Текст книги "Нелегкий выбор"

Автор книги: Лоринда Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

2

– Почему бы нам не покататься как-нибудь вместе? Ты столько говоришь о своей подруге, что мне кажется, будто я знаю ее всю жизнь, – проговорил Джеффри небрежно.

Но его тон не обманул Элизабет.

– Почему ты так хочешь познакомиться с Робин? – подозрительно спросила она. С этим МакКойном все время приходилось быть настороже.

Джеф рассмеялся, обнажая ровные белые зубы. Он уже успел привыкнуть к неожиданным приступам ревности, которые были свойственны Бетти.

– По-моему, это ты жаждешь познакомить ее со мной. Я только и слышу: Робин это, Робин то. – Джеффри так похоже изобразил манеру Бетти, что девушка рассмеялась. – Твоя Робин, как я понял, настоящая мисс Совершенство. Совсем как мой брат Патрик. Тот тоже безупречен. – Джеффри говорил спокойно, но Бетти различила нотки ревности в его голосе.

– За что ты так не любишь своего брата? – изумилась она. Она уже давно подозревала, что между братьями существует определенное соперничество.

– Не люблю? Кто тебе сказал? – Джеффри казался искренним, но Бетти чувствовала, что дело нечисто. Ее разбирало любопытство.

С самого первого дня знакомства Бетти пыталась узнать побольше о семье Джеффри. Когда же он известил ее о том, что он «тот самый МакКойн», она потеряла всякий контроль над собой. Желание знать как можно больше о нем и его семье завладело ею полностью. Она даже спустилась вместе с Робин в университетскую библиотеку и целую неделю изучала газетные подшивки, внимательно прочитывая все статьи, где хотя бы вскользь упоминалось имя МакКойнов. Бетти чувствовала удачу и не собиралась ее упускать.

Порой она спрашивала себя, как на самом деле относится к ней Джеф. Они проводили много времени вместе, пару раз были в кино, он приглашал ее в дорогие рестораны и всегда нежно целовал на прощание. Дальше дело не шло, и Бетти недоумевала. Если бы она имела дело с простым смертным, она давно бы предприняла меры к сближению. Но в случае с Джеффри МакКойном она боялась сделать ложный шаг и поэтому просто наблюдала.

Бетти Рейнольдс гордилась своим умением понять по одному взгляду на мужчину, что он к ней испытывает, но Джеф не давал ей такой возможности. Бетти терзалась ревностью, представляя его в объятиях других женщин, но боялась рассказать ему о своих переживаниях. А вдруг он развернется и уйдет, и она потеряет шанс проникнуть в мир богатства. Пусть Джеффри только введет ее в свой круг, там она не оплошает. Не получится с ним, она найдет достойную замену. Поэтому Бетти стискивала зубы и делала вид, что ее полностью устраивают те легкие, ни к чему не обязывающие отношения, которые сложились у нее с Джефом.

Сам Джеффри не размышлял над тем, каковы его чувства к этой забавной пухленькой девице. Он пригласил девушек покататься, согласилась именно эта. С ней можно было весело болтать и целоваться в кинотеатре. На более близкое знакомство Бетти не особенно его вдохновляла. Джеффри прекрасно видел, что она привязана к нему скорее из-за его положения, чем из-за личных качеств. Он не огорчался, так как давно привык к подобному отношению, но и не собирался становиться легкой добычей для маленькой хищницы. Она развлекала его, не больше. Как обиделась бы Элизабет, если бы поняла, какое маленькое место она занимает в жизни Джеффри МакКойна.

Джеффри всегда думал, что из него бы вышел прекрасный покоритель Дикого Запада. Ковбойская шляпа, клетчатая рубашка. В руке хлыст, под мышкой кольт. Он бредил ковбоями вплоть до взрослого возраста, когда пришлось смириться с мыслью, что его мечта вряд ли когда-нибудь осуществится. Но Джеффри не очень переживал по этому поводу. Он унаследовал легкий, ровный характер своей матери-ирландки, готовой постоянно распевать песни и не способной расстраиваться из-за чего-либо более минуты.

