Текст книги "Пойманная Менасом (ЛП)"

Автор книги: Лолита Лопез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Но сейчас Ная не могла себе позволить об этом думать.

– Дженни, продолжай бежать. Джозеф уже ждет тебя. Сосредоточься только на нем, – она быстро улыбнулась Дженни. – Мы справимся.

Тишину леса разрезал громкий боевой клич, и сердце Наи подскочило к горлу. Мужчины пустились в погоню и преуспевали.

– Здесь мы разделимся? – встревожено спросила Дженни неестественно высоким голосом.

– Да. Вспомни план, Дженни. Мы проходили по этому маршруту дюжину раз. Мы справимся.

Кивнув, Дженни побежала в одну сторону, Ная в другую. Даже притом, что она подбодрила Дженни, у нее самой от страха сводило желудок. Репетиции были ничем в сравнении с самим Захватом. Теперь на хвосте сидели мужчины, одержимые желанием поймать себе женщин. Одна ошибка, и плану конец. Им обеим конец.

Эхом по лесу разнесся треск веток под подошвами тяжелых сапог. Сглотнув, Ная заставила себя ускориться. Она воспользовалась шансом посмотреть назад и метрах в ста позади себя увидела одного из харкосов. Он был меньше мужчины с рынка, но бежал быстро. Слишком быстро, как поняла Ная, и сосредоточилась на маршруте.

Она судорожно осматривала лес. Быстро свернув вправо, Ная побежала прямиком к коварному участку ландшафта, известному лишь местным жителям. Для непосвященных пересохшее русло ручья, зыбкие пески, бревна и камни были настоящей катастрофой. Наю не радовала перспектива причинить боль гнавшемуся за ней чудовищному мужчине, но она не собиралась попадаться ему из-за угрызений совести. Ей лишь оставалось надеяться, что у него хватит ума увидеть опасность и отступить.

Ловчее кролика, Ная прыгала с бревен на камни, пересекая русло со скоростью и умением, выработанным благодаря практике. Чудовищный гигант в черной униформе не позволил препятствию его замедлить. Он опрометчиво прыгнул на бревно, которое тут же покатилось. Мужчина упал вперед и ударился коленом о камень. В тишине леса раздался рев боли. Ная вздрогнула, сочувствуя страданиям другого человека, но не остановилась оказать ему помощь. Ей нужно было бежать дальше.

Пробираясь через лес, Ная высматривала детали пейзажа и ориентировалась по ним. То дерево, то груда камней, то изгиб пересохшего ручья – все они помогали ей придерживаться курса. По расчетам Наи до безопасной зоны и места встречи с Джозефом оставалось меньше десяти минут.

– Ная! – пронесся по лесу душераздирающий крик Дженни.

Он подтолкнул Наю к действиям и заставил броситься в направлении звука. У нее так напрягся живот, что его чуть не свело спазмом. Превозмогая жжение в стопах и боль в боку, Ная вырвалась из густого подлеска на поляну. Хлещущие голые ветки оцарапали ее голые голени, но она не обращала внимания на боль.

При виде Дженни, пытавшейся вырваться из рук светловолосого зеленоглазого воина, желудок Наи ухнул вниз. Она не собиралась позволять ему захватить ее лучшую подругу, особенно когда они почти добрались до безопасной зоны. Ная отреагировала без раздумий. Промчавшись через высокую траву, она налетела на мужчину, обхватила его обеими руками и повалила на землю.

Между деревьев разнесся его шокированный возглас. Ошеломленная тем, что смогла сбить с ног харкоса, Ная вскочила, и пока он не успел встать, схватила Дженни за руку. Она грубо поволокла подругу вперед.

– Беги. Быстро!

Они побежали так, будто за ними гнались черти. Ная превозмогала боль, сопровождавшую каждый вдох. Она знала, что не сломала ни одной кости, но однозначно ушибла плечо и правый бок, повалив ту громадину.

– А ну вернитесь! – угрожающе прорычал харкос и бросился за ними. – Вы не убежите. Не обе!

Ная отказалась даже рассматривать этот вариант. Они были слишком близки к спасению. Она не могла отказаться от надежды.

– Дженни! – из-за деревьев выскочил Джозеф. Он тяжело дышал, его рубашка пропиталась по́том и липла к худому телу. – Дженни! Быстрее!

