Текст книги "На крыльях удачи"

Автор книги: Лорен Маккроссан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

– Нет, я…

– Все равно, наслаждайтесь. Полагаю, вам тоже понравится.

– М-м…

Я изобразила крайний интерес и в некотором замешательстве направилась к стойке бара. На меня действительно смотрят или мне так кажется, потому что я пришла на вечеринку в одиночестве? Дело во мне самой, или же вся эта толпа, одетая в разнообразные оттенки черного, глядит всего лишь на мой пестрый наряд, так бросающийся в глаза? Может быть, мне стоит взять выпивку и встать у стеночки? Не там, где меня наверняка никто не увидит, а с расчетом на то, чтобы заметили и восхищались.

Не следовало мне приходить. Надо было остаться дома, смотреть чертов ящик, пить вино и есть шоколад. Это лучше, чем стоять в полном одиночестве среди людей, которым есть что сказать друг другу, и ждать начала какого-то документального фильма, совершенно мне неинтересного. Здесь, наверное, даже поп-корн не продают.

– Шампанского, мадам? – спросил чертовски привлекательный молодой официант с целым ассортиментом бокалов на серебряном подносе.

– Да, спасибо.

Я взяла бокал шампанского – такого же розового, как мои туфли.

– Розовое шампанское, какая прелесть, – я улыбнулась и поднесла бокал к свету.

Официант улыбнулся в ответ и слегка наклонился ко мне.

– Допивайте и можете взять еще один – это бесплатно.

Я быстро глотнула шампанское и поймала его лукавую ухмылку, когда он протянул мне вторую порцию.

– Кстати, мне наверняка очень понравится фильм, – говорит официант, а потом отправляется дальше. Честное слово, я бы не возражала, если бы этот парень захотел постоять у стеночки вместе со мной.

Я прихлебнула шампанское и обвела взглядом публику. Эти люди мало походили на среднестатистических посетителей кинотеатров. Не было ни буйных, вопящих детишек, ни неряшливых юнцов с огромными пластиковыми стаканами кока-колы. Все гости очень элегантны и уверены в себе, как будто пришли сюда с определенной целью. Возраст приглашенных колебался от двадцати пяти до пятидесяти, и большинство из них вели оживленные, но серьезные разговоры. Насколько я могла судить по жестам и выражению лиц, речь шла не о том, покажут ли в этом фильме обнаженного Джонни Деппа, и не о том, куда поехать развлечься после просмотра. Сбор в баре напоминал чем-то крупную деловую встречу, где языки партнеров слегка развязывают благодаря бесплатному шампанскому и пиву. Стало быть, вот как выглядит кинофестиваль. По крайней мере мне удалось взглянуть на него изнутри. Остается только мечтать, чтобы здесь проявили хоть какой-нибудь интерес ко мне.

Я, как это много раз бывало прежде, начала воображать, будто присутствую на своей премьере, но в этот момент в дальнем углу зала раздался звонок и нам сообщили, что первый показ долгожданного документального фильма «Крылья моря» начнется, как только мы займем свои места. Лично мне трудно было назвать этот фильм «долгожданным», но тем не менее я, увлекаемая толпой, ощутила некое предвкушение. Мое одиночество более не бросилось в глаза, и я обменялась улыбками с незнакомыми людьми, пока мы поднимались по лестнице в зал.

– Ваше место здесь, – с поклоном сказал билетер, внезапно выросший рядом со мной.

Я поблагодарила его и опустилась на широкое удобное сиденье рядом с лестницей, ведущей к экрану. Приглушенный говор продолжался еще пару минут, потом погас свет, и мы погрузились во мрак. Звук такой чистый, что я буквально ощутила себя в воде, когда из невидимых динамиков начал вырываться шум разбивающихся о берег волн. Раздался пронзительный крик дельфина и свист ветра, а затем на экране появились вступительные титры.

«"Крылья моря", – прочла я на экране. – О тех, кто любит серфинг… Фильм Дэйва Бреннана».

