Текст книги "Литературная Газета 6301 ( № 46 2010)"
Автор книги: Литературка Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Кто пасётся на лугу?
Клуб 12 стульев
Кто пасётся на лугу?
РЕПЛИКА
Купил недавно в одном из смоленских магазинов пакет молока, изготовленного на предприятии ОАО «Сычёвский молочный завод», это в нашей области. Дома дочь взглянула на картинку, которая изображена на пакете, и спросила: «Папа, это корова или бык?»
Действительно, не совсем понятно. Вместе рассудили, что всё-таки это бычок – вряд ли бурёнка наденет чёрный смокинг, бело-голубую рубашку и красную бабочку; взгляд как будто «мужской», солидный.
И начали меня «терзать смутные сомнения». Ведь даже ребёнок знает, что молоко даёт корова! По логике, её, кормилицу, следовало поместить на пакет с одноимённым продуктом, а не бычка, у которого несколько другие природные функции.
Николай ЧЕПУРНЫХ, СМОЛЕНСК
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Аргумент и факт
Клуб 12 стульев
Аргумент и факт
КНИЖНЫЙ РЯД
Наталья Желнорова. Мир и война Владислава Старкова : Книга воспоминаний. – М.: Время жить, 2010. – 296с.: ил. – 3000 экз.
На обложке, где кроме главного героя фотографии трёх генеральных секретарей ЦК КПСС и двух президентов России, есть две цифры. Их не вспоминают. А зря. Главный редактор некогда феноменально популярного еженедельника «Аргументы и факты» Владислав Андреевич Старков подписал 1144 номера этой газеты. В Книге рекордов Гиннесса зафиксирован её рекордный тираж – 33,4 миллиона экземпляров. Таких тиражей больше не будет. Не будет и таких главных редакторов…
Старкову – и это признавали при его недолгой жизни, и не должны забыть сейчас – вместе с единомышленниками удалось из бюллетеня издательства «Знание» для лекторов, пропагандистов, агитаторов и политинформаторов с строго дозированными материалами из выступлений советской печати по вопросам критики буржуазной идеологии и пропаганды сделать газету, которую читали и выписывали миллионы. И когда последний генсек сановно приказал Старкову уйти из «АиФ», тот послушался. Рассказывали, что очередь из представителей мировых СМИ за интервью с опальным главредом в те дни растянулась на несколько лестничных проёмов.
Наталья Желнорова, её многие – и не только коллеги – помнят по многочисленным объёмным, принциально откровенным интервью с самыми знаменитыми политиками, написала искреннюю книгу действительно о мире и войне Владислава Старкова. Которому сначала надо было бороться с цензурой, потом с акционерами, затем с банком, вчерашними коллегами и единомышленниками. Об этом вспоминают самые разные люди, знавшие Старкова, – от Всеволода Богданова, Виталия Игнатенко, автора знаменитых иллюстраций Андрея Дорофеева до Авангарда Леонтьева, Галины Волчек и Аллы Пугачёвой. Чего тут выдумывать, запиши воспоминания – и книга готова. Но Желнорова из всего этого сделала прекрасно читаемую композицию, некий коллаж, который лишний раз доказывает высокий уровень профессионализма старковского «АиФ»! Причём речь не только о звёздном времени газеты с переездом в особняки и командировках в любую часть света, с покупкой квартир для сотрудников и ВИП-гостями на редакционных обедах. Но и о драматическом уходе Старкова – сначала из редакции, потом из жизни…
Книгу эту с удовольствием прочитают (да уже прочитали) многие наши коллеги. И читатели, которым интересна кухня так называемой четвёртой власти. Может быть, на неё обратят внимание и будущие журналисты. Они – увы! – читают, правда, немного, мечтают всё больше о лаврах Андрея Малахова и стараются проникать на звёздные тусовки.
Владислав Старков их тоже любил. Но больше – газету, дело своей жизни. Главный его аргумент и факт.
Д. ТЁМИН
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Это молодость, молодость!
Клуб 12 стульев
Это молодость, молодость!
ЗДЕСЬ ТАНЦУЮТ!
Театру «Кремлёвский балет» – двадцать лет
Много это, двадцать лет? Мало? Здесь как посмотреть. Если с высоты прожитых ста двух недавно ушедшей Марины Семёновой, друга театра, то эпизод. А если из возраста вчера ещё воспитанницы МГАХ Кристины Бурцевой, то вечность.
