Текст книги "Нарисованные воспоминания (ЛП)"

Автор книги: Лони Флауэрс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Глава 31

Пока мы едем в неизвестном направлении, я думаю о том, чтобы спросить, куда мы направляемся, но волнение этой ночи и загадочность того, где мы окажемся, не позволяют мне произнести ни слова. Когда мы подъезжаем к знакомому ресторану, я теряю дар речи. Я всегда знала, что сады «Плантейшн Гарденс» будут прекрасны в сезон отпусков, и не разочарована, когда мы заезжаем на парковку. Там так много мерцающих белых огоньков, что кажется, будто мы переносимся в волшебное царство.

Хозяйка проводит нас к столику в глубине зала, откуда открывается вид на сад. В центре стоят большие стеклянные чаши с водой, а рядом с красными и серебряными шариками плавают три чайные свечи. На столе мерцают свечи, наполняя атмосферу мягким романтическим сиянием. Мы сидим бок о бок, спиной к центру ресторана, лицом к окну. Каждое дерево и куст мигают белыми огоньками. С крон некоторых деревьев по всему саду свисают одинаковые красные, серебряные и золотые шары разных размеров. Я так увлекаюсь пейзажем, что не замечаю, как Дрю заказывает нам вино, и его уже подают к столу.

Дрю переплетает свои пальцы с моими и делает глоток из своего бокала.

– Здесь так красиво, не правда ли?

Я киваю в знак согласия.

– Я никогда не видела ничего подобного.

– Я знал, что тебе здесь понравится. Пару недель назад ненадолго встретился здесь с клиентом, чтобы доставить картину. Как только я увидел это, то сразу понял, что обязан привести тебя сюда.

Я догадываюсь, что он планирует это уже давно.

– Кто помог тебе выбрать мне наряд? И как ты узнал правильный размер? – мне слишком любопытно, чтобы не спросить, и это не даёт мне покоя с тех пор, как я надела платье.

Лицо Дрю сияет в теплом свете, его зеленые глаза сверкают, как два изумруда.

– Если я могу идеально нарисовать каждую твою деталь по памяти, подобрать размер не так уж сложно. И мне не нужна помощь в выборе наряда. Ты потрясающая, Лилли. Просто сногсшибательная.

– Спасибо. – Я делаю глоток вина, все еще потрясенная тем, что ему удается провернуть все это для меня без чьей-либо помощи. У меня лучший парень в мире.

– Ты удивительный, надеюсь, ты в курсе, – говорю я, целуя его в щеку. – И все это, – я указываю на украшения, которые он мне подарил, – великолепно. Спасибо. Если бы я знала, что мы будем дарить рождественские подарки так рано, то принесла бы твои.

Дрю хмурится:

– Лилли, я же просил тебя ничего мне не дарить.

– Я знаю, но, честно говоря, невозможно ожидать, что твоя девушка не купит подарок своему парню на Рождество. – Я крепче сжимаю его руку, и в моем голосе звучит нотка настойчивости. – Ты примешь это и сохранишь. Даже не думай возвращать их.

Он открывает рот, чтобы возразить, но меняет решение.

– Ладно, хорошо, но чтобы ты знала… эти украшения – не твой рождественский подарок.

– Что? Дрю, ты не можешь подарить мне больше, чем это. Ты и так уже дал мне так много сегодня вечером. – Я чувствую себя ужасно из-за того, что купила ему жалкие часы, когда он дарит мне все это и, кто знает, что еще? – Зачем дарить мне так много? Ты же знаешь, что тебе не нужно ничего такого, чтобы сделать меня счастливой. Мне было бы так же приятно лежать с тобой на диване…

– Я сделал это, потому что люблю тебя. Разве этого не достаточно?

– Да, но…

– И еще, – прерывает он меня, – я хочу тебя кое о чем спросить.

– Хорошо, – тихо говорю я.

Он кладет мою левую руку к себе на колени и убирает волосы с моих плеч. Его большой палец скользит по моей ладони, когда он глубоко вздыхает.

– В тот день, когда мы впервые встретились, когда я помог тебе выбраться из пруда, помнишь? Я бы никогда не подумал, что после этого ты станешь такой важной частью моей жизни.

