Текст книги "Наследница"
Автор книги: Лора Вайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]
– Не горячись. Подкатывать, как ты выразилась, я не собирался, какой бы ты распрекрасной ни была. Как уже говорил, моя задача – сопроводить тебя к отцу.
– Ок, – уселась я на матрац. – Тогда расскажи, наконец, кто мой папаша.
– Чтобы понять, кто твой отец, ты должна понять, кто я, для начала.
– И кто ты?
– Демон.
– Ну, допустим. Раз мы разобрались, что ты демон, то мой отец… – и я застыла на последнем слове в ожидании продолжения от него.
– Люцифер.
– Ага, – как-то неуверенно кивнула я. – Супер, чо. То есть мой папаня есть Дьявол, типа там Ад, грешники и все дела.
– Все иронизируешь, – разочарованно вздохнул мажор. – Неужели тебе недостаточно было того, что я показал.
– Ты как бы извини меня, но довольно сложно поверить в это.
– Что же мне сделать, чтобы ты поверила?
Мажор смотрел на меня, как на конченую идиотку.
– Покажись во всей красе, копыта там, рога, хвост.
– Боюсь, я разочарую тебя, принцесса. Нет у меня ни копыт, ни рогов, ни хвоста.
– А что есть? – изобразила я разочарование. – Слушай, ну раз ты решил меня убедить, так убеждай.
– Ладно, черт с тобой.
– Со мной, со мной, вот прям напротив сидит, – захихикала я.
– Не шути, а то передумаю.
Я аж заерзала от нетерпения. Конечно, после всего того, что уже видела, во мне не осталось сомнений в сверхъестественности Абигора, но в нем еще столько оставалось загадок, а я была настолько любопытной от природы…
Мажор тогда выпрямился, его взгляд снова застыл, как было в кладовой магазина. Образ начал мерцать и искажаться, по его коже будто волны побежали. Глаза Абигора полностью почернели, а кожа приобрела холодный серый оттенок.
– Ого, – только и вырвалось у меня.
– Довольна? – спросил он более низким стальным голосом.
– Погоди-погоди, – я поднялась с места, подошла к нему, принялась разглядывать. – Ни фига себе, – бормотала под нос. – А можно тебя потрогать?
– Рискни, – нехотя ответил он.
Я дотронулась ладонью до его руки, затем до щеки:
– Холодный. Ты вообще точно живой?
– Живой-живой.
Когда трогала его, Абигор без конца кривился, по взгляду невозможно было понять, что он испытывает, но по мимике стало ясно – ему, по меньшей мере, противны мои прикосновения.
– Ладно, я закончила.
Не прошло и секунды, как он снова стал обычным мажором с бледной кожей и черными холодными глазами.
– Теперь поверила?
– Ну, выглядел ты убедительно. Только одного понять не могу, как я – дочь самого, – и указала пальцем вниз, – оказалась брошенной и всеми забытой?
– Печальное стечение обстоятельств, – без какого-либо намека на эмоции, заключил мажор из Ада.
– Конечно, – стало так обидно от его слов. – Всему виной обстоятельства. Знаешь, – мне вдруг захотелось послать этого черта на три веселые буквы, но сдержалась. – Передай папаше, что во мне ничего примечательного нет. Я невоспитанная, неграмотная и неухоженная. Типичная оборванка, которая уже давно смирилась с положением сироты. В казармах большая часть ребят надеются найти своих предков, они злятся на них, но все равно хотят найти. А мне никогда не хотелось воссоединения с родней, даже о приемной семье давно перестала думать. Так что… Возвращайся-ка ты в Ад, преисподнюю или где вы там обитаете и скажи папику, что дочка ненавидит его и видеть не желает, что справится по жизни без его подачек, телохранителей и прочей никому не интересной фигни.
– А мать? О ней не хочешь узнать?
– Ты видимо плохо расслышал, мне плевать. Они не захотели меня знать, когда я в них особенно нуждалась, а сейчас нужда прошла. И да, ты абсолютно прав в том, что я хреновый претендент на роль дочери Дьявола.
