Текст книги "Влюбленные (ЛП)"

Автор книги: Лорен Кейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава 2
Полуразрушенные стены

Блеки тихо заржала, поскольку Роланд соскользнул с ее спины. Он отвел ее к яблоне находящейся в южных пределах собственности отца Розалины, и привязал ее уздечку вокруг ствола.

Сколько раз Роланд ходил вокруг этих деревьев, неся широкую плетеную корзину своей любимой на руках, волочился за ней, любуясь ее медленными движениями, когда она срывала красные плоды с ветвей?

Ее отец был графом, или герцогом, или бароном, или каким-то другим земельным магнатом. Роланд перестал заботиться о таких смертных титулах после того как пришлось тысячу лет смотреть как дети играют в военные игры.

Единственной страстью этих смертных, казалась, была именно: ведение войны и воровство богатств соседних феодальных владений, и превращение в ад жизни всех своих соседей. Группа рыцарей, Даниэль и Роланд также служили под его руководством, таким образом, Роланд и его товарищи проводили много времени за пределами и в пределах стен этого замка.

Он порылся в сумке на Блеки и нашел засохшее яблоко, затем покормил им лошадь, пока он обдумывал меры, касаемо ситуации.

Он помнил этот праздник Дня Святого Валентина. Он знал, что это произошло после того как его роман с Розалиной закончился.

Их любовь была бы закончена более... пяти лет к настоящему времени. Он не должен был здесь останавливаться. Он должен был знать, это произойдет – воспоминания затопят его ум и нанесут ему вред.

Не проходило и дня за эти тысячи лет, чтобы Роланд не сожалел о способе, которым он завершил отношения с Розалиной. Он спроектировал свою жизнь вокруг этого сожаления, стены, и стены, и стены, каждый со своим непроницаемым фасадом.

Сожаление сформировало в нем замок на много шире вселенной, чем тот, что стоял перед ним сейчас. Возможно, это было, потому что размер этого английского замка поражал его так сильно, что это напомнило Роланду о крепости в нем. Он слишком опоздал, чтобы искупить себя с нею.

И все же...

Он обнадеживающе погладил Блеки и двинулся к замку. Тротуар был выложен каменными плитами, с зимующими кустами примулы, которые заканчивались под тяжелыми металлическими воротами. Роланд решил обойти их и пошел по тропинке.

Он ходил по линии деревьев из соседнего леса до тех пор, пока не смог красться вне поля зрения и скрыться в тени западной стены замка. Она возвышалась над ним, поднявшись футов на пятьдесят в воздух, прежде чем из первого окна можно было взглянуть наружу. Розалина раньше ждала его там, и ее светлые волосы двигались над краем окна. Это был сигнал, о том, что она была одна и ждет губы Роланда. Окно было пусто сейчас, и, взгляд на него с поверхности земли, дал Роланду ржавое чувство тоски по родине, как если бы он был очень, очень далеко от места, где родился.

Никакие охранники здесь не следили вниз от зубчатых стен, он это знал. Стена была слишком высокой. Он вышел из тени, подошел и остановился прямо под окном.

Он провел руками вдоль стены, вспоминая углубления, которые прежде находили его ноги много раз. Он никогда не осмелился бы распустить свои крылья перед Розалиной. Этого было бы достаточно, чтобы смертная, как она, безумно полюбила его, несмотря на цвет кожи. Ее отец никогда не видел Роланд без шлема, и не позволил бы Мавру сражаться за него.

Роланд мог бы изменить то, как он выглядел, ангелы делали это все время. Как часто Даниэль менял свой смертный облик для Люси? Они все перестали считать.

Но в стиле Роланда не было следовать тенденциям. Он был классицистом. Его душа чувствовала себя комфортно – так комфортно, как можно было – в данной конкретной коже.

Были случаи, как сегодня, когда его внешность вызывала несколько скучных неурядиц, но не было ничего, что Роланд не мог бы выдержать. Розалина говорила, что любила его за то, кем он был внутри. И он любил ее за искренность... но она действительно не знала.

