Текст книги "Нарисованные воспоминания (ЛП)"

Автор книги: Лони Флауэрс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Лили, – тяжело выдыхает Дрю мне в шею, – ты уверена, что хочешь этого?

Я смотрю на его лицо.

– Я не могу представить, что не хочу этого.

Он целует меня и улыбается перед тем, как встать.

– Ладно, дай я надену кое-что.

Я хватаю его за руку и дергаю обратно.

– Я на таблетках уже несколько лет. – Его глаза загораются, когда он устраивается и оборачивает мою правую ногу вокруг своего бедра, открывая меня для себя. Твердый член проникает внутрь, и я впиваюсь ногтями ему в спину, пока он все глубже толкается. Дрю стонет мне в шею, его руки сжимают простыни с каждой стороны у моей головы. Он медленно входит и выходит из меня, дразня огонь, который пронизывает мое естество. Я хочу больше, жестче, быстрее. Провожу руками вниз, насколько это возможно, и прижимаю их к его заднице. Я быстрее раскачиваю свое тело, увеличивая трение между нами. Освобождение так близко, что я уже ощущаю, как в теле нарастает непреодолимый огонь. Я кричу все громче каждый раз, как Дрю входит в меня. Его темп замедляется, и он смотрит в мои глаза.

– Ты хочешь, чтобы я остановился? Я делаю тебе больно?

– Нет! – кричу я на выдохе, пока оборачиваю другую ногу вокруг его бедер, увлекая его глубже в себя. – Прошу, не останавливайся.

Дрю увеличивает скорость. Он обрушивается на меня своими губами, его язык глубоко проникает в мой рот, исступленно целуя меня. Оборачиваю руки вокруг шеи Дрю, пока он управляет моим телом так, как хочет. Его толчки жесткие и быстрые. Понимаю, что он так же близок к освобождению, как и я.

Кажется, что кто-то нажимает на переключатель. Я теряю силы и издаю крики, когда сквозь меня проходит чувство блаженства.

– Да, – смутно слышу шепот в ухо, когда Дрю замедляет тем и переживает волну экстаза, прежде чем неподвижно лечь. Он убирает влажные пряди с моего лба и целует в щеку.

– Вау, Лили. Это было…

– Ой, извини… я кажется, остановилась, нет? Я не хотела… тебе даже пришлось… ну, знаешь… Но, вау, Дрю, это было очень… – я не могу даже говорить, а тем более подобрать правильные слова. Это намного больше того, о чем я могла подумать. Мне хочется делать это снова, снова и снова.

Дрю смеется и проводит большим пальцем по моей губе.

– Это было… ты была удивительна, – говорит он между поцелуями. – И я думаю, время сработало для нас просто идеально.

Я широко улыбаюсь его словам и оборачиваю руки вокруг его шеи.

– Полагаю, ты все еще не хочешь, чтобы я уходила, так?

По его лицу расползается лукавая улыбка.

– Ох, если ты думаешь, что мы закончили, то ошибаешься. Утром ты будешь чувствовать себя очень уставшей.

– А сейчас? Вопрос: ты, правда, думаешь, что сможешь угнаться за мной? – я опускаю руки по его груди, вниз по бедрам и впиваясь пальцами ему в кожу. Он прижимается ко мне, и я чувствую нарастающую эрекцию между своих ног. У него нет никаких проблем, чтобы успевать за мной. Я откидываю голову назад, когда его губы проходятся по моей шее.

В этот момент я осознаю три вещи:

Первая – это была лучшая ночь в моей жизни.

Вторая – я никогда не встану из этой кровати.

Третья – ночь не может длиться вечно.

Глава 21

Дорога до Беллстоуна, где проходит благотворительный вечер, занимает тридцать минут. Пока мы едем, я думаю о сегодняшнем дне, каким он был и каким бы мог стать. Чувства смешанные. Я проснулась в объятиях Дрю, ощущая любовь и безопасность в наших отношениях. Однако эти чувства угасают по мере того, как меня окутывает важность дня. Меня накрывают печаль и сожаление, когда я понимаю, что прошло пять лет с тех пор, как у меня забрали Джесса. Это чувство нависает надо мной весь день, несмотря на то, как сильно я стараюсь себя занять. Я делаю все возможное, чтобы держать себя в руках. Не могу позволить себе поддаться эмоциям. Мне нужно выглядеть свежей и счастливой для Дрю, его друзей и коллег. Сегодня его день, который он заслуживает. Все вечера самобичевания должны подождать.