– Ситуация, однако – снова издевательски улыбнулся он, что меня убило в конец.
– Да ты посмотри на себя, – подошла к нему и посмотрела сверху вниз. – Тебе же абсолютно параллельно на меня и на всю эту историю. Думаешь, я такая дура, что ничего не замечаю? Да, знаю немного, школу пропускала часто, но чувствую людей хорошо. Ты внутри пустой, сожри монетку и будет она звенеть в тебе пока не прос…, а ладно, – решила не договаривать, все равно нет смысла. – Уезжай, Абигор, – я сказала эти слова с такой болью, что чуть не заплакала.
– Сколько смотрю на тебя, – произнес он как-то слишком душевно что ли, – все не могу понять, на кого ты больше похожа. А иногда и вовсе думаю, что ни на одного из них.
– Сама на себя я похожа.
– Возможно, я действительно ошибся и нашел не ту, – продолжил язвить.
– Возможно.
Я больше не выдержала. Этот гад каждый раз выводит меня из равновесия. И как только у него это получается? Вроде сидит тихо, минимум слов, минимум телодвижений, но бесит при этом нереально.
– Все! – сказала громко и четко. – Хватит! Мы не слышим друг друга и не понимаем. А если проще, ты меня бесишь.
– Вот сейчас ты похожа на мать.
– Чем это?
– Мы с ней, как бы это правильно выразиться, недолюбливали друг друга.
– Она что, тоже из ваших? Тогда все понятно.
– Нет, она была другой, – затем он поднялся, подошел ко мне. – Нам придется общаться. И ты встретишься с отцом, вернешься домой.
– Куда? Где мой дом? В адское пекло? Ага, спешу и падаю.
– Там не совсем так, как ты себе представляешь, как все люди представляют. И чем раньше мы уйдем, тем лучше. У меня не так много времени на задушевные беседы с тобой. Если не договоримся по-хорошему, я уведу тебя силой.
– Уверен? – да этот псих бросил мне вызов.
– Вполне, – усмехнулся он.
– Ну, посмотрим.
– Нечего смотреть. Даю тебе времени до завтра. Подумай и прими правильное решение. Детдом, улица – это не место для тебя, ты же понимаешь. Ты же хочешь освободиться, уехать, начать новую жизнь?
– Да, хочу. Но хочу сама решать, куда мне ехать и как жить дальше. И, полагаю, ваш Ад немногим отличается от нашего детдома. Одну тюрьму на другую я менять не буду.
– В общем, завтра в восемь вечера на этом же месте. Не придешь сама, я появлюсь в самый неожиданный для тебя момент.
И мажор исчез. Просто растворился в воздухе.
Странно, что-то он заторопился, видимо адский папка накрутил ему хвоста. Но сдаваться без боя я не собираюсь, менять одну дыру на другую – нет уж, спасибо. И пока у меня есть время, надо делать ноги. То, что от мажора меня никто не спасет – я уже поняла, жалко Гела бросать, да и вообще, уходить придется по-английски. Все-таки есть надежда, что демон не поймет моих планов и не сможет помешать, в конце концов, не всевидящий же он. Уйду куда-нибудь подальше, а как все утрясется, если вообще утрясется, найду Димаса с Геликом.
Конечно, не случись в моей жизни синюшного мажора, я бы досидела два года в казармах, все-таки лучше хлебать их баланду и спать на скрипучей койке с проваленным матрасом, чем бомжевать на улице, но сейчас выбора у меня не было. Ко всему прочему, я все еще не доверяю этому полудохлому созданию, мозг еще не готов окончательно принять случившееся.
Бежать решила вечером, до леса порядка тридцати километров, возможно за вечер и всю ночь доберусь, а оттуда уже выйду к дороге, поймаю тачку. План, конечно, неидеальный, но другого варианта нет. Если царьки поймают на остановке, что вероятнее всего, получу я сполна.