Грейс часто задавалась вопросом, как она смогла родить таких непохожих друг на друга детей – Джеффри, лицом вылитого МакКойна, но характером в ее родню, и Патрика, ее точную копию, но с нравом и упорством старого Дейвида МакКойна.

– Все-таки прав был отец, испортила ирландская кровь нам породу, – ворчал иногда Френсис на жену, но та лишь улыбалась в ответ. Она прекрасно знала, что отец без памяти любит старшего сына и очень гордится им.

Патрик был на четыре года старше Джеффри. Черные густые волосы, неожиданно синие глаза… Он унаследовал их от матери, именно они пленили его отца двадцать пять лет тому назад. Мягкие губы делали бы его лицо немного женственным, если бы не упрямый волевой подбородок, исключающий даже малейший намек на слабость характера. Патрик был безоговорочно красив.

Он учился в Англии, в закрытой школе для мальчиков, только на каникулы приезжая домой, и это спасало его от настойчивого внимания девочек. Грейс не могла поверить в то, что она и ее муж Френсис смогли родить настолько прекрасного ребенка.

Джеффри был совсем другим. Грейс сразу поняла, что он не будет отличаться изысканной красотой брата. И впоследствии он только подтвердил опасения матери. Джеффри рос крупным, шумливым, резвым мальчуганом, отличавшимся завидным аппетитом и стремлением к подвижным играм. Грейс сознавала, что совершает огромную ошибку, но ничего не могла с собой поделать – львиная доля материнской любви доставалась Патрику. Она боялась, что Джеффри, несмотря на свой легкий характер и кажущуюся невнимательность, почувствует ее отношение. Но, видимо, он не обращал внимания на то, что для Грейс самым важным человеком на свете был Патрик.

Братья любили друг друга. Джеффри всегда считал, что Патрик красивее, умнее и способнее его, и спокойно признавал превосходство старшего брата. Иногда случались ссоры, когда Джеффри бунтовал и не желал подчиняться Патрику, но родители быстро восстанавливали в детской нарушенный мир.

Мальчики выросли, получили образование, их отношения приобрели ровный характер. У каждого была своя жизнь, свои взгляды, свои друзья. Они редко просили совета друг у друга, но всегда помогали, если возникала необходимость. Джеффри давно смирился с тем, что выглядит намного хуже брата, и компенсировал это живостью характера. Он вел куда более активный образ жизни, чем Патрик. Тот почти нигде не бывал, занимался различными финансовыми проектами, готовился принять бразды правления семейным бизнесом. Он предоставлял младшему брату возможность развлекаться и не думать о будущем.

– Слушай, Патрик, скоро твой день рождения. Как насчет того, чтобы вместе съездить и выбрать тебе подарок? – спросил однажды Джеффри, заглянув в комнату брата.

Патрик отложил в сторону толстенный фолиант.

– Почему такая спешка? Еще целый месяц.

– Ну и что. Хорошая погода, настроение великолепное, давай проедемся по магазинам.

Патрик улыбнулся. Джеффри ни минуты не может спокойно посидеть. Охота ему, как девчонке, за покупками таскаться.

– Хорошо. – Не годилось отвергать дружеский порыв брата. Ведь они стали так редко бывать вместе. – Только попозже, после обеда, мне сейчас некогда.