Для меня «Кремлёвский балет» с вечностью, конечно, несоизмерим, хотя знаком я с ним довольно давно. Нет, не со дня основания, врать не стану. Однако мнение составить сумел, симпатии внутри труппы определил, будущее предсказать могу, но не осмелюсь. Поскольку ошибусь.
Есть настоящее. Гала-концерт во Дворце съездов (позвольте мне называть ГКД по старинке). Огромная сцена, титанических размеров зал, коллектив театра, приглашённые звёзды. В общем, всё, что нужно для отчёта.
А что, собственно, нужно-то? Показать, что руководитель умеет сочинить динамичный концерт; продемонстрировать солистов и кордебалет; познакомить с собственной работой в качестве хореографа, сочинителя спектаклей и танцев.
Удалось всё. Долгий концерт, который был, видимо, необходим, если и утомил, то никак не своей монотонностью. За солистами следовали массовки, классические номера перемежались фрагментами балетов, созданных Андреем Петровым, архаика «золотого века» сменялась «драмбалетностью» советской эпохи. Тоже не беспомощной эстетически, если что. Временем «сердца и стали», как, несомненно, назвал бы его Юкио Мисима, родись он не японцем, а русским.
Что показал прошедший гала-концерт? Что у театра есть проблемы, но это проблемы взросления. И что у него при этом есть неявно заданная, но вполне зримая эстетическая программа.
Не знаю, как кому, но мне всегда более по душе труппа хорошего кордебалета и средних солисток, нежели наоборот. В этом моя философия, излагать которую здесь не место, это и определяет мою личную приязнь к «Кремлёвскому балету». Уровень всех танцовщиц высок ровно настолько, чтобы не раздражать, а успокаивать паладина упорядоченности стройностью своих ног и выстроенных из них линий. Массовый выход «Кремлёвского балета» работает со слаженностью организма, а если кто скажет, что хорошо бы ещё получше, то… ну, да… только так можно сказать про что угодно.
Есть нужда в солистках, да. Народная артистка России, премиленькая Наталья Балахничёва хороша без сомнения. Красавица Александра Тимофеева, заслуженная, если что, завораживает совершенством пропорций и изяществом рисунка своего тела. Но! Нельзя весь репертуар строить на двух. К финалу концерта стало очевидно, что нагрузки в театре хорошо бы распределять более равномерно.
Сейчас, к сожалению, у Андрея Петрова, худрука театра, нет «молниеносной» замены. Это тоже показал концерт. Зато он же обозначил перспективу.
Небезрадужную. Как в смысле яркости, так и в смысле разноцветья.
Признаться, когда я обнаружил в программе гала Кристину Бурцеву, исполняющую адажио из «Лебединого озера», я оторопел: ещё весной я наблюдал за сдачей ею выпускного. Маленькая, да.
Как вдруг! Она затанцевала, а я себя поймал на том, что ведь вряд ли заколдованная Одетта была старше этой девочки. В общем, Кристина убедила, а очаровывать меня не было надобности: уже.
На корифейском месте я увидел Настю Тетерину, ещё одну выпускницу академии этого года; а если учесть, что недавно в корифейках «Павильона Армиды» появилась и Алина Каичева, тоже свежая выпускница МГАХ, то можно сказать, что худрук закладывает основательное будущее.
Сам Петров дал понять, что не зря возглавляет театр. Сцены из его балетов заставили подумать о том, что с ними («Том Сойер», «Катя и Принц Сиама») было некогда веселее, радостнее, чем сейчас.
Впрочем, относительно новый опус Андрея Петрова «Фигаро» хорош не только забавностью фабулы, но и самой игрой в «настоящий балет». С цитатностью и смехом.
Беззаботным, если хотите, смехом молодости!
Евгений МАЛИКОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Живое и мёртвое
Словесник
Живое и мёртвое
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Юрий АРХИПОВ
В начале было Слово,
и Слово было у Бога,
и Слово было Бог.
