Текст книги "Удивительное соседство (СИ)"
Автор книги: Лия Росс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Я подошла поближе, стягивая с себя куртку, и прижалась к окну, наблюдая за тем, как резко люди превратились в маленьких, а высота была настолько большой, что у меня даже слегка голова закружилась от такого.
– Вот здесь я живу, – Адриан открыл дверь с помощью электронного ключа и пригласил меня войти первой. Номер – это отдельная история о том, насколько же здесь было красиво и уютно, стоило мне только переступить порог. Само помещение было не таким большим: одна комната, отдельная дверь в ванную, гардеробная и маленькая кухня с миниатюрным холодильником. Уже понимаю, что там стоит внутри. Огромная двуспальная кровать, застеленная темно-синим шелковым одеялом и две мягких подушки в таком же цвете. Шторы были распахнуты, пропуская солнечные лучи, так что в номере было еще и светло, что еще больше добавляло ей уюта. А подле них стоял мольберт с холстом, повернутого ко мне задником.
– Не хоромы конечно, но мне нравится.
– Для одного здесь вполне удобно, – повесила куртку на крючок, сняла обувь и прошлась носками по ковролину.
– Ты права. Чувствую себя, как дома, – мужчина прошел на маленькую кухню и налил нам горячего чая, поставив кружки на мраморный стол, отодвигая для меня барный стул. – Не хочешь потом спуститься вниз и пообедать?
– Думаю, лучше не стоит. Тем более, я не настолько голодна.
– Правда?
Нет. Я бы с удовольствием сейчас заточила бы какой-нибудь кусок мяса с овощным салатом и десертом, но понимаю, что не хочу наглеть. Адриан и так делает достаточно – приглашает меня погулять, довозит до галереи, покупает дорогущие билеты на балет. Это уже многое говорит о нем, как о человеке, которому не все равно. И если мы пойдем обедать в ресторан, который находится на первом этаже, я уже буду просто обязана сделать что-то в ответ. А я…будто морально к этому не готова.
– Конечно, – улыбаюсь ему. А сама смотрю на холст, в который так хочется поскорее заглянуть. Чернов уж больно сильно меня заинтриговал, так что теперь любопытство просто пробирало насквозь. – Ты не против, чтобы я посмотрела?
– Я даже буду рад, если ты посмотришь прямо сейчас, – Адриан медленно отпил чай, не спуская глаз с меня. Подойдя к мольберту, аккуратно обошла его и села на низкий стул, постепенно осознавая, что вижу перед собой.
Чернов…написал мой портрет по памяти. Именно такой он видел меня тогда, в парке, когда мы сидели на скамейке и разговаривали о моей жизни. Он смог передать все те эмоции, которые я испытала во время рассказа. И даже позой он показал, насколько грусть завладела мной – чуть ссутулилась, переминая пальцы на руках, а голубые глаза были опущены под ноги. Волосы прикрывали почти воловину лица, но и даже сквозь них было все прекрасно понятно.
– Ты…
– Я просто не мог выбросить твой образ из своей головы. Тебе было так больно все это вспоминать, – Адриан подошел ко мне, встав рядом. Он сложил руки, любуясь своей сказочной работой.
– Но почему? – я подняла голову.
– Просто почувствовал все это. Боль, гнев, грусть, несправедливость – ты обижена на своего родного человека. А я не мог оставить это все внутри себя. Пришлось написать, – Чернов печально улыбнулся и заглянул в мои глаза.
– Это очень красиво, – провела пальцами по засохшей краске. – Большое спасибо тебе.
– Ты можешь забрать ее, если хочешь.
Я удивленным взглядом посмотрела на Чернова. Он уперся бедрами в подоконник, с удовольствием наблюдая за моей реакцией.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Все равно не смогу увезти ее в Германию с собой.
– Тогда я буду рада хранить у себя работу прекрасного художника, – я поднялась со стула и зачем-то обняла Адриана, прижавшись к его плечу. Мужчина явно не ожидал такого порыва с моей стороны, но все же молча обнял в ответ, позволив так немного постоять.
