Текст книги "С судьбой не играют в прятки"

Автор книги: Лора Брантуэйт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

8

Алан проснулся очень рано, проснулся сам, чего с ним не бывало в будни уже очень давно, да еще и с ощущением абсолютного и примитивного счастья – примитивного потому, что природа его была исключительно в приятном физическом ощущении. Тепло, мягкое тепло… справа.

Боже. Иви.

Запах ванили и корицы, который так сладко щекочет ноздри и напоминает о праздниках, какие бывают только в детстве, – это запах ее волос и кожи.

Боже.

Желание сладко потянуться, перевернуться на другой бок и вновь нырнуть в ласковые волны сна испарилось без следа.

Алан начал осторожно выбираться из-под одеяла. Нужно много кофе. Нужно подумать…

Иви пробормотала что-то неразборчивое, но очень нежное, и у Алана защемило сердце.

Он был умен, обаятелен, хорош собой. Женщины охотно ложились с ним в постель. Он многих делал своими – на день, на неделю, на месяц. Потом этот калейдоскоп платьев и причесок ему надоел. Появилась Диана. Они долго встречались, долго жили вместе. Теперь Диана ушла – не просто забрала свою зубную щетку из ванной и кремы с ночного столика. Она стала бесконечно далекой и совершенно чужой женщиной. И что же дальше? Снова карусель?

Нет же! Ведь это не какая-то случайная женщина спит на его подушке…

Нет, это никак не может быть приключением «без последствий», это что-то большее. Иви, это нежное и чистое существо, уже заняла определенное место в его жизни, но что это за место? Подруги? Ха! Минувшая ночь все поставила на свои места. Или, наоборот, смешала карты, смела с доски шахматные фигуры, положила начало хаосу?

События прошедшей ночи медленно, шаг за шагом, прикосновение за прикосновением, поцелуй за поцелуем выкристаллизовывались в его сознании.

Что толку теперь сожалеть о сделанном? Тем более что сожалеть о том, что было так прекрасно, – кощунство. До сих пор Алан жил с уверенностью, что хороший секс – это техничный секс, но они представить себе не мог… То, что случилось с ним этой ночью, можно отнести, ни много ни мало, к разряду откровений. Это было… по-настоящему. Он познал физическую любовь, что бывает между мужчиной и женщиной, когда эмоции текут как расплавленное золото, когда каждое прикосновение дарит блаженство, сравнимое с тем, что испытывает истомившийся в пустыне путник, припадая к холодному роднику, когда невозможно понять, где граница между ее телом и твоим… Они не разговаривали. Алан не предполагал, что желания и чувства другого человека можно настолько ясно понять без слов и столь же ясно выразить ему свои… Ей. Иви. Может быть, это необыкновенное свойство, которое присуще только Иви? Может, он оказался в постели с нимфой, мифическим существом, для которого любовь – это магия?

Нимфы способны исцелить своей любовью любые недуги, любые раны сердца. Или убить. Мысль о том, что ему, возможно, сильно повезло, вызвала у Алана улыбку. Да, с таким воображением ему впору писать сказки.

И только один вопрос по-настоящему важен: а что дальше?

В душе шевельнулось отчетливое желание: только бы снова! Мысли о том, что ему, вероятно, никогда больше не пережить того, что он испытал этой ночью, было достаточно, чтобы сделать дальнейшее продолжение существования бессмысленным. Да и… Если она уйдет… не важно – сегодня, завтра, через неделю, – она все равно унесет с собой огромный кусок его сердца. И если бы речь шла только о мышце…

Хорошо бы еще знать, что думает обо всем этом она. Алан был уверен, что ей было с ним так же чудесно, как и ему с ней, она отдавалась ему настолько искренне, насколько это возможно. Безумие, чистой воды безумие, недаром эта тема всплывала вчера в разговоре, но, может быть, и здорово, что все сложилось именно так, и это не случайно, и теперь они будут вместе и будут счастливы?..

