Текст книги "Под лазурным небом"

Автор книги: Лора Брантуэйт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– А что помочь? – спросила Джейн. Она чувствовала себя несколько рассеянной, потому что вспомнила про предстоящее событие, и хотела получить четкие инструкции, чтобы потом не получить по шее.

– Собери Тессе завтрак в постель. У нее небольшая лихорадка, поэтому что-нибудь легкое, питательное и вкусное: бульон разогрей, свари яйца, тосты готовы, а еще есть шоколадный крем в холодильнике.

– Я тоже хочу крем! – оживился Эрни. – Не яблоки! Крем! Крем!

Похоже, ему очень нравилось это слово.

– Съешь яблоки – получишь крем, – пообещала Британи. – А ты чего такая загадочная сегодня?

– Да ничего… – Джейн как можно натуральнее пожала плечами. – Так, не выспалась, наверное…

И тут ее взяла за горло совесть. Что же это получается – она идет на… ланч, не на свидание, с будущим парнем Британи втайне от нее. Но если она скажет Британи – вдруг все сорвется? Вообще, не только ланч, но и их… Наверняка Британи обидится на него за то, что он пригласил Джейн, и все закончится, так и не успев начаться.

Вот и попробуй тут найти тот самый выход, который есть всегда…

Джейн собрала волю в кулак. Совесть, отвали. Она делает все только ради счастья сестры. Поэтому подрубать на корню ничего не станет. Она пойдет обедать с Ником, устроит Британи суперрекламу, а потом они еще вместе посмеются над этим… На свадьбе Ника и Британи.

Она стиснула зубы и не позволила себе расстроиться от этого образа.

Может, ты просто дура, Джейн? Или у тебя внезапно открылся писательский дар, в смысле – неуемное воображение и склонность сводить сюжет к известному тебе финалу?

Внутренний голос был жесток, как всегда. Обычно, когда он просыпался, Джейн сжималась в комочек и старалась заглушить его то какой-нибудь песенкой, то размышлениями о чем-нибудь материальном. Голос сдавался и умолкал. Слава богу, он подавал… себя, в общем, подавал не очень часто, не то от самооценки Джейн вообще ничего не осталось бы.

– «Все что тебе нужно – это просто любовь», – замурлыкала она на известный мотивчик «Битлов».

О нет, что-то не то она поет…

– Полностью согласна, дорогая моя, – провозгласила Британи. Выяснилось, что Джейн запела вслух. – И тебе, и мне…

Джейн покраснела и пожалела, что нельзя завеситься волосами, как раньше.

– У меня несколько встреч, после обеда буду дома и перехвачу детей у миссис Тизл, но вечером я опять исчезаю. Ты не против?

Миссис Тизл была странной няней. В том плане, что она, случалось, диктовала условия. Например – не приглашать ее после восьми. У нее-де режим.

– Нет, конечно.

– Отлично. Эй, у тебя бульон выкипает!

Ну вот. Все-таки рассеянность – жуткая штука.

Это было мучительно. Начиная с двенадцати, Джейн поглядывала на часы каждые две минуты. Наконец Ванесса не выдержала:

– Да что с тобой такое? Можно подумать, ты ожидаешь аудиенции у английской королевы!

Джейн нервно рассмеялась.

– Или это принц Чарльз должен пожаловать с минуты на минуту?

– Если б это был принц Чарльз, – Джейн усмехнулась, – я бы и бровью не повела. Ты же видела его на фотках и по телевизору. Сама понимаешь, это не тот мужчина, ради которого…

– Тебе повезло, что мы живем в Америке, а то пришлось бы отвечать перед судом за нелояльность к правящей династии.

– А ты бы меня сдала?

– Непременно!

– Эх ты… – Джейн рассчитывала, что пустая болтовня отвлечет Ванессу от изначального вопроса.

– Так кого ждем?

Не тут-то было.

– Должен зайти знакомый Британи…

– Тот самый красавчик? – Глаза Ванессы восторженно вспыхнули.

– Ну можно и так сказать.