Джеффри кивнул в знак согласия, и рыжая вихрастая голова исчезла в дверном проеме. Патрик потянулся и снова взялся за свою книгу. Нет, читать больше не хотелось. Он посмотрел на стол. Горничная уже выложила утренние газеты, и надо было их проглядеть перед тем, как спуститься к завтраку, но ему было на удивление лень. Ты скоро совсем разболтаешься и станешь копией Джеффри, сказал он себе. При мысли о брате он невольно улыбнулся. Джеффри уже двадцать, а он такой же шалопай, как и десять лет назад. Хотел бы я обладать его легким характером, с улыбкой подумал Патрик. Времена детской неприязни остались далеко позади, теперь скорее у него были причины завидовать Джеффри с его непоседливостью и общительностью. Ему самому было мучительно трудно разговаривать с людьми, завязывать новые знакомства. В каждом слове он слышал подвох, в каждом взгляде – намек. Когда Джеффри устраивал шумные вечеринки, приглашал музыкантов, и в особняке МакКойнов до утра были слышны музыка и смех, Патрик запирался у себя в комнате, задергивал шторы и включал телевизор на полную громкость. Он старался не прислушиваться к тому, что происходило в гостиной.

Иногда он избирал библиотеку своим пристанищем. Он мог часами сидеть на низком диване, покрытом медвежьей шкурой, и смотреть на весело пляшущий в камине огонь. Все в доме знали, что в такие минуты Патрика лучше не беспокоить. Грейс очень расстраивалась, когда ее старший сын прятался от всех. Она пробовала поговорить с ним, но ее попытки были встречены ледяным молчанием. Постепенно она оставила его в покое.

Френсис немного побаивался молчаливого старшего сына, предпочитал не общаться с ним подолгу. Он угадывал в нем тяжелый характер своего отца, Дейва МакКойна, с его неожиданными перепадами настроения и приступами угрюмости. Но он признавал, что голова у Патрика соображает отменно, поэтому всегда советовался с ним в тяжелые моменты. Он с радостью предоставил бы сыну возможность более серьезно работать на компанию МакКойнов, но Патрик предпочитал пока держаться немного в стороне, лишь консультируя их изредка в трудных ситуациях.

– Жаль, что парню так не повезло в жизни, – периодически говорил Френсис жене, когда они оставались одни.

Грейс страдальчески хмурила брови. Она хотела бы, чтобы об их несчастье даже не упоминалось в доме. Она боялась, что Патрик может услышать отца. Так уже бывало несколько раз, когда они затрагивали эту тему. Сын неожиданно появлялся в комнате, обводя подозрительным взглядом виновато притихших родителей. Она никогда не была уверена в том, что он ничего не слышал из их коротких бесед.

Она совершенно правильно сомневалась. Для Патрика не долго оставалось секретом настроение отца. Он знал, что вызывает у Френсиса бесконечную жалость, но как раз в этом чувстве абсолютно не нуждался. Он запрещал любые разговоры о себе. Постепенно они привыкли игнорировать его беду, и Патрик радовался, видя их непринужденные лица. Они забывали, и он был счастлив хотя бы за них. Потому что он помнил постоянно…

– Я не понимаю, нас пригласили или нет? – Робин поймала Бетти за руку. Та старательно избегала смотреть ей в глаза.

Они стояли в коридоре и уже собирались спуститься на лифте в холл, когда по случайной фразе Элизабет Робин поняла, что Джеффри не в курсе, что она тоже идет с ними в кино.

– Ты же говорила, что он упоминал обо мне? – продолжала настаивать Робин. Больше всего на свете она не любила навязывать свое общество. Одна мысль о том, что Джеффри МакКойн вряд ли обрадуется третьему лишнему на его свидании с Бет, приводила ее в ужас.

– Не переживай, он хочет с тобой познакомиться, – уверяла Бетти. – Какая разница, сегодня это произойдет или завтра. Он только обрадуется новому человеку.

Бетти, увы, сама сознавала справедливость своих слов. Она прекрасно понимала, что Джеффри не настолько дорожит ее обществом, чтобы испытать досаду при виде ее подруги. Наоборот… Бетти окинула Робин взглядом. Синие джинсы, облегающие ее стройные ноги, удивительно ловко сидели на ней, обычная красная кофточка, замшевая сумка через плечо, небрежно завязанные в пучок волосы. Бетти видела, что Робин не надела ничего сверхъестественного, только немного подкрасилась, но выглядела изумительно.

