Текст книги "Поцелуй в ночи"
Автор книги: Линси Сэндс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
– Я поняла: они лечат и восстанавливают клетки тела. В результате вы получаете железное здоровье и вечную молодость, а они взамен потребляют вашу кровь?
– Совершенно верно, – улыбнулся Бастьен. Призадумавшись на минуту, Рейчел заметила:
– Сколько же крови уходит на то, чтобы постоянно восстанавливать и обновлять клетки тканей?
– Очень много. Тело обычного человека столько не вырабатывает.
– Вот почему вас так и тянет впиваться людям в шеи, – догадалась Гаррет.
Этьен закашлялся.
– И не надо так на меня смотреть, – огрызнулся он, когда все головы дружно повернулись в его сторону. – Не я ее этому научил.
– Мы больше не впиваемся людям в шеи, – успокоила Рейчел Лизианна, подсаживаясь к ней с другого бока. – Согласна, в прошлом возникала такая необходимость, и изредка, когда здоровье под угрозой или… одолевают страхи, – они с Грегом переглянулись и обменялись улыбками, – кое-кто из наших сородичей принимается за старое. Но с тех пор как появились банки крови, кусать людей стало дурным тоном.
– Банки крови? – Рейчел удивленно округлила глаза. – Наверное, для вампиров это что-то вроде ресторанов фаст-фуд, типа «Макдоналдса».
– Скорее, не «Макдоналдса», а гастрономического отдела с холодными закусками, – брезгливо поморщившись, поправила Лизианна. До недавнего времени ей самой приходилось «впиваться людям в шеи», так как она страдала сильной формой гемофобии. Ситуация глупее не придумаешь – вампир падает в обморок при виде крови. А Лизианну эта напасть преследовала с самого детства. Теперь она излечилась, но по-прежнему не могла привыкнуть к холодной крови из пакетов.
Рейчел помолчала; на ее лице было написано неприкрытое отвращение.
– И теперь я такая же, как вы?
Лизианна, по примеру Бастьена, взяла ее за руку и торжественно проговорила:
– Да. Этьен перевоплотил тебя, чтобы сохранить тебе жизнь. Теперь ты – вампир.
Плечи Рейчел поникли.
– Но я даже кровяной пудинг не люблю, не говоря уже об отбивных с кровью. Если мясо хоть капельку розовое, меня уже тошнит. Я никогда не смогу…
– Это поправимо, – заверила ее Лизианна. – Можно вводить тебе кровь внутривенно, если иначе не получится.
Судя по лицу, Рейчел нисколько не обрадовалась.
– Представляю шок моего стоматолога, когда он сделает мне рентген.
– Об этом даже не беспокойся. Тебе больше не придется ходить к стоматологу, – сообщил ей Бастьен.
– Вы это серьезно?
– Абсолютно, – ответила Лизианна. – Скоро ты вообще забудешь дорогу к докторам. Теперь тебе не страшны ни кариес, ни болезни. Отныне твой врач – кровь.
– Больше никакого гриппа и бормашин? – недоверчиво уточнила Рейчел.
Лизианна послала Этьену торжествующую улыбку.
– Я так и знала, что ты начал объяснять не с того конца. Про оргазмы ты, конечно, вообще не заикался?
– Я сказал ей, что она будет жить вечно и никогда не состарится. Уж наверное, это поважнее, чем стоматологи и походы по докторам, – угрюмо пробурчал брат.
– Да, если ты никогда с ними не сталкивался, – рассеянно заметила Рейчел и переспросила: – Оргазмы?
– Я, пожалуй, пойду. – Грег взял свой бокал и направился к двери. – Когда женщины заводят разговоры о сексе…
Бастьен похлопал Рейчел по руке и тоже встал.
– Да, пусть дамы посекретничают.
Люцерн согласно хмыкнул, хотя у него на лице было написано, что он куда охотнее остался бы и законспектировал весь разговор, потом нехотя поднялся на ноги и тоже устремился к двери. Старшие братья почти одновременно поравнялись с Этьеном и, словно прочитав мысли друг друга, взяли младшего под руки и чуть ли не силком вывели из комнаты.
– Пойдем, братишка, – сказа Бастьен. – Покажешь, как продвигается работа над новой компьютерной игрой.