Я хихикаю.

– Держу пари, я выглядела сумасшедшей. Удивлена, что ты не отвернулся, когда увидел меня снова.

Улыбка Дрю становится мягче, и он усмехается.

– Ты была мокрая, вся в грязи, а глаза у тебя были, как у енота, из-за растекшегося макияжа. Но я все равно думал, что ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Я хотел остаться и поговорить с тобой, но не смог, потому что ждал важного звонка. Я надеялся, что мы снова встретимся в комплексе, и нам удастся поговорить. Представь мое удивление, когда на следующий день ты вошла в мой класс.

– Тебе не обязательно было говорить мне, что ты видишь сквозь мою рубашку. Я была так смущена.

Он пожимает плечами:

– Не самая лучшая моя реплика, но я не смог устоять. В любом случае, позже, тем же вечером ты пришла ко мне домой, чтобы вернуть мою почту, и я сказал тебе, что не верю в совпадения, и что все происходит по какой-то причине. Ты помнишь?

– Да. Я тогда думала, будто ты ко мне клеишься. – Я ухмыляюсь.

– О, конечно… но у меня была веская причина сказать это.

– И какая? – спрашиваю я, заинтригованная.

– Несмотря на то, что я оставил тебя мокрой и грязной на скамейке в парке, я ждал звонка, после которого получил работу преподавателя. Мне это было нужно, и я не хотел упускать возможность потерять такую должность. Когда ты вошла в мой класс в тот день, то изменила мою жизнь.

Мои щеки вспыхивают, на глаза наворачиваются слезы от потрясения, вызванного тем, что он мне только что сказал. С нашей первой встречи он хотел увидеть меня снова. Я задаюсь вопросом, почему потратила столько времени на Тайлера. Я была идиоткой и должна была прислушаться к своему внутреннему чутью раньше, чем позже, но, по крайней мере, я извлекла урок из своей ошибки. Теперь мы вместе, и это все, что имеет значение.

– Чем до этого ты занимался? – спрашиваю я.

– Я просто проживал жизнь, день за днем, и это на самом деле ничего для меня не значило. Когда я встретил тебя, ты придала моей жизни смысл, у меня появилась цель. Я пытаюсь сказать, что ты появилась в моей жизни не просто так. Я знаю, мы не так уж долго были вместе, но мне кажется, что я любил тебя всю свою жизнь. Мне нравится проводить с тобой время. Даже когда мы работали вместе, я знал, что ты находишься совсем рядом, и я могу видеть тебя, когда захочу… Мне это нравилось. Не знаю, как ты, Лилли, но мне не нужно расставаться с тобой, как утверждают некоторые пары, которые нуждаются в отношениях. – Он делает еще один глубокий вдох. – Тем самым возвращаемся к моему вопросу…

Я перестаю дышать. Украшения, платье, ужин и вся атмосфера… он собирается спросить, кем он для меня является?

– Я слишком занят в студии, и, работая там, зарабатываю в три раза больше, чем преподаю в школе. Так что в конце учебного года я увольняюсь. Уходи со мной. Поработаем в студии вместе?

Он заглядывает мне в глаза, ожидая ответа, но у меня его нет. Я шокирована по двум причинам. Во-первых, я не ожидала, что он задаст такой вопрос; и, во-вторых, он бросает школу и хочет, чтобы я работала на него?

– Вау… рисовал. Я и понятия не имела, что ты так занят живописью. То есть, я знала, что ты занят, но… – я все еще не знаю, что сказать. Я рада за него. В конечном счете, это именно то, чего он всегда желал, и слышать, что он хочет, чтобы я находилась рядом с ним, еще более ошеломляюще. – И ты хочешь, чтобы я работала на тебя? Дрю, это ужасно мило с твоей стороны, что ты спрашиваешь именно сейчас, когда у меня нет работы, хотя знаешь, что я даже не могу нарисовать прямую линию.

