграли кораллы.

Пятнадцатого августа Кук узнал очертания острова Оснабрюк и направился к заливу Оаити-Пиха, где рассчитывал пополнить припасы, прежде чем пойти к Матаваи, уже известному ему по первому плаванию удобному месту стоянки.

На Таити островитяне встретили англичан очень радушно. Кук увидел почти всех, с кем познакомился три года назад, и эти славные люди оказали дружеский прием человеку, которого хорошо запомнили.

Стоянка на Таити была непродолжительной. Через две недели оба корабля подошли к острову Хуахине, где нашелся молодой человек по имени Омаи, упросивший капитана Фюрно разрешить ему подняться на борт «Адвенчера» и отправиться в Англию.

Далее корабли прошли мимо островов Херви[59]59
  Состоящая из двух островов группа Херви названа в честь друга Кука капитана военного флота Огастаса Херви, одного из лордов Адмиралтейства. Современные названия островов – Мануаэ и Те-Ау.


[Закрыть] и 2 октября бросили якорь у острова Мидделбург (Эуа). Здесь англичане впервые увидели, как островитяне готовят напиток кава. Все было очень просто: берут корешки особых растений, тщательно их пережевывают, выплевывают полученную массу в чашку, заливают водой и ждут, когда напиток забродит. Подают сей океанийский нектар в кубках, свернутых в виде рожка из листьев. И как было отказаться? Пришлось героическому руководителю экспедиции собрать все свое мужество и выпить полный «кубок», с почтением преподнесенный ему предводителем туземцев.

Корабли посетили острова Амстердам (Тонгатабу), затем 9 октября подошли к острову Пилстарт, открытому Тасманом, и наконец 21 октября встали на якорь в заливе Ханке, в Новой Зеландии.

Тридцатого октября, вскоре после выхода из залива, во время сильного шторма, Кук потерял из виду «Адвенчер», и корабли во время плавания так больше и не встретились.

Лишившись своего собрата, «Резолюшн» покинул Новую Зеландию 27 ноября и направился к югу, чтобы совершить еще одну попытку пробиться сквозь ледовые поля и как можно ближе подойти к Южному полюсу. Второе путешествие в страну вечных льдов оказалось намного тяжелее первого, так как команда уже была изнурена столь долгим плаванием. Моряков валили с ног различные болезни, в том числе появилась и цинга, несмотря на все принятые меры предосторожности. Сам Кук очень серьезно заболел, у него было нечто вроде желтухи.

Несмотря на плохое состояние команды и капитана, «Резолюшн» дошел до 66-й параллели, не встретив на своем пути ничего, кроме дрейфующих айсбергов. Наконец, уверившись в том, что если и существует Южный континент, то он практически недоступен из-за вечных льдов, Кук посчитал, что его миссия выполнена, и, ко всеобщему удовольствию, отдал приказ взять курс на север. 11 марта «Резолюшн» подошел к острову Пасхи, открытому Роггевеном.

Англичан, как и когда-то голландцев, прежде всего поразило огромное количество гигантских статуй, грубо вырубленных из камня. Эти каменные истуканы виднелись там и сям на золотом песке пляжей. Как отметили спутники Кука (да и сам капитан был того же мнения), эти уродливые исполины не были творением рук современных обитателей острова Пасхи. Кстати, сами туземцы не обращали на каменные изваяния никакого внимания, а жили бок о бок с ними, как будто то были самые обыкновенные каменные глыбы, и не выказывали к ним никакого почтения.

Отважные путешественники обследовали остров и везде находили гигантских истуканов: в расселинах скал, в оврагах, на склонах холмов. Некоторые стояли, грозно выпрямившись во весь рост и обратив к небу свои высоколобые лица с плохо отесанными носами, с едва намеченными круглыми глазами, узкими ртами и длиннющими ушами. Сказать по правде, их можно было принять за черновые наброски, сделанные руками каких-то очень неумелых детей. Некоторые же статуи, когда-то тоже стоявшие, рухнули на землю и теперь лежали на песке, уставившись в небо незрячими глазами. Встречались морякам и незаконченные работы: едва лишь вытесанные из цельного камня грубые заготовки, у которых были только намечены контуры.