– Все обязательно наладится, слышишь? Рано или поздно, – шепчет он, еле касаясь губами макушки. Я почувствовала это мягкое прикосновение и еще больше уткнулась в приятно пахнущий свитер, краснея, как школьница.
– Спасибо.
– Не грусти. Тебе улыбка подходит больше, – когда я вскинула глаза на Адриана, он улыбнулся и внимательно изучил мое лицо так близко, погладив теплой ладонью покрасневшую щеку. Мое сердце пропустило удар. Его касания вызывали легкие мурашки по коже, что даже дыхание сбилось. Никто не решился опустить глаза, будто мы оказались прикованными друг к другу. – Ты прекрасна, Лера.
Как только я приложила руку в районе сердца у Чернова, ощутила, как сильно оно бьется, когда мужчина смотрит на меня таким нежным взглядом. Не знаю, как так получилось, но Адриан плавно опустился ниже. Почувствовала его теплое дыхание на своих губах, и я могла вполне отказаться, отойти в сторону, прекратить его обнимать руками, но ноги не слушались.
Чернов прильнул ко мне, придерживая одной рукой за талию, а второй продолжая удерживать за щеку. Это не было принуждением, мы решились на это добровольно. Я сама потянулась к нему, испытывая в этот момент трепет по всему телу.
Но меня как током пробило. Я вцепилась в его руки, а потом сделала два шага назад. Головой понимала: нельзя, чтобы не мучать себя потом. Он уедет, а я останусь. Нам нежелательно сближаться. Это только принесет мне еще больше боли.
– Прости. Прости пожалуйста, – я отрицательно качала головой, отступая все дальше. Чернов испуганно смотрел на меня и пытался что-то сказать. Развернувшись к нему спиной, всунула ноги в ботинки, даже не застегивая их, и забрала куртку с сумкой, мгновенно выбегая из номера в коридор.
Меня душило это чувство. Осознание того, что сама допустила все это – подпустила слишком близко, разрешила действовать так, как хотелось бы мне самой, но на холодную голову думается иначе. Адриан не прекрасный принц на белом коне, который с легкостью возьмет и заберет с собой или ради меня останется здесь, чтобы быть вместе. Чудес не бывает.
Быстро спускалась по лестнице вниз, не обращая внимание на то, что чуть не сбила несколько раз людей, спешащих подняться в свой номер. Ноги уносили меня куда-нибудь подальше, дать себе время подумать, все до конца осознать, понять, принять верное решение. Поцелуй был опрометчивым, хоть и не менее желанным. Нас явно тянуло друг к другу, но может и не совсем в любовном плане – взаимопонимание с полуслова, Адриан видит меня насквозь, все чувствует, он знает, как меня приободрить, какую тему завести для общения.
Я остановилась только тогда, как поняла, что уже оказалась на холодной улице. Надела куртку, застегнула ботинки и направилась в сторону остановки. Автобус ждала недолго, села почти в первый попавшийся, устроившись возле окна в самом конце, и прикрыла лицо руками, тяжело выдыхая.
Что я натворила? Нельзя было ему позволять это. Тогда бы и не пришлось сейчас себя за это корить. Этого вообще не должно было произойти, я старалась сохранять между нами только дружбу.
А теперь что? Даже в глаза ему не смогу посмотреть.
Вернувшись домой, зашла никакая в квартиру, где меня встречало единственное счастье в моей непонятной жизни – Моцарт. Мопс так и норовил забраться ко мне на руки, чтобы я его потискала. Улыбнувшись, разделась, помыла руки и уселась с псом на диван, поджимая под себя ноги. Моцарт плюхнулся на колени, подставляя свое розовое пузо.
– Эх ты, любишь же, когда чешут живот, да? – он был просто счастлив, когда я смогла уделить ему чуточку внимания. Порой мне кажется, что мопс ведет себя, как маленький ребенок, только все прекрасно понимающий. Он тоже чувствует, когда мне плохо или грустно, сразу идет жалеть.
Так я провела с ним какое-то время, остудила свой пыл и привела мысли в порядок. Нужно было просто поговорить, а не убегать. Теперь это было больше похоже на то, что я просто побоялась того, во что это могло превратиться.