– Нет, я не хочу, чтобы ты работала на меня. Я хочу, чтобы ты работал со мной. И это никак не связано с тем, что у тебя сейчас нет работы; я бы все равно попросил тебя об этом. Просто сейчас это удобнее. Тебе нравится заниматься с детьми и играть на фортепиано, у тебя это хорошо получается, и ты это очень любишь. Я думал, ты согласишься. Это может быть нечто большее, чем просто художественная студия, Лилли, и я хочу, чтобы ты стала частью этого. Мы можем разделить это вместе.

Я крепко зажмуриваюсь. Нет. Не стану плакать. Не здесь. Не сейчас. Он словно читает мои мысли и точно знает, чего я хочу. Я тоже люблю его, как и он меня. Проводить с ним каждый день, когда мы оба работаем в своей стихии, отдаваясь каждый своей страсти… это похоже на воплощение мечты. Единственное, что может улучшить всю эту ситуацию, – это если бы я стала его женой. Я думала об этом миллион раз, но он, кажется, доволен тем, как складываются наши отношения на данный момент, и я могу с этим смириться. Но как долго? И что случится, если что-то пойдет не так? Что бы мы тогда делали с нашей студией?

– Ты в порядке? Я что-то не так сказал? – спрашивает он.

Я не открываю глаза.

– Ш-ш-ш-ш. – Вот, что я делаю, чтобы не расплакаться. До сих пор это помогает. – Дай мне секунду.

Хотя и не могу видеть выражения его лица, я чувствую, как по нему расползается улыбка. Я делаю пару глубоких вдохов и открываю глаза, чтобы убедиться, что права.

– Я правда не знаю, что сказать. Все это так неожиданно.

– Просто скажи «да», – советует он.

– Не то, чтобы я неблагодарна; пожалуйста, не подумай ничего такого, но не мог бы ты дать мне немного времени на обдумывание?

Я уже знаю свой ответ. На все его просьбы я всегда отвечаю «да», но мне хочется убедиться, что он делает это не ради меня и не потому, что мне нужна работа. Я бы чувствовала себя ужасно, если бы что-то не получилось. Я не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным помогать мне. Не ради его бизнеса. А если бы мы расстались, какие последствия это имело бы для меня? Я даже не уверена, что могу с этим справиться.

Пальцы Дрю скользят по моему плечу.

– Подумай об этом столько, сколько тебе нужно. – Он наклоняется и оставляет на моем плече легкий, долгий поцелуй, затем еще один на шее. Его губы касаются моего уха, когда он шепчет. – У меня еще один вопрос.

– Хорошо, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, поскольку от его прикосновения по моему телу пробегает дрожь.

– Ты переедешь ко мне?

Это единственный вопрос, над которым мне не нужно задумываться. Мы и так спим то у него, то у меня, и теперь редко в своих кроватях поодиночке. Переезд является логичным решением. Нет смысла вносить две арендные платы, когда мы можем разделить одну.

– Да, – отвечаю я.

– Почему все твои ответы не могут быть такими же быстрыми? – дразнит он.

– Мы и так практически живем вместе. В этом нет ничего сложного.

– Как насчет того, чтобы поесть и свалить отсюда? Нам нужно сделать еще одну остановку, прежде чем вернемся домой, – подмигивает Дрю.

Я выгибаю бровь.

– О, правда? Оставляем лучшее напоследок?

Он пожимает плечами и снова подмигивает.

– Может быть.

После того, как мы заканчиваем ужин и выпиваем еще бутылку вина, Дрю едет обратно к нам домой, а оттуда в соседний город, на Красную площадь. Ожидание мучительно, и я спрашиваю, куда он меня везет. Он отвечает, что несколько коллег Филиппа устраивают выставку в местном художественном центре, и он приглашен. Дрю обещает, что не будет никаких неожиданных картин, посвященных воспоминаниям о прошлом, с моим изображением на них, и мы просто поддержим искусство. Все просто.

Центр искусств на Красной площади представляет собой большое здание из обожженного оранжевого кирпича с тремя огромными белыми колоннами перед входом. Войдя внутрь, я чувствую, что все на меня пялятся, но знаю, что это не из-за того, что я слишком нарядно одета. Видя мужчин в костюмах и смокингах, а женщин в платьях, я сразу же ощущаю себя в своей тарелке. Тем не менее, ловлю на себе несколько блуждающих взглядов, следящих за моими движениями то тут, то там, и могу поклясться, что один раз кто-то указывает на меня пальцем.