Когда вернулась в детдом, у входа встретила Гела, выглядел он как-то странно. То ли бухой, то ли вообще под кайфом. Я тут же подошла к нему, потрепала за плечо:
– Эй, ты чего? – заглянув ему в глаза, аж обалдела. Гел стоял со стеклянным взглядом, смотрел куда-то сквозь меня. – Гелик? – потрепала сильнее. – Очнись!
– Да здесь я, – невнятно пробормотал он. – Чо пристала?
– Меня не было каких-то пару часов, где успел так надраться?
– Ребята угостили, сегодня же вроде как проводы у нас, – наконец-то Гел ожил, начал выговаривать слова.
– Блин, не пугай меня больше. И, кстати, заканчивай пить. Зачастил ты что-то.
– Да ладно, не строй из себя мамку-то. Мне через месяц уже восемнадцать, – усмехнулся он.
– Пойдем, умоем тебя. Если Иваныч засечет бухим, отведет к Удаву. А тот в подробности не вдается.
Я проводила Гела до душевой, упросила уборщицу дать ключ на полчаса, за что пообещала ей вымыть полы там же, затем затолкала горе-друга под душ, стащила с него толстовку, стянула джинсы, кеды:
– Рокси, Рокси-шмокси, – все шутил Гел и пытался затащить меня с собой. – Давай вместе, одному скучно.
– Блин, да когда же ты угомонишься, – я старалась вывернуться из его рук и открутить вентиль. – О! Наконец-то!
Холодная вода хлынула сверху, конечно же, досталось и мне: волосы, футболка промокли насквозь, джинсы.
– Ну, получишь ты у меня, – скрипела я зубами, пока удерживала эту тушу под водой.
Спустя десять минут Гелик пришел в себя.
– Все, все, – заговорил человечьим языком. – Отпусти!
Я отпустила его, после отжала себе волосы, обтерла полотенцем руки и шею. Гелик вытерся следом и принялся натягивать шмотки.
– Иди ты, – произнесла усталым голосом.
– Ну, прости, Рокс… – заскулил этот верзила.
– Не, я серьезно. Иди, давай. Вали в свое крыло. Мне нужно привести себя в порядок.
– А, понял! Все, удаляюсь.
И когда он стоял в дверях, то обернулся и сказал:
– Правда, прости меня. Я больше так не буду.
Проводив его, закрыла дверь и начала раздеваться. А когда встала под душ, почувствовала жуткую слабость во всем теле, холодная вода не бодрила как обычно, скорее наоборот, отбирала последние силы. Сейчас как никогда хотелось оказаться в объятиях своего терминатора, но он теперь далеко.
Закончив с душем, как и обещала уборщице, вымыла пол, затем отдала ей ключ и потопала в свой блок. Времени сейчас было около пяти вечера, до ужина оставалось два часа, за это время нужно успеть собраться, прихватить у Карины пару бутеров и, дождавшись ужина, свалить, пока народ будет занят едой.
И вот, часы показали шесть тридцать. Пора действовать. Я взяла ранец, куда сложила сменную одежду, свой ужин, деньги, какие удалось скрыть от царьковских лап, и тихонько пошла в сторону лестницы. К счастью, путь был свободен. Охранник как всегда храпел на посту, так что я беспрепятственно покинула казармы. Переклички сегодня все равно не будет, поэтому меня не хватятся до завтрашнего утра, за это время я успею дойти до леса.
Идти решила своим секретным путем – мимо брошенных домов, церкви, а дальше по проселочной дороге и уж потом через поле.
Солнце медленно клонилось к закату, ветра почти не было. Я быстро миновала дома и церковь, вышла на дорогу, а спустя еще минут двадцать устремилась в поле. Высокая трава приятно шелестела, полевые жаворонки то и дело вспархивали и уносились куда-то ввысь, а потом снова опускались, прохладный вечерний воздух наполнился свежестью.