Алан, черт подери, возьми себя в руки, ты же не двадцатилетний мальчишка, ты взрослый, разумный человек! Не торопись – спугнешь…

Ладно, вряд ли ее отпугнет завтрак в постель! Как еще выразить ей свои чувства? Упасть на одно колено и объясниться в любви? Предложить навеки поселиться в его доме? Хватать за руку и тащить к алтарю? Нет, хватание за руку мы уже проходили…

При воспоминании об этом по телу прошла чувственная дрожь.

Лишь когда на подносе уже дымился в чашках кофе и более-менее аккуратно лежали на тарелке тосты с маслом, а рядом золотился в вазочке абрикосовый мармелад, Алан задал себе резонный вопрос: а во сколько Иви нужно вставать? Сейчас всего-навсего шесть двадцать, и если ей на работу к восьми, то самое время ее будить, ну а если к двенадцати, или во сколько у них там начинается вторая смена…

А ты разбуди и спроси, ехидно посоветовал внутренний голос. К тому же вдруг она уже отдохнула…

Алан много лет уже не ловил себя на том, что краснеет от собственных мыслей.

Он тихонько вошел в спальню.

Какая красивая!

Она спала на спине, раскинув руки. Он когда-то читал, что так спят счастливые люди. Нежная кожа будто подсвечена изнутри, губы разомкнуты, вздрагивают ресницы, пушистые волосы разметались по подушке. Иви пошевелилась, будто почувствовав его присутствие. Алан подошел к кровати и поставил поднос с завтраком на стол.

– Эй… привет, – прошептал он. – Иви, просыпайся!

Спящих красавиц принято будить поцелуями. И он был бы счастлив это сделать, но…

– Ой… – Она открыла глаза и улыбнулась.

– Доброе утро. – Алан позволил себе поцеловать ее ладонь.

– Д-доброе…

Иви была похожа на человека, которого разбудили в четыре утра и потребовали под страхом смертной казни доказать теорему Ферма.

– Я… – Она беспомощно огляделась. – Ой. Спасибо. – Она заметила поднос.

– Спасибо тебе. Мне очень понравилось.

Идиот, что ты… Но что еще ей сказать?!

Иви густо залилась краской.

– Да, мне тоже, – с трудом выговорила она.

– Когда тебе нужно на работу?

Тоже мне придумал важный вопрос!

– Без четверти восемь…

– Отлично. Тогда у тебя есть время выпить кофе, принять душ… Что-то не так?

Она энергично – насколько могла – замотала головой.

– Что ты, все в порядке. Я… просто немного не в себе. Пройдет.

– Извини, столика у меня тоже нет, придется так, не очень удобно, конечно, но…

– Ничего, я не привередливая. Все чудесно. Ты очень заботливый.

Завтрак прошел в молчании.

Реальность обрушилась на Иви потоком ярчайших красок, ощущений и обрывками мыслей. Как же так получилось?! Стоп, что за глупый, детский вопрос! Разве не мечтала она проснуться в постели Алана Портмана? Мечтала, конечно, и не зря: он подарил ей такой головокружительный, захватывающе прекрасный секс, какого она в жизни, наверное, не узнала бы, если бы не он.

Подумать только, а ведь за Гаем закрепилась репутация хорошего любовника! Дурочки они…

Она подумала о том, что до вчерашнего дня называла сексом, и ей захотелось смеяться и плакать одновременно.

Спасибо, Алан.

Главное сейчас – не быть наивной. Он заботлив, добр, он обаятелен и неглуп, силен и яростен, он, конечно, самый лучший в мире, но для всяких отношений существует предел. Какие-то могут перерасти в крепкую дружбу на долгие годы, какие-то – в счастливый брак, а какие-то по определению не могут продвинуться дальше курортного романа. Важно суметь отличить… В чужом городе ей встретился хороший человек, помог ей, выручил из беды. Она оказалась в его постели, ну так это вполне естественно, им обоим нужно было сбросить напряжение. И все! Дальше она пойдет своей дорогой, он – своей. Не навязываться же ему… Можно, конечно, наняться в домработницы, но вряд ли ему сейчас, при его затруднительном положении, нужна домработница. К тому же есть Диана. Кто знает, насколько серьезна их ссора? Вряд ли она откажется от самого-лучшего-в-мире-парня Алана из-за дурацкого опоздания на дурацкий ужин.