«Но вы же ведь не припасли для меня пару крыльев, правда? Я не так уж хорошо плаваю», – говорит девушка в первой сцене и нервно вздрагивает, стоя на кромке прибоя.

«Тебе они и не нужны, – ободряюще улыбается инструктор. – Скоро ты сама начнешь летать по этим волнам».

Я смотрела на экран. Образы как будто выступали из кадра и втягивали меня в центр событий, как это бывает в специальных кинотеатрах с трехмерным изображением, но только на сей раз без смешных пластиковых очков. Точнее, эти образы – нечто большее, чем кино. Они проникали в мое сознание и затрагивали струнки в душе. Я немедленно узнала и людей и пляж. Вспомнила страх, который испытала эта девушка, когда впервые вошла в воду. Я даже знала, что она сейчас скажет.

«Боже, благослови эту доску и того, кто на нее встанет!»

Потому что эта девушка – я.

В течение следующего часа у меня все плыло перед глазами. На большом экране прямо передо мной вновь проходили три самых знаменательных месяца моей жизни.

Первая волна, которую я поймала: несколько секунд судорожного балансирования на доске, а потом падение в бурлящую воду. Помнится, в ту минуту я испытала дикий восторг от того, что победила страх.

Слезы текли по моему лицу, когда камера надвинулась на Мака, на руках выносящего меня на берег. На его красивом лице играет улыбка победителя.

Наши первые объятия – одни из многих. Наше осознание своих истинных чувств – после того как мы позволили себе проявить их при всех, еще не понимая их подлинной сути.

Сцена с раненым дельфином, которая заставила зрителей хватать воздух ртом и подавать актерам ободрительные реплики. Сдавленные всхлипы – явное свидетельство того, что некоторые расчувствовались до слез. Луч камеры пронзает темноту и выхватывает меня и Мака в тот момент, когда мы пытаемся освободить дельфина, а потом гладим его и уговариваем.

Странно было наблюдать за собственными действиями через взгляд другого человека. Я слышала свой голос, но с трудом узнала его. Видела жесты и гримасы, которых прежде никогда за собой не замечала. А что самое странное, я понимала, как меня видят другие. В частности, Мак – его изумрудно-зеленые глаза неотрывно следят за всеми моими движениями. Снова и снова оператор показывал нас вместе – как он меня ободряет, как мы улыбаемся друг другу, как обнимаемся при каждом достигнутом успехе… Я даже не подозревала, что мы смотримся именно так. Черт возьми, наша любовь была настолько очевидна. Для всех, кроме нас. Пока не стало уже слишком поздно. Я наблюдала за этим процессом, и сердце у меня стучало невероятно громко, я даже испугалась, как бы меня не попросили покинуть зал. И вдруг я осознала, что конец мне известен. Поняла, отчего между нами возникла та неловкость, из-за которой мы не виделись с тех самых пор, и слезы полились вновь…

Фильм сделан великолепно, просто нельзя поверить, что отснял его Дэйв маленькой видеокамерой. Графство Донегол было показано во всей своей зеленой роскоши, с утесами и пляжами, плюс великолепные снимки озаренных закатом гор. Комментатор рассказывал об истории ирландского серфинга, и о том, каково его состояние на нынешний день, и что его по-прежнему считают чем-то из ряда вон выходящим.

– Ведь в Ирландии не катаются на досках? – неуверенно спросил какой-то человек, глядя в камеру.

– Нет, если хотите серфинга, то поезжайте в Калифорнию, – подхватил другой.

– А девушки вообще этим не занимаются, это спорт для парней, – добавил первый, и в зале раздался громкий смех.

Вот Фай и Мак дают интервью, сидя на каменной скамье в конце мыса – там, где я сама сидела столько раз, глядя на океан. Фай рассказывает о том, как и почему мы пришли в этот спорт. Мак повествует об успехах, достигнутых девушкой, чуть не утонувшей в детстве и с тех пор панически боявшейся воды. Тем не менее она стала настоящим серфингистом за несколько недель. (Слава богу, у него хватило такта умолчать об истории с горшком.)

