Текст книги "Мнимая измена"

Автор книги: Лори Брайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

В смущении девушка отстранилась от Маркуса, и он все понял.

– Спокойной ночи, Джен. До завтра.

* * *

Солнце весело смотрело сквозь кисейную занавеску, когда Дженна открыла глаза. Она не сразу вспомнила, где находится, а вспомнив, ахнула: в гостях у Маркуса! Следующий сюжет в хронике воспоминаний о вчерашнем вызвал краску на лице: она целовала Маркуса! Боже правый, да она желала Маркуса!

Чувство стыда мешало встать и поздороваться с хозяином дома, и Дженна продолжала лежать в постели, припоминая детали ночного события. Конечно, ей было многое известно о сексе: из школьных уроков, любовных мелодрам, разговоров со сверстницами «про это». Но знать и ощущать – не одно и то же, как поняла она вчера. Самое ужасное заключалось в том, что младшего брата Маркуса, любимого ею долгие-долгие годы и от всего сердца, Дженна никогда не желала вот так: со сладкой истомой в теле, с непонятной тяжестью в низу живота, с желанием прильнуть к сильному мужскому телу… Почему? Ответа на этот вопрос она не знала.

Откинув одеяло, Дженна, наконец, встала. Если она не знает ответа, то, быть может, мудрый Маркус ей и поможет? Вчера у них уже состоялись откровенные разговоры на темы любви. И – не только разговоры. При воспоминании о неизведанных до вчерашней ночи ощущениях девушке снова сделалось жарко, и она поспешила в ванную комнату, чтобы принять душ.

Идя по коридору в столовую, Дженна услышала аромат свежемолотого кофе, соперничающего с запахом яичницы. Как ей захотелось есть! А еще – кисточку винограда на десерт… Но как войти, что сказать Маркусу? И как смотреть ему в глаза? Решив, что естественность – самое лучшее оружие в любой сложной ситуации, Дженна переступила порог столовой.

Маркус с улыбкой обернулся на звук шагов.

– Доброе утро. Я так и подумал, что ты сейчас придешь завтракать: слышал, как шумит вода в ванной комнате. Не знаю почему, но я просто умираю с голоду. А как ты?

– Представляешь, я тоже очень хочу есть.

Как быстро исчезла неловкость! Дженна села за стол и впервые подумала: а ведь все легко решить именно с Маркусом, потому что он такой человек…

Она не успела додумать свою добрую мысль о Маркусе, потому что в этот момент он спросил:

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Ты напоминаешь мне о лишнем бокале вина или о помолвке Дина с Келли?

– Пожалуй, обо всем сразу.

– А я бы хотела разделить эти ощущения. Что касается моих отношений с Дином, то я желаю ему искренне счастья. Кажется, я поняла, в какую игру играла до сих пор. И мне уже не так больно. А что касается вина, то прости меня, пожалуйста.

– За что? Разве ты сказала мне что-то обидное или что-то не так сделала?

– Мне стыдно, если сказать честно. Ведь я вчера целовала тебя: и в оранжерее, и в постели…

Дженна густо покраснела.

– Почему тебе неловко? Это ты делала неискренне?

– Мне было очень хорошо, Маркус. Но не знаю, как ты к этому отнесся. Надеюсь, не подумал, что я… что хочу забыться с тобой… что в отместку за Келли…

Дженна так запуталась в мыслях, что замолчала и опустила глаза.

Маркус молчал тоже.

– Вчера что-то новое я узнала о себе, когда мы целовались в постели, какие-то желания, которых к Дину не испытывала никогда. Я понимаю, это странно, но это так!

– Я верю, Джен. Я и сам вчера испытал к тебе нечто такое, о чем не догадывался прежде. Нам обоим есть о чем подумать, это правда.

Вернувшись в свою квартиру, Дженна принялась за уборку. Ей вдруг захотелось сделать здесь все так, как у Маркуса: чтобы каждая вещь не просто занимала место на квадратных метрах, но раскрывала образ своей хозяйки. Вчера она прекрасно поняла, какой Маркус: надежный, сильный, целеустремленный, с утонченным вкусом, знаток искусства и истории. А какая она, Дженна? Тоже любящая искусство, музыку, нежная, страстная… Стоп! Прежде она так о себе никогда не думала: страстная. Откуда ей было знать? Она вдруг явственно ощутила вкус поцелуя, почувствовала тяжесть в животе и даже застонала от мощного импульса желания. Что делать? У кого просить совета? И не лучше ли отдаться своим ощущениям?