Иви бы не отказалась.

Черт, какая безысходность.

И что, это гостеприимство заставило его принести тебе завтрак в постель? – тоненько пискнула надежда. Он хотел сделать тебе приятное!

У него получилось, конечно. Но ведь и она этой ночью доставила ему удовольствие, она была уверена. О таких вещах иногда даже не нужно спрашивать, чтобы знать наверняка. А он сам сказал, что ему понравилось. К тому же… Ну он же идеальный парень, а идеальный парень именно так и должен вести себя: деликатно, внимательно, когда нужно – жестко. Как в романах.

– Алан…

– Мм?

В его глазах стояло напряжение, как будто он ждал ответа на какой-то вопрос, а вот на какой – Иви не могла понять.

– Я знаю, что могу быть с тобой откровенна…

Он кивнул.

– Так вот… То, что между нами было… ну в общем, я считаю, что это естественно, вчера мы оба пережили серьезный стресс, и адреналин… Ох, что это я? Да. В общем, то, что нас друг к другу потянуло, – объяснимо и понятно. Но я хотела бы, чтобы ты знал, что я ни на что не претендую.

– Не претендуешь – это как?

– Не претендую на продолжение отношений.

Алан окаменел. Иви накрыло осознанием, что она, возможно, сказала самую большую глупость в своей жизни.

– Да, разумеется. Это был просто необходимый нам вид отдыха, – проговорил он, и ей почудилась в его голосе насмешка, горькая как хинин.

– Д-да… Алан? – Она заметила, как сильно дрожит чашка в его руке.

– Что? – выдохнул он.

– Я… сказала что-то не то?

– Ты освободила меня от обязательств? – жестко спросил он.

Его прищур ее пугал. Похоже, он разозлился не на шутку, а в том, что Алан злиться умеет, у нее после вчерашнего не оставалось сомнений.

Какая же ты дура, Иви, с тоской подумала она.

– Да. Знаешь, в моем кругу… в моем прежнем кругу… если люди занимаются сексом – это что-то значит. Значит, что у них есть какие-то отношения. Но я вовсе…

– А у нас, выходит, и отношений-то никаких нет?

Сейчас будет взрыв.

– Есть.

– И какие же? По-твоему?

– Мне бы хотелось верить, что мы до сих пор друзья, – выговорила Иви.

– Ах друзья?! Теперь это так называется? Хорошо же. Мы – друзья. Отлично! Великолепно! Лучше просто не бывает! – Он порывисто поставил полупустую чашку на столик.

– Алан! Ну что же ты…

– Что я? Да ничего! Вот, позволяю себе в кои-то веки выражать свои эмоции! Пользуясь тем, что мы друзья! Ведь если ты моя подруга, ты примешь меня со всеми недостатками? Так вот, люблю иногда вспылить!

– Алан, я не хотела тебя обидеть! Я хотела, чтобы ты не чувствовал неловкости!

– А я не чувствовал неловкости! Знаешь, у меня нет такого свойства! Может, я наглый тип, бездумное животное, которое просто делает то, что ему хочется, и не мучается неловкостью и угрызениями совести!

Иви хлопала ресницами, отчаянно пытаясь придумать, что бы такое сказать… Эта вспышка настолько не вязалась у нее с образом всегда уравновешенного, обаятельного Алана, насколько это вообще возможно.

– Все, я в душ!

Он вышел так быстро, что Иви ощутила движение воздуха. Ударил по выключателю. Хлопнул дверью ванной. Иви разревелась.

Дверь ванной снова хлопнула. Иви поставила свою чашку рядом с его и попыталась вытереть предательские слезы краешком простыни, которую натянула на грудь.