А мне и без того хватает в жизни проблем. Скорый переезд, нелегкий разговор с матерью, трудный выбор между кураторами, если я все же хочу устроить выставку своей мечты и показать, что тоже способна на многое, еще и Мирослава, которая осталась в чужой стране без ничего. Радует то, что Леша был с ней все это время.
И если бы я позволила себе влюбиться…это точно ничем хорошим не закончилось. Да, не смогу вечно избегать этого чувства, которое хочет испытать каждый хоть раз в жизни, но не сейчас, не при таких обстоятельствах, не с этим человеком. Адриан – очень хороший, но я надеялась, что мы будем просто хорошими друзьями, которые будут поддерживать друг друга, общаться на любимые темы, обсуждать все, что связано с миром искусства.
Но в какой момент я свернула не туда?
Чернов симпатичен мне, не буду даже противиться это отрицать. Но есть столько «но», которые не дадут нам быть вместе, даже если мы оба этого захотим. Не существует волшебной кнопки, которая бы решила все за нас, стоило только ее нажать и все проблемы сами собой решались бы.
Это реальная жизнь. Здесь все работает по другим законам. И не всегда будет так, как хочется нам.
Пока в моей голове была полная неразбериха, я отвлеклась на изучение обоих контрактов еще раз и пытаться их сравнить для того, чтобы принять правильное решение. Перед этим сполоснулась под душем, переоделась в домашнюю одежду и села за кухонный стол, параллельно успевая пить яблочный сок. Надо же себе как-то поднимать настроение – сахар подходит идеально.
Но рядом лежащий телефон прервал мои чтения. Высветился номер Адриана. Ну вот, он звонит первым. Наверняка начнет извиняться за то, что произошло. А я пока не хочу обсуждать эту тему. Нужно как-то подготовиться. Возможно этим поцелуем я дала лишний повод Чернову о чем-то серьезно задуматься.
Положив телефон экраном вниз и поставив звук на ноль, вернулась к договорам. Давно пора решить этот вопрос. Время идет, а мужчины вечность ждать меня точно не будут.
Все же они отличались между собой – Самойлов предлагал вполне хорошие условия с меньшим роялти, выставка будет в той самой галерее, где мы были сегодня. Леонид же предлагает бюджет чуть меньше с не менее отличными условиями и высокими процентами с продаж, однако, он согласился на две дополнительные картины и думаю, Добрынин предложит галерею своего отца. По сути, оба контракта равны, дело только в деньгах. Но это не первоначальная цель моей выставки. Я хочу лишь донести до людей свое творчество и смысл, который передаю через картины.
Вспоминаю, как Лео реагировал на каждую мою работу – как будто видел такую красоту впервые, хотя не исключаю того, что нынешние художники очень талантливые и, возможно, где-то превосходят мой реализм. Но Добрынин так всматривался, анализировал, а его горящие глаза говорят о многом, как ему нравится мое творчество.
Сергей же мог оценить мои картины только через фотографии, но не проявил особого интереса к тому, о чем они, что за собой несут. Понимаю, что выглядит прилично и можно не особо заморачиваться о смысле, но это будто меня обидело. Если Самойлов не увидел этого, то как потом мы будем сотрудничать, если мужчина сам не знает, что каждая работа со своим индивидуальным посылом. Он будто не проявил полноценного интереса, когда Добрынин это сделал в полной мере. Лео заинтересован в моих работах – они ему нравятся, он понимает их.
Кажется, выбор уже очевиден.
Я поднимаюсь из-за стола вместе с контрактом Леонида и иду к нему. Надеваю тапочки, выскакивая в коридор и стучусь в железную дверь. Однако, ко мне никто не выходит даже через пять минут. Телефон остался на столе. Возможно ему стоит позвонить – наверняка Добрынин уехал на работу.
Что ж, зайду позже. Но только моя рука касается металлической ручки, слышу знакомый голос с лестничной площадки.
– Классно ты ему показал, Леня!
– Да брось ты. Он тоже мне дал хорошенько попотеть, – отмахнулся Добрынин. Это явно был его голос.
– Не прибедняйся, брат. Я видел, что ты даже нисколько не напрягся. Чисто на лайте.
Лев?