Дженна вдруг поняла, что это любовь.

Звонок в дверь не дал додумать о только что сделанном ею открытии. На пороге стояли Кейти и Дин.

– Мы тебя не разбудили?

– Нет, а почему вы приехали? Что-то случилось?

– Нам позвонил Маркус и сказал, что у тебя потоп, вот мы и приехали помочь.

– Я уже все сделала, не считая ремонта. Так что вам остается посочувствовать мне и выпить кофе за компанию. Кстати, а где твоя невеста, Дин?

– Невеста спит, она пока не привыкла к смене часовых поясов. А ты прекрасно выглядишь, Дженна.

Если бы Дин это сказал ей вчера, она оказалась бы на седьмом небе, а сегодня – ну, как все странно! – это уже не рождает абсолютно никаких эмоций: говорит, что выглядит прекрасно, ну и что с того?

– Ты тоже неплохо выглядишь. Как твой диплом? Прости, но ты вчера был так занят презентацией своей американской невесты, что мы не успели поговорить.

– А мне показалось, что ты избегала меня. Вспомни, я несколько раз подходил к тебе и пытался поговорить.

– И мне так показалось, и маме, – вступила в разговор Кейти, – мы собственно и приехали к тебе сегодня узнать, не обиделась ли ты на что-то?

Дженна рассмеялась.

– Как вам такое могло причудиться? Я видела, что кое-кому не до меня, вот и хотела уехать раньше. Спасибо Маркусу: он и до дому подвез, и помог справиться с потопом.

– Дженна, как хорошо, что мы сейчас объяснились, а то вчера вечером я места себе не находил. Хотел даже приехать и поговорить по душам, да Келли отсоветовала: она правильно поняла, что ты просто устала.

Признаться, Дженну кольнули последние слова о добром совете американской невесты. Не понравилось и то, что Дин так беспрекословно подчинился и даже не позвонил, чтобы справиться об истинной причине ее раннего отъезда с Маркусом. Но вдруг простая мысль поразила в самое сердце: потому что Дин никогда не испытывал настоящей любви к ней. Теперь-то она знает, что это такое.

И Дженна увидела своего бывшего возлюбленного совершенно другими глазами.

Он был добр, друг ее детства. Он делился с ней всем: конфетой, секретом, новостью, увлечением музыкой или спортом, он даже не ревновал ее к сестре-близнецу и маме с папой. Дин никогда не отказывался – когда они станут взрослыми, как мама с папой, – стать ее мужем, и они часто играли втроем «в свадьбу». Но вот они выросли – изменились и их привязанности. Понятия о любви и свадьбе тоже изменились! Это, очевидно, понял Дин. Вчера поняла она, Дженна. Какие и на кого могут быть обиды?

На Дженну снизошло умиротворение, и она улыбнулась Дину.

– Тебе не пора к невесте? Она, наверное, уже соскучилась. Ты ее очень любишь, Дин?

– Ты не представляешь, как, Дженна! Я как будто стал другим человеком. Наверное, это странно слышать, но когда ты полюбишь, то очень хорошо поймешь сказанное.

Я тебя очень хорошо понимаю, подумала Дженна, но промолчала.

– Пожалуй, мы поедем. И ждем тебя в любое время в гости. Ты ведь член нашей семьи, помни об этом.

Кейти обняла подругу и прошептала:

– Ты вправду не сердишься на нас? Я вчера так переживала, но Маркус меня успокоил сегодня.

– Все в порядке, Кейти. Я люблю тебя.

Дин на прощание поцеловал Дженну. Вчера она приписала бы это проявлению любви, а сегодня назвала про себя такой поцелуй «дежурным». И поклялась, что с любимым человеком никаких «дежурных» у нее не будет. И – не было.

Закрыв дверь за ранними гостями, Дженна снова погрузилась в воспоминания вчерашнего вечера. Теперь она задумалась о том, как относится к ней Маркус. Вспомнив слова, поцелуи, решила, что у нее есть шансы на взаимность. Оставалось только дождаться подтверждения его чувств. Как это должно случиться?