Пытаясь выбросить из головы Джесса, я думаю о Дрю и ночи, которую мы провели вместе, и не могу сдержать улыбку. Мне было тяжело оставить его одного утром в кровати, но я знала, что мне необходимо привести себя в порядок к вечеру. За ним должен был заехать Филипп. Дрю посчитал, что легче будет подготовиться у него и встретиться уже на вечере. Меня это устроило. Это разумно, поскольку он все равно живет ближе к месту торжества. А после завершения вечера мы сможем вернуться на моей машине.

Я тянула время и не хотела оставлять Дрю, пока наконец не позвонил Филипп и не сказал, что приедет через пятнадцать минут. Тогда не осталось выбора, и я должна была оторвать себя с кровати и поспешить к себе в квартиру, чтобы не натолкнуться на него. Мне совсем не хотелось встречаться с одним из моих истинных вдохновителей и лучшим другом Дрю в первый раз с взъерошенными от сна волосами и все еще пахнущей сексом.

Навигатор советует повернуть через полтора километра, чтобы добраться до отеля. Я нервничаю и волнуюсь, но с нетерпением жажду увидеть Дрю в костюме. Нет никаких сомнений, что он будет выглядеть необыкновенно сексуально, и мне захочется куда-нибудь с ним улизнуть, но мы не можем. Это событие слишком важное. После трудной работы в течение стольких месяцев я ни за что не позволю ему пропустить и секунды. Несмотря на то, как затянется вечер, или как сильно я хочу остаться с ним наедине, мы не уйдем рано. Между тем, я могу насладиться мыслью, что в конце пойду домой вместе с ним. Мы сможем продолжить с того, на чем остановились вчера, заняться любовью до изнеможения, пока у нас не будет сил делать ничего, кроме как лежать в объятиях друг друга и медленно засыпать. Мы могли бы прижиматься друг к другу, укутаться с головой в одеяла, пряча уставшие глаза от лучей утреннего солнца и обещая друг другу встать… еще через полчаса. Спустя прошедшее время и ускользающие часы, пока, наконец, наши урчащие животы не выгонят нас к обеду из кровати.

Я волнуюсь, в животе порхают бабочки, когда сворачиваю на парковку. Не могу дождаться, когда увижу Дрю снова, и, поскольку у меня нет планов на завтра, я не вижу никакой проблемы, почему мы не можем пережить ту ночь заново.

Меня настигает паника, когда перед глазами появляется вывеска: Отель «Ritz Carlton». Я надеюсь, что оделась правильно. Несмотря на то, что наша семья считается обеспеченной, мы не ездили на семейный отдых, и я никогда раньше не была в отеле «Ritz». А также не присутствовала на благотворительном вечере, поэтому не знаю, чего мне стоит ждать. При виде молодого парня, регулирующего движение в сторону парковки, я громко смеюсь и мчусь мимо него. Моя крошечная «Honda Accord» ни за что не смешается с роскошными автомобилями, которые я вижу в очереди. Могу только представить, как моя малышка втискивается между двумя длинными лимузинами, поэтому решаю припарковаться где-нибудь в стороне.

Я как можно элегантнее выхожу из машины, осторожно, чтобы не порвать платье на высочайших каблуках. Отправляю Дрю сообщение, оповещая, что приехала. Подол синего платья падает к ногам. Легкий и воздушный шифон развевается на ветру, пока я иду к главному входу. Позади меня по земле тянется не очень длинный шлейф платья, что выглядит элегантно и сводит с ума. Продавец в магазине заверила меня, что оно стильное, и не стоит волноваться о том, что оно немного испачкается. «Вот для этого и существует химчистка», – напомнила она мне; но я не хотела тратить пару сотен долларов на платье, только чтобы оно испачкалось в первый же раз, как я его надену.

Не обращая внимание на сомнения, я все равно купила это чертово платье.