Были еще некоторые вещи о Роланде,, которые он знал, но никогда не мог рассказать ей. Он и сейчас не хотел выдавать себя, сняв броню и обнажив свои крылья. Привычка поможет ему действовать по-старому.

Путь к стенам был освещен одним и тем же блеском его золотых крыльев. Роланд начал карабкаться вверх. Сначала он был осторожен, но даже через тяжелые доспехи он чувствовал свет от любви.

Через несколько минут он достиг верхней части стены, и ноги ступили на узкий выступ парапета. Исправляя себя, он полез дальше по башне, взгляну вверх, он заметил остроконечный шпиль. Оттуда он мог коварно подняться на арочные окна, окружавшие всю башню. Он знал, что там была небольшая терасса возле одного окна, а внизу были разложены груды камней. Он мог стоять на ней и заглядывать внутрь.

Скоро он достиг выступа и крепко прижался к камням рядом с окном. Это произошло, когда он увидел открытую дверь балкона. Красные шелковые занавеси клубились от ветра. И там за ней были чьи-то движения. Роланд затаил дыхание.

Русые волны волос, длинные и распущенные спускались ниже плеч, она была одета в великолепное зеленое платье. Она ли это? Это должна была быть она.

Он мечтал залезть и вытащить ее из окна, чтобы сделать все как было раньше. Его пальцы крепче схватил выступ, в тот момент, когда златовласая богиня обернулась, Роланд замерз так быстро, что ему показалось, что он сейчас упадет на землю словно сосулька.

Он заставил себя открыть глаза и вернуться обратно на карниз, прижавшись к стене, он следил за девушкой, не попадаясь ей на глаза.

Это была не она.

Это была Селия, младшая дочь лорда. Ей было шестнадцать лет, когда Роланд разбил сердце Розалин. Она была похожа на сестру, те же голубые глаза, светлая кожа, разовые лепестки губ и конечно прекрасные русые волосы. Огонь в Розалин был словно пожар, за это Роланд и любил же ее, в Селии этот огонь был всего лишь умирающим угольком.

По-прежнему Роланд находился в раздумьях, не имея возможности, пошевелится. Если Селия выглянет в окно, то уведет Роланда и тот будет тут же пойман.

– Сестра?

Этот голос был словно музыка, только еще слаще. Розалин!

На доли секунды Рональд увидел тень в проеме, а затем изящный силуэт девушки, которую он когда-то любил. Его сердце замерло. Он не мог дышать. Он хотел крикнуть ей свое имя, что бы она узнала его, но пот на ладонях заставил его замолчать.

В течение нескольких секунд Рональд чувствовал, как парил в небесах, а после упал на грязную землю.

Воспоминания: открытые двери старого сарая.

Рональд узнал это старое строение на северо-восточной стороне замка. Солнце стремительно проносилось мимо, было примерно шесть часов вечера, Рональд догадался этому по золотым лучам, падающим на сено.

Был почти ужин, именно то время когда Роланд мог убедить Розалин встретиться с ним наедине.

Сквозь широкие деревянные двери он увидел два силуэта в углу. Там между куриным кормом и серпами Рональд увидел себя прошлого. Он едва узнал этого мальчика, которым он был раньше. Они были одинаковые, единственно, чем отличался тот мальчик, что выглядел слишком молодо. Надежда. Невинность.

Его шерстяная рубашка обтягивала тело, а его глаза были такими яркими как у новорожденного жеребца. Она сделала для него нечто значимее, чем тысячелетия, проведенные на земле, вечность, проведенная на небесах и значительное падение после этого.

Его чувства на войне, восстание против божьей воли, были нечем по сравнению с тем, когда это касалось романтики, сердце Роланда становилось как у ребенка.

Он сидел на табурете и вспоминал белокурые локоны девушки перед ним.