Сама Бетти продумывала свой наряд в течение двух последних дней. Она учла каждую мелочь и чувствовала, что не зря потрудилась, но теперь казалась себе заурядной девчонкой по сравнению с Робин. Впервые она задумалась о том, стоит ли знакомить подругу с Джеффри, но отогнала от себя предательскую мысль. Дружба превыше всего! Она больше не могла спокойно смотреть на то, как Робин корпит над учебниками. Они с Джеффри собирались в кино, он должен был заехать за ней в четыре. Бетти решила ненавязчиво взять с собой подругу. Может, хоть она как-то сдвинет дело в мертвой точки, смутно надеялась про себя Элизабет. Будет неплохо показать этому рыжему наглецу, что она тоже не особенно дорожит их свиданиями. План был тщательно обдуман, но теперь эта дурочка вспомнила о своем болезненном самолюбии. Разве можно быть такой мнительной?

– Не переживай. Я бы не стала звать тебя, если бы не была уверена. Ты нам ни капли не помешаешь. По моему, ему нет до меня никакого дела, поэтому ты только развлечешься сама и нас развлечешь. – Бетти обняла Робин. Как еще она могла убедить ее? – Ну брось, дорогая. Сколько можно убиваться по Стену. Ты заперлась в четырех стенах и никуда не выходишь. Ты так зачахнешь очень быстро.

Робин вздохнула. Элизабет была совершенно права. Она слишком молода, чтобы хоронить себя заживо. Почему бы не познакомиться с новой любовью Бетти?

На автобусной остановке, где Джеффри должен был встретить Элизабет, девушек поджидало разочарование. Машины не было. Бетти была в ярости.

– Да как он посмел не явиться! Что думает о себе этот рыжий осел! Я расцарапаю его наглую физиономию! – возмущалась Элизабет.

Робин втихомолку посмеивалась над криками подруги, но вслух не решалась – слишком неподдельны были эмоции Бетти. Робин не хотела попадаться ей под горячую руку.

– Может быть, он опаздывает, – робко вставила она в поток ругательств, которыми Бетти осыпала отсутствующего Джеффри.

– Опаздывает? – вскричала Бетти. Она была действительно страшна в гневе. – Мы с тобой пришли на пятнадцать минут позднее. Ты хочешь сказать, что он имеет право на большее опоздание?

Робин была вынуждена признать справедливость слов подруги. Но на всякий случай они постояли еще минут двадцать. Красная машина Джеффри так и не появилась. На Бетти было страшно смотреть. Она мерила шагами тротуар и призывала проклятия на голову Джеффри МакКойна.

– Бетти, давай прогуляемся, – предложила Робин, когда всякая надежда на появление Джеффри испарилась. Внимание разъяренной Элизабет надо было как-то отвлечь. – Раз уж мы собрались, почему бы не отдохнуть как следует и без Джеффри?

– Правильно. Мы развлечемся лучше всех. Покорим всех парней вокруг. – Бетти была настроена решительно и бодро зашагала по улице.

Они гуляли по Гранд Авеню, разглядывали витрины, мечтали о роскошных вещах. Бетти с удовольствием приобрела бы себе изумрудное колье, выставленное в витрине главного ювелирного магазина города, а Робин не отказалась бы от кольца и сережек с бриллиантом. Элизабет приободрилась, и Робин была счастлива вновь слышать беззаботный смех подруги.

– Бет! – Их идиллию нарушил чей-то истошный крик.

Девушки оглянулись. Сквозь поток машин пытался пробиться красный спортивный автомобиль. Сидящий за рулем парень лихорадочно махал рукой и кричал, стараясь привлечь внимание подруг. Как он умудрялся при этом вести машину, оставалось загадкой. Его рыжие волосы пламенели на солнце. Робин сразу догадалась, что это Джеффри МакКойн собственной персоной.

