Текст книги "Мнимая измена"

Автор книги: Лори Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Она взглянула на окна – свет во многих комнатах для гостей уже погас.

Обнявшись, они, не торопясь, пошли к дому. Жаль, что нельзя сесть в машину и поехать домой – там они нацеловались бы всласть.

– Дети, ну куда же вы пропали? Я уже хотела звонить тебе, Маркус, на мобильный: не отправился ли ты домой, забыв, что пил шампанское.

– Не волнуйся, мама. Мы разговаривали с Дженной у танцевальной площадки. Я показал ей, как крепятся фонарики и какие именно я купил для торжества.

– У нас маленькая неувязка все-таки произошла, – с огорчением произнесла миссис Милли, – мы не рассчитали число комнат для гостей, и тебе придется потесниться. На твоей кровати уже спят племянники. А тебя, Дженна, ждет Кейти. Она сто раз спрашивала, не уехала ли ты. Но я знаю, что обязательно бы попрощалась с нами.

– А, Дженна, ты здесь? – услышала она за спиной голос подруги. – Пойдем спать.

Пожелав друг другу спокойной ночи, все разошлись по своим комнатам. Закрывая дверь, Дженна обернулась: Маркус успел незаметно для других помахать ей рукой.

– Ну, как тебе сегодняшний праздник? – Кейти явно не собиралась спать, не перекинувшись хоть парой слов с подругой. – Понравилось?

– Просто прекрасно, я словно в сказке побывала.

– Странно, но точно так же всю неделю говорил Маркус: я хочу устроить для Дина и Келли сказку. Значит, ему все удалось.

– Да, ему все удалось. – Дженна не могла сдержать улыбки, ощутив на своих губах губы Маркуса. – Особенно мне понравились танцы.

– Да, я тебя никогда такой не видела, ты и в этом платье мне показалась незнакомкой, а уж так танцевать… Мама сказала, что мы проглядели в тебе талант к хореографии и балету. Она очень сожалела об этом.

– Вы и так для меня сделали все, что могли: вырастили, помогли получить образование, подарили мне свою любовь…

– О да, Дженна, я тебя просто обожаю, и лучшей подруги у меня никогда не будет. – Кейти соскочила с кровати и, подбежав, порывисто обняла подругу.

– Ты тоже для меня самая близкая подруга, я тоже люблю тебя. – Дженна поцеловала Кейти. – Если у меня родится ребенок, ты станешь крестной матерью.

– Родится ребенок? – Даже в темноте было видно, как у Кейти округлились глаза. – От кого?

– От мужчины. Или ты еще не догадываешься, как появляются дети?

– Дженна, ты прекрасно понимаешь, почему я так удивилась, ведь ты ни разу не говорила, что в кого-то влюблена, с кем-то встречаешься. Значит, ты мне рассказываешь далеко не все?

– Успокойся, Кейти, ты бы узнала первой. У меня нет пока никого, это правда. Но могу же я в свои годы надеяться выйти замуж и родить детей?

– Конечно, – горячо подхватила Кейти, – только влюбиться – это дело не одного дня, а выйти замуж – и того дольше. Мне тоже иногда очень хочется любви, большой, настоящей… А как ты думаешь, у Дина с Келли настоящая любовь?

– А у тебя есть сомнения?

– Да. То есть до сегодняшнего дня ничего такого не замечалось, а вечером, когда ты танцевала с Маркусом, он нервничал, даже мама ему сделала замечание, а я вставила шпильку: не хотел жениться на Дженне, вот и получил. Такие, как ты, на дороге не валяются!

– Кейти, зачем ты это сказала? Теперь я понимаю, почему Дин был таким взвинченным и задавал мне и Маркусу непонятные вопросы. Надеюсь, Келли не слышала твоей тирады?

– Нет, она танцевала с папой, потом они пошли знакомиться с запоздавшими гостями. Нет, точно, она ничего не слышала.

– Слава богу! Еще не хватало, чтобы я стала яблоком раздора у молодоженов.

– Мне немножко обидно, подруга, что он выбрал не тебя, а привез невесту из Америки. Мы с мамой не раз в последнее время обсуждали за чаем, как было бы замечательно, если и ты приняла бы нашу фамилию и стала, наконец, полноправным членом семьи. Но Дин разрушил все планы.

