Текст книги "Удивительное соседство (СИ)"

Автор книги: Лия Росс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Как мне потом с этой прелестью прощаться? Даже как-то жалко будет. Но у меня еще много времени, чтобы как следует им насладиться вместе с мопсом.

И пока я продолжала работу над новой картиной с красивой натуралистичной луной для какого-то вечернего ресторана, поняла, что у меня закончился акрил. Ну только не это.

Смотрю на спящего Моцарта и понимаю, что мне придется оставить его дома. Не потащу же я его в торговый центр, а то возьмут, и выпнут меня оттуда вместе с ним. А если не куплю краски там – придется ехать до другого магазина, а это уже не ближний путь.

Тихонько иду в спальню и переодеваюсь в первое попавшееся из шкафа. Теплая кофта, джинсы и колготки. Отлично! Ничего лишнего. На цыпочках дохожу до прихожей, надеваю куртку, беру в руки шапку и шарф, не забывая в этот раз варежки, перекидываю через плечо сумочку и открываю дверь, выходя из квартиры.

Сегодня же было пасмурно и дул невероятно сильный ветер. Пришлось туго завязать шарф и прикрыть им половину лица, чтобы не превратиться в снеговика. Отличный день я выбрала для того, чтобы выйти из дома, но иначе не успею закончить картину вовремя в срок. Не хочется потом краснеть перед заказчиком, который и так долго ждал свою очередь.

Крышу торгового центра уже было видно из-за угла моего пятиэтажного дома. Когда я перешла дорогу, заприметила целую кучу народа возле здания. У нас что, сегодня черная пятница или новогодняя распродажа, а я не знала? Посмотрела на день – и правда пятница, но не тринадцатого. Однако, это не повод не проводить подобные акции. А это значит, что есть шанс урвать что-то дорогостоящее куда за более приемлемую цену.

Внутри было людей еще больше, чем я предполагала. Многие спешили в магазины одежды, другие – покупать подарки перед Новым Годом. Мне бы тоже стоило что-то прикупить Мире, когда она вернется с поездки, ведь наверняка заглянет ко мне в гости.

Я не любитель праздников в общем. Не нравится эта праздничная суета, подарки, украшения, елочки и прочее. Я привыкла это просто воспринимать за обычный день, который могу провести так, как хочет того моя душа. Хочу, буду рисовать до самый ночи, захочу, лягу спать в десять и пропущу очередные куранты, когда все начинают пускать салюты в небо. Но сестре и правда можно было что-то купить – она такое как раз-таки любит. Тем более, что теперь живет с Лешей, который наверняка будет праздновать в кругу своей большой семьи. Если мне не изменяет память – у него три брата. Он второй по старшинству. Ну и соответственно, любящие родители.

В такие моменты даже завидую людям, у которых полные семьи и теплые отношения. Почему нам досталась именно наша мама? Почему оба наших отца такие придурки, которые бросали ее и забивали болты на нас с Мирой? Мы ведь ничего такого не сделали, мы тоже заслужили их любовь, их заботу и тепло. Чем мы хуже других? Потому что какие-то не такие? Из-за того, что я взбалмошная творческая личность и хочу добиться успеха, занимаясь любимым делом? Или что моя младшая сестра из пай-девочки превратилась в готку с острым языком, как лезвие? Только Леша ее понимает, как и я. Вот поэтому они до сих пор и вместе, потому что Добрынин любит ее такой, какая она есть – со всеми своими недостатками и достоинствами.

Я в детстве много огрызалась с матерью, но она сама провоцировала меня на подобное отношение. Всегда все запрещала, отбирала, копалась в личных вещах, могла забирать деньги, телефон, лишать еды и наказывать. Но меня она ни разу не ударила, не таскала за волосы. Ничего такого – только вечные словесные перепалки и оскорбления в адрес друг друга.

Мира же была всегда милой и спокойной девочкой, во всем слушалась маму и меня. Но как только ей стукнуло двенадцать лет – все пошло под откос. Не скажу, что стало как-то плохо, но теперь ссориться с матерью стала и она. Хотелось от всего этого сбежать как можно скорее и больше не слушать эту ругань. Просила Мирославу прекратить с ней пререкаться, потому что ничем хорошим это не кончится для нее самой.