Джеффри припарковал машину и легко выпрыгнул из нее.

– Бетти! Я самая настоящая свинья! – Он подбежал к девушкам, широко раскинув руки. – Ты простишь меня когда-нибудь?

Он картинно опустился на одно колено, являя собой олицетворенное раскаяние. Бет, которая была готова растерзать Джеффри всего час назад, рассмеялась. Робин присоединилась к ней – уж очень уморительно выглядел этот губастый рыжеволосый парень. Джеффри встал с колен, довольный произведенным эффектом. За последнее время он хорошо узнал вспыльчивый характер Бетти и немного терялся, когда она злилась. Хотя сам был далеко не ангелом и умел постоять за себя, он побаивался ее гнева. Он вспомнил о своем свидании, когда заметил среди гуляющей публики знакомую коренастую фигурку.

– Господи, Бет. Я совсем забыл про нее, – испуганно прошептал он.

Патрик, сидевший рядом, усмехнулся. Очередная подружка Джеффри. И, конечно, обычное легкомысленное отношение. Что еще можно было от него ожидать?

– Она меня убьет, – обреченно произнес Джеффри. Как его угораздило забыть о ней?

– А ты ошеломи ее. Удиви. Женщины это любят. Признай свою вину, наконец. И жить останешься, – не без ехидцы посоветовал Патрик.

– Точно. – Джеффри сделал вид, что не заметил сарказма в голосе брата. И он разыграл ту самую сценку, которая до слез рассмешила обеих девушек.

Патрик наблюдал за тем, как Джеффри изящно выпрыгнул из машины, подбежал, упал на колени. Отчаянно жестикулировал, убеждая девушек в чем-то. Приглашает их сюда, догадался Патрик. Этого еще не хватало. Он должен отвезти меня домой, а потом заниматься своими подружками. Патрик отвернулся. Краешком глаза он видел брата, направляющегося к машине в сопровождении девушек, но не смотрел в их сторону, пока это было возможно.

– Познакомьтесь. Это Патрик МакКойн, мой старший брат, – сказал Джеффри. – Это Бетти. – Небрежный кивок в сторону пухлой блондинки. – А это Робин. – Незнакомые нотки в голосе брата насторожили Патрика. Что это? Благоговение? Восхищение? Очень непохоже на Джеффри.

Робин и Бетти издалека заметили, что в машине Джеффри кто-то сидит. Элизабет напряглась. Она предвкушала интересную встречу. Но реальность превзошла все ее самые смелые ожидания. Потрясающе красивый молодой человек оказался никем иным, как старшим братом Джеффри, наследником титула МакКойнов. Какая жалость, что Джеффри не похож на брата, машинально отметила она про себя. Робин совсем не думала, кто на кого похож. Она остолбенела, когда темноволосый мужчина на заднем сиденье «феррари» поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. Холод его взгляда обжег ее, и девушка даже не смогла как следует разглядеть брата Джеффри. Она только запомнила восхищение, заполнившее ее душу, когда она впервые увидела Патрика МакКойна. Позднее, сидя рядом с ним в машине, Робин украдкой разглядывала поразительный профиль своего соседа. Иногда он поворачивался к ней, комментируя очередную остроту Джеффри, и Робин тонула в бездонной синеве его глаз. Неожиданно для себя она разговорилась.

Джеффри с удивлением прислушивался к непринужденному смеху брата. Еще бы, такая красотка с ним сидит! – с горечью думал он про себя, поглядывая на Бетти. Он теперь замечал и ее лишний вес, и черные точки на кончике носа, задаваясь вопросом, зачем он вообще связался с ней.

– Давайте посидим где-нибудь вчетвером? – Бетти игриво повернулась к Патрику и Робин. – Я думаю, нам будет очень весело.