Этьен не сопротивлялся, да и смысла не было. Бесполезно тягаться с такими здоровенными лбами, как Бастьен и Люцерн, будь ты хоть трижды вампир.
– Итак, оргазмы, – сказала Маргарита, когда за мужчинами закрылась дверь.
Рейчел посмотрела на мать Этьена. Молодая женщина (хотя какая же она молодая, если ей действительно стукнуло семьсот тридцать шесть лет?), сияя заговорщицкой улыбкой, заняла освободившееся после Бастьена место.
– Это что-то невероятное!
Лизианна прыснула, увидев, как оживилась мать.
– Маргарита расскажет лучше меня, – пояснила она. – Я уже родилась вампиром и не знаю, какие ощущения в постели испытывают смертные. А вот мама сначала была обычной женщиной, а потом ее перевоплотили так же, как тебя. По ее словам, разница, как между небом и землей.
– Это еще что! – Маргарита облизнула губы и одобрительно прищелкнула языком. – В первый год я каждый раз падала в обморок.
– Падали в обморок? – разинула рот Рейчел. – Целый год?
– Девочка моя! – Маргарита потрепала ее по руке. – Словами эту разницу не объяснишь. Она грандиозная. Ты проникаешь в чувства партнера и переживаешь его наслаждение плюс свое собственное.
– И удовольствия получается в два раза больше? – уточнила Рейчел.
Маргарита покачала головой:
– Скорее, в двадцать раз. Эти молекулы в крови удивительным образом обостряют чувства. Ты будешь в десять раз лучше различать запахи, острее слышать, дальше видеть и очень чутко отзываться на прикосновения.
– Секс в двадцать раз лучше? – Как Рейчел ни старалась охватить умом эту новость, у нее ничего не выходило. Возможно, сказывался недостаток опыта. В последние годы Рейчел совсем забросила личную жизнь. В университете она была помолвлена, но, застукав жениха в постели со своей соседкой по комнате, с головой ушла в работу.
– Опыт здесь роли не играет, – утешила ее Маргарита. – Ты это сама поймешь, когда испытаешь то, о чем я говорю.
Рейчел смерила ее подозрительным взглядом. Кашлянув, она осторожно поинтересовалась:
– Вы что, мои мысли прочли?
– Виновата. – Маргарита прикусила губу. – Прости, дурная привычка. Впредь постараюсь не лезть в твое сознание.
Рейчел пожала плечами. Придется следить за тем, что думаешь. Впрочем, сейчас ее волновало совсем другое.
– А я тоже могу читать чужие мысли?
– Этому надо научиться. Тебе многому предстоит научиться.
– Можно поконкретнее? – с любопытством спросила Рейчел.
Маргарита задумалась, словно выбирая слова, чтобы не перегрузить психику Рейчел лишней информацией. Наконец она решилась:
– Ты откроешь в себе небывалую физическую силу. Твой ум станет острее, а тело – ловчее. И ты будешь отлично видеть в темноте.
– Как ночные хищники?
– Да. И как у них, твои глаза будут светиться в темноте, если в них попадет свет.
Рейчел робко поднесла руку к лицу и посмотрела сначала на Лизианну, а потом на ее мать. У обеих были серебристо-голубые глаза. Как у Этьена.
– У меня теперь тоже такие глаза? – Тогда в ванной, рассматривая себя в зеркале, Рейчел как-то не обратила на это внимания.
– Скорее, серебристо-зеленые, – определила Маргарита. – У тебя от рождения глаза были зеленые?
– Да.
Рейчел разобрало ужасное любопытство. Не успела она додумать эту мысль до конца, а Лизианна уже поднялась и подошла к барной стойке, где лежала ее сумочка. Проворно выудив оттуда компактную пудру, она открыла ее и вернулась к дивану.
– Мне двести два года, – сообщила она, протягивая Рейчел зеркальце.
Рейчел выдавила из себя смущенную улыбку, получив ответ на свой невысказанный вопрос. «В этой семье надо следить, о чем думаешь», – напомнила она себе и заглянула в зеркальце.
– Ух ты! – прошептала она, вмиг позабыв про обещание следить за своими мыслями, и тут же озабоченно сдвинула брови. – Интересненькое дельце! Как я это маме с папой объясню? – Подняв голову, она краем глаза успела заметить, что мать с дочерью как-то странно переглянулись. Лизианна улыбнулась, но улыбка вышла несколько натянутой.
