Текст книги "Первые леди Америки"

Автор книги: Лонгин Пастусиак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

В 1989 году появилась книга «Женщина по имени Жеки», в которой С. Дэвид Хейман пишет, что супруга Кеннеди сказала Мэрилин Монро, что она охотно оставит мужа, если актриса готова выйти замуж за Кеннеди и переехать в Белый дом. Хейман утверждает также, что ночь после приведения к присяге Кеннеди провел с двумя актрисами.

В еженедельнике «Тайм» писали, что Джейн Мансфилд перед автокатастрофой в 1967 году призналась, что в течение трех лет находилась в интимной связи с Кеннеди. Роман Мэрилин Монро с Кеннеди начался, по всей вероятности, за год до ее смерти. Она встречалась с президентом в отелях «Карли» или «Беверли-Хиллс» в Нью-Йорке, в доме Питера Лофорда в Санта-Моника, в личном самолете Кеннеди «Каролина», названном так в честь дочери, и даже в Белом доме. Монро утверждала, что ее «сексуальная пиротехника поможет президенту вылечить боли в позвоночнике».

В секретариат Кеннеди принимались девушки не столько по их профессиональной квалификации, сколько по их сексапильности. Двоим из них охранники президента даже дали клички «Скрипочка» и «Чудачка». Они сопровождали президента в его поездках в Нассо, на Бермуды, где 18 декабря 1962 года он встречался с премьер-министром Великобритании Гарольдом Мак-Милланом, в Палм-Бич и в Национальный парк Уосемит. В большинстве случаев их размещали поблизости от покоев президента. В Нассо Кеннеди ошеломил британского премьер-министра Мак-Миллана и министра иностранных дел Ричарда Батлера признанием в том, что у него начинаются сильные головные боли, если он долгое время воздерживается от близости с женщиной.

Журнал «Тайм» поместил как-то сообщение о том, что Кеннеди расположился однажды в спальне президента Линкольна с одной из женщин, как вдруг постучали в дверь. Вне себя от ярости он распахнул дверь и увидел двух сотрудников, державших в руках срочную секретную телеграмму. Прочитав телеграмму, президент сделал соответствующие распоряжения и снова вернулся в постель.

Сотрудники службы безопасности были озабочены подобными контактами. С одной стороны, они не хотели особенно вмешиваться в личную жизнь президента, а с другой стороны, опасались неприятностей, так как некоторые из этих женщин уже «засветились» политически.

Кеннеди начал подготовку к выборам 1964 года. Осенью 1963 года он планировал поездку в Техас. «Ты поедешь со мной в Техас в следующем месяце?» – спросил он жену. – «Конечно, Джек», – не задумываясь ответила она. В Техасе их встретили радушно, повсюду слышались возгласы: «Жеки! Жеки!» После ее приветствия на испанском языке ей устроили овацию. Когда в Форт-Уорсе Кеннеди как-то вышел из отеля один, толпа спросила его: «А где Жеки?» Президент ответил, что она еще одевается: «Ей же больше времени нужно, чем мне, поэтому она и выглядит лучше меня».

Узнав, что в Далласе прекрасная погода, он поехал в открытом автомобиле, чтобы «все в Техасе видели, какая красивая у меня Жеки».

Джона Ф. Кеннеди убили прямо на глазах у Жаклин. В этой удивительно трудной ситуации она сумела сохранить достоинство. Большое впечатление произвел на всех фильм, снятый случайным свидетелем, который запечатлел ее в этот ужасный момент. Трогательны и фотографии ее платья, забрызганного кровью президента.

В госпитале Парклэнд-Мемориал в Далласе ее вначале не допускали в операционный зал. Благодаря вмешательству личного врача президента она находилась около мужа, когда его сердце перестало биться. Тело президента положили в гроб, и она надела ему на палец свое обручальное кольцо. Возвращаясь из Далласа в Вашингтон самолетом, она все время сидела у гроба. Когда Линдон Б. Джонсон в том же самолете приносил присягу, Жаклин стояла рядом в розовом костюме, забрызганном кровью мужа. «Хочу, чтобы люди увидели, что сделали с Джеком», – сказала она Линдону Б. Джонсону.