Розалин лежала на боку, не обращая внимания на чертополох, прилипший к ее платью. Ее волосы сияли, она была даже красивее, чем он ее помнил, ее кожа была гладкой и яркой как свежий крем.

Она взглянула вниз, и Роланд увидел ее голубые глаза с занавесом ресниц, склонившиеся над ним. Ее полные губки одаривали Роланда улыбкой. Они оба были желанны.

И делали странные вещи.

Она пришла в сарай, изображая скуку, но притворяться, умела плохо. Она замирала от каждого его движения, но заметил он это только сейчас.

– У меня есть еще одна мелочь. Если миледи хочет это услышать? – Сказал он прошлый.

Роланд вспомнил этот момент и сгорал от стыда. Теперь он понял, почему так долго убеждал ее встретиться с ним в сарае. Все что он делал для нее это надоедал плохими стихами.

Все что он делал для нее это надоедал плохими стихами. Парень на стуле явно не мог это терпеть. Когда Роланд писал, свои ужасные стихи никто и не догадывался, что автором был Ангел музыки.

Снежные вершины ужасны по сравнению с ослепительной красотой Розалин.

Глаза балованных котят становились добрыми, когда они сидели на коленях Розалин.

Эта поэма написана только для Розалин.

Люди трудятся, собирая стог сена, и делают это только для Розалин.

Как орех покрывается кожурой, такой орех и Розалин.

Тот, кто все тайны раскроет должен взглянуть в глаза Розалин.

Затем Роланд поднял глаза и увидел хмурый взгляд Розалин. Он вспомнил это и пережил еще раз, и снова почувствовал ту тяжесть в желудке, словно прыгал с обрыва.

Она сказала : – Зачем ты написал такой нескладный стих?

На этот раз Роланд вспомнил интонацию ее голоса, конечно, она дразнила его.

Он помнил, как она схватила его за руку и потянула на сено рядом с собою. Его сердце стучало как молоток, он не слышал ее, но сейчас он мог расценить ее поступок как "Заткнись и поцелуй меня". О, как он целовал ее!

Его тело стало не подвижным, стараясь не испортить ни одно мгновение. Его губы словно приросли к ней. Его руки крепко сжимали ее плечи. Розалин изгибалась от его хватки, но он не мог нечего с собой поделать.

Наконец-то она издала сладкий смех и высвободилась от его рук. Она легла обратно на сено, ее разовые губки были закрыты. Она посмотрела на него, как ребенок смотрит на свою игрушку. Это было изящно.

Роланд развернулся на коленях и оперся о стену.

– Могу я попробовать еще раз? – я сделаю это лучше.

– Ну, я на это надеюсь. – Ее смех был застенчивым и элегантным.

Она сидела довольно долго, дразня его, а потом снова легла на сено.

– Ты можешь попробовать еще раз.

Роланд вздохнул, еще раз вдыхая ее сладостный аромат тела. Но как только он захотел подарить ей еще один неуклюжий поцелуй, Розалин надавила рукой ему на грудь.

Она, должно быть, почувствовала, как его сердце забилось, но она сделала вид, что не заметила этого.

– На этот раз, – сказала она – Более естественно. Нежно. Подумай о поэзии. Ну, возможно не о твоих стихах. А можно о твоем любимом произведении другого поэта. Расслабься и целуй меня.

– Как это? – Роланд наклонился, и лег на нее, прижав к сену. Он взглянул на нее и покраснел.

Они лежали и смотрели друг на друга. Она взяла его за руку. Их бедра прикасались через одежду. Кончики ног ласкали друг друга. Ее лицо было в сантиметре от него.

– Ты забыл про мои губы. – Она заманчиво улыбалась. – Роланд, любить это значит, не боятся, нужно позволить себе пойти, ко всему, что тебе предлагают. Ты понимаешь?

– Да я понимаю! – Роланд приблизился к ней в следующей попытке. Его губы, руки и сердце разрывались в ожидании. Он приблизился к ней,

– Роланд?

–Что же теперь?

– Держите меня крепче, сэр. Не уроните.