– Здорово! Ладно, тогда я не пойду обедать, пока он не придет!

– А ты и так не пойдешь, потому что он придет – и пойду обедать я. С ним. Вопросы есть?

Ванесса обиделась на такую жесткую тираду и поджала губки.

– Вот и хорошо, – закончила Джейн.

– Ты совсем на себя не похожа, – заметила Ванесса и состроила недовольную гримаску.

– Может быть. А может, и наоборот.

Ник пришел раньше на три минуты. На нем была серо-голубая рубашка, светлые джинсы, и от него пахло свежестью и солью. Какой-то одеколон на морскую тему… Он улыбался так, что у Джейн сжалось сердце. Конечно, это была улыбка вежливости, приятельский жест по отношению к знакомой девушке. К сестре особенно важнойженщины. Но так хотелось, чтобы он улыбался от чистого сердца – ей. Вот так же. Как будто блеснула на солнце нитка жемчуга.

– Привет, Джейн.

– Привет.

– Вы готовы?

– Да, сейчас возьму сумочку – и пойдем.

Джейн перехватила неодобрительный взгляд Ванессы. Ну и черт с ней! Пусть не одобряет.

Джейн вспомнила про назначенную себе роль и выпрямила спину. Ей незачем стесняться Ника. Она ведь просто идет с ним пообедать – чтобы поговорить о своей замечательной сестре. Точка.

Мэг и Рейчел проводили ее удивленными взглядами. Им она подмигнула без улыбки. Пусть не воображают…

А на то, как все внутри плавилось от жара, потому что он – всего-то! – поддерживал ее под локоть, Джейн старалась не обращать внимания.

– Как дела? – спросил Ник, когда они выходили из «Рейнбоу».

Пожилые дама и джентльмен, с которыми они едва не столкнулись и которых пропустили вперед, очень приятно улыбнулись. Джейн вспыхнула, потому что в этой улыбке прочла не только благодарность, но еще и восхищение: какая красивая пара! Это было так очевидно и так… обидно, что ли.

– Спасибо, нормально. Тесса поправляется, хотя у нее еще держится небольшой жар. Британи, как всегда, много работает, у нее столько дел, и она так здорово со всем справляется…

– А как дела у вас? Ну у тебя? Если можно…

– Можно, – покладисто ответила Джейн. Она не могла ему отказать, хотя так было бы мудрее. «Вы» – это дистанция. Дистанция, которая ей очень пригодилась бы. – У меня все в порядке, спасибо. А у тебя?

– О, замечательно! У меня сегодня очень удачный день. Мне повезло обедать с самой очаровательной девушкой Роли.

Джейн криво улыбнулась. Как же, как же…

Ник, кажется, заметил ее реакцию и – чем только черт не шутит – смутился.

– Я… похоже, я что-то не то сказал. Но мне правда очень приятно, что ты согласилась пообедать со мной.

– Да. Я люблю пончики и не слежу за фигурой. Британи говорит, что мне не хватает силы воли…

И слава богу, думала Джейн спустя пятнадцать минут, что не хватает. Если это – цена за такое райское наслаждение…

Райское наслаждение было сладким, горячим, пахло ванилью, какао и орехом. Ник не соврал: здесь действительно готовили настоящий горячий шоколад и жарили пончики на месте. Мм…

– Нравится? – Ник с удовольствием читал выражение истинного блаженства на ее нежном лице.

– Еще как! Жизнь без наслаждений не имеет смысла, – гордо заявила Джейн. – Даже если это наслаждения плотские. Хм, забавно, а почему плотские наслаждения пагубно сказываются на состоянии плоти?

– Интересно мыслишь. Действительно, если бы эта логика была универсальной, то духовные наслаждения пагубно сказывались бы на состоянии духа, и каждый поход в оперу…

– …старил бы портрет Дориана Грея.

– А ты хотела бы иметь такой портрет?

– Не-а. Зачем?

– Ну… сохранила бы на долгие годы свою молодость и красоту.

– Мне он не нужен, – рассмеялась Джейн.