Жаклин следила за приготовлениями к церемонии погребения мужа. Они должны были напоминать похороны Авраама Линкольна, первого президента США, которого убили.

По ее желанию на могиле Кеннеди на кладбище в Арлингтоне горит вечный огонь как символ вечной жизни, она сама зажгла его.

На похороны приехали представители многих стран мира, среди них были Шарль де Голль, японский премьер-министр Хайато Икеда, принц Филипп из Англии, ирландский президент де Валера, эфиопский император Хайле Селассие.

После траурной церемонии Жаклин поблагодарила по телевидению всех, кто выразил ей соболезнование.

Через четырнадцать дней после смерти мужа она покинула Белый дом. В спальне Линкольна, которую они занимали, над камином прикрепила доску с надписью: «В этой комнате жил Джон Фицджеральд Кеннеди с супругой Жаклин во время пребывания на посту президента Соединенных Штатов два года, десять месяцев и два дня». По указанию Пат Никсон эту доску впоследствии сняли.

После смерти мужа Жеки жила в Джорджтауне и посвятила себя воспитанию детей. Перед домом постоянно собирались толпы зевак, поэтому она продала дом и переехала в Нью-Йорк. Осенью 1964 года поселилась в большом особняке на Пятой Авеню.

11 декабря 1963 года в конгрессе был принят указ о содержании вдовы Кеннеди, согласно которому на 50 000 долларов она могла содержать бюро и необходимый персонал, ей возместили расходы на погребение. Кроме этого, она стала получать ежегодную ренту в 10 000 долларов, которая предусматривалась пожизненно в случае, если вдова не выйдет замуж во второй раз. Вдова президента имела также право на бесплатные почтовые отправления. В первые два года после смерти мужа ей и детям была предоставлена личная охрана.

Даже оставив Белый дом, Жаклин пользовалась большой популярностью. На президентских выборах 1964 года говорили, что она могла бы выставить свою кандидатуру. Было много предложений: добиваться должности в сенате, поехать послом в какую-либо страну, стать публицистом или телекомментатором, но все эти предложения она решительно отклонила.

Жаклин старалась сохранить память о муже и создать о нем легенду. Она уговорила президента Линдона Б. Джонсона переименовать американский центр космических полетов мыс Канаверал в «мыс Кеннеди», но в 1973 году мысу вернули его первоначальное название. Имя Кеннеди было присвоено центру космических исследований. В 1979 году состоялось торжественное открытие Библиотеки президента Кеннеди в Вашингтоне.

Когда в 1968 году брат Кеннеди, Роберт, решил: бороться за пост президента, Жеки воскликнула: «Это же великолепно! Мы снова вернемся в Белый дом». «Кого ты имеешь в виду под этим „мы“?» – ледяным тоном спросила Этель, жена Роберта. В июне 1968 года Роберта Кеннеди убили. Жеки, которая любила его, поспешила в Калифорнию, чтобы быть рядом. После этой трагедии она захотела покинуть Соединенные Штаты. «Ненавижу эту страну», – откровенно говорила она после похорон Роберта Кеннеди. «Презираю Америку и не хочу, чтобы мои дети здесь жили. Если здесь убивают Кеннеди, то мои дети станут следующей мишенью. Хочу уехать из этой страны».

Вероятно, это и послужило одной из причин, по которой она, к удивлению и разочарованию американцев, открыто объявила о помолвке с крупным греческим судовладельцем Аристотелем Сократом Онассисом. Свадьба состоялась 20 октября 1968 года на острове Скопелос, у побережья Греции, и была торжественно отпразднована по греко-ортодоксальному обычаю. Жеки было тогда 38 лет, Онассису – 61.

Это бракосочетание с греческим мультимиллионером широкая общественность восприняла отрицательно, считая, что Жаклин должна была дольше скорбеть о первом муже. Ее многолетние сотрудники, забыв о лояльности и правилах хорошего тона, начали распространять удивительные истории о совместной работе с Жаклин Кеннеди. Когда Жеки поведала одному из друзей, что намеревается выйти замуж за Аристотеля Онассиса, он ответил ей: «Но Жеки, этим браком ты сама столкнешь себя с пьедестала». «Лучше упасть, чем остаться стоять на этом пьедестале в камне», – ответила она.