При виде Джозефа Ная испытала облегчение и подтолкнула подругу к нему.

– Беги, Дженни. Беги! Мы…ай!

– Попалась!

Она рванулась вперед, но огромная рука схватила ее за рубашку, дернув назад. Ная услышала треск ткани, и ее побег пресекли на корню. Словно в замедленной съемке она падала, ее подошвы скользила по мокрой траве, руки цеплялись за воздух.

– Нет!

– Ная! – Дженни ухватила ее за руку и потянула, но была недостаточно сильна. – Ная!

– Оставь ее, – закричал Джозеф, подскочив к ним. Он отчаянно разжал пальцы Дженни и схватил ее в свои руки. С блестящими глазами и тяжело вздымавшейся грудью он прорыдал: – Прости, Ная. Мне очень жаль.

– Дженни! – закричала Ная, шокированная и охваченная страхом. – Дженни!

Но Джозеф не остановился. Он побежал. Унося любимую женщину, крепко прижатую к его груди в безопасности его объятий. Снова и снова все бросали Наю.

Когда небесный воин попытался перевернуть ее, она задрожала от отвращения. В итоге он преуспел, и едва Ная оказалась на спине, как с размаху ударила его кулаком в челюсть. Харкос зашипел от боли, но не ударил в ответ. Вместо этого он схватил ее руку и зажал у нее над головой. К изумлению Наи, он не пытался причинить ей боль.

– Хватит, – резко прошипел мужчина. – Все кончено. Тебя поймали.

– Пожалуйста, – всхлипнула она, переполняемая эмоциями. – Пожалуйста, отпусти меня. Мои друзья…

– Они тебя бросили. Забудь о них, – его лице промелькнула печаль. – Теперь ты моя.

Ная сделала долгий прерывистый вдох. Ей было ненавистно плакать перед харкосом. Показывать свою слабость мужчине – особенно такому опасному – было ужасной ошибкой.

– Ты пожалеешь, что схватил меня.

– Скорее всего, – согласился он с резковатым смешком. – Точно так же, как ты пожалеешь, что пришла на помощь своей подруге, хотя могла продолжить бежать и быть уже на полпути к порту.

– Я никогда не пожалею, что спасла Дженни от тебя. Она любит Джозефа. И принадлежит ему.

– А ты теперь принадлежишь мне, – напомнил мужчина.

– Ненадолго, – предупредила Ная.

Он рассмеялся – грубый звук.

– Ты не первая невеста с угрозами и не последняя, – он кончиками пальцев провел по ее щеке. – У тебя ничего не получится. Ни у кого никогда не получалось.

Ная подавила рыдания, чуть не сорвавшиеся с ее губ. Будто заинтересованный, мужчина склонился так, что чуть не соприкоснулся с ней носами. Зажмурившись, он вдохнул, втягивая в легкие аромат Наи. Он снова открыл глаза и склонил голову набок.

– Меня зовут Менас. А тебя?

– Ная, – прошептала она. Менас? Что вообще за имя такое? Она изучила лицо харкоса, но не смогла прочитать его выражение. Вопреки всем стараниям Ная никак не могла распознать его эмоции. Оказавшись всецело в его милосердии, она так встревожилась, что ее затошнило.

– Ная, – медленно повторил мужчина. – Мне нравится твое имя. Оно особенное.

Когда его пальцы прошлись по ее плечу вниз, у нее в горле застыл вдох. Разорванная рубашка обнажала слишком много плоти. Чем Менас и воспользовался, проведя кончиками пальцев по голому животу Наи. От его интимного и собственнического жеста по ее разгоряченной коже пробежали мурашки.

Ная едва могла пошевелиться под сильным мужским телом. Пойманная и испуганная, она попыталась выровнять дыхание, с трудом сдержав приступ клаустрофобии, от которого сдавило грудь.

Должно быть, Менас прочитал на ее лице страх.

– Спокойно, Ная, – убедил он, лаская ее руку. – Дыши глубже. Со мной ты в безопасности.

Несмотря на поразительную доброту в его голосе, Ная саркастически расхохоталась.

– В безопасности? С тобой?

– Вы считаете нас монстрами, но ошибаетесь, – Менас стиснул зубы. – Я ни разу в жизни не поднимал руку на женщину. И не позволю никому тебя тронуть. Понимаешь меня? Ты теперь моя. Моя.