Дженна взглянула на телефонную трубку с надеждой, однако желанного звона не последовало. Что ж, надо ждать, решила девушка. В конце концов, ясности в отношениях с Дином она ждала несколько лет.

Прошла неделя. В своем большом, красивом и гостеприимном доме Кроссаны устроили вечеринку по случаю помолвки Дина и Келли. Разумеется, Дженну пригласили в числе первых. Чтобы выглядеть «на все сто», она купила вечернее платье, сделала прическу у дорогого парикмахера и не забыла о маникюре. Собираясь на праздник и оглядывая себя в зеркало, Дженна задавалась вопросом, кого она хочет сразить наповал: Дина? Келли? Маркуса? А может, всех сразу? Ответ на этот вопрос был ей известен точно.

Накануне вечеринки прозвучал долгожданный звонок: Маркус предлагал заехать за ней по дороге к родителям. Сердце затрепетало от предвкушения встречи. И вот теперь, во время сборов, думалось только о том, как пройдет встреча после недели разлуки. «Неужели такое возможно: влюбиться в считанные часы и за это же время забыть привязанность многих лет, простить и проститься без сожаления?» – эта мысль приходила, уходила и снова возвращалась, всякий раз освежая в памяти происшедшее и вызывая изумление выводами, которые Дженна сделала.

…Увидев вышедшую из подъезда девушку, в шелковом платье цвета восходящей зари и в лаковых туфлях под цвет розы, приколотой на левом плече, Маркус только и сказал:

– Если хочешь доказать моему дорогому брату, кого он потерял, не сомневаюсь, у тебя получится.

– Почему ты подозреваешь меня в мстительности? Почему не допускаешь мысли, что я просто хочу быть красивой среди красавиц на этом празднике?

– Я даже допускаю мысль, что ты обретешь там славу первой красавицы: природа-матушка так потрудилась, создавая тебя, что нет нужды приукрашивать красивое пудрой и румянами. Я прав? Я и в самом деле вижу естественную красоту?

– Ты прав. Мне не нравится косметика, не хочется выглядеть, как кукла Барби. Да и зачем? Предпочитаю, чтобы во мне полюбили, прежде всего, душу…

Дженна смутилась от сказанных в порыве откровенности слов и впорхнула в машину. По салону тотчас же разлился изысканный аромат роз. Маркус, взглянув на спутницу, негромко сказал: «Ты – царица цветов» и завел мотор.

Но и сам Маркус выглядел просто потрясающе! Волна волос открывала высокий лоб, четкую линию широких черных бровей и глаза цвета меда. Дженна украдкой рассмотрела, как он одет: рубашка из некрашеного льна, светлый элегантный костюм. Он само совершенство, сказала он про себя. И удивилась, почему раньше не замечала этого.

Дженна попыталась завести разговор, но почему-то Маркус поддерживал его вяло, отвечал невпопад, и она тоже умолкла. Чувство разочарования накрыло душу будто легким облаком, и когда, наконец, показался дом Кроссанов, вздохнула с облегчением: можно затеряться среди гостей. А все фантазии на тему любви лучше выкинуть из головы как можно скорее. Она снова ошиблась! Эта мысль обожгла душу, и Дженна даже не заметила, что Маркус подал ей руку.

Девушка уже шла по дорожке, обсаженной кустами пышно цветущих роз, когда услышала донесшиеся вслед слова:

– Когда почувствуешь, что с тебя довольно, скажи, и я отвезу тебя домой.

– Успокойся, мне помощь не потребуется больше, – ответила она, не оглянувшись, и исчезла в гостеприимно распахнутых дверях.

В гостиной было многолюдно и шумно, казалось, раствориться и исчезнуть в пестрой толпе нетрудно, но едва Дженна вошла, как раздался голос Кейти:

– Наконец-то я дождалась тебя! Боже, какая ты сегодня красивая и элегантная! Ну, пойдем же скорее поздравить влюбленных.

Взявшись за руки, они проскользнули через толпу к окну, у которого стояли Келли и Дин. Увидев гостью, те заулыбались и одарили ее приветственными поцелуями.