Детей она оставила в Нью-Йорке, сохранив за собой квартиру. Многие считали, что это брак по расчету, а не по любви, даже подсчитывали, сколько Жаклин получит от этого брака. Ее друзья пытались встать на ее сторону, объясняя, что Жеки всегда чувствовала влечение к пожилым мужчинам, доказывали, что дома ей привили основной жизненный принцип: замуж нужно выходить за богатого. Жаклин много потеряла в глазах общественности.

В 1971 году, впервые после смерти Джона Кеннеди, она посетила Белый дом. Ее пригласила Пат Никсон посмотреть новые портреты Кеннеди и ее самой, которые должны были развесить в Белом доме.

Гармоничная вначале жизнь с Онассисом вскоре была нарушена скандалом из-за расходов Жаклин. Сын Онассиса погиб в автокатастрофе, и он выразил сожаление о том, что не женился на более молодой женщине, которая еще могла бы подарить ему наследника. Его здоровье ухудшалось, и после очередной размолвки он изменил завещание, уменьшив долю Жаклин в наследстве. Вначале она должна была после его смерти получить 100 миллионов долларов, теперь ей причиталось всего лишь 200 000 долларов в год.

В конце жизни Онассис даже хотел расторгнуть брак. 15 марта 1975 года он умер в возрасте 68 лет, когда Жаклин была у детей в Нью-Йорке. Ее упрекали в том, что во время болезни она не ухаживала за мужем. После похорон Жаклин сделала следующее публичное заявление: «Аристотель Онассис спас меня в тот момент, когда все вокруг было погружено во мрак. Он слишком много значил для меня. Он открыл мне дверь в мир, где можно найти счастье и любовь. Мы пережили много прекрасных незабываемых минут, за них я ему всегда буду благодарна».

Жаклин возбудила процесс против Кристины, дочери Аристотеля Онассиса, за наследство. В конце концов ей присудили 20 миллионов долларов.

В 1975 году Жеки вернулась в Нью-Йорк и начала работать редактором «Викинг Пресс». В 1977 году издательство опубликовало рассказ об убийстве Кеннеди, который она не могла одобрить, поэтому оставила работу.

В 1978 году была принята на работу в крупное издательство «Даублдей» и участвовала в акциях по спасению памятников архитектуры в Нью-Йорке.

Она следила за фигурой, регулярно занималась гимнастикой, консультировалась у психиатра. Чаще всего в это время ее видели в обществе богатого коммерсанта Мориса Темпельсмана, владельца алмазных копей в Южной Африке.

Постоянно жила в Нью-Йорке и избегала любого внимания к своей персоне. Один из ее друзей сказал как-то: «Она не хочет запомниться людям как супруга президента Соединенных Штатов или одного из самых богатых мужчин мира. Она хочет быть такой, какая есть, самой собой. Конечно, она тщеславна и не хочет стоять в тени, хочет играть в обществе важную роль». Однажды на вопрос, что самое важное ею сделано в жизни, она скромно ответила: «Что после всего, что я пережила, я все еще нахожусь в здравом уме и твердой памяти».

28 июня 1989 года Жеки отметила свое 60-летие. Она избегала всех средств массовой информации, хотя о ней было достаточно слухов, как о звезде Голливуда. «Чувствую себя наиболее счастливой, когда я одна», – часто говорила она.

В апреле 1993 года впервые за три десятилетия Жаклин дала интервью прессе. В беседе с редактором «Публикации недели» рассказывала подробности своей 15-летней деятельности в издательстве «Даублдей». Еще во время учебы она специализировалась по литературе, всегда охотно и много читала, любила свою работу, которая дала ей возможность познакомиться со многими писателями. Жаклин Кеннеди-Онассис редактировала многие бестселлеры, среди них книга Била Мойерса под названием «Здоровье и память» и автобиография «Мои беседы» Майкла Джексона.