Собственническое слово отозвалось у нее в ушах. От осознания изменившейся реальности Наю словно обдало холодной водой, проморозившей до самых костей. В отличие от большинства женщин Каликса, она была довольно независимой. В свою бытность бездомного осиротевшего подростка Ная научилась избегать лап мужчин, желавших сделать ее своей собственностью. От перспективы принадлежать какому-то незнакомцу ей подурнело.

– Я не хочу быть твоей.

– Слишком поздно, – Менас мрачно поджал губы. – Я тебя схватил. Дело сделано.

Ставя точку в дискуссии, он потянулся к нагрудному карману униформы и достал тонкий белый ошейник. Ная зажмурилась, проклиная слезы, стекавшие с ее ресниц на щеки. Вскоре ошейник был надет на нее и застегнут не слишком крепко, но достаточно, чтобы напомнить о новом статусе.

– Не надо, – хрипло пробормотал Менас и стер влагу с ее лица. – Ная, даю тебе слово. Я позабочусь о тебе.

– Позаботишься обо мне? – язвительно рассмеялась она. – Если похитить меня с планеты и сделать сексуальной рабыней – твоя версия заботы, я пас.

– К счастью для меня, у тебя нет выбора,– Менас встал в полный рост, наклонился и, подняв Наю с земли, посмотрел на нее с предупреждением в зеленых глазах. – Ная, даже не помышляй ударить меня ногами, напасть или убежать.

– Рано или поздно тебе придется меня поставить, – выгнула бровь она, констатируя факт.

– Можешь не волноваться, – фыркнул Менас, похлопав ее по бедру. – На шаттле меня уже ждут наручники и кляп.

От шока и от возмущения Ная широко открыла рот и ударила Менаса по руке.

– Ты – свинья!

– И это все, на что ты способна? – он со смехом перехватил ее и закинул себе на плечо.

Оказавшись в неудобном положении, она замерла, опасаясь упасть и удариться головой.

– Какой урод носит с собой наручники и кляпы?

– Тот, который планирует защитить свои инвестиции, – легко ответил Менас. – Я прошел самые мерзкие, самые зверские сражения, чтобы заработать баллы и взять себе жену. Я не позволю тебе сбежать и попасться другому мужчине. Возможно, я тебя не хотел, но ты довольно симпатична для утешительного приза.

Слова Менаса ранили сильнее любых ударов. Не ее он хотел? Утешительный приз?

Внезапно Ная вернулась в ту ночь, когда ее мать собрала вещи и уехала с торговцем. Всего шести лет отроду, Ная слезно умоляла маму взять ее с собой, но ответ нисколько не отличался от язвительного замечания Менаса. Мать сказала, что никогда не хотела Наю и видела в ней не больше, чем препятствие на пути к счастью.

А затем старший брат, Натти. Что он сказал ночью, когда вместо Наи решил взять с собой в колонии свою девушку Синди?

«Я люблю ее. Она для меня все»

Как оказалось, Ная ничего для него не значила. Она рисковала жизнью, чтобы добыть денег на побег, но оказалась лишь средством достижения цели. Натти легко отказался от нее ради свободы и счастья в колониях со своей девушкой.

Из-за жестокого замечания Менаса Ная заново пережила самые уродливые моменты своей жизни и едва сдержалась, чтобы не ударить его кулаком по почкам. Но как бы ей ни хотелось отомстить ему за грубые слова, она понимала, что в случае падения на нее мог приземлиться стокилограммовый мужчина.

Ная прекратила бороться и обмякла на сильном плече Менаса, позволив его огромным мускулистым рукам взять на себя весь ее вес. День Захвата стал одним из худших в ее жизни. Последний из любимых людей, кому Ная доверяла, бросил ее. Теперь она оказалась в милосердии мужчины, который ее даже не хотел. Он нес ее на свое судно, чтобы сделать с ней унизительные извращенные вещи.

Однако Ная не собиралась смиряться. Она вознамерилась сделать Менаса таким несчастным, что он собьется с ног, но посадит ее на корабль и отправит в колонии, лишь бы получить хоть немного тишины и покоя. О, Ная позволила ему думать, что он выиграл сражение. Что до войны? Война только начиналась.