– Да уж, это точно. Ты, мне кажется, очень хороший человек.

– И вовсе не поэтому: мне не нужны на долгие годы молодость и красота. Не все ли равно, в каком виде тебя положат в гроб.

– Ну есть же тщеславные люди…

– Я не тщеславная.

– Не сомневаюсь.

Ник мягко улыбнулся. Он был почти счастлив в этот момент. Он смотрел на Джейн, видел, как красиво отсвечивают медью тугие волны ее волос, как пугливы ее пальцы, как она чуть жмурится от удовольствия – вкусно. Простая радость. Как это на самом-то деле дорого: радоваться тому, что ешь вкусную еду, пьешь вкусное питье, тому, что тебе тепло, что небо сегодня ясное, что случайный прохожий подмигнул тебе, что дома тебя кто-то ждет…

Глядя на порозовевшее от «приятности» момента личико Джейн, Ник почувствовал, как и сам возвращает эту драгоценную способность наслаждаться мелочами. Глупое слово – мелочи. Нет мелочей. Есть то, что есть.

А для полного счастья Нику не хватало только одного: ему хотелось взять Джейн за руку. Но он не решался. Она ничем не показала ему, что уже можно.

– И Британи не тщеславная, – добавила Джейн. – Она просто очень энергичная и умная. Но у нее доброе сердце, и… и еще у нее талант.

– К чему?

– Вообще. Жить, наверное. Она умеет работать, зарабатывать и отдыхать. Она всегда во всем была самой первой, самой лучшей. В общем, она бриллиант…

Ник слушал внимательно, положив подбородок на скрещенные пальцы. Он пристально наблюдал за движением ее нежных сочных губ. Бывают же такие замечательные, яркие, четко очерченные губы идеальной формы – и без косметики… Спасибо тебе, матушка-природа! Спасибо за то, что есть красота – такая красота. И тебе, Господи, спасибо, за то, что есть такие нежные, светлые души…

– Бриллиант, не алмаз, потому что уже ограненный. Такому бриллианту нужна достойная оправа. Знаешь, я иногда переживаю, что она здесь, а не в Нью-Йорке. Ее место там. Но Британи гордая. Она не хотела ни перед кем унижаться, не хотела терпеть удары…

– А разве терпение не есть величайшая добродетель, которую мы и должны развивать в себе?

– Знаешь, – строго сказала Джейн, и в глазах ее блеснула… не злость, нет, скорее угроза, какая исходит порой от кошки с серьезными намерениями, – пусть этим занимаются те, кому больше нечем заняться. Британи – есть чем, у нее двое детей, которых она великолепно воспитывает, и работа, в которой она души не чает.

– А у тебя? Что есть такого? Чем занимаешься ты?

– Ай, это не важно. – Джейн так искренне махнула рукой, что Ник оторопел и не стал жать на педаль в разговоре. – Она… она сильная очень. Но ты же понимаешь, что любую женщину, даже самую сильную, легко ранить. Так вот, если ты обидишь мою сестру…

Снова кошачья угроза в глазах.

Ник улыбнулся, и угроза истаяла, словно волна прибоя – накатила и отхлынула.

– Обижать Британи ни в коем случае не входит в мои планы, – заверил он Джейн.

– Хорошо. Тогда мы будем союзниками.

И она протянула ему руку – узкую, нежную ладонь, теплую, пахнувшую ванильной пудрой. Ник бережно пожал ее. Джейн спрятала глаза – и улыбку.

– Ой! – Кажется, ее взгляд мимоходом скользнул по наручным часам. – Я на работу опаздываю!

– У тебя такой короткий перерыв на обед? – удивился Ник.

– Да… – Она уже схватила сумочку и стала рыться в поисках кошелька. – Подвезешь?

– Сначала заплачу, потом подвезу. – Ник бросил на стол три бумажки. – И не спорь: я приглашал.

Джейн благодарно улыбнулась и поспешила к выходу.