– А разве я и так не член вашей семьи? Я не чувствую себя чужой в этом доме.

– Я очень рада твоим словам, но все-таки Дин противный, что сделал по-своему. Мне даже сегодня понравилось, что он разнервничался, увидев тебя счастливой и независимой. Он еще пожалеет о своем поступке!

– Кейти, успокойся. Я с вами и не собираюсь рвать семейные узы. А моя поездка в Индию: ты же знаешь, что я собираюсь писать статью в научное издание.

– Да, но хотелось другого счастья для брата…

– Счастье – вещь для индивидуального пользования, – повторила Дженна слова Маркуса и добавила: – Скоро утро, давай хоть немного поспим.

Их разбудили голоса и смех, доносившиеся в открытые окна с лужайки. Гости и виновники торжества пили утренний кофе.

– Ой, Дженна, какой мне сон приснился! – Кейти забралась к ней в постель и улеглась рядом. – Будто невеста – ты, и вся в белом. А платье воздушное-воздушное, а в руках розы, а на пальце кольцо с бриллиантом. Я стою рядом вся в голубом, и ты обещаешь, что отдашь мне букет невесты. Смешно, правда? Букет невесты надо еще суметь поймать!

– Смешно не это, Кейти, смешно, что ты увидела меня невестой. Невеста у нас Келли.

– Но это же во сне! Что хочу, то и вижу. Кстати, недавно мне Маркус приснился: он будто бы женился.

– Давай-ка одеваться, а то успеем только к обеду. Нам уже кричат, слышишь? чтобы мы поторопились.

Когда девушки вышли на лужайку, компания заканчивала пить кофе, многие прощались и собирались ехать по домам. Дин и Келли провожали гостей, а миссис Милли о чем-то разговаривала с Маркусом.

– Вот, наконец, и наши сони явились, – заметила она вслух, когда девушки приблизились, чтобы поздороваться. – Как спали?

– Отлично, мама. – Кейти налила кофе себе и Дженне.

– А мне думается, что вы не спали совсем: ваши голоса я слышала почти до утра.

– Неужели через стену так слышен тихий разговор?

– Через стену, конечно, нет, а вот с балкона – да. У вас был открыт балкон, а мне не спалось. Впрочем, ваших тайн я так и не узнала, – поспешила она успокоить девушек, – узнала только ваши голоса.

– Мама, у меня нет от тебя тайн, – заверила Кейти.

– Даже если они есть, то ведь вы расскажете, если понадобится помощь, правда?

– Еще бы! Ты всегда так нас понимала.

Дженна, держа в руке чашку, незаметно взглянула на Маркуса. Он отстраненно смотрел на воду водоема и глубоко о чем-то задумался. Вдруг улыбнулся своим внутренним мыслям и сделал глоток остывающего кофе.

– Хочешь, я заварю свежего? – спросила Дженна и спокойно встретила его взгляд.

– А может, мы сделаем это вместе, Дженна?

Он поднялся из кресла и направился к дому. Дженна молча последовала за ним.

Солнце проложило широкие дорожки по полу, заставило сверкать стальной корпус кофеварки и серебряные ложки, стоящие в специальном стаканчике. Дженна вошла в полосу света, и в ее русых волосах засверкали искры рыжины, создавая над головой как бы нимб.

– Иногда я думаю, что ты и есть ангел, спустившийся с небес и поселившийся в нашем доме, – произнес Маркус, любуясь девушкой.

Она застенчиво улыбнулась и села на стул.

– Разреши поухаживать за тобой, – сказал Маркус, – тебе хочется кофе покрепче?

– Да, я все еще не проснулась.

– Вы говорили с Кейти о чем-то своем, девичьем?

– А тебе хочется узнать, не рассказала ли я о поцелуях под звездным небом?

– А ты можешь такое рассказывать подругам?

– Успокойся, я никому об этом не скажу. Потому что это касается только меня.

– Полегче на поворотах, Джен, это и меня касается, как ты понимаешь.

– Надеюсь, тебя не пугает огласка наших отношений? Или, может, ты помолвлен, а я просто не знаю об этом?

– Что с тобой? Я ни с кем не помолвлен и никому не давал слова жениться.