– Знаешь, я вот тут подумал, – Алан в три шага преодолел расстояние от двери до кровати, – раз я такой беспринципный, и мы друзья, и дружеский секс между нами – естественная закономерность, обычное дело, классный способ отдохнуть и отдать дань природе, которая своего требует…

Он наклонился к ней близко-близко, Иви чувствовала запах, исходивший от его кожи. Запах, смешанный с ее собственным. Ей казалось, что его взгляд ввинчивается в нее, проникает в самые потаенные уголки ее души, видит ее тело изнутри… Значит, он знает теперь, что по животу растекается тепло, что вздрагивает грудь. И опять нет сил сопротивляться.

– Может, еще разок? Для заряда бодрости на предстоящий долгий день?

– Прости, я дура, – прошептала Иви.

Он чуть отстранился. Тень в зрачках.

– Самая счастливая дура на свете, – закончила она и поцеловала его сама.

Иви никогда не думала, что опаздывать на работу – это так восхитительно, упоительно, волшебно хорошо.

Она молча сидела рядом с Аланом в его машине и изо всех сил старалась сдержать глупую улыбку, которая растягивала ее губы.

Алан гнал машину по улицам уже ожившего города. Благо для настоящих пробок был еще слишком ранний час. Льюис меня убьет, думала Иви. Боже, спасибо тебе за все это, теперь я могу умереть счастливой…

– Хочешь, я поговорю с твоим шефом?

– Нет, я хочу, чтобы ты прекратил сердиться на мою глупость, только и всего.

– Иви, я же говорил, что уже не сержусь. Тебе доказать еще раз?

– Нет, пожалуйста, пощади! – шутливо простонала Иви.

– Вот то-то же… Во сколько за тобой заехать?

– Я заканчиваю в восемь, как и вчера. А тебе не будет сложно?

– Я справлюсь, – серьезно заверил ее Алан.

Она впорхнула в двери пиццерии всего-то в восемь пятнадцать. Ее встретил испепеляющий взгляд Льюиса. У Иви мелькнула мысль, что он вообще ненавидит всех и каждого, кто спит хоть на полчаса дольше, чем он.

– Иви, я что, обязан тут стоять вместо тебя? – прошипел Льюис. Клиентов не было, но он всегда выказывал недовольство в такой манере.

– Льюис, прости, оштрафуй меня, если хочешь, но я никак не могла добраться сегодня раньше! У меня такое…

– Какое такое? – саркастически уточнил Льюис.

– Ужасное.

– Да что ты говоришь? – Видно было, что Льюис ей не поверил.

И прекрасное, добавила про себя Иви, но сочла, что они с Льюисом подружились достаточно, чтобы ему можно было пожаловаться на судьбу и те обстоятельства, которые помешали ей вовремя появиться на рабочем месте, но недостаточно, чтобы делиться своим личным счастьем.

– Быстро переодеваться, а потом – ко мне, с полным отчетом.

– Да, сэр. – Иви подмигнула ему. – Я как самолет…

– И в следующий раз скажи тому парню на темно-синем «форде», что ехать можно бы и побыстрее! – Льюис фыркнул и демонстративно углубился в изучение накладной на напитки.

Иви вспыхнула и умчалась в служебку.

– Ну и как ты успела за три дня завести роман? – Льюис оказался любителем вопросов в лоб.

Сегодня утром Иви уже убедилась, что эта тактика – не лучшая, потому что может нанести глубокую душевную рану тому, кто становится объектом откровенности. Впрочем, если посмотреть с другой стороны и судить по результату…

– Мм… Ну что тебе на это ответить?.. – уклончиво протянула Иви.