Глава 3

Меряя шагами спальню, Менас потер ладонью позади шеи. Дверь в игровую комнату была приоткрыта, чтобы он мог слышать Наю и при необходимости помочь ей. Хотя эта женщина оказалась такой упрямой и грубой, что отказалась бы от его помощи, даже будь он единственным человеком во вселенной, а она под угрозой верной смерти.

Шумно выдохнув от расстройства, Менас гадал, как поступить. Ему говорили, что невесты бывают вспыльчивыми после Захвата, но никто не подготовил его к такому. На выходе из леса он почувствовал, что Ная прекратила сопротивляться. Однако Менас не был глуп и не поверил, что она охотно подчинится ему, но надеялся хотя бы на попытку.

Тем не менее, его надежда разбилась вдребезги, стоило им взойти на борт шаттла. Такой череды грязных ругательств и проклятий Менас не слышал никогда! А ведь он на протяжении десятилетий воевал с пехотой на линии фронта. Красочные эпитеты, вылетавшие изо рта Наи, вызвали смех более чем у одного из его соратников.

Даже мягкий кляп во рту не остановил ее. Она рычала, била Менаса ногами и вырывалась из наручников, удерживавших ее на сидении. Опасаясь, что Ная могла нанести себе травму, он был готов попросить у медика успокоительное. Очевидно, перспектива потерять сознание испугала ее, и она почти моментально успокоилась.

После кошмарного полета от планеты до «Вэлианта» Менас боялся вести Наю на медицинский осмотр и оформлять с ней бумаги. К его чрезвычайному изумлению, она почему-то вела себя прилично. Только когда они закончили, Менас понял, почему Ная стала сговорчивой. Она сканировала судно зорким взглядом, выдававшим интеллект. Менас почти слышал, как у нее в голове вращались шестеренки.

Забеспокоившись, что Ная попытается сбежать – или того хуже – он перед возвращением домой завязал ей глаза. Учитывая ее ум, вряд ли повязка особо ей помешала. Менас не сомневался, что Ная запомнила каждый шаг, каждый поворот и каждый перезвон лифта, проехавшего от больничного отсека к квартирам. От греха подальше Менас внес в ее идентификационный чип ограничения, не позволявшие ей выйти из квартиры без него или одного из его доверенных лиц.

Не так все должно было быть. Наблюдая, как Хэлли улыбалась Вишесу и смеялась с ним, Менас позволил себе мечтать о том же. Он с завистью смотрел на их нежность, слушал ласковые перешептывания и видел постоянные прикосновения. Менас тосковал, жаждая, чтобы жена облегчила его бремя, принесла ему счастье и показала любовь. Вот только вместо того чтобы найти себе пару, Менас схватил женщину, преисполнившуюся решимости сделать его несчастным.

Но ведь им было вовсе необязательно идти этим путем. Ная хотела контроля, верно? Поэтому Менас решил дать ей выбор, чтобы она была вольна понять сама, быть ли счастливой в браке.

Подойдя к шкафу, он открыл серебристую дверцу и покопался в ящике с носками, ища единственные белые. Униформа харкосов не включала в себя белый флаг для признания поражения. Поэтому носок был лучшим вариантом из всех имевшихся.

Приблизившись к игровой комнате, Менас понял, что Ная подозрительно затихла. Волоски позади его шеи встали дыбом. Коснувшись панели, Менас активировал механизм и, распахнув дверь, шагнул через порог. От шокирующего вида у него открылся рот.

– Как, черт возьми, ты освободилась?

– О, как мило с твоей стороны придти и проведать меня! – Ная злобно посмотрела на него со стула, к которому он приковал ее после душа. Притом она отчаянно трудилась, взламывая единственный оставшийся замок на своей лодыжке. – А если бы я потеряла сознание, прикованная к стулу?

– В наручниках есть датчики. Они замеряют пульс и частоту дыхания. Случись с тобой что-нибудь, меня бы известили, – Менас вышел из ступора, в который впал, обнаружив Наю почти освободившейся. – Как, черт возьми…

– Для солдата ты отвратительно проводишь обыск, – она показала ему язык. – Менас, всегда проверяй за щекой. Ты удивишься, как легко там спрятать что-нибудь вроде шпильки.