Седьмого апреля Джеймс Кук, страдавший от новых приступов своей болезни, добрался до Маркизских островов, открытых испанцем Менданьей[60]60
  Маркизские острова стали известны европейцам после посещения их экспедицией Менданьи в 1595 году.


[Закрыть], где нога европейца не ступала в течение восьмидесяти лет.

Отдых на Маркизских островах был недолгим. 13 апреля 1774 года Кук приказал поднять якорь и направился к Таити. По пути он открыл архипелаг Туамоту, высадился на острове Тиукеа, открытом его соотечественником Байроном[61]61
  Остров Тиукеа (Тикеи) первым из европейцев посетил Роггевен в 1722 году; в 1765 году здесь побывал Дж. Байрон, обнаруживший у островитян железные орудия голландского производства. В 1816 году русский мореплаватель О. Е. Коцебу присвоил острову имя фельдмаршала Румянцева.


[Закрыть], и с большим трудом пополнил там припасы, так как туземцы, казалось, затаили злобу против пришельцев, посетивших остров десятки лет назад и натворивших много бед. Дикари, похоже, вообще не питали доверия к людям с белой кожей.

Однако, подойдя к другой оконечности острова, Кук встретил гораздо более теплый прием. Аборигены, следуя новозеландскому обычаю, пришли приветствовать англичан и в знак особого уважения потереться с ними носами о носы.

Следуя далее своим курсом, Джеймс Кук открыл и нанес на карту множество островов, относящихся к архипелагу Туамоту, изобилующему коварными рифами. Он увидел также так называемые «Гибельные острова», где Роггевен потерял корабль, и дал им название островов Паллисера[62]62
  Сейчас они называются туземными именами: Апатоки, Арутуа, Каукура, Тоау. Возможно, через группу этих атоллов проходил в 1722 году Роггевен, назвавший западную часть архипелага Лабиринтом.


[Закрыть].

Прибыв на Таити 21 апреля, Кук ненадолго остановился в бухте Матаваи, а затем отправился к острову Хуахине, где восполнил припасы. Пройдя мимо некоторых островов, открытых Уоллисом, славный исследователь 20 июня открыл скалистую и гористую землю, названную им островом Дикарей, что вполне объяснялось нелицеприятным приемом, оказанным англичанам местными жителями (сейчас это остров Савидж)[63]63
  Современное название острова – Ниуэ. Английский издатель дневников Кука считает, что описанный ниже инцидент произошел по ошибке. Островитяне, народ чрезвычайно мирный, иноземцев встречали радушно, но встреча эта сопровождалась сложными церемониями, в числе которых была боевая игра, каковую англичане сочли подготовкой к атаке.


[Закрыть].

После общения с любезными и радушными таитянами моряки утратили бдительность, поэтому Кук, Спаррман и несколько офицеров высадились на остров. К счастью, их сопровождали хорошо вооруженные матросы. Как только англичане оказались на берегу, тотчас же из зарослей появились туземцы и безо всякой видимой причины обрушили на пришельцев град стрел, дротиков и камней. Спаррман был ранен в руку, а Кука едва не проткнули копьем…

Покинув эти негостеприимные края, «Резолюшн» взял курс на запад и посетил остров Прокаженных[64]64
  Остров Леперс (Прокаженных) сейчас называется Аоба.


[Закрыть], остров Аврора[65]65
  Остров Аврора сейчас называется Маэво.


[Закрыть], остров Пентекост[66]66
  Остров Пентекост (Арагхарат) открыт Бугенвилем в 1768 году.


[Закрыть], а также остров Малликолло[67]67
  Остров Малликолло в настоящее время называется Малекула.


[Закрыть], где англичане вступили в ожесточенную схватку с туземцами. В какой-то момент положение стало настолько угрожающим, что пришлось даже палить из пушек, и только грозный голос корабельной артиллерии образумил островитян. Этот гром небесный, загремевший по воле белых, заставил местных жителей угомониться, и Кук смог спокойно пополнить запасы топлива и пресной воды, что всегда было главной заботой знаменитого мореплавателя. Он покинул место стоянки 23 июля, назвал его Порт-Сандвич в честь одного из лордов Адмиралтейства[68]68
  Сандвич Джон, граф Монтегю (1718–1792) – английский государственный деятель, в 1771–1782 годах был первым лордом британского Адмиралтейства.