Оно определенно подчеркивает мою фигуру. Топ без бретелек облегает мою верхнюю часть замысловатым переплетением кремового цвета и темно-синего кружева. Которое усеяно жемчужными бусинками, а шелковый ремешок, облегающий талию, подчеркивает изгибы бедер. Оно красивое, и пока я иду по красной ковровой дорожке ко входу, чувствую себя изящной и грациозной.

Провожу рукой по волосам, чтобы убедиться, что пряди не выбиваются из прически. Делаю глубокий вдох и продолжаю идти, пока мои ноги не пересекают порог от бетона к ковру. Я смотрю на проход, к которому ведет красный ковер, как он огибает каждую ступеньку, ведущую вверх, и вижу Дрю, стоящего у правой стороны двери. Держа одну руку в кармане, он наблюдает за мной. Я подхожу ближе, кровь в венах бежит быстрее, все вокруг гаснет, оставляя лишь его. Серый костюм-тройка выглядит свежим и сшитым специально для него. Его рубашка светло-серого цвета выделяется на фоне костюма и серебряного галстука. Он, без сомнений, самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела.

Дрю спускается по лестнице по мере моего приближения и подает мне руку. Притягивает меня к себе, а другой рукой свободно обнимает меня за талию. Губы Дрю проходятся по моей шее, его теплое дыхание посылает волну мурашек по моей коже.

– Нет слов, чтобы описать, насколько потрясающе ты выглядишь, – шепчет Дрю, а затем целует под ухом.

Дрю немного отстраняется, и я оглядываю себя.

– Ты уверен, что оно достаточно праздничное? Я имею в виду, здесь лимузины. Уверена, я в подметки не гожусь некоторым сегодняшним гостям.

Дрю пальцами поднимает мой подбородок и заглядывает в глаза.

– Думаю, скоро все присутствующие здесь начнут завидовать. Ты выглядишь абсолютно сногсшибательно.

Я ценю его комплимент, поэтому улыбаюсь.

– Спасибо. Полагаю, я могу взять себя в руки время от времени.

– Ты готова? – спрашивает он, протягивая руку, чтобы сцепить пальцы.

Я киваю, опуская руку в его ладонь, и приподнимаю платье, чтобы осторожно подняться по ступенькам. Хоть я и не заслуживаю быть сегодня счастливой, но знаю, что этого бы хотел Джесс, поэтому не могу поспорить с этим.

Сегодня я ощущаю себя Золушкой, которая пришла на бал. За исключением того, что у этой Золушки есть ее прекрасный принц и машина, которая не превратится в полночь в тыкву.

Мы входим в вестибюль и поворачиваем направо в длинный открытый коридор. Роскошные королевские диваны и стулья беспорядочно расставлены по залу, где общаются несколько гостей. Когда мы проходим мимо них, я замечаю, что все одеты с иголочки в сверкающие вечерние платья и черные фраки. Я улыбаюсь, вежливо им кивая, пока мы проходим мимо. Спрашиваю Дрю, смог ли его отец прийти, ведь я помню, он пригласил его за ужином, на котором мы с ним и познакомились. Дрю не был в восторге от этой идеи, но быстро смирился. Я только надеюсь, что его отец не подведет его и придет.

Он широко улыбается мне и пожимает плечами.

– Знаешь, я никогда не ждал, что отец придет. Я полагал, что все разговоры за ужином тем вечером – это просто кусок дерьма, но он здесь, выглядит великолепно и занял нам места в обеденном зале.

– Вау, это прекрасно. Не могу дождаться, чтобы снова поговорить с ним. Можешь показать, где висят твои картины, а потом пойдем поедим? Я до смерти хочу увидеть твои новые работы.

Дрю смеется.

– На самом деле, Филипп командует всеми взносами, и он разместил все в отдельной комнате. До конца ужина они держат гостей подальше, чтобы предоставить всем равные возможности увидеть произведения. Я знаю, что мог бы пойти туда, но, если честно, просто был очень занят со всеми делами.

Я изображаю грустное лицо, дразня его надутыми губками.

– Это очень плохо. Ты хотя бы можешь мне сказать, как они выглядят?

– Мы сегодня немного нетерпеливы? Этого я тоже не могу тебе сказать.

Я шутливо хлопаю Дрю по руке.

– О, ну же, ты мне ничего не можешь сказать?