– Я не думал, что ты из этих легкомысленных девиц, которым кажется, что если они нашли с кем лечь в постель, то все уже хорошо и жизнь устроена…

– Э-э-э… Льюис… – Иви чувствовала, что краснеет, но не от смущения, как это часто происходило с ней в последнее время, а от возмущения. – Тебе не кажется, что…

– Да, я нагло лезу в твою жизнь, вторгаюсь в святая святых. Да, я бесцеремонный. Можно даже сказать – хам. Но я, если уж совсем честно, волнуюсь за тебя.

– За мою репутацию, что ли? – усмехнулась Иви. – Так у нас, слава богу, двадцать первый век на дворе, и мы живем не в ортодоксальном мусульманском государстве, а в свободной, демократической стране.

Льюис поморщился, как от головной боли:

– Иви, ну что ты кипятишься?

– А что ты себе позволяешь? Недоволен моим опозданием – вычти из зарплаты или выгони, но зачем же так… грубо и жестко?!

– Влюбилась? – понимающе кивнул Льюис.

– Не твое дело, – буркнула Иви.

– Так ведь и я о том же! Сейчас вот понастроишь себе воздушных замков, а потом? Будешь стоять вот тут, за стойкой, и утирать Слезы салфеткой? Или тебе у входа в метро встретился принц, который через полгода сделает тебе предложение и будет рядом, пока смерть не разлучит вас?

– Льюис, а почему бы тебе не дать мне возможность просто наслаждаться моим прекрасным настоящим, не заглядывая в будущее, которое либо ужасно – либо вообще не существует? А?

– Ладно. Умолкаю. Как голос твоего разума. Наслаждайся. Опоздание – пятьдесят баксов из зарплаты за неделю. Вон посетители, иди заказ прими.

Льюис, похоже, обиделся. Но это было не самое страшное, что он мог сделать, потому что как ни рассердило Иви его вмешательство в ее личные дела, а ему удалось-таки посеять в ее душе зерно сомнения. Эйфория не то чтобы утихла и превратилась в спокойную радость, но… на нежно-розовых очках появились темные пятнышки.

Даже накопившаяся к вечеру усталость не мешала Иви мечтательно улыбаться в предвкушении того момента, когда приедет Алан. Наконец-то можно будет прижаться к нему, поцеловать… Двенадцать часов – как же это долго! Зато завтра суббота, и Льюис «отстегнул» ей выходной. Они, кстати, помирились, Иви с плохо скрываемой гордостью поведала ему о том, как Алан ее спас, и, кажется, это немного – но именно немного! – повысило его статус в глазах Льюиса.

– Ну да, я понимаю, он повел себя достойно, как настоящий мужчина, и, признаться, есть что-то очень правильное в том, чтобы мужчина бил обидчика своей женщины, правда, это так… первобытно! Но это же не значит, что нужно терять голову, а, Иви?

Иви заметила, что он уделяет ей несколько больше внимания, чем остальным девушкам. Всего в штате было шесть официанток, в утренние и вечерние часы они работали по двое, с двенадцати до восьми – вчетвером. Иви немного коробило это мельтешение лиц. Ей нравился Льюис – Льюис был всегда. Она не знала доподлинно, как ему это удается, но бледный цвет его лица настораживал, тем более что на улице стоял жаркий август. Когда Иви намекнула ему на то, что он выглядит не очень здоровым, Льюис взялся шутить на тему того, что все вампиры как вампиры, днем спят в своих роскошных склепах, в холодке и мраке, а ночью гуляют и охотятся, и только он, невезучий, вынужден вставать вместе с солнцем и мчаться на работу.

– Ты бы подыскал себе местечко в каком-нибудь баре или ночном клубе, – посоветовала Иви. – А то совсем загнешься, с таким-то нарушением режима!

Льюис поблагодарил ее за заботу и пообещал подумать о своем здоровье. На досуге. Например, в выходные, кстати, когда у него планируется ближайший выходной? В середине следующей недели? Жалко, жалко…

Но вот вопрос: куда же подевался Алан? Иви, пережившая целый день без него, в последние минуты просто сходила с ума. Девятнадцать тридцать шесть. Девятнадцать сорок две. Сорок восемь. Боже, дай силы! Без одной минуты восемь Иви уже улыбалась и чувствовала себя счастливейшей женщиной на свете. В восемь – уже не верила, что этот миг наступил. В восемь ноль семь она подумала, что эти минуты после двенадцати часов ожидания – прямо-таки большая несправедливость жизни. В четверть девятого она сердилась на Алана. В восемь двадцать девять – снова сходила с ума, теперь – от волнения.