– Так почему же боишься, что Кейти узнает о наших… хм, теплых отношениях?

– Да с чего ты взяла, что я боюсь?

– Мне так показалось. Или тебе не нравится, что приходится брать девушку, которую бросил твой младший брат?

– Дженна, что значит «брать»? Разве мы уже женимся?

– Не, конечно, нет. Об этом и речи быть не может. А поцелуи – это приятно, это сближает людей.

Она отвернулась к окну. Маркус молчал, не зная, как реагировать на эту вспышку.

– Мне совсем нет дела до того, кого и когда ты любила, Джен, – начал он осторожно. – Мне важно знать, какие чувства испытываешь ты ко мне, когда мы целовались, танцевали, снова целовались. – Он держал в руках чашку с недопитым кофе, явно забыв о нем. – Я говорил, что не воспринимаю тебя, как ребенка. Для меня ты – желанная женщина, пробуждающая нежность и страсть. Мне хочется защитить тебя от всех неприятностей на свете, если ты разрешишь. А прежде этого я хотел бы услышать твое отношение ко всему, что происходит между нами.

– Ты не понимаешь?

– Догадываюсь, но хочу знать наверняка. Ты ведь не играешь моими чувствами, чтобы забыть о боли, принесенной Дином? Ты ведь не желаешь ему отомстить таким способом?

– Чего ты боишься, Маркус? Разве просто приятно проведенное время уже не называется счастьем?

– Думаю, нет. Я бы так его и назвал: приятно проведенное время. Но между нами появилась какая-то связь, я даже как будто вижу ее в виде серебристой нити. И мне важно, чтобы эта нить не порвалась.

– Ты настоящий эстет, Маркус, хотя твой бизнес и связан с рыбным промыслом. Если честно, я не знаю, что происходит: без тебя мне тоскливо, а с тобой – ссорюсь.

– Сколько тебе понадобится времени, чтобы понять себя?

– Не знаю, может, и вся жизнь. Я скоро улетаю в Индию с экспедицией этнографов. Говорят, расстояние лечит душевные недуги…

– А сильная любовь только ярче разгорается. Я знаю это поверие. Но мне хотелось бы знать все сейчас.

– Что изменится? Я столько лет любила – или думала, что любила, – а результат нулевой.

– О результате судить рано: возможно, это удача, что все именно так произошло. Во всяком случае, для меня.

– Не знаю, что сказать тебе, Маркус: я совсем запуталась в своих мыслях. Отложим разговор до лучших времен, а пока отвези меня домой. Я очень устала и хочу спать после бессонной ночи.

Обратную дорогу они снова ехали молча. За окнами мелькал знакомый пейзаж, а машину вел словно другой человек: замкнутый, сосредоточенный на своих мыслях, немного чужой. Дженна понимала, что причиной была она, точнее, последний разговор в столовой. В очередной раз их отношения подвергались испытаниям. На сей раз – разлукой. Ей предстоит отправиться в Индию – страну сколь прекрасную, столь и опасную из-за перманентной войны с Пакистаном, из-за политического неустройства. Кроме того, экспедиция отправлялась в долину Кулу – край до сих пор малоизученный, но тем-то и интересный для исследователей. Однако разве это его огорчило? Дженна не была уверена ни в чем, а потому начала рассеянно смотреть на дорогу, отгоняя от себя мысли вообще.

– И надолго ты собираешься уехать? – услышала она словно издалека вопрос Маркуса. – И обязательно ли надо ехать?

– Да, я выправила необходимые документы, мне известны обязанности в группе, с которой я отправляюсь в экспедицию. Это касается моих научных интересов.

– Признаться, я не предполагал, что из тебя может вырасти ученый, – задумчиво произнес он.

– Да я не отношу себя к научному миру. На последнем курсе университета я писала реферат по этносу Индии, мою работу отметили как лучшую, а теперь вот предложили участие в экспедиции. В университете я начинающий преподаватель и ученых степеней не имею.

– Все впереди, если захочешь. Но для этого нужны время и талант. В таланте я не сомневаюсь, но вот второй фактор не помешает тебе сделать главное женское дело?

– Какое же? – Дженна невольно покраснела.