В машине Ник старался следить за дорогой, но мозг туманился от аромата жимолости – было что-то такое в ее духах. Они молчали. Джейн, кажется, боялась опоздать к концу своего обеденного перерыва, а он, если бы еще и заговорил, то точно влетел бы куда-нибудь не туда…

– Спасибо, – коротко сказала Джейн, когда его новенький «ниссан», эффектно взвизгнув тормозами, замер напротив входа в «Рейнбоу». – Успели… И вообще.

– Нет, это тебе спасибо! Было очень приятно с тобой поболтать. Я хочу повторить. Повторить и продлить. Может, поужинаем сегодня?

– Нет! Я с детьми сижу.

Он готов был поспорить, что в ее глазах промелькнул самый настоящий ужас. С чего бы это?

– А завтра?

– Я… Я пока не готова ответить, – холодно – такой холодной бывает только замороженная селедка – ответила Джейн.

– Значит, я позвоню? – улыбнулся Ник.

– Позвони, – то ли рассеянно, то ли грустно сказала Джейн и осторожно хлопнула дверцей машины.

Она ушла. Ник проводил ее жадным, терпким взглядом. Она не обернулась – да и разве должна? Да, ему было бы приятно еще раз увидеть ее лицо, но и вид сзади, так сказать, тоже весьма и весьма хорош: узкая спина, округлая подтянутая попка, длинные ножки. Даже если бы она была просто девушкой с улицы, он бы посмотрел ей вслед. Даже если бы она не была Джейн Вудинг, лесной феей с серьезными серыми глазами и нежным, искренним румянцем на щеках.

Она так любит свою сестру. Это хорошо. Это просто замечательно. Значит, она – человек, способный на любовь.

Редкость. Сокровище.

11

Джейн была уверена, что ничего хорошего ей теперь не светит в жизни – ни в этой, ни в последующей. Сегодня она совершенно точно подписала своей душе смертный приговор. И вечные муки ада поглотили ее страждущий дух…

На земле за ней присмотрит совесть. Потом она прямиком отправится в геенну огненную. Может, стоит сходить к причастию? Да, отличная мысль – перейти в католичество, податься куда-нибудь в монастырь… Или, может, в буддизм? Нет, вряд ли, про буддийских монахов все слышали, а про буддийских монахинь, кажется, еще никто.

– Ванесса, бывают буддийские монахини? – спросила Джейн у товарки, которая – случайная игра слов – разбирала свежедоставленный товар.

– А почему бы и нет? – с несвойственными ей философскими интонациями ответила Ванесса. – По крайней мере, все когда-нибудь бывает в первый раз. Хотя… помнится, там была какая-то тетка, которая отрезала себе сиськи, чтобы проникнуть в какой-то чертов монастырь и разузнать, как живут-поживают буддийские монахи! Представляешь – чокнутая… Короче, ты не будешь первой.

Ванесса смотрела на нее странно. Джейн видела в ее взгляде явное неодобрение: коли это кавалер твоей сестрицы, то на кой ты помчалась с ним пончики трескать? Но было и еще кое-что в этом тщательно оформленном косметикой взгляде.

Джейн, кажется, в личном рейтинге Ванессы подпрыгнула на несколько строчек вверх. Еще бы – она ходила на свидание с та-а-ким парнем. Тем более – парнем своей сестры!

В общем, Джейн не знала, куда деваться – от себя, от Ванессы, которая стала свидетельницей ее грехопадения, и от Британи, которой вечером надо будет что-то сказать.

Нет, можно, конечно, ничего не говорить – но, кажется, будет только хуже.

Что ж, это были лучшие полчаса в ее жизни – можно теперь и умереть! Правда, умирать, если честно, не хотелось, потому что за гробом ее ждала – Джейн была просто уверена! – сковородка с кипящим маслом, а в этой жизни ей мог еще достаться ужин с Ником Андерсом. Это было уже форменное преступление против всех возможных законов совести, но ведь, надкусив запретный плод, наверняка захочешь съесть его до конца…

Он позвонит. Он обязательно позвонит. И у нее есть много разных вариантов: не поднять трубку, отключить телефон, поспешно сменить номер…

А вдруг – не позвонит?