Дин взял Дженну за руку и сказал:

– Сегодня ты похожа на розу, такая же красивая… – Он помедлил, подыскивая слово: – …и незнакомая. Я не представлял, что ты можешь быть такой загадочной и такой божественной.

– А я тебе сразу сказала, что твоя названная сестра – чудесная девушка, – добавила Келли, – ты просто видел в ней только подружку детства, а нам пора ей подыскать жениха. У тебя есть жених, Дженна?

Кейти спасла положение, увидев, что на лице подруги появился яркий румянец.

– Не торопи события. Сначала мы поженим вас, а потом подумаем об одиноких новозеландских девушках, ладно? И потом, куда нам торопиться? Таких красоток, как Джен и я, на самом деле немного! Мы выберем женихов самых-самых…

Все рассмеялись.

– Кейти, а не выпить ли нам по бокалу шампанского за влюбленных? – Дженна пошла к столу, зная, что Кейти последует за ней.

– Тебе не понравились слова Келли, я верно поняла?

– Абсолютно. Еще не хватало, чтобы она подыскивала мне мужа. Я знаю ее не больше месяца, чтобы такое выслушивать. Честно говоря, сдержалась исключительно ради тебя и твоего брата. Но мне это не нравится!

– Слушай, а ты действительно сегодня какая-то не такая: тебя завела неудачная шутка девчонки из Штатов. Может, у них так принято? Тебе отказало чувство юмора – невероятно… С тобой точно все в порядке?

– Кейти, она ведет себя как собственница Дина, неужели это не видно? И меня заодно сватает в свою свиту. Не получится!

– Ну, у тебя и воображение! Дин сам готов стать ее рабом: он влюблен. А о тебе Келли – согласна: неловко – хотела позаботиться. Ей хочется нам понравиться, вот и все.

– Наверное, я просто устала в эти дни от ремонта. Вчера переклеивала обои, а это работка не из легких.

– Да почему же ты не позвонила мне? С удовольствием бы приехала на помощь.

– Не хотела отвлекать от подготовки к празднику. Вон вы скольких гостей должны принять.

Дженна оглядела большую гостиную, в которой веселились приглашенные.

– Да, сделать предстояло немало, – согласилась Кейти, – и спасибо Маркусу: он всю неделю трудился здесь как организатор, а уезжал к себе только за полночь.

Так вот почему телефон молчал! Дженна снова разрумянилась – на этот раз от мысли, что вряд ли Маркус целовал ее, только чтобы облегчить страдания «юной девы». Это выражение она почерпнула именно в эти дни: когда читала «Ромео и Джульетту» драматурга Шекспира и плакала над несчастной любовью молодых итальянцев. Ожидала своего часа и книжечка сонетов английского поэта. Дженна собиралась их почитать сегодня перед сном.

– Девушки, можно присоединиться к вам?

– Конечно, Маркус! Ты успел отдохнуть сколько-нибудь после вчерашних хлопот? Мама волновалась, что ты решишь отоспаться за все дни приготовлений и не приедешь на праздник.

– Ну нет! Дин должен жениться на Келли, он так хочет, а я ему первый помощник в этом.

Заметив удивленный взгляд Дженны, он замолчал и отпил глоток из бокала.

– Искренне желаю ему счастья и очень жалею, что не женился первым. Он обошел меня!

Кейти рассмеялась.

– Ты так говоришь, братец, как будто у тебя есть невеста. Или – была. Но ты нас ни разу ни с кем не познакомил из своих, приятельниц. Мама даже иногда боится, что ты не подаришь ей внуков!

– Не знал, что вы ведете такие разговоры за моей спиной. А родителям и тебе, Кейти, беспокоиться не о чем: я обязательно женюсь.

– Браво! Жаль, что мама этого сейчас не слышит. Вообще-то себя многие сегодня ведут странно.

– Да, к этому располагает повод, по которому мы сегодня собрались. – Дженна впервые нарушила молчание в их тесной компании.

– Наверное, ты права. Пойду поищу маму, уже пора начинать главное в сегодняшней вечеринке. Маркус, Дженна, вы со мной?

Они не сдвинулись с места.

– Ладно, я скоро вернусь. – Кейти исчезла в толпе.

– Как настроение? – Маркус выглядел как будто смущенным.