– Господи, что за новомодные словечки, – в коридоре показался Леонид наперевес со спортивной сумкой. Увидев меня, остановился. – Лера? Ты ко мне?
– Да. Я тут…в общем… – что-то я немного растерялась, когда к Добрынину присоединился высокий мужчина, закинув ему руку на плечо, и младший брат. Прям целая команда собралась.
– Ты по поводу контракта?
– Да, – кивнула я.
– Сань, это я про нее тебе говорил, – Лео посмотрел на мужчину. Тот внешне был чем-то похож на какую-то фотомодель: аккуратная прическа, русые волосы и хитрые зеленые глаза, приглядевшиеся ко мне. Его губы мгновенно расплылись в улыбке.
– Так вы та самая художница? Рад увидеть вас. Лео все уши прожужжал, – мужчина шикнула на друга, но тот только усмехнулся, протянув мне руку.
– Правда?
– Еще какая. Я Александр Филиппов – арт-менеджер, мы работаем вместе с этим чудиком, – мы скрепили знакомство рукопожатием.
– Рада знакомству с вами.
– Что ж, давайте не будем стоять на пороге. Леня, запускай нас, – мужчинка оказался шустрым. Добрынину пришлось подчиниться, чтобы не стоять в коридоре и открыл дверь, пропуская всех в квартиру. Я впервые тут оказалась.
Лев, заметив меня во второй раз за эту неделю, долго изучал меня, но потом все же решил поздороваться:
– Здравствуйте! Я брат Лени – Лев.
– Я знаю. А я Лера. Только давай не на «вы», старше-то всего на несколько лет, – и правда стало как-то неловко, тем более, что со своим ростом он будто вообще казался даже старше меня. Я так понимаю, вся родня Добрыниных такая – с пышной шевелюрой и с высоким ростом. А, ну и внимательный взгляд тоже видимо достается по наследству, ведь парень открыто рассматривал меня.
– Вы та девушка, которую защитил мой брат недавно?
– Верно. И ты потом познакомился с Ниной, – уточнила я. Лев сразу же смутился, скинув рюкзак и сняв кепку с головы. Они ведь с Леонидом чуть ли не копии. Только Леши не хватает для полноты картины – и можно было бы их назвать близнецами с похожими чертами лица.
– Нина классная. Мы с ней теперь вместе играем в Доту, – похвастался он.
– Правда? Не знала, что она играет, – улыбнулась я. Надо же, эти двое все же нашли общий язык. Это даже интересно.
– Сам не ожидал, – подбросив в воздух ключи, он поймал их ладонью и повесил на крючок, проходя вглубь квартиры. Пока я стояла и мялась в прихожей, сняла тапочки, как это чаще всего делает Добрынин. Но сейчас Лео сам подошел ко мне, когда мимо него пролетел младший брат. Прислонившись к стене плечом, мужчина шепотом спросил:
– Ты все-таки выбрала меня?
Звучало не совсем однозначно, но я понимала, о чем идет речь и поэтому просто кивнула, протягивая ему договор с ручкой, которую прихватила на всякий случай.
– А можно вопрос?
– Конечно, – поднимаю на него глаза.
– Почему? Знаю, что Самойлов тоже лучший в нашем городе и к нему много кто обращается.
– Но и ты хорош в своем деле, верно? – скрестив руки перед собой, испытующе смотрела на Лео.
– Верно. Но ведь должна же быть причина, – Добрынин не унимался. По нему было видно, как сильно он жаждал знать ответ на свой вопрос.
– Она есть: ты больше заинтересован в том, чтобы помочь мне с выставкой, дать людям понять, насколько сильно мои картины пропитаны этими эмоциями, которые раньше заставляли меня биться в истерике, думать о том, как вообще жить дальше. Меня до сих пор пробивает на дрожь, как только вижу свои работы, поэтому и прячу их, чтобы снова не заплакать.
Леня замолк. Он опустил глаза вниз, задумавшись.
– Теперь понимаешь почему? Сергея же будто больше заботят деньги, а не мое творчество.
– Я тебя прекрасно понял. Спасибо, что дала нам шанс поработать вместе, – мужчина улыбнулся. – Идем в гостиную. Все обсудим и подпишем.