В начале 1994 года врачи обнаружили у Жаклин рак лимфатической железы. Несмотря на интенсивное лечение, болезнь быстро прогрессировала.

Она умерла в возрасте 64 лет в квартире на Пятой Авеню в Нью-Йорке. У ее постели стояли дети, Каролина Кеннеди Шлоссберг и Джон Ф. Кеннеди-младший. Похоронили ее на кладбище в Арлингтоне рядом с президентом Джоном Ф. Кеннеди.

В некрологе, выпущенном Белым домом, президент Клинтон писал: «Всем американцам, всему миру она служила образцом мужества и достоинства. Больше, чем какая-либо другая женщина ее времени, она сумела очаровать американский народ и весь мир интеллигентностью, элегантностью и привлекательностью. Америка потеряла одно из своих сокровищ».

Она приукрасила Америку
Леди Бёрд Джонсон (род. 1912)

С 60-х годов супруга каждого президента старалась найти для себя какую-либо область деятельность в общественной жизни. Жаклин Кеннеди ратовала за культуру и искусство. Леди Бёрд Джонсон «украшала» Америку. Будучи супругой президента, она с 1964 года проделала путь в 330 000 км, чтобы найти сторонников своей программы. «Приукрасить – значит позаботиться о физическом и моральном состоянии мира, который мы оставим нашим детям», – говорила она. По ее инициативе в конгрессе был принят закон о приведении в порядок магистралей, названный в народе «Закон леди Бёрд». Следуя этому закону, например, вдоль основных магистралей страны можно было вывешивать лишь незначительное количество рекламных щитов.

Решение убрать рекламные плакаты натолкнулось на сопротивление предпринимателей. В «Чикаго Сан-Таймс» появилась довольно меткая карикатура: вдоль шоссе стоит щит с надписью «Убрать леди Бёрд».

Чтобы придать программе надлежащий вид, она пригласила представителей из всех штатов страны на «Конференцию о подлинной красоте». В своей речи наглядно показала взаимосвязь между уродством, грязью и преступностью и призвала архитекторов, экологов и филантропов прилагать больше усилий к тому, чтобы украсить страну.

Леди Бёрд способствовала разработке программы помощи трудным детям, получившей название «Начальная помощь». Лично посадила много деревьев и цветов, разбивала новые парки и в различных регионах Соединенных Штатов определила зоны, которые должны находиться под охраной государства. Особое внимание уделялось при этом эстетическому облику столицы. Она ездила в автомобиле по Вашингтону и указывала сотрудникам те площади, которые нужно было привести в порядок и приукрасить. По ее инициативе был создан специальный «Первый женский комитет для прекрасной столицы», целью которого было придать Вашингтону более красивый вид. Когда леди Бёрд хвалили за эти начинания, она скромно возражала: «Я только на ходу прыгнула в уже движущийся поезд». А однажды даже выразила желание, чтобы на ее могиле была такая надпись: «Она посадила три дерева». Особенно удивила ее похвала Роберта Ф. Кеннеди, который был ярым противником ее мужа: «Каждый признает, что вы делаете удивительное дело, – и спустя мгновение добавил: – Это относится и к вашему мужу». Чтобы отдать должное ее усилиям, многие парки и заповедники были названы ее именем.

Ее отец, Томас Джефферсон Тейлор, в конце XIX века приехал из Алабамы в Восточный Техас. Он был коммерсантом и торговал всем, чем только можно было. На сэкономленные деньги купил землю, потом вернулся в Алабаму, где женился на Минни Патилло. Томас Тейлор был родом из Англии, а его жена – из Шотландии. У них было трое детей: два сына и дочь. Она родилась 22 декабря 1912 года и была названа Клавдия Альта, а когда ей было два года, черная кухарка Тейлоров мечтательно произнесла: «Будь чиста, как птичка». С тех пор ее так и называли: «Леди Бёрд» (птичка).