Потом зрителям показали несколько сцен с детьми, принимавшими участие в международных состязаниях, и невероятный эпизод с Маком, летящим на гребне волны – в тот самый день, когда я думала, что потеряла его навеки. Конечно, я не стала дожидаться, пока эту миссию выполнит океан; я и сама с ней неплохо справилась.

И тут мы подошли к кульминационному моменту фильма. К той минуте, когда я стояла на пляже одна-одинешенька с новенькой сияющей доской, готовясь броситься в воду и оседлать волну. Доказательство того, чему я научилась. Я снова ощутила знакомое волнение, даже начала сомневаться, удастся ли мне это или я пойду ко дну.

– Я чувствую себя как пятилетняя малышка перед первым балетным экзаменом, – прошептала я в унисон своему собственному голосу, вылетающему из динамиков. – Чувствую себя испуганной и неготовой, но пришло время и настал момент.

– Как вы думаете, она это сделает? – шепнул элегантный седой мужчина – мой сосед.

– Надеюсь, – ответила я, и на моих губах заиграла улыбка.

– Господи, я тоже. Если она не сумеет, я, наверное, умру!

Я уселась поудобнее и с увлечением погрузилась в финальную сцену. Я смотрела так, как будто эта девушка была мне не знакома, и желала ей успеха. Она забегает в воду, волна отбрасывает ее, и зрители разом судорожно ахнули от испуга. Господи, это и впрямь выглядело жутко. Неужели я в самом деле осталась целой и невредимой, когда на меня обрушился водопад? Девушка шлепает по воде назад и поднимает большой палец вверх. Стоя на пляже, ее наставник Кормак Хеггарти молится, чтобы все было хорошо.

– Сделай так, чтобы она вернулась, о Каналоа, – шепчет он, обращаясь к гавайскому богу моря.

Я и не знала, что он это говорил. Что он молился деревянной фигурке бога Тики, которого они с Ником привезли с Гавайев. Я держала ее в руках в тот день, когда мы поцеловались. Теперь я по-настоящему заплакала. Всхлипы и шмыганье наполнили зал, причем некоторые звуки явно слишком низкие для женщин. Звуковое сопровождение к фильму (ирландская группа «Кила») просто потрясающее – оно буквально насытило атмосферу электричеством, и по моему телу побежали мурашки. Девушка на экране разворачивается и снова бежит навстречу волне, она летит почти что в свободном падении. Я знала, волны в тот день были на два фута больше обычного. По сравнению со мной они казались огромными. Девушка седлает волну и несется на гребне. Напряжение почти осязаемо. В воздух взмывает дельфин, перелетает через доску и снова уходит под воду. Зрелище просто волшебное. Зрители вокруг меня бешено зааплодировали и вскочили на ноги. Овация! Им понравилось. Им действительно понравилось.

«"Крылья моря", – загорается гордая надпись на экране. – История девушки, которая хотела дотянуться до звезд… И ей это удалось».

Конец.

Зажегся свет. Я с удивлением поняла, что стою и аплодирую вместе с остальными.

– Потрясающе! – закричал мой сосед и заключил меня в объятия. – Господи, у меня чуть сердце не выскочило. Боже милостивый, это вы! Это вы!

Я рассмеялась, а он в изумлении прижал обе ладони к морщинистым щекам.

– Я весь фильм сидел рядом со звездой! Смотрите, здесь Амелия!

Сотни удивленных глаз посмотрели на меня, а потом вдруг начались объятия, поцелуи и поздравления.

– Здорово!

– С ума сойти!

– Это было нечто!

– Вот моя визитная карточка!

Меня буквально завалили множеством визиток всех цветов радуги.

– Позвоните мне, вы не останетесь без дела, – сказали справа.

– Я с телеканала «Дискавери», мы могли бы с вами поработать, – закричал кто-то слева.

У меня закружилась голова. Это ли не мечта, о которой я поклялась забыть, вернувшись из Донегола? Только на этот раз все реально. Я хочу, чтобы все было по-настоящему.