– Я чувствую себя третьей лишней, – бормочу я Дрю. – Все смотрят на меня.

– Разве я не говорил тебе однажды, что трудно устоять перед обаянием красивой женщины? Ничего не изменилось.

Я качаю головой и пропускаю эту мысль мимо ушей, продолжая идти рядом с ним. Мы обходим все вокруг, оценивая произведения искусства острым взглядом, не торопясь переходя от картины к картине.

– Итак, что именно надо делать на этих мероприятиях? – спрашиваю я.

– Как и сейчас, осмотри картину и постарайся оценить старания и красоту работы. Обычно я читаю название картины и гадаю, как художник пришел к такому названию. В большинстве случаев это легко, но мне нравятся сложные задания.

– Самые трудные? – спрашиваю я.

– Да. Иногда картина раскрывает противоположное тому, что изображено в названии.

– Зачем кому-то это делать?

– Художник сам решает, какие чувства вызывает у него картина. Для зрителя это может показаться просто счастливым, ярким, солнечным днем. Но для художника это болезненное воспоминание… или что-то совсем другое. Искусство – это самоинтерпретация. Ты видишь только то, что хочешь видеть. Все люди разные.

– О, думаю, понимаю.

После небольшого урока Дрю я читаю каждое название и пытаюсь определить, что эта картина значит для меня и для художника. Иногда кажется, что мы придерживаемся одного и того же мнения в то время, как другие не дают нам ни малейшего представления о том, что имеют в виду… что, вероятно, делает их гораздо более особенными для художника, придает им тайный смысл.

Дрю не отходит от меня дальше, чем на расстояние вытянутой руки. Мне нравится наблюдать за ним, таким внимательным и заинтересованным во всем этом. Я изо всех сил стараюсь слушать, когда он объясняет ту или иную технику, пока мы переходим от картины к картине. Время от времени я замечаю, что он наблюдает за мной, но не подаю виду.

Я чувствую, что Дрю отстает, когда я направляюсь к следующей картине. Подойдя ближе к стене, я читаю надпись на табличке и ахаю.

Название: (Уточняется)

Художник: Дрю МакГрегор

Я поднимаю взгляд, внезапно чувствуя слабость в коленях. Я застываю на месте, и крупные горячие слезы тут же катятся по моим щекам. Картина прекрасная, и я от удивления прикрываю рот рукой, когда вижу ее. На размытом фоне деревьев женщина… я, стою босиком на лугу, полном цветов. Рядом с ней… со мной, пока она раскачивает свои туфли на ремешках.

Мужчина… Дрю стоит передо мной на коленях. Мы одеты в те же наряды, что и сейчас… его костюм и платье с блестками, которые он купил мне. Я не могу пошевелиться. Знаю, что он наблюдает за мной сзади, как и за другими людьми в комнате. Я чувствую на себе их взгляды, прожигающие крошечные дырочки в моей спине. Только теперь становится ясно, почему люди пялятся на меня с тех пор, как я вхожу в дверь.

Внезапно его тепло окутывает мою спину, и я подавляю рыдание, зная, что он стоит прямо позади меня. Он убирает мои волосы в сторону, и голос Дрю наполняет мои уши сладким шепотом.

– С этой картиной есть одна маленькая проблема, Лилли, – выдыхает он мне в лицо. – Ей нужно дать название. Она написана с одной целью, и только ты можешь в этом помочь.

Я поворачиваюсь к нему лицом. Его глаза сверкают, и я вижу в них свое затуманенное отражение.

– Думала, ты сказал, что я больше не позирую для картин, – выдавливаю я.

– Нет. Я сказал, что больше никаких картин из прошлого. Это будущее. О нем я мечтаю. Ты – мое будущее, Лилли. Я хочу быть с тобой каждую секунду каждого дня. Я ничего не могу с собой поделать. Мое прошлое, мое настоящее, мое будущее – это все ты. И поженимся ли мы завтра или через много лет, я хочу знать, что когда-нибудь ты станешь моей женой.