Женский голос в его сотовом – слава богу, механический – повторял с невиданным упорством: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны обслуживания». Где это он в Чикаго нашел недоступную для покрытия сети сотовой связи зону?!

Льюис косился на нее, но ничего не говорил. Иви боялась, что он сейчас ляпнет какую-нибудь гадость, и она разревется, но Льюис вопреки ожиданию был деликатен.

– Послушай, Иви… – медленно проговорил он, не отрывая взгляда от какой-то очередной бумажки. Бумажек у него всегда находилась куча, и, когда усталость пересиливала аккуратность, он забывал их где ни попадя. – У меня к тебе деловое предложение. Розе что-то нездоровится, давай отпустим ее домой, а ты поработаешь до двенадцати. Оплата сверхурочных в двойном размере. Ну… и если ты сочтешь, что ехать куда-либо уже поздно, то сможешь переночевать на диванчике в подсобке.

Никаких «я же говорил», «я так и знал» и «вот куда приводят мечты». Хороший он все-таки парень.

– Спасибо, Льюис. Ты знаешь, я как раз раздумывала, где бы подзаработать несколько баксов, так что ты очень кстати с этим предложением. – Иви просто приняла правила игры.

– Вот и отлично.

– Я пойду переоденусь, а то уже собралась уходить.

– Давай.

Она потом подумает о том, что с Аланом могло случиться и почему он не приехал. Потом – или все же сейчас? Может, уже нужно звонить в полицию? Или в больницы?

Иви мимоходом взглянула на себя в круглое зеркало в подсобном помещении. Белая как мел. А еще Льюиса подкалывала… Если Алан все же объявится, что он скажет, увидев ее в таком виде?!

– Льюис, тебе не кажется, что стоит позвонить в полицию? – осторожно спросила Иви, когда стрелки часов нехотя показали девять.

– А что ты хочешь им сказать?

– Он должен был приехать час назад, – капитулировала Иви. Пусть говорит что хочет, лишь бы помог что-нибудь придумать и ей не нужно было бы больше маяться одной.

– А вообще он пунктуален?

– Не знаю, но помню, он говорил, что для большого города пятнадцать минут – это не опоздание.

– Угу.

– Льюис, его сотовый отключен…

– Может быть, он очень занят?

– Может, но вряд ли.

– Или стоит в пробке в каком-нибудь тоннеле.

– Час?

– М-да… Великовата пробочка. Не сочти за грубость, но насколько хорошо ты его знаешь?

– Достаточно, чтобы понять, что он не стал бы просто прятаться от меня… даже если бы его девушка вернулась, – обреченно закончила Иви.

Мысль про Диану почему-то пришла ей в голову только сейчас. Наверное, мозг великодушно оберегал ее сердце от таких потрясений.

– Так там еще и девушка есть?! Милая Иви…

– Льюис, есть она или нет, но это человек поселил меня в гостиницу, когда не смог показать мне жилье, он просто так, без повода, приехал узнать, как у меня дела, и отдубасил мерзавца, который пытался меня изнасиловать. Он не стал бы уходить в подполье только потому, что на горизонте вновь объявилась его скандальная девица! В конце концов, все мои вещи остались у него!

– А ключ от его квартиры у тебя есть?

– Нет, вот об этом мы как-то не подумали.

– Так… А особо ценные вещи у тебя были?

– Льюис!!!

– Ну не кипятись, я просто прорабатываю все варианты.

– В следующий раз подумай два раза, прежде чем озвучить такую мысль! Иначе ходить тебе с расцарапанной физиономией.