За два часа удалось прилично уйти от дороги. Честно говоря, я даже расслабилась, на душе как-то полегчало. Да, впереди меня ждет неизвестность, и я уверена, масса трудностей, но зато моя жизнь будет принадлежать только мне.
Мысли уносили далеко, в голове рисовались картины интересных мест, куда хотела бы попасть, что называется, совсем замечталась, только вот, когда вернулась в реальность, заметила странные тени, они буквально носились по поверхности поля. Но стоило поднять голову и посмотреть на небо, как тени исчезли. Может, сапсаны устроили драку в воздухе? Ерунда какая-то… Не прошло и пяти минут, как тени снова появились, их было около пяти. Они то разлетались в разные стороны, то сливались воедино.
Тут до ушей донесся резкий короткий хлопок, за ним последовало жуткое гудение, как от большого трансформатора, потом снова хлопок. Я вертела головой, но ничего не видела вокруг. Неожиданно меня схватили и повалили на землю. Не успела опомниться, как обнаружила над собой мажора.
– Лежи тихо, – процедил он.
– Как? Откуда? – пробормотала я, но тут же замолчала, так как мажор зажал мне рот рукой.
Он нервно оглядывался, в основном смотрел наверх. Тогда и я подняла глаза. Высоко над нами метались те самые тени, затем снова послышалось гудение, от него у меня заболела голова, но хуже всего почувствовал себя Абигор, он зажмурился и стиснул зубы, его пошатнуло в сторону, а потом мажор и вовсе застыл, будто его паралич сковал.
Вскоре и я ощутила разрывающую головную боль, та нарастала с каждой секундой, тогда же не вытерпела и закричала, скорее даже завизжала. Визг какой-то вибрацией прокатился по полю. В этот момент Абигор пришел в себя, а тени наверху исчезли, вместо них появилось нечто одно. Оно стремительно летело на нас, а когда оказалось в паре метров над землей, вдруг зависло.
– Не успел, – со злостью прошептал мажор.
После он встал, и я увидела у него в руке меч, мать его дери, меч! А то, что парило в воздухе начало приобретать очертания. Спустя пару минут непонятное мерцающее синими и голубыми оттенками пятно трансформировалось в человека, но не простого, а с длинными черными крыльями.
– Гадриэль, – недовольно усмехнулся Абигор.
– Абигор, – тот склонил голову, затем опустился на землю, и его крылья исчезли. – Давно не виделись.
– Ну, что? Разрешим все споры сразу, – предложил мажор.
– Боюсь, в другой раз, – ехидно улыбнулся тот. – У нас был уговор. Нарушаешь, демон. Нехорошо.
– Она дочь Владыки. Этим все сказано.
– Она дитя двух миров, не тебе решать ее судьбу. И не мне, – перевел он взгляд на меня. – Будем знакомы. Я Гадриэль, твой почти ангел-хранитель. И еще, в следующий раз, когда решишь закричать, предупреждай. Уши закладывает.
– То есть, – я сейчас находилась в прострации. – У меня есть персональный демон и ангел. Как в тупом мультике.
– Вроде того, – нагловато заявил ангел.
– Зря ты не пошла со мной сразу, – с некой горечью в голосе произнес мажор.
Я же, не говоря ни слова, развернулась в обратную сторону и пошла неуверенным шагом, а эти двое отправились следом, заняв места по обе стороны от меня. Мажор выглядел как обычно – стильно и дорого, ступал расслабленно, а вот второй чувак смотрелся странно, на нем был черный кожаный костюм с кучей ремешков, карабинов и еще чего-то, такие только в секс-шопах продаются для любителей жестких развлечений, на внешней стороне бедра правой ноги у него были закреплены ножны, в которых крепко сидел, очевидно, тоже меч.
Когда мы вышли к дороге, я повернулась к ним:
– И что теперь? Я так понимаю, завтрашняя поездка в Ад отменяется, – обратилась к Абигору.
– Иди в детдом, – спокойно, но жестко ответил он. – Завтра поговорим.