От этой мысли все внутри сжалось. Нет, с определенной точки зрения так было бы гораздо проще, но все же…

Дома ее встретила сияющая Британи. Она напевала себе под нос что-то из репертуара Мадонны и увлеченно толкла пюре из белой фасоли.

– Привет! Как делишки, сестренка?

– Отлично, а как у тебя?

– Тоже! Ты давай топай мыть руки, а то ужин остынет. И Тессу спусти – принцесса отказывается есть в постели.

Глядя на игривый румянец, ласкавший щеки Британи, на ее едва сдерживаемую улыбку, Джейн подумала, что это, наверное, начало одного из самых страшных снов.

Ее сестра идет на свидание с Ником Андерсом. Приглашение на сегодняшний ужин досталось ей. Какой кошмар!

Мелькнула мысль, вроде бы здравая: а зачем Британи парень, который с такой легкостью меняет ужин с одной девушкой на ужин с другой?

Может, прямо сейчас взять и рассказать все Британи? Чтобы не питала иллюзий на его счет?

– Брит…

– Марш руки мыть! Кому говорят? – Британи выразительно хлопнула по руке нагревшейся прихваткой.

– Иду.

– Что это ты сегодня вздыхаешь, как старинный паровоз? А?

– Ничего.

– А точнее?

Я не могу ей этого рассказать!

– Я сейчас, Брит! Только руки помою…

Джейн взяла паузу на пять минут, но за эти пять минут ее основная проблема конечно же не решилась. Как она ни старалась растянуть время, как ни возила мыльную пену по ладошкам – по третьему разу – все равно не решилась.

И Джейн сама ни на что не решилась. Глядя на свое несчастное отражение в большом восьмиугольном зеркале, она думала о том, что, если сейчас расскажет Британи, что обедала сегодня с Ником Андерсом, эта восхитительная улыбка на лице сестры превратится в гримасу боли и обиды, а если не расскажет сегодня, то, наверное, унесет эту тайну с собой в могилу.

Надо только, чтобы он больше не звонил и не искушал ее, этот красивый бес с лицом ангела. Что, Джейн, посмотрим, насколько крепка твоя воля?

Тесса выглядела хорошо, она улыбалась, как маленькое солнышко, и была, по всему видать, очень довольна жизнью. Джейн подумала, что, когда Британи и Ник будут вместе, ей надо будет съехать, и куда-нибудь подальше, желательно – в Австралию или в Антарктиду, и жаль, что с Тессой она будет видеться редко. Эрни она тоже любила, но Тесса была ей… ближе, что ли. Духовно ближе.

– Привет, моя маленькая радость! – бодро сказала Джейн.

– Привет, моя любимая тетушка! – в тон ей отозвалась Тесса.

– Давай натягивай кофту – скоро будет «кушать подано». – Джейн достала из шкафа розовую с белым вязаную кофточку и бросила Тессе.

– А ты чего такая замученная? – без оглядки на дипломатичность поинтересовалась Тесса. – Покупатели? Или… дела сердечные?

– Скажешь тоже! – хмыкнула Джейн, но отвернулась, чтобы проницательная племянница не увидела ее лица.

– А мама, видела, какая счастливая летает? Наверное, влюбилась, – задумчиво проговорила Тесса, натягивая кофту поверх пижамки. – Ну, я готова, подавай носилки.

– Какие носилки?

– Больных надо тр-ранспт… транспортировать на носилках!

Транспортировалась Тесса не на носилках, а на Джейн. Джейн играла роль то ли второй здоровой ноги, то ли умного многофункционального костыля… Тессе, в общем, страшно нравилось.

После ужина Британи помчалась собираться куда-бы-там-она-ни-шла, а Джейн осталась смотреть с Тессой и Эрни мультики. Это были весьма симпатичные мультики о динозаврах, точнее о маленьких динозавриках, которые собирались в путешествие, но и это не доставило Джейн особой радости. А когда она увидела Британи в обтягивающем, на тоненьких бретельках платье изумрудного цвета, цветущую изысканным макияжем и благоухающую духами, то и вовсе приуныла.