– Тебе захочется иметь детей? Будешь ли ты отдавать им время и силы? Я уж не говорю о муже – он человек взрослый и попробует понять твои запросы. Но дети – это труд. Разве мы добились бы в жизни того, что сегодня имеем, если бы не родители? Вспомни, с чего начинался мой бизнес: с идеи и компьютера! Отец был моим менеджером, а мама – рассыльным, секретаршей, не говоря уж о спонсорстве в течение долгого года.

– Я тоже обязана твоим родителям всем, что имею сегодня, кроме, пожалуй, квартирки, которую оплачиваю самостоятельно. Но ведь жизнь на то и дана нам, чтобы мы, попробовав все, выбрали самое дорогое. Сейчас я на стадии выбора. Будет семья – будут другие мысли. Главное, не зацикливаться, как любит повторять Кейти. И она права. Жизнь отсеет через свое сито главное от второстепенного.

– И все-таки ты не ответила на прямой вопрос: ты хочешь иметь детей?

– Конечно, я не представляю жизнь взрослого человека без малышей, его маленьких копий. Я не задумывалась особо о смысле жизни, пока однажды твоя мама не сказала: «Дженна, ты так похожа на свою мать, что это меня немного утешает при воспоминании о ней, смиряет с ее смертью». И я дала себе слово, когда вырасту, обязательно нарожаю детей, похожих на меня, а значит, на мою маму.

Маркус неожиданно накрыл своей широкой теплой ладонью ее руку.

– Я очень рад, Дженна, что у тебя такие мысли.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Дженна, у меня ощущение, что ты нас бросила. – Голос Кейти в трубке был недовольным. – Почему ты не приезжаешь к нам теперь запросто?

– Да некогда, в университете начались занятия, кроме того, я готовлюсь к экспедиции, собираю материалы, которые могут там пригодиться.

– А у нас много новостей. Правда, все они связаны с Дином и Келли. Представляешь, они поссорились!

– Серьезно? И что же послужило причиной? Надеюсь, ты ничего такого не брякнула при Келли?

– Вот уж нет. Дин захотел показать своей невесте окрестности Окленда и водопад в горах. Предложил поехать и мне. Мы взяли машину папы и отправились. Сначала Келли все нравилось, но выходить из машины, чтобы пройти по горной тропе метров двести до мостика над водопадом, она отказалась. Она отправилась в горы в босоножках на пятисантиметровом каблуке! Дин был вне себя, потому что оставлять ее одну в машине не хотел, а идти со мной не мог.

– И что же дальше?

– О финале я тебе уже сказала: они жутко поссорились и теперь сидят по разным комнатам, а мама у них работает связной. Приезжай, а? Я уже позвонила Маркусу. Надо же как-то их помирить до свадебной церемонии.

– Маркус обещал приехать?

– Да, и сказал, что ты можешь тоже здорово помочь.

– Хорошо, я приеду. Только, Кейти, не обостряй там обстановку – я хорошо знаю, как ты влияешь на Дина. Ты наверняка на водопад рвалась пойти одна, хотя мы в детстве изучили там каждый камушек.

– Я хотела только освежить впечатления и вернуться обратно. Они бы посидели в машине или погуляли по тропинке всего-то с часик.

– Так я и знала, что Дин принял твою сторону! Нет, выходить замуж или жениться на близнецах надо очень осмотрительно.

– Тебе это уже не грозит… ой, прости меня, пожалуйста. Ты еще можешь случайно встретить близнеца.

– Да ладно, я и не обиделась. Видов на Дина у меня нет. А приехать, даю слово, скоро приеду.

Когда Дженна вошла в дом, то увидела в гостиной Дина, сидящего в кресле с журналом и как-то вяло его листающего, и Кейти в наушниках и с плеером. Увидев подругу, она поднялась и обняла ее.

– Рад тебя видеть, Дженна. – Дин подал руку. – Как дела?

– На заданный таким тоном вопрос я предпочитаю не отвечать, а твои явно не на подъеме.

– С чего ты взяла? У меня все тип-топ. Или, – он подозрительно покосился на Кейти, – сорока на хвосте принесла последние новости?

Кейти так вдруг увлеклась звучавшей у нее в ушах музыкой, что не слышала, естественно, слов Дина и никак не отреагировала на брошенный в ее сторону взгляд.