– Прекрасное. Что еще надо для счастья Золушке: ее пригласили на торжество. Вот только принц почему-то влюблен в другую.

– Ты настроена не слишком весело. Жалеешь, что не стала невестой Дина?

Он впервые спросил об этом прямо, и Дженна поняла, что и отвечать придется тоже откровенно.

– Нет, не жалею.

Ей хотелось рассказать о своем открытии: о проснувшейся любви к другому человеку, но момент не располагал к задушевной беседе. Да и как высказать Маркусу сокровенное, в котором он – главное лицо? Дженна не знала, что делать, и положилась на волю случая.

– Извини, что я ни разу не позвонил тебе после нашей последней встречи, но времени в самом деле не было…

– Да, мне уже рассказали, что ты взял на себя главную роль в подготовке праздника. Тебе всегда, как я заметила, достается ведущая роль в организационных делах.

– Я старший, это ко многому обязывает.

– А мне показалось, что ты не хотел звонить, ведь скорая психологическая помощь была оказана. Я имею в виду тот вечер и все остальное.

– Ты это так расцениваешь?

– А ты – иначе?

Маркус пожал плечами.

– Мы не дети, и пора это понять. Я целовал тебя совсем не потому, что хотел успокоить или отвлечь от мрачных мыслей.

– Значит…

– Вот именно, – не дал ей закончить фразу Маркус. – Именно потому, что у меня есть собственные чувства…

– Ах, вот вы где! – Келли и Дин предстали перед ними. На голове Келли красовался венок из белых живых цветов.

– Что же ты, брат, – пожурил младший старшего, – организовал такой прекрасный вечер, а сам куда-то скрылся и не видел самого главного: мы целовались при всех, давали клятву любить друг друга до конца жизни и нарожать много маленьких Кроссанов. У тебя будут племянники.

– Положим, вы не первопроходцы в этом, и я обожаю племянников – детей Энн. Но почему бы и нет?

Дженна поняла, что счастливая парочка явно пришла не вовремя, и ей остались невысказанными слова, которые, возможно, она мечтала бы услышать. Или опять это фантазии на тему любви?

– Маркус, представляешь, Дженне не понравилось, что я предложила ей подыскать жениха. – В голосе Келли слышались чуть капризные нотки. – Ты старший в семье, вот и рассуди: права я или нет, потому что Кейти меня осудила.

– Подыскать Дженне жениха? Красавицы – и ты, Келли, должна это знать – не нуждаются в сватовстве. Они отбоя не знают от предложений! Так, Джен? У тебя ведь немало поклонников?

Дженна растерялась: слова и сама интонация, с которой они были сказаны, для Маркуса не характерны. Он никогда не слыл пошляком.

– Разве сегодня стоит говорить обо мне? Я приехала совершенно по другому поводу. Но уж если нельзя уйти от этой темы, то, пожалуй, поеду-ка я домой, чтобы не отвечать на подобного рода вопросы.

– Не сердись, я не хотел тебя обидеть, – услышала Дженна вслед. Но – не обернулась и не остановилась. Протиснувшись через толпу гостей, вышла на крыльцо.

Ее душили слезы. Дженна давно, с детства, так часто не плакала, как в эти последние дни. Вчера, например, она проливала слезы по погибшим безвременно Ромео и Джульетте, которые могли бы стать счастливыми, но погибли из-за рокового случая. Неужели и ей не суждено стать счастливой? И почему Маркус задает такие вопросы?

Вечер давно уже растаял, и на небе сияли крупные звезды. Пахло розами, лилиями и какими-то незнакомыми цветами, белевшими на клумбах. Раздумывая, прощаться или нет с Кроссанами, которые, конечно же, заметят ее отсутствие, девушка шла по дорожке к лужайке. Неожиданно стало светло – это скрытые в кронах деревьев фонарики зажглись и затмили блеск звезд. Взору предстали плетеные стулья и кресла вокруг специально сделанного дощатого помоста. Очевидно, здесь должны танцевать.

– Хочешь потанцевать со мной? – услышала она голос где-то рядом. – Тебе нравится такое убранство?

Маркус выступил из темноты.

Дженна не отвечала.