Я не осознаю, что задерживаю дыхание, пока не начинаю рыдать и закрывать глаза руками. Я не могу вымолвить ни слова. Дрю спланировал все это, весь день, специально для меня. Я более чем потрясена его стараниями. Он хочет управлять студией вместе со мной, переехать ко мне, и чтобы я стала его женой. То, что он все делает наоборот, совершенно выбивает из колеи. Дрю нежно отводит мои руки от лица и приподнимает мой подбородок, чтобы заглянуть мне в глаза. Нежным прикосновением он вытирает слезы с моих щек и сжимает мою левую руку, прежде чем опуститься передо мной на одно колено. Дрожащей рукой Дрю осторожно надевает кольцо мне на палец. Я рыдаю еще сильнее, когда вижу, как кольцо сверкает на моей руке. Это красивый бриллиант в форме солитера, окруженный крошечными рубинами.

– Я не хочу прожить без тебя ни одного дня в своей жизни, Лилли. Ты станешь моей женой, пожалуйста?

Он терпеливо ждет ответа, пока я пытаюсь отдышаться. Слезы продолжают литься, и новый всхлип угрожает заглушить мой дрожащий голос.

– Назови… назови это, «да», – бормочу я.

Он смотрит на меня в замешательстве.

– Что?

– Твоя картина. Название должно быть «да», и всегда будет «да», Дрю. Всегда.

Я слышу, как в зале раздаются одобрительные возгласы, когда Дрю встает и обхватывает мое лицо ладонями.

– Я так сильно люблю тебя, Лилли.

И тогда я целую его, как будто мы находимся там вдвоем.

Вся ночь похожа на сказку, и теперь у нас есть вся оставшаяся жизнь, чтобы жить долго и счастливо.

Эпилог

Сейчас трудно осознать, что год назад я находился на самом дне. Черт, забудьте, что я говорю. Я был на глубине десяти футов, и земля под ногами с каждым днем становилась все горячее. Каждый день проходит как в тумане, прежде чем в моей жизни появляется дочь. Она помогает мне осознать, что я на самом деле потеряю, если продолжу идти по тому пути, по которому иду. Когда она появляется той ночью на кладбище, я уже пьян в стельку и ненавижу весь мир. Когда обнаруживаю, что на самом деле нанес ей удар, я понимаю, что это последний вечер, когда я пьян. Почему именно эта ситуация останавливает меня – не знаю. То, что я ударил свою жену, определенно не меняет моего отношения к алкоголю. Она смотрит в другую сторону гораздо дольше, чем следует. Но однажды она срывается и разбивает вазу о мое лицо. В ту ночь я становлюсь чертовым счастливчиком. Она дает мне протрезветь, затем латает и велит убираться к черту. В глубине души я знаю, что это к лучшему. Я не заслуживаю такой замечательной женщины, как Сара. Но вместо того, чтобы прийти в себя, я снова начинаю пить, пытаясь поднять настроение. Мы оба договариваемся никогда не говорить об этом Лилли. Она уже знает, каким дерьмовым человеком я являюсь, и никто из нас не видит необходимости расстраивать ее еще больше.

Что хорошего в посещении реабилитационного центра, так это то, что оно заставляет меня расставить приоритеты и, наконец, смириться со смертью Джесси. Я не мог контролировать его жизнь больше, чем чью-либо еще. Еще до того, как жизнь Джесси оборвалась, я пытался держать всех под контролем. Пытался заставить их выполнять мои абсурдные условия, но при этом я мог приходить и уходить из офиса, когда мне заблагорассудится. В результате у меня испортились отношения с Сарой, и я перестал поддерживать своих детей.

Независимо от того, сколько раз прохожу терапию, я всегда сожалею о том, какую жизнь вел, и о том, что не стараюсь быть примером и показывать своим детям, к чему стремиться, когда у них появятся собственные семьи. Мой психотерапевт говорит мне, что все, что я могу сделать сейчас, – это жить своей жизнью так, как должен был жить тогда. Послушав его, я смог бы показать Лилли, как преодолевать жизненные препятствия и как важно иметь поддержку семьи и друзей. Я не сомневаюсь, что не зашел бы так далеко без их поддержки.

