Текст книги "Принцесса из провинции"

Автор книги: Лора Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Вернувшись в полдень на Кей-Си-ранчо, первым Джейн увидела Бобби. Он тренировал своего любимого жгуче-черного жеребца.

Вторым она увидела Заяда Аль-Найала.

Старший брат, правящий султан Эмонда, с царственным видом стоял у стального забора. На нем был ослепительно белый накрахмаленный бурнус. Четко очерченный подбородок поднят вверх, напряженный мрачный взгляд направлен на лошадь и на мужчину рядом с ней.

Сердце у Джейн совершило нервный прыжок. Мгновенно она разозлилась сама на себя. Она терпеть не могла чувство тревоги. И хотя ее лучшая подруга Мария немного смягчила характер Заяда, его присутствие испугало сестру. Что он здесь делает? Предполагалось, что он приедет в Техас не раньше пятницы. Наверное, Шакир позвонил ему и рассказал, что случилось. Попросил приехать и взять под контроль их маленькую сестричку.

С принужденной улыбкой, которая постепенно превратилась в искреннюю, она подошла к брату и положила руку ему на плечо.

– И что мы тут делаем?

– Привет, Джейн. – Заяд быстро повернулся. Темные глаза глянули тепло. – Мистер Коллахен был настолько любезен, что разрешил мне посмотреть на его работу и показал несколько жеребцов. Это особенно красивое животное.

Он обнял сестру и поцеловал в щеку.

– Брат позвонил мне и рассказал, что между вами произошло.

– Мне жаль, что меня не было дома, чтобы встретить тебя. Но моя мать и я…

– Да, я знаю, – не переводя дыхания, перебил ее Заяд. – Шакир вел себя как дурак.

Только Джейн собралась согласиться со старшим братом, как Бобби выбрал именно этот момент, чтобы подъехать.

– Кто дурак? – спросил он, спрыгивая с жеребца.

– Я сказал это о моем брате, – Заяд так задрал подбородок, словно он единственное живое существо, которому позволено так говорить.

– Он вовсе не дурак. – Прислонившись к забору, Джейн уставилась в землю. – Он просто все время охранял меня… так, как ему представлялось верным.

– У него была причина охранять тебя?

Подняв темную бровь, Заяд смотрел на нее, потом перевел взгляд на Бобби.

– Ваша сестра вполне способна справиться с тем, что встает у нее на пути. – У Бобби от ярости рот вытянулся в струну.

– Да. – Заяд задумчиво кивнул. – Убежден, что она способна. Ведь она Аль-Найал.

– Все верно, – согласился Бобби.

Тяжелый груз лег на плечи, сердце и душу Джейн. На вопрос Заяда, нуждается ли она в защите, Бобби не дал ни положительного, ни отрицательного ответа. Возможно, Бобби нашел этот вопрос оскорбительным. Или, может быть, он так злился на Аль-Найалов, на любого из них, что не хотел показать им свое искреннее чувство к их сестре. На эти вопросы Джейн не могла ответить. Она ощутила укол страха. Она переживала его каждый раз, когда вспоминала предупреждение Шакира насчет чувств Бобби.

– Мария в нижнем городе, в ресторане, который называется «Ива», – слова Заяда прорвались сквозь туман тяжелых мыслей Джейн. – Не присоединишься ли ты к нашему позднему ленчу? Как и Тара, если она свободна.

– Мама с другом. – Джейн мысленно представила, как Тара сидит на кухне за маленьким столиком, улыбается и слушает Абеля, читающего ей очередную главу «Дон Кихота». – Мало что может отвлечь ее.

Заяд понимающе кивнул и повернулся к Бобби.

– Мистер Коллахен, не хотите ли присоединиться к нам?

– Не думаю, – отрезал Бобби с каменным лицом.