На душе стало так легко.
Мы прошли в соседнюю комнату, и все вместе сели на небольшой светлый диван. Один только Лев предпочел сидеть на мягком ковре, уткнувшись в свой телефон. Взрослые разговоры о работе его сильно не волновали, но парень однозначно с кем-то переписывался, время от времени, счастливо улыбаясь экрану. Кажется, я знаю с кем.
– Я сейчас выйду на пять минут, хорошо? – Лева вскочил с места.
– Куда? – нахмурился Леонид. Я положила ему на плечо руку, чтобы тот перевел свой взгляд на меня.
– Пусть идет. Ему все равно скучно с нами.
Добрынин выдохнул и согласился, позволив младшему брату покинуть квартиру на какое-то время.
– Что ж. Раз всех все устраивает в договоре, давайте подписывать и начнем нашу работу, – Александр щелкнул руками и шеей, разминаясь. Я так понимаю, он имел в виду, что нужно будет много всего сделать для того, чтобы сама выставка удалась на славу. В первую очередь, все зависит от правильного маркетинга – это мне еще тогда объяснила Нина, когда только закончила с моими социальными сетями. И ведь она оказалась права – как только я настроила ее, и подписчиков прибавилось, и даже появились заказы на январь месяц.
– Согласна.
Вновь пройдясь беглым взглядом по буквам, которые уже стали расплываться перед глазами, положила бумаги на журнальный столик и подписалась везде, где требовал Лео.
После, свою подпись поставил он сам и закрепил все это своей официальной печатью.
– Рад сотрудничеству, Лера, – сидя рядом друг с другом, мы случайно соприкоснулись пальцами.
14 глава
Я просидела в гостях у Добрынина еще целый час. Саша мне много всего рассказал о том, как в целом будет происходит наша совместная работа, а потом резко переключился на жизненные истории Леонида. Тогда-то я и узнала, что эти двое познакомились еще в университете, но позже разошлись. И судьба вновь их свела вместе через несколько лет: они встретились на чемпионате по настольному теннису, куда Лео ходит уже три года для того, чтобы немного разгрузиться и расслабиться.
– Значит вы и сейчас вернулись оттуда?
– Да, два раза на неделе встречаемся. Это уже как традиция, – Филиппов вел себя в квартире по-хозяйски, поэтому всем нам любезно налил чая и достал какие-то песочные печенья из верхнего шкафа. Не удивляюсь этому нисколько, ведь наверняка мужчина здесь бывает чаще, чем я могла себе предположить. Вот она – настоящая дружба. А ведь Добрынин тут живет не так давно.
– Весело, что у вас есть чем заняться.
– Боюсь, без тенниса с ума бы сошли с нашим бешеным графиком. Сейчас еще все на мои плечи упало, Леня успевает параллельно заниматься ремонтом, – Александр приземлился на диване рядом со мной, закинув руку на верхушку.
– Не преувеличивай. Свою работу на тебя точно не скидывал, – усмехнулся Лео, не отрываясь от своего ноутбука, в котором что-то яростно печатал. Даже при разговоре он успевал выполнять работу.
– Но, как минимум, в галерею приезжаешь редко.
– Ремонт ждать не будет, квартиру снял всего на месяц, – буркнул мужчина, недовольно посмотрев на друга.
– Подождите. А что там с рабочими? – удивилась я. Помню, что Леонид упоминал про бригаду. Неужели что-то пошло не так?
– А, так ты не знаешь? Они слились, представляешь? Выкрали какую-то часть материалов и свалили, – Филиппов поедал печенье, не поведя и бровью.
– Серьезно? Вы написали заявление?
– Я все предоставил им: контакты, переписку и переводы. Надеюсь, что их найдут, – Добрынин устало потер глаза. За окном стало смеркаться. Надо бы возвращаться домой и иди гулять с Моцартом. Мопс не любит подолгу терпеть.
– Что ж. Большое спасибо за чай, свой договор забираю себе. Пойду я, – поднялась с дивана, взяв документы в руки, и направилась в прихожую, вдевая ноги в тапочки.
– Постой, – остановил меня мужчина. – Сколько тебе примерно нужно времени для двух других картин?