– Зачем обращаешься с девушкой столь неуважительно? – заулыбался Гадриэль и одарил меня добродушным взглядом темно-синих глаз. – Тебе действительно лучше вернуться, а завтра я расскажу обо всем, о чем умолчал этот тип.
– И о многом умолчал? – посмотрела я на мажора.
– Слишком о многом, если не сказать обо всем, – произнес ангел.
Послание двенадцатое
Елейла проснулась в постели Люцифера одна.
Она долго лежала и рассматривала комнату, взгляд блуждал по мебели, книгам, потолку, но думала дева совершенно о другом – о проведенной ночи с сатаной, о новых ощущениях. В теле чувствовалась легкая истома, кожа все еще помнила его прикосновения, тепло.
Вскоре за дверью послышались шаги, его шаги. Владыка вошел в опочивальню, проследовал до кровати и остановился в паре метров от той. Он смотрел на падшую странным непонятным взглядом, вроде бы хотел что-то спросить, но не решался, тогда Елейла заговорила первой:
– Мне было хорошо с тобой.
Однако Люцифер продолжил молчать, он лишь подошел еще ближе и сел на край кровати. Его молчание вызвало в деве бурю эмоций, она выбралась из-под одеяла, схватила шелковое покрывало, что лежало поверх, обернулась, затем слезла с кровати и собралась уже покинуть покои, как вдруг он схватил ее за руку.
– Я не позволял тебе уходить, – произнес чуть слышно, после чего подтянул ее к себе.
Елейла оказалась у него между ног, она чувствовала кожей его дыхание, видела смятение в глазах.
– Тогда почему молчишь? – прикоснулась пальцами к его волосам, затем спустились к скулам.
– А нужно что-то говорить?
– Видимо, нет, – Елейле было больно, прошлой ночью сатана силой вырвал ее из прочной скорлупы, оставил без защиты, сбил с толку.
Люцифер видел ее внутреннюю боль, ощущал легкую дрожь тела. Он аккуратно приподнял ее руки, позволив покрывалу упасть.
– Что ты хочешь от меня услышать? – спросил и прикоснулся губами к груди.
– Я не знаю, мне неведома природа чувств, – дева слегка подалась вперед, навстречу поцелуям.
Сатана обхватил ее за талию и увлек за собой на кровать. Елейла откинулась на множество подушек в изголовье, согнула ноги в коленях, чем дала понять своему хозяину, что готова принять его. Но Люцифер не торопился, он навис над ней, затем дотронулся средним и безымянным пальцами до яремной ямки, почувствовал глубокое дыхание, после аккуратно начал спускаться ниже, повторяя рукой узоры на ее коже, Елейла в этот момент сжала руками простынь, но спустя секунду отпустила. Когда пальцы коснулись внутренней части бедра, дева очередной раз напряглась, скоро она ощутила их внутри себя.
– Мне кажется, я нашел подходящие слова, – прошептал он совсем рядом с ее ухом. – Ты мой самый сладкий грех.
Тогда Елейла приоткрыла глаза и посмотрела на него с таким желанием, преданностью, что Люцифер боле не захотел ее мучить, он убрал руку, после взял ее за ноги и стянул с подушек вниз. Спустя мгновение сатана уже был в ней.
Удивительно, как они оба менялись в момент страсти. Они становились рабами друг для друга. Люцифер всеми силами пытался не поддаться ее власти над собой, однако, сам того не заметив, уже давно поддался. Не только красота и сила падшей пленили Владыку тьмы, его пленила чистота. Даже покорившись, Елейла не изменила своей природе, ее душа осталась светлой, а, как и задумал Отец, свет и тьма были созданы, чтобы существовать рядом, ибо в этом Творец видел баланс.
Завершающим аккордом их страсти стал взрыв, который гигантской волной прокатился по телам обоих.