– Это было бы замечательно, – с искренним воодушевлением вмешалась Джейн. – Давай, Бобби, соглашайся. Мария самая лучшая на свете подруга. Она красивая, беременная, веселая… А еще она потрясающий юрист. – Джейн расплылась в широкой улыбке. – Если тебе повезет, она расскажет, как они с Заядом познакомились. Он поселился рядом с нами в Калифорнии и притворился, будто он обыкновенный иностранец. Очень забавная история.

– Это не лучший момент в моей жизни. – Заяд шутливо выкатил глаза. – Но в итоге я получил самый ценный подарок в жизни. Жену и мать моего сына. Его зовут Ридет. Сейчас мы ждем второго ребенка.

– Ага, значит, обман принес вам удачу? – От враждебности, идущей от самого сердца, у Бобби прерывался голос. Джейн вздрогнула.

– Простите? – с каменным лицом переспросил Заяд.

Их обдувал легкий ветерок. Было не холодно и не жарко. Пахло старым сеном.

– Это всего лишь замечание, что обман ради выгоды вроде бы принят в вашей семье. Вот и все.

– Бобби! – резко бросила Джейн. Ее поразила его грубость. Но больше ей ничего не пришлось сказать. Заяд повернулся к ковбою.

– Не оскорбляйте семью Аль-Найалов, – предупредил Заяд.

– Как можно! – нахмурившись, кивнул Бобби.

Джейн пыталась сообразить, что сказать в такой ситуации. Двое мужчин стояли друг против друга. Оба высокие. Один мускулистый и стройный. Второй загорелый, мощный и тонущий в своей злобе.

– Бобби, – неуверенно начала Джейн. Она не знала, как разрядить обстановку. Отношение ковбоя к брату привело ее в отчаяние.

– У меня работа, – буркнул Бобби, повернулся и пошел, не дав Джейн времени и слово сказать. Он вел жеребца к дальнему краю ринга и только бросил ей, оглянувшись: – Приятного аппетита.

Джейн не поднимала глаз на брата. Она знала, что будет дальше, что он должен сказать, и не упрекала его.

– Джейн, – Заяд коснулся ее плеча, она встретилась с ним взглядом, – я не хотел бы этого говорить, но, по-моему, Шакир может оказаться прав.

– Нет, Заяд, – покачала она головой, – ты не понимаешь. Он пережил трудное время. Потерял свою землю, отца, сестру. Он связывает свои неурядицы с семьей, которая, по его мнению, явилась причиной его разорения.

– Да, я знаю об этом. А ты, моя девочка, несомненно, попадешь под перекрестный огонь.

– Не обязательно, – не очень уверенно возразила Джейн. – Но даже если попаду, это мой выбор, я его сделала.

– В этом я с тобой согласен, – после короткой паузы кивнул Заяд.

– Я хочу ему помочь.

– Ты так сильно его любишь?

Она кивнула.

– Ты подождешь меня в машине? – Она виновато улыбнулась Заяду и побежала за Бобби. Она нашла его в другом конце загона. Он выбивал пыльную попону о бок лошади.

Джейн не стала терять времени и позволила выплеснуться своему гневу:

– В чем дело? За что? Заяд не сделал тебе ничего плохого.

– Ты не понимаешь, Джейн. – Он поднял голову, голубые глаза наполнились тем гневом, который всегда появлялся, когда они говорили о прошлом. – Это убеждение: хорошие вещи приходят к тем, кто лжет. Если кто-то хочет обмануть другого… – он замолчал и покачал головой.

– Что? – с тревогой спросила Джейн. Она пришла в отчаяние, потому что не могла понять его. Боже, как помочь ему? Если бы только он позволил ей. Если бы только она могла вытащить настоящего Бобби. Того, кто заботился о ней. И покончить с тем, который ненавидит ее семью. Тогда, наверное, у них был бы шанс.

– …то должен получить по уху, – закончил Бобби, зажав в кулаке попону. – Получить по заслугам за то, что обидел другого.

– Когда Заяд приехал в Калифорнию, чтобы встретиться со мной, он всего лишь хотел узнать, кто я. Он знал, что обманывать нас, будто он не султан, а обычный человек, неправильно и аморально. Поэтому он у Марии и у меня просил прощения. Он с лихвой вернул свой долг Марии.