Когда я съезжала в съемную квартиру втихую и скидывала свои вещи через окно, где их ловила Мира, чтобы не заметила мама – она слезно просила меня забрать ее с собой. Но я не могла себе такого позволить, зная, что потом будет такой скандал, а у нас и так отношения максимально натянутые.

Пообещала, что буду приходить два раза на неделе, приносить продукты, что-нибудь покупать сестре, лишь бы она продержалась до совершеннолетия. Так и делала из года в год, периодически выслушивая претензии мамы, что я такая плохая дочь – бросила ее на произвол судьбы с младшей. Ее не устраивало то, что я просто покупаю что-то домой, а еще обязана была давать деньги на прочие расходы. Но возможности тогда такой не было – я пахала как проклятая официантом за гроши, лишь бы оплачивать арендную плату и хоть что-то есть. Спасибо поварам, которые видели мое состояние и подкармливали во время работы. Иначе, боюсь, совсем бы иссохла.

А когда закончила университет, решила оставить прежнюю работу и ушла с головой в творчество, предпочитая продвигать себя через социальные сети. И не зря, потому что нашла кучу хороших знакомых, новые связи и контакты, а также своих любимых заказчиков, которым нравились мои картины.

А вот мама не была этим довольна и высказала все, что думала обо мне все это время. Что я неблагодарная, что она потратила на меня и Миру столько времени своей жизни, душу вложила в нас, а мы ее на старость лет бросили одну. Я знаю, что сестра вообще не приезжает к ней, и поняла почему, когда мелкая заикнулась о том, что мама ее била. Она ее боится.

Мира же после своего дня рождения свалила год назад от нее моим же способом и переехала жить к Леше. И на самом деле, я рада, что она с ним, в полной безопасности и чувствует себя счастливой. Для меня всегда самое главное было то, что Мирослава никогда ничего не боялась и жила спокойной жизнью, с нашим-то детством.

Когда же я попадаю в магазин с художественными материалами, ощущаю себя, как в раю. Тут столько всего красивого и интересного, что порой глаза разбегаются и хочется взять побольше.

Но в этот раз мне нужен был только акрил. Решила положить в корзину еще новые простые карандаши и кисти. Что ж, вроде бы все. Этого достаточно, чтобы хватило еще на какое-то время.

Оплачиваю все на кассе, и радостная вижу, что благодаря проводимой акции в торговом центре, мне удалось сэкономить энную сумму денег. И вполне неплохую, что даже хватит купить себе несколько плиток шоколада. Но вспоминаю о Моцарте, которому уже нужно было покупать новую пачку корма и желательно другого вкуса, так как этот будто ему поднадоел.

И как только я устремилась в магазин для питомцев, чувствую вибрацию в кармане куртки. Опускаю пакет на скамейку и достаю телефон, увидев номер хозяина квартиры.

– Лера, я не понял. Почему в квартире собака? У нас был уговор, что никаких животных!

Вот черт!

3 глава

Я совсем забыла о том, что в нашем договоре прописано о запрете животных в квартире. Снимаю уже пару лет и совсем вылетело из головы то, что там вообще было в условиях.

– Андрей, простите пожалуйста. Собака не моя, а моей сестры. Она ненадолго уехала в отпуск и попросила присмотреть. Через пару недель его уже не будет.

– Лера, так дела не делаются. Надо было хотя бы предупредить меня, – грозный голос звучал в трубке так, будто меня сейчас вместе с Моцартом вышвырнут на улицу. А идти мне некуда. – Ладно. Но если я зайду через две недели и увижу, что собака все еще здесь – ищите себе другое место.

Мужчина отключился, а мое сердце бешено заколотилось. Я была на волоске от того, чтобы оказаться на улице с мопсом. Беда. Полная беда.

Забираю пакет, срочно бегу в магазин, покупаю корм с знакомым названием и вылетаю, как пуля, из торгового центра. Я надеюсь, что с Моцартом все в порядке, и он не укусил чужого человека. Или еще чего похуже. Хотя, хозяин бы мне позвонил сразу. И вообще, почему он заявляется без какого-либо предупреждения? Все это время звонил или писал, чтобы прийти и проверить состояние квартиры, если мне нужно было договориться с ним о ремонте и смене обоев. А тут…как гром среди ясного неба.