– Скажешь, что вставила контактные линзы.
– Хорошая мысль! – чересчур сердечно сказала Маргарита, что наводило на подозрения. Она поднялась с дивана. – Ты устала. Пора отдохнуть.
Странно, но как только она произнесла эти слова, Рейчел действительно ощутила страшную усталость. Ее кольнула мысль, что способности вампиров не ограничиваются одним лишь чтением мыслей.
– Вы можете управлять чужим сознанием, – укоризненно произнесла Рейчел.
– Очень полезное умение. Оно не раз нас выручало в старые времена, когда приходилось охотиться на людей.
«Хоть не обманывает – и на том спасибо», – беззлобно подумала Рейчел, и тут же ее осенила другая мысль:
– А в тот раз Этьен тоже управлял моим сознанием?
Она не стала уточнять, что под «тем разом» имеет в виду страстную сцену в спальне: в конце концов, Маргарита и без того знала, что у нее на уме.
– К счастью, ни читать твоих мыслей, ни управлять твоим сознанием Этьен не может, – сообщила Маргарита.
– Почему «к счастью»? – Для Рейчел это, понятное дело, было счастьем, но с какой стати так думать Маргарите?
– Спутники жизни не могут читать мысли и управлять сознанием друг друга. Иначе это были бы отношения не двух равноправных партнеров, а кукловода и марионетки.
Это заявление привело Рейчел в замешательство – все-таки она только сейчас познакомилась с семьей вампиров и не была ничьей спутницей жизни. В голове возник другой вопрос:
– Сколько Этьену лет?
– Триста двенадцать.
– Триста двенадцать, – эхом повторила Рейчел, чувствуя, как ее снова охватывает паника. Она пыталась затащить в постель трехсотлетнего старика! Да он того гляди развалится.
– Не волнуйся, – сказала Маргарита. Слова были совсем тихими – тише шепота, словно она произнесла их одними губами или вообще мысленно. – Расслабься. Все образуется – надо только отдохнуть.
– Да, – вырвалось у Рейчел помимо ее воли. В голове крутилась только одна мысль: она устала, и надо поспать.
– Идем, – сказала мать Этьена, поднимаясь на ноги.
Рейчел послушно встала.
– Блестяще! – Бастьен с ухмылкой похлопал Этьена по спине, когда тот закрыл программу. – Вторую часть сметут с прилавков еще быстрее, чем первую. – Люцерн и Грег согласно кивнули.
– Говорите, понравилось?
Четверо парней дружно обернулись к двери на звук женского голоса. Просияв улыбкой, Грег подошел к Лизианне и обнял ее за талию.
– Закончили расписывать Рейчел прелести вампирского секса? – спросил он, чмокнув ее в лоб.
– Угу. – Улыбнувшись, Лизианна поцеловала его в ответ и повернулась к брату. – Она под впечатлением. Твои шансы возросли, Этьен.
– Ха-ха. – Этьен выключил компьютер и поинтересовался: – Где мама?
– Пошла укладывать Рейчел.
– И одеяльце ей подоткнет, как маленькой? – фыркнул он.
– Она и есть маленькая, – вступился Люцерн, первым направившись к выходу из кабинета Этьена. – Ей от силы двадцать пять.
– Почти тридцать, – уточнил Этьен.
– Все равно младенец, – пожал плечами Люцерн.
– Для тебя все – младенцы, Люцерн, – пошутила Лизианна.
– Не все. Только те, кому меньше четырехсот.
– Это значит – все, кроме тебя, мамы, Бастьена и еще более дряхлых вампиров, которых в целом мире наберется не больше сотни, – проворчал Этьен. Дожив до трехсот двенадцати лет, он до смерти устал, что его считают ребенком. Иногда он жутко завидовал людям, потому что у них были нормальные семьи, а жизнь имела начало и конец. Но это быстро проходило.
– Так ты решил, как поступишь с этим своим Клопом? – спросил Грег, когда все вернулись в гостиную.
– Пауком, – поправил Этьен.
– Твоя мама говорила, что его зовут Клоп.
– Мама вечно путает его имя.