– Это не мое дело, – упрямо буркнул Бобби, хватая веревку, перекинутую через забор.

– Может быть, и не твое, но когда ты выносишь суждение…

– Это справедливое суждение, Джейн. – Он повернулся к ней, побелев от ярости. – А ложь остается ложью.

– Мир не черно-белый, – с отчаянием в голосе возразила она.

– А для меня правда и есть правда.

Она уставилась на него, сердце рвалось из груди. Ее подавила его убежденность в своем знании правды. Злость, застывшая в его глазах, привела ее в ужас.

– Очевидно, мы зашли в тупик, – проговорила она. Волна безысходного мрака накрыла ее с головой. Воспользовались ли они шансом избежать тупика? – Сейчас я уезжаю.

Она повернулась и пошла к машине. Он догнал ее, схватил за руку и притянул к себе. Несколько секунд он держал ее в объятиях, медленно и размеренно дыша. Джейн закрыла глаза и позволила себе раствориться в нем.

– Дорогая!

– Да?

– Я виноват.

– Знаю.

– Возвращайся. После того, как увидишь подругу. – Он откинулся назад, наклонил голову и впился в ее рот. – Я злой, я подонок, но ты нужна мне, Джейн. Ты чертовски сильно нужна мне.

Мученические ноты в его голосе, отчаяние в тоне и собственное сердце, полное любви, сделали ее слабой. Она позволила ему обнимать себя, позволила его рту завладеть ее губами, позволила слабости своего духа превратиться в желание.

– Я вернусь.

В смятении Джейн оттолкнула его. Дорога от загона до площадки перед домом, где ее ждал мужчина в черном сверкающем «мерседесе», показалась ей самой длинной и самой одинокой в жизни.

– Можно я повторю?

Глядя на сияющую лучшую подругу, Джейн засмеялась. После позднего ленча они шли по Гранд-авеню. День медленно клонился к вечеру.

Мария остановилась перед лавкой с мороженым.

– Думаешь, он попросит тебя выйти за него замуж?

– Честно, не знаю. – Джейн покачала головой. – Это только мои фантазии. Бобби обо мне заботится. Это я постоянно замечаю. Но ему надо серьезно поработать, чтобы научиться прощать людей. Он пережил две утраты, в другой мир отправились отец и сестра, и он все время об этом помнит. Шакир и Заяд говорят, что это будет чудо, если Бобби и я в конце концов окажемся вместе.

Во всякой хорошей дружбе наступает момент, когда одной стороне необходимо услышать от другой пару ободряющих слов. Мария обняла подругу.

– Джейн, мне все равно, кто что говорит. И верят ли они в то, что говорят. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Если ты любишь, то должна бороться за свою любовь. Правильно?

– Правильно, – кивнула Джейн.

Надежда, жившая в ней, окрепла.

– А теперь, – с жесткой улыбкой начала Мария, – могу кое-что добавить. Если даже Бобби Коллахен и обидит тебя, то Шакиру и Заяду придется перелезть через меня, чтобы добраться до него.

Джейн не смогла сдержаться и рассмеялась.

– А теперь приступим к мороженому. – Мария шагнула к двери. – Если этот ребенок в ближайшие минуты не получит пищи, он или она начнет пинать меня до полной потери сознания.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Близился праздник Дэйи. К пятнице Джейн даже слегка похудела. Так много приготовлений, работа над задуманными блюдами, ожесточенные споры с декораторами. Но уже было видно, что банкет станет выдающимся событием. И усталая Джейн была довольна собой.

Только ее отношения с Шакиром никак нельзя было назвать хорошими. Шакир большую часть времени проводил в своем офисе. А если появлялся, то проходил мимо, коротко здороваясь. Когда она уезжала ночью перед праздником из его дома, ее мучили сомнения, остались ли они с братом друзьями. Или он больше не считает ее членом семьи и не рад ей?