Когда я уже чуть ли не бегу по заснеженным улицам к дому, еле успеваю удержать свое равновесие и не плюхнуться в ближайший сугроб, но все равно поскальзываюсь прямо на пешеходном переходе, ударяясь коленями об асфальт. Машина, что ехала на скорости прямо на меня, резко затормозила. Ну конечно, не хватало мне для полного счастья оказаться под машиной.

– Девушка, вы в своем уме⁈ – крикнул молодой мужчина, выглядывая из окна.

– Извините, я упала! – злюсь на саму себя, что даже не смогла нормально удержаться на ногах из-за чертового гололеда. Поднимаюсь, обтряхивая колени, и ковыляю через дорогу, останавливаясь возле скамейки, чтобы немного прийти в себя и передохнуть.

– Вы в порядке вообще? – поднимаю голову и вижу перед собой того самого мужчину, который только что, буквально секунд тридцать назад, кричал на меня. На его светлые блондинистые волосы падал мелкий снег, а большие карие глаза смотрели на меня с переживанием. Неужели понял, что я не специально развалилась на дороге?

– Да.

Коротко и ясно. Подумаешь, колени теперь болят.

– Может вам чем-то помочь? Отвезти в больницу?

– Я же ответила, что в порядке. Мне надо домой, – встаю со скамейки, не забывая о пакете, и двигаюсь в сторону дома, немного подхрамывая.

– Где ваш дом? Помогу хоть, – мужчина подхватывает меня за руку и забирает пакет. Это считать за наглость или все же настолько он обеспокоен моим состоянием? – Вы не переживайте, я не маньяк какой-то. Меня зовут Адриан.

– Адриан? Вы не русский?

– Почему же? Русский. Только прожил всю свою жизнь в Германии с родителями. Они сами отсюда, а я вот решил приехать, посмотреть на город. Впервые в России, – мужчина мягко улыбнулся. Все же я решила ему довериться и помочь дойти до дома. Главное – побыстрее. Что-то у меня сердце не на месте.

– Бывает же такое.

– Еще как бывает. Уехали жить в Мюнхен, нашли работу, интересовались культурой и языком. А потом родился я. Мечтал когда-нибудь приехать, пожить немного и сравнить, где все же лучше, – я краем глаза поглядывала на него, замечая, что он и правда был похож на местного.

– У вас даже акцента нет, – удивилась я.

– Родители учили обоим языкам одновременно, так что с этим нет никаких проблем.

– Я здесь живу. Спасибо, что проводили, – с благодарностью забираю свой пакет, собираясь зайти в подъезд, но Адриан останавливает меня.

– А как вас зовут, если не секрет?

– Валерия.

– Красивое имя, Валерия, – он будто пробовал его на вкус, шепча про себя. Понимая, что задержал меня и так, отпускает дверь, позволяя войти внутрь.

– Спасибо вам еще раз, – кидаю на прощание добрый взгляд и исчезаю в подъезде, поднимаясь по лестнице вверх.

Теперь мне нужно как можно скорее добраться до пятого этажа. Ноги несли меня по ступенькам с такой скоростью, что я еле успевала переводить дыхание с пакетом наперевес.

Когда же я оказалась в пустом коридоре, помчалась к двери, пытаясь дрожащими руками вставить ключ в замочную скважину. Щелчок и дверь открылась.

– Моцарт!

Залетаю внутрь, не снимая ботинок, и ищу глазами мопса. Он сразу всегда бежит ко мне, как только я открываю двери. Но сейчас в квартире стояла полная тишина.

– Моцарт!

Я заволновалась еще больше, надеясь, что Андрей ничего не сделал собаке. По голосу он был не то чтобы разозлен, но кто ж знает, что у человека в голове в такие моменты, когда дома никого нет, а здесь нежеланный гость в виде маленькой собачки.

Достаю телефон и снова набираю номер хозяина. Эти гудки показались мне бесконечными, прежде чем мужчина взял трубку.

– Валерия, что-то случилось? Я за рулем.