– Мама идет на свидание! – Тесса счастливо рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Не говори глупостей! – одернула ее Британи с подозрительно довольным лицом. – Ишь ты, нашлась специалистка… В общем, Дженни, если что – звони, но проблем быть не должно, Тессе померяй температуру перед сном, а Эрни выкупай. Все! Целую, обожаю, счастливо оставаться!

Джейн с несвойственным ей злорадством подумала о том, как Британи с Ником после свадьбы и отъезда Джейн на край света будут обходиться без бесплатной няньки, готовой отрабатывать свои часы хоть в полночь, хоть в воскресенье, хоть в День независимости.

– Хорошо, тетя, что ты у нас есть, – заметил Эрни, когда за Британи хлопнула входная дверь, и Джейн испытала угрызения совести за свои мрачные и во всех отношениях недостойные мысли.

Небо не вняло ее мольбам. Ник все-таки позвонил. Позвонил бессовестно, прямо на следующее утро, едва Джейн успела добраться до работы.

Она не взяла трубку. Это требовало большого мужества и присутствия духа… А может, и не требовало, и Джейн просто повела себя как трусиха, ищущая пути наименьшего сопротивления, и надо было сказать ему, чтобы валил ко всем чертям, и больше никогда ей не звонил, и забыл дорогу в «Рейнбоу», что с сестрой ее может крутить интрижки сколько заблагорассудится, а от нее пускай отстанет на веки вечные.

В общем, много чего можно было бы ему сказать, но Джейн хватило лишь на то, чтобы не ответить мелодичной просьбе телефона, а потом и вовсе переключить его на беззвучный режим.

В обед Джейн не удержалась и проверила: девять пропущенных?! И все – от Ника Андерса. Ха-ха. Может, хотел в красках рассказать, как прошло давешнее свидание с Британи?

Джейн еще вчера дала себе зарок: никогда, ни при каких обстоятельствах не обсуждать с сестрой этого мужчину. Ни в какую сторону, что называется. По-рыбьи молчать самой и не слушать ни слова от нее.

Так будет проще.

Джейн в расстроенных чувствах потопала на ланч в маленькое кафе на первом этаже «Рейнбоу» и съела аж три порции мороженого. Все равно ее фигура никому не нужна, с лишними калориями или без. Так к чему страдать в аскезе?

Только она вернулась с ланча – пожаловала Карла. В бордовом.

– Привет, – добродушно заявила она – и тут же неприязненно покосилась на Ванессу. Выражение ее лица в этот момент если и изменилось, то совсем чуть-чуть, по крайней мере, Джейн не сказала бы точно, какие мимические мышцы пришли в движение, но глаза Карлы будто подернулись стеклянной глазурью, стали очень блестящими и очень колючими. – А ты красивая…

– О, спасибо вам огромное! «Альфард» – это просто чудо. Руки Надьи…

– …но грустная. – Карла проигнорировала поток искренних благодарностей. – А что так? Непорядок, непорядок… Мне, кстати, нужен крем для обуви. Зеленый.

У Джейн сбилось дыхание. Ей очень хотелось раздобыть для этой странной женщины, которая подарила ей такой подарок, зеленый крем – но его, увы, не было и никогда не бывало.

– Ну понятно, нет и не держали. А чего грустим-то?

Ванессу Карла намеренно игнорировала. Ванесса поджимала губы и изо всех сих игнорировала Карлу, правда, у нее плохо получалось, потому что в ее движениях появилась заметная скованность.

– Нет, ничего. – Джейн попыталась лучезарно улыбнуться.

– Врешь. Что, Золушка тоскует по принцу?

– Нет… То есть…

Неудобно было врать этой женщине, особенно после того, как она проявила к ней такое расположение.