– Я все обдумал, – заговорил Бастьен, и все приготовились слушать. Когда Люцерн устранился отдел, решив посвятить себя творчеству и заняться писательской карьерой, именно Бастьен принял бразды правления семейным бизнесом. Все уважали его за этот выбор и за самоотверженность, с которой он заботился об их благе. – Как нам известно, персонал больницы и полиция считают, что Паук унес Рейчел из морга, а раз так, грех не воспользоваться такой удачей. Уговорим докторшу подтвердить эту версию – Паука арестуют и посадят в тюрьму за похищение. За тобой, Этьен, убедить Рейчел.
– Разумно, – одобрил Люцерн и, выгнув бровь, посмотрел на младшего брата: – Сможешь?
– Постараюсь, – решился Этьен и с улыбкой прибавил: – У меня в запасе куча времени.
– Если она согласится остаться, – заметила Лизианна.
– Согласится.
– Она не бродячая дворняжка, которую захотел – оставил, – сказала Маргарита, войдя в гостиную.
– Никто и не говорит, что она дворняжка, – не стал спорить Этьен. – Просто теперь она одна из нас.
– И что с того? – удивилась Лизианна. – Если она одна из нас, ее на цепь надо посадить? Она наверняка захочет вернуться к привычной жизни.
– А где она будет добывать пропитание?
– Если понадобится, она в любое время сможет воспользоваться нашим банком крови, – предложил Бастьен.
Этьен так резко повернул голову в сторону брата, что чуть не свернул себе шею:
– Что значит «если понадобится»? Конечно, понадобится!
– Не обязательно, – вставил свое слово Грег. – Она ведь работает в больнице и, уж наверное, сумеет о себе позаботиться.
Этьен промолчал – только недовольно поджал губы. При мысли о расставании с Рейчел у него испортилось настроение, но он поспешил задавить причину своего недовольства. Страсть к рыжей докторше не укладывалась ни в какие рамки: они были знакомы всего ничего, и по идее он не должен был испытывать таких сильных чувств. Этьену хотелось думать, что это никак не связано с неземным удовольствием от ее поцелуев или взрывом наслаждения в тот момент, когда она уселась на него верхом.
Отвлекшись от общего разговора, он задумчиво скользнул взглядом к двери и видневшемуся за ней лестничному пролету. Рейчел сейчас крепко спит; его мать об этом позаботилась. Ей полезно отдохнуть: ее организм прошел через те еще испытания – сначала смертельная рана, потом перевоплощение и исцеление. Не обошлось и без морального потрясения: шутка ли, когда вся твоя жизнь в одночасье меняется до неузнаваемости?
Этьен нахмурился. Не только ее, но и его жизнь сделала крутой вираж, и он сам пребывал в растрепанных чувствах. Неожиданно для себя он проникся трепетной заботой о другом живом существе. Нечто подобное он испытывал, когда Лизианна была ребенком, но покровительственное отношение к малышке-сестре не шло ни в какое сравнение с его нынешними переживаниями. Он ощущал прочную связь со спящей в его кровати девушкой, природу которой не мог ни понять, ни объяснить. Словно, перевоплотив ее, он, сам того не зная, связал себя с ней невидимой нитью и их судьбы, независимо от его желания, тесно переплелись между собой.
С другой стороны, может, не стоило так пренебрегать личной жизнью? Долгое воздержание до добра не доводит.
– И сколько же длится твое воздержание?
– Лет двадцать – тридцать, – ответил Этьен и спохватился, только когда слова уже слетели с его губ. – Невежливо читать чужие мысли, мама, – насупился он.
Но та лишь ласково улыбнулась в ответ. Маргариту с детьми словно связывала невидимая пуповина. Она читала их мысли и видела детей насквозь – но способность эта не была обоюдной. Этьен, и его братья и сестра могли без труда читать мысли обычных людей, если не считать Рейчел, чье сознание было для Этьена тайной за семью печатями. Они также могли читать мысли друг друга, когда ослабляли контроль, что случалось крайне редко. Но в мысли матери ни он, ни остальные проникнуть не могли.
– Уже поздно, и меня ждут дела, – объявила мать, поднявшись с места. – К тому же Этьену надо собраться с мыслями и придумать, как уговорить Рейчел поддержать наш план. Завтра ночью мы встретимся, и обсудим все на свежую голову.