Нам не дано предугадать,
как слово наше отзовётся…
Богооткровенное Слово апостола Иоанна и духовидческое слово поэта-мыслителя Тютчева. Как взывающий к нам, воспитывающий наше сознание Диалог. Объект и Субъект. Мысль поэта ведает об Абсолюте, влечётся к нему, но и пребывает – в так понятном, человечьем – смятении-сомнении: смогу ли достичь, достучусь ли словами. Как сердцу высказать себя? Как избежать словесной, давно изношенной шелухи, мёртвых слов, притаившейся в них гаденькой лжи…
Всё это не какая-то надмирная, отвлечённая диалектика-метафизика, предмет занятий людей странной профессии – философов. Касается любого из нас. Потому что вне слова любой из нас только овощ. А смысл своей жизни мы определяем, выбирая между словами тёмными и светлыми, мёртвыми и живыми, демоническими и божественными.
Мы ведь становимся людьми, когда в раннем детстве пробуждается наше сознание, когда из булькающих звуков выкристаллизовывается поименование. Самое простенькое поначалу: папа, мама, дом, собака. (Кто забыл – перечитайте повесть Андрея Белого «Котик Летаев».) Великое множество слов прибывает потом каждый день, слова тычутся друг в друга, радуя первооткрытием смысла, мучая бессмыслицей. Вскоре мы начинаем замечать, что у них, слов, всё разное – вкус, цвет, запах. Они словно приходят к нам из разных миров.
Замечательно пишет об этом в своей недавней книге «Семицветная радуга человеческого слова» протоиерей Артемий Владимиров (московское издательство «Артос», 2009). Он выделяет семь уровней бытования слова. Уровень самый низкий – чёрное слово. Чуть повыше – слово праздное, или пустое. Третий уровень, уже вполне положительный, – тёплое слово. В шаге от него – золотое слово. Пятый уровень – красное слово, слово поэтов и трибунов, слово, которым, по Гумилёву, побеждали города. Шестой, «головокружительный», уровень – слово вещее. Слово пророков и вероучителей, к примеру, для православных – слово Отцов Церкви. «И, наконец, – пишет священник (между прочим, филолог по образованию и член Союза писателей) – выход на околоземную орбиту и вообще за пределы видимого мира, в вечность, в мир духовный, – святое слово… Поразительно, какая полярность: от чёрного до святого!»
И ведь каждый, что удивительно, может, казалось бы, без труда подняться в эти заоблачные выси – только почитав на ночь Евангелие. Чтобы, правда, тут же и убедиться, какой на самом-то деле потребуется труд души, чтобы эту Книгу постичь. А тем более поднять свою жизнь с нею вровень.
По мере накопления в нашем сознании слов разных уровней мы вступаем, если верить философам, в Игру, когда смыслы – раздваиваясь, множась – начинают перекликаться, подмигивать (Ницше) друг другу. Вовлекая нас в водоворот загадок и противоречий. Обрекая нас на обидную беспомощность, когда пытаемся рассказать кому-то из старших о своих переживаниях и ощущениях.
Спасает от хаоса разноуровневых слов некое совершенство текста, приводящее их в гармонию. Оно возникает как чудо, как яркий луч света, обещающий покой и утешение. «Счастье есть!» (и не только в желудке), думаем мы тогда.
Таким счастьем стали для меня в детстве сказки Пушкина, и наверняка не для меня одного. Они предшествовали даже райским песнопениям в церкви, куда бабушка стала меня водить очень рано, с двух с половиной лет. Она была, кстати, неграмотной, с четырёх-пяти моих лет я расписывался за неё на квитанциях. Однако молитва, святое слово, произносилась ею так прочувствованно, что высоко и надёжно приподнимала её над бессловесным низом и держала вдалеке от любой черноты.
К её, безграмотной женщины, высоте ещё предстояло (и предстоит!) восходить, однако Пушкин, повторяю, первым и надёжнее кого-либо указал направление движения.
Так ведь и во всём, какую область жизни ни взять, смысл, масштаб всему задаёт совершенство. Вот хоть любимейшая наша затея того моего болшевского босоногого детства на берегу Клязьмы. Разумеется, мы часами пинали мяч, бегая без толку гурьбой, лишь смутно привлечённые какой-то ещё скрытой от нас красотой Игры. Позже, в Монино, я увидел на футбольном поле Всеволода Боброва, слушателя Военно-воздушной академии, и это было как явление Пушкина. Однако чего-то важного, смутно ощущалось, всё равно не хватало. А именно: со-товарищей их, равновеликих Пушкину, равновеликих Боброву. Ведь один Пушкин – ещё не литература, и футбол – игра коллективная, где шедевром становится вдохновение, захватившее в свою орбиту целый ансамбль игроков. Всё прояснилось и стало камертоном качества на всю жизнь, когда рядом с Пушкиным встали Гоголь и Толстой (оказались, к счастью, в библиотеке отца) и когда я увидел в «Торпедо» великую троицу – Стрельцов, Иванов, Воронин.