– Дай мне неделю. Как раз перед отъездом все отдам, – улыбнулась я, поворачиваясь к Лео лицом.
– Точно, переезд. Может быть ты пока у меня поживешь?
– Что? – предложение Добрынина меня привело в шок. Помню, как сама ему предлагала пожить у меня, а теперь это делает он. Но сейчас от этого даже еще больше неловко, чем, когда мы не так близко знали друг друга.
– Ну…ты и так с моим псом возишься. Я тебе очень благодарен. А нынче цены на съем огромные.
– Ничего страшного, – перебиваю его. – Я справлюсь. Спасибо за предложение, но не уверена, что это будет правильно.
Лео застыл напротив меня.
– Хорошо. Настаивать не буду. Но знай – предложение будет актуально всегда, – мужчина немного расслабился, а после закрыл за мной дверь. Мне приятно, что Добрынин добр ко мне. Главное – не перейти ту самую черту, за которой наша дружба заканчивается, а значит и всему остальному – конец.
Я вернулась в квартиру. Мопс уже стоял, как на стороже, и ожидал команды идти гулять. Пришлось быстро одеваться и выходить с Моцартом на улицу. В этот раз было еще холоднее, чем утром. Закуталась в свой шарф, спрятав покрасневший нос, и натянула чуть ли не до локтей варежки, чтобы не остаться без пальцев. Зато пес был в восторге от прогулки – все же теплая зимняя одежда не позволяла ему сильно мерзнуть, а значит он мог спокойно наслаждаться прогулкой. На площадке вновь было тихо. Я присела на скамейку, отпуская мопса побегать по маленькой территории, а сама устремила свой взгляд куда-то вверх, рассматривая звездное небо. Сегодня луну видно очень хорошо – такая яркая. Ее серебристый отблеск виднелся на белом вечернем снегу, превращая это в какие-то самоцветы, переливающимися между собой.
Вдруг я услышала женский смех и повернула голову. Нина шла вместе со Львом и широко улыбалась. Парень нес за собой свой рюкзак и здраво шутил, вызывая у девушки приступы звонкого смеха. А со стороны она выглядела очень даже счастливой вместе с Добрыниным. Все же нашли точки соприкосновения. Мне казалось, что нынче только парни увлекаются компьютерными играми, но Нине удалось вновь удивить меня. Разносторонняя девушка.
И внезапно заметила знакомую машину возле нашего подъезда. Это был Адриан, не иначе. Он не дозвонился и решил приехать лично – еще не хлеще. Только перед сном мне не хватало выяснения отношений. Я сама все разрушила тем, что позволила Чернову поцеловать меня, тем самым, стирая границы между нашими прежними хорошими отношениями. Сейчас же чувствую себя виноватой, но пока не готова к общению с Адрианом – мне надо немного подумать, разобраться в своих мыслях, потому что там полный кавардак и только потом собраться с силами, чтобы все рассказать мужчине.
А сейчас он только делает хуже. Я могу наговорить того, чего не хотела бы. Но и выгнать его навряд ли получится просто так. Как минимум – Чернов выше и больше, сильнее физически, а я – а что я могу ему сделать? Максимум, наорать. Но в случае с ним ругаться мне не хочется.
– Моцарт, ко мне, – подзываю пса к себе, чтобы зацепить поводок к ошейнику. Мопс послушно подбегает и усаживается на снег, дожидаясь меня. Собираю все силы в кулак и иду в сторону дома, спрятав руки в карманы. Может накинуть капюшон и пройти мимо? В темноте он навряд ли будет рассматривать каждую девушку.
Все же, попытка не пытка. Прикрываю шарфом себя почти по нос, натягиваю пушистый капюшон, тем самым закрывая обзор на лицо, и прохожу молча мимо Адриана, стоящего возле своей машины и посматривающего в стороны с надеждой увидеть меня.
Иду боком, чтобы не раскрывать своей личности и почти успеваю забежать в подъезд.
– Лера? Подожди! – крикнул Чернов за спиной.
Все равно зашла внутрь, чтобы не мерзнуть. Адриан успевает подхватить дверь рукой и пойти следом.
– Лера. Прошу, давай поговорим.