Леди Бёрд выросла в состоятельной семье, но уже в шесть лет она потеряла мать. С тех пор о ней заботилась ее тетя Эффи, о которой она впоследствии сказала: «Она открыла мне глаза на красоту, но не научила самым обыденным вещам, которые необходимы девушке в жизни, например, как нужно красиво одеваться, как заводить друзей, как танцевать».

В техасской глуши она ходила в жалкую школу, с одной классной комнатой. В 13 лет научилась водить машину и в среднюю школу ездила на автомобиле в городок Маршал, за 20 км от дома. В 1928 году поступила в Остинский университет Техаса, в котором изучала искусство. Всегда была прекрасной студенткой, а получив в 1933 году диплом, еще год изучала журналистику и работала в редакции студенческой газеты.

В награду за большие успехи в учебе отец финансировал ей поездку в Вашингтон. Перед самым отъездом одна старая знакомая, Юджин Бохрингер, сунула ей в руку адрес техасца Линдона Б. Джонсона, работавшего в Вашингтоне в бюро депутата конгресса Ричарда Клеберга. Леди Бёрд взяла адрес, но у нее не было никакого желания тратить в Вашингтоне время на поиски какого-то незнакомого человека.

Через несколько недель после возвращения из Вашингтона она встретилась с подругой, работавшей в парламенте штата Техас, в Остине. В это время к подруге зашел молодой человек и представился ей как Линдон Б. Джонсон, и с первого момента он произвел на нее хорошее впечатление. Она считала, что он «очень интересный, необычайно энергичный человек приятной внешности. Я знала, что встретила исключительную личность». В этот вечер Линдон был занят, но пригласил леди Бёрд позавтракать с ним на следующий день в отеле «Дрискол». После завтрака они отправились на прогулку за город. Все время Линдон старался произвести блестящее впечатление, рассказывая о семье и планах на будущее. Они договорились встретиться на следующий день, и, к великому удивлению, он сделал ей предложение. Позже она рассказывала: «Я думала, что он шутит, но он говорил вполне серьезно». Само собой разумеется, она ему отказала.

Линдон представил леди Бёрд родителям и депутату Конгресса Клебергу и попросил разрешения познакомиться с ее отцом. Оба сразу понравились друг другу. «Доченька, – сказал Тейлор, – ты уже приводила многих молодых людей, но на этот раз к нам в дом впервые пришел мужчина». Спустя несколько дней леди Бёрд получила второе предложение и снова отказала. В конце концов Линдону пришлось вернуться в Вашингтон. Он постоянно писал ей письма и звонил, даже прислал фотографию с посвящением: «Бёрд – милой девушке с ее идеалами, принципами, интеллигентностью и чистотой от искреннего почитателя, Линдона».

В 21 год леди Бёрд была красивой, темноволосой девушкой среднего роста. Имея высшее образование, она мечтала о журналистской карьере и начала работать в редакции.

В октябре 1934 года влюбленный Линдон вновь приехал в Техас, встретился с леди Бёрд и попросил дать ему окончательный ответ: «Мы поженимся, но не через год, а через две недели, через месяц или тотчас же». На этот раз леди Бёрд не возражала. Близкая подруга, Дорис Пауэл, посоветовала подождать еще полгода, такой же совет дала и тетя Эффи. «Он подождет», – считала она. Отец, напротив, был готов уже сейчас дать благословение, сказав ей: «Доченька, если ты будешь ждать, пока тетя Эффи согласится, то никогда не выйдешь замуж». В подобной ситуации Линдон предъявил ультиматум: «Или мы поженимся сейчас или никогда. Если ты отпустишь меня сейчас без твоего согласия, то я буду знать, что ты меня не любишь».

Леди Бёрд помедлила, потом спросила: «А у тебя уже есть обручальные кольца?» Она мечтала венчаться в епископальной церкви Св. Маркуса в Сан-Антонио.

Свадьба состоялась поспешно, без музыки, с двумя свидетелями. Шафер Джонсона, Дэн Квиль, в последнюю секунду помчался в ближайший магазин, чтобы там купить за 2,5 доллара обручальные кольца. Венчал их пастор Артур Е. Маккинстри. При виде такой невероятно лихорадочной деятельности он сказал: «Надеюсь, что брак будет прочным». Таким он и был. Через тридцать лет Линдон Б. Джонсон подарил жене в честь 51-го дня рождения ее же фотографию с посвящением: «Бёрд, все такой же прекрасной девушке».