– Я приехала просто навестить вас, ведь скоро улетаю в экспедицию.

– Да, Кейти рассказывала мне подробно, что ты собираешься там изучать.

– А что вы поделываете? Кстати, где Келли, что-то я не вижу ее.

– В своей комнате. Отдыхает.

– Не угостите ли вы меня чаем? Давайте посидим по-семейному, как мы любили когда-то, помнишь? И Келли обязательно пригласи.

Лицо Дина просияло.

– Отличная идея. Сейчас я все приготовлю!

Он ушел в столовую, и уже спустя несколько секунд послышалось позвякиванье чашек и чайных ложек, стук крышки чайницы.

– У тебя есть план? – Кейти сняла наушники.

– Нет. Будем импровизировать по ходу дела. Только умоляю, Кейти, побереги свое острословие для другого случая.

– Можешь не беспокоиться, буду молчать, как рыба.

– Тогда я уверена, что помирить непримиримых удастся быстро. – Дженна отправилась с инструктажем к Дину в столовую.

За чаем солировала Дженна: рассказывала о предстоящей экспедиции, о начале занятий в университете и студентах, с которыми ей предстоит заниматься историей. Разговор активно поддерживал Дин, иногда Келли вставляла реплику. Кейти молчала и только шумно, в нарушение этикета, прихлебывала красный крепкий чай из чашки. По всему было видно, что вынужденная немота дается ей с трудом.

– А вы уже побывали в окрестностях нашего славного Окленда? – как бы невзначай спросила Дженна у Келли.

Ответом ей был мрачный взгляд и с явной неохотой сказанные слова:

– Да, Дин возил нас на машине к какому-то водопаду.

– К тому самому, который тебе всегда нравился, Дженна, и ты просила фотографировать тебя около него. – Скороговорка Дина явно указывала на желание найти скорейшие пути к примирению любыми средствами.

– А-а, красивое место. Дин, ты сфотографировал там Келли?

– Она даже не захотела пройти несколько метров до мостика, – вдруг выпалила Кейти.

– Как же я пойду, если у меня обувь на каблуках? И никто не предупредил, что прогулка состоится в горах!

– Келли, ты права. Прости близнецов: они так привыкли к своим местам, что им и в голову не пришло предупредить тебя о возможных неудобствах.

Дженна, говоря все это, была совершенно искренна: она увидела на глазах девушки слезы.

– Дин, ты должен был все предусмотреть, как мужчина и организатор поездки, не так ли?

– Да, я виноват, Келли, прости меня. Даже в голову не пришло, что ты мало знаешь нашу гористую страну. Пойдемте в гостиную, – предложил Дин, сияя счастливой улыбкой от факта примирения, – мне хочется полистать альбомы с фотографиями нашего семейства.

Альбомы в семье Кроссанов бережно хранили. Их часто открывали по вечерам, после ужина, и снимки – черно-белые в старых альбомах, цветные – в новых, последних – служили темой для бесконечных разговоров и воспоминаний. Так и сейчас: все сели в кружок, и по рукам пошли толстые альбомы.

– Ой, кто это голенький лежит в кроватке? А какие ручки – словно в перевязочках, а эта круглая попка – что за прелесть! Дин, неужели это ты? – Келли явно настроилась на оптимистический лад и полное примирение.

– Это Кейти, фотография подписана.

– Да, действительно. И как только вас мама различала в детстве, не пойму.

– Очень просто, – вставила Кейти свое слово, – она переворачивала нас на спинку, и сразу было видно, кто есть кто.

Все рассмеялись.

– А это наша Дженна, она уже второклассница и считает себя большой: вон как строго смотрит на собаку!

Дженна стала вспоминать, как ей подарили на Рождество фотоаппарат, и она заставляла всех позировать, улыбаться в объектив, словно знала, как дороги теперь станут эти черно-белые снимки, где родители молоды и полны сил, а в глазах детей сквозит невинность и наивность.

– Дженна, а помнишь, как мы снимали мальчишек голышом?

– Как это? – заинтересовалась немедленно Келли, – расскажите.