Теперь в моей жизни больше возможностей, чем я могу себе представить, но в них нет навыков о том, как правильно завязывать галстук-бабочку. Я почти двадцать минут стою перед зеркалом в маленькой спальне над «Плантейшн Гарденс», пытаясь поправить галстук. Почему Лилли настаивает, чтобы я надел смокинг, является для меня загадкой, но что я знаю? Я всего лишь отец невесты. И просто плыву по течению, делая то, о чем меня просят, и стою там, где говорят стоять. Все достаточно просто.

Бросая завязывать галстук, я подхожу к окну и наблюдаю за суматохой, происходящей в саду внизу. Солнце уже садится, заканчивая очередной летний день, и постепенно огоньки на деревьях начинают включаться, превращая двор в романтическую декорацию из белых сверкающих звезд. По словам Дрю это их любимое место, и аренда его на ночь обходится мне в целое состояние. Лилли настаивает на том, чтобы заплатить за него, но я ей не позволяю. Хотя у меня по-прежнему полно денег, это, кажется, уже не имеет для меня значения. У меня достаточно денег, чтобы обеспечить безопасность и счастье моей семьи, удовлетворяя все их потребности.

Я слышу, как открывается дверь спальни, и вижу Сару, как она идет ко мне. Она так чертовски красива, что мне хочется ударить себя за то, что позволил ей уйти. Ее атласное платье цвета шампанского ниспадает до пола, подчеркивая изгибы ее тела. Она всегда следит за собой, оставаясь здоровой и в форме, что отражается на ее фигуре. Я ужасно скучаю по этому.

Я скучаю по ней.

Насколько понимаю со слов Лилли, она больше не встречается с Эрлом. Что-то насчет того, что у нее нет времени на свидания, и, вероятно, из этого все равно ничего бы не вышло. Я не уверен, но мне это кажется странным, учитывая, что мы проводим много времени вместе, и она ни разу не была слишком занята, когда я приглашал ее на ланч или ранний ужин. Черт возьми, я пытаюсь вернуть все на круги своя… в некотором роде. Я знаю, что уже никогда не будет так, как раньше, но, надеюсь, когда-нибудь она простит меня за все то дерьмо, через которое я заставил ее пройти. Я никогда не перестаю любить ее. Я просто не знаю, как показать это. Только время покажет, смогу ли я исправить то, что сломал. Уверен, что сделаю все, что в моих силах. Сара стоит этого, и у меня предчувствие, что она тоже все еще любит меня.

Сара берет меня под руку и выглядывает в окно.

– Готов? – спрашивает она.

Я поворачиваюсь к ней лицом.

– Да… нет. Ты можешь поправить этот чертов галстук-бабочку? Это выбивает меня из колеи. В конце концов, я не смог с этим справится.

Она улыбается, и на ее щеках появляются ямочки, когда Сара тянет мой галстук в разные стороны.

– У тебя никогда не получалось завязывать их правильно, да?

– Нет, именно для этого у меня есть ты… была, – поправляю я себя.

Сара кладет руки мне на плечи и изучает мое лицо, словно ожидая ответа. Она нежно целует меня в губы, и мне кажется, что мир переворачивается у меня под ногами. Это совершенно неожиданно, и, когда она отстраняется, мне хочется обнять ее и никогда не отпускать. Я так давно не чувствовал ее нежных прикосновений. Не осознавал, как сильно скучаю по этому, пока она мне не напоминает.

– Знаешь, все, что тебе нужно сделать, это позвонить мне, и я тут же приеду… – ее взгляд задерживается на моих губах. – Только дай мне знать, и я с радостью помогу тебе с галстуками в любое время. – Сара хватает меня за руку, переплетая свои пальцы с моими: – А сейчас пойдем, пора начинать свадьбу.

Я тяну ее назад.

– Подожди. Уверен, что сейчас не время, но я давно об этом думал и хотел тебя кое о чем спросить.

– Джонатан, ты всегда ходишь вокруг да около, просто спроси.