К великому облегчению Этьена, предложение Маргариты не встретило никаких возражений. Проводив родственников, он запер за ними входную дверь, а сам пошагал по лестнице наверх, не в силах устоять перед искушением.
Его гостья спала сном ангелочка. Посмотреть на нее – уютно свернувшуюся калачиком под одеялом, – ни за что не догадаешься, что под этой обманчивой маской скрывается ненасытная бестия. Этьен улыбнулся. Рейчел Гаррет была словно праздничный салют, и он не хотел пропустить ни одного залпа. Поскорее бы наступил закат и началась новая ночь!
Глава 7
Красные светящиеся цифры на электронном будильнике показывали двенадцать часов шесть минут. Снова глубокая ночь. На этот раз Рейчел спала недолго. Из-за ненавистной работы в ночную смену у нее сбился режим сна, и Рейчел совершенно точно знала, что сейчас уже не уснет. Обычно в это время, в самый разгар рабочей смены, она трудилась в поте лица… и мечтала, как все, работать днем.
Сев, Гаррет спустила ноги на пол и потянулась к одежде, сложенной в ногах кровати. Она смутно помнила, что Маргарита пообещала привезти ей другую одежду. И теперь, хоть убей, не понимала, зачем согласилась. Она совершенно не собиралась здесь оставаться. Ей надо домой. И хотя Рейчел по-прежнему не имела ни малейшего понятия, что ждет впереди, вчерашняя речь Бастьена убедительно доказала, что ее жизнь действительно изменилась.
Забавно: умом она понимала, что стала другой, но никаких перемен в себе не ощущала. Она все так же любила свою семью, стремилась к тем же целям и лелеяла те же мечты. Как относиться к своему превращению в вампиршу, Рейчел еще не разобралась, но уже предвидела будущие трудности. Одно дело – фантазировать о неувядающей красоте и вечной жизни (ну, не обязательно совсем-совсем вечной), и совсем другое – с этим жить.
Всю ночь Рейчел снился странный сон: мир вращался вокруг нее, словно взбесившаяся карусель, и в этом круговороте безликие люди рождались, взрослели и старились в то время, как она стояла в окружении семьи Аржено. Люди вокруг них рассыпались в прах, на смену рождались новые и так же умирали, а они все стояли и стояли, неподвластные ходу времени.
Подавив в душе беспокойство, навеянное тягостным сном, Рейчел оделась и вышла из комнаты. Как и в прошлый раз, дом был погружен в звенящую тишину. Слава Богу, в коридоре горел свет, и не надо было впотьмах спускаться по лестнице. На первом этаже не было ни души – по всей видимости, родственники Этьена разошлись по домам. Ноги сами привели Рейчел на кухню; как она и ожидала, из-под двери, ведущей в подвальный этаж, пробивалась полоска света.
Она толкнула дверь и начала спускаться по ступенькам, полная решимости найти хозяина дома и сказать, что уходит домой. Прямо сейчас. Однако у подножия лестницы на Рейчел нахлынули воспоминания о своем недавнем поведении с Этьеном, и она нерешительно сбавила шаг. От стыда противно засосало под ложечкой. Как она теперь посмотрит ему в глаза? Рейчел хотела было развернуться и уйти, не прощаясь, но в ней заговорило хорошее воспитание. В конце концов, Этьен спас ей жизнь. Пусть Рейчел не слишком устраивал тот способ, каким он это сделал, но факт оставался фактом. Элементарная вежливость требовала, чтобы она сказала ему спасибо и предупредила, что уходит.
Рассудив, что, как сознательному человеку, ей не к лицу спасаться бегством, Рейчел пересилила себя и двинулась дальше. Дверь в кабинет была не заперта; только сейчас Рейчел заметила, что она представляет собой стальную конструкцию не меньше шести дюймов толщиной. «Как в банковском хранилище – ни одна мышь не проскочит», – рассеянно подумала Гаррет и толкнула дверь. Этьен сидел за рабочим столом; закончив вводить данные в один компьютер, он перекатывался в офисном кресле к следующему. Сегодня Этьен не спал в гробу.