– Однажды мы ездили на озеро купаться. Маркус взял с собой друзей, и они решили нырять. Мама отвела девчонок на мелкое место, потому что они и плавать-то толком еще не умели, а меня брат взял с собой. Мы разделись донага и прыгали в воду с дерева, растущего прямо над водой. Нет, честно говоря, я не прыгал, а валялся на солнышке… – Дин немного покраснел, – тут-то я и заметил лежащих в траве Кейти и Дженну – они фотографировали нас!

– Ну и что было дальше? – Келли с интересом слушала.

– Я рассказал маме с папой.

– А они?

– Они рассмеялись и осудили меня за ябедничество. А фотографии сделали. На память. Да вот же они!

На фотографиях мальчишки застыли в полете с дерева в воду. Вот и Маркус: икры ног напряжены, руки устремлены вперед и вверх. Дженна видела ее раз сто, но сегодня рассматривала так, словно видела впервые. Маркусу было на фото лет шестнадцать: уже не ребенок, еще не мужчина. Но даже тогда чувствовалось, что он будет крупным, плечистым, сильным.

– Я-то думала, что увижу все, а тут только силуэт в полете, – чуть капризно сказала Келли.

– Не понял, зачем тебе надо видеть всего Маркуса, – в тон Келли отпарировал Дин, – ты что, собираешься сравнивать?

– Какие глупости ты говоришь! Просто вы рассказали такую пикантную историю, что у меня слюнки потекли, а документального подтверждения не оказалось. Чему и кому я должна верить?

– Ловко ты все повернула, Келли. Но меня смущает, что тебя вообще интересует порнография.

– Что? – в один голос воскликнули Дженна и Келли.

– Ну ладно, ладно, не кипятитесь, – примиряюще сказал Дин, – я пошутил.

– Я требую извинения, – настаивала Келли, – а иначе тебе и достанется только это специфическое кино, а не я!

– Дин, я не понимаю, зачем я приехала сегодня, – подлила масла в огонь Дженна. – Может, мне тоже серьезно обидеться?

– Дженна, прости его, – зачастила Кейти, найдя, наконец, возможность раскрыть рот, – он сегодня явно не в себе от случившегося у водопада.

– Ладно, раз уж я приехала как парламентарий, ссориться с тобой, Дин, не стану, но все-таки слышать такое неприятно.

Вместо слов Дин подошел к Дженне и крепко обнял ее. На долю секунды девушку охватило волнение, которое она часто испытывала прежде, глядя на возлюбленного и представляя, как он станет обнимать ее и целовать. Но уже через мгновение Дженна поняла, как разительно отличается испытанное мгновение назад чувство от того, которое она познала с Маркусом. Это были разные ощущения!

Очередное открытие настолько удивило Дженну, что она заторопилась домой, чтобы все обдумать.

Едва Дженна вошла в квартиру, раздался звонок.

– Добралась благополучно? – Голос Кейти, как всегда, выдавал ее с головой. На этот раз было понятно, что она едва дождалась возвращения подруги, чтобы поговорить о чем-то важном для нее.

– Все в порядке. Не стоило беспокоиться.

– Хочу сказать тебе спасибо за помощь. Дин и Келли помирились.

– Я рада, что все получилось.

– Ты в самом деле рада?

– Почему ты спрашиваешь? Хотя постой, – Дженну пронзила мысль, – ты устроила скандал у водопада специально?

– Дженна, я хочу тебе признаться: я не верю, что ты не любила Дина! Но у тебя свои причины не говорить мне правду. Я и не настаивала. Но я все знаю: Дин мне рассказал.

– Что он мог тебе рассказать, Кейти?

– Не перебивай, ладно? В общем, я желаю тебе счастья, а потому хотела, чтобы после скандала невеста уехала в свою Америку и носа сюда не показывала.

– С ума сошла! Я так и подозревала, что ты – причина размолвки. Но что тебе рассказал Дин? Ничего между нами не было. Никогда.

– Нет, было, – заупрямилась Кейти. – Дин сознался, что ревновал тебя на празднике, когда ты танцевала с Маркусом.

– Мы уже объяснились с ним по этому поводу и не будем снова переливать из пустого в порожнее. Кейти, последний раз повторяю: между мною и Дином ничего не было мало-мальски серьезного, кроме того, мне нравится совсем другой человек. Точка.

В трубке воцарилось молчание.