Когда он целовал ее, Роланду казалось, что даже зов Люцифера не заставит его прекратить делать это. Он последует ее советам тысячу раз с другими девушками в дальнейшем, но он никогда не будет чувствовать того же что и с ней.

Глава 3
Совет с тьмой

Роланд проснулся, чувствуя тошноту и растерянность. Сладкая память о любви Розалин исчезала. Он потрогал гудящую голову и понял, что лежит на земле.

Он медленно поднялся на ноги. Он болел чем-то уродливым, но ничем таким, что не вылечило бы время. Он посмотрел вверх, на балкон. Он бы никогда не выпал из него в былые времена. Наверное, не надо было носить полную броню.

Он ржавел. Сколько раз он забирался на эту стену в ожидании встречи с ней? Сколько раз длинные светлые волосы Розалины манили его как замки Рапунцель? Обычно, когда Роланд достигал балкона, она уже ждала его в приподнятом настроении, ожидая увидеть. Она выкрикнула бы его имя беззвучным шепотом, и кинулась в его объятия.

Она будет чувствовать себя такой легкой, такой нежной против него, ее кожа с ароматом розовой воды от ее ванны, ее тело почти напевает от силы их тайной любви... Роланд покачал головой. Нет, их ухаживания не имели всей радости, чистой и светлой

Одно темное воспоминание запятнало остальные. Это было последнее воспоминание о ней. Это пришло в тритий сезон их тайного ухаживания, мир вокруг них повернулся к осени, и зелень лета сгорела в буйстве огненно-оранжевых и красных оттенков. Вместе они собирались бежать, бежать от правил ее отца, также как и от предубеждений общества, которые не позволяют дочери дворянина выйти замуж за Мавра. Роланд ушел от своей любви на одну неделю, под предлогом планирования их новой жизни. Но это была ложь. Он ушел, чтобы просить совета на реальные проблемы, которые лежали перед ним: Продолжала бы она любить его, если бы она знала? И: Сможет ли он сохранить свою природу в тайне от нее и продолжать делать ее жизнь счастливой. На самом деле был лишь один человек, к которому он мог обратиться. Он нашел Кема в южной части острова, который в один прекрасный день станет называться Новая Зеландия. Тогда оба острова были абсолютно нетронутыми человеком. Маори не дойдет до земли еще полвека, поэтому Кем имел в своем распоряжении все место.

Поскольку Роланд летал, он видел, что угрожающие скалы были остры, как кинжалы, в отличие от всех, что он видел раньше. Ветер предательски нес крылья вниз, бросая его между облаков. Он дрожал, и весь промок, к тому моменту как достиг огромного, чистого поля, где Кем скрывался от вселенной. Вода была зеркалом для гор, которые были зелеными с буковыми лесами. Погружая кончик крыла в воду, так как он прошел через ее поверхность, Роланд счел ее ледяным холодом.

Он вздрогнул и продолжил. В дальнем конце поля, он приземлился на большой серый валун, который находился рядом с неизмеримо высоким водопадом, начало которого было скрыто туманом. У его подножья лежал павший брат Роланда, позволяя крыльям удерживать его от падения в воду.

Что делал Кем? И как долго он лежал в этой водяной камере пыток собственного производства?

– Кем!

Роланд крикнул его имя три раза, прежде чем прыгнул в воду, что бы вытащить своего брата. Чувствуя чужое прикосновение, Кем вцепился и прижался к скалам, возле которых лежал. Но увидев Роланда, он позволил себя вытащить, тень подозрения появилась на его лице. Роланд вытащил их обоих на скалистый выступ рядом с ними. Это было трудной работой, ему было трудно дышать, он был мокрый и сильно замерз. Выступ был маленький, но там было достаточно места, что бы они оба могли стоять на мокром камне.

Они вели себя до жути тихо, хотя позади, ревела вода. Измученный Роланд отступил назад, пока его крылья не уперлись об скалу, тогда он опустился и сел.