Нахмурившись, Рейчел скосила глаза на длинный ящик. Интересно, ей тоже придется спать в такой штуковине? Честно говоря, ее это не прельщало – в замкнутых пространствах она чувствовала себя неуютно.
– Проснулась?
Рейчел перевела взгляд на хозяина дома. Тот развернулся в кресле лицом к ней и расплылся в лучезарной улыбке. Надо же, какой улыбчивый! Видимо, у него всегда хорошее настроение. С другой стороны, он богатый, красивый, вечно молодой, не обремененный никакими заботами – так с какой стати ему грустить? Сообразив, что уже с минуту стоит и молча таращит на него глаза, Рейчел выдавила из себя улыбку и шагнула вперед.
– Чем занимаешься?
– Работаю. – Этьен снова повернулся к мониторам и постучал по клавиатуре – картинка на экране сменилась. Глаза Рейчел недоверчиво округлились, когда она узнала заставку.
– «Жажда крови»? – Ее глаза округлились еще больше, когда заставка загрузилась полностью. Название игры было написано красными буквами, которые стекали вниз, изображая кровь. – «Жажда крови – два»! Обожаю эту игру. Не знала, что уже вышло продолжение.
– Оно и не вышло. Пока.
– Что значит «пока»? – Взгляд Рейчел сначала замер на заглавной странице игры, а когда ее сменил логотип компании-разработчика, переметнулся на Этьена. – Только не говори, что это ты ее разработал!
Он кивнул, и его губы снова раздвинулись в улыбке.
– Вот это да! – Рейчел снова посмотрела на монитор. – Я слышала, что игру создал уроженец Торонто, но…
Но она, мягко говоря, не ожидала, что ее создал… вампир. Игра была про плохих вампиров, с которыми в одиночку расправлялась отважная воительница с нечистью.
– Я уже почти закончил вторую часть «Жажды крови» – осталась только финальная битва, – ответил Этьен. – Вот как раз собирался протестировать игру: нет ли ошибок и недочетов. Присоединишься?
Рейчел колебалась недолго. Она еще успеет поблагодарить его и уйти. Искушение первой опробовать еще не выпущенное продолжение любимой игры было слишком велико.
– Получается, ты не так уж безнадежен, раз создал «Жажду крови», – пошутила Рейчел, усаживаясь в кресло, которое Этьен подкатил к ней с другого конца комнаты.
– Ну спасибо! – развеселился он. Постучав по клавиатуре, вампир запустил игру.
– Так вот, значит, как Клоп тебя рассекретил? – спросила Рейчел, с уважением глядя, как пальцы Этьена проворно бегают по клавиатуре; сама она печатала с горем пополам: сначала долго искала нужную букву, а потом победно тыкала в нее пальцем.
– Не совсем. Но это тоже сыграло свою роль. На самом деле меня выдали гроб, нелюбовь к дневному свету и полное равнодушие к еде.
Рейчел посмотрела на него ничего не понимающим взглядом.
– Но как он об этом узнал?
Этьен, не отрываясь от игры, пожал плечами.
– Паук помешан на компьютерах. Думаю, он завидовал моим успехам. Он прямо зациклился на мне, пытался добиться, чтобы я его нанял, но я предпочитаю работать в одиночку. – Он поморщился. – Этот одержимый целый год не давал мне проходу – даже за бесплатно предлагал работать. И когда я в очередной раз отказался, он начал меня преследовать. Чего он только не вытворял: даже в дом ко мне залез, когда меня не было. Похоже, собирал информацию, но выяснил совсем не то, что ожидал, – сдержанно, не вдаваясь в подробности, рассказывал он. – И тогда он вбил себе в голову, что должен прикончить меня, и непременно – традиционным способом.
Надо думать, под этим имелась в виду попытка Паука отрубить ему голову.
– По-моему, традиционный способ убить вампира – воткнуть ему в грудь осиновый кол.
– Воткнуть осиновый кол и отрубить голову, – пояснил Этьен. – Видимо, осиновый кол он посчитал лишним.
– Господи, – поморщилась Рейчел. Страшно подумать, что могло случиться, не загороди она Этьена от занесенного над ним топора. Представив, как голова Этьена болтается в вытянутой руке Паука, она ужасно обрадовалась, что спасла вампира от этой участи. – Этот Паук малость не в себе.