– Вы не видели моего пса? Когда уходили, он бы дома? – я ходила по всей прихожей, положив пакет на маленький мягкий пуфик.

– А…эм. Я не трогал его, но он, возможно, мог выбежать в подъезд.

– В каком смысле выбежать? Вы это специально? Я же сказала, что он ненадолго! Мы же договорились! – меня просто прорвало. Не люблю особо с кем-то ссориться, особенно не хотелось бы портить отношения с хозяином квартиры, который любезно удерживает мне маленькую арендную плату в счет того, что я примерный арендатор и никому не доставляю неудобств. Ну и думаю сделал скидку исключительно из-за того, что я живу одна. Андрей делал мне комплименты при въезде, упоминал про природную красоту.

Вот поэтому стараюсь делать так, чтобы у нас было меньше шансов видеться чаще, чем раз в месяц, а то и два. Мужчина старше меня лет на семь, выглядит хорошо для своего возраста, но уж точно не в моем вкусе. Но как человек, он вполне неплохой, с ним всегда можно договориться.

– Валерия, вы переходите все границы. Я ничего не делал специально, просто была открыта входная дверь, когда забирал старые вещи, которые вы сами попросили забрать в прошлый раз, – Андрей старался держать свои эмоции в узде, чтобы не сорваться на меня. Вот тут я поняла, что правда наехала слишком жестко.

Стукнула себя по лбу, прикусив нижнюю губу до боли. Держи себя в руках. Я обязательно найду Моцарта, иначе Мира потом с меня шкуру сбросит, если потеряю его.

– Простите. Я совсем забыла об этом. Но…я поищу его. Еще раз извините.

Сбросилась, чтобы не слушать ответ мужчины. Теперь меня больше волнует мопс, который куда-то делся. У меня не так много вариантов – искать по всему подъезду, но ведь когда я заходила внутрь, никого не было на лестницах. И в самом низу тоже. Неужели Моцарт убежал на улицу? Тогда это усложняет поиски.

Сажусь на пол, взявшись за голову. Так, думаем. Срочно думаем, что делать. Нельзя страдать, корить себя. Если пойду сейчас, то может найду его. Мопс наверняка побежал на нашу площадку, где ему нравится играться. А ведь он еще и без всякой одежды и ботиночек. Замерзнет ведь…

Встаю, поправляю шапку и шарф, выхожу из квартиры, прихватив телефон, и закрываю дверь на ключ, спускаясь вновь на улицу. Хорошо, что еще светло, можно подольше его поискать, пока есть возможность что-то разглядеть.

– Моцарт!

Бегаю вокруг нашего дома, обхожу кусты и детскую площадку. Следом иду на территорию выгула, но там были только знакомые лица со своими питомцами, которые пожимали плечами.

– Моцарт! Извините, вы не видели маленького светлого мопса? – показываю всем прохожим фотографию собаки, которую я сделала буквально сегодня утром, когда проснулась вместе с ним в обнимку после ночного сна.

Но люди только отрицательно качали головой.

Меня всю трясло, я уже начала строить догадки в своей голове, что же скажет моя сестра, когда узнает, что Моцарт убежал и потерялся. Шкуру не сдерет, но истерика будет мощная. Стану ли я еще и плохой сестрой, а не только дочерью? Все возможно.

Вот дурочка. Надо было попросить хозяина подождать меня в квартире, задержать его всякими способами. Тогда я хотя бы была уверена, что мопс будет точно дома и под присмотром, пока возвращаюсь домой. А сейчас…сейчас мне просто хотелось расплакаться.

Но мне нельзя. Я же взрослая. Я должна думать четко, никаких соплей и слез – мама всегда так говорила, когда у меня что-то не получалось. Беру всю силу в кулак, набираю воздух в легкие и выдыхаю, пытаясь очистить свои мысли от полного бреда – я найду Моцарта. Обязательно. Даже если проведу здесь весь вечер.

Следующей точкой были последующие дома и дворы. Спрашивала уже все без разбора и даже маленьких детей, которых так любит мопс. Он сам к ним липнет, как жвачка. Но каждый их «нет» меня постепенно добивал. Я могла только грустно улыбаться и бежать дальше его искать.