Когда Джейн въезжала в ворота, обветренная вывеска «Кей-Си-ранчо» будто поприветствовала ее. Своим домом на некоторое время она считала ранчо. И почувствовала искренний восторг, увидев свет в открытых окнах. Три дня назад Тара и Абель вернулись с озера с такими счастливыми лицами, что все пришли к молчаливому соглашению: Тара и Абель живут в коттедже, а Джейн и Бобби – в доме. Соглашение оказалось разумным и легким для исполнения. Джейн никогда не видела свою мать такой счастливой.

Джейн открыла дверь и принюхалась, входя в дом.

– Это для меня пахнет пиццей?

– Для тебя.

Картина, открывшаяся перед ней, казалась сном. Чрезвычайно довольный собой Бобби стоял рядом с кушеткой. Обычные потертые джинсы и бледно-зеленая футболка. На губах восхитительная улыбка. А на кофейном столике бутылка вина и горячая пицца с грибами и перцем. Рядом несколько видеокассет, положенных одна на другую.

– Ох, и люблю я тебя! – Она застенчиво посмотрела на него.

Бобби вскинул брови и усмехнулся.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – сказала Джейн с подчеркнутой небрежностью.

– Понятия не имею. Что ты имеешь в виду?

Поставив сумку, она сделала несколько шагов к кухонному столу.

– Изголодавшаяся женщина скажет что хочешь. Все ее мысли о том, как утолить голод.

– Голод?

Она улыбалась, наблюдая, как он идет к ней и берет ее руки в свои.

– Я не уточняла, по чему именно я изголодалась.

– Нет, дорогая, ты уточнила. Это в твоих глазах. – Он подвинул поудобнее кушетку, чтобы она могла сесть. – Ты целый день ничего не ела?

– Часов в десять утра я съела немного арахиса, – Джейн опустилась на мягкую подушку.

– Боже, как грустно.

– Это органическая пища.

Он засмеялся, отрезал кусок пиццы и переложил на тарелку.

– Вот. – Он подвинул к ней тарелку и наполнил бокал вином.

– Коллахен, тебе надо быть осторожней, – посоветовала она, с удовольствием приступая к пицце.

– Почему?

– Я могу привыкнуть к этому.

– Выпей, – с легкой улыбкой он протянул ей бокал вина.

Тонкий, изысканный букет мерло быстро подействовал. Почувствовав себя счастливой и расслабленной, Джейн откинулась на подушки и посмотрела на своего превосходного ковбоя.

– Хочу попросить тебя о чем-то. И я хочу, чтобы ты пообещал подумать, прежде чем отмахнешься от моей просьбы.

– Я никогда не отмахиваюсь, – фыркнул он.

– От этого, может, и отмахнешься.

– Желаешь, чтобы я научил твоих милых братцев ездить верхом?

– О, о чем-то более легком. – Она улыбнулась. – Приходи завтра вечером на банкет.

– Нет, – односложно ответил Бобби и засиял улыбкой. – Видишь, я не отмахиваюсь.

– Там было еще что-то вроде просьбы сначала подумать.

– Брось, Джейн, – сказал Бобби и положил кусок пиццы себе в тарелку. – Почему в такой трудный вечер ты хочешь добавить еще немного стресса?

– Стресс мне не нужен. Мне нужен ты. – Ее трясло, но она подавила дрожь. – Я хочу, чтобы ты был там, поддерживал меня.

Он вздохнул.

– Тебе дадут десерт, – соблазняюще улыбнулась она.

– Ух ты! Впрочем, даже если я соглашусь, мне там не будут рады.

– Ты мой гость. – Джейн переставила опустевшую тарелку на кофейный столик и подвинулась к нему. – Все, что надо, сказано. Согласен?

Он уставился на нее. Глаза отражали шедшую в нем борьбу. Но когда она улыбнулась ему, он ответил улыбкой и качнул головой:

– Ладно. Одно условие.

Она быстро поцеловала его и откинулась назад.

– Любое.