– Да. Думаю, ему не мешало бы подлечить голову, – согласился Этьен. – Вернее, не думаю, а знаю.
– И как ты это выяснил, если не считать бесчисленные попытки отправить тебя на тот свет? – не без иронии поинтересовалась Гаррет.
– Я не могу проникнуть в его сознание, чтобы стереть оттуда воспоминания или подчинить себе его волю. – Увидев, как глаза Рейчел подозрительно сузились, он тут же оговорился: – Не бойся, читать твои мысли и манипулировать ими я тоже не могу, но совсем не потому, что ты сумасшедшая.
Рейчел невольно улыбнулась его шутливому тону.
– Выходит, ты не у всех можешь читать мысли? – Он кивнул, и тогда Рейчел предположила: – Так, может, он просто наподобие меня?
Этьен отрицательно покачал головой:
– Я не так выразился. Я могу проникнуть в его сознание, но это очень болезненная процедура. – Он пожал плечами и отвел взгляд. – У него в голове все перепутано – не поймешь, что к чему. Как бы это объяснить… Мысли несвязные, ни одну он не додумывает до конца – получается полная бессмыслица, от которой никакого толку. А в твои мысли я просто не могу проникнуть.
– Гм, – задумчиво хмыкнула Рейчел; в ее душе по-прежнему шевелились сомнения. – А для твоей мамы это не проблема.
– Знаю, – с досадой буркнул он.
– А почему так: она может, а ты – нет? – спросила Рейчел, хотя ей с трудом в это верилось. Просто было бы не так стыдно за свое поведение в спальне, окажись, что это Этьен управлял ее волей. Но как назло, Рейчел не могла себя в этом убедить.
Этьен не ответил на ее вопрос.
– Готово, – сообщил он, и ее внимание переключилось на монитор. – Первый уровень.
Рейчел с восхищением смотрела вступительный ролик, улыбаясь в предвкушении удовольствия. Она втайне пристрастилась к видеоиграм: поскольку рабочий график не способствовал личной жизни, Рейчел половину свободного времени просиживала за компьютером. И то, что Этьен оказался разработчиком ее любимой игры, сразу возвысило его в ее глазах. Значит, он не только бесподобно красив, но еще и умен? Сейчас он казался ей еще привлекательнее, чем вначале, хотя и тогда было от чего прийти в восторг. Даже когда он был трупом.
Игра началась. Этьен оказался строгим напарником: никаких мошеннических кодов, чтобы побыстрее победить, никаких подсказок. А еще он настоял, чтобы они пропустили легкий уровень для слабаков и начали сразу со сложного, где в паре надо охотиться на мерзких вурдалаков и упырей и протыкать их кольями.
Рейчел старалась не углубляться в размышления, что вся игра была построена на том, чтобы стереть с лица земли вампирскую братию. И все-таки ничего не могла с собой поделать и каждый раз морщилась, расправляясь с очередным вурдалаком. Наконец Этьен это заметил и объяснил, что эта игра – про вампиров-злодеев, а не про хороших вампиров. Вампиры-злодеи, как он сказал, питаются по старинке, отнимая у людей жизнь. Вот тогда Рейчел расслабилась и по-настоящему включилась в игру. Этьен ненадолго отошел, но Гаррет этого даже не заметила – до такой степени увлеклась – и очнулась, только когда он поставил кружку рядом с ее рукой.
Внезапно поняв, что страшно хочет пить, Рейчел, не глядя, потянулась за кружкой, отхлебнула из нее и тут же выплюнула все обратно.
– Фу-у-у!
К языку словно прилип тошнотворный вкус холодной, тягучей крови.
– Извини, – сказал Этьен, но в его голосе не слышалось ни капли раскаяния. Давясь от смеха, он забрал у нее кружку и схватил с другого края стола коробку с бумажными платочками. Рейчел вытерла с губ остатки крови. – Это с непривычки. Не успел тебя предупредить.
Рейчел поморщилась:
– Сомневаюсь, что в ближайшее время я к этому привыкну.
Озабоченно хмыкнув, он отпил из своей кружки и отставил ее в сторону.
– Если хочешь, можем кормить тебя внутривенно.
Рейчел испустила горестный вздох:
– Я чувствую себя неудачницей.