– К сожалению, не могу. Я разрешил Филиппу выбрать парочку картин из задней комнаты студии. Я был утром в городе и завершал кое-какие дела, а затем он подвез меня. Я разрешил ему принять решение, какие именно картины он хочет представить. Это может быть все, что угодно, от пляжа до гор, или даже большая тарелка фруктов.

– Фрукты. Да, спорю, он выбрал фрукты, – смеюсь я.

– Надеюсь, нет. Там есть более красивые картины, чем эти. Так или иначе, это будет сюрприз не только для тебя, но и для меня, – откровенничает Дрю.

Мы сворачиваем за угол и подходим к двойным дверям. Дрю открывает одну сторону, отходит назад, чтобы я зашла первой. Комнату наполняет атмосфера осени. Тускло освещенные круглые столы занимают пространство. Каждый столик накрыт кремовой скатертью, поверх которой лежит ярко-оранжевая. На каждом из них стоит длинная стеклянная ваза с темно-зеленой стеклянной галькой. Вокруг каждой вазы мерцают мягкие, белые подсвечники, отбрасывая красивый свет на каждый стол. Вокруг этого шедевра разбросаны разноцветные, упавшие листья. Свет подсвечников на столе выглядит спокойным, заставляя думать, будто и правда наступает осень, за исключением низкой температуры.

– Вау, Дрю, ты помог все это организовать? Это удивительно! – отмечаю я, пока мы идем по залу.

– Спасибо. Вообще-то, было очень весело, но пришлось много постараться.

Я смотрю в переднюю часть комнаты, где группа играет спокойную музыку, и улыбаюсь, когда вижу, как несколько гостей кружатся на танцполе. Ловлю на себе несколько случайных взглядов и неуверенно отдергиваю платье, просто чтобы убедиться, что у меня не оголилась какая-нибудь часть тела.

– Дрю, – шепчу я, – у меня выбились волосы? Или что-то на лице?

Он смотрит на меня, его бровь выгибается в недоумении.

– Нет. Почему?

– Ладно, просто проверяю. Люди продолжают пялиться на меня.

Дрю поднимает бровь, уголок его губ слегка изгибается в улыбке.

– Трудно противостоять очарованию красивой женщины. Женщины хотят быть тобой, а мужчины хотят быть с тобой. Как я и говорил, ты выглядишь сногсшибательно, Лили, и все здесь знают об этом. Кроме тебя.

– Спасибо. – Конечно же, я никогда не видела себя такой красивой, но слышать, как Дрю называет меня «сногсшибательной», заставляет чувствовать себя абсолютно другой женщиной.

Я смотрю на столик, к которому меня ведет Дрю, и улыбаюсь, когда вижу его отца, сидящего в кампании двух женщин. Такой же привлекательный, как и Дрю, в сшитом для него костюме, и нет никаких сомнений, что Стивен его отец. Он самый симпатичный… среди мужчин в возрасте. Легкая седина в волосах делает его краше, даже не прибавляя дополнительных лет лицу. Ее дополняет черный костюм-тройка. Повернувшись, он отвлекается от разговора и тотчас же встает.

– Боже мой, разве ты не выглядишь потрясающе? – говорит он, наклоняясь ко мне. Я принимаю его руку, и он обнимает меня, а затем слегка целует в щеку.

– Спасибо. Позвольте заметить, вы и сами выглядите очень модно, Мистер МакГрегор.

– Сын весь в отца, – раздается плавный голос сзади.

Я заглядываю за отца Дрю, мои глаза тотчас же улавливают отблеск пайеток, струящихся по горловине платья и изгибающихся вокруг плеч, что создает замысловатый рисунок красивых, кружевных рукавов. Платье скользит по высоким, серебряным туфлям, которые заставляют Викторию быть выше всех, сидящих за столом. Оно облегает ее кожу, подчеркивая идеальный изгиб бедер, и имеет разрез на ноге, который придает ему умеренный стиль.

– О, разве ты не выглядишь… прелестно, – говорит она невозмутимо, как будто ее это волнует.

Неприязнь, которую мы испытываем друг к другу – очевидна, я делаю лучший комплимент, на который способна.