– Ну же, господа, не толпитесь вокруг звезды, – с хохотом сказал очень знакомый голос.

Толпа раздалась в стороны, точь-в-точь как море по слову Моисея, и я увидела в центре свою любимую рыжую Фай. Может быть, она и не так величественна, как библейский персонаж, но нечто мистическое в ней все же есть.

– Фай, что ты здесь делаешь? – закричала я. – Как это произошло? Ты знала обо всем?

– Стой, стой, – хихикнула Фай, – или тебе придется подыскать работу в качестве ведущей телевикторины.

Мы крепко обнялись, и я почувствовала невероятное облегчение и огромную радость от того, что моя лучшая подруга снова рядом. Мы обе прослезились.

– Я так по тебе скучала, Фай…

– Черт возьми, дурочка, я тоже, – отвечает та, шмыгая носом. – А теперь отцепись и прекрати портить мой макияж.

Фай взяла меня за руку, извинилась перед публикой и повела меня вниз по лестнице к группе, собравшейся перед экраном. Я сразу же заметила Дэйва. Он был занят разговором с двумя незнакомцами, как две капли воды похожими на «Людей в черном», пусть даже один из них – женщина.

– Наверное, нам не следует им мешать, – прошептала я.

– Не дури, они именно тебя и ждут.

Дэйв поприветствовал свою подружку шаловливым поцелуем в веснушчатый носик, а потом они все обернулись ко мне.

– Дамы и господа, – торжественно объявила Фай, – позвольте представить вам мисс Амелию Армстронг.

Я подтолкнула ее локтем и важно выступила вперед, чтобы поздороваться с «людьми в черном». У них были такие острые воротнички, что, казалось, ими можно резать стекло. Эта парочка представилась директорами престижной дублинской киностудии.

– Это лучшая киностудия в стране, – шепотом просветила меня Фай.

– Нам очень понравился фильм, мисс Армстронг, – говорит женщина.

– Пожалуйста, зовите меня Милли. Честно говоря, я ведь ничего не сделала; это все работа Дэйва.

Тот гордо ухмыляется, но молчит.

– Нам всем хорошо известны творческие способности мистера Бреннана, – продолжила дама. – Мы уже могли в этом убедиться.

– Правда? Я думала, он просто забавляется, – пожала я плечами.

– Не совсем, Милли. Дэйв – многообещающий молодой режиссер. В его фильмах есть душа, и поэтому мы только что предложили ему поработать с нами и снять еще одну картину. За деньги, конечно.

– Как здорово, – ответила я, обрадовавшись, что оказалась ко всему этому причастна.

Потом заговорил мужчина:

– У нас есть свои каналы информации, и потому мы с нетерпением ожидали выхода «Крыльев моря». Но то, что мы увидели, превзошло наши ожидания. И теперь нам бы хотелось сделать фильм о международных соревнованиях по серфингу, организатором которых является мистер Хеггарти. И приглашаем вас в качестве ведущей.

– Вы невероятно смотритесь на экране, Милли, – искренне добавила женщина.

– А в жизни вы еще лучше, – запросто закончил ее коллега.

Моя взгляд перебегал с одного лица на другое – я пыталась переварить и комплименты, и информацию.

– У нас также есть для вас много других предложений, несомненно, они вам понравятся, – сказала женщина в черном, – но здесь мы, конечно, будем действовать через вашего агента…

– Боже… – Я вообразила разъяренного Джеральда. – Не думаю, что…

– …который, должна сказать, провернул сегодня неплохое дельце.

Я проследила за ее взглядом. Господи, только не говорите, что Джеральд здесь. Но увидела только Фай, болтающую с каким-то щеголем.

– Полагаю, при общении с мисс О’Рейли у нас не возникнет никаких проблем, – улыбнулся мужчина. – Она настоящий профессионал.