[Закрыть].

Как только «Резолюшн» снялся с якоря, у членов команды появились признаки острого отравления: колики в животе, тошнота, головная боль, ломота в суставах. Кук и другие члены экспедиции не без оснований полагали, что причиной отравления стали огромные рыбины, выловленные в бухте, а затем приготовленные коком[69]69
  Кирос называл эту рыбу «парго»; современные ихтиологи считают, что это был либо «красный окунь» (Lutjanus coastesi), либо «китайка» (Paradicithys veneratus).


[Закрыть]. Одна из собак, а также попугай, отведавшие сего лакомства, подохли на следующий день. Принятые меры по прочистке желудков членов команды помогли, однако, спасти людей, так что для моряков все кончилось благополучно.

После Малликолло Кук открыл еще несколько небольших островов и 5 августа прибыл к острову Танна, где находится действующий вулкан[70]70
  Действующий вулкан – Ясуа, один из наиболее активных вулканов в этом районе.


[Закрыть]. Туземцы, являвшиеся явно поклонниками каннибализма, повели себя сначала крайне агрессивно, но, познакомившись с убойной силой огнестрельного оружия и услышав грохот пушек, были вынуждены смириться. Однако они ни за что не желали, чтобы пришельцы приближались к вулкану, а также к горячему источнику, открытому Форстером во время краткой, но небезопасной экскурсии по острову.

Как и на всех островах этого региона, на Танне в изобилии росли кокосовые пальмы, хлебные и мускатные деревья, смоковницы (фиговые деревья) и другие полезные растения, которые не были известны натуралистам Форстеру и Спаррману. Здесь также встречались батат и дикий ямс.

Покинув остров Танна 20 августа, Кук продолжил плавание около Новых Гебрид, открыл еще несколько островов, нашел Землю Святого Духа, виденную де Киросом, а затем обнаружил залив Сан-Фелипе-и-Сантьяго, нанесенный когда-то на карту знаменитым испанцем. Обойдя множество островов, Кук дал архипелагу название «Новые Гебриды».

Четвертого сентября Кук совершил еще одно чрезвычайно важное открытие: обнаружил Новую Каледонию, о существовании которой мореплаватели того времени даже не подозревали. «Резолюшн» пошел вдоль барьерного рифа[71]71
  Коралловыми рифами вообще биологи называют массовые поселения морских организмов, обладающих твердыми известковыми скелетами. Основу рифа образуют мадрепоровые кораллы. Рифы бывают либо одиночными, либо сливаются в более или менее протяженную полосу (барьер), вытягивающуюся вдоль берега или же по окраине мелководья.


[Закрыть], наличие которого столь характерно для большинства островов Тихого океана, осторожно проследовал мимо острых скал и, воспользовавшись внезапно открывшимся широким проходом, приблизился к берегу. На первый взгляд этот край островов, поросших сухой белесой травой, показался бедным, малоплодородным и очень унылым. Среди моря травы там и сям к небесам возносили свои кроны странные деревья с белыми стволами.

Вскоре, однако, одиночеству англичан, загрустивших было у пустынных берегов, был положен конец. Показались очень красивые пироги, ведомые опытными гребцами. Туземцы, привлеченные видом огромных кораблей, без устали выражали свое восхищение и проявляли неуемное любопытство. Некоторые даже бесстрашно поднялись на борт британского судна и на каждом шагу выказывали безграничное удивление при виде всяких диковинок. Они продемонстрировали, что отдают предпочтение металлическим предметам и ярким тканям, но остались равнодушны к бусам и зеркальцам. Туземцы выказали также явное отвращение к любой пище, которую им предлагали, кроме ямса. Вид же коз, овец, свиней, собак и кошек, совершенно им доселе незнакомых, привел туземцев в настоящий восторг. В языке островитян, непохожем на диалекты других океанийцев, не было слов для обозначения так поразивших их четвероногих, и они только в немом восхищении гладили собак и кошек.