В день свадьбы, 17 ноября 1934 года, Линдону было 26 лет, его жене почти 22 года. Медовый месяц они провели в Мексике.

Молодожены поселились в Вашингтоне, в маленькой квартире, которую они должны были оплачивать из своего месячного заработка, составлявшего 267 долларов. Они были достаточно экономными, и денег им хватало. Джонсон старался установить по возможности больше политических контактов, поэтому часто принимал гостей. Леди Бёрд отказалась от собственной карьеры ради политической карьеры мужа. Она помогала ему, как только могла, образцово вела домашнее хозяйство. Он поощрял ее стремления модно одеваться, а она вдохновляла его на чтение книг, отмечая самые интересные места в них, и была его самой лучшей советчицей. Джонсон часто говорил, что «она самый умный и достойный доверия советник», которого он когда-либо знал, и называл ее «самой интересной и самой любимой женщиной». Иногда в дискуссиях с советниками он говорил: «Давайте спросим у леди Бёрд, что она думает по этому поводу». Как-то написал, что настолько привык полагаться на нее, что ни от какого другого человека не зависит так, как от жены.

Привязанность к жене Линдон часто демонстрировал публично, обнимая и целуя ее в любом месте, но бывал иногда надменным и вспыльчивым. Леди Бёрд знала его политические амбиции и подчинялась им. Она выполняла все, что считала долгом хорошей супруги: подавала завтрак и утреннюю почту в постель, чистила ему обувь.

В 1937 году Джонсон решил выставить свою кандидатуру в Техасе в палату представителей. Леди Бёрд попросила у отца ссуду в размере 10 000 долларов для предвыборной кампании мужа, которые они впоследствии вернули. Леди Бёрд всеми силами поддерживала его в предвыборной борьбе, но старалась оставаться незаметной. Когда он стал депутатом конгресса, помогала ему в его бюро. До свадьбы ее кулинарное искусство оставляло желать лучшего, и теперь ей пришлось многому научиться, так как муж часто, не предупредив, приводил домой голодных коллег и ей нужно было быстро что-либо приготовить.

13 февраля 1941 года леди Бёрд записала в дневнике: «Сегодня вечером я была на первом (а может быть, и последнем) приеме в Белом доме».

Во время второй мировой войны Джонсона призвали в армию. В период его отсутствия леди Бёрд выполняла всю работу его депутатского бюро. Теперь она не могла оставаться в стороне от политических дел, поэтому в Вашингтоне чаще встречалась с избирателями, отвечала на их письма. Когда Линдон вернулся с фронта домой, помогала писать тексты его речей.

В 1943 году леди Бёрд вложила наследство матери, 17 500 долларов, в приобретение радиостанции КТВС в Остине и так успешно использовала ее, что вскоре превратила в доходное предприятие. Спустя некоторое время КТВС передавала и телепрограммы. Должность руководителя радиостанции она оставила лишь после того, как Линдон стал президентом.

Через десять лет супружеской жизни леди Бёрд родила дочь, которую окрестили Линда Бёрд. Это произошло в Вашингтоне 19 марта 1944 года. Вторая дочь, Люси Беинес, родилась 2 июля 1947 года, тоже в Вашингтоне. До первого ребенка у нее было четыре выкидыша.

В 1948 году Джонсон добивался должности в сенате. Впервые леди Бёрд принимала активное участие в предвыборной борьбе, она произносила речи, звонила избирателям и просила их поддержки. Джонсон победил на выборах с преимуществом в 87 голосов, этим он был обязан жене. За день до выборов она предложила подождать результатов на его ранчо. Леди Бёрд решила сначала заехать в Остин, где попросила друзей и знакомых разделить между собой телефонную книгу в алфавитном порядке и обзвонить избирателей, попросив их проголосовать за Линдона Б. Джонсона.