– Алло, Кейти, ты слышишь меня?

– И ты после того, что сказала сейчас, называешь меня лучшей подругой? – Дженна ясно различала всхлипывания Кейти. – Я ради тебя готова на все, а ты даже не говоришь, что у тебя кто-то есть.

– Не сердись. У меня нет никого. Я же сказала: мне нравится мужчина. Мне, понимаешь? Но я не знаю, что он думает обо мне.

– Как интересно ты рассказываешь, продолжай: где вы познакомились, сколько ему лет, женат он или одинок, где живет… ой, а ты в Индию не к нему едешь? Ты с ним не через Интернет познакомилась?

– На такое количество вопросов в одну секунду я ответить тебе не могу, да и вообще по телефону не очень хочется. И пока ничего не ясно.

– Ты все-таки не хочешь мне рассказывать, я поняла это.

– Это не так, Кейти, но я суеверна.

– Ладно-ладно, я тоже тебе не скажу, когда влюблюсь в классного парня. Джен, но хоть могу я сказать маме, что у нашей недотроги появилась сердечная привязанность?

– Как же ты любишь сплетничать!

– Все волнуются за тебя. Вот Маркус расспрашивал подробно о твоей миротворческой деятельности. Его тоже обрадует, что у тебя появился парень. Он сказал, что одиночество тебе не к лицу.

– Ну-ка расскажи, о чем вы еще говорили?

– Давай меняться: я тебе передам разговор с Маркусом о тебе, а ты мне расскажешь о своем парне. Идет?

– Нет, так не годится, я имею право на тайну…

– И я тоже. Пока, подруга!

Почему Маркус расспрашивал о ней у Кейти? Разве не лучше спросить обо всем у нее самой? Или он не доверяет? Дженна прошла в спальню и открыла шкатулку, в которой хранила фотографии. Здесь были снимки родителей, ее собственные в грудном возрасте и те, что она сделала подаренным Кроссанами фотоаппаратом. Порывшись, Дженна достала несколько и стала внимательно их рассматривать. На одном снимке Кейти и Дин держат в руках огромного сиамского кота. А вот снова Кейти – теперь уже с ней, Дженной, на мостике у водопада, фотографировал из Дин. А вот и Маркус, снятый «скрытой камерой»: на этом фото он выходит из воды. Хорошо заметны капли воды на упругой коже, он полностью обнажен. За этот снимок, проявленный ее приемным отцом, ей единственный раз сделала выговор мама Милли: нельзя снимать то, что может поставить человека в неловкое положение. Она рассказала даже тогда, что есть нечистоплотные фотографы – папарацци, – снимающие тайком, а потом шантажирующие людей. Дженне было очень стыдно, она плакала и просила у своих новых родителей прощения. Тогда решили ничего не говорить мальчикам, а фотографии – уничтожить. Но все-таки одна чудом уцелела: невинная Дженна сохранила ее в качестве образца удачной съемки.

Теперь настало время рассмотреть снимаемый объект в другом ракурсе. Девушку тянуло взглянуть на Маркуса как на мужчину, тем более что на фотографии все было прекрасно видно.

Сколько же ему исполнилось тогда лет? Пожалуй, все-таки 16. Крепкий, красивый, с узкими бедрами и широкими плечами. На груди – черные завитки волос. Дженна скользнула взглядом по животу, словно отлитому из меди щиту, затем чуть ниже – и зарделась. Она никогда раньше и не обращала внимания на подобные особенности. Они были высшего качества! Дженна поспешно, словно подсматривал кто за ней, убрала фотографию в шкатулку. Не думала она, что когда-нибудь ее заинтересуют такие детали! Но странно, стыда она не испытывала, ей хотелось сближения с Маркусом, ей хотелось познать с ним то, что называют грехом, добавляя при этом эпитет «сладкий».

Летели дни, наполненные для Дженны работой в университете. Ей нравилось общаться с молодыми, которые были ненамного младше нее. Энергия, исходившая от студентов, придавала и ей сил ждать звонка от Маркуса. Однажды она не выдержала и позвонила домой сама, но никто не взял трубку. Непонятно почему, но Дженна не могла заставить себя расспросить о Маркусе маму Милли или, на худой конец, позвонить в офис. Эта робость пришла вместе с теми необычными ощущениями, испытанными при поцелуях с Маркусом.