Елейла лежала на его груди, гладила ладонью его руку, ей было хорошо с ним, даже больше, дева ощутила в себе перемены, некую легкость, будто доселе сковывающие кандалы исчезли. Было стыдно признавать, но сатана открыл для нее двери в особенный мир, прекрасный и желанный. И абсолютно точно, останься она в Небесном Дворце, такого бы с ней не произошло. Да, дева продолжала бы служить Отцу, спасать мир от нечисти, однако разум ее и сердце остались бы холодны и черствы, ибо воинам не суждено познать иную природу своего существования.
Спустя какое-то время в дверь опочивальни постучали, то был Ваалберит.
– Я не хочу, чтобы меня видели, – сразу всполошилась Елейла и начала натягивать на себя одеяло, чем рассмешила Люцифера.
– Не переживай, весь Дворец и так в курсе, что ты моя.
– И что говорят? – совсем растерявшись, спросила дева.
– А тебе это так важно? Демоны – существа испорченные, они всегда будут что-то говорить, такими я их создал, – сейчас он склонился над ее лицом и поцеловал настолько страстно, что падшая невольно ощутила новое желание. – Не бойся, – произнес он после поцелуя. – Я пойду в залу, необходимо обсудить кое-что, а ты пока можешь воспользоваться моими покоями. И да, – сказал он с усмешкой. – Библиотека в твоем распоряжении.
Когда Люцифер покинул опочивальню, Елейла встала с кровати, обернулась в покрывало и принялась ходить взад-вперед. В ее душе происходила борьба. Сознание всеми силами пыталось убедить в том, что сатана погубит ее, тогда как сердце желало его, и желание это быстро росло.
– Что же я творю, – шептала она. – Как? Как я могу… Но ведь не он искуситель, это я… я предала свои идеалы, предала все, во что верила. Он Люцифер, он никогда, никогда не изменит свою суть, не вступит на путь исправления и не примирится с Отцом. Он поглотит меня, превратит в подобие Лилит. Я стану тем жутким созданием, которого будут бояться даже демоны. Нет, нельзя… Нельзя допустить чувств. Люцифер не достоин любви.
Падшая даже не догадывалась, что сатана сейчас, сидя в кресле за столом, в окружении маститых воинов-демонов, ваахов и главнокомандующих легионами, слышит ее. Их голоса в тот момент слились для него в малопонятный гомон, Люцифер испытал ярость, он сжал руки в кулаки, его глаза засияли желтым огнем. Вдруг до плеча дотронулся Ваалберит:
– Владыка, вам неугодны чьи-то речи?
– Что? – очнулся сатана и посмотрел на сидящих.
Все демоны смолкли, в воздухе повисло напряжение, некоторые воины так вообще опустили головы в ожидании гнева своего хозяина.
– Нет-нет, – произнес уже спокойно Владыка. – Пусть продолжают.
– Когда вы желаете выпустить перерожденных воинов? – спросил Абигор у сатаны. – Они уже готовы нести службу.
– Скоро. Эти воины очень ценны для нас. Неизвестно как скоро нам удастся возобновить охоту, поэтому использовать имеющихся будем только при крайней необходимости.
– Нам донесли, – произнес Габрион, главнокомандующий легионом демонов всадников. – Что Небесный Дворец планирует нанести нашим представителям на земле неожиданный визит. Союз сторожил под ударом, в последнее время они слишком явно внедряли своих в судебные власти, чем и привлекли внимание архангелов.
– Сколько планируется небесных воинов? – вступил Небирос.
– Порядка десяти. Сторожили плохо защищены, поэтому, если будет совершено внезапное нападение – они трупы.
– Я понял, – ответил Люцифер. – Отправляй своих, – посмотрел он на Габриона. – А в помощь, так уж и быть, возьмите одного перерожденного. Посмотрим, как он себя проявит в бою.
– А Елейла? – снова обратился к сатане Абигор. – Ее не желаете послать? Во время сражения, можно было бы незаметно для остальных увести пару-тройку воинов.
– Не сейчас! – резко ответил Владыка. – Она – наше стратегическое оружие. Если бросать ее в каждую горячую точку, то можно смело распрощаться с нашими планами. Наши легионы столетиями сражались с Небесной армией и нередко побеждали. Габрион, я уверен, и сейчас прекрасно справится, тем более, с перерожденным в строю.