Точно так же, возвращаясь из школы на Первомайке, я встречал у Дома творчества киношников людей с этюдниками, малевавших наш раскидистый дуб над обрывом, с которого мы прыгали в реку. Я любил задержаться около них, придирчиво разглядывая их запечатления, сравнивая их с натурой. Однако лишь после второго класса, когда я впервые попал в Третьяковку и увидел пейзажи Фёдора Васильева, Саврасова, Левитана, мне открылся смысл и этой великой Игры – тоже ведь света и тени.
Не скрою, с читательским началом мне повезло несказанно. Как и, повторяю, со многим. Дивно, что «наше всё» именно Пушкин. Какому народу ещё так повезло?
Потом были, конечно, и другие книги. Обычные, «подростковые» – Дюма, Жюль Верн, Стивенсон, Майн Рид, Конан Дойль и прочие переводы. И тоже небесполезные для дела жизни. Отстаивать свою честь и себя научили. Прав Высоцкий, в одной из песен вспоминавший, что ребятня послевоенной поры «толковищу вела до кровянки» всегда за правое дело. Сам он тоже держался всю жизнь «правой стороны» и объяснял непонятливым почему: «Потому что я нужные книги в детстве читал».
И всё-таки те книги, как они ни были в каком-то (переходном?) периоде увлекательны, никогда не привели бы меня на филфак, а со временем и в Союз писателей. Тут определяющим стал свет русской классики. Самым первым и ярким явилось потрясение – уже не счастье, как от Пушкина, а именно потрясение – от «Первой любви» Тургенева. Жили мы вдвоём с отцом, прелестницы вокруг него, послевоенного офицера, крутились самым прелестным, соблазнительным хороводом, и кое-кто из прелестниц оставлял, естественно, нежный след и в моём семилетнем сердце. Уяснить себе сладкую муть моих чувств я не мог – а тут вдруг Тургенев! Который всё про переживания мои знал и находил для них слова упоительно точные… Как тут не заболеть на всю жизнь литературой? Кстати, глубоко неправы, на мой взгляд, те родители, что подолгу, до старших классов, удерживают детей от классики. Она настолько многослойна и универсальна, и к тому же настолько пропитана совестливостью и высшей красотой, что давать (незаметно подсовывать?) её можно и нужно с самых первых шагов начинающего читателя.
Хотя понятно, что теперешним родителям это сделать ой как нелегко. Нелегко противостоять натиску телевизора и компьютера, наступающих в каждой детской комнате с двух сторон. С одной, как представляется, задачей – принизить растущего человека, опустить, как теперь говорят, ниже плинтуса и не дать приподняться. В сущности – убить его Дух в зародыше. Тоже своего рода абортарий – это непрерывное обезьянье-бесовское кривлянье на всех каналах с торжеством слов пустых и с постоянными вкраплениями слов чёрных. Чтобы вырастить «блондинок в шоколаде» и «качков» в духе приснопамятно шокирующей станицы Кущёвской.
Последовательное искоренение слова высокого, а тем паче вещего и святого. Разве что десять–пятнадцать минут в неделю для галочки. Для отвода глаз – разные «Что, где, когда» и прочие псевдоинтеллектуальные игры. «Умники и умницы», «Самый умный» и прочая, прочая. Иные шоумены, самодовольно снисходительные зазывалы с расплывчатыми личинами-личиками (попробуйте отличить Диброва от Галкина), сулят куш, другие – памятные призы, третьи – автоматическое поступление в престижный вуз, минуя столь же чудовищное ЕГЭ. Какая-то дикая угадайка вместо постижения всего духовно-словесного многоцветья. Назойливое внушение мысли о том, что механическое загружение памяти голыми фактами и мёртвыми словами – это и есть «ум». А ловкость в разгадывании кроссвордов – верх интеллектуального совершенства. Внизу пиф-паф для мальчиков и охота на олигархов для девочек, а сверху – натасканность в крестословицах. И все довольны, про «высокое» не забыто. У «ящика», надо полагать, «своя игра», и весьма дальновидная.