На улице провела не менее двух часов, немного замерзла. Оббежала обе стороны, где парк и магазины, и там, где дорога и остановки. Никто его не видел, даже мельком. Становилось страшно. Страшно за Моцарта, а не за себя. Пусть меня убьет сестра, но собака ни в чем не виновата. Я хочу найти его.

Я уже почти под темень вернулась в квартиру. Остановилась возле железной двери и опустилась рядом с ней на пол, прижимаясь спиной к холодной стене. В этот раз я не смогла сдержать слезы.

Как так произошло? Привязалась к собаке за такое короткое время, когда все время не любила животных. А может это было мое скрытное желание где-то глубоко внутри? Может я все же хотела дать второй шанс им, несмотря на то, что когда-то меня укусили? И не считая того, что мама раньше запрещала заводить даже простого хомячка или крысу, которые сидят в своих маленьких клетках и никак не могут причинить вред окружающим.

Во мне скопилось столько всего.

Соседняя дверь хлопнула, откуда вышла видимо Нина, собираясь на улицу.

– О, Валерия. Вы чего на холодном сидите? – слышу, как она жует жвачку, остановившись рядом со мной.

– Я потеряла собаку.

– Собаку? Не этого ли случаем? – она опускает рядом со мной Моцарта, который был вполне себе здоровым и невредимым.

Как же я тогда сильно обрадовалась! Прижала к себе мопса, целуя его в мягкую мордочку. Моцарт сам был счастлив меня видеть, облизывая свои шершавым языком лицо.

– Где? Где ты его нашла?

– Он тут бегал по коридору, лаял. Его чуть наша Людмила не выкинула, – нахмурилась девушка, опускаясь рядом на корточки.

Ох уж эта молодежь. Наша Людмила. Это она про Людмилу Валерьевну, которая ей в бабушки годится.

– Спасибо тебе большое! – я стерла соленые слезы с холодных щек, взглянув на девушку.

– Да не за что. Только вот дело в том, что я уже позвонила хозяину собаки и он скоро приедет сюда.

– Что? Какому хозяину? Моя сестра уехала в Турцию, ты не смогла бы до них дозвониться, – не до конца понимаю, о ком говорит Нина и встаю с пола.

– Что? Нет. На ошейнике есть медальон, там выгравирован номер телефона. Ответил какой-то мужчина и был в полном шоке от того, где находится его собака, – Нина пожала плечами, накидывая на светлые волосы капюшон от куртки.

– Мужчина…Странно. Ты ему назвала адрес?

– Да.

– Теперь мне стало очень интересно, что же скрывает моя сестра, – взглянула на Моцарта, который терся возле моих ног и требовал его отвести погулять на улицу. Достаю телефон, чтобы позвонить Мире, но ее абонент был недоступен. Как я и думала.

– Пойдешь с нами прогуляться?

– Серьезно? Я думала, вы меня ненавидите.

– С чего такие выводы? – я с изумлением посмотрела на девушку, когда открывала дверь, чтобы взять с полки поводок для мопса.

– Ну, мы вечно ругаемся. Вам многое не нравится в моем поведении, то, как я живу и что вообще делаю. Так что тут все логично, – ее черные губы расплылись в ухмылке, упираясь плечом в косяк двери.

– Нет, Нина, это не повод ненавидеть человека. Поверь мне.

На ум сразу приходит мама. Вот кого я точно ненавижу почти всю свою сознательную жизнь, но помогала, потому что чувствовала ответственность, что не могу бросить ее и Миру в такой трудной ситуации. Что как старшая сестра обязана хоть что-то сделать. Но когда Мирослава съехала – я спустя какое-то время прикрыла лавочку.

Я забрала поводок, прицепила его к ошейнику Моцарта, и мы втроем вышли на улицу, чтобы прогуляться по двору и завернуть на площадку для собак. Может быть теперь мы сможем с Ниной спокойно поговорить? А не как обычно, наорать друг на друга.

– У меня есть к тебе вопросы. Ты не против, если я их задам?

– Вопросы? Валяйте, – она засунула руки в карманы, смотря под ноги. Светлые пряди спадали вниз, прикрывая половину ее лица.