На его слова Абигор склонил голову в знак согласия и боле о Елейле никто не говорил.
По завершении совета демоны разошлись, лишь Люцифер остался сидеть за столом. Он все прокручивал в голове слова падшей, а также проведенное с ней время. По природе своей Владыка любил подчинять, но с ней ему не хотелось давить, он желал ее искреннего согласия, принятия бытия в его обители.
Сатана не умел любить, не признавал и не хотел этого чувства, ибо носитель сего чувства по его убеждению становился уязвимым и подверженным влиянию, терял контроль. Но с Елейлой он ощутил непонятные порывы и как бы ни пытался с ними справиться – ничего не выходило. К тому же сказанные девой слова ввергли его в еще большие сомнения.
От мыслей отвлек Ваалберит, советник подошел к столу:
– Позволите? – спросил демон.
На что сатана кивнул и указал на кресло.
– Благодарю, – советник сел напротив Владыки и с прищуром посмотрел на своего хозяина. – Что вас так тревожит?
– Она, – коротко и быстро ответил Люцифер.
– Елейла особенная, она идеальный воин, но и соблазнительна до безумия. Такая может увести за собой, только вот вопрос, куда.
– Я хочу, чтобы она принадлежала мне целиком и полностью. Хочу быть уверенным в ней. Как ты думаешь, Ваалберит такое возможно?
Но советник покачал головой в знак отрицания:
– Увы, Владыка. Елейла никогда не подчинится вам до конца, ее дух будет противиться до последнего. Либо вы примите ее такой, но тогда каждый раз будете действовать на удачу, либо отступитесь, что предпочтительнее. Помните, она воспитана воинами света, Архангелы посеяли в ней зерно, которое дало глубокие корни.
– Искушение слишком велико.
– Вспомните Лилит. И да, я согласен, Елейла ей не ровня, однако что тогда, что сейчас вами руководит страсть. И исход будет одинаков.
– Я тебя понял, – слегка улыбнулся Люцифер. – Можешь идти…
– Как вам будет угодно.
И советник поспешил удалиться.
Проведя еще какое-то время в одиночестве и, поразмыслив над ситуацией, сатана решил проявить стойкость и не позволить влечению затуманить свой разум. Падшая стала наваждением, а наваждение имеет свойство исчезать так же неожиданно, как и появляться.
На пути в опочивальню, Владыка вдруг остановился. До его ушей донеслись далекие звуки, то был ее голос, падшая тихо напевала какую-то мелодию, и эта мелодия лилась не из его покоев.
Елейла действительно покинула покои сатаны, она ушла к себе, прихватив из его библиотеки несколько книг. Когда уже собиралась лечь спать, в комнату вошел Люцифер.
– Почему ушла? – спросил с недоверием в голосе.
– Моя кровать здесь, в твоих покоях мне не место.
– Отчего же?
– Ты и сам знаешь ответ, – в этот момент она приподняла ажурный подол ночной рубашки, оголив бедра, и залезла на кровать с ногами.
Ее движения очередной раз соблазнили Владыку, он медленно подошел к ней, одну руку положил деве на затылок, а второй коснулся щеки, затем принялся целовать. Елейла было поддалась порыву, но вдруг остановилась, открыла глаза и осторожно отстранилась от него:
– Я хочу, чтобы ты спал рядом со мной, здесь.
– Ты хочешь? – обреченно усмехнулся Люцифер. – Уверена, что хочешь?
– Да, в этом я уверена.
И он лег рядом с ней. Елейла еще долго смотрела на него, однако сон все же взял над ней власть. А сатана лишь глубоко выдохнул, осознав в какую бездну летит, и откинулся на подушку, он чувствовал ее запах, слышал ее дыхание, отчего на место страстного желания пришло умиротворение, позволившее уснуть и ему.