Среди островитян, похоже, были распространены различные кожные заболевания. Так как климат здесь жаркий, местные жители, не испытывая ни малейшего стыда, довольствовались самой примитивной одеждой, если только вообще короткие юбочки из травы и такие же ленты на животе можно было назвать одеждой. Их длинные уши с безобразно изуродованными, оттянутыми книзу мочками были отягощены очень простыми, грубо сделанными украшениями, которые даже мешали поворачивать голову. В целом же это были, казалось, довольно мирные, безобидные дикари, и руководителю британской экспедиции сначала даже в голову не пришло, что перед ним находятся настоящие каннибалы.

Вот что написал Кук об обитателях Новой Каледонии:

«Они научили нас нескольким словам своего языка, который не похож на язык жителей соседних островов. Туземцы – очень мирный и мягкий нравом народ, но очень апатичный. Они редко сопровождали нас во время экскурсий по острову, предпочитая заниматься своими делами. Если мы оказывались около их хижин и пытались с ними объясниться, они нам отвечали, но если мы проходили мимо и не заговаривали с ними, они не обращали на нас никакого внимания. Разумеется, женщины, как и везде, проявляли большее любопытство, чем мужчины. Местные красавицы прятались в зарослях и тайком наблюдали за нами, но они соглашались приблизиться к нам только в сопровождении мужчин. Казалось, туземцы не сердились на нас, когда мы убивали птиц выстрелами из ружей. Напротив, когда мы приближались к жилищам дикарей, молодые люди выбегали из хижин и показывали нам птиц, так как им нравилось смотреть, как мы стреляем.

Казалось, у островитян было мало забот в это время года, и они предавались праздности, ибо землю они уже обработали и посадили всякие полезные растения, в том числе и бананы, урожая которых следовало ожидать только через год. Может быть, именно поэтому у туземцев было довольно мало провизии, и они не очень были расположены торговать, так как боялись, что не дотянут до следующего урожая. Нам показалось, что этим людям хорошо известны законы гостеприимства, существующие у племен Южных морей, те самые законы, что делают столь полезными для мореплавателей контакты с аборигенами. Мы имели веские основания полагать, что, приди мы в эти места в период сбора урожая, то ушли бы мы от этих берегов с доверху набитыми трюмами».

Несколько дней спустя после прибытия на Новую Каледонию члены экспедиции едва не стали жертвами тяжелейшего отравления, аналогичного тому, что причинило столько неприятностей у берегов Малликолло. Пострадали лишь капитан, а также отец и сын Форстеры.

Кук рассказывал об этом случае вот что:

«Мой секретарь купил рыбину, которую один из местных жителей поймал при помощи остроги в небольшой лагуне, и прислал ее мне на борт корабля. Эта рыба, совершенно неизвестная науке, напоминала луну-рыбу и, по-видимому, относилась к числу тех, что господин Карл Линней называл “тетродонами”[72]72
  Это так называемая «жаба-рыба» (Lagocephalus sceleratus); Георг Форстер в своих записках отмечает, что Кук спутал ее с весьма похожей на вид съедобной рыбой, которую он ел в 1770 году у берегов Новой Голландии.


[Закрыть]. У нее была очень большая безобразная голова. У меня и в мыслях не было, что рыба эта может быть ядовитой, и я распорядился приготовить ее и подать на стол в тот же вечер. К счастью, у наших художников и наших натуралистов ушло очень много времени на то, чтобы нарисовать и описать это чудище, поэтому кок не успел сварить всю рыбу и подал на стол только печень. Я отведал этого блюда, а следом за мной попробовали невиданный деликатес Форстер-отец и Форстер-сын. К трем часам утра мы ощутили невероятную слабость во всем теле. Я почти потерял способность двигаться и чувствовать что-либо до такой степени, что не мог отличить тяжелый предмет от легкого, так что кувшин и гусиное перо казались мне по весу одинаковыми. Пришел наш лекарь и сначала дал нам рвотный порошок. После обильной рвоты у нас сразу выступил пот, и мы испытали невероятное облегчение. Наутро одна из свиней, сожравшая потроха ядовитой рыбы, сдохла. Когда же на борт корабля поднялись туземцы и увидели висевшую на толстой веревке рыбину, они знаками дали понять, что это крайне нездоровая пища, и всячески демонстрировали ужас и отвращение. Следует, однако, сказать, что, когда их соплеменник продавал моему секретарю столь сомнительный трофей, ни один из туземцев не выказал ни малейших признаков отвращения или беспокойства».