Он взял у нее из руки бокал вина и поставил на стол, потом обнял ее.

– Дегустация десерта начнется сегодня.

Он расстегнул пуговицы ее рубашки, спустил на талию лифчик и раньше, чем она успела сказать хоть слово, обвел языком вокруг соска.

Светало. Наступал день, который он ждал и которого одновременно боялся. Приглашение Джейн, ее просьба о поддержке открыли возможность холодной, расчетливой мести. Бобби заерзал под простынями. Джейн, не просыпаясь, повторила его движения. Потом крепче обняла его.

Он чудовище.

Хладнокровный, бесчувственный осел. Правильно, пусть так. Все равно он знал, что закроет все выходы и входы сердца и выполнит свой план. Это его долг перед отцом. Последний взнос. Потом, может быть, он освободится. Снова появится способность дышать. Он сумеет прогнать злобу, которая вот уж который год держит его в кулаке.

– Еще не утро, – хрипло прошептала Джейн ему в грудь.

– Знаю. – Он обнял ее, крепче прижал к себе и поцеловал в макушку. Последний раз он чувствует ее рядом. Ее тепло, ее запах. – Спи, дорогая.

С минуту она лежала спокойно. Он подумал, что Джейн снова уснула, но она зашевелилась.

– Бобби?

– Да?

– Я по-настоящему люблю тебя, ты знаешь.

В нем все умерло.

Он хотел бежать от нее или оттолкнуть ее, прежде чем она выжжет на нем, словно клеймо, слова любви. Но он не убежал, а лежал рядом и прислушивался, как ее дыхание становится медленнее и глубже, потому что она снова засыпает. А он мог думать лишь об одном. Он не только обнимал Джейн в последний раз. Она последний раз говорила с ним с любовью в голосе. От этой мысли его будто перерезало пополам.

Он бы никогда не поверил, что так может быть.

От одной безумной ночи у Тэрнболтов до нынешней… Но он даже и не предполагал, что будет так больно потерять ее.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

«Красиво!» «Восхитительно!» «Превосходно!»

Такие отзывы доносились до Джейн, когда она шла по старинным персидским коврам, устилавшим пол просторной гостиной Аль-Найалов. Три хрустальных канделябра наполняли комнату очаровательным сиянием и бросали интригующий свет на бронзовые статуи итальянской и испанской работы, а также на замечательные фотографии Дэйи и Риты.

Молодой человек с улыбкой протягивал ей бокал с прозрачным напитком, Она взяла бокал и поблагодарила его. Нанятый ею персонал превзошел все ожидания. Молодые люди и девушки, казалось, двигались со скоростью звука, чтобы выполнить требование каждого, пожелавшего что-нибудь выпить или съесть. Они даже успевали позаботиться о детях. Для младших в углу гостиной была устроена своя комнатка. Джейн приготовила прекрасный детский стол, где каждая конфетка будила воображение, а угол был завален подушками, игрушками, шарами и карандашами.

Джейн окинула взглядом изумительно сервированный длинный стол в соседней комнате. Свечи пылали, бутылки светились. Она улыбнулась. Соседняя гостиная была переполнена людьми, которые собирались войти сюда с минуты на минуту. Банкет шел успешно.

Джейн добилась успеха.

Она вспомнила о своей мечте открыть собственный ресторан. Сейчас она снова ясно видела свое будущее. Оставался только один вопрос: где она воплотит свою мечту? Джейн быстро кинула взгляд на вход и закусила губу. Предполагалось, что Бобби будет здесь еще час назад. Она позвонила на ранчо, но там никто не взял трубку. Он не принадлежал к типу людей, которые не держат слова. И Джейн не верила, что по дороге сюда с ним что-то случилось.

В светло-голубом шелковом платье Рита выглядела бесподобно. Она подошла с малышкой на руках и, как догадалась Джейн, со своей сестрой.

– Джейн, я бы хотела познакомить тебя с моей сестрой Авой.

– Приятно познакомиться, – Джейн легко стиснула руку очаровательной блондинке.