Когда в 1954 году Джонсон победил на этих выборах, то стал самым молодым членом сената в истории Соединенных Штатов, и леди Бёрд нужно было чаще появляться в общественных местах.

В 1955 году Джонсон перенес инфаркт. «Держи меня за руку и будь около меня. Если мне придется бороться за жизнь, то я должен знать, что ты со мной», – говорил он жене по дороге в больницу. В течение пяти недель она не отходила от его постели. «Если все закончится благополучно, я уйду куда-нибудь и закроюсь на два часа. Мне нужно просто выплакаться», – сказала на одной из подруг.

Вскоре Линдон Джонсон поправился и уже в 1960 году выставил свою кандидатуру для участия в президентских выборах от демократической партии, но избран был Джон Ф. Кеннеди, который предложил Джонсону должность вице-президента. Когда Кеннеди позвонил Джонсону по этому поводу, трубку взяла леди Бёрд. Прежде чем передать трубку мужу, она сказала: «Надеюсь, ты не станешь вице-президентом», но именно это он и сделал. Позже его поступок она комментировала следующими словами: «Это было трудное решение. Личность Линдона и его темперамент не предназначены для вторых ролей».

Леди Бёрд принимала активное участие в предвыборной кампании 1960 года, особенно в Техасе. Роберт Кеннеди выразил ей признательность: «Леди Бёрд преподнесла нам Техас». Победа в Техасе обеспечила тогда Кеннеди пост президента. Джонсон стал вице-президентом.

Уже будучи «Второй леди Америки», она поставила себе три задачи: «Как можно больше помогать Линдону, выполнять любую просьбу Жаклин Кеннеди, расширять собственную активность». Вместе с мужем она посетила более десяти стран, делала стенографические записи во время поездок, что во многом облегчало мужу составление отчетов для президента. На многих мероприятиях леди Бёрд замещала Первую леди.

Однажды, собираясь на банкет, который давали в честь ее мужа, она получила сообщение из Белого дома: миссис Кеннеди просит ее присутствовать при вручении премии «Эмми Эвод». Леди Бёрд поехала вначале на банкет, незаметно исчезла оттуда, приняла премию и сказала краткую речь, а затем вовремя вернулась на банкет.

В Греции, когда Джонсоны осматривали Акрополь и другие достопримечательности, леди Бёрд везде интересовалась датой сооружения. Бесконечно задаваемый вопрос, в конце концов, вывел экскурсовода из терпения, и она получила вполне исчерпывающий ответ: «Миссис Джонсон, все здесь, за исключением нас с вами, восходит к временам до Рождества Христова».

Леди Бёрд не очень любила носить шляпы. На одном из приемов она сидела рядом с Джейкобом С. Потофски, председателем профсоюза текстильщиков, который довольно долго пытался объяснить, что если супруга президента не носит шляпы, то это послужит примером для других женщин, что приведет текстильную промышленность к банкротству, а вместе с тем и к еще большей безработице. С тех пор леди Бёрд старалась в общественных местах появляться в шляпе.

Она никогда не позволяла впутать себя в какие-либо интриги. Если ей казалось, что муж допустил ошибку, сразу говорила ему об этом, и Джонсон всегда слушал ее с большим вниманием, хотя и был довольно опытным политиком.

В трагический день 22 ноября 1963 года, когда в Далласе застрелили президента Кеннеди, леди Бёрд сидела в автомобиле, следовавшем за президентом, на заднем сидении, между мужем и демократическим сенатором Ральфом В. Ярбоуф из Техаса. Когда раздались выстрелы, кто-то из охраны крикнул: «Все вниз!», и леди Бёрд пригнулась. Вдруг автомобиль стал набирать скорость, а когда остановился и она подняла голову, то увидела, что они стоят перед госпиталем Парклэнд-Мемориал. Сенатор Ярбоуф воскликнул: «О Боже! Президента убили!» Леди Бёрд была в крайней растерянности.