– Ой, боюсь, боюсь… Ладно, давай подождем до завтрашнего утра, и, если ничего не прояснится, будем искать твоего блудного Ромео.

В начале двенадцатого Иви сидела на кухне и кусала ногти. Повара уже ушли, и некому было сказать ей, что дело это бессмысленное и некрасивое. Впрочем, если бы кто-то что-то и сказал, то был бы немедленно и грубо послан ко всем чертям.

Льюис ушел минут двадцать назад, предупредив ее, чтобы она не делал глупостей, а если уж очень захочется, до невозможности терпеть, то пусть сперва позвонит ему. Иви подумала, что он все-таки очень хороший парень и зря она на него сердилась.

– Иви! Ты тут надолго? – в дверях появилась Бигги.

Бигги нравилась ей больше других девчонок в силу своей колоритности: высокая, дородная, с густыми светлыми волосами и угрюмым лицом – настоящий персонаж немецких народных сказок. Неизвестно, что привело ее в Штаты из Германии, где она наверняка смотрелась очень органично, но, похоже, она и здесь чувствовала себя неплохо.

– Там тебя спрашивают!

– Кто? – Иви подскочила, как ошпаренный котенок.

– Какой-то парень…

– Ой! Иду!

Глубину ее разочарования может постичь лишь человек, который ожидал получить в подарок на день рождения яхту с белым парусом – а получил макет корабля в стеклянной бутылке. Парень и в самом деле имел место быть, но на Алана он вовсе не походил: очень высокий, с не самой лучшей осанкой и растерянным выражением на простоватом лице. Светлые волосы сильно отдавали рыжиной, и вообще он явно был англичанином. В последнее время Иви испытывала к ним острую неприязнь.

Но даже если у этого парня и были в предыдущем поколении выходцы с Туманного Альбиона, его выговор заставлял в этом сомневаться. Говорил он как истинный американец.

– Мисс Хант?

– Да, это я. – Иви часто моргала.

– Мое имя Генри Принс, я друг Алана.

– Что случилось? – едва выговорила Иви. Ей показалось, что земля вот-вот вывернется у нее из-под ног и сделает сальто назад.

– Ничего серьезного, вы не волнуйтесь, он жив и вообще… в порядке.

– Тогда почему пришли вы, а не он? Извините за грубость ответа.

– Мм… Дело в том, что он не смог… По объективным причинам.

– Каким таким объективным причинам? Диана вернулась и устроила ему выволочку, найдя сумку с моими вещами?

– Нет, что вы. Он в тюрьме.

– Что?!

– Ну вы не переживайте, его выпустят под залог.

– Почему до сих пор не выпустили?

– Пятница, вечер… Мы не успели. Все уже разошлись по домам. Освобождение можно будет оформить только в понедельник.

– В понедельник?! Вы с ума сошли? Два дня в тюрьме?!

– Ну, я не совсем точно выразился… В камере предварительного заключения в участке.

– Это из-за меня? – упавшим голосом спросила Иви.

– Из-за Джеймса Уэста, – дипломатично ответил Генри.

– Значит, все-таки из-за меня…

– Мисс Хант, сейчас не время убиваться, тем более что ничего особенно страшного не произошло. Найдем хорошего адвоката, вытащим Эла. Все будет о'кей. Алан попросил меня сообщить вам и отвезти к нему.

– А почему он не позвонил мне? – запоздало удивилась Иви.

– У него было право на один звонок, и… как бы вам сказать…

– И я не тот человек, который мог бы решить его проблемы, – закончила за него Иви.

– Ну примерно так.

– Понятно. Спасибо, Генри.

– Да особенно не за что. Пока. Вы готовы ехать?

Иви обернулась к Бигги.

– Давай-давай, поезжай, пока предлагают, – добродушно проворчала та. – Я сама все закрою.

– Хорошо, Генри, тогда дайте мне пять минут, чтобы переодеться. И еще раз спасибо.

Она сказала это так искренне, что Генри засмущался.