– Иди домой Роланд.

Зеленые глаза Кема были растеряны. Его обнаженное тело, было одним сплошным фиолетовым синяком, от непрерывного избиения водопада. Но хуже всего его крылья, они были растерзаны на золотые волокна.

Роланд не мог, не восхищается их ним блеском и мерцанием в лунном свете.

– Значит это, правда.

Роланд слышал слухи, что Кем перешел на сторону Люцифера. Они должны были обняться, соединить концы крыльев вместе, как выражение принятия каждого из них другим, признание того, что они были в безопасности и среди друзей. Кем встал, подошел и плюнул Роланду в лицо.

– У тебя не хватит сил, что бы вернуть меня обратно на службу. Люцифер придет сюда сам, если почувствует, что я был небрежен. – Роланд вытер лицо и поднялся на ноги. Он потянулся к Кему, но демон отшатнулся.

– Кем я пришел сюда чтобы...

– Я здесь чтобы побыть одному.

Кем передвинулся, и Роланд смог увидеть небольшую кучу одежды и сумок, все имущество Кема. Роланду показалось, что он узнал старый пергамент, который мог быть брачным контрактом, но Кем быстро накинул на него лохматый овечий плащ, окутывавший его тело, и засунул пергамент подальше в карман.

– Ох, ты еще здесь?

– Мне нужен совет Кем.

– В чем же? Как устроить отличную жизнь? – Искра Кема казалось, вернулась, но была слишком яркой, в этом бледном призраке стоявшим перед Роландом.

– Начни с поиска себя, на необитаемом острове. Это один принятый, но их должно быть больше где-то там. – Он махнул рукой на Роланда.

– Я люблю смертную женщину, – очень медленно сказал Роланд. – Я хочу провести свою жизнь рядом с ней.

– У вас не может быть совместной жизни. Ты падший ангел по другую сторону. Ты демон.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Поверь мне. Любовь не возможна. Уйди и сохрани себя от душевной боли. – В этот момент Роланд понял, как было глупо идти к Кему за советом. И все же он должен был прийти.

История любви Кема была еще не закончена, и он понимал, как переживает Роланд.

– Может, ты подскажешь мне... что не стоит делать?

– Ладно, ответил Кем. – Судорожно вздыхая. – Хорошо. Не унижай себя, живя во лжи. Не спрашивай меня, будет ли она любить тебя, если узнает что ты... Даже самый влюбленный дурак знает ответ на этот вопрос. Она не будет. Она не сможет. Не мечтай сохранить это втайне от нее. И прежде всего, ради Люцифера, не забывай, что не один храм на земле не женит тебя на этой бедняге.

– Я верю, что смогу разобраться с этим Кем.

– Ты думаешь что ваша любовь переживет это?

– Да. Мы преданы друг другу.

– И как она отреагирует на вечность? – Роланд замер.

– Только не говори, что ты не знаешь? Отлично, тогда я тебе расскажу. Здесь, Роланд, есть неоспоримая истина о нашем бессмертии, люди это не понимают. Это пугает их. Знания будут пожирать ее, она будет стареть и умрет, а ты будешь вечно молодым и красивым демоном.

– Я мог бы изменить себя, я мог бы стареть, у меня появлялись бы морщины.

– Роланд. – Лицо Кема изменилось. – Это не в твоем стиле. Кем бы она ни была, ей будет проще сейчас, когда она молода и красива, она сможет найти себе другого возлюбленного. Не трать ее лучшие годы.

– Но должна быть хоть какая-то возможность. Только потому, что у вас с Лилит не получилось...

– Мы говорим не обо мне.

Они стояли, молча, и слушали звук падающих капель воды.

– Прекрасно, – сказал Роланд, – ну а что насчет Даниеля и Люси?

– Что с ними? – разозлился Кем. Его лицо покраснело от неожиданного прилива ярости.

– Если они твои фавориты, иди, спроси у них совета. – Он с отвращением покачал головой.