– Спасибо. Милые туфли, – говорю я, кивая на ее ноги. Ее губа дергается, я знаю, что мой комплимент царапает ее затаенную обиду. Дрю проводит рукой вверх по спине, пока его пальцы не оборачиваются вокруг моей шеи. Большим пальцем он слегка гладит ее. Я широко улыбаюсь Виктории, которая наблюдает за мной и Дрю.

Ее губы растягиваются в милую улыбку, когда она подходит к нам.

– Дрю, дорогой, я не хочу беспокоить, но мне нужна твоя помощь с несколькими деталями, прежде чем аукцион начнется.

У меня нет никаких сомнений, что она может сама справиться со всем, что там нужно. Но просто старается увести его от меня. Это злит, но что я могу сделать? Это его вечер.

Дрю выпускает мою руку.

– Конечно. Мы же не хотим, чтобы потом произошли какие-нибудь сбои, когда шоу начнется. Все, что тебе нужно, я в твоем распоряжении. – Дрю поворачивается ко мне. – Я скоро вернусь. Не возражаешь, если я оставлю тебя с отцом и женой Филиппа?

Боже! Конечно же, я против, если ты проведешь с ней весь вечер. Вот, что я жажду сказать, но придерживаю свой едкий комментарий при себе.

– Нет, совсем нет. Я с радостью сделаю все, что тебе нужно. – Я нежно целую его в губы, а затем он отходит.

Наблюдаю, как Виктория берет его под руку, и он ведет ее к переднему залу. Когда я вижу заднюю часть платья, в сердце что-то стучит. Вырез такой низкий, что обнажает почти всю спину. Не могу поверить, что у нее хватает смелости надеть что-то такое раскованное на подобное мероприятие. Морщусь, когда Дрю кладет руку ей на спину, пока они выходят за дверь. До меня доходит, что остаться наедине с Дрю – это именно то, чего она добивается.

Глава 22

Я сажусь с отцом Дрю, Стивеном и женой Филиппа, Мишель. Мы мило ужинаем, прием обслуживает высококлассный ресторан, который, казалось, верит в крошечные «симпатичные» порции, нежели здоровые, сытные блюда. Хотя никто из нас не был слишком уверен в том, что мы едим, на вкус все было изысканным. Ни Дрю, ни Филипп, ни Виктория не вернулись к столику к тому времени, как подали ужин. Я представляю, что они заняты более важными вещами, Виктория, вероятно, замышляет, как бы ей вцепиться в Дрю. В сотый раз пробегаю глазами по комнате, когда Мишель шепчет мне, что не стоит принимать это близко к сердцу. Полагаю, мне не удается скрыть отвращение в своем голосе во время последнего разговора с Викторией, или, может быть, Мишель по отношению к ней чувствует то же самое, что и я. Но она права. Мне нужно забыть об этом. Я верю, что Дрю не относится к изменщикам. Он был верным и заботливым, уважал меня. У него и так уже достаточно проблем, чтобы возиться еще и с ней.

После ужина и десерта гости начинают общаться и, наговорившись вдоволь, танцевать. Мишель невероятно милая, и я узнаю о ней и ее семье даже больше, чем мне хочется. Уверена, Филиппу не понравилось бы, что я теперь знаю про его тайную коллекцию снежную шаров, или как его жена застукала его, когда он делал маску для лица, потому что «ему нравилось, как кожа ощущалась после нее». Кто знал, что мы затронем эту тему? Я не скоро это забуду.

По залу разносится вкрадчивый голос, все затихают и смотрят вперед. Мои губы кривятся, когда я вижу, что Виктория держит микрофон. Я ищу Дрю, но нигде его не вижу. Виктория объявляет, что гости могут начинать анонимные торги по любому экспонату в комнате внизу по коридору. Когда все начинают расходиться и направляются к аукциону, я отодвигаю стул и присоединяюсь к толпе.

– Если вы позволите, я думаю, что мне стоит отправиться на поиски Дрю. Не хочу весь вечер сидеть за столом.

– Не могу винить тебя, – отвечает Мишель. – Думаю, я тоже пойду прогуляюсь. А Дрю нужно ударить за то, что он предоставил тебя самой себе. Ты слишком красивая, чтобы ходить без сопровождения.

– И я точно учил его вести себя как джентльмен, – добавляет Стивен.

Я смеюсь, что они беспокоятся обо мне.