– Не сердись. Наверное, я зря спросил о поклонниках, ведь это твое личное дело. Сам не понимаю, как это выскочило у меня.

– Да, это мое личное дело. Ты и так многое узнал за эти дни, пора остановиться, Маркус.

– Я остановился, как видишь.

– Вижу, – усмехнулась Дженна. – Остается совсем немного: вернуться в дом и дать мне сделать то, что я хочу.

– Пожалуй, поздно. – Маркус кивнул в сторону двери, из которой выходили нарядные возбужденные гости. – По плану сейчас здесь начнутся танцы, а скоро накроют столы, чтобы продолжить праздничный ужин. Ты ведь не хочешь остаться без мороженого с сиропом из апельсинов? Помню, как в детстве мама покупала за это мороженое ваши добрые дела и хорошие поступки. – Он рассмеялся и взял руку Дженны в свою. – Пожалуйста, останься потанцевать со мной. Не уезжай, а не то мне придется выкрасть мобильники у всех гостей, чтобы ты не смогла вызвать такси.

Что оставалось ей после таких слов?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Дженна, дай-ка поцеловать тебя, моя девочка. – Милли Кроссан, в строгом английского покроя белом костюме, выглядела, как самая настоящая королева-мать. – Почему я тебя не видела в гостиной? Какая ты сегодня красавица! Твоя мама гордилась бы тобой. Сейчас ты очень похожа на нее: русые волосы, голубые глаза, родинка на шее. Верю, ты будешь ее счастливее и проживешь долго-долго на радость всем нам. – В порыве чувств она обняла девушку. – Как ты себя чувствуешь? Как отдыхаешь здесь? Надеюсь, мои дети – для тебя хорошая компания?

Последний вопрос Милли повторяла неизменно с тех пор, как Кроссаны взяли с разрешения попечительного совета сироту в свою семью. Ей хотелось, чтобы горе и печаль после утраты родителей не омрачили девочке детство, не стали доминантой в ее судьбе. Не раз и не два она тайком ходила к психологу, чтобы посоветоваться, как лучше вести себя с ребенком, частенько сидела за чашкой кофе со священником местной часовни святого Петра после воскресной службы. И теперь, глядя на повзрослевшую Дженну, вспоминала, сколько ночей не спала, если случались какие-то неприятные ситуации, чаще – ссоры детей. Теперь этот период остался позади: Дженна уже преподает в университете и при любом раскладе не пропадет в жизни. Милли есть чем гордиться.

Ее воспоминания прервал Рейдж, муж и верный друг по жизни:

– Давай-ка потанцуем, дорогая женушка, ведь мы с тобой виновники этого торжества: мы родили нашего красавца, который хочет продолжить род Кроссанов.

Дженна смотрела, как ее приемные, дорогие сердцу, родители закружились в медленном вальсе, и грусть, как вечерняя роса на листья, легла на сердце: ее папа и мама никогда не увидят ни своих друзей постаревшими, ни ее – взрослой. А если у нее будут дети, то…

– Почему молчишь? Мы же хотели танцевать! – Маркус увлек ее на площадку в круг света и добавил: – Ты сегодня просто непредсказуема, я теряюсь, как вести себя.

– Будь самим собой, и все станет на свои места.

Дженна обвила руками его шею, Маркус – ее талию, и они заскользили на волнах блюза.

– А вы неплохо смотритесь, – услышала девушка голос Дина.

Дженна открыла глаза – волшебство исчезло.

– Почему так старомодно под такую зажигательную музыку? – подзадоривал Дин. – Блюз-то давно кончился.

И впрямь, из динамиков летел энергичный рок-н-ролл, и партнеры крутили своих партнерш, как заправские акробаты.

– Или вы уже устарели для таких танцев? – Кейти с приятелем едва переводила дыхание, но не выпадала из ритма.

– А не устроить ли нам пари, кто дольше продержится? – Недолго думая, Дженна скинула туфли и взяла за руку Маркуса. – Покажем класс?

Они закрутились в танце, заставлявшем смотреть партнеров друг на друга, чтобы выполнять синхронные движения. Маркус казался, когда Дженна стала ниже на несколько сантиметров из-за сброшенных туфель, огромным. Он легко, как пушинку, приподнимал ее над полом, делал поддержки. Вскоре многие, перестав танцевать, стали наблюдать за ними.