Патрик посмотрел в огромные глаза Робин. Было бы замечательно выпить хорошего вина, поговорить. Побыть с этой необыкновенной девушкой подольше. Потанцевать с ней, а потом погулять по ночным улицам Гринбожа…

– Нет, – сухо пресек он попытки Бетти пофлиртовать. Эта развязная девица сразу не понравилась ему, и он не собирался потакать ей.

Робин поразилась тому, как сильно изменился его голос. Удивительно нежный, ласкающий слух, он превратился в резкий и отрывистый. Ему неинтересно с нами. Это всего лишь вежливость, с сожалением подумала девушка. Патрик, казалось, уловил ее разочарование.

– Я действительно не могу, – сказал он более мягко и взял Робин за руку. Ему хотелось никогда не отпускать ее от себя! Но он не имел на это права.

– Конечно, я все понимаю. Может быть, в другой раз? – проговорила Робин.

Бетти в немом изумлении воззрилась на подругу. Она впервые в жизни слышала, чтобы Робин предлагала что-либо мужчине по собственной инициативе. Но мы и не встречали таких красивых парней, добавила она про себя, так что Робин можно понять.

– Я подброшу вас к университету, – вмешался Джеффри. Он не поддержал затею Бетти, чему та очень удивилась. Она была уверена, что он с радостью ухватится за нее.

– Хорошо, – надувшись, согласилась Элизабет. Остаток пути проехали молча.

– До свидания, мы были рады познакомиться. – Робин чуть кивнула на прощание.

Патрик долго смотрел ей вслед.

– Теперь я могу ехать? – поинтересовался Джеффри, когда девушки скрылись за воротами университетского городка. От него не укрылось волнение брата.

– Конечно, – очнулся Патрик. Как он мог позволить себе так расслабиться! – Я не могу понять, почему мы стоим тут и теряем понапрасну время.

Робин и Элизабет долго не могли уснуть. Они сидели на зеленом плюшевом диванчике в коридоре и шепотом обсуждали события сегодняшнего дня.

– Ты когда-нибудь видела такую красоту? – трагически округляла глаза Бетти. Патрик произвел на нее неизгладимое впечатление. – Джеффри просто урод по сравнению с ним. Даже не верится, что они родные братья.

– Мне кажется, Джеффри по-своему хорош, – вступилась Робин за Джеффри. Она всегда старалась быть справедливой. – Он такой забавный. С ним легко. Дело ведь не только во внешней красоте, не забывай об этом.

– Ты рехнулась, Робин. – Бетти не скрывала своего презрения. – Как можно их сравнивать! Ты сидела рядом с Патриком, но не разглядела, насколько он красив? Эта учеба совсем замутила тебе мозги. Я так и знала, что ничем хорошим твоя зубрежка не кончится!

Робин лишь отмахнулась от нее.

– В любом случае, такому нет до нас никакого дела. Только подумай: стоит ему свистнуть, и к нему сбегутся все девчонки в округе. С его состоянием и титулом… – Голос Бетти становился тише и тише.

Робин искоса посмотрела на подругу. Та сидела с мечтательным выражением лица и, казалось, не видела ничего вокруг. Представляет себя хозяйкой особняка МакКойнов, поняла Робин. Когда же она бросит эти глупости?

То, что Джеффри МакКойн отнюдь не влюблен в Бетти, было ясно с первого взгляда. Робин спрашивала себя, неужели Бет не замечает, что он не испытывает к ней никаких чувств? Или она нарочно обманывает себя, чтобы потешить душу надеждой?

– Да, Патрик МакКойн не для нас, – притворно вздохнула Элизабет. Она никогда не расстраивалась из-за журавля в небе. – Хотя я видела, как он на тебя смотрел.

Робин рассмеялась. Бетти была великой выдумщицей, когда дело касалось любовных историй.

– О чем ты говоришь! У тебя одна любовь на уме. Признаю, мы неплохо поболтали, но Патрик даже не заметил моего присутствия.