– Ты все еще любишь меня? – выпаливаю я. – Есть ли у нас хоть какая-то надежда снова быть вместе? – я должен знать. Во время пребывания в реабилитационном центре мы переписывались, и она даже дважды приезжала навестить меня. Это больше, чем я мог когда-либо желать. Мы в разводе почти девять месяцев, и, как бы я ни напивался, она всегда звонила на следующий день, чтобы проведать меня. Она также оказывала постоянную поддержку в течение девяноста дней, которые я провел в Юте. С тех пор, как я вернулся, каждый раз, когда приглашал ее на свидание, она соглашалась. Я буду действовать так медленно, как она хочет, делать все, что она хочет, но мне нужен второй шанс. Видит Бог, я этого не заслуживаю, но она нужна мне в моей жизни.

Сара в шоке смотрит на меня, как будто ее удивляет, что я признаюсь в этом. В одно мгновение ее лицо становится нейтральным, она не улыбается и не хмурится.

– Все изменилось очень быстро, Джонатан. Ты сильно изменился за последний год. Когда мы вместе, все не так, как было раньше. Мы как будто снова подростки, оба пытаемся понять мысли друг друга. Теперь мы другие люди. Наши симпатии, различия… изменились. И не важно, что я чувствую, какая-то часть меня все еще ждет, что все это снова развалится на части. Знаешь, у нас было много хороших моментов.

– Да, – соглашаюсь я.

– Но были и по-настоящему дерьмовые времена, и я не могу их просто так забыть. Я знаю, ты изменился; я искренне верю, что именно так ты хочешь жить. Просто мне потребуется некоторое время, прежде чем я действительно поверю, что этот новый человек, которым ты стал, останется здесь навсегда.

– Вполне справедливо.

– Думаю, каждый заслуживает второго шанса. И я уверена, мы оба можем согласиться с тем, что у тебя было более чем достаточно вторых шансов, я права?

Мое сердце уходит в пятки. Это часть, которую я не хочу слышать, но не могу винить ее за это. Она не хочет снова рисковать. Я слишком часто ошибался.

– Да, – хмурюсь я. – С моей стороны было бы нечестно требовать от тебя так много, особенно после всего, что я тебе сделал.

Сара подходит ближе, ее теплая рука скользит по моей щеке.

– Как я уже сказала, ты теперь другой. Новый мужчина с новыми надеждами и мечтами, и это тот мужчина, которого я люблю. Это тот мужчина, который заслуживает этого шанса.

Мы смотрим друг на друга, и я не могу поверить в то, что она говорит. Я обнимаю ее за тонкую талию и притягиваю к себе, чтобы поцеловать. Рука Сары накрывает мой рот, и я слегка отстраняюсь.

– Что такое?

– Джонатан, если ты все испортишь, другого шанса не будет. Я больше не буду проходить через это… никогда и ни с кем.

Я целую ее так, словно от этого зависит моя жизнь. По правде говоря, так и есть. Нет необходимости отвечать на ее вопрос, потому что я бы никогда больше не заставил свою семью страдать так, как я это делал в прошлом. Я нуждаюсь в них сейчас больше, чем когда-либо. Я слышу стук в дверь, но игнорирую его, слишком поглощенный тем, что прижимаю к себе Сару, и нахожусь на взводе несмотря на то, что момент самый неподходящий.

– Боже мой! Вы целуетесь! – взвизгивает Лилли.

Мы с Сарой отскакиваем друг от друга, как два подростка, которых застукали под трибунами в школе. Я смотрю на Лилли, она входит в комнату, придерживая рукой шлейф своего платья. На ее лице появляется лучезарная улыбка, и я присматриваюсь повнимательнее. Она сногсшибательна и великолепна, как и ее мать. Дрю расплакался при виде нее. У меня самого на глаза наворачиваются слезы, когда я вижу ее в свадебном платье. Что может быть лучшим для отца, чем видеть, как его дочь вырастает в женщину, казалось бы, за одну ночь? Она находит хорошего, честного молодого человека, который, как я знаю, безумно любит ее. Он доказал это, когда просил у меня разрешения жениться на ней. В мире остается не так уж много таких благородных людей, как он, и я не могу мечтать о лучшем зяте, чем Дрю.

Я прочищаю горло и глотаю слезы.