Напоминает «заботу» нашего государства о пенсионерах, о которой что ни день трубит телевизор. Прибавка к пенсии в триста рублей в то время, когда минимальная прожиточная корзина вырастает на шестьсот-семьсот. Щадящие якобы скидки цен на лекарства. В реальности: только в некоторых аптеках и только на некоторые лекарства – и на пять процентов! То есть платите, любезные старички и старушки, не тысячу рублей за пачку нужного вам препарата, а всего-то девятьсот пятьдесят.
В таких же примерно дозах можно внимать на ТВ живому слову живого писателя. Всегда кратенькому (на пять процентов!), да и то, если получит премию и тем в глазах массмедиа отличится.
И эти постоянные стенания и стоны по рейтингу. Лукавые уверения, что душа народа не принимает ничего серьёзного и жаждет одной их убогой развлекаловки. И не хочет читать ничего, кроме мусорных детективов и жёлтой прессы.
Между тем нарастает протест против этой дебилизации по американским лекалам. Только что закончившаяся ярмарка нон-фикшен – яркий тому пример. Народу там было и всегда-то в последние годы невпротолочь, но на сей раз – как в православном храме на Пасху, да простит меня Господь за кощунство. И, что отрадно, в основном – молодёжь, истово собирающая себе самые претенциозные книжные собрания.
Все толкуют ныне про социальную поляризацию, происходящую-де, со стремительностью бурной химической реакции. Народ и впрямь расслаивается на глазах, но делится он не только на пять процентов богатых и девяносто пять процентов бедных. А ещё и на умных и глупых – и вовсе не в тино-канделаковском или ксения-собчаковском понимании этих понятий, не на «успешных» и «лохов».
И тут бы государству озаботиться не строительством очередных потёмкинских (или сколковских?) деревень, не переименовыванием милиции в полицию и прочими прожектами-причудами в том же духе, а совершенствованием ума и души младых поколений. Взращиванием в них жизненно важного слова живого. Пока не поздно.
Умница Владимир Бибихин, философ и переводчик, недавно скончавшийся, нашёл прекрасный эпиграф для одной из своих последних книг – «Чтение философии». Эпиграф из рассуждений французского мудреца Серебряного века Шарля Пеги: «Научить читать – вот единственная и вот истинная цель верно понятого образования; лишь бы читатель умел читать, и всё спасено».
Уяснить бы эту мысль ответственным лицам. Без читателя России пропасть. Без слова тёплого, золотого, красного, вещего и святого стране пропасть. Без него вырастет даже не чеховский дядя Ваня, ныне всеми театрами пародируемый, а «поганый вторяк голубого экрана», как нарекает этого грядущего хама чуткий к современности поэт Андрей Родионов.
На упомянутой книжной ярмарке никто из многотысячных толп, осаждавших прилавки, не искал там «милорда глупого». Этот импульс да распространить бы по всей стране.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Опрос
Словесник
Опрос
1. Что читаете вы (или читали) своим детям-дошкольникам (внукам) перед сном?
2. Как вы думаете, поддерживают ли уроки литературы интерес к чтению? Или, наоборот, убивают его педантизмом литературоведческих разборов?
3. Может быть, стоит заменить их чтением вслух отрывков из лучших произведений, чтобы помочь школьникам ощутить красоту русского языка?
4. Что, на ваш взгляд, нужно сделать для возвращения характеристики нашей страны как самой читающей в мире?
Я благодарен учителям
Юрий БОНДАРЕВ
1. Ни в коем случае нельзя перед сном читать маленьким детям книги, в которых страшилища с оскаленными зубами ловят свои жертвы, а крючконосая Баба-яга мешает палкой в кипящем котле, косясь на пойманных ею маленьких пленников. Чувствительное воображение после подобного чтения не даст заснуть всю ночь. Только добрые радостные книги действуют успокаивающе и, несомненно, оздоровительно. В нашей семье детям читали на ночь изумительные сказки, которые они помнят до сих пор. Это «Конёк-Горбунок» Ершова и сказки Пушкина.
2. Только уроки русского языка и литературы и интерес к литературе в семье прививают любовь к чтению. Что касается так называемого разбора произведений, то всё зависит от учителя. И тут нет другого ответа. Я искренне благодарен учителям, привившим мне любовь к слову и литературе.
3. Чтение вслух может и отбить интерес к литературе, ибо при этом часто исчезает магнетизм слова. Поэтому уроки русского языка и литературы нельзя заменить чтением вслух.