– Мне тоже, – с теплом в голосе ответила Ава. – Я так много слышала о тебе.

Одарив сестру любящей улыбкой, Рита повернулась к Джейн.

– Вечер устроен фантастически. – Голубые глаза Риты сияли.

Ава кивнула в знак согласия.

– Я рада, – от гордости Джейн слегка покраснела.

– Шакир тоже так думает. – Рита застенчиво улыбнулась. – Мне кажется, он сейчас подойдет и скажет тебе это сам.

Джейн посмотрела туда, откуда пришла Рита, и увидела Шакира и Заяда. Они разговаривали с пожилой парой всего в нескольких шагах от нее. Но взгляд Шакира то и дело обращался к ней.

– Видишь? – шепнула Рита. – Ты довольна?

– Конечно.

Ей хотелось разделить с Бобби удивительное событие. Но за завтраком Бобби почти не разговаривал с ней. А когда они на прощание поцеловались, его лицо странным образом напряглось. Она вспомнила это, и холодная дрожь пробежала у нее по спине. Она потянулась за сумкой с сотовым телефоном. Но слова Риты остановили ее:

– Тебя кто-то ищет, Джейн.

Джейн оглянулась на входную дверь. Он приехал. Ради нее он переступил через свое упрямство. Одетый просто для полуформального вечера, в черных джинсах и белой рубашке, он все равно выглядел прекрасно. Впрочем, напряжен он был несколько больше, чем обычно. Но этого можно было ожидать от гостя Шакира Аль-Найала.

Она послала ему самую очаровательную улыбку. Она понимала, что Шакир и Заяд не спускают с нее глаз. Но ей было все равно. Она думала только об одном – поскорей рассказать Бобби о своем успехе.

От напряжения рот у него вытянулся в прямую линию. Он шагал прямо к ней, не замечая женщин, которые окружали ее.

– Ты сегодня выглядишь красивым, мистер Коллахен. – Она протянула ему руку. – Спасибо, что приехал.

Но он не подал ей руки. И было что-то странное в его взгляде. Какая-то пустота, почти мертвые глаза.

– Мне надо что-то сказать тебе.

Она восприняла холодный тон словно удар и вздрогнула.

– Хорошо.

Женщины, окружавшие их, затаили дыхание. Сердце Джейн стучало так громко, что ей казалось, его слышно во всей гостиной. Вкус страха подавил радость успеха.

– Прошедшие несколько недель были ошибкой, – хрипло выпалил он. – Я хотел тебя, и я получил тебя. Это все.

Кто-то поддержал ее, обняв за талию.

– Я приехал сюда, чтобы сказать: я больше не хочу тебя, Джейн.

Их взгляды столкнулись и на какое-то мгновение застыли.

– Это действительно так? – прошептала она.

– Я никогда не любил тебя, – кивнул он.

– Вероятно, ты прав, – мертвым голосом согласилась Джейн. В ее сознании что-то вспыхнуло, стукнуло, бухнуло. Сквозь клочья розового тумана проникло понимание – здесь что-то произошло, Бобби Коллахен что-то наделал.

– Думаю, вам следует уйти, мистер Коллахен, – с презрением в голосе сказала Рита.

Он кивнул, но не Рите, а Джейн. И она могла бы поклясться, что на одну долю секунды в безжизненном его взгляде мелькнуло отчаяние. Мелькнуло и исчезло. Как и сам Бобби Коллахен.

Она смотрела, как он уходит. Такой странной пустоты Джейн еще никогда не испытывала. Рита, Ава и Мария окружили ее и старались успокоить. Но Джейн их не слушала. Она уставилась туда, где всего в нескольких шагах стояли Шакир и Заяд. Теперь они не разговаривали с пожилой парой. Заяд выглядел убийственно готовым к борьбе. Шакир смотрел на Джейн с братской печалью.

Она вырвалась из круга своей семьи и побежала за Бобби. Если он и правда не хочет ее, прекрасно. Но здесь происходило не это. И она хотела бросить ему в лицо правду раньше, чем он так легко опрокинет все то, что они имели.