Он вспомнил о маленьких черных булавках, удерживавших волосы Наи во время Захвата. Менас считал, что забрал их все, прежде чем отправил ее в душ. Очевидно, он ошибся.

В мгновение ока Ная взломала последний замок и, вскочив со стула, вскинула руки, будто готовилась к драке.

– Менас, отойди!

– Или что? – рассмеялся он, закрывая дверь. Менас прижал большой палец к сенсорной панели и активировал биометрический замок. – Заколешь меня шпилькой?

– Не искушай меня, – Ная впилась в него взглядом, и в ее темных глазах вспыхнула лютая ненависть. Она схватила стул и помахала им перед собой. – Возможно, я просто ударю тебя по голове стулом. Как тебе такое?

– Как нападение первой степени, – пробормотал Менас.

– Точно! А теперь верни мою одежду и убирайся с дороги.

Он позволил себе заинтересованно осмотреть ее нагое тело. Член моментально отреагировал на такое количество голой шелковистой смуглой кожи. От воспоминания о борьбе в лесу у Менаса в животе разлился жар. Такая маленькая и горячая, Ная мгновенно пробудила в нем желание. От вида ее обнаженной плоти у него участилось сердцебиение.

Высокие груди приподнимались от каждого неглубокого вдоха. Соски сжались, напоминая темные бусины. Не от возбуждения, разумеется. От страха. И холода. Множество явлений могли вызвать ту же самую реакцию.

Менас жадно спустился взглядом по телу Наи. У него чесались пальцы пройтись по ее узкой талии к полным бедрам. Даже будучи миниатюрной, она казалась чуть полнее большинства женщин Каликса. У нее были самые манящие изгибы из всех, виденных Менасом. Что бы он ни отдал за возможность боготворить ее между ног.

– Ты глухой? Где нахрен моя одежда?

Грубые слова вырвали его из развратных мыслей.

– Твои вещи в прачечной, – нахмурившись, ответил Менас. – Утром я дам тебе чистую одежду. Если будешь сотрудничать, – добавил он, решив пустить в ход одно из немногих преимуществ в своем арсенале.

– Сотрудничать? – громко расхохоталась Ная и откинула стул, с грохотом упавший на пол. Она указала на стену с орудиями, которые Менас в свое время тщательно развесил. Несколько флоггеров, стеков и тростников, хранившихся у него годами. Остальное – кляпы, зажимы и игрушки – он выбирал, готовясь к встрече с новой женой. – Слушай, я понятия не имею, что, по-твоему, будет дальше, но подскажу тебе, Менас. Единственный, кто сегодня получит по заду, это ты.

Вот оно. Подо всей своей бравадой Ная была напугана. Она боялась.

«Меня», – понимание сразило Менаса. Осознав ошибочность своих действий, он поспешил успокоить ее.

– Ная, я же обещал никогда не причинять тебе боль. Я не шутил. Никогда моя рука или одна из этих вещей… – он указал на стену, – …не тронет тебя без твоего согласия.

– Ну, можешь даже не надеяться! Ты никогда не получишь моего согласия на избиение и жестокое обращение.

– Избиение? Жестокое обращение? – Менас пошатнулся от шока, вызванного ее резкими словами. – Ная, семейная дисциплина и немного грубой любви между мужем и женой – не жестокое обращение. Пока есть согласие, – добавил он. – Это сексуально. Возбуждающе. Интимно и любяще.

– Сексуально? Интимно? Любяще? – Ная широко распахнула глаза и затрясла головой. – Уж прости, но твоя камера пыток не вызывает любви или возбуждения.

– Потому что я все испортил, – признался Менас и осторожно шагнул вперед. – Я не должен был следовать обычаям в скреплении брака. Мне стоило поступить иначе, – он шумно выдохнул и запустил пятерню в волосы. – Мы можем просто…мы можем взять тайм-аут?

Выражение глаз Наи смягчилось, и поднятые кулаки, готовые к атаке, медленно опустились.

– Хорошо.

– Спасибо.

– Какого черта ты носишь с собой носок?– она указала на его руку.

– Я пришел к тебе предложить перемирие, – застенчиво улыбнулся Менас и взглянул на белый носок. – У меня в квартире из белых вещей был только он.

– Перемирие? – на ее красивом лице отразилось изумление. – Почему?

– Потому что не так все должно быть, Ная. Я не хочу воевать с тобой. Это последнее, что мне нужно.