Мои губы разъехались в улыбке. Фиона – мой агент? А почему бы нет? У нее есть дар общения с людьми. И потом, если кто и знает меня со всех сторон, так это Фай. А что касается поддержки, это она помогла мне поверить в собственные силы – я такого себе и представить не могла. Я с трудом сохранила серьезность и снова обернулась к своим собеседникам.

– Рада знакомству, Милли, – подытожила женщина, явно главная в этом дуэте. – И не волнуйтесь, мы непременно свяжемся с вами. Думаю, мы великолепно сработаемся и вы будете ездить по всему миру и снимать документальные фильмы.

Я пожала им руки и с суеверным ужасом проследила за тем, как они пробирались через поредевшую толпу. Предложения? Фильмы? Путешествия по миру?

– Я что, получила работу?

– Несомненно, – ответил Дэйв, обняв меня за дрожащие плечи.

– Я получила работу, и она заключается в том, что мы с тобой будем ездить по всему свету и снимать кино?

– Вроде бы так, Милли. После Ирландии мы сделаем фильм о катании на больших волнах на Гавайях, а потом сможем остановиться на Барбадосе и, возможно, захватим с собой Фай, если ей понравится эта идея.

Я улыбнулась. Меня переполнили эмоции.

– Просто здорово, если ты будешь с нами! У тебя ведь уже давным-давно не было отпуска.

– Согласна. – Фай, ухмыляясь, возникла за моей спиной. – У Милли слишком большой талант, чтобы тратить его, раздавая выпивку прохожим на Графтон-стрит.

Я уперла руки в бока и весело спросила:

– Эй, вы двое, как вы все это устроили?

Они начали объяснять, что Дэйв задумал снять фильм в тот самый день, когда услышал о нашей поездке в графство Донегол. Он уже несколько лет увлекался киносъемкой и даже делал короткие документальные ленты для РТИ, но этот фильм должен был стать его величайшим достижением. Он был полон решимости представить плод своих усилий на престижном кинофестивале.

– Я просто не мог провалиться, если учесть, в какие приключения вы меня втянули. – Дэйв со смехом обнял меня – должно быть, в сотый раз за сегодня.

– Господи, а я думала, ты всего-навсего развлекаешься с этой камерой, – сконфуженно ответила я. – Боюсь, даже не принимала тебя всерьез.

Дэйв пожал плечами:

– Фай решила, что нам стоит сохранить все в тайне от тебя, так что мы трудились как черти, чтобы все закончить и привести в порядок. Потратили уйму времени, но, по-моему, дело того стоило.

– Несомненно. Фильм не просто хорош, он великолепен. Удивителен. Слава Богу, что вы вырезали ту сцену в бассейне. Иначе бы я вас убила.

– Я так и подумала, – захихикала подруга. – А потом мы попросили маленького Джо отнести тебе приглашение. Это племянник Дэйва, он живет здесь, в Дублине. Помнишь, мы застали Дэйва на почте, когда он пересылал кассеты? Он как раз отправлял их своему брату.

– Ах, маленький Джо, тот светловолосый мальчик, – кивнула я, указывая на белокурые локоны Дэйва. – Недаром мне показалось, будто он на кого-то похож.

– Насколько я знала, ты работаешь где-то в центре, и я подумала, что будет не так уж сложно тебя разыскать.

Я расхохоталась:

– Наверное, маленький Джо рассказал тебе…

– …об облегающих шортиках, – отозвались они в унисон.

– Господи, вот мерзость, – фыркнула Фай. – Хорошо, что ты с этим развязалась.

Когда они перестали толкать друг друга, вспоминая об этом унизительном эпизоде, я взяла их обоих за руки и искренне сказала:

– Спасибо вам. Вы самые лучшие друзья, которых только можно себе представить.

– Ой, Милли, только не надо сантиментов, иначе я снова расплачусь.

Я посмотрела на Фай, чьи глаза лучились неподдельной радостью. Она улыбнулась в ответ.

– Спасибо, – повторила я. – Дэйв, ты молодец и можешь гордиться собой. Ты будешь звездой.

– Я горжусь, – ответил тот и слегка покраснел, – но без тебя и Мака мне бы такого не сделать. Вы двое просто супер.