Но что бы Робин ни утверждала, Бетти осталась при своем мнении. Патрик МакКойн обратил внимание на Робин и, что было хуже всего, Джеффри тоже. Бетти была слишком искушена в любовных делах, чтобы по-иному интерпретировать взгляды, которые ее рыжий друг кидал на Робин Сеймур. Не надо было мне их знакомить, подумала она с запоздалым сожалением.

Робин понимала, какие чувства обуревают ее подругу. Ей и самой показалось, что она произвела некоторое впечатление на Джеффри. Но, скорее всего, Джеффри реагировал подобным образом на каждое новое женское лицо. Бетти не стоило волноваться.

– У вас все будет хорошо, – попыталась она успокоить огорченную подругу. Личное знакомство с Джеффри подтвердило ее худшие подозрения, но она не решалась поговорить об этом с Бетти.

Девушки еще немного побеседовали, а потом разошлись по своим комнатам. У каждой было нелегко на душе.

Бетти была уверена, что на этом знакомство Робин с семьей МакКойнов не закончится. Она знала настойчивость Джеффри и подозревала, что ее подруга заинтересовала его гораздо больше, чем она сама. Ладно, утешала она себя, укладываясь в постель, может быть, я понравлюсь кому-нибудь из его друзей. Несправедливо лишать Робин возможности устроить свою личную жизнь. Она столько вынесла. Через пять минут Бетти уже сладко спала, положив ладонь под щеку.

Робин не могла уснуть гораздо дольше. Она сидела у окна, смотрела на усыпанное звездами небо и вспоминала синие глаза Патрика МакКойна. Ни за что не сказала бы, что он шотландец. И холодный-холодный взгляд. Робин поймала себя на мысли, что впервые со смерти Стенли думала о другом мужчине с интересом. Но ведь Элизабет права, она еще не встречала подобной красоты. Засыпая, Робин сказала себе, что была бы не против увидеть Патрика МакКойна еще раз.

Патрик не проронил ни слова по дороге домой. Джеффри видел, что брат чем-то взволнован, и не приставал к нему с вопросами. Но когда они уже сидели в гостиной и пили кофе, Джеффри не выдержал.

– Ведь красотка, правда? – Он больше не мог скрывать своего восхищения, ему необходимо было поделиться с кем-нибудь переполнявшим его восторгом.

– Ты о ком? – холодно осведомился Патрик.

– О Робин, конечно. Бетти, увы, красавицей не назовешь. – Джеффри вздохнул.

– Я забыл, которая Робин. – Бесстрастный голос брата оторвал Джеффри от приятных воспоминаний.

– Темненькая. Ты же сидел рядом с ней.

Удивлению Джеффри не было границ. Неужели Патрик действительно остался равнодушным к прелестям Робин? Или только притворялся? Джеффри знал, что нельзя принимать слова Патрика на веру. Он часто скрывал свои истинные чувства, и порой невозможно было сказать, что он думает на самом деле. Сам Джеффри, не имеющий никаких секретов, не мог этого понять. Теперь, сосредоточенно глядя на старшего брата, он подозревал, что Патрик не до конца с ним откровенен.

– Ах да. Милая девушка.

Одна только мысль о том, что он вряд ли увидит ее снова, причиняла ему невыносимые страдания. Но Джеффри не обязательно знать об этом. Свои слабости надо прятать от других людей – так уже давно решил для себя Патрик.

– Милая девушка? И все? С глазами у тебя все в порядке? – Джеффри почти кричал.

– Дорогой, как ты можешь так говорить, – раздался спокойный голос матери. В гостиную вошла Грейс, неся поднос с горячими булочками, которые испекла для своих мальчиков. – Что произошло?

– Все нормально, мама. – Джеффри чувствовал досаду от того, что его прервали. Подумаешь! В этой семье с Патриком носились как с писаной торбой. Пора ему отвыкать от роли баловня и любимчика! Но, заметив выражение боли на лице брата, Джеффри тут же пожалел о неосторожных словах.