4. Уже нет той «самой читающей страны в мире». В 60–80-е годы мне много пришлось поездить по миру – на конференции, по приглашению писателей, разных обществ, издательств, которые широко переводили мои книги. Именно тогда я познал это высочайшее любопытство к нашей литературе, к нашему искусству. Для того чтобы возвратить России статус самой читающей страны в мире, надо обратить чрезвычайное внимание на положение искусства в нашей стране, чтобы оно заняло достойное место, которое оно занимало прежде.
Без книги грозит расчеловечивание
Фазиль ИСКАНДЕР
1. Сам я, к сожалению, на ночь детям читал мало. Читала моя жена Тоня – всё, начиная со сказок Пушкина. Это были русские народные сказки, сказки Андерсена, братьев Гримм и так далее. Благо детских книг в нашем доме хватало, как, думаю, в каждом доме в то время.
2. Это зависит от учителя литературы. Я считаю, что литература – это тот предмет из всей школьной программы, где именно от учителя зависит, будут ли уроки литературы праздником приобщения к родному слову, праздником возникновения любви к русской литературе и пробуждения любопытства к знакомству с мировой классической литературой. А разбор произведения по учебнику, по-моему, занятие для нерадивых, скучных, серых людей. Надеюсь, их среди учителей литературы нет.
3. Конечно, хорошему учителю организация чтения вслух и обсуждения живых кусков литературных произведений – это, я думаю, настоящая радость. Это некая высокая игра учителя и учеников, пробуждающая одарённость, дремлющую в каждой детской душе.
4. К сожалению, в век электроники мы не только не сможем стать «самой читающей» страной мира, но и надеяться на расширение и даже на удержание позиций чтения как главного занятия очень трудно. Надеяться трудно, но надеяться необходимо. Без книги людям грозит расчеловечивание. В этом я убеждён.
Личность развивается в чтении
Андрей БИТОВ
1. Могу сказать, что я, наверное, был плохим отцом в этом смысле, я постоянно находился в разъездах, в своих замыслах, всё время писал. У меня было слишком много дел, чтобы читать своим потомкам детские книжки, и это, конечно, большое упущение с моей стороны.
2. По моему опыту – убивают. В школе я не читал многое из того, что считалось обязательным по программе. Мне было интереснее открывать писателей самому. В этом смысле я до всего дошёл сам и в нужное время прочитал то, что мне было необходимо.
3. Надо учить литературе, разумеется. Но как это лучше сделать, к каким методикам прибегать, я в точности не знаю. Мне кажется, что если у школьника есть склонность стать читателем, то он станет им в любом случае. Будет ли потом писателем – неизвестно. Но душой человек развивается в чтении. И чтение, конечно, необходимо в школьном возрасте.
4. Это всего лишь пропагандистский слоган. Страна и до революции читала, и сейчас читает. Просто в советское время многое не печатали, не было гласности, свободы. Из «Нового мира» и «Литературной газеты» выковыривали правду, как изюм из батона. Страна голодала по правде, поэтому был повышенный интерес к литературе, но это вовсе не означает, что в те годы читали намного больше, чем сейчас. Сегодня каждый читает то, что ему нравится, а тогда приходилось – всё подряд, чтобы найти искомое.
Одно из любимых занятий
Екатерина СИЛЬЧЕНКОВА, психолог
1. Когда дочка была маленькой, мы почти каждый вечер читали на ночь. Сейчас не вспомнить всех прочитанных книжек. Это были и весёлые истории Эдуарда Успенского, и русские народные сказки, сказки Пушкина, прекрасные стихи и рассказы Ирины Токмаковой, Николая Носова, Григория Остёра, читали «Приключения дракончика Пыхалки» Андрея Усачёва и книжку пермского писателя Владимира Винниченко «Ваше Мурычество и все аномальчики». Одной из любимых была книжка Астрид Линдгрен «Эмиль из Лённеберге». Наверное, уже в школе прочли «Алису в стране чудес», «Чарли и шоколадная фабрика», «Пеппи Длинныйчулок».
Вообще вечернее чтение вдвоём с дочкой – одно из самых любимых моих занятий. Сейчас, когда она уже постарше, я читаю ей вслух и взрослые книжки, те рассказы или главы из воспоминаний современников, которые мне очень понравились.
2. Это зависит от учителя.