– Понятно. Знаешь, что я тебе скажу? У тебя очень странно работает мозг. Это заметно. Нет, я не имею в виду ничего обидного, так что не обижайся… Но заключения, к которым ты иногда приходишь, основываются не на фактах объективной реальности, а на чем-то еще. – Карла выразительно постучала длинным акриловым ногтем по виску.

– Вы о чем? – осторожно осведомилась Джейн.

Карла с укоризной посмотрела на нее.

– Ну можешь считать, что это, – Карла неопределенно повела в воздухе пальцами, – пророчество. Пророчество должно быть в меру загадочным и при этом четко соотноситься с действительностью. Так что остальное додумаешь сама. А я пошла, мне еще Мардж из салона забирать.

И она действительно ушла, помахав на прощание рукой.

– Ну и знакомые у тебя… – проворчала Ванесса.

Джейн проигнорировала ее замечание. Надо же, раньше ей никогда не хватало равнодушия, чтобы что-то игнорировать. А теперь – сколько угодно. Интересно, что же все-таки имела в виду загадочная девушка Карла?

На этой неделе выходной у Джейн приходился на пятницу. В четверг вечером Британи сообщила, что тоже берет завтра выходной.

– У нас планы? – поинтересовалась Джейн, зачерпывая ложкой апельсиновое мороженое под горячим шоколадным соусом.

Что может быть лучше апельсинов и шоколада? Только их воплощение в форме сливочного мороженого!

Каждый раз после звонка Ника она ела мороженое. Праздновала что-то – сама с собой. Или хотела, чтобы сладость на языке наконец перебила горечь в сердце.

– Планы, – кивнула Британи. – На пикник отправляемся. Всем семейством.

– Пикник? Ух ты! – Джейн облизала ложку. – А Тесса?

– А что Тесса?! – взвилась Тесса. – Нога у меня уже почти не болит, температуры нет, воздух свежий мне нужен, как никому другому…

– Ишь как заговорила, – усмехнулась Британи. – В общем, Ник сказал, что можно замотать щиколотку эластичным бинтом, высокие кеды, чтобы фиксировали сустав, и вперед.

При слове «Ник» Джейн напряглась, как тетива, которую натянули сильной рукой.

Британи, словно почуяв это, добавила:

– Он и сам едет с нами. Хочет в горы. Для него места-то новые. Ты, надеюсь, не против?

– Нет, с чего бы мне быть против? Конечно нет… Нет, нет и еще раз нет…

– Ты слишком много «нет» сказала, – вынесла вердикт Тесса.

– Это ничего, – заверила ее Британи. – Тетя Джейн хочет только подчеркнуть, что совсем-совсем не против.

– А почему вы решили ехать завтра, а не в выходные? – поинтересовалась Джейн.

– Как почему? В выходные ты работаешь, как бы мы без тебя поехали?

– Ну… вдвоем. Вдвоем – и дети. Отличная компания.

– Слушай, у тебя что, критические дни?

Тесса восторженно ахнула. Как и все дети, которые смотрят телевизор и, соответственно, рекламу, она знала, что такое «критические дни», и эта тема уже вызывала у нее повышенный интерес.

– Нет… – А вот Джейн до сих пор смущалась от подобных слов.

– Ну и хорошо. Если не хочешь – можешь, конечно, не ехать. Но мне очень долго пришлось уговаривать Джеймса, чтобы он меня отпустил на денек. Да и Ник, который все это затеял, насколько я знаю, с кем-то менялся дежурствами. Так что если после всего этого ты возьмешь и не поедешь, будет, по меньшей мере, глупо.

Есть мысли насколько… большие, что ли, или неудобные, что они никак не могут уместиться в голове, как ни старайся. Ник менялся с кем-то дежурствами, чтобы они поехали на пикник все вместе. Включая ее.

– Эй! Прием, прием! Земля вызывает Джейн. Джейн, ответьте…

– А?

Джейн вынырнула из того бурлящего темного потока, который бушевал у нее в душе, и непонимающе взглянула на сестру.

– У тебя мороженое на юбку капает. С ложки. Тает – и капает. Так что либо уплывай в открытый космос вместе с ним, либо доедай, а потом отправляйся…

Джейн только сейчас заметила, что ложка так и осталась на полпути ко рту.