Когда я услышала это имя, моя улыбка мгновенно исчезла, а сердце вновь заколотилось как сумасшедшее.

– Как поживает Мак? – спросила я, и голос у меня сорвался.

Дэйв поднял глаза и посмотрел мне за плечо.

– Почему бы тебе самой у него не спросить? В конце концов, он тоже член нашей будущей команды.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я застыла, не в силах повернуться, разве только всем корпусом сразу. Я посмотрела на Фай, а та кивнула, взяла Дэйва за руку и тихонько исчезла. Я сглотнула и глубоко вдохнула. В тускло освещенном зале слегка пахло сыростью. Я медленно обернулась и вдохнула знакомый запах человека, которого некогда целовала, – человека, приносящего с собой восхитительную свежесть океана всюду, где бы он ни появился. Я зажмурилась и загадала желание, не зная, что мне делать, если оно исполнится. Потом открыла глаза.

Мак стоял почти вплотную ко мне. Я впервые видела его в элегантном строгом костюме. По-моему, ему было неловко – возможно, виной тому непривычная крахмальная сорочка и галстук или стоящая перед ним девушка, которая ворвалась в его жизнь и попросила о помощи, а потом разбила ему сердце. Как там сказал Дэйв? «Мак общается лишь с теми людьми, которые для него важны». Он общался со мной, и потому, наверное, я что-то для него значила, но все это было до того, как…

– Мак, – тихо, с трудом произнесла я.

– Милли… – ответил он без тени улыбки.

Что мне ему сказать? «Как поживаешь?» «Мне очень жаль, что я бросила тебя ради этого идиота Дэна Кленси?» «Похоже, нам предстоит работать вместе, так что давай помиримся?», «Ты снился мне каждую ночь, с тех пор как я вернулась домой, и каждый день я думаю только о тебе?» Я сжала кулаки, и ногти впились в ладони, а та эйфория, которую я ощущала, стоя перед обожающей публикой, постепенно исчезла под его пристальным взглядом. В эту минуту я поняла, что, как ни приятно поклонение зрителей, оно не идет ни в какое сравнение с тем чувством, какое я испытывала рядом с этим человеком. Хочу, чтобы он любил меня так же, как я люблю его. Ради него я отказалась бы от славы и богатства. Ради Мака Хеггарти.

– Я… – У меня не хватало слов. На глаза навернулись слезы.

«Я не знаю, как этого добиться. Как сделать так, чтобы ты меня любил».

Мак по-прежнему смотрел на меня, но вот его взгляд теплел, и из-под суровой оболочки проступили прежние черты.

– Я… – все, что мне удалось выжать из себя, это какой-то беззвучный писк.

Мак провел руками по волосам, а потом сцепил ладони на затылке и покачал головой из стороны в сторону, как будто на разминке. Он, кажется, был подавлен и не уверен в себе самом. Потом Мак дернул себя за ворот рубашки и расстегнул пуговицу. Я улыбнулась. Должно быть, это единственный из знакомых мне мужчин, глупо чувствующий себя в цивильной одежде.

– Тебе не нравится? – спросила я в попытке пробить лед.

– Ненавижу, – буркнул он. – Нет уж, дайте мне гидрокостюм.

«А мне дайте Мака в гидрокостюме».

– И все-таки ты здорово выглядишь, – добавила я и смущенно опустила глаза.

После недолгой паузы я услышала его ответ:

– А ты еще красивее, чем мне казалось, Милли. Красивее, чем в моих снах.

Я вскинула голову и посмотрела ему в лицо. Попыталась прочесть его мысли. Что он чувствует? Никогда прежде я не видела таких зеленых глаз. Мак подошел ближе, не отводя взгляда, взял меня за руку (я чуть не задохнулась от волнения, но боялась даже моргнуть, вдруг тогда он снова замкнется в себе).

– Прости, Мак, – говорю я почти шепотом, но он так близко, что эти слова звучат очень громко. – Ты был очень добр ко мне, а я позволила Дэну… после того как он уже один раз меня обманул…

Да. Я это сказала.