– Тогда чего ты хочешь от меня, Менас? – она тяжело сглотнула.

– Я хочу… – он помедлил, подбирая слова, – …я хочу жену и семью. Хочу, чтобы ты, Ная, встречала меня, когда я вечером прихожу с работы. Последние двадцать четыре года своей жизни я обучался, сражался, снова обучался и пытался не погибнуть. Я заработал право на некоторый комфорт и немного счастья. Вот чего я хочу, и хочу с тобой. Позволь мне сделать тебя счастливой.

Ная придвинулась к нему, и ее некогда подозрительный взгляд потеплел. Теперь она смотрела на Менаса с печалью в темных глазах.

– Менас, так счастья не добьешься. Люди в отношениях должны быть счастливы сами по себе, прежде чем станут счастливы вместе, – она замялась. – Менас, ты счастлив?

– Да, – честно ответил он.

– Но?

– Но я одинок, – признался Менас, открыв ей свою тайну. – Ты была счастлива в Конноре?

– По большей части, – подтвердила Ная.

– Но?

– Но жизнь на Каликсе тяжелая, – ответила она.

– Ная, я могу обеспечить тебе благополучную и легкую жизнь, – ухватился за соломинку Менас. – Тебе никогда не придется голодать. Тебе никогда не будет холодно. У тебя появится доступ к медицине и технологиям. Ты никогда не будешь одинока. Я позабочусь о тебе.

– Почему?

– Потому что иметь жену бесценно. Одна из причин, вдохновлявших меня бороться все эти годы. Владеть тобой – мое вознаграждение.

– Я не хочу быть твоей собственностью, – напряженно и раздраженно ответила Ная, и Менас понял ее расстройство терминологией.

– Ная, законы есть законы. Я владею тобой, но ты не становишься моей собственностью. Они лишь говорят, что я за тебя в ответе. Я никогда не буду относиться к тебе иначе.

– Да, разумеется.

– Не буду, – настоял Менас.

– Менас, ты мной владеешь. Мы не равны.

– На бумаге, – возразил он. – В реальной жизни все иначе. Не думай о себе, как о моей собственности. Скорее, как о моем партнере.

– О твоем партнере? – в неверии повторила Ная. – Ты сейчас сказал, что владеть мной бесценно. Как мы можем быть партнерами, если ты – мой владелец?

– Я хочу быть твоим господином, когда мы находимся здесь или в моей, вернее, нашей спальне. В остальное время мы будем равны.

– Я не понимаю тебя, Менас, – покачала головой Ная, потерев щеку. – Твои слова кажутся мне бессмыслицей.

– Потому что мы произошли из двух совершенно разных миров, – окинув взглядом игровую комнату, Менас искал способ объяснить. Заметив, что Ная потерла плечи, он расстегнул форменную рубашку и скинул с плеч. – Вот. Возьми. Тебе холодно.

Еще мгновение Ная недоверчиво смотрела на рубашку, прежде чем все-таки приняла ее.

– Не думай, что получил какие-то преимущества.

– Уж поверь мне, Ная, – тихо рассмеялся Менас, – я начинаю осознавать, сколько сил мне придется приложить, чтобы завоевать твое доверие.

– Желаю удачи, – сварливо пробурчала она, одеваясь. – Придаток у тебя между ног автоматически занес тебя в список говнюков.

– Могли бы мы говорить немного культурней? – скривился он.

– У тебя какие-то проблемы с ругательствами?

– Да.

– Но ведь ты солдат. Вроде как бесчувственная машина для убийства. Ты выследил меня, словно кролика, и притащил на свое судно в качестве трофея. Теперь я должна поверить, что холодному человеку, способному провернуть такое, не нравится слышать слово «говно»?

От ее описания Менас скрипнул зубами.

– Я не бездушная машина для убийства. Каждая отнятая мною жизнь до сих пор на моей совести, – он ткнул себя пальцем в грудь. – Я каждый день несу на своих плечах ужас войны. Это не какая-то игра для меня, Ная.

– Извини, – она закончила застегивать рубашку, и от смущения у нее раскраснелись щеки. – Я не должна была это говорить.

– Ничего страшного. Забудь, – со вздохом отмахнулся Менас. – Я уверен, что ты большую часть жизни слушала ужасные домыслы о моем народе.