Эх, не стать ей шпионом – выдаст себя в первые пятнадцать минут операции. Все ее мысли написаны на лице, и не только на лице, крупными буквами. Джейн вздохнула и ретировалась к себе – переодеваться, замывать юбку и думать о жизни.

В эту ночь она так и не заснула – жаль. В последнее время сон ее стал то ли чересчур чутким, то ли просто как-то… истончился. Она с трудом засыпала – и легко просыпалась. Причем от всего на свете: от звуков, шорохов и даже от собственных снов.

Досадно, но, как только она видела во сне Ника, Джейн тут же просыпалась. Как будто ее измученное долгими разговорами самой с собой сознание решило не поддаваться на провокации бессознательного и исключить все искушения… Молодец, мудрый, мудрый разум. Не хватало еще, чтобы ей снились какие-то недозволенные вещи, связанные с мужчиной родной сестры.

К утру Джейн выглядела ужасно. Почему-то человек, который искренне пытается заснуть, но не может, выглядит всегда хуже того, кто по доброй воле не спит всю ночь и занимается какими-то там своими делами.

– Ну и ладно, – мстительно сказала она своему отражению в зеркале. – Сами напросились…

Горячий душ немного привел ее в чувство, легкий макияж в естественных тонах примирил ее лицо с ее же представлениями о прекрасном… У Джейн не было походной одежды, зато были походные ботинки. В итоге она облачилась в джинсы-стретч, топ, рубашку с длинным рукавом – и тяжеленные ботинки, которые весили, как компактные чугунные гири. Прелесть.

Спустившись на первый этаж, она обнаружила Ника. Кажется, она почуяла это еще на лестнице, потому что сердце внезапно бабочкой затрепетало в груди – не лениво порхающей над солнечным лугом бабочкой, а ночным мотыльком, который с отчаянием умирающего бьется в стекло фонаря – умереть.

Он сидел на диване в гостиной и листал вместе с Тессой большую книгу с красочными картинками – кажется, ту, что вчера подарила племяннице Джейн. О насекомых.

Услышав ее шаги, поднял голову, улыбнулся – а глаза остались очень серьезными, настороженными.

– Привет, Джейн!

– Доброе утро, тетечка Дженни! – Тесса вскочила и бросилась ей навстречу – видимо, нога и правда уже не беспокоила.

– Привет всем, – натянуто сказала Джейн. – А Британи где?

– Завтрак готовит, – охотно отозвалась Тесса.

– Соня, иди помогать! – раздался из кухни голос Британи.

Джейн прошла туда, стараясь не смотреть на Ника.

– Доброе утро, сестренка! А почему меня не подняла раньше? – Джейн было досадно, что она так долго провалялась в постели, в то время как ее сестра столько всего успела переделать.

– Я что, садюга какая-нибудь? У тебя единственный выходной! В общем, сандвичи – твоя забота. Тунец, говядина, сыр. Курицу я запекла, а фрукты сейчас нарежу… Эрни, кстати, остается с нянькой. Что-то мне не нравится его горло. Так что поедем своей взрослой компанией. Хорошо, что Тесса уже большая!

Британи умела суетиться так, что рядом с ней становилось легко и хорошо, как будто она и не суетится вовсе, а кружится на карусели, и хотелось тоже вскочить на эту карусель…

Джейн споро взялась за сандвичи, и вскоре вся снедь была аккуратно упакована в большую корзину для пикника.

– M-да. Эту штуку мы отдадим Нику. Хорошо, когда есть мужчина в доме… или хотя бы в компании, – весело сказала Британи.

Джейн только кивнула. Она изо всех сил пыталась абстрагироваться от ситуации. Представить, что едет на пикник одна. Она даже взяла с собой фотоаппарат. Нет, она вовсе не была фанаткой фотографии, просто придумала себе занятие, которое позволит ей держаться от всех подальше. Если что, можно будет отговориться тем, что осваивает новое хобби…