– Как насчет того, чтобы не обращать внимания на то, что ты только что увидела? Тебя ждет такой же весь на иголках парень. – Говорю я, пытаясь отвлечь внимание от нас с Сарой.

Лилли улыбается:

– Дрю никогда ни из-за чего не нервничает. У него гораздо лучше получается держать себя в руках, чем у меня.

– Нет, моя дорогая, только не в этот раз. У него перехватит дыхание. Когда ты пойдешь к алтарю и возьмешь его за руку, он поймет, что сделает все, что в его силах, чтобы защитить тебя. Он не поверит, что может любить тебя больше, чем сейчас, но так и будет. Когда-нибудь, когда у вас родится сын или дочь, радость, которую он почувствует… которую вы оба почувствуете, будет невообразимой.

Лили шмыгает носом и промокает уголки глаз.

– Папа, ты не должен говорить такие вещи невесте, которая через пять минут пойдет к алтарю. Я приложила много усилий, чтобы не испортить свой макияж!

Я обнимаю ее и вспоминаю, какой маленькой девочкой она была раньше. Мои губы дрожат, когда я изо всех сил стараюсь сдержать эмоции, но это бесполезно. Я чувствую, как по щеке скатывается слеза.

– Может, ты и невеста, но по-прежнему моя дочь, Лилли. Я так горжусь тобой и Дрю. У нас с твоей мамой появился сын, которого мы более чем счастливы принять в нашу семью.

– Я люблю тебя, папа, – говорит Лилли, обнимая меня. – Ты готов к этому?

Я отстраняюсь и протягиваю ей руку.

– Я никогда не буду готов отпустить тебя, детка. Ты красивая молодая женщина, и даю слово, что никогда больше не уйду от тебя. Надеюсь, теперь ты это понимаешь.

– Я знаю, что ты этого не сделаешь, папа, – фыркает она.

– Давай сделаем это.

Мы стоим у увитой виноградом беседки на улице. В саду не менее сотни членов семьи и друзей, которые терпеливо сидят на белых деревянных стульях и ждут. С половиной из них я уже знаком.

Сара подходит к Лилли, целует ее в щеку и, обнимая, что-то тихо шепчет ей на ухо. Я не слышу их, но, когда они отстраняются, обе стараются не заплакать. Сара нежно целует меня в щеку, прежде чем пройти по проходу и занять свое место. Затем к Лили подходит женщина с длинными вьющимися рыжеватыми волосами, вручает ей букет красных роз и крепко обнимает. Они обнимаются на мгновение, и она что-то шепчет ей на ухо. Наконец, они отходят друг от друга, и Лилли смеется со слезами на глазах.

– Все, Андреа, я снимаю с тебя должность подружки невесты. Тебе был дан строгий приказ не доводить меня до слез. Будь ты проклята!

Андреа целует ее в щеку.

– Милая, уже поздновато для этого. Увидимся на другой стороне. – Она оборачивается и подмигивает мне, прежде чем пойти по проходу.

Лили берет меня под руку и сжимает ее своей ладонью.

– Кажется, мы следующие.

– Да, мы готовы. Правда, милая? – спрашиваю я, когда мы подходим к центру арки.

Начинает играть свадебный марш, и все гости поднимаются. Лили глубоко вдыхает, и ее губы дрожат, когда она начинает говорить.

– Папа…

Я сжимаю ее ладонь поверх своей, пытаясь подбодрить и успокоить ее.

– Посмотри на него, детка. Вот ради кого ты здесь. Дрю стоит прямо передо мной. Он задается вопросом, как стал самым счастливым человеком в мире. Он никогда в жизни не видел такой красивой женщины, как ты. Он любит тебя, детка, больше, чем можешь себе представить, и он ждет возможности разделить с тобой свою жизнь. Проживи этот день и никогда не забывай, как сильно он тебя любит. Никогда не забывай, как сильно мы все тебя любим.

Лилли кивает и смотрит на Дрю. По ее щекам текут слезы, и я понимаю, что с ней все будет в порядке. Она нашла любовь всей своей жизни и по-настоящему счастлива. Я не могу желать большего.

Вместе мы смотрим в светлое будущее.

КОНЕЦ