– Все в порядке. Я знаю, что он скорее всего не специально оставил меня. Дрю давно уже планировал это, и из-за важности мероприятия, думаю, я прощу его.

Я встаю, подтягиваю шлейф ближе к себе, собираю материал и несу его в руках. Так много людей в комнате, я не хочу порвать его и упасть, если кто-то случайно насупит на него.

В конце коридора открыты широкие двери из вишневого дерева, и я замечаю, что у входа стоят несколько гостей. Вижу, что Дрю стоит среди других гостей, и безошибочно узнаю Филиппа, но по мере своего приближения я замедляю ход. Он пожимает руки нескольким мужчинам передо мной, а потом они входят в комнату. Филипп бросает на меня мимолетный взгляд и быстро отводит глаза, а затем снова смотрит на меня.

– Добрый вечер, – говорит он, когда я подхожу к нему.

– Добрый. Мистер Вест, не так ли? – спрашиваю я, уже зная ответ.

Он широко улыбается и немного наклоняется вперед.

– Единственный и неповторимый.

Я протягиваю ему руку.

– Вау. Не могу поверить, что я наконец-то встретилась с вами. Это честь. Ваша песня «I'll Weep For You in the Morning Sun», помогла мне в крайне трудные времена. Меня так часто посещала мысль, что она написана именно для меня. Даже не могу выразить словами, как я благодарна за то, что вы написали ее.

Сначала он кажется пораженным, но затем включает свое мастерство и произносит:

– Ничего себе. Спасибо. Это правда очень много значит для меня. Я всегда надеялся, что моя песня затронет сердца людей, и мне становится особенно неудобно, когда кто-то говорит, сколько она значит для них.

– Я не могла поверить, когда Дрю сказал мне, что вы друзья.

– О? Вы знаете Дрю?

– Меня зовут Лили Морган, я – девушка Дрю.

– Да! – восторженно восклицает он. – Прости, я только сейчас тебя узнал. Ничего себе, никогда не думал, что Дрю будет встречаться с моделью. Очень приятно увидеться с тобой лично, – подмигивает он, – Дрю часто о тебе говорит.

Я в недоумении смотрю на него. Модель? Конечно же, несмотря на то, сколько раз за вечер мне сказали, как потрясающе я выгляжу, модель – это слишком большое преувеличение. И как он мог узнать меня, если это наша первая встреча?

– Простите? Возможно, Дрю говорил о другой своей девушке, о которой мне не известно, но я точно не модель.

Филипп шире улыбается и собирается ответить, но его прерывает невысокий мужчина с пухлым животом.

– Мистер Вест. Ваш вечер прекрасен, – горланит он. – Могу я занять несколько минут вашего времени? Это довольно важно, и я заверяю вас, вы определенно должны это послушать, – сияет он.

Филипп виновато смотрит на меня.

– Извини, Лили. Может, поговорим немного позже?

– О, конечно. Иди. Не позволяй мне задерживать тебя.

– Прекрасно. – Он сокращает между нами дистанцию и слегка обнимает меня. – Знаешь, я понятия не имею, где Дрю; не видел его большую часть ночи, у нас так много дел сегодня. Но, когда увидишь его, передай, что глаз у него наметан, но он не обращает внимания на детали. – Он улыбается своей сияющей улыбкой. – Кисть никогда не оценит тебя по достоинству. Ты намного красивее в живую. Я так рад, что мы наконец-то встретились, особенно учитывая то, сколько замечательного я о тебе слышал. Хорошего вечера.

Я застенчиво и слегка смущенно улыбаюсь ему, когда он отходит от меня. Понятия не имею, на что он намекает, единственный способ узнать это – найти Дрю и добиться объяснения.

В воздухе витает легкая, классическая музыка, притягивая меня в комнату. Я ищу ее источник и нахожу молодую женщину, сидящую в заднем углу за пианино. Пространство заполняют столики разных форм и размеров, позволяя представить предметы разных видов. Пока я прохожу мимо них, вижу спортивные трофеи, приглашения на особенные торжественные ужины со знаменитостями и на несколько романтических встреч, сертификаты на консультации и еще много креативных товаров и услуг. Я смотрю на картины, висящие на стене и на нескольких мольбертах. Знаю, что картины Дрю где-то среди них, поэтому направляюсь в том направлении в надежде найти его самого.