– Почему ты живешь одна? Где твои родители?

– Воу-воу. Так сразу? Познакомиться захотели? Или хотите им рассказать о том, что я вытворяю? – девушка засмеялась.

– Нина, я не собираюсь им что-то говорить. По крайней мере, пока. Надеюсь на то, что мы помиримся, раз уж живем целый год рядом друг с другом, – веду Моцарта на площадку, удерживая его за поводок. Мопсу так не терпелось подцепить какую-нибудь самку прямо на улице, так что рвался чуть ли не к каждой собаке мимо нас проходящей.

– Почему вас так это волнует? Я взрослая, имею право жить одна.

– Я беспокоюсь за другое. У тебя с родителями плохие отношения?

– Это вы с чего взяли? Исходя из моего внешнего вида и того, что я слушаю? – Рябова резко остановилась. Мне пришлось тоже затормозить и услышать недовольное фырканье Моцарта.

– Давай на чистоту. Твое поведение оставляет желать лучшего. Мне все равно, как ты выглядишь и что слушаешь – моя младшая сестра увлеклась роком в пятнадцать и превратилась в готку. Но это не отменяет того факта, что я ее люблю и отношусь, как и до ее внезапного преображения.

– Поведение? И что же с ним не так?

Я надеялась, что после того, что я ей скажу, мы не рассоримся вновь. Сейчас наоборот хороший шанс подружиться с Ниной.

– Пойдем сначала я Моцарта отпущу побегать, – киваю головой в сторону площадки, чтобы уже там расположиться на скамейке и спокойно поговорить.

– Моцарт? Что за странное имя у собаки? – девушка вновь оттаяла и даже тихо рассмеялась, последовав за мной.

– Это надо спрашивать у настоящего хозяина собаки. Но я думаю из-за того, что он засыпает под классическую музыку и спит, как младенец.

Мы прошли на территорию для выгула, я сняла поводок и отправила мопса пойти побегать, принюхаться и поиграться. Ему нравится здесь. Виляя своим хвостиком, он рванул в самый дальний угол.

Я же села на единственную скамейку, похлопав ладонью рядом с собой. Нина приняла мое приглашение сесть.

– И так что же не так с моим поведением?

– Ты ведешь себя как маленький ребенок. Да, ты имеешь полное право жить так, как хочется тебе, слушать любую музыку. Но понимаешь, порой ты разговариваешь со взрослыми, с той же самой Людмилой Валерьевной, как с девочкой. Огрызаешься, не даешь никому отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Ладно я – моя работа у меня в квартире, но другие наши соседи – обычные люди, которые устают и хотят тишины. С тобой трудно договориться, Нина.

– Хах. По сути, я ни от чего не сбежала. Также осталась в этой клетке, где всем вечно некомфортно, – девушка тяжело вздохнула и откинулась спиной назад, поднимая свои глаза на темное небо. Рядом стоящий уличный фонарь освещал ее бледное лицо, за боевым раскрасом которого, пряталась милая девушка.

– Значит родители тебе все запрещали?

– Не то слово. Я для них – как демон во плоти. Ужасная музыка, ужасный вид, плохие оценки, стремный характер. В общем, полный отстой.

– Это мне кое-кого напоминает, – улыбаюсь я.

– Кого?

– Меня. Боюсь, как бы я потом не стала такой же, как и мама. Она вечно все запрещала, и мне, и моей сестре. Поэтому мы от нее сбежали куда подальше.

– Серьезно? Мне наоборот казалось, что вы из хорошей семьи, хоть по вашему внешнему виду и не скажешь. Вечно в краске, какая-то нервная, – начала перечислять Нина, загибая пальцы, а я ее остановила одним движением руки, чтобы не слушать этого стыда.

– Уж прости, такова моя работа. Не всегда бываешь в прекрасном расположении духа и в опрятном виде. Да и не для кого мне наряжаться. Живу одна, ни парня, ни мужа. Моя работа – вот моя жизнь, – мы с ней встретились глазами.

– Кстати, все время гадала, чем же вы занимаетесь?

– Я художник.

– Вау! – удивилась Нина.

– Что?