Часто теперь Дженна ловила себя на том, что рассматривает мужчин, сравнивая их с Маркусом. Среди них было много красивых и не очень, подтянутых и нетренированных, встречались просто красавцы! Но такого, как Маркус, среди них не было. Он, как осознала неожиданно Дженна, был неповторим.

Под ее внимательным взглядом мужчины, как правило, начинали улыбаться, многие махали рукой, а пара-тройка предложили подвезти куда угодно. Девушка вдруг начала ощущать себя не просто взрослой и самостоятельной – в ней просыпалась женщина, сознающая свою власть. Дженне казалось, что ей дали в руки ядерное оружие, не показав, как им пользоваться.

Однажды в кафе, где она перекусывала между лекциями, сравнение незнакомца с Маркусом явно затянулось, и по прошествии нескольких минут тот поспешил пересесть за ее столик. Атака началась с разговора о погоде, плавно перешла в вопрос «а чем вы занимаетесь», не осталась без внимания левая рука – «почему вы не носите обручального колечка», ну а после выяснения столь важной детали последовали предложения одно заманчивее другого. Дженна поспешно закончила обед и хотела удалиться, но не тут-то было! Незнакомец последовал за ней, схватил за руку, игнорируя все этикеты, и назойливо предлагал подвезти «хотя бы до дверей университета» несчастные 300 метров.

На исходе недели раздался долгожданный звонок.

– Дженна, добрый вечер.

Сердце стучало так сильно, что девушка невольно положила руку на грудь, словно боясь, что оно выпрыгнет.

– Да, Маркус, слушаю тебя внимательно.

– Хочу предложить тебе провести вместе уикенд. На яхте.

– А не хочешь вначале рассказать, почему ты не звонил, хотя обещал? У меня нет особого желания общаться с людьми, которые не являются хозяевами своего слова.

– Разве Кейти не сказала, что мне пришлось лететь по делам в Канберру? Моя фирма открывает там представительство. На следующей неделе лечу на остров Тасмания. Хочу укрепить позиции в Австралии.

– И что вас, братьев Кроссан, так тянет туда, не пойму.

– Вообще-то у нас разные мотивы: Дин собирается за куском свадебного пирога удовольствий, а я по чисто деловым соображениям. Я достаточно полно ответил на твои вопросы, Дженна?

– Да.

– Тогда ответь и на мой: ты хочешь со мной провести пару дней на яхте?

– Да, я согласна. Где и когда мы встречаемся?

– Я заеду за тобой в субботу часов в семь. Будь готова.

Они отчалили чудесным солнечным утром, и свежий ветерок, разгоняя легкие облачка, нависшие над вулканическим островом Рангитото, наполнил паруса. Яхта легко скользила по нефритово-зеленой поверхности воды.

…Они причалили к берегу в тихой бухте. Здесь было прекрасное место для купания.

Взглянув на море, Дженна увидела удаляющуюся фигуру Маркуса. Самое время вытереться полотенцем и поменять купальник, чтобы спокойно отдохнуть в шезлонге, который Маркус предупредительно вытащил на берег.

Она задремала и не слышала, как он вышел из воды.

– Похоже, ты обгорела. – Маркус осторожно коснулся пальцем ее плеча. – Кожа горячая, надо срочно что-то предпринять.

Спустившись в каюту, он вернулся оттуда с розовым пластиковым флаконом.

– Повернись ко мне спиной и не кричи: сейчас будут не очень приятные ощущения.

– Я терпелива, как ты помнишь.

Она вздрогнула, когда ладони Маркуса коснулись плеч и начали осторожно, нежно накладывать крем. С плеч руки соскользнули на спину, затем спустились к бедрам, наконец, стали гладить ноги. Дженне было чуточку больно от прикосновений к воспаленной коже, но и невыразимо приятно. Она хотела, чтобы эта процедура длилась бесконечно.

– Повернись ко мне, – велел он, – посмотрим, как здесь дела.

Дженна видела, как он посмотрел на грудь, которую почти не скрывал модного фасона купальник. Ее охватило волнение, но она старалась сдерживать дыхание. Маркус нанес крем на руки и подал флакон.