– Джейн, – услышала она зов Шакира, когда толчком открыла парадную дверь.

– У меня сейчас нет времени, Шакир.

– Прости.

Она стремительно оглянулась. Какая тупая, бессмысленная ситуация. Запоздавшая ярость ударила в голову.

– За что конкретно? За то, что ты не сумел в моем лице найти способ отвергнуть Коллахена? Или за то, что вытолкнул меня из своей жизни, когда я только начала привыкать, что у меня есть брат?

Она наблюдала за эффектом своих слов. Они точно обожгли его лицо. Губы стали тонкими, вздулись желваки.

– Я не мог видеть, как тебя обижают.

– Теперь ты увидел это, правда? – Холодный ночной воздух обдувал ее горевшую кожу. – Какая разница?

Он не ответил. Она спустилась по ступенькам парадной двери и направилась к своей взятой напрокат машине.

– Джейн, подожди.

Она оглянулась с тяжким вздохом.

– Куда ты теперь? – Зеленые глаза полны заботы.

– Помочь одному тупому мужчине раз и навсегда покончить с прошлым. Может быть, пока я буду разъезжать, у другого мужчины хватит мужества сделать то же самое.

Она оставила Шакира с открытым ртом.

Теперь к первому.

Во всем штате Техас не хватило бы алкоголя, чтобы забыть слова, которые он бросил Джейн. Чтобы забыть выражение ее лица, когда он говорил их. Поэтому Бобби остался трезвым. И ныло все – и внутренности, и душа, и то, что было когда-то сердцем. Под крышей конюшни он сидел на душистом стоге сена, привалившись спиной к коновязи. Интересно, размышлял он, наступит ли облегчение, когда до него дойдет, что он выполнил свой обет? Может быть, завтра? На следующей неделе? В будущем году? Когда-нибудь? Или просто возникнет новая боль? От потери женщины, которая стала для него всем, вытеснила печаль утраты отца и сестры.

– Значит, не помогло?

Он поднял голову и увидел ангела в бледно-золотом платье. Черные вьющиеся волосы рассыпались по плечам. Глаза полны гнева и страсти, которую он слишком хорошо понимал.

– Чему не помогло?

– Твоему плану.

– Не знаю, о чем ты говоришь.

– Перестань, Бобби. Твой жалкий план ясен – вернуть себе самоуважение и, занимаясь этим, еще немного и отомстить.

– Почему ты здесь?

Не обращая внимания на его вопрос, она прошла дальше в конюшню.

– Я хочу, чтобы ты сказал мне, что теперь ты счастлив.

Он выругался, забыв о своем стоическом, безучастном настроении и помня только свою утрату и свою боль.

– Дорогая, план заключался в том, чтобы никогда не быть счастливым. Я никогда не буду счастливым. Да, я наконец отомстил за честь моей семьи, уничтожив семью твоего брата.

– Моя семья не уничтожена. – Она наклонила голову набок. – Да, ты обидел меня, глубоко, невыносимо. Но с моей семьей все в полном порядке.

– И с тобой, и с Шакиром? – мрачно спросил он.

Она вздрогнула, но взяла себя в руки и вздернула подбородок.

– Наверное, не сегодня и не завтра, но мы это преодолеем. И я прощу его за то, что он вмешивался в мои дела.

Внезапно он осознал: она простит брата, но никогда не простит его, ковбоя Бобби Коллахена. Так Аль-Найалы снова выиграют. Земля, средства к жизни и девушка его мечты – все остается им.

– После всей лжи опять получился счастливый конец для Аль-Найалов. – Он сплюнул. – Врубаешься? – Больше всего он хотел бы быть сейчас отвратительно пьяным. Чтобы все забыть.

– О лжи не говори мне, Коллахен, – сердито возразила она. – Что ты однажды говорил? Если один человек собирается обидеть другого, он должен ожидать, что увидит свои уши отрезанными. И он получит по заслугам, если обидит кого-нибудь.