Но Дженна этого не замечала: она улыбалась партнеру, она соблазняла его и ускользала в самый пиковый момент. Маркус играл в эту игру с азартом, и музыка только подхлестывала его. Когда прозвучал последний такт, они обнялись. Стоявшие на площадке гости громко зааплодировали.

– Я же говорил тебе, что будешь сегодня царицей цветов! – сказал, смеясь, Маркус.

– В таком случае ты – отличный садовник. – Не поясняя, что значит это сравнение, Дженна опустилась в плетеное кресло и добавила: – Я бы с удовольствием выпила лимонной воды со льдом.

– Вы выиграли, – услышала она голос Дина. – Я наблюдал, как вы танцевали. Это не был просто танец.

– Правда? А что же это, по-твоему, было?

– Вы как будто соревновались… – Дин замялся. – Впрочем, зря я это сказал…

– Да продолжай же, мне интересно услышать, что ты углядел в обыкновенном рок-н-ролле? – Взглянув ему прямо в лицо, Дженна не без удивления заметила, что Дин сильно смущен.

– Наверное, сегодня мы все немного сошли с ума: я люблю Келли и хочу жениться на ней, но мне как-то небезразлично, что «невеста из теста» – помнишь, Кейти так нас дразнила? – танцует так с моим братом!

– А не с тобой? Ты это хотел сказать?

– Ты по-прежнему меня прекрасно понимаешь.

– Что же тебе мешает потанцевать со мной? Очень может быть, у нас получится лучше.

– Не получится, потому что ты любишь не меня.

Дженна почувствовала укол прямо в сердце: неужели Дин не замечал, что она его – именно его – любила столько лет? Что ему – именно ему – хотела отдать свое сердце! Она отвела глаза.

– Дин, зачем мы говорим об этом? Детство растаяло, я уже не маленькая девочка, и я не хочу быть больше «невестой из теста». У нас разные дороги к счастью. Ты свою уже выбрал.

– О чем вы тут секретничаете? – Келли уже сняла белый венок из цветов и ходила с распущенными волосами. – Дженна, ты прекрасно танцуешь. Училась в какой-нибудь студии? У нас многие занимаются в школах танцев. Говорят, это здорово стимулирует сексуальные отношения.

– Дженна не училась специально танцам, у нее природное дарование, – почему-то вздохнул Дин, сказав это, – она и вообще талантлива многогранно: уже изучила два языка и собирается поехать в Индию работать.

– Как интересно! Медитировать – в Индию? Из Америки многие едут туда за экзотикой и в поисках внутреннего раскрепощения. Да и приемы любви в древней Индии отличались своеобразием…

– Я собираюсь в Индию не за любовью и не медитировать – меня интересует этнография.

– Это круто. А мы поедем в ближайшее время в Австралию, где я увижу кенгуру на природе. – Келли обняла Дина. – Ты обещал!

– Я все помню. Джен, не говори больше ничего, но я чувствую себя почему-то дураком.

– Вот интересно, почему? – Келли взглянула на жениха.

– Это наша детская тайна, и я не обязан тебе ее раскрывать. Если, конечно, Дженна не скажет «да».

– Нет, не разрешаю, – был твердый ответ, – детство тем и прекрасно, что осталось в прошлом. Не будем его вспоминать сейчас.

Подошел Маркус и протянул стакан с водой.

– Ты просто восхитила меня, этот танец я не забуду долго.

– Почему не сказал «навсегда запомню»?

– Потому что мы еще не раз будем танцевать, и у нас может получиться еще интереснее.

– У вас получится еще лучше, брат, – встрял в разговор Дин, – потому что вы – прекрасная пара!

– Это комплимент или упрек? Я не понял.

– Ты прекрасно все понял. Странно только, что я ни о чем не догадывался.

– Перестань говорить загадками, Дин!

– В самом деле, Дин, что ты все время не договариваешь? Почему загадываешь то Дженне, то Маркусу загадки? – Голос Келли зазвенел. – Ты устал? Тогда пойдем и отдохнем немного. В такой прекрасный вечер не стоит вспоминать детские обиды, если бы даже они и были. Но, по-моему, никто ни о чем давно не помнит, кроме тебя.