– Адриан, пожалуйста, не сейчас. Я позвоню тебе, как буду готова все это обсудить, – даже не смотрю в его сторону и поднимаюсь с Моцартом все выше и выше.
– Я хочу извиниться, – мужчина продолжает идти за мной.
Молчу, прикусив язык во рту. Боюсь ляпнуть что-нибудь не то. Прибавляю шаг, чтобы поскорее оказаться дома, но Адриан нисколько не сдается. В конечном итоге ловит меня за руку прямо в коридоре.
– Лера, пожалуйста.
– Адриан, – смотрю ему в глаза. – Дай мне время. Я тоже виновата перед тобой.
– Ты не виновата. Я сам это начал.
– А я дура, что согласилась на это, – шепотом выдаю я, понимая, что нас могут сейчас спокойно услышать. Не хотелось бы из этого раздувать глупые слухи.
– Я…ты мне нравишься, понимаешь? – эти слова еще больше стали давить на меня. Чернов выбрал не самое подходящее время для признаний, когда я настолько раздражена и нахожусь в нежелании обсуждать сейчас амурные дела.
– Понимаю. Но давай обсудим это позже, когда я смогу принять окончательное решение. Путать тебя – не в моих принципах. Должна быть четкая граница.
– Почему? Почему ты себе не позволяешь расслабиться, кому-то довериться? – опечаленно спрашивает Адриан, подтянув меня к себе.
Я замолчала, хватая воздухом ртом.
– Потому что боюсь. Ты уедешь и что тогда? Я останусь тут одна, со своими никому ненужными чувствами. И зачем все это? Я не хочу страдать, – выдала я на одном дыхании, осознавая, что рассказала о своих опасениях. Не хочу нырять в это болото, которое не принесет ничего хорошего, кроме слез и страданий.
– Ты…так значит…
– Сейчас я ничего не чувствую по отношению к тебе, кроме дружбы. И поэтому давай оставим все, как есть. Поцелуй ничего не значит, минутная слабость. Если ты хочешь продолжить общение – не пересекай границу дозволенного и не искушай меня ею, если ты не готов – тогда нам придется попрощаться.
Чернов отступил, опустив глаза.
Неожиданно в коридор вышел Филиппов из квартиры Лео и увидел меня с Адрианом.
– Лера, все хорошо?
– Да, все в порядке, – улыбаюсь краем губ, чтобы не показать ему того, что на самом деле творится у меня на душе. Мне самой больно это говорить, отталкивать человека, но я хочу себя обезопасить от дальнейших мучений. Я всего боюсь. Боюсь снова плакать, осознавать, что меня бросили, наобещав гору счастья и море любви. Боюсь, что снова замкнусь к себе и Ире вновь придется доставать меня из этого состояния. Зачем? Зачем мне все это?
Как бы мне потом так не остаться одной до конца своей жизни. Но перешагнуть через линию я пока не готова.
Посмотрев вновь на Адриана, понимаю, что он расстроен не меньше моего и теперь выглядел грустным, хоть и пытался улыбаться.
– Я позвоню тебе, – это все, что он сказал и ушел.
– Кто это был? – над моим ухом пронесся голос Лео.
– Хороший знакомый, – вздыхаю, потирая глаза. – Мы домой.
Оставив мужчин в коридоре, зашла в квартиру, отпуская Моцарта, и осела возле двери, прижимая к себе ноги.
Не трудно переступать через саму себя и дать человеку шанс, но внутри меня работает какой-то психологический барьер. Меня сразу бросает в дрожь, стоит мне представить все плохие варианты развития событий и все это работает, как отторжение.
Мне и правда надо подумать.
* * *
Утром я подскочила, как всегда. Сегодня мне нужно навестить маму, пока есть время. Эта женщина перевела все стрелки на меня, указав мой адрес коммунальным предприятиям и теперь счета приходят мне. Так еще и там целая просрочка. Закрыть ее не вопрос, но такой расклад меня никак не устраивает. Мы не общаемся уже столько времени, но у матери хватило совести сделать такое, еще и без моего ведома. Это уже ни в какие ворота.