– И до сих пор большинство из них оказывались правдой, – кивнула Ная.

Проследив за ее взглядом, он осмотрел стену с орудиями.

– Это не камера пыток, а игровая комната, – пояснил Менас, вспомнив раннее заявление Наи.

– Игровая? – рассмеялась она. – Похоже, в наших культурах эти слова имеют разное значение. В игровой комнате дети хранят свои игрушки.

– Ну, это игровая комната для взрослых. И здесь хранятся наши игрушки.

– Твои игрушки, возможно, – горячо возразила Ная и, указав на стену, добавила: – Я на горьком опыте узнала, как больно получать ими по голой заднице. Менас, уверяю тебя, в этом нет ничего игривого.

Он посмотрел на гибкую тонкую розгу.

– Тебя били розгами?

– Да.

– Любовник?

– Директор и учитель, – фыркнула Ная и указала на длинный кожаный ремень. – А моя мать очень любила ремни.

Менас был ошеломлен тем, что ее били родные и учителя.

– Ваши учителя вас избивают?

– Вообще-то да, – она посмотрела на него, как на глупейшего человека в мире. – Менас, это называется телесными наказаниями. Знаешь, именно то, что ты хочешь сделать со мной.

– Нет, – быстро ответил он. – Я не хочу бить тебя в качестве наказания. Развлечения двух взрослых людей в спальне не сопоставимы с избиением взрослым ни в чем не повинного ребенка.

– Справедливости ради хочу заметить, что я не всегда была неповинна.

– Неважно, – раздраженно проворчал Менас. – У моего народа не принято бить детей.

– Но ведь вас отправляют в военную академию в пять лет, да? Неужели, по-твоему, я поверю, что тебя в академии никто ни разу не наказывал?

– Никогда, – покачал головой он. – Ни разу.

– Похоже, тебе повезло больше, чем мне.

Менас уже и сам понял. Упрямство Наи обрело для него смысл.

– За что учителя тебя били?

– Иногда за драки, – пожала она плечами. – Но по большей части за нарушение дресс-кода. Моя мать… – ее голос стих. – У меня не всегда была чистая школьная форма. Неопрятность под строжайшим запретом. В конце концов, я научилась стирать сама. А после смерти папы часто прогуливала уроки или опаздывала. В конечном итоге я решила, что проще уйти из школы, чем постоянно ходить с синим задом.

Менас позволил себе вообразить ее детство и прочувствовать его. Общие черты с несчастной юностью Хэлли были более чем очевидны. Наконец Менас понял, почему Вишес пошел со своей женой особым путем и чрезмерно ее опекал.

Не проронив ни слова, Менас подошел к стене и начал срывать с нее розги, стеки и прочие орудия. Он бросил их в дальний ящик углового шкафа. Обернувшись, Менас заметил несколько флоггеров. Их тоже следовало убрать.

– Что ты делаешь?

– Убираю вещи, которые тебя пугают, – он начал снимать остальное. – Незачем хранить их, если я не собираюсь ими пользоваться.

Ная вышла вперед и нерешительно коснулась мягкого хвоста одного из флоггеров, предназначенных для поддразнивания или разогрева.

– Зачем они тебе вообще понадобились?

Манящее тепло ее тела всколыхнуло у Менаса былую нужду. Не считая борьбы, он оказался к Нае ближе, чем когда-либо прежде. Спокойная и любопытная, она была еще соблазнительней. Менас невольно сравнил Наю с ее сбежавшей подругой. Он считал ту девушку воплощением своих желаний. Но стоя рядом с Наей, глядя в ее темные глаза и вдыхая аромат, Менас понял, что его первый порыв был в корне ошибочен. Не в послушной милой жене он нуждался. С ума его свела эта конкретная женщина, грубиянка.

– Таков наш путь, – сказал, наконец, Менас.

– Что ты имеешь в виду? – она хмуро посмотрела на него.

– Наши женщины отличаются от жительниц Каликса, – он бросил на ближайший стол охапку флоггеров. Взяв тот, которого коснулась Ная – легкого для разогрева – Менас вручил его ей. – Это флоггер. Он используется для шлепанья мягких частей тела.

– Мягких частей тела?

– Ягодицы, бедра, грудь…

– Ясно.