Келли повела Дина за руку по дорожке к дому так, как ведут ребенка.

– А ведь я, кажется, догадался, в чем дело: брат ревнует тебя ко мне!

– Не знаю. Но таким странным я его еще не видела: он как будто хочет на что-то решиться, но сдерживает себя. Боится чего-то. Хотя это только мои предположения.

– У него, похоже, открылись глаза: он понял, что потерял тебя.

– Маркус, что ты говоришь: как можно потерять то, что не хотел иметь?

– Такова природа мужчин: частенько они не могут разглядеть бриллиант на расстоянии вытянутой руки, но очень ясно видят блеск стекляшки за сотни метров. По-моему, с Дином случилось то же: он понял, что мог владеть бриллиантом.

– Это процесс взросления: хочется и на дискотеку, и машину водить, а вечером положить в кровать плюшевого медвежонка.

– Ты сказала это очень верно. – Маркус с какой-то тайной мыслью взглянул на девушку. – А ты уже пережила это период?

– Да, и ты помог мне.

– Я очень рад. – Он взял руку девушки в свою. – Добро пожаловать во взрослую жизнь, Дженна Харпер.

Упоминание фамилии заставило ее напрячься: в семье Кроссанов всегда старались подчеркнуть ее близкое родство к ним, поэтому редко упоминали фамилию. Так что прозвучало это и торжественно, и официально, и… несколько отчуждающе. Как будто Маркус дал понять, что они близки по душе, но не по крови.

– Почему вдруг ты назвал меня по фамилии? Я, кстати, из твоих уст ее ни разу не слышала.

– Ты самостоятельный человек, отвечающий за свои поступки, ты распоряжаешься своей жизнью и даришь свои чувства по своему усмотрению. И – по доброй воле. А еще я хочу напомнить тебе, Дженна, что мы можем испытывать друг к другу не только родственные чувства.

– Можем, да, совершенно верно. И я думаю, почему я их не испытала раньше? Ответ даю сама же и искренне: я боялась тебя!

– Разве я когда-нибудь позволил себе унизить вас, детей, хоть чем-то? Или хоть дал какой-то повод? – Он с недоумением посмотрел на девушку. – Хочу заверить, что я любил вас всем сердцем.

– Да я не о том! Меня подавлял твой непререкаемый авторитет в доме и среди знакомых, ты всегда был отличником: и в школе, и в университете, и в спортивной команде, и в бизнесе… Ты казался мне недосягаемым, каким-то небожителем, а не обыкновенным человеком, вот я в каком смысле сказала.

– Жаль, что мы не разговорились раньше. Я и не подозревал, какой образ сложился у тебя в душе. Я хотел бы его развеять.

– Почему? Разве плохо быть идеальным человеком? К этому многие стремятся всю свою жизнь, но так и не достигают желаемого.

– Нет, меньше всего мне хочется быть идеалом. Я живой человек, я хочу делать ошибки и исправлять их. Например, сегодня я понял, что сделал за последние семь дней крупную ошибку.

– Именно в эти вот дни? Интересно!

– Да, я не звонил тебе семь дней, хотя безумно хотел видеть. И не только видеть.

Он склонился над Дженной и поцеловал ее.

– Вот самое малое из того, что я хотел сделать все эти дни. А вместо исполнения своего желания мчался сюда и организовывал, организовывал… чужое счастье.

– Оно тебе не чужое – это счастье твоего брата.

– Нет, Дженна, я понял, что счастье – штука для сугубо индивидуального пользования. Устраивая чужое, рискуешь потерять собственное.

– В данном случае ты не потерял, а приобрел: ты нашел любовь. И она исключительно принадлежит тебе. – И Дженна ответила поцелуем на поцелуй.

Это послужило для Маркуса как бы зеленым светом светофора: он притянул ее к себе, обнял и начал целовать так страстно, что у Дженны порой перехватывало дыхание. Руки заскользили по спине, талии, бедрам и погладили предполагаемую точку желания. Дженна еще крепче прижалась, чувствуя жар, исходящий от тела Маркуса. Ей было это внове, немного стыдно, но очень желанно. Она ждала все новых и новых ласк.

– Дженна, нам пора идти в дом, нас, наверное, уже ищут. Праздник закончился.