Позже она вспоминала: «В этот трагичный момент я хотела быть возле миссис Кеннеди и увидела ее в полном одиночестве, в холле, у двери в операционный зал, где, по всей видимости, лежал президент. Никогда в моей жизни мне так не хотелось утешить кого-либо и никогда еще я не чувствовала себя такой беспомощной…»

22 ноября 1963 года, при довольно необычных обстоятельствах, был приведен к присяге 36-й президент Соединенных Штатов, Линдон Б. Джонсон. Леди Бёрд помогала мужу составить речь для инаугурации, и сама сделала заявление.

Леди Бёрд изо всех сил старалась облегчить семье Кеннеди эти трудные дни. Джонсоны предложили вдове президента оставаться в Белом доме столько, сколько она сама захочет.

В Белый дом они переехали в декабре 1963 года. «Я чувствую себя так, как будто вдруг оказалась на сцене и должна играть роль, к которой не совсем готова», – сказала леди Бёрд. Вначале она осмотрела все 132 помещения резиденции. «Самая главная задача состоит в том, чтобы в Белом доме было удобное место для продуктивной работы Линдона», – заметила она. Главного куратора Белого дома попросила оставаться на своем посту и дала ему соответствующие инструкции: «Самое важное лицо – это мой муж, за ним следуют мои дочери и в заключение – я». Вскоре она стала принимать активное участие в управлении Белым домом. Дж. Б. Уэст, главный куратор, выразил даже мнение, что она ведет себя «как шеф какого-нибудь большого предприятия». В то время обслуживающий персонал Белого дома насчитывал 74 человека.

О новой Первой леди «Нью-Йорк Таймс» писала, что миссис Джонсон «самая политизированная женщина, которая находилась в Белом доме со времен Элеоноры Рузвельт».

Как и ее предшественница, леди Бёрд организовывала фестивали искусств, приглашала писателей и артистов в Белый дом, даже зная, что в этом отношении она не смогла бы достигнуть уровня Жаклин Кеннеди.

За пять лет президентства Джонсона в Белый дом было приглашено более 200 000 гостей. Леди Бёрд присматривала за всеми официальными обедами и ужинами, приемами и другими мероприятиями и умело импровизировала, если Джонсон снова заставал ее врасплох с неожиданными гостями.

Джонсоны любили танцевать, поэтому в Белом доме теперь чаще играл оркестр. Леди Бёрд даже как-то заметила: «Смешно, теперь, когда нам уже за пятьдесят, мы чаще танцуем, чем когда-либо прежде в нашей жизни».

Когда Джонсоны переехали в Белый дом, их дочери Люси и Линда, как все девушки, ходили на свидания. И мать постоянно напоминала им о необходимости надеть теплую рубашку, обычно добавляя: «Не забудьте взять с собой охрану».

Большим событием в хронике высшего общества Вашингтона стали свадьбы дочерей президента. 6 августа 1966 года Люси Бейнес вступила в брак с Патриком Ньюгентом, а 9 декабря 1967 года Линда Бёрд вышла замуж за капитана морской пехоты Чарльза С. Рабба, который впоследствии стал губернатором штата Виргиния. Линда Бёрд была седьмой дочерью президента Соединенных Штатов, которая выходила замуж в Белом доме.

Когда Джонсона спросили однажды, почему члены его семьи пользуются одной и той же монограммой – а именно, «ЛБД» (LBJ) – он ответил: «В целях экономии. Таким образом мы можем пользоваться одними и теми же чемоданами».

Леди Бёрд не избегала средств массовой информации, она часто давала интервью и высказывалась в адрес прессы. Ее излюбленными темами в беседах с журналистами были преступность, женские вопросы и проблемы бедности.

За пять лет пребывания в Белом доме леди Бёрд приняла участие в 718 мероприятиях и произнесла 164 речи. Подсчитали, что 75 % времени она затратила на выполнение различных общественных обязанностей. Вначале она была плохим оратором, и перед каждым выступлением ее охватывало лихорадочное волнение, поэтому она стала брать уроки риторики. Речи ей писали сотрудники, и прежде всего пресс-секретарь Лиз Карпентер. Так как леди Бёрд не давала пресс-конференций, Лиз лично встречалась с журналистами, информировала их об активной деятельности Первой леди и передавала ее мнение по актуальным политическим вопросам.