Люди повсюду. Мне приходится пробираться сквозь них и держать в руках подол платья, чтобы никто не наступил на него. Я издалека замечаю Дрю. Он разговаривает с мужчиной, похожим на того, кто ранее прервал наш разговор с Филиппом. Дрю указывает вперед на картину и качает головой, а затем трет пальцами переносицу. Он не выглядит радостным, но кивает и склоняет голову. Мужчина теребит его за плечо и отходит. Я могу только представить, насколько напряженным было для него планирование данного вечера, и теперь, казалось, это одолевает его. Может, я его развеселю.

– Привет! Вот ты где, – говорю я, когда подхожу к нему. – Спасибо, что оставил меня одну, – дразнюсь я.

– Извини. Время пролетело незаметно. Не думал, что дела затянутся так надолго.

– Не беспокойся. Я мило пообщалась с твоим отцом и Мишель. О! Я встретила Филиппа! Уверена, я ему показалась бормочущей идиоткой. Я так нервничала, когда разговаривала с ним.

– Уверен, все было в порядке, – говорит Дрю, но его взгляд направлен на что-то позади меня.

– Хотя Филипп показался тем еще критиком. Он сказал передать, что у тебя наметан глаз, но ты не обращаешь внимания на детали. Что это вообще значит?

Дрю ошеломленно смотрит на меня, его глаза слегка расширяются, будто он осознает что-то важное, но затем мышцы его лица расслабляются.

– Я не уверен. Кто знает, что с Филиппом?

– Итак, – вздыхаю я и разворачиваюсь. – Где твои картины? У меня такое ощущение, что я ждала вечность, чтобы увидеть их. Может я и сама сделаю ставку, – говорю я, хитро улыбаясь. Как будто я могу позволить себе это. Люди, присутствующие здесь, переплюнут меня по любой ставке.

– А… ну… Может сначала выпьем по бокальчику? – его глаза снова мечутся по комнате, почти в панике.

– Что? Ни за что. Где? Спорю, твои картины лучшие и находятся наверху. Просто найду их сама, у меня получится. – Я собираюсь пройти в заднюю часть комнаты, когда Дрю хватает меня за плечо.

– Лили, подожди. Мне нужно тебе сказать…

– Вот он! – я слышу рядом с собой глубокий голос. Передо мной встают Филипп с Мишель. Позади задерживаются Стивен с Викторией, они болтают где-то в толпе. Когда дело касается меня, Виктория пропадает из виду.

– Эй, приятель, – обращается Филипп к Дрю. – Я подумал, почему бы не привести остальную шайку посмотреть твои картины.

– Да, классно, но не нужно было, – саркастично отвечает Дрю.

– Ты же не серьезно. И знаешь так же хорошо, как и я, что всем нравится смотреть на твои картины.

– Да, уверен, что так, если это подлинное произведение искусства. – Дрю проводит рукой по волосам и выпускает вздох. – Филипп, ты выставил не те картины, о которых я тебе говорил, – твердо произносит Дрю.

– О чем ты говоришь? Я взял те, из которых ты предложил мне выбрать, – парирует Филипп, очевидно находясь в замешательстве.

Мы переводим взгляд между ними двумя, немного не в курсе того, что происходит.

– Нет. Я сказал тебе выбрать те, что слева, а не те, что справа. Они не предназначались для выставки. – Дрю смотрит на меня, а затем уже сердито – на Филиппа.

Как будто до него, наконец, доходит, Филипп ахает и смотрит на меня и Дрю.

– Черт возьми, Дрю, прости. Я не знал… Я имею в виду, что когда натолкнулся на нее в коридоре, даже не подумал спросить, почему ты нарисовал именно эти конкретные картины.

– О чем вы говорите? – спрашиваю я. – Что происходит, Дрю?

– Ох, это будет не так забавно, – слышу я, как Виктория бормочет себе под нос, но достаточно громко, чтобы мы все ее услышали.

Дрю подходит ближе и пытается убрать свое удрученное выражение лица, но его глаза, полные беспокойства, выдают его.

– Ничего особенного. Филипп взял не те картины. Я нарисовал их по памяти, своего рода тест моего внимания к деталям, но я их еще не закончил. И собирался показать тебе… когда придет время. Я нарисовал их для тебя.