Глава 13
М-да, побег не удался! Более того, помимо нагло-угрюмо-пофигистичного мажора ко мне навязался еще один, на вид слишком благородный, слишком честолюбивый и чрезмерно хорошо о себе думающий ангел.
Пришлось вернуться в казармы, эти двое сопроводили меня до дверей, после чего испарились. Я же вошла внутрь и незаметно прокралась в свой блок, хотя, как мне кажется, могла бы протопать как слон, никто даже не отреагировал бы. А всему виной они! Два, блин, Джина из бутылки.
Прежде чем уснуть, лежала в кровати, смотрела на потолок, по которому ползли тени, и думала над тем, как же мне «повезло». С другой стороны, оно и не плохо, что появился Гад…, как его там? А, да! Гадриэль. Не явись он, я рисковала быть похищенной и силой увлеченной в Преисподнюю. Абигор со мной церемониться бы не стал, я ему противна до глубины души, если, конечно, у него вообще есть душа.
Но что будет теперь?
Сон настиг внезапно, впрочем, как и всегда. Я снова провалилась в небытие. Не чувствовала ни времени, ни пространства, ни себя, да и пробуждение было таким же неожиданным, будто по чьей-то указке мои веки поднялись, и я вернулась в реальность.
За окном в этот момент уже щебетали птахи, солнечный свет пытался пробиться сквозь грязные стекла, со всех сторон от меня слышалась возня, девчонки ворочались, кто-то зевал, кто-то пытался отыскать шлепанцы под кроватью. Очередное утро в детдоме, а ведь могла бы уже нестись в неизвестном направлении навстречу светлому будущему.
Я быстренько умылась, собралась, на ходу проглотила булку, запив ее компотом, и отправилась на работу. Конечно, после всей этой истории с водилой хотелось хорошенько врезать шефу-козлу между ног, но тогда мне было бы негде отрабатывать свое пребывание в казармах. Тем более, может он и не знал об истинных целях Генки. А даже если и знал, то будет молчать как рыба.
Погода стояла пасмурная, пока шла, то и дело принимался мелкий дождь, на смену которому выходило солнце, тогда вокруг сразу все преображалось: лужи искрились, будто в них была не грязная вода вперемешку с грунтом, а жидкое золото, крыши домов казались не такими старыми, да и вообще становилось куда комфортнее.
Вот уже и магаз показался впереди, стоит эта кирпичная коробка с обшарпанными стенами, исписанными и изрисованными граффити, с темно-зелеными решетками на окнах и почти выцветшей вывеской над дверью. Но здесь мне нравилось куда больше, чем в казармах или школе. Магазин был неким посредником между мной и остальными людьми, я имела возможность встречать самых разных представителей нашего региона. Помимо сельских сюда приезжали и городские, и даже из столицы некоторые побывали, правда, попали они сюда случайно – заблудились.
Я уже занесла руку, чтобы открыть дверь, как меня окликнули:
– Зуевская, десять? – раздалось за моей спиной.
Обернувшись, увидела молодого парня рядом с новеньким пикапом.
– Чего?
– Адрес! Улица Зуевская, дом десять? Правильно или я ошибся? – подошел он ко мне.
Я тут же оглядела его с ног до головы – рослый, хорошо одет, часы на руке нехилые, на лицо очень даже симпатичный, ровная чистая кожа, светло-карие глаза, брюнет. Интересно, откуда такого мачо к нам занесло?
– Да, все верно, – ответила с прищуром. – А ты кто?
– О! – усмехнулся парень. – Мы уже на «ты» успели перейти? Ок. Я договорился о поставках с Редковым Николаем Александровичем.
– Ясно. Тогда ты на месте. Этот «Дворец», – окинула взором магаз, – принадлежит Коляну, точнее Редкову. Будем знакомы, – протянула ему руку. – Роксана Калиткина, продавец. Называть будешь Рокси, иначе мы с тобой подеремся, – ответила с добродушной улыбкой и крепко сжала поданную мне руку.