– Недавно было проведено исследование, показавшее, что биохимия женщин харкосов совсем иная. Ваши тела иначе реагируют на адреналин, эндорфины и окситоцин.

– Я не знаю этих слов, – Ная отвела взгляд. – Я так и не окончила школу, помнишь?

От стыда в ее голосе у Менаса сжалось сердце. Осмелившись прикоснуться к ней, он приподнял ей голову за подбородок и вынудил встретиться с ним взглядом.

– Все в порядке. У тебя может не быть эрудиции, зато есть смекалка.

– На улице быстро учишься соображать, – Ная не отстранилась от него. – Я умею считать и, конечно, читать. Просто у меня нет научных познаний.

– А ты хочешь их получить?

– Ты о чем? – она выглядела удивленной.

– Некоторые жены захотели пройти школьную программу. Кажется, уроки начнутся через несколько недель. Я уверен, что Хэлли сможет рассказать тебе все детали.

– Хэлли?

– Жена моего друга, – пояснил Менас. – Ее схватили шесть месяцев назад. Она из Харпера. Он ведь недалеко от Коннора?

– По соседству. Харпер – адская бездна, – скривилась Ная. – То есть, даже когда моя жизнь была хрено… дрянной, – торопливо исправила она, – я благодарила высшие силы за то, что не родилась в Харпере.

У Менаса дрогнули уголки губ от того, как забавно Ная проскочила через грубое слово. Все же она не была безнадежна.

– Расскажи мне об этих эндорфинах, – велела Ная, и Менас отпустил ее подбородок.

– Женщинам с нашей планеты для наслаждения нужно чувствовать боль. Так работает их химия. В их случае оргазму может поспособствовать нечто простое, например, зажим соска. Хотя порой требуются более серьезные меры вроде порки или связывания. Но вы? – Менас внимательно посмотрел на Наю. – Ваши тела гораздо быстрее и легче получают удовольствие.

– Наверное, – кончики ее ушей окрасились в милейший оттенок розового цвета. Избегая взгляда Менаса, Ная указала на флоггер. – И что же, женщины моей расы действительно наслаждаются этим?

– Более чем, – подтвердил Менас. – Судя по разговорам в раздевалке, большинство ваших женщин получают многократные оргазмы со своими партнерами.

– Многократные? – Ная потрясенно посмотрела ему в лицо. – Это вообще…я имею в виду, невозможно, да? Наверняка просто хвастовство перед друзьями.

«Сейчас или никогда», – решил Менас. Он погладил один из длинных широких хвостов флоггера и встретил недоверчивый взгляд Наи.

– Ная, разреши показать, сколько удовольствия я могу тебе доставить. Запрыгни на стол и дай мне час. Мы проверим, правду ли говорят в раздевалке.

Глава 4

Облизнувшись, Ная продолжала смотреть на Менаса, и у нее пересохло во рту. Неужели он был серьезен? Да, Менас выглядел убийственно серьезным. С акцентом на слове «убийственно». Ная дивилась его огромным рукам и до невозможности широкой груди. Одетый в серую майку, натянувшуюся на мускулистом торсе, он казался не таким устрашающим. Ная заметила множество татуировок, шедших от его шеи к запястью, но лишь на правой половине тела. Слева на загорелой коже не было ни единого знака.

– Ная? – тихо позвал Менас и забрал из ее руки флоггер. – Что скажешь?

Она обдумала его вызов. Многократные оргазмы? Конечно же, неправда. У Наи уходило немало времени, чтобы довести себя хотя бы до одного, и ей ни разу не удалось кончить с партнером. Хотя, разумеется, у нее никогда не было такого опасного и сексуального мужчины. Менас пугал ее своим телосложением и суровыми чертами лица, но его окружала аура первобытной сексуальности. Если кто-то и мог довести Наю до двух оргазмов, то это он.

Но оказаться в его милосердии пугало ее. Смогла бы она и вправду довериться человеку, знакомому ей меньше дня, и заняться с ним любовью? Ная смотрела ему в лицо и видела лишь честность. Менас обещал никогда не причинять ей боли, и она поверила ему. Снятие со стен всех орудий говорило о его желании проявить доброту. Внутренний циник кричал, что эта доброта показная, но Ная отмахнулась. Менас пришел к ней с белым флагом. Это должно было что-то да значить.