– Это же классно! Рисовать картины, продавать их…

– Картины пишут, – я уточнила. – А во-вторых, по большей части это я делаю на заказ. Мои собственные работы, которые всегда были в моей голове, пока никто не видел. Хочу сделать выставку в галерее.

– Так это же еще круче! Вы выставляете все в социальные сети? – у Нины аж глаза загорелись, когда она это услышала.

– Ну в парочку только. Но там людей не так много, как хотелось бы. Стандартно имею по два-три заказа в месяц.

– Так вам же лучше и свои работы показывать, те самые, которые для выставки. Тогда у людей будет больше интереса к ним, – девушка достала из кармана телефон, и что-то там радостная искала. Впервые вижу ее такой – настоящей что ли.

– Ты так думаешь? Еще не особо разобралась в этих платформах. Чувствую себя немного старой, – нервно подхихикиваю, пытаясь выискать глазами Моцарта. Что-то он куда-то спрятался.

– Да я помогу, не проблема. У меня самой есть большой канал, долго набирала свою аудиторию, но ничего – нашла, – она тыкнула мне в лицо экран, показывая профиль. И правда, почти десять тысяч подписчиков. Удивительно.

– И чем ты занимаешься?

– Я…пишу книги.

– Что⁈ – вот тут у меня аж рот открылся во всю ширь. Она и книги? Вы сейчас не шутите, правда?

4 глава

– Не верите? У меня и печатные издания есть, – сама Рябова даже как-то застеснялась, когда говорила об этом.

– Я верю. Но…как-то просто в голове не укладывается.

– Много кто не верит, что такая, как я – пишет книги, а не просто занимается фигней, как большинство подростков после совершеннолетия. Мне даже не нравится по клубам таскаться и нет вредных привычек. Ну кроме громкой музыки.

– Это уже все поняли, – мы дружно посмеялись, и я даже как-то расслабилась. Даже стало легче на душе, что мы все-таки немного подружились. Нина напомнила мне меня лет пять назад. Когда твое сердце и душа тянутся к чему-то одному, а другие люди тебя попросту не понимают. Даже не то что не понимают, а вообще отказываются принимать, называя это пустой тратой времени, что полностью обесценивало мой труд. А тут и вылезала вся эта злоба, агрессия на окружающих, ссоры и конфликты. Ведь все равно никто не поймет, что тебе плохо.

– Значит ты мне хочешь помочь?

– Конечно. Могу дать пару советов, как все оформить и попробовать еще привлечь аудиторию. Нужно показать им свои истинные таланты, как вы во все это вкладываете душу, – девушка улыбнулась. – Покажете свои работы?

– Можешь завтра ко мне заглянуть и посмотреть.

Нина с радостью согласилась.

И пока мы болтали, я совсем потеряла из виду Моцарта. Но оказывается этот проказник выбежал за пределы площадки, ошиваясь на другой стороне улицы.

Мы все вместе вернулись обратно по своим квартирам и напоследок вновь напомнили друг другу, что утром Нина зайдет ко мне, чтобы полюбоваться картинами и понять, что делать дальше.

Моцарт с радостью забежал домой. Обнюхал все вокруг, а потом улегся на любимое мягкое место. Я хоть немного расслабилась, понимая, что такого больше не должно произойти. Только вот в моих мыслях было одно: кто же настоящий хозяин мопса? Нина сказала, что ей ответил мужчина.

Странно. Почему Мира умолчала, что собака все же не их, а чья-то? Надеюсь, они не украли его или еще чего похуже?

Со спокойной душой переоделась в пижаму, так как в скором времени однозначно лягу спать, особенно после такого тяжелого дня. Но мне нужно сначала хотя бы немного поработать над картиной пару часов.

Но пока я разбирала все свои покупки, которые до этого лежали на пуфике и дожидались моего прихода, в мою дверь неожиданно позвонили. Вот тут-то резко стало страшно. А что если это хозяин Моцарта? Что он сделает? Господи, я даже представлять не хочу, куда же влипла моя сестра, что скрыла данный факт. И теперь прилетит мне, дай бог, отделаюсь извинениями, а не полицией с обвинениями о похищении питомца.