Этьен пожал плечами.
– Лизианна до недавнего времени тоже так питалась. Неудобно, конечно, а так – ничего сложного.
– Твоя сестра? – удивилась она. В отличие от нее самой, слабой на желудок, Лизианна не показалась ей неженкой.
Этьен кивнул:
– Она с детства страдала гемофобией – теряла сознание от запаха и вида крови. Питаться она могла только двумя способами: либо кусать людей, либо вводить кровь в вену.
– А разве, когда кусаешь людей, вкус крови не чувствуется?
– Нет. Если все делать правильно, кровь всосется через зубы, не касаясь языка.
– Но почему она не могла просто прокусывать пакеты с кровью, как ты мне показывал?
– От вида крови ей тоже становилось плохо, – напомнил он. – Не могла же она прокусывать пакеты с закрытыми глазами – в доме был бы тот еще свинарник. И запах. Как только зубы протыкают пакет, в воздухе сразу разносится запах крови. А у пакетированной крови запах весьма специфический. Нам-то никакой разницы, а вот Лизианне приходилось непросто.
– Ясно, – пробормотала Рейчел и только тут заметила его озабоченный взгляд.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Этьен.
Рейчел прислушалась к себе. Прошла уже куча времени с тех пор, как они уселись играть в «Жажду крови», и она не помнила, когда ела в последний раз. Собственно, с тех пор, как Паук на нее напал, у нее маковой росинки во рту не было.
– Есть хочу.
– Я так и думал, – медленно кивнул он. – Ты побледнела. Голод пройдет, только когда ты примешь порцию крови.
Рейчел состроила недовольную гримасу:
– Вы что, вообще к еде не прикасаетесь?
– Не вы, а мы. – Он сделал ударение на слове «мы», напомнив ей, что теперь она ничем от них не отличается. – Мы едим и обыкновенную пищу, особенно в детстве и юности. Детям необходимо употреблять не только кровь, но и нормальную еду, чтобы хорошо расти и развиваться. Тех, кто пренебрегал этим правилом, сразу узнаешь по внешнему виду: они низкорослые и худые, как скелеты. Но взрослым вампирам это уже не нужно. Лет после ста многим надоедает возиться у плиты, да и сама пища приедается, и вампиры полностью переходят на кровь. Только изредка перехватывают что-нибудь для поддержания мышечной массы. Хотя, по словам Бастьена, без этого вполне можно обойтись. Рейчел подумала-подумала и выдала:
– Получается, я еще лет семьдесят смогу уплетать еду за обе щеки?
Этьен улыбнулся краешком рта:
– Я позвоню и закажу что-нибудь на дом.
– Закажешь на дом? – Рейчел наморщила лоб и посмотрела на запястье – часов там, естественно, не оказалось. – Сколько сейчас времени?
– Десять утра.
– Утра? – чуть не взвизгнула Рейчел. Они проиграли всю ночь и почти целое утро. Она, конечно, знала, что в приятной компании время летит незаметно, но чтобы незаметно промелькнула целая ночь?
– Что ты хочешь? – спросил Этьен, набирая телефонный номер.
Подумав, Рейчел попросила сандвич с сыром и мясом, жареную картошку и колу. Она прямо-таки изнывала от голода с той самой минуты, как поняла, что хочет есть.
Чтобы скоротать время в ожидании еды, они снова уселись за игру, но Рейчел никак не могла сосредоточиться. И когда наконец прозвенел дверной звонок, возвестив о доставке заказа, ее облегчению не было предела. Извинившись, Этьен пошел открывать, как видно рассчитывая, что она подождет в кабинете, но Рейчел просто не могла усидеть на месте. Поставив игру на паузу, она вышла следом и как раз поднялась на кухню, когда Этьен вернулся из прихожей с бумажным пакетом из магазина.
Рейчел еще кое-как сдерживалась, пока он искал тарелку и выкладывал на нее еду, но потом накинулась на сандвич и картошку с таким волчьим аппетитом, что даже стало неловко. Она не успокоилась, пока не подобрала все с тарелки до последней крошки и не выпила всю шипучку до последней капли, после чего откинулась на спинку стула и озадаченно нахмурила лоб. Ее живот был набит до отказа, но мозг упорно требовал еды.