– Извини, Пэт. Я не хотел тебя обидеть.

– Я знаю. – Голос Патрика звучал ровно, но Джеффри знал, что брат расстроен.

– Хочешь, сходим куда-нибудь вместе еще раз? Позовем девчонок, ты сможешь рассмотреть Робин получше. Она прелесть, – проговорил он.

Джеффри не сомневался, что Патрик откажется, но он должен был его пригласить. Чтобы показать, что действительно не хотел его обидеть.

Грейс улыбнулась с облегчением. Она боялась, что ее сыновья могут в один прекрасный день не на шутку поругаться. Слишком круто и по-разному были замешаны их характеры, чтобы они могли спокойно сосуществовать.

– Давай. – Патрик произнес слова согласия еще до того, как его мозг осознал это. Желание снова встретить Робин пересилило все соображения безопасности. – Завтра.

Джеффри внимательно посмотрел на брата. Патрик облизнул внезапно высохшие губы. Завтра было лишним, но сказанного не воротишь. Патрик откинулся в кресле и закрыл глаза. Он представил себе ее лицо, эти прекрасные глаза цвета ночи, полные бледно-розовые губы. Извечная женственность сквозила в каждом ее взгляде и движении. Алебастровая кожа, легкий румянец смущения на нежных щеках – Патрик помнил все черточки ее лица. Он бы отдал весь мир за возможность еще раз увидеть ее.

– Хорошо. – Джеффри и не пытался скрыть свое изумление. Он видел, что с братом творится что-то неладное, и хотел бы разобраться в причинах.

– Понимаешь, я что-то засиделся на месте. А из машины я могу и не выходить. – Патрик старался говорить легко и небрежно, но ненавидел себя за фальшь, звучавшую в голосе. Он понимал, что Джеффри может догадаться о его переживаниях.

– Мы это уладим. Я все устрою. Значит, я звоню Бет завтра? – Он вопросительно посмотрел на брата, ожидая его одобрения. Тот лишь кивнул головой.

Грейс с умилением смотрела на разговаривающих мальчиков.

Она всегда называла своих сыновей мальчиками, хотя Джеффри недавно исполнилось двадцать, а Патрику скоро будет двадцать пять. Несмотря на то, что перед ней сидели взрослые мужчины, она все еще видела в них неповоротливых карапузов с замазанными зеленкой коленками. Они всегда очень шумно играли вместе. Если в доме стояла тишина, то это означало, что они замышляют что-нибудь недоброе: то прячутся под столом на кухне, чтобы потом выпрыгнуть и до смерти напугать кухарку, то отпиливают ножку у кресла в библиотеке, то экспериментируют со спичками. Грейс улыбалась про себя, вспоминая детские проказы Патрика и Джеффри. Почему все не может оставаться таким, как несколько лет назад? Девять лет назад. Грейс печально вздохнула. Сыновья, как по команде, посмотрели на нее.

– Ты все слышала? – Джеффри округлил глаза.

– А разве вы обсуждали что-то тайное? – с невинным видом ответила Грейс. – Я уже привыкла к тому, что мои большие мальчики назначают девочкам свидания, так что вы меня не удивили.

– Ах, мама, ты всегда зришь в корень, – засмеялся Патрик.

Грейс удивил такой неожиданный приступ веселости. Неужели эта незнакомая Робин оказала на него такое влияние? Не принесет ли это ему дополнительных страданий? – пронеслось у нее в голове.

Но сам Патрик не загадывал на далекое будущее. Были времена, когда он пытался представить себе свою жизнь лет через двадцать. Он строил догадки и предположения, одни безумные планы за другим, но это не помогало ему развеять пелену, покрывавшую вожделенное будущее. Сейчас ему не хотелось гадать, что принесет завтра. Придет новый день, и он увидит ее. А что будет дальше, уже не важно.