Заглядываю в зеркало, надеясь, что выгляжу вполне сносно. Поправляю топ и резко выдыхаю, подойдя к двери. Открываю замок и вижу перед собой высокого мужчину в черном пальто, который явно был недоволен.

– Чем могу помочь?

– У вас моя собака? Я позвонил той девушке, что мне сообщила о нахождении Моцарта. Она сказала, что он у вас, – его холодный тон заставил меня немного съежиться. Но я не опускала взгляда, стараясь сохранять спокойствие.

– Да, он у меня. Почему я должна вам поверить, что Моцарт ваш пес?

– В каком смысле? Вам нужны документы? – он вскинул вопросительно бровь.

– Было бы неплохо, – я уперлась плечом в стену, скрестив руки на груди. Никак по-другому не смогу ему поверить. Но думаю, доказательства были явно лишними. Как только нас услышал мопс, то рванул ко мне, пискливо залаял, однако, когда увидел мужчину в дверях, быстро завилял хвостом и накинулся на него, будто просился на руки.

– Думаю, этого достаточно.

– Допустим. Но дело в том, что мне Моцарта отдала сестра на пару недель, пока она с женихом уехала в отпуск.

– Сестра? С женихом? – он нахмурился, опустившись к мопсу. Взял его аккуратно на руки и стал чесать за ушком. Моцарт тут же растаял от приятных прикосновений. – Не напомните, как зовут жениха?

– Алексей.

– Хах. Брат в своем репертуаре. Даже не предупредил, что уехал.

– Брат? – теперь пришел мой черед удивляться.

– Я старший брат Леши – Леонид, – мужчина протянул мне руку, придерживая второй собаку.

– Я Лера – моя сестра Мирослава – невеста вашего брата, – все же решаюсь пожать руку в ответ, чтобы не чувствовать неловкости.

– Невеста? Ну у меня брат и правда тот еще врунишка. Сказал, что не планирует жениться ближайшие пару лет.

– Вообще не планирует или не планировал на моей сестре? – устремила на Леонида недовольный взгляд.

– В принципе не планировал, пока не найдет нормальную работу и не купит хотя бы квартиру. Вечно беспокоился о том, как он будет со своей женой жить на съемном жилье, – мужчина отпустил мопса, который быстро рванул обратно в квартиру и зазывал хозяина пройти внутрь.

Наблюдая за этой ситуацией, поняла, что не стоит держать Леонида на пороге и поэтому безмолвно указала ладонью, приглашая войти. Он кивнул, аккуратно снял ботинки и прошел в гостиную, стягивая с себя пальто.

– Хотите чай?

– Пожалуй, откажусь. Недавно из ресторана приехал.

– Ладно, с голубками разберемся потом. А теперь расскажите мне, как Моцарт оказался у этих двоих, раз пес ваш? – любезно забрала у него пальто, повесив на крючок, и прошла следом, усевшись за мольберт. Меня отсюда прекрасно видно – совместим приятное с полезным – и поговорим, и делом займемся.

– Я уезжал по делам в Европу и оставил Леше Моцарта. Он должен был за ним присмотреть до моего приезда.

– Ну понятно. Эта парочка свалила по-быстрому в Турцию, потому что были дешевые билеты. Перед свадьбой решили себя побаловать, – ответила я, не отрывая взгляда от холста.

– А не логично ли было сделать себе медовый месяц? – Добрынин откинулся назад, осматривая квартиру. Моцарт пристроился рядом с ним, прижавшись боком.

– Они сказали, что там билеты стоят уже намного дороже – Новый Год же все-таки.

– Кто вообще играет свадьбу после Нового Года? – он тяжело вздохнул.

– Решили и ладно. Не стоит в это лезть.

– Я и не собирался. Леша достаточно взрослый, чтобы думать своей головой.

– И что мы решаем по поводу Моцарта? – после этого вопроса мы встретились взглядами, когда я прекратила водить кистью по холсту. Положила ее рядом на столик и вытерла руки тряпочкой от лишней краски.

– Я его забираю.

Как только я хотела заикнуться о том, что сама прикипела к собаке, поняла, что не имею права оставлять у себя мопса. Он, к сожалению, не мой. Но была бы рада провести с ним еще эти полторы недели, пока наши голубки не вернулись обратно с Турции.