Великий оптимист, видевший в людях только хорошее, капитан Кук описал жителей Новой Каледонии как людей крепкого телосложения, высокого роста (что является чистой правдой), культурных и мирных… К тому же он считал, что туземцы – народ очень честный и что они совсем ничего ни у кого не воруют…

Те, кому довелось иметь дело с обитателями Новой Каледонии после Джеймса Кука, придерживаются совершенно иной точки зрения. Следует также отметить, что довольно высокая культура этого племени прекрасным образом уживается с любовью к ближнему, превращенному в рагу. Что же касается того, с каким «почтением» они относятся к чужой собственности, то участники экспедиции д’Антркасто получили веские тому доказательства, точно так же, как и многие другие путешественники, побывавшие на Новой Каледонии впоследствии.

«Большинство туземцев, – отмечает Кук, – относятся к негритянскому или, скорее, к негроидному типу. У них толстые губы, широкие и немного приплюснутые носы, вьющиеся волосы, но только вьющиеся, а не курчавые. Если бы мне пришлось определять происхождение этого племени, то я бы сказал, что оно занимает промежуточное положение между племенем, населяющим остров Танна, и племенем с островов Общества или с Новой Зеландии. Быть может, они есть результат смешения всех трех вышеупомянутых народов, так как язык жителей Новой Каледонии в некотором отношении представляет собой смесь языков довольно резко отличающихся друг от друга народов».

Тринадцатого сентября «Резолюшн» покинул Новую Каледонию, где морякам так и не удалось запастись свежим провиантом. Пришлось идти к Новой Зеландии, в уже знакомый пролив Королевы Шарлотты, где путешественников ждали щедрые дары благодатной земли. Подойдя к Новой Зеландии 18 сентября, Кук пополнил припасы и направился дальше 10 ноября, переправив на берег еще несколько свиней, так как непременно хотел, чтобы эти полезные животные акклиматизировались на островах и расплодились на радость местным жителям и мореплавателям.

«Резолюшн» взял курс на мыс Горн. Следуя этим курсом, Кук не встретил никакой земли, пока не дошел до большого острова, пустынного и дикого, названного по иронии судьбы Огненной Землей.

«Эта часть Америки, – писал Кук, – поразила нас своим унылым видом. Нам показалось, что земля эта состоит из множества маленьких островков, плоских, черных и почти голых. Затем мы увидели высокие скалистые горы, покрытые снегами, почти сползавшими в воду. Этот берег – самое дикое место, какое мне только доводилось видеть».

Вид несчастных обитателей этой скудной земли, питавшихся мясом тюленей и наполнявших свои желудки прогорклым вонючим жиром, вызвал у Кука живейшее сочувствие. Он сочинил несколько прочувствованных фраз, в которых описывал их жалкое состояние и спорил с философами, прославлявшими радости жизни первобытных людей.

Приняв на борт запас воды и топлива, «Резолюшн» обогнул мыс Горн, прошел через пролив Ле-Мер и оказался около Земли Штатов. 4 января 1775 года неутомимый Джеймс Кук приказал лечь на курс зюйд-ост, чтобы исследовать часть океана, где он еще не бывал. Он дошел до земли, вроде бы открытой в 1675 году капитаном Ларошем[73]73
  Ларош Антони – лондонский купец, француз по национальности, совершивший в 1674–1675 годах плавание в Южное полушарие.


[Закрыть], и провозгласил ее именем короля Георга III британским владением, назвав новую землю в честь своего монарха[74]74
  Остров Георгия (ныне – Южная Георгия) был открыт Дж. Куком 16 января 1775 года.


[Закрыть].