– И он вовсе не собирался продвигать меня, и вообще, если ты знаешь, у него даже не было…

Мак прижал указательный палец к моим губам. Я замолкла. Лицо запылало от его прикосновения.

– Не надо, – властно произнес он. – Пусть он останется в прошлом.

Я моргнула.

– Господи, я так скучал, Милли, – продолжил Мак, и его голос заглушил все остальные звуки. – Без тебя все по-другому. Город совсем пустой и тихий. Когда ты была рядом, жизнь казалась такой интересной, а теперь ничего этого нет. Даже океан стал иным. Я постоянно думаю о тебе, просто схожу с ума. Говорю себе, что это невозможно. Никогда прежде я ни о ком не думал, когда катался, этого просто не может быть. Но ты, Милли, ты повсюду. Я не могу перестать думать о тебе. Слышать тебя. Чувствовать.

Я смотрела на него в изумлении. Этот человек обычно так скупо расходовал слова, особенно в тех случаях, когда нужно было выразить свои чувства. Слезы потекли по моему лицу, но я их не стала вытирать. Я обняла Мака обеими руками и прижалась к нему. Только бы он меня не оттолкнул. Мак вздохнул, как будто боролся с подступившими эмоциями, а потом положил ладонь мне на макушку и провел рукой по волосам.

– Вот как я это понял, – шепнул он.

Я подняла голову (его рука все еще лежит у меня на затылке) и взглянула на него с недоумением.

– Ты понял – что?

– Я понял… – начал он, а потом глубоко вдохнул. – Я понял, что ты значишь для меня больше, чем все на свете. Даже больше, чем океан. Я понял… что люблю тебя, Милли Армстронг.

Наш теперешний поцелуй еще изумительнее, чем первый. Я целовала Мака, как будто в последний раз, хотя и знала, что это не так. Буквально растворилась в нем. Слезы грусти и страха превратились в слезы счастья.

«С Рождеством, Милли!»

– Наконец-то, черт возьми! – услышала я.

Мы выпустили друг друга из объятий, оба рассмеялись, и я посмотрела на тех, кто все еще не покинул зал. Посторонние уже ушли, и меня окружили исключительно знакомые люди – настолько знакомые, что они как будто стали моей семьей. Это, конечно, Фай и Дэйв, очень похожие на парочку влюбленных. Рядом с ними еще двое, сильно смахивающие на моих родителей. Нет, это невозможно. Я понеслась к ним и обняла маму и отца, а те прослезились у всех на глазах. Это редкость для адвоката и бухгалтера, уж поверьте мне.

– Мама, папа, что вы тут делаете?

– Просто решили посмотреть, как ты работаешь, детка.

– Ой, – вздрогнула я. – Я соврала насчет издательства.

– Мы поняли, – отец подмигнул.

– В конце концов, не важно, – заявила мама дрожащим голосом, – ведь ты добилась своего, Милли. Ты это сделала. Правда, Фрэнк?

– Она, черт возьми, это сделала! – гордо воскликнул отец. – Сделала!

Я снова обняла их, пытаясь успокоиться. Мак крепко сжимает мою руку; один расплывчатый образ сменяется другим. Я вижу Подрига и Мэри, Колин и Барри, Джонни и красавицу Онью, Кэтлин (хихикавшую при виде того, как ее старший братец целуется при всех) и… Господи, я просто не в силах их всех запомнить! Даже Джойс из торгового центра «У Джойс» стояла, улыбаясь, в хвосте очереди – привидение в персиковом трикотаже.

Мэри шагнула вперед и сложила руки на пышной груди.

– Слава богу, – сообщила она, – я всегда говорила, что вы, малыши, непременно столкуетесь.

Я украдкой стиснула руку Мака, удивляясь тому, что Мэри по-прежнему считает своего высокого и сильного отпрыска малышом.