– Мы и так знаем, что с ними произойдет в любом случае.

– Что ты имеешь в виду?

Теперь ясно зеленые глаза Кема посмотрели на Роланда. И Роланд покраснел, от того что нашел время себя жалеть.

– В конце концов, он откажется от нее, – сказал Кем. – У него нет другого выбора. Он не подходит для этого проклятья. Она переживет его, и отменит.

Крылья Роланда встрепенулись.

– Ты не прав. Ты стал слишком близким с Люцифером.

–Это не может быть далеко от правды, вздохнул Кем, – но когда он повернулся, Роланд увидел татуировку на его затылке. Татуировка виднелась из-за высокого воротника шинели. Безошибочно.

– У тебя есть метка? – Голос Роланда дрожал. У него ее не было. И он даже не надеялся на нее. Люцифер давал ее только особым демонам, только тем, с которыми у него были особые отношения.

– Кем, ты не можешь... – Кем крепко схватил лицо Роланда руками. Они стояли рядом в безмолвной схватке. Роланд не понимал, были ли они друзьями или врагами.

– Кто к кому пришел за советом Роланд? Мы не говорим обо мне и о том, что я делаю. Мы говорим о тебе, и о твоей жалкой истории любви, которую ты хочешь довести до конца.

– Должен быть способ...

– Пойми, ты не пришел бы ко мне, не зная заранее ответа.

Из всего, что сказал сегодня на водопаде ему Кем, это было одним из самых сложных, Роланд уже знал ответ, который искал. Он просто искал кого-то, кто скажет иначе, и ему не пройдется делать то, что он должен был сделать.

Когда он вернулся что бы рассказать все ей, Розалин казалось, обо всем уже догадывалась. Он поднялся к ней на балкон, но она не спешила его целовать. На ее лице появилось подозрение, как только он зашел к ней в комнату.

– Я чувствую изменение в тебе. – Ее голос был наполнен холодным страхом. – Что это?

Тело Роланда заболело, когда он увидел ее такой печальной. Он не хотел ей лгать, но не мог найти других слов.

– О, Розалин, как много я должен сказать...

Тогда, будто вспомнив, одно из моего стихотворения Розалин она сказала, – Ответь мне одним словом. Какое у нас будущее?

С тех пор прошло уже более тысячи лет. И все же Роланд поежился, вспоминая то, что тогда говорил ей. Он жалел, что не может стереть память, о моментах с ней. Но это произошло. И никто не может изменить прошлое.

Он ответил Розалин, одним словом

– Прощай.

Он хотел сказать "Навсегда". Но Кем говорил правду: Навсегда никогда не получится между смертной женщиной и падшим ангелом. Он убежал, прежде чем она смогла попросить его не уходить. Ему казалось, что он поступил смело. Жизнь многому его научила. Он был подавлен и напуган.

После этого Роланд видел ее еще раз, две недели спустя, когда он наблюдал из окна замка, как его любимая плакала целый час. После этого он поклялся никогда не чувствовать боль от любви. И исчез. Это навсегда осталось в его памяти. Роланд смахнул что-то со щеки и был поражен, когда увидел, что это была слеза. Хотя он вытер миллион соленых капель с чужих щек, он не мог вспомнить, когда последний раз сам плакал. Он думал о Люсинде и Даниеле и об их вечной преданности. Они не бежали от своих ошибок на протяжении веков, хотя и сделали их очень много. Они возвращались к одним и тем же ошибкам, проходили через них, пока однажды в своей последней жизни она не перевоплотилась в Люсинду Прайс. Это было причиной, из-за которой она вернулась в свое прошлое, что бы разрушить проклятье. Теперь она и Дениель могут быть вместе. Они всегда будут вместе. Всегда будут друг у друга, что бы ни случилось. Роланд не имел никого. Молча, он поднялся на ноги и сделал для себя обещание в День Святого Валентина. Он хотел вскарабкаться на стену к Розалин и искупить свою вину только так как он считал нужным.