– Чертовски правильно. – Он встал рядом с ней. Его сердце билось, точно пойманная птица. – Ударь!

– Не искушай меня.

Он встал ближе к ней. Жар их тел нарастал. Ему хотелось обнять ее, ласкать ее рот, заставить их обоих забыть о том, что случилось сегодня. Но он знал, что это невозможно.

– Я хочу, чтобы ты посмотрел правде в лицо. – Большие зеленые глаза уставились на него. – На свое прошлое и на всех демонов, которые погоняют тебя и требуют действий.

– Я сделал это сегодня вечером.

– Нет, сегодня вечером ты поступил как ребенок. Нужно быть мужчиной, чтобы отстаивать то, чего по-настоящему желаешь. Чтобы послать к черту любого, кто требует отказаться от самого важного.

Похолодев, Бобби так и остался стоять без движения. Никто и никогда не говорил ему ничего подобного. Никто не называл его ребенком. От этих слов у него закипела кровь. Он не ребенок. Он мужчина, который выполняет обещания. И сегодня он это сделал.

– Ты что-то еще хочешь сказать, Джейн? – В его тоне позвякивали льдинки.

Он видел, что у нее дрожит подбородок, что в глазах слезы. Но она покачала головой и подождала, пока высохнут глаза. Потом снова нашла его взгляд и просто и ласково сказала:

– Я люблю тебя, Бобби. Может быть, я дура, что говорю это… что приехала сюда… что снова пытаюсь…

От нежного, доверчивого ее тона его бросало то в жар, то в холод. Но какие-то секунды спустя каждую мышцу его тела свело от злости.

– Я хочу, чтобы ты был в моей семье.

Он вспомнил отца, сестру, битвы, которые он долгие годы вел с Аль-Найалом. Теперь эта битва шла в его сознании. Он почувствовал, как его лицо превращается в маску ярости.

Он – член семьи Аль-Найалов?

– Я лучше сначала умру, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.

Он видел, как кровь отлила от ее лица, она порывисто дышала, глаза снова наполнились слезами.

– Если я сейчас уеду, то уже не вернусь, – удалось ей твердо сказать ему.

Но полное значение ее слов было потеряно для Бобби. В этот момент он чувствовал только ненависть к ее брату. А любовь тихо свернулась в клубок в его куда-то провалившемся сердце.

– Прощай, Джейн.

– Я только заберу вещи и сейчас же уеду. – Слезы катились по ее лицу. Она повернулась и пошла к дому.

А он остался один. Снова.

Моторы самолета ревели, готовясь к взлету. Открытая нечитаная книга лежала на коленях. Джейн смотрела в окно. Как ей хотелось уже быть в Эмонде. Связанные деловыми встречами, Мария и Заяд не могли уехать тотчас. Но они предложили Джейн свой самолет, понимая ее желание забыть обо всем. Мать хотела полететь с ней, чтобы поддержать в трудную минуту. Но Джейн ясно видела, что Тара полюбила Абеля и для нее лучше остаться с ним. Они договорились, что Джейн позвонит матери из Эмонда и они решат, что делать дальше. Шакир в свою очередь пытался уговорить сестру пожить в его доме, пока она поймет, чего хочет.

Но Джейн приняла решение.

Она больше всего нуждалась в расстоянии, отделяющем ее от Бобби Коллахена. Странно. Ей не хватит жизни, чтобы освободиться от чувства к нему. Но тысячи миль океанов и пустынь могут в этом помочь. Она закрыла глаза, зная, что события прошлого вечера моментально разыграются в ее сознании, зазвучат в ее ушах. Он скорее умрет, чем войдет в ее семью. Он не хотел иметь ничего общего с ней. Она верила в это. Но она знала, что он любит ее. И что правда порой бывает самой большой обидой. Бобби Коллахен мог любить ее и в то же время бросить из-за семьи. Моторы равномерно гудели, шасси ушли в тело самолета, они оставили позади город Парадиз, штат Техас.