Правда? И это все?

– О. Разумеется, ты можешь просто нарисовать что-то похожее… Или нарисовать заново. Это не такая уж и проблема, так ведь? Или, может быть, объясним, что это была случайность, и они не предназначены для аукциона. Изменим что-то позже.

Дрю качает головой:

– Боюсь, нет. Я уже спрашивал. Когда товар попадает на аукцион, право совершения сделки переходит к исходному владельцу. И, к тому же, я никогда не смогу нарисовать что-то похожее.

Он может нарисовать что угодно, я уверена в этом. Поэтому направляюсь к ряду картин.

– Которая? – спрашиваю я, пока прохожу вдоль стены, медленно осматривая все и пытаясь решить, какая его. – Я не вижу…

И вот я дохожу. Отображение прошлого, воспоминание. Я оглядываюсь на Дрю, он удрученно наклоняет голову. Масляная картина кажется такой правдоподобной, что можно подумать, что на самом деле это фотография. Передо мной стоит дерево, я прижимаю руки к стволу и в это же время оборачиваюсь через плечо на невидимого человека. Мои локоны струятся по спине, а белое платье подчеркивает каждый изгиб моего тела. На ветках разбросаны белые огоньки, придавая моей коже мерцающий, мягкий отблеск. Даже мне трудно поверить в то, насколько неоспоримо сексуально я выглядела. Будто позировала для… да кто знает, чего?

– Ты так меня видишь? Так ты видел меня тем вечером? – спрашиваю я недоверчиво.

– Не только я, тебя так видят все. Ты красивая, Лили, – мягко говорит он.

Я улыбаюсь и провожу пальцами по его груди.

– Есть еще? – спрашиваю я. Он закрывает глаза и кивает. Сначала я не решаюсь пойти, задумавшись о том, почему он кажется удрученным, или как он может вообще стыдиться своих работ и того, что я подумаю. Смотрю дальше вдоль ряда и ищу имя Дрю на табличке каждой картины вместо того, чтобы пытаться догадаться, какая из них его кисти. Имя Дрю прикреплено к нескольким картинам, и я подхожу ближе, чтобы прочитать надпись.

«Зима, которой никогда не было».

Когда я смотрю на картину, мои глаза мечутся вверх и вниз, взгляд затуманивается, пока я пытаюсь сдержать выступающие слезы. Мы с Джессом сидим на скамейке, замотанные в зимние пальто и шарфы. Покрытые снегом ветки дерева заполняют пейзаж и усыпают землю под нами. Он обнимает меня одной рукой, как будто мы позируем на камеру. Я кладу голову ему на плечо, слегка поворачивая лицо, очевидно наслаждаясь теплотой солнца. Мои волосы переливаются и выглядят, как золотые трубочки. Я замечаю, что на Джессе кольцо, поразительно похожее на то, которое он покупает себе перед выпускным годом. На картине зима. Но Джесс не успел увидеть зиму в тот год. Картина показывает только то, как это могло бы выглядеть, если бы у нас получилось разделить ее… Нашу последнюю зиму вместе. По моей руке мягко проходится ладонь, и я смотрю на Дрю, который встает рядом со мной. Я отдергиваю руку, внезапно разозлившись на него. Как он может поступить так, не спрашивая моего разрешения? Он словно дразнит меня, показывая то, как это могло бы выглядеть.

Я отхожу от него.

– Как? Как ты мог так поступить?

– Прости меня, Лили. Я никогда не хотел, чтобы ты…

– Есть еще картины? – спрашиваю я. По щекам текут слезы, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как Филипп, Стивен, Мишель и Виктория – все наблюдают за ней. Они кажутся шокированными моей реакцией, но остаются на месте, не зная, что сказать.

– Да. Есть еще одна, – говорит Дрю, отводя взгляд.

– Покажи мне.

Он выходит вперед, вытягивает руку и начинает говорить мягким голосом.

– Почему бы нам не выйти на свежий воздух и не поговорить? Я покажу тебе ее позже, когда все уйдут…

– Сейчас же, Дрю! – требую я.

Он подходит ближе ко мне:

– Лили, пожалуйста не надо.

Я обхожу его и решаю найти сама. Снова смотрю на таблички и почти сразу же нахожу ее.