3. Когда читаешь вслух отрывки произведений, не всегда можно проникнуться красотой русского языка. Нужно всё-таки её объяснять ребятам. Литература как предмет интересна тем, что она рассказывает об эпохе, о личности и судьбе писателей. И потом прочитанное обычно хочется обсудить. Поговорить о героях, об их поступках. Талантливо поданный анализ текста может быть очень увлекателен и рождать в слушателях глубокие размышления и неповерхностное восприятие жизни.
4. Чтобы страна снова стала самой читающей, нужно лишить её жителей Интернета, компьютерных игр, медиатехники, свободы зарубежных поездок, сократить число кинотеатров и развлекательных центров. Тогда населению не останется ничего другого, как взяться за книжки. Но мне кажется, лучше страна свободная, чем читающая. И пусть каждый выбирает для себя, читать или не читать.
Душа человека тонка и эфемерна
Протоиерей Михаил ХОДАНОВ, главный редактор журнала «Шестое чувство»
1. Носова «Незнайку на Луне», стихотворения Пушкина и Лермонтова, рассказы Брэдбери, Кэрролла «Алису в стране чудес».
2. Всё зависит от преподавателя и от министерских установок «сверху». Хотелось бы больше самостоятельного чтения.
3. В ряде случаев, несомненно, стоит. Классика будет говорить сама за себя и незаметно поднимать духовное начало у ребят.
4. Видимо, нужно дождаться пресыщения общества духом потребительства до эффекта «рвоты», что, собственно, мало-помалу и происходит. Душа человека тонка и эфемерна, она требует для себя чистого наполнения. Всякая духовная и материальная аномалия либо убивает её, либо превращает душу в своего рода пружину, которая начинает отжимать и отторгать всё чуждое себе. Грубость, разнузданность и нигилизм нынешнего мира обязательно приведут к тому, что думающие люди рано или поздно будут вчитываться в книги прошлого, ища там мудрость и ответы на свои извечные проблемы и коллизии.
Нужно читать вместе
Татьяна КОРЫГИНА, художник
1. Сказки Андерсена, Астрид Линдгрен, русские народные сказки.
2. Уроки литературы нужны, конечно. Кто как не учитель поможет школьнику определиться с выбором? При этом необходимо их (уроки) сделать максимально динамичными. Где каждый имел бы возможность участвовать в обсуждении произведения или литературного направления, не боясь недовольства учителя или своих родителей. Но решающее значение имеют квалификация учителей литературы и их чувство ответственности перед детьми, а значит, перед нашим будущим. Но, к сожалению, год от года с этим в наших школах всё хуже и хуже.
3. Чтение вслух – это обязательное условие проведения уроков. Но никак не замена полноценных уроков с погружением школьника в мир литературы – это и самостоятельное чтение, и многое другое из арсенала отечественной и мировой педагогики.
4. Наверное, не нацеливаться на обязательность «выполнения этой задачи», а просто всем вместе (школе и родителям) пытаться открыть детям этот огромный и прекрасный мир литературы. Который, в свою очередь, способен открыть все другие миры. Вместе читать, ходить на выставки (не только на книжные), обсуждать, спорить, жить в этом мире совместно, а не порознь. Чем успешнее мы будем пробуждать в своих детях любознательность, энергию познания, тем необходимее для них станет художественная литература.
«А если учитель не любит свой предмет?..»
Мария МАЛЯРОВА, историк по образованию, мама двоих детей
1. Да, читаю своим детям перед сном. Считаю, что это лучший способ привить любовь к чтению и вкус к хорошим книгам.
2. Я думаю, что на уроке всё зависит от учителя. Хороший учитель сможет дать новую пищу для размышлений, объяснить то, что ребёнок не понял или не заметил. Если же учитель не любит свой предмет, то он может отвратить от чтения.
3. Мне кажется, что нельзя заменять уроки чтением отрывков. Литературные произведения слишком многогранны, чтобы можно было получить представление о них из отрывков. Боюсь, это будет похоже на чтение сокращённого варианта книг, издаваемого для абитуриентов.
4. Для этого надо охранять семью, создать условия материального благополучия. А до тех пор, пока папы и мамы будут думать, как прокормить семью, им не будет хватать времени почитать детям, открыть для себя и своих детей новых писателей. Конечно же, хотелось бы увидеть на прилавках книжных магазинов больше книг, в которых речь идёт о вечных ценностях.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