Собираюсь быстро. Надеюсь успею вернуться до приезда Мирославы и Леши. Чувствую, они обязательно придут ко мне, чтобы обо всем рассказать. Было бы неплохо послушать эту занимательную историю об отдыхе в Турции.
Моцарт попросился на улицу. Что ж, не могу же я оставить мопса в таком состоянии. Придется сначала выгулять его и только потом вызывать такси до старого дома. Адрес навсегда врезался в мою память.
Одевшись, собирались выходить, как вдруг прозвенел звонок. Эта парочка уже приехала? Разве у них самолет не десять только приземляется? Посмотрела на настенные часы – девять пятьдесят.
Но без колебаний открываю, завидев Добрынина.
– Привет.
– Здравствуй. Тут…картина стоит, думал, сказать тебе, пока никто не прибрал к рукам, – замешкался мужчина.
– Картина? Какая картина?
Он предлагает мне выйти в коридор. И правда, прямо рядом с дверью стояла запакованная картина с маленькой запиской. Тут и гадать не нужно – это от Адриана. Чернов все же решил отдать ее мне, несмотря на то, что произошло вчера.
Беру маленький кусочек бумаги и вижу красивый почерк. Аккуратно выведенные буквы говорили о том, что мужчина волновался и писал осторожно, думал, перед тем, как продолжить предложение.
«Прости меня еще раз. Эта картина теперь принадлежит тебе, Лера. Знаю, что возможно поступил неправильно, но во мне еще теплится надежда на продолжение общения».
– Вчерашний мужчина?
– Что? – перевела взгляд на Лео, который продолжал стоять рядом и обниматься с Моцартом.
– Ну думаю, это он отправил тебе картину.
– С чего такие предположения? – хмыкнула я, занося холст в прихожую. Придется потом решить, что же с ней делать.
– Он вчера выглядел виноватым перед тобой. И возможно, это его знак внимания или как извинение, – предположил Добрынин, поднимаясь с корточек.
– Да, ты прав. Это он. Но там все намного сложнее, и я чувствую себя полной дурой.
– Все настолько плохо?
– Я сделала то, что не должна была, – столкнувшись взглядами с Леней, знала, что мужчина все прекрасно понял и без всяких подробностей. Он отпустил Моцарта и сократил между нами дистанцию в один шаг.
– Это твое право.
– Только если бы это не рушило все вокруг.
– О чем ты? – Лео желал знать ответ. Но думаю, не стоит это обсуждать стоя в коридоре и особенно, когда я тороплюсь.
– Забудь. Мы погуляем с Моцартом, и я поеду к матери, – закрываю дверь на ключ, убирая его в карман куртки.
– Ты решилась поехать к ней? – Добрынин пошел следом. Он сам был в своем излюбленном пальто и официальный костюм со строгим красным галстуком мне явно намекали на то, что Лео собрался на работу.
– Придется. И не только из-за наших голубков. Мама оформила мой адрес для оповещения из ЖКХ. У нее долги уже набрались и, если она не оплатит, останется без света и воды.
– Не думал, что так можно, – мы вместе спустились вниз, остановившись на тротуаре, перед тем, как разойтись в разные стороны.
– Поверь, в нашей стране много чего можно. Убью сразу двух зайцев, если съезжу прямо сегодня. Потом времени и так будет ограничено из-за навалившейся работы.
– Будь только аккуратнее, хорошо? – Лео заволновался.
– Да все будет хорошо, не в первый раз, – отмахиваюсь и улыбаюсь, сдерживая порыв Моцарта сбежать от меня в сторону площадки.
– Звони, если что, – мужчина похлопал меня по плечу, а сам развернулся и подошел к своей машине, отключая сигнализацию.
Проводив его взглядом, быстро погуляла с мопсом и вернулась с ним домой, уже вызывая такси по телефону. Как раз, пока заберу свою сумку и положу Моцарту еды, машина подъедет.
Так и получилось.
Проверила, на месте ли тот конверт, который я вчера забрала, чмокнула мопса на прощание, наказав вести себя культурно в мое отсутствие, и спустилась вниз. Автомобиль меня уже ждал возле подъезда, так что я сразу же плюхнулась на заднее сидение, повторив адрес.