– Я всегда была не прочь вас благословить, да тут Мак начал ходить грустный, как я не знаю кто… Я просто счастлива, что вы сняли этот фильм и все закончилось, иначе бы он навсегда разучился улыбаться.

– Вот и славно, – бодро отозвался Подриг. – Давайте выпьем виски, чтобы это отпраздновать.

– Хорошая мысль, – громко сказал отец.

– Поцелуй ее еще разок! – потребовала Кэтлин.

– Да, да, – подхватила Мэри.

Я повернулась к Маку, и лед немедленно растаял – такое уютное тепло излучала наша общая семья. Он нежно коснулся рукой моей щеки:

– Ты все еще плачешь, Милли. Тебе грустно?

– Нет, – быстро ответила я и вспомнила свой разговор с маленьким Джо, – разговор, который и заставил меня прийти сюда. – Мне не грустно. Больше не грустно.

У меня есть любимый, есть друзья, и похоже, я наконец получила вожделенную работу в кино. Не ту, о которой мечтала, но сами понимаете, это предложение звучит более чем заманчиво. Мне не грустно. Просто наступило время моего позднего расцвета – совсем как у того дуба из рассказа Джо.

Мак наклонился ко мне и губами осушил мои слезы.

– Еще немного, и мы все утонем, – шутливо сказал он.

– Хорошо, что в этом здании есть спасатель.

Я вздрогнула от наслаждения, когда он поцеловал меня в щеку.

– Я бы не отказался спасти тебя, Милли.

– Ты уже меня спас.

Мы снова поцеловались, я улыбнулась и позволила своему чувству захватить меня без остатка. Когда я думала, что меня вот-вот захлестнут бушующие волны, вышла луна и остановила прилив. Девять месяцев назад, когда я пробовалась на эту роль, то и в самом деле дотянулась до звезд – а теперь держу их в руках. Я знаю: все, что мне действительно было нужно, – так это крылья.

Крылья моря.

Я очень благодарна всем, кто покупает, читает, оценивает и рекламирует мои книги. Без вашей помощи, конечно, созданный мною мир был бы бесцелен. Я надеюсь, этот роман вам понравится.

Огромная благодарность маме, папе и братьям – за все, что вы сделали, а также всем моим родным, кто носит фамилию Маккроссан, Маккафферти, Уайт, Хиггинс или Грэттен, и всем близким друзьям – за вашу поддержку.

Я благодарна своему агенту Джонатану Ллойду, этому бриллианту чистой воды; всей команде Кертиса Брауна, особенно Кирстен Кларк (удачи ей во всем!); издателям Таре Лоуренс и Джо Коэну – за помощь и руководство, а также Саре Растин и всему «Тайм Уорнер».

Эта книга не была бы написана без помощи людей, которых я хочу поблагодарить отдельно. Большое спасибо вам, я всех вас обнимаю и целую.

Гейба – который заставил меня взяться за этот труд, научил кататься на доске и сделал такой, какая я есть.

Дарси – нашу маленькую дочку, которая способна стать героиней тысячи книг.

Дебби – мою сестру, которая всегда умеет меня развеселить.

Роба и Вики – преданных друзей и классных спортсменов. Вы настоящее сокровище.

Всех Фитцджеральдов – мою вторую семью, в кругу которой я чувствую себя как дома. Отдельная благодарность Ричарду и моей незаменимой советчице – Майре.

Ирландским серфингистам – Мэтту Бриттону, Тирконнелу Коттажу, Джону Маккарти, Дэйву Блаунту, Адаму Уилсону и Хэнсому Фрэнку, а также Джоэлю Конрою и Мику Дойлу – самым замечательным парням в мире.

Мэнди и Нилу (они же мистер и миссис Хэйнс), Мадлен и Базу – без вас жизнь была бы совсем другой.

Микаэле – чья неподражаемость неизменно вдохновляет меня.

Келли – моей лучшей подруге и непревзойденной умнице. Может быть, в один прекрасный день ты будешь кататься на доске не хуже меня.

И всем моим друзьям по серфингу.

С любовью, Лорен